Встреча с Мстителями

      Питер обожал химию. Он с ярым рвением изучал новые химические элементы, виды реакции, решал сложные уравнения без чьей-либо помощи и знал в свои годы химию намного лучше любого среднестатистического школьника. И Тони действительно не понимал откуда у пятилетнего малыша такая огромная любовь к этой науке. Можно было бы всё свалить на гены, мол дедушка — гений, отец — гений, так чего же ещё можно ожидать от сына? Тони же сам таким был. Маленьким мальчиком, ужасно помешанном на физике и обожающем строить роботов. Хотя почему был? Он и сейчас такой. Только возраст изменился. Да и вот в чём загвоздка. Все Старки были законченными физиками, а этот химиком растет. Тут можно было бы предположить, что всё дело в покойной матери Питера. Но Мэри, насколько помнил Старк, никогда не увлекалась химией. Её вообще больше привлекало искусство, чем наука. Тогда откуда же такая любовь к химии? Ни Тони, ни тем более кто-то другой не знали ответа на этот вопрос.       Тони знал сейчас только одно. Этот маленький дьяволёнок такими темпами скоро оторвёт его супергеройскую руку, и ни один врач не сможет пришить её на место.       — Ну пожалуйстапожалуйстапожалуйста! — быстро-быстро тараторил Питер и тряс Старка-старшего за локоть с такой силой, что даже Халк, увидев это, нервно закурил бы в сторонке.       — Нет, — ответил Тони. Сидя на диване в гостиной, он, со взъерошенными волосами, усталым взглядом и безвольно повисшей рукой, которую так энергично тряс Питер, выглядел не лучше того самого Вольфыча из мультфильма "Монстры на каникулах", который ему, Хэппи и Пеппер пришлось смотреть с одним капризным ребёнком.       — Ну, пожалуйста! Я буду себя хорошо вести. Я не буду доставать Хэппи... И тебя тоже, — поспешно добавил Питер, увидев иронию в глазах Тони.       — Ты уже меня достаешь.       — Ну, так я не буду тебя доставать после и во время...       — Не-а.       — Папа. Ну, папочка. — Тони сморщился, словно съел килограмм лимонов. Ну, не любил он всех этих "сладких" словечек. — Папуля. — Старка аж передёрнуло, и он с недовольством посмотрел на сына.       — Вот теперь точно нет.       Питер замолчал и жалобно посмотрел в глаза Тони, словно пытался одним лишь взглядом проникнуть в душу отца и заставить его согласиться. Но Тони уже к таким "гляделкам" привык, и это на него не действовало.       — Нет. Ты не пойдешь со мной.       — Но почему?       — Потому что, зная тебя, я могу предположить... Стоп. Почему предположить? Так оно и будет. Ты начнёшь трогать всё подряд. А это, хочу заметить, одна из лучших химических лаборатории в мире. Что-нибудь тронешь и всё! Моя супергеройская задница взлетит на воздух.       — Сэр, — раздался укоризненный голос Пятницы.       — Ах да. Я имел в виду, что моя пятая точка взлетит в воздух... Подожди-ка, это ведь не мат!       — Это неприлично. Вы учите ребёнка плохим словам.       — Разве? Это ведь просто часть тела... Короче говоря, повторюсь, ты никуда не пойдешь, — продолжил Старк разговор с сыном. Питер недовольно сузил глаза. План Б провалился. Хорошо, тогда...       — Я взорву твою лабораторию!       Старк иронично вздернул бровь. Пфф... Серьёзно? Что эта за угроза такая?       — Я могу построить новую. Это раз. Ты не сможешь в неё зайти — это два.       — А я Пеппер попрошу.       — Уже лучше. Но всё равно нет.       Провал. Питер разочарованно вздохнул. Нет, ну как так можно? Ладно, тогда последняя попытка. Он крепко зажмурился, ещё раз тяжело вздохнул и тяжело всхлипнул. Один раз, другой. Широко открыл рот и вновь всхлипнул, готовясь заплакать.       — Стоп! — громко протянул Тони, выставляя руки вперед. Тони не выносил слез. Мальчик резко застыл, захлопнул рот и широко раскрыл глаза, прогоняя накатившие слёзы.       — Хорошо-хорошо, я возьму тебя с собой.       — Ур...       — Но, — тут же остановился Тони зарождающуюся реакцию, отчего Питер снова замер. — Но ты ни-че-го не будешь трогать, будешь слушаться Хэппи, молчать и тихо восхищаться. Понял? — Питер энергично закивал. — Повтори. А то, зная тебя, могу смело предположить, что ты от радости ничего не слышишь и тупо киваешь.       — Громко восхищаться, трогать всё и вся и без умолку говорить, — мальчик широко улыбнулся и невинно захлопал глазками. — А ещё не забыть побесить Хэппи, а то бедняга умрет со скуки.       — Ну, да. В принципе всё понял.       — Только наоборот, сэр.       — Но понял же. Значит, не всё потеряно... Если что свалю всё на Хэппи. Что стоишь? Беги собираться.       — Благодарю, сэр. — Питер шуточно отдал честь и побежал к своей комнате.       Тони лениво проследил за закрывающейся дверью и, наконец-то отпил из стакана виски, который уже так долго дожидался своей участи на столике.       — Думаешь, это плохая идея?       — Ужасная, сэр. Вероятность, что произойдет ЧП равна 81%.       — Не нагнетай.       — Как скажете. Но я предупредила.

***

      Сказать, что Питер был счастлив — ровным счетом не сказать ничего. Стеклянные пробирки с разноцветными неизвестными ему веществами; аккуратно причесанные ученые в белоснежных халатах, настолько чистых, что глаза режет; высокотехнологичные компьютеры, которых, к слову, Старк-младший видел за свою пока ещё короткую жизнь предостаточно, но которые были более привлекательны в данном месте гораздо больше, чем в лабораториях отца; яркий свет, благодаря которому всё видно лучше, чем на улице в солнечный день; даже маленький творческий беспорядок на столах — всё это вызывало огромнейший восторг, заставляя сердце бешено колотиться. Жаль, что наблюдать за этим всем можно было, лишь прислонившись лицом и руками к стеклянным стенам лаборатории, и под скучающим, но неимоверно внимательным (потому что с такими детьми, как Питер, по-другому нельзя) взглядом Хэппи, который уже изрядно устал стоять истуканом и следить за маленьким засранцем (как он мысленно окрестил его). По правде говоря, Питеру и самому надоело так стоять. Ноги затекли и всё такое. Но главное это то, что только наблюдать ему явно не хватает и, вопреки всем запретам отца, хотелось пощупать пробирки, ощутить их холод под своими тонкими пальчиками, посмотреть в микроскоп, хотелось ощутить атмосферу, царящую в комнате за стеклом. Но Хэппи не давал этого сделать, зорко следя за каждым его движением. Так что приходилось довольствоваться малым — наблюдением, да слушать AC/DC в наушниках (мальчик пытался во всем подражать отцу, даже в музыкальных вкусах). Всё равно сквозь толстое стекло не было слышно ни звука, а слышать шаги прохожих да тихое ворчание Хэппи не очень хотелось.       Питер продолжал смотреть за снующими туда сюда учеными, пока не заметил в отражении стекла ещё одну незнакомую фигуру. Он резко обернулся и увидел невысокого накаченного человека в черном строгом костюме. Не иначе, как охранник. Незнакомец что-то пытался объяснить Хэппи, но тот его довольно часто и иногда даже грубо, как мог заметить Старк по злому выражению лица, обрывал на полуслове. Мальчик аккуратно вынул наушник и с беспокойством посмотрел на своего сегодняшнего няня.       — Хэппи? Что-то случилось? — тихо позвал Питер. Хоган явно хотел сказать что-то очень неприятное, но, услышав встревоженный голос Старка-младшего, запнулся на полуслове, поджал губы. Он тяжело вздохнул и выдохнул, пытаясь успокоиться, посмотрев в ответ на мальчика. Не хватало ещё ребёнка напугать.       — Ничего. Просто я, наконец-то, понял, что нанимаю на работу полнейших идиотов. — Хоган сделал короткую паузу, устало вздохнул, размышляя, что же делать, вновь посмотрел на мальчика, затем снова на охранника. — Посмотришь за ним, пока меня не будет. Глаз с него не спускай. Если с ним что-то случится, одним увольнением не отделаешься. Понял? — Лицо мужчины выразило такой страх, что тут без слов можно было догадаться — понял. Хэппи перевел взгляд на мальчика. — А ты, давай без глупостей, О'кей? — Питер согласно кивнул. Хоган с подозрением прищурился. Уж слишком быстро согласился. На него это не похоже. Но времени действительно не было, и он, мысленно проклиная всех и вся, поторопился скрыться за одной из дверей коридора. Питер проследил за ним взглядом, а после недоуменно уставился на мужчину. Спросил, как его зовут. Алекс.       На вопрос, что такого случилось, раз Хэппи осмелился оставить сына своего начальника постороннему охраннику, Алекс не ответил. Точнее ответил, но Питера совершенно не удовлетворил короткий ответ: "Кто-то взломал систему и отключил камеры", а на дальнейшие расспросы Алекс уже точно не ответил. Питер от скуки снова принялся наблюдать за действиями учёных. Ну, вот, а он-то думал будет действительно весело. И было бы, если бы отец ему не запретил ходить, где хочется, трогать всё, что заблагорассудится, да не приставил бы Хэппи в охрану к его скромной персоне.       Подождите-ка...       Ухмылка сама собой расцвела на лице, а глаза радостно заблестели в предвкушении новой шалости. И как он только раньше не догадался? Он снова аккуратно вынул наушники и повернулся к охраннику, старательно пряча улыбку.       — А я в туалет хочу, — мальчик невинно хлопнул глазками. — Очень.       — Кхм, а вы не можете потерпеть? — голос Алекса был грубый и немного хриплый. Он чуть нахмурился, и глаза его зло блеснули. Чертовы дети. Нанимался охранником к одному из величайших и богатейших людей, а в итоге присматривает за какой-то мелочью. И всё равно, что эта "мелочь" является сыном того самого величайшего миллиардера. Он всё равно мелочь.       — Ну, — протянул Питер, немного склонив голову. — Если вы, мистер, не хотите, чтобы я прямо тут наложил в штаны, тем самым отрицательно повлияв не только на свою, но и, возможно, на папину репутацию, то я думаю, вы всё-таки должны отвести меня в уборную. Я, конечно, могу попытаться потерпеть, но вряд ли у меня это получится, — Питер многозначительно сжал ноги.       Алекс еле сдержался, чтобы не закатить глаза. Он кивнул и жестом руки показал направление мальчику. Питер ухмыльнулся. Всё-таки иногда хорошо иметь богатого и известного папу. Мальчик, убрав наушники в карман, быстро, чуть не бежа, пошел по коридору. Алекс направился следом.       Несколько поворотов, один лестничный пролет, метров сто коридора — и вот мужской туалет. Алекс остался возле двери, не заходя внутрь уборной. Вряд ли такой маленький ребенок сможет проскользнуть мимо него. Так ведь?..        В уборной было очень светло и чисто, как, в принципе, и во всех остальных комнатах, залах и лабораториях здания. Раковины, над ними огромное зеркало в одной стороне, кабинки, окрашенные в черный цвет — в другой, белый кафель, светлые обои — обычный такой туалет. Но это всё не самое главное. Окна. Огромные окна, которые с легкостью можно открыть, и через которые, возможно, получится перебраться в другую комнату, а уже оттуда куда ему заблагорассудится. Мальчик быстро подбежал к подоконнику, аккуратно выглядывая в открытое окно. Питер широко улыбнулся. Да, всё так, как он и думал. Под окнами находилась часть чёрной