***
Ближе к вечеру третьего дня их пребывания в Подземной Цивилизации, прямо перед ужином, Колл решил заглянуть к отцу. Пятый этаж, комната 14. Он постоянно повторял это про себя, потому что у него не было права забывать. Парень наспех поднялся наверх, попетлял по коридорам, в поисках этого злополучного чердачного помещения и, наконец, добрался до нужной двери. Перед тем как постучать, Колл будто остолбенел, пытаясь взвесить все «за» и «против». Сам того не осознавая. Дверь распахнулась еще быстрее, чем Колл успел выжидающе вздохнуть. — Здравствуй! — воскликнул Аластер, словно совсем не ожидал увидеть за дверью Колла. Он удивленно нахумрился и моментально спохватился, открывая дорогу сыну. — Проходи! Колл, который наконец смог оторвать радостный взгляд от отца, осмелился войти. Немного сконфуженный, он был счастлив, что все же смог увидеть то чердачное помещение, которое постоянно представлял. В мыслях он невольно сравнил комнату отца и свою, от чего на душе стало паршиво, а счастье встречи сменилось печалью. Комната была маленьким квадратом, которым бы стала комната Колла, уменьши он ее в три раза. Хоть ковры на стенах и добавляли какого-то уюта, пусть и заметного не для каждого, но она была опечаленно пустой. Одинокая кровать у стены, одинокий стол у окна, одинокий комод с ковром вместо зеркала и одинокое кресло, компанию которому не составила ни одна маленькая книжечка. Но кресло все же не пустовало, ведь на нем, игриво дергая ушами, сидел Хэвок. Как только Колл улыбнулся ему, волк моментально спрыгнул с кресла и запрыгнул на парня, доставая почти до самого его горла. Коллам до сих пор чувствовал торжество, ликование каждый раз, когда Хэвок был рядом с ним. Он даже на секунду не мог задуматься о жизни без него, это казалось неправильным. — Привет, дружище, — Колл потрепал Хэвока по загривку и присел на кровать, еще раз оглядывая комнату. Напряжение так сдавило его, что казалось, будто комната прямо сейчас рассыпется. — Есть какие-то новости? — отец вырвал Коллама из размышлений, заставляя оглянуться на него, уже сидящего в кресле и обеспокоенно рассматривающего сына. — Все хорошо? Злополучный вопрос уже засел в горле. Колл снова не знал, что ответить, поэтому, глубоко вздохнув, решил выложить всю историю. Он рассказал обо всем, не утаивая не единой крупицы, потому что хотел быть уверенным в своем списке доверенных лиц. Коллам не хотел иметь секретов, но, они были необходимы. Но… нет смысла скрывать их от родного отца. Аластер выслушал все с неподдельным спокойствием. Каждая деталь повествования Колла, будь то описание сна, опасения сына или личностные страхи. Лишь изредка мышцы на его лбу слегка напрягались, передавая его состояние. — Кто-то еще знает об этом? — спросил Аластер, глубоко вздыхая. Он будто понизил голос, чтобы их не могли слышать, хоть в этом и не было никакой необходимости. — О Кэссиди? — Только Тамара, — пожал плечами Колл. — Но как я мог не сказать? Это аномально — они похожи так сильно, будто одну срисовали с другой и оживили оба портрета. Меня… все еще напрягает это. Просто посмотри. Колл достал беспощадно смятый рисунок из кармана толстовки и передал его отцу. Ему даже не пришлось вставать — настолько маленькой была эта комнатка. Аластер пару секунд поизучал листок и задумчиво нахмурил брови. — Кэссиди Кристенсен, — задумчиво произнес отец, чем заставил Колла выпасть в осадок на пару секунд. — Но я не помню, что ее лицо было таким… Возможно, я с ней мало общался. Колл пару секунд сидел с раскрытым ртом, не понимая, как он мог быть таким откровенным придурком. Его отец ведь прекрасно знал Кэссиди, и, разумеется, было бы даже странно, если бы это было не так. Колл ощутил это покалывание в животе, понимая, что оно вызвано невероятным приливом энергии, старательной заточкой его любопытства. — Ты что-то знаешь о ней?! — наконец смог что-то сказать Колл. — Так кем она была? Какая магия, какой характер?.. Ты ведь хоть раз говорил с ней вообще, да? — Пару раз доводилось, но это был не лучший опыт, уж поверь, — прохрипел отец и поморщился, будто старался забыть