13 иллюстраций к биографии магистра Кайло Рена

«Апофеоз войны» — одно из самых ярких произведений Верещагина. На картине изображена пирамида из человеческих черепов на фоне разрушенного города и обугленных деревьев, среди раскалённой степи; вокруг пирамиды вьются вороны. Все детали картины, в том числе жёлтый колорит полотна, символизируют смерть и опустошение. Ясное синее небо подчёркивает мёртвенность картины. Идею «Апофеоза войны» также ярко выражают шрамы от сабель и дыры от стрел на черепах.

«У меня память не такая, я не могу вспомнить то, что еще не случилось», — сказала Алиса. «Значит, память у тебя неважная», — заметила Королева. («Алиса в Зазеркалье»)

      Черная дырочка бластера смотрела на Кайло. А он на нее. Может, дырочка моргнет первой? Хакс свободной рукой ухватился за лысую синюшную кожицу на затылке, дернул вверх и освободил из латексного плена собственную шевелюру. Слежавшиеся под гнетом волосы походили на медный шлем. За «плешью» рыжий с характерным визжащим звуком оборвал с бровей накладки.       — Не хочу умирать лысым.       «Даже здесь соврал», — отстраненно думал Кайло.       А кто из них правдив до последнего? Отец, пославший в бесполезное и бессмысленное путешествие? Магистр, по ночам изливающий душу темнокожей ведьме? Сама ведьма, безымянная и беспамятная? Мама? Сноук?       «Как холодно». Рыцарь зябко потер предплечья: униформа из синтетика грела плохо. У Хакса, наверное, уже рука устала. Модель старая, тяжелая. Но бьет наповал. И почему так наплевать на собственную смерть?       — Могу поинтересоваться: когда?       Генерал заметно расслабился. Видно, жажда злодейского монолога душила, но воспитание не позволяло начать первым.       — Когда понял, что ты обречен. Еще на острове.       Кайло удивленно поднял брови. Надо же, кое-какие мышцы еще функционируют.       — И ждал так долго?       Хакс пожал плечами, насколько позволяла поза. Вот так еще постоит, и придется опустить руку. Пальцы вон побелели уже.       — Если можешь решить несколько проблем за раз — реши их. Сначала поиски наследства — стоит признать, у супруга-консорта принцессы Лейи был весьма оригинальный склад ума. Потом образовался Сноук и координаты его убежища. Паук убьет паука — это стильно, на это стоит посмотреть. Да и ты продержался дольше, чем я рассчитывал.       Голос плыл по большому залу и отскакивал от стен сухими льдинками.       Армитадж перехватил стрелковую руку другой повыше локтя. Теперь не дрогнет. Жаль.       — Не думал, что умру вот так, — он это вслух сказал?       — А чем плохо? После убийства Сноука останешься в памяти героем. Искупление вины, как легендарный дедушка. Больничка на Зелтросе, конечно, не Звезда Смерти, зато свежо, оригинально. Уверен, в легенде останется, как ты ворвался в личный процедурный кабинет Сноука и прикончил Лидера в ту минуту, когда ему…       Кадык скакнул по гортани вверх, и Кайло закашлялся.       — Хакс, прекрати, не твой уровень юмора.       — Согласен. Готов?       — Минутку, — Кайло провел по боку рукой в поисках меча, совсем забыв, что после убийства положил оружие на пол. — Одного не пойму, тебе-то какая с этого выгода?       Армитадж моргнул и облизнул потрескавшиеся губы. Зря он это на таком морозе, вяло толкалась мысль. Уйти. Умереть. Уснуть. И в самом деле, почему нет? Всё самое важное уже сделано.       В подтверждение мыслей не-друга, рыжий кивнул.       — Выгода? Мне — никакой. Но взгляни правде в глаза: от вас одни неприятности. Мир будет лучше без Кайло Рена. Безо всех вас, джедаев, ситхов, извечной борьбы за влияние. Вы приходите и развязываете войну, заставляя мужчин покидать родной дом, а женщин — годами ждать возвращения. Вы играете жизнями как стеклянными шариками — и темные, и светлые. «Ради поддержания мира в Галактике», да уж. Война ради мира. Какой-то порочный круг, — Хакс чихнул, но рука не дрогнула. — Я не против Силы, пусть будет. Но распри джедаев и ситхов должны остаться в красивых легендах. Нельзя вечно надеяться на чудо, на благородных рыцарей, которые придут и всех спасут.       Он говорил спокойным хрипловатым голосом, не похожим на обычное «публичное воззвание к народным массам». Говорил о наболевшем. И — как необычно — рыжему интригану хотелось верить.       Кайло, наконец, нашел меч. Хакс склонил голову набок. Волосы его постепенно «оттаивали», расправлялись в рыжее облачко.       –Хочешь дуэли?       –Что? Ах, это… Боишься проигрыша? Меч против огнестрела? — магистр демонстративно крутанул в руках рукоять, надеясь, что руки дрожат не так заметно.       –Подготовка военного курсанта против таланта недоучки? Забавно! По правде сказать, я думал, что после смерти Сноука в тебя перейдет часть его Силы.       — Ты пересмотрел фантастических фильмов, Лили, — Кайло уронил меч себе под ноги. Наступил жестко, всем весом, со странным удовлетворением слушая хрустящий звук. Все правильно, все кончится здесь.       Основание «боевого товарища» треснуло, из прорехи выкатился красный кристалл со змеящейся трещиной. Пробежал по полу, остановился. Кайло наклонился, молясь всем известным богам, чтобы не упасть ничком на глазах у рыжего. Получилось. Кристалл задержался в заскорузлой ладони и отправился в нагрудный карман комбинезона.       — Не люблю, когда такие вещи пылятся в музеях. Вы же обязательно его организуете, либералы чертовы. Мавзолей последних ситхов при Зелтросе. Красиво! Тело сожжешь? — деловито поинтересовался Рен.       Хакс молча кивнул. Кайло прикрыл уставшие глаза. Вот и всё! Не получилось переиграть «дырочку». Моргнул.       –Это хорошо, — о, вспомнил! — Наследство Хана Соло?       — Я позабочусь. Хотя оно не стоит выеденного яйца. Неужели ты так и не разгадал шифр?       Кайло покачал головой. Любопытство умирало медленно, в муках. Под черным блестящим дулом о посмертии думалось легче, чем о жизни. Но как Хакса перекосило от осознания важности момента! Чего-то там рыжий не договорил о собственных резонах смертоубийства. Хотя какая теперь разница? А вот интересно — будет оно, посмертие? Бабушку увидеть, деда, Кенни… Хотя и она соврала. Кенни…       Мир покачнулся, и лицо опалило жаром. Содрогнулись стены, по груди застучала россыпь мелких камушков. Картечью он стреляет, что ли? Или промазал? Больно, и «тварь-в-плоти» не ушла, а он так надеялся.       «Снова обман», — подумал мертвец с детским изумлением. Сильным толчком магистра швырнуло в сторону, так что отшибло дыхание, и пришлось вспоминать, как это делается.       Где-то рядом отчаянно ругался Хакс. Так он… тоже? Прекрасно! Они ненавидели друг друга и умерли в один день!       Кайло все-таки открыл глаза, от этого простого движения на лице сломалась корка пыли и штукатурки. Глаза защипало. Рен вывернул из-под тела вторую руку, вытер набежавшие слезы. Теперь болело все, особенно локоть, который приложило о бетонный пол. И еще правое запястье похрустывало. Ну, Хакс, ну удружил. Знал бы, какова будет смерть — жил бы да жил!       Пыль медленно оседала. Потолка в помещении больше не было. Вместо него неэстетично торчали этажные перекрытия. Пол уцелел, но окончательно утратил белизну. Посередине помещения, прямо над останками саркофага, возвышался огромный матовый куб, в котором услужливая память сразу признала зелтронский модуль. Отличное получилось надгробие из кабинки родовспоможения!       Легкомысленность, воцарившаяся в голове магистра после падения, даже не моргнула, когда висок царапнуло теплое пыльное дуло. А вот вздергивать на ноги можно было и повежливее. Так, тесно прижавшись друг к другу, не-други встретили нежданных гостей.       Дверь куба эффектно слетела на пол, и на пороге появилась Рэй. Крайне сердитая Рэй в сопровождении басовито гудящего меча. Бластер прижался к голове плотнее. Девушке хватило одного взгляда.       — Убили?       — Сноука? Да. Стой, где стоишь! — нервное напряжение придавало Хаксу сил, иначе не сдержать ему рослого заложника, хотя бы и на крайней степени истощения.       — Быстро справился, дерьмо ты сарлачье, — Рэй шла, и остатки оборудования сами собой отлетали с траектории движения. Трупы сотрудников в защитных скафандрах — тоже. Завтра ей будет стыдно. Но не сейчас. Сирота-беспризорница шла убивать. Со смертью Сноука мир стремительно избавлялся от здравого смысла.       Кайло чувствовал по толчкам чужого сердца о спину, что Хакс одновременно расстроен, счастлив и сильно зол. Гремучая смесь, от которой руке легче дергать за пресловутую чеку на гранате. Почему отпрыск семейства Соло снова крайний?       Дуло вонзилось глубже. Так дырку в виске проткнет и убивать не нужно.       –Не подходи!       Рэй никогда не понимала смысла патриархальной покорности мужчине, но сегодня, в виде исключения, послушалась. Обвела слившуюся в объятьях парочку большими влажными глазами. В зрачках мигнуло и погасло танцующее пламя — клинок деактивировался с коротким «жж». Владелица стояла, склонив голову.       — Сноук умер, значит?       Хакс молча кивнул.       — Хорошо. Обещание Хану Соло мы выполнили, — она взвесила в руке меч и повернула рукоять входным отверстием к себе. Подушечка пальца медленно поглаживала кнопку.       Кайло почувствовал, как сильнее забилось генеральское сердце.       –Что ты…       — Если ты убьёшь его, я активирую меч. Умрем одновременно.       Рен всем телом, всей кожей чувствовал мелкую дрожь бледно-меловой физиономии.       –Он так дорог тебе?       –Он? — Рэй приподняла бровь, — мне нет дела до этого великовозрастного дылды. Пусть сдохнет — сколько там его осталось? Пара дней, пара часов? Но если он умрет здесь и сейчас — с ним уйдет самый близкий мне человек.       — Кто? — тупо спросил Хакс. Кайло и самому уже было интересно. Интересно до смерти.       — Армитадж Лилард Хакс, человек, которого я знала и любила. — Ладони вспотели, скользят. Рэй вздохнула и покрепче сжала рукоять. — Человек, имевший 12 раз по 12 достоинств. Мастер идеальных блинчиков. Рыжее солнышко среди пасмурного дня. Ты. Убьешь. Армитаджа. Придурок. И мне незачем будет жить.       Она подняла голову и звонко прокричала в обрушившийся потолок.       –Вот моя месть убийце и лжецу! — ноги дрожали, Рэй медленно опустилась на колени. Так легче. Падать не больно. Рукоять коснулась выпуклого полукружия живота.       Хакс не стал выписывать комические танцевальные па с заложником на руках. Он просто аккуратно уронил жертву на пол, в один прыжок подлетел к мусорщице и обнял худые плечи. Кайло был не в обиде, он отполз подальше и смиренно замер у стены. Все равно уже умер, а покойникам не стыдно.       Рыжий осторожно коснулся руки, в которой мертво лежал меч. Никогда, ни в один день жизни он не совершал поступков храбрее. Рэй смотрела перед собой белесыми глазами куклы. По одному, от мизинца до большого пальца, Хакс разжал ладонь. Изъял меч из руки, небрежно подвесил на пояс. И неловко, несмело обнял.       Щека. Губы. Поцелуй.       –Влажная, — удивленно сказал Армитадж.       — Ты слишком долго думал.       — Прости, я не люблю, когда рушатся планы.       Губы. Губы. Поцелуй. Губы. Висок. Глаза.       –Знаешь, мне тоже плевать на этого дылду. И на вот этого, — он ткнул пальцем в грудь, — тоже.       Кайло все-таки сумел встать на четвереньки, потом на колени. Негоже потомку принцессы Амидалы пребывать в столь скотской позе. И так у него в глазах два Хакса и две Рэй. Ему столько не выдержать, он же нездоров. Или мертв, тут надо разобраться.       Девушка вытерла глаза тыльной стороной кисти и всхлипнула в жесткое, синтетикой обернутое плечо. Хакс стоически терпел сырость.       — Второй раз в жизни плачу, идиотина. Вы осатанели вконец — стрелять друг в друга? Здоровенные мужики, а ведете себя как дети. Чуть не лишил меня мужа и отца моих детей. От кого тогда рожать? От Ункара Платта? — Рэй несло, но рыжему так даже нравилось. Только бы живая, теплая.       — Последний довод самый сильный.       — А как тебе такой? Сноук умер, и нам предстоит делить его наследство. Вы оба пригодитесь. У тебя нет никакого авторитета среди рыцарей Рен. А Кайло — без обид — не разбирается в экономическом ас-пе-кте. Вдвоем вы могли бы, ну, не знаю… править миром.       — С этой стороны я проблему не рассматривал. Ты моя умница, — он потерся носом о нос. Холодный! Хакс пошарил глазами в поисках чего-нибудь согревающего и наткнулся на заинтересованный взгляд магистра. Пусть внешне Рен походил на восставшего из могилы, но умирать, похоже, не собирался.       Магистр приподнялся, оперся рукой о стол и зашелся хриплым лающим смехом. Сейчас он готов ко всему. Убить Сноука, умереть, воскреснуть. Подразнить Хакса. Никто не уйдет обиженным!       –А я знаю, почему ты хотел меня убить — Кайло давился липким соленым хохотом. — Так смешно, просто ужас до чего смешно…       Если бывший генерал боялся чего-то в этой жизни, так это быть смешным хотя бы долю секунды.       — Не вижу ничего комичного.       Кайло где-то читал или слышал, что умирающие иногда испытывают нечто вроде эйфории. Когда смерть подходит так близко, что можно пересчитать оборки на ее гнилом саване. А может, просто в мозгу пробки перегорели.       Он доковылял до коленопреклоненной парочки, хлопнул рыжего по плечу, запечатлев отпечаток грязной пятерни.       — О, у тебя была личная причина меня убить. Очень … смешная причина, — он приблизил пылающее, чахоточное лицо и отметил, как Хакс инстинктивно прикрывает подругу от Ренова дыхания. — Признай, ты просто ревнуешь. Ре-вну-ешь. У меня получилось убить Сноука. А у тебя нет. И девушку я первым встретил. Она меня пристрелить хотела. Высокие отношения, высокие, — мысли путались, и Кайло запрокинул голову к проломленному потолку. Не удержался на ногах, соскользнул-сложился рядом на полу. — Ты меня из ревности укокошить хотел. А напридумывал! Долг перед историей… Джедаи должны уйти… Хорошая шутка, да. Правдивая.       На Хакса было жалко смотреть. Впервые за его официальную карьеру над ним одержал вверх словесный поток полумертвого идиота. Из уголка рта даже струйка слюны потекла, на губе вздулся и лопнул крошечный пузырек. Рэй большим пальцем стерла позорные следы малодушия, оставив на бледной коже масляное пятно.       — Но ничегошеньки у тебя не получилось. Не получилось. И не по-лучит-ся, — кровь уже клокотала в горле, соленой желчью жгла гортань. Умирая, ситхи не смеются, а у него получится. Хакс прав, к Палпатиновой бабушке все эти условности!       — Если б… правда… убил из ревности… а так …скучно. Скучный ты, Хакс. Как … ты …с … ней вообще… — магистр полулежал на полу. Из носа обильно текла кровь, во рту остался противный железистый вкус, но главное — это неприятное чувство сонливости.       Хакс отцепил меч и протянул девушке. Проверил, помещается ли в кармане, за неимением кобуры, бластер.       –Если думаешь, что сейчас пристукну тебя из жалости — не надейся. Будешь жить, недобитыш. Рэй, в этом модуле есть что-нибудь полезное? Лекарства?       Рэй уже была на ногах, в сухих глазах ни слезинки, только деловитость и энтузиазм.       — Что искать?       Хакс вздохнул.       — Хотелось бы веревку и мыло. Или подушку — придушить. Но лучше обезболивающее. И тампоны поищи — кровь остановить. Там, возле аппарата стерилизации.       Рэй управилась за три минуты. Даже обезболивающее умудрилась найти не таблетированное, а в виде пластырей — сделать блокаду вокруг раны. Сноук умел выбирать лечебные учреждения. Хотя это его не спасло.       — Я еще пожалею, что оставляю в живых эту нелепую сущность. Хлебнем мы с ним проблем. Он же пары часов не протянет, — Хакс говорил и быстро, с профессиональной точностью ощупывал руками худую грудь в поисках опухоли. «Синяя клякса» не выросла, но «щупальца» набухли, проступив под кожей ложными венами. Рэй осторожно прикрепила поверх старой зарубцевавшейся раны пластырь-анестетик. Не излечит, но боль снимет. Через пару минут Кайло с огорчением констатировал, что ему лучше и до вечера точно дотянет. А может, и до завтра. Выслушав заявление «пациента», Рэй похрустела костяшками пальцев и залепила две пощечины. Симметрично. Слева и справа.       «Первоордынцу», рефлекторно прикрывшему руками самое дорогое, тоже досталось. Правда, одноразово.       –Заруби на длинном носу, Хакси: мне плевать на него, его будущее и настоящее. Мне нужен только конкретный рыжий ублюдок. И только в личное пользование. Да, такая я эгоистка.       — А почему мне сразу две? — эйфория ушла, привычная апатия не спешила, и Кайло пребывал в смешанных чувствах. Кровь из носа идти перестала, наверно кончилась.       — Одну за то, придурок, что умирать вздумал. Еще и рядом со Сноуковым упокоищем. Верю, тепленькое местечко. В переносном смысле. А вторую — что вот этого болвана обезоружить не догадался. Взмах руки — пистолетик об стену. Он из-за тебя, идиота, чуть убийцей не стал.       — А мне за что? — Хакс тер щеку, с которой осыпался последний синюшный островок грима.       — Что меня так низко оценил. Когда это мусорщиков Джакку останавливали замки и запоры? — Рэй вздохнула, — Первую оплеуху ты получил от принцессы в игре. Так что поровну, два-два.       Не по-девичьи сильные пальцы обхватили подбородок, развернули бледное лицо, и шершавые губы притронулись к уголку рта, заодно уничтожив грязный отпечаток.       — А это — за храбрость. Что не испугался выйти против Сноука.       Мужчины переглянулись. И пожали плечами:       — Женская логика!       — Она самая, — Рэй прищелкнула пальцами, — Однако нам пора уносить ноги. Тебе лучше? Встать сможешь?       