Ничего не останется от нас...

1 часть. Глядя на силуэт жены, стремительно исчезающий в лесной чаще, Теренс нахмурился и покачал головой. Похоже, Мадлен ещё не вполне оправилась. Если так будет продолжаться, одному Богу известно, что с ними станется. Вот ей уже стали мерещится звуки. Жена очень сильно переживала потерю первенца и её поведение порой было весьма странным. Теренс не знал как помочь ей. Прошло примерно полчаса, погода всё больше портилась, небо заволокли темные низкие тучи, грозящие вот-вот разразиться дождем. Теренс в волнении ходил взад-вперед по узкой тропинке, вглядываясь в подступающую темноту. Он с облегчением выдохнул, когда заметил Мадлен, выходящую из леса. Женщина быстро шла к нему навстречу, осторожно прижимая что–то к груди. — Мадлен, ну что ты устроила, что за блажь, скажи на милость. Поторапливайся, надо успеть до дождя, – Теренс повернулся было к лошади, как вдруг услышал прямо рядом с собой детский плач. От неожиданности мужчина вздрогнул и с удивлением посмотрел на жену: — Мадлен, что это? Что ты там прячешь? У тебя в руках… Ребенок? — Теренс, посмотри. Я нашла эту малютку в зарослях, рядом с озером. Она совершенно замерзла и почти охрипла от плача. Сам Господь послал нас сюда, иначе бы… Ооо, шшш, успокойся, моя хорошая, не плачь! Шшш… Смотри, какая милая девочка, — женщина укачивала дитя, а потом бережным движением откинула края вязанной шали. Теренс увидел личико младенца. Маленькая аккуратная головка, покрытая светлыми волосиками. Темно-серые глазки серьезно смотрели на мужчину, словно бы изучали. Крошечные пальчики сжимали тесемочки сорочки, которая чем-то напоминала крестильную рубашечку. На вид малышке было три-четыре месяца. Мужчина с опаской огляделся: — Мадлен, послушай, думаю… мы должны вернуть ребенка туда, где ты её нашла. — Что??? Ну уж нет! Ни за что! Теренс, что ты такое говоришь? Отнести малышку в лес, где с ней расправятся хищные звери, или где она умрет от холода и голода, надрываясь от плача? Нет! — Мадлен, послушай, а что если её ищут? Может её родители где-то рядом…Хмм… собирают грибы, травы или ягоды какие? Представь, они вернутся, а ребенка нет. — Нет! Кто в здравом уме будет бродить по лесу поздним вечером с малым ребенком на руках? Да ещё и оставит своё дитя в кустах? Я думаю… думаю, что от неё избавились, Теренс, что мать, жестокосердная женщина, оставила её здесь на погибель! Недостойная… Как так можно? – Мадлен крепче прижала к себе девочку. — Посмотри Мадлен, ребенок укутан к теплую вязанную шаль. Рубашечка чистая и она выглядит здоровой. Разве мать способна бросить своё дитя в лесу? Вот так просто? — Не знаю! Но я не понесу её обратно и не оставлю одну в этой чаще. Если найдется её мать или отец – пусть сперва встретятся со мной и объяснят, почему оставили младенца в столь ужасном положении. Мы заберем её и точка. Если ты против, то помяни моё слово, я останусь в этой чаще и не сдвинусь с места, но не оставлю её одну! Быстро темнело, по кронам деревьев застучали первые дождевые капли. Теренс смотрел на жену, крепко прижимавшую к себе найденыша, и не решался возразить. С одной стороны, жена права – оставить малышку в лесу, значит обречь её на верную смерть… Вряд ли она протянет до утра. Забрать с собой? Кто знает имеют ли они права забрать её с собой? Что скажут в деревне, когда они явятся с чужим ребенком на руках? Чувствуя, что вот-вот сдастся, Теренс попытался воззвать к благоразумию жены. — Мадлен, подумай хорошенько. Что скажут люди в деревне? Что скажет … твой отец? Мадлен решительно взмахнула головой: — Отец? А что он может сказать? Неужели мы поступаем неправильно, спасая ребенка от гибели? А люди… Мне нет никакого дела до того, что они там скажут! Пускай болтают, что хотят… Этот ребенок, послан нам Господом, и я от него не откажусь! — Мадлен. Какая же ты упрямая, право слово. Тут рядом, в нескольких милях на север, есть монастырь святой Анны. Давай отвезем малышку туда. Уверен, сестры сумеют о ней позаботиться. — Теренс, неужели тебе совсем не жаль её? К тому же нам