то, что вспомнил. Это еще больше закалило Колла. Аластер вновь и вновь разглядывал рисунок, будто не мог поверить каким-то фактам, которые не могли сойтись в его голове. — Начиная с четвертого года Константин постоянно возился с ней. Уж не знаю, что он нашел в этой… кхм, девушке. Наверное, на это повлияло его становление Творцом. Он совсем не хотел говорить с нами, когда все это только начиналось. — Так эта Кэссиди не была самым приятным человеком для беседы? — тихо спросил Колл, хоть и сам знал ответ. Он не знал, какие конкретно воспоминания связывают эту девушку с Аластером, но было явно видно, что отвратительные. — Я только сейчас начинаю вспоминать. Господи, как же я раньше не заметил! — усмехнулся отец, поймав на себе непонимающий взгляд сына. — Они ведь и правда похожи! Невероятно, мне всегда казалось, что Тамара напоминает мне кого-то… Думал, ее родителей. Они как раз были на пятом году, когда я только поступил. Ужасные люди… Не говори ей, что я это все сейчас сказал. Колл невольно задумался о том, что все люди, которые хоть как-то были связаны с Тамарой — напрямую или косвенно — были не самыми приятными и добродушными. Это не могло не настораживать. Но что пугало еще больше так это то, что ни он сам, ни Тамара не сошли с ума, ведь Аластер только что подтвердил эту невероятную чертову схожесть! — Кэссиди была особым случаем, — наконец сказал отец, выдержав долгую и мучительную паузу. Хэвок даже заскулил, лежа в ногах Коллама, который буквально выворачивался наизнанку, стараясь услышать что-то о Кэссиди. — Не уверен, что она вообще когда-то проходила Железное Испытание. Впервые я встретил ее на третьем году и подумал, что мне мерещится. Я знал всех в школе, но она, каким-то образом, попала сразу на третий год без единого дня подготовки. К тому же, ни в одной стихии она так и не преуспела. И да, Колл, внешне она была очень сильно похожа на Тамару, по крайней мере по молодости, ну, а сейчас… Понятия не имею, где она сейчас и знать не хочу. — Что такого плохого она тебе сделала, что ты так о ней отзываешься? — спросил Колл, вызывая этим настороженный взгляд Аластера. — Когда я видел ее во сне она не показалась мне ангелом во плоти, но она вовсе не была такой отвратительной, как ты описываешь. — Весь Магистериум ненавидел ее, — тихо отозвался отец. — После того, как она спелась с Константином, не красноречивых слов в адрес Кэссиди Кристенсен поубавилось, но никто не забывал ее выходок. Дьявол во плоти… Она могла сделать все, что ей приходило в голову. Поджигала спальни учеников, пыталась осушить подземные реки, чтобы заблокировать выходы. На моей памяти было около пяти ее попыток сбежать, но ее почти сразу же находили обмерзшую и искалеченную не так далеко от выхода на задания. Она всегда казалась всем невероятно озлобленной. Насколько я знаю, ее семья была обеспеченной, у них было масштабное производство в Дании… — Отвратительно, — наконец нашел слова Колл. — Это звучит так, будто она была… психически нестабильной. А что произошло после того, как она сошлась с Константином? — Понятия не имею, что там между ними было, да и никого особо не волновало. Но они почти всегда были вместе, особенно после того, как Джерико начал отстраняться от дел брата. Кэссиди вечно доставала его просто так, наверное, ради удовольствия. Что действительно важно — она постоянно ссорилась с твоей мамой, пыталась ее унизить, выставить на посмешище… У нее никогда не получалось. Только теперь Колл понял, почему отец был так агрессивен в отношении Кэссиди. Зная Аластера, Коллам точно знал, что каким бы плохим не был человек, отец никогда не станет заикаться о нем, потому что это было бы абсолютно бессмысленно. «Зачем мне пытаться вправить мозги тем, кто не пытается вправить их мне?» — говорил он. Но вся ненависть была направлена в защиту матери Колла, что было абсолютно оправдано. Колл прекрасно знал, как Аластер любил Сару. Это осознание разлилось по телу приятным теплом и вызвало у Колла легкую улыбку. — Мне сказать тебе плохую правду или хорошую ложь, Колл? — вдуг сказал Аластер и улыбка на лице Колла заметно