крыши. Мальчик еще издалека, когда ехал в машине вместе с Тони, заприметил это. Здание действительно огромное, и построено оно в форме квадрата, в котором находится дворик. Но самое главное, как уже было сказано, это крыши. Так как у всех сторон здания было разное количество этажей: у одной десять, у другой девять — то крыши располагались прямо под окнами. И любому человеку не составит труда открыть окно, вылезти и пройти по твёрдой поверхности, не имеющей ограждений. Но никто, к счастью, этого не делал, так как камеры быстро всё фиксируют и людей штрафуют на довольно большую сумму, стоит только им показаться на крыше. А кому хочется отдавать деньги за просто так? Никому.       Но ведь камеры отключены.       Питер огляделся по сторонам, прислушался. Но никого здесь не было, поэтому молодой авантюрист немедленно подошел к одной из кабинок, громко, так чтобы его слышал Алекс, открыл её и не менее шумно закрыл. Тихо на цыпочках подошел к окну, забрался на подоконник, вылез, выпрыгнув на крышу, и прикрыл за собой дверцу. На улице было немного прохладно. Мальчик поёжился и осмотрелся в поисках другого открытого окна, которых было не так уж и много. Подходящее нашлось быстро. Небольшое пластиковое окно. Невысоко расположено, как раз Питер сможет достать, но находится у самого края. И это немного пугает. Питер растерянно почесал затылок и вновь стал оглядываться по сторонам. Нет ли более подходящего? Но, к сожалению или к счастью, не было. Мальчик поджал губы и медленно направился к окну. Делать нечего. Сам же это придумал, так теперь и не думай сбегать.       Питер подошел к краю крыши и нервно сглотнул. Высоко. Встряхнув головой и прогоняя подальше страх, он зацепился руками за подоконник, несколько раз тяжело вздохнул и выдохнул, и попытался взобраться. Первые несколько попыток закончились провалом, вопреки всем стараниям мальчика, но шестая всё-таки, к его величайшему счастью, увенчалась успехом. Забравшись на подоконник, он тут же спрыгнул на пол. Вновь осмотрелся и обреченно вздохнул. Вы что, издеваетесь? Снова уборная, на этот раз женская. Мальчик догадался об этом, стоило увидеть рядом с раковиной косметичку. Ну не мужчина же этим пользовался? Хотя... Питер снова встряхнул головой. Боже, что за мысли в такой момент? Тем более, когда он не один. А мальчик не сомневался, что он не один. В проёме между кафелем и дверью одной из кабинок виднелись чьи-то ноги в черных лаковых туфлях на каблуках. И мальчишке вовсе не хотелось, чтобы его застукала обладательница этих самых туфель. Он тихо прокрался к двери. Потянувшись, прикоснулся к железной ручке. Сдвинул её вниз и тут же чуть не застонал от страха, крепко зажмурив глаза. Та предательски громко, как казалось Питеру, скрипнула. Он застыл. Секунда, две. Тишина. Не услышав ничего со стороны той самой кабинки, он приоткрыл дверь, высунул голову в коридор. Ни Хэппи, ни Алекса, никого. Отлично. Питер тихо засмеялся. Всё получается лучше, чем могло бы быть. Он вышел в коридор и летящей походкой направился дальше, с любопытством осматривая всё вокруг и заходя в каждую вторую дверь. Огромные лаборатории, склады, ботанические сады, ученые, смотрящие на него с удивлением, но даже не спрашивающие, что он здесь делает — всё это было так волнующе, что у малыша невольно сильнее забилось сердце, а глаза от счастья словно горели. Это было великолепно, пока...       ...пока мальчик не заметил Хэппи. Вот тут-то кратковременное счастье и закончилось, и мальчику пришлось проявить всю свою ловкость и скорость, чтобы Хоган не заметил его. Но будем говорить откровенно, Питер — самый неуклюжий мальчик на свете, а Хоган самый зоркий и внимательный начальник охраны в мире. Из этого всего, конечно, следует одно: Хэппи заметил Питера. И выражение лица Хогана было действительно неописуемо. Столько удивления, злости, раздражения и испуга в глазах обычно хмурого Хэппи, Питер не видел никогда.       