не по пути, чтобы доехать до монастыря придется поворачивать назад. Погода портится. Давай сначала мы отвезем её домой, накормим и искупаем, а потом уж поедем. Но Теренс хорошо знал жену и её быстрое согласие не усыпило его бдительности. — Потом? Когда именно? — Завтра. Или через пару дней, вдруг погода будет плохая, девочка может простудиться и заболеть. Теренс нахмурился и молча кивнул. Мадлен наоборот вся просияла и прижалась к мужу. Всю оставшуюся часть пути он слышал сквозь ветер, как она нежно воркует с малышом. В деревню они возвратились через пару часов, когда уже совсем стемнело. Мадлен уложила девочку на кровать и развязала шаль. В следующий момент на пол что-то упало. Мадлен наклонилась, взяла в ладонь какой-то небольшой предмет, обернулась и позвала мужа. Теренс разжигал камин. —Теренс, посмотри сюда. Что это? Мужчина подошел к жене и увидел, что она держит в руке небольшой гребень из темного дерева, с красивым резным орнаментом, украшенный двумя драгоценными камнями. Женщина поднесла его ближе и камни на мгновение вспыхнули яркими зелеными огоньками. — Он выпал, когда я развязала шаль. Теренс вздохнул: — Мадлен, говорил же я тебе. Видишь, это очень дорогая вещь – камни похожи на изумруды. Не может он принадлежать простолюдинке, такие обычно носят благородные дамы. Похоже гребень этот носила мать девочки и оставила его с ней, чтобы её узнали и нашли. Непростой это ребенок. Девочка тем временем лежала на постели и согревшись, весело сучила ножками. — И что же? Видимо, не у всех благородных дам чистое и доброе сердце. Она бросила дочурку на произвол судьбы. — А если не бросала? Что если с ней что-то случилось, вдруг она сама попала в беду… — Теренс! Я не стану волноваться ещё и за мать малышки. Как бы там не было – этот гребень принадлежит девочке, мы его сохраним. В следующее мгновение раздался негромкий стук в дверь. Мадлен внезапно переменилась в лице, загородила лежащего на кровати ребенка собой и схватив мужа за рукав, взволнованно прошептала: — Не открывай. Теренс удивленно посмотрел на жену. Она вся побледнела и с испугом смотрела в сторону двери. Стук повторился. — Мадлен, да что с тобой? Успокойся! — Не открывай. Вдруг, это кто-то пришёл за малышкой. Какие-нибудь злые люди выследили нас. Вдруг они хотят причинить ей вред. Теренс покачал головой и направился к двери: — Не болтай глупости, Мадлен. Какие ещё злые люди? В этом доме малышку никто не обидит. Я не позволю, обещаю тебе. Мадлен кивнула и все же сжалась в комочек. Теренс открыл дверь. На пороге стояла Солана. Она была с ног до головы закутана в длинный теплый плащ, капюшон которого закрывал лицо и держала на руку маленького мальчика лет пяти. — Теренс, здравствуй. Вот, решила заглянуть в гости. Впустишь нас? Это Ирвайн, мой сын. — Не поздновато ли ты в гости пришла? Вроде и не звали мы тебя, – Теренс настороженно относился к Солане, несмотря на то, что она фактически спасла Мадлен. Он чувствовал, что эта женщина не совсем та, кем её всё считают. Называть её в лицо ведьмой он не смел, но дела она творила явно неугодные Господу. — Не бойся, я по-соседски, ненадолго. Мадлен, как там ярмарка? Что видели? – Солана мягко отстранила Теренса, попытавшегося было загородить ей проход и вместе с мальчиком вошла внутрь. Мадлен увидя Солану улыбнулась, приветливо кивнула и словно бы успокоилась. Теренс закрыл дверь, взглянул на жену и поразился такой реакции, где-то в глубине души вдруг возникло странное чувство что он что-то упускает из виду. Показалось, что женщины как-то уж больно радостно реагируют друг на друга. — Солана, проходи. Мы тебе рады. Ярмарка? Ох, много там всего было, в двух словах и не расскажешь. Возвращались обратно, чуть под ливень не попали. Тут раздался плач. Мадлен дернулась, Солана сняла промокший плащ, бросила его на лавку и обернулась. Девочка продолжала плакать. — Кто это у Вас плачет? — Ребенок. По дороге домой, мы нашли возле Мейстамского озера эту малышку. Лежала, бедняжка, в кустах. Теренс сказал, что нужно непременно забрать её, чтобы