***
В номере я оказалась только поздно ночью. Мне пришлось ждать несколько часов, чтобы получить свое интервью с чемпионами «TI7». Правда, даже общение с победителями уже не вызывало у меня восторг, потому что я была жутко уставшая и мечтала только побыстрее попасть в свою постель. На следующий день я хотела повидать Андреаса, закончить мелкие дела по работе и собирать чемоданы, потому что наш рейс отправлялся уже ночью, а выезжать в аэропорт надо было с вечера. Но судьба решила рассудить иначе: рано утром меня поднял Дима и устроил мне выволочку за то, что я совсем забыла про написание статей для сайта команды, поэтому мне пришлось быстро собираться и бежать в «практис» к парням(куда меня и провел сам Белов), где были хорошие компьютеры, чтобы я могла обновить и добавить информацию в социальные сети «Империи». Я долго уточняла стоит ли это делать так рано утром и действительно ли это дело первой срочности, но наш менеджер только сурово посмотрел на меня, и я всё поняла по этому взгляду. На самом деле, ему звонили аж из Москвы, и он первый получил сегодня утром хороший нагоняй за то, что информация на сайте не обновляется и еще много вопросов на тему чем здесь вообще занимается пресса. И правда, я все эти дни ничего не заливала в информационные ресурсы организации. Зато материала у меня было теперь предостаточно, поэтому я немедленно приступила к написанию статей и оформлению интервью. Надо было успеть закончить до обеда, так как я планировала забежать к Андреасу и решить пару вопросов, а я понятия не имела сколько времени может уйти на наше выяснение отношений. Плюс еще пару часов на сбор моих сумок, теперь туда надо запихнуть еще больше, чем было, потому что, по заявкам своих друзей и родственников, я везу отсюда кучу сувенирчиков и памятных подарков. В том числе и форму Нильсена: он отдал мне свою футболку в тот же день, когда они проиграли «Империи», сказал, что на следующий сезон им все равно закажут всё новое, а эта часть командной атрибутики ему теперь не нужна, она будет лишь напоминать об этом неудавшемся, в плане игр, «Инте». А оставить мне частичку себя, чтобы я всегда помнила о нем, ему будет очень приятно. Правда, работы оказалось настолько много, что меня даже не отпустили на завтрак, а принесли мне пару контейнеров с едой, чтобы я не теряла лишнее время и могла доделать все сразу. Это было не очень удобно, если честно, но ничего не поделаешь: я кушала вкусные оладьи с медом и писала статьи. Спустя пять часов непрерывной работы моя голова буквально раскалывалась на две части, а мозг, казалось, раскалился до предела, но я закончила эту гору дел. Как только последняя новость была опубликована, я рванула из «практиса» с такой скоростью, что позавидуют сам Шумахер и актеры «Форсажа». Я побежала, кончено же, в номер к Андреасу, в надежде все еще поймать его и все обговорить. Я всем сердцем желала, чтобы он был там, и чтобы вся удача мира сейчас перешла на мою сторону, но нет. Чуда не произошло. Я десять минут пыталась достучаться в дверь — пусто. Решила пойти на крайнее безрассудство и устроить допрос на ресепшене: «гении» ушли еще до обеда. Серьезно? Нильсен так хотел сбежать от этого разговора или это вынужденная мера? Может, он сам заходил несколько раз, но так как меня не было решил уехать, потому что подумал, что я избегаю его. Отлично, зато теперь я ничего не знаю и тоже думаю, что он решил просто испариться. Да, по сути, он ведь ничего и не должен мне... Как и я ему… От этой мысли так неприятно внутри: будто что-то дает облегчение и сразу же на смену ему приходит очень неспокойное чувство. Чувство чего-то незаконченного — оно просто есть и никак не дает моей душе покоя. На несколько часов мне удалось отвлечь себя сборами чемодана и сумок. Я чуть не потеряла свои паспорта, потому что забыла где же я их выложила. Лишний