померкла. — Я уверен, ты хочешь знать, что я думаю об этом. — Разве ложь когда-то могла быть действительной хорошей? — выдохнул Колл, раздумывая любой конец повествования отца, ставя на пьедестал самые ужасающие. — Я думаю, что Джозеф уже начал исполнять свои планы. Разумеется, я не могу утверждать того, что думаю, но Колл… — отец запнулся, будто бы спрашивая у невидимых сил разрешения на продолжение. — Эти люди пытаются развернуть в тебе что-то чужое. Все, что ты мне сказал, не пугает меня, вовсе нет. Передо мной сидит мой сын, Коллам Хант, которого не сломала кошмарная сущность. — Но он отчаянно борется с другой, лезущей наружу сущностью, — закончил Колл. — Ведь ты это хочешь сказать, да? — Тебе нужно сохранять самообладание, Колл, — довольно строго произнес Аластер. Хэвок от неожиданности заскулил. — Я знаю Джозефа. Я знаю, на что он пойдет. И я почти уверен, что тебя нарочно загоняют в такие рамки, дают видеть все эти сны. Чтобы ты вспоминал того, чего в тебе нет. Накручивал себя… — Я думал ты говоришь как раз об этом, — вдруг встрепенулся Колл, не понимая, как отец способен так скоро менять мнение. — Я думал, что ты признаёшь, что я — это… — Колл! Господи боже! — воскликнул отец, не давая ему продолжить. — Я имел в виду, что они доводят тебя до состояния сомнения всеми этими театральными представлениями. Они пытаются пробудить в тебе воспоминания, которых в тебе нет. Придумывают их сами. — Ты хочешь сказать, что они выдумали этот сон, чтобы я думал, что во мне начинает просыпаться, кхм, я… — Как видишь, ты им с радостью поддался! — заключил Аластер, строго глядя на сына. — Я не могу ничего утверждать, Колл. Но ты слишком быстро теряешь веру. Это одна из тех ошибок, которые приводят к могиле. — Твоя прямолинейность, пожалуй, приведет к ней быстрее… — буркнул Колл, раздумывая сказанные до этого слова. Как он вообще мог такое подумать?! Черт… — Нужно быть собранным, Колл, — сказал Аластер и глубоко вздохнул. — Верь в себя. Не в случай и не в судьбу. Они тебе никогда не помогут. Я уверен, на твоем пути еще тысяча ужасных трудностей, но тебе придется научится с ними справляться. У тебя есть друзья и семья… так что откинь судьбу и случай. Будь Колламом Хантом, а не тем, кто тебе кажется ты есть сегодня, и каковым завтра ты являться уже не будешь.***
После ужина началось условленное выполнение плана. И первым его пунктом значилось абсолютно непринужденное поведение. Колл с дрожью понял, как сильно его пугает рутинность бытия, окружающая весь замок. Здесь было совсем неплохо. И это настораживало, сгрызало тот внутренний стержень, который отвечал за спокойствие. Где та пытка, которой Колл ожидал? Где те угрозы, где то подстегнутое состояние, которое было в разы интенсивнее, когда держать себя в строю казалось легче. Где то время, когда Коллам знал, чего ждет. Когда оно вновь настанет, и нужно ли оно так сильно? Наверное, да. Ведь это единственное, что спасет от нервных оглядываний на лестнице и запиранию форточек на ночь. Колл взял из шкафа темно-серую толстовку и подошел к зеркалу, стараясь не смотреть в отражение — он и без того знал, что там все плохо. Он невольно задержался глазами на своей груди, покрытой мелкими неразборчивыми рубцами. Где-то просто царапины, где-то глубокие последствия сражения с элементалем воздуха. Колл с замиранием сердца понимал, что у этих шрамов постоянно были причины появляться, множиться, украшая его тело россыпью, к которой никому не было бы приятно не то, чтобы прикоснуться, но даже просто взглянуть. Они отмирали один за другим, оставляя красные полосы истории на его груди, словно маленькие страницы с рассказами, о которых так не хочется вспоминать. Возможно, когда-нибудь, он даже закроет их татуировками, если решится, конечно. Так или иначе, вряд ли они когда-нибудь пропадут… Колл, как мог быстро, натянул на себя толстовку, почувствовав уже привычное жжение открывающихся мелких шрамов, и посмотрел на часы. Условленное время подходило. Он последний раз оглядел комнату, сжимая в руке заветный ключ, и вдруг, неожиданно для самого себя, почувствовал