Кайло подумал, что будь ноги отрубленными, их легче было бы нести. А так…       Боль, оглушенная зелтронскими медикаментами, затаилась, как будто тоже устала за сегодняшний день. Она сыто ворочалась в боку, зная, что успеет досыта испить страха и отчаяния. А пока пусть побегает глупый человечишка, пусть порадуется напоследок.       Магистр встал. Он стоял и смотрел… стоп! … это уже было. Он стоял и был готов идти.       — Как удирать будем, о Фея Убивающего домика? — деловито поинтересовался Хакс.       Девушка задумчиво огляделась по сторонам, потом взглянула наверх, где в бесконечной пустоте уходили вверх несущие конструкции. Сам факт гибели Сноука и небывалой живучести записных убийц сбивал с толку. Так далеко они не планировали.       — Мы на уровне технических этажей, они, увы, стационарны. Удирать будем… ножками. Эта штука больше не взлетит, — она указала на покосившийся куб, впечатавший в пол пепел Сноука.       Рэй скрыла ехидную улыбку при виде вытянувшихся лиц компаньонов.       –Но одна маленькая схемка нашептала мне о грузовом лифте. А как вы думаете, Серый Лидер доставлял сюда всё это оборудование?       –То есть можно было не дрожать от страха на мостике без перил?       — Каком мостике?       — Ты боишься высоты, Арми?       Хакс отмел вопросы взмахом руки.       –Забудьте. Нас ждет двойное ЛЛ: лифты и лестницы. И волшебных пилюль для нашего героя-мракоборца больше нет. Разве что облизать карман комбинезона, в котором они хранились.       –Воздержусь, — скривился Кайло. Он сдвинул брови, прислушался к чему-то далекому: — Не хочу вас пугать, но, кажется, Звездная Кузница проснулась.       — То есть? — девушка с Джакку широко раскрыла глаза.       — Она полностью боеспособна. Я почувствовал огромный поток Силы в момент смерти Сноука. Он ушел вертикально вверх, а теперь в небе словно рычит и грызет клетку огромный зверь. Боюсь, скоро он освоится. Сноук умер… не до конца.       — Просто поменял тело, — понимающе кивнул Хакс.       –Да. А я еще удивлялся, почему станция казалась мне полой внутри. Похоже, спутник Зелтроса изначально выбран полигоном для полевых испытаний.       –Прекрасная новость, — рыжий криво улыбнулся.– А вот меч ты зря разбил. Он бы нам здорово пригодился. Красивый жест, но глупый.       –И это ты мне… — Хакс остановил словесный поток жестом. Он окинул взглядом изрядно загаженный и разоренный зал, дрожащую от холода Рэй, бледного магистра, держащегося за бок. Вздохнул. Улыбнулся незнакомой растерянной улыбкой.       –А я так хорошо все спланировал. Магистр отошел в мир иной, со временем ты прощаешь мне грехи, и, выдержав траур, мы женимся. Я заставил бы тебя отрастить волосы до колен и хотя бы иногда носить платье. Но этот фрукт с семейного древа СС, Скайуокеров-Соло, всё испортил. Какая же ты свинья, братец рыцарь!       — Какой уж есть! — задумчиво ответил Рен. ***       Лифт не спешил являть себя взору.       Коридоры тянулись и тянулись, ветвились, пересекали сами себя, и внутри них продолжением страшного сна ковыляли неудавшийся палач, жертва и дева-спасительница. В самом начале пути Хакс молча подставил плечо, демонстрируя редкостное смирение. Рен помощь благосклонно принял.       Должно быть, они свернули не туда, во всяком случае, обещанный грузовой подъемник не объявился. Обиталище Сноука скрывалось среди самых древних построек, «сосланных» сюда ввиду технической отсталости. А может, они были здесь изначально — как фундамент нового корпуса.       Иногда из темноты возникали огромные, в три обхвата, трубы вентиляции, обрывавшиеся посередине; старинные полупрозрачные автоклавы, заброшенные боксы, в одном даже сохранилось древнее зубоврачебное кресло, ощетинившееся металлическими щупальцами — для всех видов и всех рас.       Кайло никогда не замечал, как жутко выглядят пустые коридоры нежилых зданий, вереницы однообразных переходов. Наглухо запертые, или, напротив, широко распахнутые двери, со светлыми прямоугольниками исчезнувших табличек. Не было ни погони, ни вооруженных солдат, ни ловушек. Просто дорога в сумраке аварийного освещения. До сих пор враг был очевиден: пиксельные загадки виртуальной реальности, монстры Татуина, Сенат. Даже Сноук не испытывал терпение посетителей, он просто убивал. Здесь же, в тусклых пыльных коридорах обитала величественная, ничем не заполненная пустота. Ледяная пещера. Дракон мертв, принцесса исчезла.       Кайло потер кончик носа. Просто чтобы проверить, что тело слушается.       Тело.       «Звездная Кузница ожила».       Он представил хрупкую девичью фигурку, навеки впечатанную в плоть гигантской станции, и у него задрожали руки. Стало труднее терпеть боль. Идти. Слушать. Смотреть. Дышать.       Она ушла. Ушла без признания и прощального слова. Он осознал это ясно и беспощадно, когда увидел Хакса, обнимающего Рэй. Тогда с новой силой захотелось смерти. Уйти вслед за ней. Чем он провинился? Он бы всё понял и всё простил. Простила же девушка с Джакку своего рыжего. И Кайло сумел бы. Со временем. ***       Когда беспокойные гости покинули склепе, в углу ожил неприметный низенький пульт. На табло медленно побежали цифры обратного отсчета. Они торопили и подгоняли замороженное время. ***       Рэй в очередной раз выбежала из бокового коридора и уперлась руками в колени, выравнивая дыхание. Под дешевой тканью комбинезона вздымалась и опадала грудь.       — Прогресс есть, я, кажется, поняла, где мы! Тебе не тяжело?       — Жить — да, делать карьеру — нет.       — Я имею в виду нести его.       Хакс приосанился всей тощей длинной фигурой.       — Я качался.       Рэй прыснула, зажав рот ладошкой. Смех странно запрыгал по коридору глухим цоканьем. Где-то впереди мерно и тупо капала вода.       — Но если мы еще здесь покружимся, мой запас прочности кончится быстрее, чем абонемент в фитнес-зал. Долго ещё?       — Где-то за поворотом должен быть лифт, — Рэй покусывала нижнюю губу, вспоминая хитросплетения плана: датапад у них отобрали еще в карантинной зоне. В эту минуту свет замигал, и отчетливо запахло горелой пылью.       Кайло оперся рукой о стену. Он почти физически ощущал, как содрогается больница, с коротким «пиу-пиу» разлетаются последние модули, и огромное здание тает забытым на солнцепеке мороженым. Звук был капризом усталого воображения: мобильные части отстыковывались бесшумно.       –Эвакуация продолжается, хотя Сноук-Звезданутый-Кузнец уже не нуждается в защите. Надеюсь, после того как отлетит последний модуль, мы не останемся без света и воздуха? Здание не отключат от питания?       Рэй отвела взгляд.       Хакс воздержался от комментария, просто поудобнее перехватил бывшего начальника. Он тоже бесконечно устал.       –Ясно. Джедаи умеют надолго задерживать дыхание? Видеть в темноте?       –Зачем тебе?       –Так, просто интересно. Есть же в вашем образовании какие-то практические вещи. Которым я буду обучать своих детей.       Никто не нашелся с ответом, и Хакс в очередной раз оставил последнее слово за собой.       Они миновали еще коридор, посреди которого застыли изрядно покореженные и изрубленные медицинские дроиды.       — О, это место я помню, проходила здесь, — на немой вопрос в глазах мужчин девушка капризно дернула плечиком. Хакс вздохнул и словно бы нечаянно задел роботизированный остов. Голова, державшаяся на честном слове, сорвалась и пустой жестянкой заскакала по коридору.       Рэй проводила ее глазами. Внутреннее чувство направления шептало ей, что оставалось немного. Метров триста. Или три тысячи. А еще чувство настаивало, что «здесь можно срезать». Хакс с бесценным «грузом» наперевес послушно ковылял за «навигатором».       Стены за поворотом отблескивали каплями конденсата, и по ногам тянуло сыростью. Рэй пробежала напророченные три сотни метров, резко затормозила и выругалась, распугав гулкую пустоту. Снова, совсем близко, зашуршала вода.       — Незабвенная, я бы попросил… Сарлачьи яйца!       Все пространство отсека занимал бассейн, огромное, бесполезное море в керамических берегах цвета «сомон», надоевшего до оскомины. Рукотворным водоемом давно не пользовались, шезлонги высились неопрятной кучей, абстрактный узор потрескался вместе с плиткой, от воды отчетливо несло затхлостью. Из-за испарений дверь на противоположной стороне едва проглядывалась.       Запрокинув голову, Рэй с минуту изучала потолок, потом столько же тщательно исследовала пол и наконец изрекла:       — Не могу припомнить другого пути. То есть могу, но придется долго ползти по вентиляции, а у нас раненый на руках… Кайло, ты не мог бы … как раньше, своим чутьем…       — Незабвенная, помнится, на Старкиллере ты находила дорогу безо всяких «силовиков».       Рэй смущенно улыбнулась.       — С тех пор я стала умнее и научилась не доверять примитивным инстинктам.       — Общение с джедаями избаловало, — констатировал Хакс.       –Я попробую, — при каждой реплике рыжий ощутимо сжимал магистрово предплечье, поэтому Рен счет необходимым прекратить спор и закрыл глаза.       Сила была… Она была везде: в воде, в затхлом воздухе, в призраках «водолюбивых» пациентов, покоившихся в шезлонгах. Но контролировать потоки, как прежде, не получалось. Послушный организм треснул и разладился, а теперь, когда оборвалась ниточка Сноука, Кайло самому себе напоминал слепого с палкой-тросточкой. Он напрягся из последних сил, так что опасно затрещали пластыри на ребрах и увидел … вертикальный столб воздуха, подвешенный в пустоте. Рен открыл глаза, перевел дыхание и благодарно повис тряпичной куклой на руках не-друга.       — Лифт там есть. Грузовой. И дверь не заблокирована. Вряд ли это пресловутый лифт Сноука, скорее, подъемник для неходячих пациентов. Им пользовались еще до реконструкции больницы. Это всё. Больше не вижу.       Рыжий офицер вздохнул, потянул носом сырой воздух и нахмурился.       — Как хотите, но этот водоем я форсировать не хочу. И вам не советую. Вымокнем до нитки, а термоконтроль у нашей униформы неважный. Да и кто знает, какие здесь микробы расплодились. Обойдем по краю.       Он машинально протянул руку к выключателю, тоже допотопному, с рычажком замыкания контактов.       — Нет, — Рэй сильно ударила по пальцам. — Проводка старая, парочка кабелей наверняка принимает водные процедуры. И пол влажный. У нас будет редкая возможность пожариться током рядом с огромным бассейном. Возьми мой фонарик, себе мечом подсвечу.       Девушка и рыжий разделились, обходя бассейн с двух сторон. Кайло нашел относительно сухое место и свернулся на нем комком старой ветоши. Он вслушивался в затихающее «шлеп-шлеп» шагов и думал, что Хакс правильно отругал за сломанный меч. Сейчас, пока он один, пригодился бы. Разве войну не подобает смерть от оружия? Впрочем, он отступник, отступнику и водная могила сгодится.       В полутьме на потолке колыхались и танцевали голубые отсветы. Так просто: подойти и перевалиться за бортик. Он не будет сопротивляться. Кайло знал, что ноги подведут, потому медленно пополз, чувствуя животом и коленями мокрый пол. Одежда быстро намокла и отяжелела. Тем лучше. Быстрее. Неподвижная гладь слабо мерцала.       Ближе. Ближе. Предки рождались среди песчаных равнин и уходили в палящем пламени. Вода похожа на песок. Она проникает повсюду. Похожа на огонь — её бег не остановить.       Еще ближе. Говорят, вода смывает грехи. Он успеет покаяться, пока достигнет дна? Покаяние. Окаянный Кайло. Смешно. Рен протянул руку, касаясь тугой мокрой пленки. Ну, привет, будем знакомы. Отталкиваясь ногами, подтянул непослушное тело на локтях. Влажная полутьма ждала. Грудь. Живот. Сырой туман гладит щеки.       В следующую минуту вода взорвалась тугой струей, ударила в лицо и откинула назад, так что затылок стукнулся об пол. По полу торопливо зашлепали шаги и заметался луч фонаря.       — Ошалел вконец? Топиться вздумал, паску… — Хакс бросил взгляд на девушку и закашлялся. После смерти Сноука с него быстро облезали последние слои воспитания, — Паршивец.       Рэй молча гладила колючую, обросшую черной щетиной щеку. Фокус с водяным шаром исполнялся впервые и отнял много сил.       –Не вздумай, — непонятно кому посоветовал рыжий. — Ты умрешь в своей постели, дряхлый и немощный. Это моё решение. И я подойду, шамкая вставной челюстью, изреку пафосную речь и подкину дровишек в погребальный костерок. Ты хоть раз утопленника видел? Мерзейшее зрелище. Антисанитарное. Хуже непереваренного сарлаком мандалорца.       Хакс говорил-говорил и тащил безвольное тело прочь от воды. У стены посадил поровнее и ногой прижал для верности. Фонарь Армитадж погасил и с сожалением вернул владелице.       — С моей стороны все глухо. Горы этих дурацких шезлонгов и огромные деревянные бочки для паровых бань, к полу привинчены. Можно попробовать подрезать мечом, — генерал бросил красноречивый взгляд на Кайло, — но оттаскивать их будем гораздо дольше, а Силой у нас теперь владеет одна Рэй. Во всей полноте, я имею в виду       Девушка кивнула.       — У меня лучше. Там есть выдвижной пандус до лифта. Ширина метр с лишним, но механизмы заржавели, в последней секции выдвигается только до половины. Если прижаться к стене, пройти можно, только вот… — она указала на поникшую темноволосую голову и скорчила гримасу.       Хакс поиграл желваками.       — А если сделать носилки из шезлонгов? Нет, лучше волокушу. Привяжем его покрепче, чтобы не дергался. Такой вариант пойдет, а, рыцарь позорный?       Кайло посмотрел на не-друга одним глазом. И это говорит человек, который давеча пытался его убить?!       — Это с каких пор я позорный?       — С тех пор как дру… как нас начал за кусок дерьма считать. Думал, мы тебя здесь бросим? Или, наоборот, надеялся, что спасем в распоследнюю минуту? Тогда ты не позорный, а позёрный.       Вопиющее нарушение субординации! Определенно, смерть Сноука дурно влияла на рыжего!       — Шли бы вы, генерал Хакс… да хотя бы на курсы хороших манер. Вы их явно растеряли, — Кайло чувствовал, как Рэй снова пытается запитать его энергией «по выделенной линии», и это злило больше, чем неудачная попытка суицида. Да не слаб он, просто устал! Можно подумать, они железные!       –Обойдусь без ваших … воло-ка-шей, — Рен попытался самостоятельно встать, и это ему почти удалось. Во всяком случае, держась за стенку, он не упал.       Не упал и во время переправы, хотя состарившиеся без присмотра опоры ходили ходуном. Вода волновалась, как при шторме, и у самой кромки метались бесшумные серые тени, чувствуя ускользающую добычу. На глаза они не показались, и лишь на прощание отсалютовали громким всплеском трех голых и плоских хвостов.       — И думать не хочу, что за дрянь там водится! — просипел Кайло. Он настойчиво боролся с тошнотой, прижимая подбородок к груди. Желание «искупаться» бесследно исчезло.       Хакс задумчиво разглядывал запертые двери лифта. На звук он не оглянулся.       — А я-то гадал, почему они не ликвидировали этот уровень. Рассадник микробов! Кажется, кто-то из персонала выращивает в бассейне крупные пресноводные организмы. На продажу или для опытов. Или здесь пиявки такие специфические. А может, Сноуковы питомцы? — он зачем-то постучал кулаком в створку двери. — Подскажите, кому помолиться, чтобы лифт был исправен.       Рэй достала из кармана комбинезона резиновую перчатку.       — Тому, кто защитит от удара током.       Яркий желтый палец надавил кнопку. Две томительных секунды ничего не происходило, потом в сторону отъехала сразу половина стены. Лифт был грузовым, и при желании в него можно было влететь на спидере. Или небольшом катере.       Кайло почувствовал, что скрещенные за спиной пальцы свело судорогой, и он вряд ли сможет разомкнуть их самостоятельно. Хакс с непроницаемым лицом помог уничтожить жест «только бы повезло».       Лифт, в отличие от бассейна, был относительно новым и вполне исправным, и все же запыленный, растрепанный Хакс брезгливо поморщился при виде кривого граффити «Welcome to hell» рядом с кнопками. Кнопок было всего две: «вверх» и «вниз», на электронном табло застыла отметка «-38».       — Полагаю, вниз никто не хочет? — церемонно осведомился офицер. — Тогда вверх, сэр.       Кабина бесшумно тронулась, герои устало опустились на пол. Ход подъемника был медлителен то ли в силу устаревшей конструкции, то ли ввиду медицинской спецификации, дабы не травмировать пациентов. По этой же причине стены были непрозрачны, и Кайло испытывал благодарность, что движение сквозь толщу земли ощущается только интуитивно.       Хакс потер указательным пальцем кончик носа и удивленно уставился на грязное пятнышко:       — По традиции, в лифте персонажи делятся фрагментами экспозиции. Могу я спросить, как ты нас нашла?       Девушка фыркнула.       — Не хочешь говорить? Это джедайские штучки, которые мне не понять?       — Нет, просто вспомнила, как некий мар-ги-анальный субъект усыпил меня, запер и ключ выбросил для верности, — Хакс покаянно вздохнул и поцеловал кончики пальцев девушки. Рэй шутливо щелкнула его по лбу.       — Стоит признать, сны снились исключительно добрые. Кроме последнего. В комнате, похожей на морозильную камеру, со мной говорила девушка в голубом платье. Якобы мне и моим друзьям грозит беда, а ей нужно отлучиться за помощью. «Он такой беззащитный, позаботься о Нём». О ком? О Сноуке? После этого девушка шлеп… коснулась моей щеки, — Рэй потрогала лицо, вновь ощутив морозную пощечину, — и я проснулась… на пеленальном столике. Очень злая и решительная. Но таранить этажи на больничном модуле оказалось отличным способом снять стресс. К тому же вы с Кайло устроили такое возмущение в Силе! Убили Сноука, разгромили лабораторию, сожгли останки. Фейерверк просто!       — Обеспечили старику достойное погребение, — уточнил рыжий.       Рэй заломила бровь.       –Да-а-а? Какому-то старперу достойное погребение, а любимой девушке — по затылку и в кроватку?       –По крайней мере, ремнями я тебя к ней не привязывал! И вообще, «мягкая смерть» считается гуманным оружием, ее даже против гражданских применяют.       –А ты знаешь, какой мерзкий привкус во рту после твоей «смерти»? Как будто грыз гайки и запивал машинным маслом!       –Есть подобный жизненный опыт?       –Да пошел ты… рыжий.       Кайло прикрыл глаза, старательно делая вид, что любовная болтовня ему безразлична. Поднял руку и расстегнул пуговки тугого воротника. Чтобы горячее, солнечное счастье уместилось в гортани. Кенни его не бросила, она, возможно, не Сноук и сейчас спешит на помощь. Скорей бы ночь!       Кабину затрясло, и сквозь касавшиеся пола ладони прошел неприятный зуд. Внизу что-то шумело, ворочалось и полыхало жаром.       –Выходим, сейчас! — Кайло сам не понял, как оказался на ногах, тыкая подряд все кнопки. Все внутри вопило об опасности, линии Силы дергались в конвульсиях, сбиваясь в неопрятные клубки.       — Но до поверхности ещё с десяток метров…       –Я сказал, выходим, — прорычал магистр, пуская в ход кулаки: никогда ему не найти взаимопонимания с современной техникой!       Рэй «удалила» с пульта большие костлявые ладони и молча нажала кнопку экстренного торможения.       Пробежав по инерции пару метров, лифт остановился между этажами. Двери открылись, сквозь узкую щель троица соскользнула на пол нижнего яруса. Лифт, словно опомнившись, плотно запахнулся и побежал вверх.       — Может, мы зря… — Хакс не успел договорить. За запертыми дверями взревел и опал столп огня, так что прочнейший пластик окрасился изнутри розовым и заплакал полимерными слезами. Внутри шахты невидимый огонь полз по канатам, догоняя добычу. Шанса у лифта не было. А вот у людей он появился.       Рэй неожиданно всхлипнула.       –Зверюшки, там, в бассейне, наверное, сварились.       — Не будут дино…разо… разводить нелегально, — у бледного, как мел, генерала тряслись губы, и слова не попадали в буквы. — Что это было?       –Мои догадки подтвердились: Сноук не желал, чтобы кто-то творил непотребства на его могиле и встроил механизм самоуничтожения. Просто мои погромные действия немного его отсрочили. — Мрачные темные глаза сузились. — Даже останки своих людей забрал, сволочь!       — Не выражайся, здесь юная леди, — погрозил пальцем Хакс.       «Юная леди» шмыгнула носом и рукавом вытерла пот со лба.       –Главное, что всё здание не рухнуло. Аристократики мои, выглядите вы оба, как два мусорка… как пережившие взрыв и искупавшиеся в кислоте. Дважды. Когда доберемся до жилых этажей, возникнут проблемы.       — Не могу сказать того же, потому что принцессы прекрасны в любом наряде, — галантно изрек Хакс.       Рэй щелкнула подхалима по лбу и указала пальцем в закрытый шкафчик «Только для персонала». Рядом зияла «пасть» утилизатора.       –Я это к тому, что надо переодеться.       Мужчины переглянулись — и дружно приступили к взлому. Среди запакованных в вакуум-пакеты и сохранивших «розовизну» простынь и полотенец обнаружились несколько комплектов униформы, больничная мягкая обувь и даже складное инвалидное кресло.       Как могли, они протерли лица и руки асептическими салфетками, и Хакс поморщился:       — Надеюсь, униформу продезинфицировали. Не хотелось бы носить вещи с чужого плеча.       –А то, что она розовая, тебя не смущает?       Армитадж продемонстрировал форму темно-зеленого цвета, укомплектованную резиновым передником и перчатками.       –Мед брат, приписан к отделению «Физиопроцедуры». Стандарт времен Старой Республики. Готов к труду и обороне!       Рэй зачарованно потрогала никелированные ручки («Сплошная механика, никаких антигравов. Антиквариат!») и помогла разложить кресло. В него усадили Кайло и до самого горла задрапировали «больного» простыней. Чтобы был готов к труду и обороне.       На этих этажах было больше следов цивилизации: брошенные каталки на антигравах, недопитый каф на столе, бутерброд, пятнавший экран датапада жирным пятном. Рэй, сглотнув, потянулась к фастфуду, но Хакс ударил по руке: «Не смей есть объедки. Где твоя социальная ответственность? Сначала раненые. И дети. И те, кто два в одном. Кайло, будешь?». Неприкрытая издевка, но Рен чувствовал, сейчас надо быть выше обстоятельств. Он отломил початый край и вгрызся в безвкусное, диетическое мясо. Съел все до крошки и даже облизал пальцы — специально на радость Хаксу и ради умиленной улыбки «медсестрички».       Они неспешно продвигались вперед. Пандусы кое-где были, но для красоты интерьера большую часть облицевали красноватым мрамором, и коляска соскальзывала, приходилось прикладывать усилия. Эвакуация стихийно продолжалась, здание становилось тоньше, оставляя позади несущие конструкции и магистральные коридоры, в атмосфере бестолково кружили модули, и над всем этим молчаливой угрозой висела огромная станция. ***       По потер воспаленные глаза: противник вел себя как новорожденный младенец. Звездная Кузница нервно вздрагивала, то запуская, то притормаживая производственные циклы, и тогда околопланетное пространство усеивали кривобокие уродцы разных моделей и эпох. Большинство разваливалось на куски, но какие-то долетали до Мусорной эскадрильи, и «кукловоды» развлекались стрельбой по мишеням. Зов смолк, теперь не было необходимости удерживать модули в атмосферных слоях: они сами чинно, парами и группами, планировали в воздухе, впрочем, не торопясь стыковаться с головным зданием. Странное поведение аппаратуры (и персонала) отнесли за счет системной ошибки (и переутомления), самых сложных больных ввели в состояние стазиса, важные процедуры перенесли и заняли первые места на галерке.       Пилот от скуки заключал пари с самим собой: продолжит боевая станция «расконсервацию» активов, или так и будет бесцельно кружить, как щенок за хвостом. И сколько на все это уйдет времени. Ожидание и безызвестность утомляли. Финн в кресле бессовестно дрых, но Дэмерон продолжал наблюдение.       Поэтому-то он успел увидеть, как на орбиту, презирая «Декларацию о допустимых дистанциях входа-выхода вблизи населенных планет», вывалился из гиперпространства дряхлый фрахтовик времен Старой Республики. Так и не погасив скорости и полыхнув плазменной оболочкой защиты, он стал спускаться, огибая плавающие в атмосферных слоях модули. По корпусу кораблика бегали морозные голубые искры.       Зато пилоту не повезло узреть, как перед грузовичком с готовностью распахивались стыковочные резервные шлюзы и давали «добро» диспетчеры, стоило только владельцу переключиться на видеосвязь. Суденышко плюхнулось на посадочную площадку, распахнуло люк, и оттуда вместе с сыростью вырвался непереносимый запах рыбы.       Этого По не мог видеть, зато с нарастающей тревогой следил, как база остановила хаотическое движение и запустила процесс перекачки энергии на оружейные палубы. ***       Чувство собственной бесполезности было хорошо знакомо Кайло Рену, но еще никогда не причиняло таких мучений. Казалось, после смерти Сноука не рыжий интриган, а он, магистр, полностью утратил способность контролировать Силу. Нет, он ощущал и игры Рэй в великого целителя, и лучики эмоций, излучаемые встречными людьми и экзотами. Но играть на этом капризном инструменте не мог. Или исчезновение Кенни виновато?       Сейчас их вело чистое везение, ибо спрашивать дорогу было решительно не у кого. Все мобильные части комплекса унеслись в неизвестном направлении, и хотя Зов умолк, возвращаться не спешили. Встретилась парочка техников, с безразличным видом ковырявшихся в силовом щите, к счастью, не зелтронцев, иначе атаку феромонов потерявшие респираторы компаньоны не пережили. Ремонтный дуэт скользнул по медперсоналу сонным взглядом и вновь углубился в хитросплетения схем и проводов. Рэй из чувства солидарности не решилась беспокоить собратьев по рабочему классу. Тем более, что спустя минуту за спинами «техножрецов» опустилась стена, мягко дрогнул отсек, и механический голос селектора торжественно сообщил об успешной отстыковке блока «251-МС» с работниками противопожарной службы на борту — отправились устранять маленький «бум-бум» Сноука.       Дорогу разнообразили не только встречи, но забавные и пугающие диковинки инновационного медицинского учреждения.       Исполинский улей с шестигранными сотами, уходящий вниз на необозримую глубину. Все ячейки, кроме одной, были пусты. В ней охлаждалась сумка с продуктами и горлышком запечатанной бутылки.       Бесконечный ряд экранов, транслирующих голокопии медицинских карт. Оригиналы явно были бумажными, и Рэй предложила поискать среди файлов медкарты канцлера Палпатина или магистра Йоды. На лице Хакса мелькали схожие мысли, но шпионаж пришлось отложить до лучших времен.       