***
В Москве мы приземлились поздно ночью, около трех часов. Нас сразу повезли в «тимхаус» «Империи», куда мы добрались вообще к половине пятого утра. Из аэропорта я хотела сразу отправиться к себе домой, чтобы поскорее упасть лицом в свою подушку и долго-долго плакать, пока моя печаль не отступит. Однако Белов настоял на том, чтобы я поехала с ними для душевного спокойствия всех членов команды. Я лишь грустно кивнула в ответ; спорить у меня сейчас явно не было сил, да и желания тоже. По прибытии в дом, который находился Подмосковье, я сразу отправилась в заготовленную заранее для меня комнату. Сумки оставила возле кровати, захватила предметы личной гигиены и пошла в ванную, чтобы умыться и почистить зубы перед сном. Ванная комната в «тимхаусе» чем-то очень сильно напоминала отель в Сиэтле. Только рассталась с этим, и оно снова появилось в моей жизни. Пожалуйста, хватит… Внутри неприятно заныло, и я снова максимально близко вернулась к жестокой реальности. Я сейчас в Москве, почти сутки назад мы прилетели из Сиэтла, и теперь из зеркала на меня смотрела девушка лет семнадцати на вид, с опухшими усталыми глазами, в которых уже начали лопаться капилляры от недостатка сна. Пепельно-русые волосы снова лежат так, как им вздумается… Но мне сейчас все равно. Я очень устала, но совсем не физически. Весь спектр ощущаемых чувств за последние часы полностью меня вымотал. Я наскоро почистила зубы и вернулась в свою комнату. Время уже подходило к шести утра, смысла ложиться спать особо не было, поэтому я разделась до белья, достала из чемодана футболку Нильсена, натянула ее и залезла под холодное одеяло. Снова включила эту назойливую песню и поставила на повтор. Нас растворяют города… Вчера было еще не поздно… И правда, города растворили, а вчера было не поздно. Интересно, Андрес также сейчас сидит и думает обо всем этом? Господи, какой бред, как я вообще могла такое себе придумать? Он, наверняка, просто от скуки со мной все это затеял, а я тут уже себе отношения на расстоянии начала выдумывать, переезды к нему в Америку… Да уж, Лина, ты полная идиотка. Аплодирую себе стоя. Футболка предательски отдавала запахом ее хозяина, и все это только усиливало ностальгию, и мои чувства все сильнее обострялись. Я вновь не смогла себя сдержать, по щеке быстро, прямо по направлению к уху, пробежала одинокая слезинка, неприятно закатившись почти под наушник. Черт, ну как же это… Так тяжело дотерпеть денёк до дома? Вдруг я почувствовала, что меня снова накрывает приступом тоски и тут же уткнулась лицом в подушку, тихо и сдавленно скуля в ткань наволочки, чтобы меня никто не услышал, ибо стены в доме были словно из картона. Спустя несколько попыток пресечь свои неумные рыдания, я, все же, нашла в себе силы успокоиться и немного поспать. Мне неимоверно сильно снова хотелось курить, чтобы почувствовать спокойствие и безмятежность хоть на несколько мгновений, но идти и просить у Ростика сигарету снова мне показалось плохой идеей, и я заставила себя уснуть.***
— Лина, у тебя все хорошо? — ласково спросил знакомый голос из-за спины. — Он к тебе больше не цепляется? Я резко дернула головой, не веря своим ушам. Андреас, это, правда, ты? Господи, снова, это ведь просто сон. Ты не поймаешь меня еще раз в свою иллюзию, чертово подсознание. — Кто? — я искренне не понимала о ком говорит мой собеседник, и просто решила продолжить диалог, как ни в чем не бывало. Теперь мне даже стало интересно чем это кончится, хотя и знала наперед что ждет меня в конце. — Опять прикидываешься дурочкой? Я все о том же, — уже с неким обвинением ответил Нильсен. — Ах, Ростик… Да нет, все хорошо, — наигранно улыбнулась я. И почему мы должны это обсуждать сейчас? — Но ведь это не так, да? — А какая разница? — безразлично бросаю я и вновь отворачиваюсь. Слышу, что Андрес зашевелился позади. Обходит, встает спереди и притягивает меня за плечи ближе к себе. Отворачиваюсь, пытаюсь отстраниться. Отчего же так? Нильсен здесь, вновь рядом… Но что-то так сильно нагоняет черно-белую тоску, которая не дает насладиться этим в полной мере, даже если это просто сон. — Послушай, Лина, я же пытаюсь просто помочь тебе, — спокойно произносит парень и крепко обнимает меня, прижимая к груди. — Сделать для тебя хоть что-то взамен… — Нет, отпусти меня!.. Черт, Андреас, ты ведь просто мой глупый сон, — я начала безрезультатно бить парня в грудь и отталкивать, пытаясь вырваться из его сильных рук. — Ненавижу тебя, зачем мы вообще тогда встретились. Тебя ведь не будет, когда я вновь проснусь, да?.. Ты просто гребаная иллюзия… В этот момент я почувствовала, что сон начинает рассеиваться и все равно старалась