Пепельный друг

      Когда-то, ещё до огненного события, у книжек, что теперь беспорядочно лежали брошенными, был твёрдый добротный переплёт. Металлические уголки не были горелыми и кривыми, а золотые буквы весело играли при свете. Мальчик подошёл ко книге, так трагично открывшейся, и бережно взял в руки.       «Много чудес происходит на свете. Их столько, что многие начинают сомневаться в их правдивости. Но есть чудеса простые и настоящие, люди их называют красивым словом „удача“. Одно из таких везений произошло с моим добрым приятелем и наставником, другом моего отца. Вся жизнь его была чудесна, но я начну, пожалуй, с того, как они познакомились.       Близилась ночь. Мой отец шёл домой после очередного рабочего дня. Ещё в полдень им доставили большую партию дерева, которую предстояло разгрузить его бригаде. Много трудов потребовалось, чтобы выполнить план, поэтому он задержался, нужно было составить учёт. Поздний час, усталость валила с ног, нужно было где-то передохнуть — дорога домой была дальней. Волоча ноги, он наткнулся на захолустный бар. От него так и разило дешёвой выпивкой, табачный дым окутал забегаловку, а в дверях лежал пьяный мужлан. Но выхода не было, жажда у отца была дикая. Он настороженно прошёл мимо сидевших и приблизился к барной стойке. За грязной липкой стойкой работал молодой бармен, очень уставший на вид, но приветливый и улыбчивый. Между ними завязался разговор…» — мальчик прекратил чтение, вздохнул: «Какая скука! Будет здесь хоть доля сказки или нет?! Больше похоже на дневник старика, которому некому выговориться, » и рассудил, что лучше перелистнуть пару страничек, чтобы узнать, стоит ли вообще читать эти хроники?       Заботливо ухватившись за краюшек листка, он приподнял его и пытливо взглянул под тончайший папирус. Он смотрел на бумажную паутинку скованным тёмно-серым взглядом, казалось, вот сейчас она обломится или рассыпется, но хрупкая страница легко упала на левое крыло книги, нежно, словно пух птенчика. Веки мальчика спокойно опустились, теперь можно было дышать свободно. Бегло, но внимательно пробежавшись по каллиграфически выведенным буковкам, мальчик ничего интересного не нашёл. Он также рачительно перевернул ещё одну страницу, на ней гари было больше, некоторые слова уже нельзя было различить. Сюжет сказки вновь потерпел провал. Что же могло заинтриговать бегающие глазки? Но последний абзац на развороте стоил их внимания. Мальчик чуть было его не пропустил из-за своего нетерпения, но когда начал искать в золе угол листа, то заметил одно очень любопытное слово: «путешествие». Чтение продолжилось…       «Осталось только сбежать из этого жестокого города обмана. Отныне их приятельство стало дружбой и совершено неважно, что ждать этого пришлось долгие годы. Путешествие на далёкий архипелаг, сказочно красивый, смертельно опасный и находящийся под государственным запретом (хотя сами представители власти имели право его посещать для своих целей), звучит заманчиво, не правда ли? Вы, верно, подумали, что вот та удача, о которой в начале вам рассказал я, но нет. Удача началась именно с той случайной встречи в баре, тогда и началось их приключение. Не зайди туда мой отец, не сложилась бы ни его судьба, ни жизнь юного бармена…» — «Приключение? Это уже интересно, отсюда и начну читать!»       Как хотелось неспокойному мальчишке узнать все подробности авантюры, но где-то за углом послышался громкий стук часов и механическая кукушка прокуковала ровно шесть раз.       «Что? Уже шесть часов?! Сейчас же мама проснётся! А если она узнает, что я опять ушёл, то… Ой-ой-ой, что будет! — и мальчик вылетел из домика, но резко остановился, — А как же книга? Второй раз прийти сюда вряд ли получится, место жутковатое… — легко забежав обратно в избу, он встал, прямо у его носочков лежал „отшельник“, — И почему часы ещё работают? Разве они не должны были остановиться? Кто мог их починить? Шестерёнки сами себя не обслужат». Теперь домишко стал ещё зловещей. Мальчик окаменел от нечеловеческого страха, который его посетил и не давал сдвинуться с места. «А вдруг, он ещё здесь?» — вертелась мысль, сковывающая душу, в голове ребёнка. Но уйти уже не было сил, ровно как и думать.       Он сделал испуганный глоток, но в пересохшем горле словно застрял ком. Лихорадочно схватившись за книгу, малыш прижал её к себе. Нужно было бежать от этого местечка да поскорее. Но напуганный слух отличил неизвестный шорох от шелеста листьев. Шорох позади себя. За приоткрытой дверью… Света в комнате стало меньше, пространство заполнялось только безумным стуком сердца и надрывистым дыханием. Угнетающая тишина повисла в доме, даже ветер перестал. Затылок мальчика болезненно ощущал на себе тяжёлый пристальный взгляд. Обернулся ли он, посмотрел ли на то, что стоит в дверях? Нет, слишком страшно. Он не мог даже кричать, даже думать о крике, казалось, в тот кошмарный миг он был готов потерять сознание и больше не очнуться. Он уже не ощущал ни своего тела, ни себя самого, был только страх и кто-то за дверью. Прямой суженный взгляд, оцепенелый, как на картине. Он был обращён ровно в стену, но непроизвольно опустился в правый нижний угол. Дыхание остановилось, огромные глаза мальчика сверкнули, серой радужки стало ещё больше, а чёрная точка зрачка увидела разбитую посуду и осколки стекла. В них отражалось нечто ужасное…