Инфекционное отделение с колышущейся «шторкой» дезинфицирующего поля они миновали едва ли не бегом. А вот странная овальная комната, где со стен глядели реалистичные восковые маски людей и экзотов, озадачила. Маски слепо пялились пустыми бельмами и поражали точностью отливки мельчайших морщин и складок кожи.       Огромные, космическому шаттлу впору, весы.       Полупрозрачные вертикальные боксы, заполненные водой, один даже с затонувшей желтенькой уточкой на дне.       Большой пустой зал с куполообразным прозрачным потолком, с разнокалиберными зеркалами на одной стороне и столько же разнообразными по форме и размеру окнами — на другой.       Старый, медленно ползущий по коридору песчаный лэндспидер, выглядевший так словно инженер-коррелианец повстречал дизайнера-джава. Или словно обычный речной катер поставили на антигравы, в результате чего он стал походить на черепаху без лапок.       Хакс поставил коляску на тормоз, чтобы пропустить почтенного «уродца».       –Чем здесь заняты господа врачеватели? — задумчиво произнес Армитадж. — Надо наведаться с аудитом, когда все кончится, потрясти бюджетников.       Он еще говорил, когда люк «монстра» откинулся, и оттуда показался белый шлем имперского штурмовика. Карикатурная раскосая маска качнулась из стороны в сторону, и Рэй, их бесстрашная Рэй, попятилась назад, едва не свалившись на колени Кайло.       Динамик гнусаво прогудел: «Стойте! Не двигайтесь!».       В то же мгновение все здание содрогнулось от макушки до фундамента: дело метафорический рук Сноука жило и не сдавалось!       Событийный ряд оказался слишком насыщенным, чтобы нервы у троицы не сдали, и они не пустились наутек. Колеса коляски нервно взвизгивали на поворотах, Кайло вцепился в подлокотники мертвой хваткой. ***       По не видел, как погиб Хосниан-Прайм. Конечно, по голосети транслировали мутные кадры вспышек, зафиксированные автоматическими станциями наблюдения, но, во-первых, запись велась из соседней системы, во-вторых, кадры творящегося хаоса в вакууме абсолютно беззвучны.       Звездная Кузница открыла огонь под стук Дэмероновского сердца и отрывистое, со свистом дыхание Финна.       Все было буднично и просто: короткий луч света — пустое, выжженное до молекул пространство. Ни обломков, ни астероидов, ни фанерных корабликов Мусорной эскадрильи. Ничего.       Выстрелы пошли очередями. Луч чередовал интенсивность и длину, то почти доставая до замершего в отдалении звездного разрушителя, то облизывая пространство вблизи. По не сразу понял, что боевая станция пристреливается, учится, как ребенок, еще не умеющий соизмерять силу рук. Вспыхивали желтые глазницы бортовых орудий, паузы между атаками стремились к нулю: произведя один выстрел, Кузница тут же выдвигала другую оружейную палубу, уничтожая произведенные ею же модельки корабликов, орбитальные спутники, плавающий космический мусор. Люди ее не интересовали, напротив, смертоносные лучи аккуратно обходили прозрачные кубики модулей. Но как страшно было болтаться между небом и землей, под опекой равнодушных звезд!       Стрельба закончилась, так же внезапно, как началась, бортовые огни погасли, и огромный Молот завис без движения. Пилот Сопротивления, глядя на удлиненный корпус с острым навершием, вспомнил вертлявый волчок — игрушку своего детства. Только от игрушки не возникало ощущения, что она на тебя смотрит! Волчок дрогнул и раскрутился.       Все бортовые орудия выстрелили одновременно, но энергия не распылилась, а спрессовалась в длинный желтый «палец». Мелькнул раскаленный добела костлявый силуэт Кузницы, «палец» легко коснулся планеты, оставляя огромный дымящийся отпечаток. Земля беззвучно застонала.       Боевая станция оценила результаты выстрела, выдержала процесс гашения вибрации, расправила «щупальца» посадочных опор и неспешно двинулась к Зе. Модули испуганно уступали дорогу. Скорость Кузницы была больше, чем можно ожидать от конструкции ТАКИХ размеров, но латаные-перелатанные корабли Мусорной Эскадрильи легко догнали бы и обогнали ее. Если бы могли что-то противопоставить такому мощному источнику. До сих пор концентрация нескольких траекторий в одну и сохранение работоспособности атакующего орудия считалась невозможной. запускалась цепная реакция взрывов, остатки можно было только утилизировать       Дэмерон осознал, что предыдущая пристрелка была не только тренировкой, но и демонстрацией возможностей. И что их флотилия не продержится и минуты.       –Дело дрянь, командир, — в сопяще-свистящей тишине хрипловатый басок полковника Дарно прозвучал музыкой.       По кивнул, хотя видеосвязи не было, и мандалорец не мог оценить жест.       –Дело полный …ец. А я уже два месяца как в отставке, — продолжал гнуть свое боевой офицер.       –Вы же не хотите… — Дэмерон замолчал. Да видел он, видел этот выход, но не мог назначить исполнителя, ибо нельзя управлять махиной разрушителя дистанционно. Только из рубки управления. И только смертнику.       –Однажды эта малышка смогла войти в атмосферу, попробует ещё раз. Звездные корабли не должны умирать на свалке. Как и люди.       –Нет! Нет! Полковник! — Финн суетился, щелкал какие-то кнопки, и их корабль качало с боку на бок, как лодку на волнах. Дэмерон не препятствовал, в глубине души он чувствовал странное торжественное спокойствие. Надо думать, передалось от безрассудно храброго мандалорца.       –Вы сказали: «всегда бей первым», командир! Отлично! Попробую ее накуканить.       –И на пицунду, — тихо сказал По, но его услышали.       — И на пицунду. Надеюсь, твои друзья стоят этого. Отбой!       Друзья. Дэмерон старался не думать, ради кого приносилась жертва. У них будет немного время. А уж как им воспользоваться — забота девчонки и её команды. И, пожалуйста, пусть уцелеют легкомысленные люди в розовых коробочках. Разве он так много просит? ***       Громада крейсера, обманчиво неуклюжая, неслась вниз сквозь атмосферу, путаясь в кустиках облачков, чтобы у самой поверхности очнуться, выровняться и ударить воздушной волной по куполу посадочной площадки. Играя с силой гравитации, разрушитель поднырнул под Кузницу и ткнулся треугольным носом в перекрестье сходящихся щупалец, срезая «бородавки» дефлекторных щитов. Нос отломился и поплыл в вакууме, разрушитель беспомощно затрепыхался, пытаясь выровняться, но от перепада давления вылетали чиненные переборки, воздух растекался серебряными каплями.       Планета упрямо тянула вниз, но разрушитель еще раз протаранил враждебную станцию, уже мягче, нерешительнее — как малек атакует щуку. Корабль накренился, стал заваливаться назад, кувыркнулся, нелепо задирая острые углы геометрического тела. И полетел вниз. Отломившиеся осколки догорали в атмосфере, падали тяжелыми каплями огненных метеоритов.       Кузница зависла в атмосферных слоях на полпути к планетоиду, нелепая и грозная в своей нелепости. Тень станции перечеркнула бурое пятно разбитого корабля. Системы обменивались странными сообщениями.       Молот возмездия. Маленькая планета.       Остановили. Злая кусачая мошка. Жаль. Мертва. Жаль.       Ученик. Там. Внизу. Запрос отклонен. Отказ. Не успеет уйти. Восстановить систему.       Исправить разрушения. Разрушить убежище.       Пусть живут. Пока. Ждать. Вечность. Впереди вечность.       По не видел, как погиб Хосниан-Прайм. Не видел и этой атаки — мешал изгиб Зе. Не слышал победных криков или зова о помощи — полковник отключил связь. Видел только расступившиеся перед падающим кораблем облака. И маленькое родимое пятно на теле планеты.       Дэмерон прикрыл глаза. ***       Судорога мироздания закончились так же внезапно, как и началась. Хакс, чувствовавший, как желудок решил жениться на трахее, подумал, что это у Сноука снова что-то планово взорвалось. Прощальный поклон. Как и живой призрак Империи.       «Хороша шутка, даром что последняя», — злобно думал перевоспитавшийся «ордынец», когда бронированный преследователь крушил переборки, как картон. Бластер его не брал. Беглецы выбирали самые узкие переходы, но чудо техники скреблось «панцирем» о стены, с корнем выворачивало напольное покрытие, жгло антигравы о низкий пол и — продвигалось. К тому же пушка, приваренная на броню, явно не была декоративной деталью.       «Лестница, лифт, нас спасет только двойное ЛЛ. Мы должны опередить это пугало в белом».       Спутники? Какой от них толк? Кайло дремлет с открытыми глазами, всегда бы так. Гиперактивный бездельник! На лице Рэй застыло испуганное полудетское выражение человека, которому снится кошмар, но нет сил проснуться. А если очередной поворот обернется тупиком…       …Поворот обернулся лестницей, точнее, экскаватором о тридцати ступенях, они выиграли пару минут и тут же потратили их на боковой коридор. «Черепаха» на всей скорости проскочила мимо. Пока поймет, пока развернется…       –Скоро у него… топливо… нельзя на антигравах так низко… так долго….