нечто странное. Зрение Колла сбивалось и на секунду ему даже показалось, что на диване кто-то сидел. Вся эта паранойя уже успела изрядно поднадоесть! Колл поклялся себе завтра же собрать всех и начать продумывать нормальный, крепкий пла… — Звучишь, как сумасшедший, а ведь тебе всего пятнадцать. — Колл резко обернулся, почувствовав сжимающее его тело чувство страха. Женский голос смеялся в его голове, по-сумасшедшему, жестоко. Его взгляд, словно по странно выработанной привычке, опустился на серый диван, пустующий и одинокий. Колл полетел ко входной двери, стараясь избавиться от неприятной дрожи и тяжести в голове, от терпкого ощущения чего-то неправильного. Колл захлопнул за собой дверь, облокатившись на нее спиной. Его вес будто придавливал его к полу, а состояние кружило его в полуобморочном танце. — Ты с ума сошел, Колл?! Это было громко! — раздалось шипение слева от Колла и ему пришлось чуть поднять голову, чтобы рассмотреть грозно хмурившегося Аарона, лицо которого с каждой секундой превращалось в озадаченное все сильнее. — Эй! Колл! Ты в порядке? — Да! — шепотом ответил Колл, все еще чувствуя как кровь циркулирует по ушам. Что это было?! Что за бред только что произошел?! Уже шепотом парень добавил, — Я в полном порядке. Разумеется, как иначе… — Быстрее и тише, Колл, — будто давая ему приказ произнес Аарон и как-то странно на него посмотрел. Колл мог только предполагать, как ужасно он сейчас выглядит. Он сам ощущал испарину, которой покрылось его тело и дрожащие пальцы унять становилось все сложнее. Аарон положил руку ему на плечо и кивнул на лестницу. — Тамара уже там. Пока что все чисто, отбой уже начался. Если мы будем продолжать в таком духе, то за нами на шум слетятся маги из Ассамблеи. — А разве это плохо?.. — Шагай, друг. Просто шагай.***
Три черные фигуры двигались вниз по лестнице с поражающей бесшумностью. Бу, как уже успел предположить Коллам, не подвел: ключ действительно с легкостью открыл дверь, ведущую в самую старую часть замка. Не смотря на весь пережитый успех, Колл нутром чувствовал, что нужно быть аккуратнее. Эта вылазка может им неплохо аукнуться. Настоящая Подземная Цивилизация встретила их заполненными самыми разными людьми коридорами. Все куда-то спешили, совершенно не обращая внимания на трех подростков. Но что было более важным — все они расхаживали в длинных плащах черных, реже синих и красных цветов, которые закрывали их лица длинными капюшонами. Колл сразу догадался, что так они узнают ранг друг друга, должность. Но даже с такой продуманной системой шифровки все это смахивало на сумасшедший дом. Все вокруг было в полном хаосе. Стены обшарпаны, каменные плиты потрескались и откалывались, расходясь в некоторых местах. Полы были завалены вещами и непонятно откуда взявшимися листьями, ветками. Здесь было отвратительно темно и ужасающе сильно пахло дешевым воском, от которого пухла голова. Но ведь и без него никак. Подсвечники были единственными источниками света. Колл, Тамара и Аарон так и стояли по ту сторону арки, которая должна была привести их прямо в самую глубь этого безумия. Аарон на секунду высунулся и стащил с поцарапанной тележки у стены четыре длинных балахона, предварительно брезгливо откинув один. — Надевайте, — сказал он, раздавая друзьям по одному куску дурно пахнущей материи. — Они воняют как стадо ослов, Аарон! — скривилась Тамара, держа черный балахон одними ногтями. — Вдруг их носил какой-нибудь больной пьяница… — Здесь довольно сложно спиться, Тамара, — буркнул Аарон, натягивая мантию. — Я не уверен, что они вообще знают значение слова питье. Тамара, все с тем же брезгливым выражением на лице, накинула на себя мантию и капюшон, заметно вздрогнув от неприязни и запаха. Колл понял, каким сложным путешествием это для нее будет. Но едва ли они собирались сворачивать с пути, пересекая порог настоящего династийного дома Мэдденов. Теперь их фамилия не казалась столь величественной. Люди сносили подростков, расталкивая их в разные стороны. Ребята буквально плыли по волнам толпы. — Куда они вообще могут спешить? — шикнула Тамара, когда ей