Не видел никогда, и поэтому рванул с места, словно там был не его нянь и охранник, а самый, что ныне есть, огромный огненный шар, ну, или сам Танос на худой конец. Он бежал по коридорам, краем уха слыша за спиной крики Хэппи и шум шагов. Добежал до лестничного пролета, спустился на несколько этажей вниз, вновь пересек несколько метров очередного коридора и понял, что абсолютно выдохся. Сердце бешено колотилось, дыхание сбилось, а в боку неприятно кололо. Но крики всё ещё доносились до его слуха, и он, испугавшись, забежал в первую попавшуюся дверь, немедленно закрыв её за собой на ключ, который, так кстати, торчал из замочной скважины. Прислонился к ней спиной и задержал дыхание, услышав, как за стеной, вновь послышались шаги и голос Хэппи. Несколько минут Хоган ходил по коридору, заглядывая за каждую из дверей и зовя мальчика по имени. Питер с замиранием сердца ждал, когда очередь дойдет и до этой комнаты. Он уже представлял, как Хэппи будет кричать на него за этот глупый поступок, и как отец накажет его, скорее всего заперев дома на месяц, а может и больше.       Ручка двери пару раз дернулась. Хэппи тихо чертыхнулся и оставил дверь в покое, понимая, что та совсем не поддаётся. Он отошел от двери и направился дальше, громко зовя мальчика. Питер подождал несколько минут, пока шаги Хэппи не стихнут, открыл дверь, взглянул направо, затем налево, и, не заметив никого, снова прикрыл дверь. Наконец, осмотрелся в комнате. Очередной склад, но, в отличие, от других намного меньше и... Грязнее? Здесь было очень пыльно и темно. Единственным источником света являлось маленькое окошечко, расположенное высоко в стене. Коробки стояли одна на другой и занимали почти все пространство комнаты, оставляя лишь маленький участок у двери и чуть-чуть между "небоскрёбами" коробок. Мальчик немного отдышался и подошел к одной из них, заглядывая внутрь. Что поделать? Детское любопытство. Но в коробке, помимо старых документов, ничего не было, и Питер разочарованно вздохнул. Ладно, может, в других что-нибудь интересное найдется. Он принялся осматривать коробки. Тоже самое. Документы, документы и ещё раз документы. Скука смертная.       Питер фыркнул и сел на пол, облокотился на коробки и прикрыл глаза. Тихо. Скучно. Мальчик приоткрыл глаза и чуть не умер от страха, когда прямо перед глазами оказался маленький паучок, висевший на тонкой паутине. Арахнид был почти полностью чёрного цвета, исключение составляли маленькие круглые красноватые точки по всей его спине. Размером он был не больше сантиметра в длину. Питер задержал дыхание, боясь лишний раз пошевелиться. А вдруг паук ядовитый? Арахнид медленно раскачивался на паутинке и спускался всё ниже и ниже, пока не достиг тонких рук мальчика, лежащих у него на животе. Он приземлился на них, и Питер тихонько выдохнул, склонил голову, внимательно следя за каждым действием паучка. Чёрно-красный медленно прополз с тыльной стороны ладони к запястью и остановился. И тут произошло то, чего мальчик так боялся. Паук укусил его. Адская боль пронзила руку. Мальчик вскрикнул, вскочил на ноги, тряся рукой из стороны в сторону, будто это облегчит его страдания. Но энергия быстро покидала его тело. Он почувствовал сильное головокружение, боль, что несколько секунд пронзала лишь руку, теперь распространилась по всему телу. Стало нестерпимо жарко. Мальчик тихо и болезненно застонал и упал на пол, теряя сознание.