изо всех сил хвататься за последние обрывки и ниточки, которые все еще позволяли мне провести немного мгновений с молодым человеком. Но в какую-то секунду я, все-таки, явственно ощутила, что вернулась в реальность. Черт, лучше бы не просыпалась. Первым делом я посмотрела на часы и обнаружила, что время близилось к завтраку. Белов сказал, что около девяти часов привезут еду. Снова акклиматизация, разница во времени, Москва, но главное — дом. Перекушу с ребятами и поеду к себе на квартиру, они тоже в течение недели должны будут разъехаться по домам, но помотаться сюда мне еще придется, дома делать все равно особенного нечего, а тут хоть будет чем помочь ребятам. Да и просто смогу отвлечься от навязчивых мыслей об Андреасе. Как же меня задолбали эти сны… Уже даже не смешно. Надо покурить. Меняю футболку, надеваю спортивки и спускаюсь на первый этаж: львиная доля людей, которая находилась в «тимхаусе», уже бодрствовала, и кто-то даже успел занять душ, куда я и хотела сходить после. За панорамными окнами, на веранде, я обнаружила Лозового, который сидел на соломенном стуле и пафосно курил, общаясь о чем-то с Сурковым. Утро выдалось свежее и солнечное, предвещало теплый день впереди. Кажется, Сиэтл приехал сюда вместе с нами. Какой же было ошибкой согласиться лететь туда… — Утречко, — сонно улыбнулась я присутствующим на веранде. — Доброе, Лина, — кивнул мне Егор. — Ох, ну тебя жизнь и помотала, откуда такие круги под глазами? — А, э… — наверное, это уже от стресса. — Да я просто крашусь хорошо, а сейчас вот не успела! Я глупо хихикнула, в надежде, что на этом расспросы прекратятся, но тренера команды явно интересовало кое-что еще. — Это как-то связано с тем, что ты плакала в самолете? Ты выглядела очень расстроенной. Упс, кажется, Егор не до конца в курсе всех событий. Блин, я просто пришла попросить сигарету, а мне начинают устраивать допрос. Да и если я сейчас попрошу, то Сурков явно что-то неладное заподозрит, если меня сейчас вообще не выдаст Лозовой. Ему это только на руку будет, что я весь «Инт» терлась возле «злых гениев». — Ой, да я уже и забыла об этом, просто маленькое недоразумение! — конечно, я не забыла, но очень убедительно соврала. — Хм, ну, как скажешь, — плечами тренер. — А ты, Ростик, запомни эту тактику, обязательно попробуем. Ладно, я пойду, там завтрак привезли уже, кажется… Сурков вернулся в дом и оставил нас с Лозовым наедине. Несколько секунд мы просто молчали и смотрели вдаль, оба. Затем я перевела на него взгляд, удивляясь, что он еще не успел наговорить про меня гадостей Егору. Парень тоже повернулся ко мне и окинул оценивающим взглядом. — Мда, выглядишь, я бы сказал, хуево. — Почему не выдал меня Егору? У тебя была хорошая возможность. — Тебе итак уже хватит, — горько улыбнулся блондин, мне даже показалось, что через силу. — Сигу дашь? — попыталась попросить я, понимая, что Лозовой мне, скорее всего, откажет. — Я тебе, блять, что, завод по производству табачных изделий? Фигней не страдай, Ленская. Не стоит того этот ублюдок… Ну ты и дура, — внезапно Ростик вспылил, поднялся с кресла и большими шагами рванул к двери, ведущей в дом. И что это с ним происходит? Если бы я не знала Лозового так хорошо, то я подумала бы, что это были отголоски заботы обо мне, только какие-то своеобразные, но это же Ростик. В итоге, даже после того, как он извинился тогда, в «практисе», наши взаимоотношения так и не получили какой-то осмысленности, они все еще были «бесформенные» и никак не хотели обретать хоть какое-то постоянство. Впрочем, сейчас меня это не так сильно волновало. Я ещё немного подышала свежим утренним воздухом и вернулась в дом вслед за мидером. Еду уже привезли, и меня громко позвал из столовой голос Димы, угрожая запихивать в меня завтрак силой, если я не приду есть. Действительно, я ведь даже ничего не поела в самолете, и до сих пор мне совсем не хотелось. Кусок в горло не лез, меня одолела ужасная апатия и хандра. Но я все равно устало поплелась на кухню, где все уже собрались за большим прямоугольным столом. Мне оставили место между Ярославом и Ростиком, куда я не особенно горела желанием садиться, но выбирать не было возможности. — Доброе утро, приятного аппетита, — поприветствовала я всех, кого ещё не видела. В ответ мне все молча закивали, потому что ребята уже приступили к употреблению пищи. Я села за стол и передо мной уже стоял прозрачный пластиковый контейнер с неким подобием омлета с кусочками колбасы. Да, повара постарались на славу, но грех жаловаться, потому что это бесплатная еда, которую, к тому же, и готовить не надо было. Я взяла вилку и неуверенно поковырялась в содержимом