на ногу в очередной раз наступил какой-то мужчина. И Колл не мог дать ответа, ровно как и Аарон, который прибывал совсем не в культурном шоке, пытаясь отделаться от вечно лезущих сквозь толпу рук. Прошло около десяти минут, когда они наконец смогли миновать атаку. Колл стянул капюшон, когда они оказались в пустом коридоре, в котором дико воняло сыростью. Коллу пришлось отдышаться. И даже не от того, что он устал, а от того, что пытался переварить увиденное, хоть как-то оправдать все маленькие, щуплые, худые фигурки, сильно ударяющие его плечи. Он был уверен, что видел с полсотни детей. И вся эта толкучка будто специально была устроена в честь Аарона, Тамары и Колла, ведь стоило им только миновать предвыходный коридор, как люди моментально перестали толкать их, а вскоре и даже просто попадаться на глаза. Здесь находились столовые, свалки, выброшенные из комнат матрасы еще довоенных годов. Колл не был уверен, что они наткнуться на что-нибудь, окромя дохлой крысы, но что-то вело его вперед по этим коридорам. Что-то внутри него кричало о том, что люди, живущие здесь, заслуживают совсем другого. Все они — большая, могущественная семья, которая вынуждена жить отбросами общества из-за сломанных предрассудков Джозефа. И Колл был в ярости, старался скрыть это, но не получилось. И Аарон, казалось, полностью поддерживал его в этом, с отвращением глядя в потолок, словно посылал этот полный ненависти взгляд верхушкам почившего общества. Но Тамара, напротив, выглядела далеко не злой. Расстроенной, изнеможенной и сломленной казалась ее тонкая, бледная даже в самой черной мантии фигура. И Аарон заметил это первым, решившись расспросить ее об этом только спустя полчаса брождений по пустынным и абсолютно не представляющим интереса коридорам дома. — Ты в порядке? — нерешительно подал голос он, вглядываясь в белоснежное лицо Тамары. Если бы Колл сказал кому-то о ее настоящем цвете кожи, сокрытым за болезненной оболочкой, ему бы рассмеялись в лицо. Девушка совсем не реагировала на звуки, только шла рядом, молча разглядывая неровную каменную кладку на стенах. — Эй… Тамара? Она, словно очнувшись от гипноза, кинула потерянный взгляд на взволнованного Аарона и кротко кивнула, выдавая базовое и уже приевшееся: — Все хорошо. Колл просто молчал. Он мог понять, что любой человек поникнет, разглядывая столь пессимистичные виды. Особенно Тамара — девушка, которой добрую половину жизни подавали все на золотом блюдечке. Это и вовсе не оскорбление. Это то, от чего стоит отвыкать, то, что как болезнь приедается к тебе. Но Тамара не выглядела отвращенной или брезгливой, шагая по грязным, потертым и дурно пахнущим коридорам. Казалось, для нее это шок, который навсегда будет сопровождать ее, окутывать чувством жалости, пока она будет по-близости. Но Коллу вдруг подумалось, что она не совсем совпадала с той картиной, которую он мог оправдать. Она была растерянной и несобранной, и даже не смотря на не совсем большую разницу в росте с Коллом и Аароном делала шаги, подобные подбитой пташке — маленькие и развязные, не могла поспеть за их и без того медленным темпом. — Мне просто показалось, что ты расстроена… — Снова сказал Аарон, поймав улыбку девушки. — Дурной сон, — кротко ответила она. — Перед тем, как пойти сюда с вами, я случайно заснула, мне приснился кошмар. Не могу не думать об этом, пока нахожусь… здесь. На секунду внутренности Колла опустились. Не хватало еще, чтобы каждый из его друзей увидел кошмары, подобные тем, что видел Коллам. А вдруг им тоже снится все это? Может, они просто боятся довериться и рассказать. Колл понял, что неприлично долго смотрит на Тамару со столь скептически задумчивым лицом, только когда она взяла его под локоть и вымученно улыбнулась. — Обычный сон, — уточнила она, но едва ли Аарон понял, зачем это было сказано. Он фыркнул, словно увидел что-то несуразное или смешное, смотря на них. Но Колл хоть немного, да успокоился. — Мне кажется, мы идем не туда, — громко сказала она, будто пытаясь отвлечь парней от настороженных переглядок на ее счет. Все бы ничего, но она была права. — Я имею