ничего худого не случилось. — Мудрое решение, Теренс. Ну-ка, дай я посмотрю. Кто у нас тут плачет? – Солана подошла к кровати и быстрым движением взяла ребенка на руки. – Что ты за чудо? Всё хорошо, ты дома! Ну же, малышка, не плачь, никто тебя не обидит. Ирвайн, сынок, подойди и посмотри, какая чудесная маленькая девочка. Ирвайн до того стоявший возле входной двери, вышел из темноты и шагнул к матери. Подойдя к малышке, он изучающе посмотрел на неё. Девочка затихла на пару мгновений и вновь заплакала. — Мне кажется, она голодная. Нужно её накормить. Вот только как? —У Сью, жены кузнеца, недавно родился мальчишка. Пойди к ней, она не откажет в помощи. А потом, можно кормилицу поискать. Мадлен кивнула и быстро накинув на плечи плащ, пошла к двери. — Не нужно искать кормилицу. Завтра мы отвезем девочку в монастырь святой Анны. Там о ней позаботятся, – произнес Теренс и опустил голову, боясь встретиться взглядом с женой. Солана пристально посмотрела на мужчину и покачала головой. — Мадлен, возьми-ка девочку и сходи к Сью. Ещё не слишком поздно. Иначе она так и будет плакать от голода. Ирвайн, иди с Мадлен. Ирвайн подошел к Мадлен и дождавшись, когда та закутала ребенка в шаль, протянул ей руку и они вместе вышли из дома. Теренс и Солана остались вдвоем. Женщина хранила молчание, но не сводила глаз с Теренса. Наконец, ему это надоело, и он достаточно грубо спросил: — Что смотришь? — Почему ты хочешь отвезти этого ребенка в монастырь? — Потому что там о ней позаботятся! Это чужой ребенок. Найденыш. Мы на неё прав не имеем. Я послушался Мадлен, но что будет дальше? Что нам с ней делать? А вдруг её ищут? Что если безутешные родители сходят с ума от горя разыскивая её? — Эх, Теренс… Этот ребенок появился в вашей жизни не случайно. Она послана вам Высшими силами. Помнишь, пару месяцев назад я говорила тебе о особом даре, который будет послан вашей семье. Так вот, это дитя и есть тот самый Дар. И я снова прошу тебя, Теренс, не отказывайтесь от него. Примите то, что было ниспослано вашей семье. Если ты отвезешь девочку в монастырь, это разобьет сердце Мадлен. Она никогда не простит тебе этого. К тому же, подумай, что ждёт такую крошку в монастырских стенах? Любовь, забота, ласка? Сомневаюсь… Сиротку каждый сможет обидеть. — Сиротку? — Родители малышки погибли, Теренс. Вы единственные кто у неё есть. Неужели ты сможешь хладнокровно оставить её. — Откуда ты знаешь, что её родители мертвы? – мужчина недоверчиво взглянул на Солану. — Знаю. — Но… — Просто, знаю. Доверься мне. Девочка — сирота. Никто не станет искать её. Прими её в семью, сделай дело угодное Господу. — С каких это пор ты веришь в Бога? — Я верю в любую Силу способную помочь. — А что если совет старейшин будет против? Что тогда? Ехать к герцогу? — Отчего ты так хочешь всем о ней рассказать? Зачем спрашивать чужое мнение? Живите как жили, а ежели спросит кто – отвечайте, приютили сиротку. К тому же герцог теперь тебе уж точно ничем не поможет. — Почему? — Герцор Эстерский убит. — Что? Но как? — После гибели нашего славного короля Утера, герцог Эстерский был одним из немногих кто открыто отказался присягать Вортигерну. Уже несколько лет тянется меж ними вражда. Пару дней назад под покровом ночи в замок прибыл большой отряд стражников – все как один были в чёрном. Всех слуг, стражу и рыцарей, верных герцогу убили. Герцога заковали в цепи, словно преступника и повезли в столицу. А герцогиню … — тут Солана замолчала на несколько мгновений, словно собираясь с духом. – Дурно они поступили с этой благородной женщиной. Очень дурно. Не пережила бедняжка позора. Теренс покачал головой, задумчиво глядя на сидящую рядом женщину. — Зачем это понадобилось Вортигерну? Герцог Эстерский – благородный муж. А если провинция поднимет бунт? — Бунт? Против короля? Ты видно, Теренс, не в своём уме. Кто же рискнет выступить против Вортигерна после такого злодейства? Кто захочет рисковать жизнью и свободой? Вот только, поговаривают, что кое-кто из семейства герцога всё же избежал гибели. — Кто? — Опять же