час потратила на их поиски, обнаружив, в итоге, под кроватью. Время все больше наступало мне на пятки, скоро выезжать в аэропорт, а я хотела еще раз попробовать забежать к Нильсену и выловить его. Чертовы документы забрали мои лишние свободные минуты, блин! Я снова посетила этаж, где жили «EG», пытаясь найти Андреаса. Я все еще ждала, что он будет у себя, откроет мне дверь, посмотрит этим своим фирменным взглядом из серии «вау, детка, ты пришла ко мне?». В последние дни он смотрел на меня именно так… Черт, я даже немного соскучилась. Начинаю превращаться в какую-то ванильную размазню... Момент истины: стучу в дверь с замиранием сердца, и каждый удар отдается глухим эхом по ту сторону комнаты и в моей голове. Ощущение, что я стучу себе прямо по грудной клетке, отчего сердце внутри сжимается в муках надежды и ожидания, но спустя несколько минут так ничего и не происходит. Меня словно парализует — я разворачиваюсь и иду к лифту, чтобы спуститься вниз. Времени уже совсем не остается, и я понимаю, что это конец. Да, я смогу найти его в социальных сетях, при большом желании я свяжусь с ним, но это все будет не то… Наша история заканчивается вот так и в этот момент. Все, спектакль окончен, гасите свечи. Я спустилась на первый этаж и вышла из отеля, чтобы освежиться и охладить свою голову, успокоить мысли, но все было наоборот. Снова появилось это чувство чего-то неоконченного, которое никак не хотело, чтобы от него избавлялись. У меня было ощущение, будто я все еще могу что-то сделать, могу сейчас не лететь в Москву и остаться здесь, подождать Андреаса и все решить, но я в то же время понимала, что это очень рискованно и, в какой-то мере, глупо. Именно поэтому это мерзкое чувство все еще продолжало преследовать меня, ходить за мной, как тень. Твою ж мать… У входа я увидела Лозового, который курил и смотрел куда-то вдаль, явно задумавшись о чем-то. Парень даже не заметил меня, когда я подошла к нему: — Ростик, дай сигарету… — Что? Сигарету? Ты же не куришь, — подозрительно посмотрел на меня блондин и усмехнулся, но тут же полез в карман за пачкой «Winston» и протянул мне табачное изделие. — Ну, держи. — Спасибо, дашь подкурить? — я захватила губами оранжевый фильтр и потянулась к Лозовому, чтобы поджечь табак от его тлеющего «бычка». На секунду мы оказались очень близко и задержались взглядами друг на друге: я увидела крупицу жалости, непонимания и боли в его зеленых глазах, но он сразу отвернулся, чтобы скрыть это. Первый раз я вдохнула неправильно и тут же выпустила воздух, как только табак загорелся. Следующую затяжку я сделала очень глубокой, мне неприятно обожгло горло и отдало резким жженым запахом в нос как бы изнутри. Я тут же закашлялась, и у меня немного заслезились глаза. Зачем я это делаю?.. — Дура. Ты курить-то умеешь? — я снова заметила этот взгляд, который жалел меня, но был покрыт сверху барьером высокомерия и грубости. — Отвали, не твое дело, — сейчас явно было вообще не до этого. Я пыталась получить любое расслабление и избавление от этого противного ощущения,что я что-то не доделала. Уходи, прошу тебя, мне хватило этих нескольких минут, чтобы все понять… — Ты завязывай с этой хуйнёй, я как начал, так и не могу бросить, а тебе даже начинать не советую, — выдал Лозовой и затушил свой бычок об урну, стоящую у входа. — Мы выезжаем скоро, не задерживайся, как обычно. Ростик ушел назад в отель, а я так и осталась стоять и заставлять себя докуривать сигарету. После третьей затяжки у меня приятно закружилась голова, и я почувствовала легкую слабость. Посчитав, что этого хватит, я выбросила оставшуюся половину сигареты и вернулась к себе в номер, чтобы перепроверить ничего ли я не забыла. Мысли и чувства на время оставили меня, и я, наконец, смогла себя успокоить.***