контейнера. — Ты чё не ешь-то? — поинтересовался Найдёнов, уплетавший свою порцию за обе щеки. — Если хочешь, то могу отдать своё тебе, — безразлично предложила я. — Ты же с самолета не ела ничего, — обеспокоенно посмотрел на меня капитан команды. — Может, хоть немного перекусишь? — Лина, заебала, прекрати этот цирк, — раздраженно буркнул Лозовой, которому было явно тяжело сдерживать свой гнев, потому что он начал потихоньку сгибать столовый прибор в своей руке. — Какой цирк, ты о чем? Я даже не повернула голову в сторону Ростислава, предполагая очередную глупую выходку, а вот Найдёнов напрягся и с интересом посмотрел на тиммейта. Но мы оба ждали, что же сейчас выдаст Ростик. — Сидишь тут, выёбываешься, чтобы все видели, как тебе плохо, как страдает бедная Линочка, пожалейте её! А почему все так? Потому что, блять, она, якобы влюбилась в игрока команды «EG», ха! — с каждым словом Лозового, его тон становился все грубее и грубее. Я поежилась, но заставила себя дослушать его до конца. — Да это всё хуйня, понимаешь? Тебе внимания не хватает что ли в жизни? — Ростик, ты че так взбесился-то? — нахмурившись, поинтересовался Кадык с противоположной стороны стола. — Серьезно, Ростик, ты перегибаешь уже, вы ведь помирились, разве нет? — удивленно вскинул бровь Ярослав, сидевший рядом. — И хули ты молчишь? Сказать нечего в свое оправдание? — мидер будто бы не замечал, что ему говорят, обращаясь напрямую только ко мне. Я еще несколько секунд помолчала, собирая в кулак всю свою волю и терпение, но в следующее мгновение мне показалось, что внутри что-то лопнуло, и меня понесло: — Во-первых, это все тебя не касается, во-вторых, я не прошу никого здесь жалеть меня или утешать — это личное желание каждого: поддерживать меня или нет, все слышали, да? — я встала из-за стола и окинула присутствующих бешеным взглядом, наверное, в этот момент парни подумали, что я потеряла рассудок. — А в-третьих, не такому куску дерьма, как ты судить о чувствах. Наверняка, ты даже и не испытывал ни к кому такого в своей ничтожной жизни! В этот же момент моя вилка полетела на стол и отрикошетила в Никогосяна, который вообще сидел молча и никого не трогал. Благо, он успел увернуться. Но мне было абсолютно все равно, я резко развернулась и быстро направилась в свою комнату, настроенная забрать вещи и сейчас же уехать к себе на квартиру. Как этому долбаному Ростику еще не надоело ругаться, мы же поспорили, он проиграл, а потом еще извинился и… Это все пустые слова? Я не могу работать с этим человеком в одной команде. Увольняюсь. — Так, нет, стой, Лина, блять, мы не закончили! — я услышала крик Ростика у себя за спиной и быстрые шаги. Я уже почти бежала на второй этаж, чтобы поскорее закрыться у себя и вызвать такси. Кажется, парни испугались за меня не на шутку, потому что Лозовой явно был настроен догнать меня и что-то сделать, и я тут же услышала звуки отодвигающихся стульев, мат парней и топот. — Отвали, Лозовой, грёбаный придурок, я увольняюсь! — кричала я уже в истерике и слезах из-за закрытой двери своей комнаты. — Сука! Ленская, открой двери, или я их вынесу к чертовой матери, — орал Ростик, громко стучась в коридоре. — Как же ты заебала убегать от разговоров. — Иди нахер, я уезжаю, как только ты исчезнешь, — оповестила я парня и попутно открыла приложение, чтобы заказать себе машину. — С каких это пор ты вдруг научился разговаривать со мной, а не показывать свое эго? Я слышала, что на второй этаж уже подоспели все, кто был в столовой, чтобы успокоить взбесившегося молодого человека, который так отчаянно сейчас пытался вывести меня на разговор. — Ростик, ёбаный в рот, успокойся, — грозно рявкнул Белов. Впервые слышу, чтобы у него был такой голос. — Лина, твою мать, если не сейчас, то потом, но я все равно добьюсь от тебя этого разговора! — Не добьешься, потому что я больше не буду здесь работать! — я сказала свое последнее слово и поглубже зарылась в подушку, чтобы оградить себя от происходящего за дверью, и чтобы ребята не услышали, как я громко рыдаю здесь. Кажется, спустя несколько минут, парни таки успокоили Лозового и убедили его отстать от меня, потому что таким способом он точно ничего не добьется, кроме моего нервного срыва. Я все никак не могла понять, почему он так вспыхнул и добивался от меня какого-то разговора, но мне было очень стыдно. Стыдно за все это представление, за себя, за Ростика, за то, что выносим конфликт на всеобщее обозрение, мешаем всем. Это явно надоело парням и только подрывает командный дух и гармонию в организации. В любом случае, я твердо решила, что с этим пора заканчивать, и я понимаю, что Лозовой команде явно нужнее, чем я…