слухи, но болтают, что герцогиня поручила кормилице забрать младенца. Видно сердце матери почуяло беду. В это лето, незадолго до дня Святого Варнавы родился у них первенец. Очаровательная девочка. Сейчас ей, наверное, должно быть почти четыре месяца. Так вот, не нашли стражники в замке ребенка. Видать успела кормилица унести малютку. А иначе бы… В доме повисло молчание. Теренс понял о ком говорила Солана, но не решался произнести свою догадку вслух. — Ты так говоришь, будто своими глазами всё видела. — А если и видела, так что с того? Хотела помочь я герцогу, да опоздала. А вот ты ещё можешь помочь, Теренс. Отвезешь девочку в монастырь, пройдет пара недель и явятся за ней те самые стражники в чёрном. Не станет король в живых прямого потомка знатного рода оставлять. — Как её зовут? — Девочку? Эллисон. — Стало быть, Эллисон, герцогиня Эстерская. — Выходит, что так. Я тут вот что вспомнила, помнишь отчего герцог Эстерский отказался присягать Вортигерну? Он был убежден что Утеру удалось спасти своего сына, законного наследника. Долгое время герцог даже искал его. Интересно сколько лет тому мальчику сейчас? Пять или шесть? — Глупости всё это. Вряд ли он вообще сумел выжить. К чему это ты клонишь? — К тому, что если кто-то приютил того мальчика, так что мешает тебе сжалиться над маленькой девочкой? Ты добрый человек, Теренс Грейсвик. Мужчина ничего не ответил. Теренс и Солана ещё долго сидели перед горящим очагом в полном молчании. Каждый думал о чём-то своем. Входная дверь отворилась и на пороге появилась Мадлен, позади шел Ирвайн. Женщина бережно прижимала к себе ребенка. Малышка больше не плакала. — Ну что? Покормила её? — Да, – Мадлен кивнула, – видела бы ты как жадно она стала сосать грудь. Бедняжка… Сью удивилась, засыпала меня вопросами. Но в помощи не отказала, покормила, на том и спасибо. — И что ты ей рассказала? – Теренс внимательно взглянул на супругу. — Что я могла сказать? Правду. Что мы нашли её в лесу, когда возвращались с ярмарки. Не умею я врать, Теренс. Солана попросила Мадлен найти молоко и хлеба. Мадлен положила малышку на кровать и засуетилась, вскоре она принесла чашку молока вместе с куском хлеба и протянув это Ирвайну сказала: — Вот, держи Ирвэ. Ты проголодался, малыш? Ирвайн в ответ лишь покачал головой, а Солана хмыкнула. — Это не ему. Это ей. Проснется среди ночи и проголодается – размочи кусочек мякиша в молоке, заверни в чистую тряпицу и дай. Сразу и утихнет. А после решим, надо бы всё же кормилицу ей найти. — Вот если бы я сама могла её кормить. Но у меня пропало молоко… — Ничего. Ты посмотри на неё. Сильная, здоровая девочка. Всё обойдется, – Солана приблизилась к кровати и наблюдала за малышкой, которая всё время шевелилась, словно хотела освободиться из шали, в которую её завернули. – Непростой это ребенок. Всё об этом говорит! Вот, поглядите-ка. Солана мягко высвободила правую ручку девочки и коснулась кончиком пальцев плеча. Теренс и Мадлен подошли ближе и увидели маленькое пятнышко, темнеющее на крохотном плечике. По форме пятнышко было похоже на звезду. — Ох, а я и не заметила. Чтобы это могло значить? — Это особый знак. Девочке покровительствуют высшие силы. — Это не опасно? — Нет. Напротив, ей помогает сама Судьба. — Вот и славно, – Мадлен быстро перекрестилась. –Это же хорошо, да? Господь не оставит нашу девочку. Солана развернулась и направилась к выходу. На пороге она обернулась и спросила. — Совсем забыла. Как Вы решили её назвать? Теренс и Мадлен переглянулись. — Мы ещё не думали об этом… — Джо, – вдруг тихо произнес Теренс. Солана удивленно посмотрела на него. — Джо? Ммм… Странное имя для девочки. Может Джоанна, Джослин или Джоисс? Хотя, как знаешь, Теренс. — Тогда Джо-Линн! Мы назовем её Джо-Линн, – уверенно сказала Мадлен и обняла мужа. — Озерная?*(1) Уж не в честь ли Озерной девы? Что ж, пусть будет по-вашему. Будь яркой звездочкой, Джо-Линн, будь счастьем для своих родителей. Пусть сердце твоё будет открыто доброте и наполнено любовью. Произнеся это Солана вышла из дома, ведя за руку Ирвайна.