— Лина… — Андреас нежно провел рукой по моей щеке и посмотрел мне прямо в глаза. Я почувствовала, как парень берет меня за руки и медленно притягивает к себе. Я словно обмякла и сама упала к нему в объятия. Как тепло… — Андреас, нам надо поговорить, хорошо, что ты пришел, я никак не могла поймать тебя в номере, — я с облегчением выдохнула. — Что мы будем делать теперь? Это все? — Думаю, что судьба даст нам еще шанс, — парень загадочно улыбнулся и еще крепче обнял меня. — Как насчет поехать со мной? — Вот так сразу? Я ведь не могу бросить ребят и работу, — предложение было заманчивое, и, сказать честно, об «Империи» я в этот момент думала меньше всего. Какое безрассудство! Просто поддаться чувствам и рвануть за первым встречным игроком с «TI». — Лина, всё будет хорошо, верь мне. Но я не успела сказать ни слова в ответ, как земля под ногами начала рушиться, и я стремительно полетела вниз. Прямо в жерло темной страшной и бесконечно глубокой пропасти. Все случилось настолько быстро, что я даже не поняла в чём дело… — Лина! — слышала я протяжный крик Нильсена, который отдалялся по мере моего падения. Парень так и остался стоять там, на краю, с протянутой в пустоту рукой. — Андреас… Помоги мне! — Лина, Лина… — голос блондина постепенно превратился в голос Ярослава, и я резко проснулась от того, что меня очень интенсивно трясли за плечо. Оглядываюсь, все смотрят на меня, мы все еще в самолете. Чувствую влагу на щеке… Черт, нет, держаться! — Лина, ты кричала во сне, что-то плохое приснилось? — заботливо поинтересовался Найдёнов. — Сне? — шепотом произнесла я. Я снова оглянулась и окончательно проснулась. Мы точно в самолете, Нильсена, как нет, так и не было, это лишь картинка, нарисованная моим подсознанием. — Так это было во сне… Меня посетило чувство облегчения и дискомфорта одновременно. Да, конец был ужасен, но Андреас, мой номер… Я вытащила из кармана джинсов телефон и проверила его на наличие сообщений, не смотря на то, что мы уже несколько часов были без связи и не обменялись номерами с Нильсеном. Я сделала это как-то по инерции. Достав из портфеля наушники, я вставила их в телефон и включила песню, которая сейчас так и просилась, чтобы ее послушали. Я понимала, что только добью себя этим, но пальцы сами потянулись включить ее. «Нас растворяют города, ввысь улетая к звездам, Нам с тобой не согреться от холода, Нам с тобой вчера было еще не поздно…» Нам с тобой вчера было еще не поздно… От этих слов стало так пусто, почти, как в той пропасти, куда я свалилась, так досадно и обидно, что слезы потекли сами собой. Стало невыносимо больно от собственного бессилия, а это отвратительное чувство незаконченности накрыло меня с новой силой. Я почувствовала, что не могу сдержаться, быстро закрылась ладонями, легла себе на колени и просто непрерывно рыдала несколько минут, почти в голос. Я почувствовала, как Ярик крепко меня обнял, будто бы хотел забрать себе часть моей грусти, но это невозможно, прости, друг. Я слышала утешающие слова Андрея и Вовы, фыркающего от недовольства Ростика на ряду спереди, и все они знали, что происходит. Что оставил за собой этот «TI»… Зачем я поехала? Если бы не все это, то сейчас бы не было так плохо, я бы так позорно не ревела в самолете у всех на глазах. — Лина, тише, успокойся, — вполголоса говорил Найденов, поглаживая меня по спине. — Блять, ты опять из-за «Крита» своего слезы льешь? — раздраженно выдал Лозовой. — Ростик, ты вообще сейчас с этим не лезь, — злобно отрезал Кадык, от которого никто не ожидал такой реакции. Мне показалось, что для ребят сейчас на первом месте стояла задача успокоить меня. Они так пытались утешить и помочь, что я подумала, все же, стоит унять свои эмоции и перестать плакать. Они так стараются… К сожалению, это мало чем поможет, но я заставила себя натянуть улыбку и дотерпеть до конца полета. Невероятно тяжело, но я смогу. Надеюсь…