***

      "Вероятность, что произойдет ЧП равна 81%", — вновь прозвучала в голове недавно сказанная фраза Пятницы. И Старку показалось, словно холодный электронный голос ИскИн стал живым и насмешливым. Не будь ему сейчас так плохо, он бы точно пошутил на эту тему. Но сейчас было не до шуток.       Голова жутко болела от всего пережитого. До смерти хотелось спать, и даже двенадцатая кружка кофе за сутки не спасала положения. Он еле заметно покачивался на дрожащих ногах и изо всех сил пытался не грохнуться прямо тут, посреди коридора одной из самых богатых больниц всего мира, не свернуться калачиком, подложив руки под голову, и не уснуть. Но вопреки всем своим желаниям, он всё ещё слушал тихий голос доктора, чувствовал на своей спине сострадающий и понимающий (хотя Тони был уверен, что нифига не понимающий) взгляд Хэппи, который также вникал в каждое слово врача.       В принципе, если так поразмыслить, то ничего с Питером такого плохого не случилось. Подумаешь, укусил какой-то маленький, радиоактивный, ядовитый паучок. Ну, подумаешь, мальчик пару дней пролежал в реанимации и ходил на грани жизни и смерти, словно акробат в цирке на тоненьком канате на высоте в несколько метров. Раз шаг — немного покачнулся в сторону жизни, два шаг — немного покачнулся в сторону смерти. И так два дня подряд.       Но ведь он всё-таки остался в живых. Значит, всё хорошо. Так ведь?..       — Это как? — спросил несколько удивленно Старк. Будь он менее уставшим, то не удержался бы от сарказма, а так лишь немного расширил глаза и чуть приоткрыл губы. — В смысле... у него что? Суперспособности появятся? Или что-то вроде этого?       — Я понимаю, что это звучит немного странно, но у меня есть предположения, что он мутант. Понимаете, — тут же начал объяснять мужчина, видя нахмуренное лицо Тони, — когда вы доставили его к нам, надежды, что он останется в живых, почти не было. Хотя почему "почти"? Скажу правду, её вовсе не было. Мальчик находился в таком состоянии, что, не будь он вашим сыном, никто бы даже не подумал его пытаться лечить. Яд паука, укусившего его, убивает чуть ли не мгновенно. И противоядие, к сожалению, ещё не создали. А Питер... Он не только пережил эти мгновения, выразимся так, он... выжил. Такое просто невозможно! А его регенерация? Это же просто чудо какое-то. Всего вчера вечером Питер лежал в реанимации, а сегодня утром он уже преспокойно лежит в своей VIP-палате. Да, он очень слаб на данный момент, но жив же. Кроме всего этого, я провёл несколько тестов. Не так много, как хотелось бы, ведь он не до конца поправился, но и этого хватило, чтобы понять — его органы чувств улучшились чуть ли не в три раза! И скорее всего это не единственные изменения в его организме. Думаю, в подростковый период можно ожидать чего-то, — мужчина замялся, не зная какие слова тут можно подобрать, — эм, странного.       — А это не опасно? — спросил обеспокоенно Хэппи, всё также находясь на расстоянии. Ему было не по себе от того факта, что он также был виноват в случившемся.       — Нет. Что вы, конечно же, нет, — доктор отрицательно покачал головой. — По крайней мере сейчас и до подросткового периода — точно нет.       — Вот как, — задумчиво проговорил Старк и облегченно выдохнул. Думать сейчас о том, что его сын — мутант, совершенно не хотелось, поэтому он решил в этом разобраться завтра. — К нему можно?       Доктор нахмурился. Вообще-то нельзя. Но он прекрасно был наслышан об упертости Старков и понимал, что что-то запрещать им не имеет смысла. Тони всё равно зайдет в палату, и ни одна живая душа ему не указ. А потому доктор лишь коротко кивнул, проговорив тихое: "Только не надолго". Но Тони уже этого не слышал. Он в несколько шагов преодолел расстояние до двери и тихо её открыл, напоследок взглянув на Хэппи, уже было собравшимся последовать за ним. Тот остановился, поджал губы и пристыженно, словно нашкодивший ребёнок, отвёл глаза. Старк вошел в палату и тут же закрыл за собой дверь.       