в виду, что понятия не имею где мы. Этот поворот был совсем не знакомым и не похожим на расположение комнат верхних этажей. Может, Колл никогда не был в этом крыле наверху, что было маловероятно, или тут просто менялась планировка, но он совершенно не понимал, где они находились. — Нам нужно вернутся туда, откуда мы пришли, — уверенно сказал Аарон, но его глаза замешкались в коридорах. — Просто развернемся и… — А кто-то помнит, как мы сюда завернули? — спросила Тамара, сурово нахмурившись. Колл даже не помнил, в какую сторону они шли, ни то что откуда! Аарон выглядел растерянно. — Господи! — Воскликнула Тамара, разводя руки в стороны. — Вы же это не серьезно… Комната, в которой они оказались, напоминала паутину. Из нее выходило три коридора, и даже в их темноте можно было разглядеть, что в каждом из них еще по два поворота и бесчисленное количество дверей. Картина совсем не воодушевляла. — Да ты же сама не помнишь, откуда мы пришли! — возмущенно зашипел Аарон, поймав суровый взгляд Тамары. — Что ты на меня так смотришь! — Я думала, что ты запоминал! — А я думал, что ты! — С чего бы это?! — С того бы… Колл закатил глаза как раз в тот момент, когда из правого, третьего коридора, на который он и возлагал свои надежды и поломанную память, выскользнула темная фигура в длинной черной мантии. Ее лицо было закрыто капюшоном, но Колл почему-то догадался, что это женщина. Он встрепенулся и снова натянул на себя капюшон. — Здравствуйте, извините… — начал Колл, как темная фигура сразу же остановилась и склонила на бок голову. Она была похожа на маленькую, низкую куклу, но ее чуть сморщенная кожа рук, выглядывавшая из-под мантии, говорила о ее давно или слишком рано ушедшей молодости. — Вы не поможете нам дойти до… — Колл остановился, припоминая, что находится ближе всего к выходу, — столовой. — А не слишком ли поздно для ужина? — было слышно, что женщина усмехнулась, но Колла больше удивило то, каким казался ее голос. Он был мягким и тонким, и если раньше Колл думал, что она давно уже в преклонном возрасте, то теперь он даже примерно не мог предположить каковы ее годы. — Я спешу, но могу помочь вам. Женщина достала из большого кармана мантии небрежно помятую тетрадь и ручку. Колл приблизился к ней, склонив голову в наблюдательном жесте, стараясь запомнить обрывки ее фраз, приравненные к хаотичным мазкам чернил. Руки незнакомки дрожали, как обычно дрожат руки людей боявшихся, встревоженных, может, даже предвкушающих, но точно не спешащих. Колл как-то понимал это, даже стоять рядом с женщиной было необъяснимо не комфортно. Колламу казалось, будто это он напугал ее, хоть она и лица его не видела. — Поспешите! Время уже близится. Двери закрываются, — она вручила Коллу всклоченный листок и поспешила скрыться в том же коридоре… откуда и пришла. Коллам готов был поклясться, что она ушла туда же, откуда и вышла минуту назад. Это даже слегка напугало его, но не настолько сильно, чтобы сломя голову выбегать из этой «паутины». Когда этой женщины и след простыл, Тамара и Аарон стянули капюшоны. — Время? — нахмурился Аарон, стараясь пригладить распушившиеся прядки. — О чем это она? — Двери закрываются, здесь же все по графикам, — как-бы между делом произнес Колл. — Думаю, нам правда стоит спешить. Я не видел здесь часов, да мы и не знаем, во сколько нас запрут. — Не думаю, что она врет, — фыркнула Тамара. — У меня от ее походки мурашки по коже. Она словно летала. Колл все же решил упустить ту часть, в которой она материализуется в комнате только чтобы свернуть обратно в ту же, из которой пришла. Он помедлил, пытаясь лишний раз убедиться в направлении карты и вошел в первый коридор. Тамара и Аарон, переглянувшись, последовали прямо за ним. В самую глубь.***
— Слушайте, я не помню, чтобы мы шли здесь, — наконец нашлась со словами Тамара, промерзшая от ледяного воздуха. Вокруг их встретили катакомбы. Это место отдаленно напоминало Коллу ничто иное, как Магистериум. Каменный и холодный, загадочный и неизведанный коридор. Сеть так и не изученных переплетений. Определенно раньше здесь висели картины, сейчас образовавшие кладбище поломанных позолоченных рам на полу. Разорванные в клочья полотна застилали каменный, бетонный пол. Коридор продолжался без ответвлений, заманивающе для любого повернутого искателя приключений уходя вперед. Но Колл совсем не искал приключений! Они собирались выбраться отсюда и теперь страх, давным давно образовавший давящий ком в горле Коллама, стремительно разрастался, заволакивая все его тело предвкушением страшного. — Нам не нужно было ее слушать! — снова сказала Тамара срывающимся от этого же леденящего чувства голосом. Колл не сразу заметил, что ему больно ступать левой ногой. Даже спина саднила от неприятного прикосновения подошвы к холодному полу и Коллам не сразу понял, что за этим стоит открывшийся шрам, который отпечатался легкой кровавой полоской на его штанине. Он старался сделать вид, будто ничего не происходит, но с каждым шагом боль усиливалась и Колл уже успел проклясть все на свете за то, что забыл какого это: быть уязвимым. Теперь это казалось выше того, что он мог прятать в себе. — Хоть в чем-то я с тобой согласен, — буркнул Аарон недостаточно тихо, чтобы это прошло мимо ушей любого рядом идущего. Он заметно набрал темп, заметив, что был не слишком тих. — Да что с тобой! — Тамара убыстрила шаг вслед за Аароном. Колл плелся сзади, пытаясь одновременно осознать причину их двадцать седьмого спора за последние сорок минут и справиться с режущей ногу болью. Он забыл, что должен так медленно ходить… — Я в порядке, Тамара… — Да ты вечно меня третируешь! — наверное, ее всегда так сильно задевало, когда с ее мнением не считались. Особенно Аарон, от которого этого можно было ожидать в последнюю очередь. — Ты просто не можешь говорить со мной спокойно! Я не понимаю, когда я потеряла хоть какую-то важность… — Я же сказал, что все в порядке! — Аарон остановился, заглянув прямо в горящие от гнева и непонимания глаза Тамары. — Мы находимся в непонятной бездне, двери наверх скоро закроют и всем и каждому в этом месте грозятся смертью при неповиновении, Тамара! Я не понимаю, почему ты до сих пор так смотришь на любое слово, которое тебе не нравится. Мир не будет таким, каким ты его придумала, особенно здесь и сейчас! — Да кто бы говорил! Знаешь что… Колл, успевший уже нагнать их, заметно взъярился. Каждое слово казалось абсолютно абсурдным, потерявшим и смысл, и любое сочувствие. На них будто вновь высыпали глупые ферменты, приказывающие их эмоциям. Если бы так, то их поведение хоть можно было бы оправдать, но теперь… — Может вам обоим сейчас стоит заткнуться и перестать покрывать друг друга своим идиотским «праведным» гневом! — прикрикнул Колл, переводя свой немного бешеный взгляд с одного на другую. К чему весь этот бред, к чему сейчас?! — Вам нужно упрекнуть друг друга во всех грехах вселенной, в которых никто кроме нее не виноват? Чудно. У нас впереди долгий путь, мы понятия не имеем, что это за место, из всех возможных вариантов развития событий вы выбираете разделиться на обиженные половинки! Вовремя, черт возьми, вовремя! Оба моментально замолчали, перекинув будто недоверчивый взгляд на Колла. Тамара сделала глубокий вдох, обиженным взглядом буравя дыру в полу. Аарон, казалось, мог вскипеть в любую секунду, от того выдавил… — Ну кто-то же должен это сделать. От тебя теперь не дождешься, — фыркнул он, недвусмысленно кивнув в сторону Тамары. Коллу потребовалось не так много времени, чтобы понять, к чему он клонит. От чего-то он взъярился еще сильнее. Колл только собирался ответить, как где-то впереди него раздался приглушенный писк. Аарон развернулся. За перепалкой они и не заметили, как добрались до широкого зала, сверху до низу уставленного клетками. Тамара стояла чуть поодаль, широко раскрыв глаза и вглядываясь в картину, открывшуюся им. Колл невольно глянул на карту. Они стояли ровно на том самом крестике, который должен был вывести их наверх… Зал поглощал огонь. Ведь его хозяином был знакомый им всем Поглощенный, что четыре года назад поведал им их судьбу. Примечание: Следующая бонус-глава доступна уже сейчас. Хотя, бонус это слишком мило сказано.