В комнате было светло, просторно и довольно уютно. Небольшая двуспальная кровать, рядом с ней кофейного цвета тумбочка, на которой стоял выключенный светильник, несколько стульев вокруг столика в одном из углов комнаты, плазма на противоположной стороне от кровати. В воздухе витал вечный для больниц запах медикаментов, каких-то цветов, стоящих в красивой вытянутой вазе на том самом столике в углу. Где-то тихо работал кондиционер. Единственный источник звука в палате. Окна были плотно закрыты, чтобы ни шум большого города, ни ужасная духота не могли потревожить мальчика.       Питер лежал на кровати под тонкой белой простыней. Побледневший и уставший, он, на фоне просторной палаты и такой большой для него кровати, выглядел ещё беззащитнее, чем обычно, и таким хрупким, что у Старка невольно сильнее сжалось сердце и ноги словно приросли к полу. Питер повернул голову, стоило ему услышать тихий звук закрывающейся двери. Он счастливо, но как-то измученно улыбнулся.       — Привет, — тихо прошептал Питер и немного приподнялся на кровати.       — Привет. Ну как ты? — банальный вопрос. Тони не спорил. Но это единственное, что пришло ему в голову. И всё равно, что он знал ответ на этот вопрос. Док ему и так всё сообщил.       — Отлично, — всё также шепотом продолжил мальчик и поднял большой палец вверх.       — Отлично, — не зная зачем, повторил Тони. Он медленно подошел к кровати и сел на её край.       — А ты как? — Вид у Старка был чертовски ужасный: помятая рубашка, мешки под глазами, бледное (похлеще, чем у самого Дракулы) лицо и до крайности усталый взгляд. И Питер, разумеется, не мог этого не заметить.       Как я? Ужасно испугался. Чуть не слег с преждевременным инфарктом в соседнюю палату. Еле удержался от убийства Хэппи и того самого охранника. Вынес нервы всем местным и неместным врачам, и чуть не стал молиться Тору, а заодно и Одину, и Локи... А ещё ужасно хочу спать, есть и выпить чего-нибудь крепкого.       — Знаешь, отлично. Ты не представляешь, как хорошо я отдохнул, пока ты тут валялся. Это такой кайф, когда тебя утром не будят с криками: "Па, мы опаздываем" и не прыгают тебе прямо на спину, словно на батут, — ответил вместо всего этого Тони. Питер шире улыбнулся и тихонько засмеялся, вспоминая, что именно этим он и занимается каждое утро с тех самых пор, как в первый раз пошел в детский садик. Питер понимающе кивнул, представляя, что приходится переживать отцу в такие минуты, когда на спину падает пятилетний мальчик с громкими криками. Он передвинулся с середины кровати на противоположный от Старка край и похлопал ладошкой рядом с собой. Он и без каких-либо слов понимал, как "отлично" чувствовал себя Тони. Может ему и пять лет, но отца он своего хорошо знает. Старк усмехнулся, скинул обувь и пиджак вместе с белым халатом для гостей и грохнулся рядом с сыном.       — О, как я долго этого ждал. Ты не представляешь, — блаженно улыбаясь и положа руки за голову, проговорил Старк.        Мальчик тихо засмеялся и, точно также, как и Тони, закинул руки за голову. Мужчина усмехнулся. Питер даже в таких мелочах старался быть на него похожим. И это безусловно льстило его самолюбию.       — Слушай, — протянул Тони. — А может, мы, разумеется, когда тебя выпишут, на Мальдивы рванем, а? Отдохнем, наконец-то. Ты от садика, я от работы. Найдем себе красивых девушек с фигурой девяносто-шестьдесят-девяносто. С нашими средствами это не проблема.       — А это хорошо? — Питер приподнялся на локтях и с интересом и со свойственной всем детям наивностью взглянул на отца.       — Что? Девушки? — мальчик кивнул. — О, это не просто хорошо, это прекрасно. Я просто жду не дождусь, когда ты подрастешь. Я уже даже спланировал твоё шестнадцатилетие. О, поверь, это будет бомба, — он немного помолчал и, тихо сглотнув, добавил. — Только Пеппер не говори.       — Угу, — мальчик шире улыбнулся и снова плюхнулся на кровать. От плохого настроения, как и ужасного самочувствия, не осталось и следа. Питер прикрыл глаза, собираясь уже уснуть, и повернулся набок, лицом к Тони. — Па, — вдруг тихо прошептал он, всё также не открывая глаз.       — М? — Тони уже и сам почти заснул. Так хотелось отдохнуть, что даже встать и поехать домой не хватало сил. И повернуть голову, тоже.       — Я тебя люблю.       — И я тебя, карапуз.