–захлебываясь воздухом шептала Рэй, падая на колени безжизненному Рену и машинально обнимая магистра за шею. Бесполезный идиот! Хакс снова отчетливо ощутил желание убить компаньона и даже провел руками по карману, куда за неимением кобуры сунул бластер.       –Мы тоже так долго и так много не сможем. Неужели братишки-волшебники ничего не придумают? Если он стрельнет по нам…       –Выстрелит, — машинально поправила Рэй.       –Что?       –Нужно говорить: «выстрелит».       Хакс устало кивнул.       — Если он вы-стре-лит, сможешь отбить? Как этот задремавший участник гонок на колесницах? — он пнул ногой инвалидную коляску.       –Такую пушку? Это надо не световым мечом, а световой дубиной. Знаешь, какая область поражения? А тепловой удар?       В коридоре знакомо зафыркал пожилой мотор. Парень и девушка переглянулись, и, приподняв коляску, протащили вперед, сколько смогли. Хакс успокаивал себя, что Рэй не сильнее его, а просто помогает Силой. Влево отходил узкий коридорчик с непрозрачной зеленой дверью. Если наклонить «инвалидку» набок — пройдет.       За дверью они опустили предательские скрипучие колесики на покрытие из синтеволокна. Обилием ковров комната напоминала не то фитнес-зал, не то помещение для медитаций, а, может быть, и то, и другое сразу.       Жужжание «черепахи» медленно удалялось.       Рэй нашла силы встать на четвереньки, подползти к бледному магистру и проверить пульс на артерии. Мигнула Хаксу: жив! — и упала на мягкий пол. Рыжий решил превзойти подвиг любимой девушки: прополз по периметру комнаты в поисках запасных выходов, нашел целых три. За белой дверью обнаружилась душевая, за синей…       Внезапно Кайло, не открывая глаз, выпал из коляски и перекатился по ковру на добрых два метра.       –Уходите, — тихо, но отчетливо произнес магистр.       –Что?       –Уходите, сейчас он будет стрелять, — Рен открыл мутные, как у младенца, глаза и попытался встать. Милосердие, живущее в сердце женщин, подставило плечо, Кайло впился в девушку так, что маленькая мусорщица вскрикнула от боли, и оба повалились на пол.       Выстрел был нестрашным и глухим, так удар мухобойки по перьевой подушке, просто одной стены не стало, и в новейшей анфиладе пробоин показалось длинное закопченное дуло. Ствол повел вверх-вниз, словно зрачок. Потом дуло исчезло: монстр дал задний ход перед рывком.       Хакс обнаружил, что вертит в руках оторванную от двери ручку, а уши у него заложило. Кайло с трудом встал на ноги.       –Надо уходить, — прошептал он бессильно.       — Здесь три двери, — глухо ответил рыжий, — Но белая…       –Хатты и джавы остаются без славы, а Ункар Платт загребет всё подряд, — затараторила Рэй считалочку детства. — Левую. Левая дверь.       –Джедайский способ принимать решения впечатляет. Вы всегда так делаете? — Хакс устал и преисполнился гнева, сарказм сочился из него как повидло из пирожка.       Рэй высоко подняла брови.       –Мне был голос. Женский. Кажется, его я слышала во сне.       Кайло посмотрел на девушку со странным выражением лица и заковылял к указанному выходу. Они успели открыть и закрыть за собой дверь, прежде чем работающие на максимум антигравы выжгли на ковровом покрытии черные «зигзаги». Но врагу досталась только одиноко лежащая на боку инвалидная коляска. ***       Коридор вел под горку и страшно напоминал вентиляцию. После чудесного спасения «в распоследний момент» Кайло почувствовал некоторое облегчение. Конечно, он понимал, что конец неизбежен и что это кратковременная ремиссия. Но, по крайней мере, он не станет обузой. И Кенни где-то рядом… Как мало нужно человеку для счастья!       Плохо, что с болью пропала тактильная чувствительность. Он укусил себя за ребро ладони, пальцы рефлекторно согнулись, но ощущение укуса не возникло. Мир становился каким-то тонким, прозрачным. Он не мог определить, дует в лицо ветер, или жилка на щеке дергается, человек стоит или просто пятно на сетчатке. Рэй, добровольно связавшая себя с магистром особыми узами, тревожно оглядывалась, но магистр успокаивающе махал ладонью, дескать, справлюсь. Вот отказало зрение, и он целую минуту покорно трусил рысцой на звук шагов. Вот кровь начала щелкать в ушах метрономом. Вот обрыв… Обрыв?       Лицо обдал сухой колючий ветер. Пахнуло гарью и горелым пластиком. Трое стояли на краю пропасти, где на самом дне еще бушевал Сноуков погребальный костер. Огонь не успели потушить, просто перетасовали модульные фрагменты, трансформировав большой пожар в отдельные очаги возгорания. Моста через пропасть, даже плохонького, не было. Зато в потоках горького ветра плавно покачивался враг.       Дуло медленно шевельнулось. Хакс хмыкнул.       — Расстрел. Либо смерть в свободном падении. Какой изумительный выбор! — он похлопал себя по карманам, — и почему я не курю? Эффектно пыхнуть на неприятеля перед лицом смерти.       –Может быть, плен? — нейтральным тоном сказала Рэй.       –После такой увлекательной погони? Сомневаюсь. Уже срежиссирован героический финал, — Хакс равнодушно пожал плечами и выжал из лексикона еще одно просторечное словечко. — Однофигственно. Я так устал.       Рэй, его солнечная девочка, еще суетилась, еще искала выход, ища и отбрасывая варианты. Из люка боевой машины доносились странные глухие удары, отчего черное дуло подрагивало вместе со всем корпусом. Казалось, механический монстр с интересом прислушивается к беседе.       –Можно спуститься вниз. Если мы свяжем рукава халатов…       –И шнурки, — требовательно сказал Кайло. Ему было… однофигственно. Нелепо второй раз играть в «гляделки» с огнестрелом.       –Что шнурки?       –У меня шнурки на ботинках. Длинные!       Хакс вздрогнул и очнулся от тяжких мыслей.       –А у меня сапоги. Армейская привычка, будь она неладна.       Рэй в недоумении переводила взгляд с одного на другого.       –Да вы что? Вот так просто сдаться?       Хакс нашел ее руку, развернул и поцеловал маленькую грязную ладонь. Неприятельский транспорт продолжал мелко подрагивать. Ветер, скатывавшийся по наклонному коридору, приятельски похлопывал сзади по спине. Один сильный порыв — и имперцу не обломится.       Армитадж расправил плечи. Сейчас он, фигурально выражаясь, чувствовал, что вырос из прежнего узкого и тесного мундира. Или это случилось раньше, в ледяном подземелье Сноука?       — Надо уметь признавать поражение. На выбор: световой меч (из бластера как-то пошловато, признайте?), выстрел плазменной пушки или коллективный прыжок в бездну. Ты же хотел утопиться, а, Бенни?       Рен не ответил. «Черепашка» медленно поползла вперед, Хакс указал на нее подбородком.       — Вон оно едет, их имперское величество.       Рэй машинально одернула халат, надетый поверх комбинезона, и заправила под медицинскую наколку растрепавшиеся волосы. Кайло окинул себя взглядом и понял, что на плечах все еще болтается больничная простыня, давно уже не розовая.       — Обидно. Наверно, какой-нибудь провинциальный капрал, а арестует магистра и беглого генерала.       — Эту реплику я должен сказать, — тоном сноба произнес офицер Первого Ордена.       — Ну извини.       Рэй прижалась к рыжему и печально улыбнулась.       –Как в сказке.       Хакс снял с нее головной убор и бросил в пропасть. Распустил бронзовые, мягкие волосы, поцеловал в пахнущую солнцем макушку.       — Да, моя принцесса. «Они жили счастливо и умерли в один день».       –Уровень метафоричности запредельный, — проворчал Рен.       –Чем богаты, тем и рады, — рыжий недовольно сдвинул брови. — Да что же он медлит? Мы уже попрощались. Такой момент…       «Черепаха», подплывшая вплотную к отверстию шлюза, содрогнулась всем телом.       Входной люк под сильным ударом отлетел вверх, щедро рассыпая ржавую крошку, и в проеме возник знакомый по историческим хроникам белый глухой шлем. Раскосые глаза-прорези оглядели присутствующих. Потом черно-белые руки взметнулись вверх, шлем сняли, и в узком вороте одуванчиком закачалась знакомая полуседая голова.       В этот момент герои, как никогда, были близки к смерти, например, сделав роковой шаг в бездну. Удивление — страшная штука, знаете ли.       Люк Скайуокер машинально пригладил волосы и ворчливо сказал:       –У вас совесть есть? Совсем загоняли старика. Я им кричу: «Стой!». А они улепетывают, как вомпа-песчанки. Племянник вон белый совсем со страху.       –Я не…       –Но почему вы так долго не показывались? Мы успели наговорить кучу сентиментальных глупостей для семейного ромкома, — Рэй пихнула рыжего в бок, но он не угомонился.       — У меня люк заклинило, не мог выбраться. Такая древность! — мастер стащил перчатку и погрозил металлическим пальцем, — И не смейте выдумывать дурацкие каламбуры. Уважайте мою старость.       –Да вы ещё не старый, — улыбнулась Рэй, а Кайло вздохнул. Дядюшка умел выпрашивать комплименты.       –Если вас это успокоит, мастер Скайуокер, я еще долго буду спать с включенным светом. И обходить больницы стороной, — рыжий на всякий случай переместил девушку за спину: мало ли что на уме у старого маразматика.       –Ты мне поболтай еще, ржавый. Бросили одного, хотя бы предупредили: куда, надолго ли. Если бы Лейя не прислала весточку, я бы так и перетряхивал Татуин до последнего хаттского жабеныша. А их благородия в Сенатах дискутируют. Нет чтобы позвонить дяде…       –Я вам записку оставила. В сахарнице, — покаянно вздохнула Рэй.       –Думаешь, у меня было время чаи гонять, когда вы пропали? Я свой старый катер изуродовал, чтобы спаять эту штуку. Вы хоть представляете, что такое стартовать с планеты, где нет космопорта и станций дозаправки? И вообще кончай болтать, полезай внутрь! — спаситель гулко постучал шлемом по корпусу. Над пропастью выдвинулся ржавый трап.       Троица радостно повиновались. Под нескончаемый аккомпанемент: «Дожили! Ну и молодежь пошла. Ничего не могут без старших» они проползли по трапу и ввинтились в узкую горловину люка. Кайло старательно изображал активность и боевитость, но и его застал врасплох едкий запах рыбы. У панели управления гордо торчал корабельный штурвал.       — А что это вы все так вырядились?       Троица замялась, только сейчас вспомнив о наброшенных поверх комбинезонов халатах.       –Мы хотели, чтобы нас приняли за местных врачей.       –Или пациентов, — уточнил Кайло, но дядя покачал головой.       — Тебя бы, Бенни, в реанимацию на пару суток. Ну ничего, подлатаем. Держись, салаги! — Скайуокер дал «полный вперед», воздухо- (бывшее водо-)плавательное средство на секунду зависло над пропастью, ухнуло в шахту, так что у «пассажиров» заложило уши, и свечой ушло вверх. ***       Вокруг повреждений, пятнавших корпус, коралловыми полипами сновали дроиды-ремонтники. Подвиг полковника обесценивался с каждой минутой: Звездная Кузница неспешно чинила самоё себя. Мозг разумной машины не пострадал, битва не закончена, и одному везучему пилоту пора принимать решение. Простое и легкое — для других.       По взял в руки теплый передатчик, подержал с минуту и отдал команду:       — Внимание, говорит Лидер*. Всем кораблям Мусорной эскадрильи приказываю покинуть орбиту Зе. Возвращайтесь домой, ребята. Здесь мы больше ничего не можем сделать.       Он прослушал стихийные выкрики, интерпретирующие одну и ту же фразу: «Вас понял», мрачно подумал, что все-таки вбил в этих фермеров дисциплину, и отключился.       — А мы? — тихо спросил Финн. Очнувшись от дремоты, компаньон был задумчив и медлителен.       — А мы будем ждать.       –Чего?       — Финала. Шикарное получится зрелище! Или Кузница раздолбает в пыль эту планетку, или наши вернутся живые и здоровые, — пилот нарочито громко зевнул и потянулся в кресле. Шли вторые сутки, — Поп-корн есть?       –Ну ты скотина! — восхищенно протянул штурмовик.       По сказал с чужой, непривычной грустинкой:       –Он отдал свою жизнь за парочку незнакомцев, Финн. Целую жизнь — за два часа вынужденного капремонта. Помни об этом.       Передатчик ожил:       –А вы, босс? Вы тоже возвращаетесь?       По усмехнулся:       — Я замыкающий. Отбой.       И с корнем выдрал передатчик из гнезда. Финн посмотрел на торчащие косицы проводов, заглянул в черные глаза Дэмерона. И заерзал на сидении.       –У меня где-то семечки были. Неочищенные.       — Давай! ***       –Раз, два, три… Поберегись, — «слепленная из ракушек и палок» колымага перла вперед с грацией мон-каламарского крейсера (плевать, что в сотни раз меньше), и стены испуганно расступались. А может, просто реагировали датчики движения модульной системы. Скайуокер вел на глазок, за доли секунды выкручивая штурвал и вписываясь в повороты. Предупреждения о тупиках и путях объезда игнорировались.       –Вы всегда так водите? — обронил Хакс, когда они протаранили стену и въехали в огромный конференц-зал. Кресла вишневого бархата жалобно скрипели, цепляясь за облупившиеся борта.       — Сынок, прими во внимание: мы спешим! Старый я уже карты ваши смотреть, глаза не те. Пошла, родимая! — оглушительно завизжала сирена, и рыжая голова впечаталась в потолок.       –Корабельная, — с нежностью сказал островной отшельник.       Предосторожность была не лишней: в полупустых коридорах нет-нет да встречались одинокие прохожие. Намного больше людей и экзотов появилось, когда дружный квартет въехал в наземный ярус, но и здесь местные благоразумно вжимались в стену.       «Черепаха» миновала сортировочный зал, где вчера утром — тысячу лет назад — вновь прибывших отбирали для собеседования. Карантины сейчас не функционировали: в экстренных ситуациях взлет и вылет с Зе были строго запрещены. Вот и несся диковинный зверь по туннелю, расстреливая генераторы силовых полей и тараня запертые двери.       «Отец тоже так гонял когда-то. Самый юный гонщик Бунта-Ив, не шутка! И я, старая развалина, «приключениев» захотел». Люк стиснул штурвал обеими руками, закрыл глаза и прибавил скорость.       «Используй Силу, Люк. Используй Силу». ***       Ремонт близился к завершению, умные дроиды залатали самые опасные повреждения, скоро оживут «щупальца» стыковочных механизмов. Глупый слабый враг ударился в бегство, мыльные пузыри пустоголовых докторишек возвращаются в свой стеклянный улей. Нельзя размениваться на мелочи, когда впереди Великое Странствие.       Внезапно слабый импульс проник в имитирующую нервную систему нейронную сеть. Застыли дроиды, в недрах станции началась и завершилась цепочка реакций, сходных с эмоциональным потрясением. Где-то внизу, по багряной почве планетки перекатывался яркий зеленый шарик. Он сочился Силой, живой источник энергии, сладчайшее лакомство, целый пир для истомленного ожиданием существа. Рядом с мерцающей точкой тихо пульсировали несколько огоньков, но только в ней светилось пламя живой Силы.       Создание, коим ныне являлась боевая станция, сохранило очень мало от прежней личности, в электронной памяти не оставалось места понятиям «месть», «гнев», «злорадство». Они отмерли еще при жизни как непозволительная человеческая слабость, что говорить о посмертии. Звездная Кузница не «узнала» и не могла узнать врага из прошлого. Но получившая прописку в искусственном теле, выпитая болью душа жаждала пищи, а Сила, возлюбившая слабые краткоживущие тела людишек, являлась неисчерпаемым источником этой пищи. Особенно если жертва отдавала жизнь добровольно.       Здесь, внутри, так много пустоты, хватит и для упрямого старика, разменявшего шестой десяток. А есть заупрямится «шагающий-по-небу», что ж, всегда можно обменять на бессмертие жизнь юных спутников. Может, они-то не будут против, места всем хватит.       Программа ремонта спешно сворачивалась, дроиды шустро юркнули в ячейки, стыковочные опоры дрогнули и разошлись в разные стороны. После тарана звездного разрушителя они были функциональны едва ли наполовину, и коснуться поверхности планетоида боевая станция не смогла бы. Но в таком виде, с подвижными «щупальцами», реющими вокруг веретенообразного тела, она выглядела внушительнее.       В последнее время спутнику планеты Зелтрон катастрофически не везло: приближался очередной по счету захватчик, а рядом не наблюдалось ни единой голокамеры, способной запечатлеть увлекательной зрелище для беспечных зелтронцев. Шоу наверняка побило бы эфирные рейтинги! ***       Армитадж вел допрос. Заниматься чем-то иным в тесной «коробочке» было нерационально. И обстановка располагала.       –Полагаю интересоваться, как вы нас нашли, бессмысленно?       –Я проанализировал котировки акций, в которые вложился за последнее время Ункар Платт, статистику вывоза крупных бытовых отходов с Джакку, пару раз прокрутил речь Бена в Сенате, — Люк фыркнул, направляя корму «черепахи» на гибкую полимерную дверь-мембрану. В случае успеха это открывало путь в боковой коридор и существенно сокращало путь. — За кого вы меня принимаете? Конечно, чудесное озарение. Хотя речь была неплоха.       –Полагаю, там присутствовала девушка в голубом платье? — осторожно подал голос Кайло. Он еще не определился, как относится к появлению дяди, а Скайуокер тактично не обращал внимания на неуклюжие попытки нейтралитета. Кто там на кого потолок ронял — дело прошлое.       –Да уж, присутствовала, правильное слово подобрал. Племянник, если это твоё альтер-эго для дистанционного общения, у тебя серьезные проблемы с гендерной принадлежностью.       Кайло промолчал. А что можно ответить? Ему хватало шуток про некрофилию в исполнении Хакса. Или любовь к спящей женщине называется иначе?       Люк поспешил сменить тему:       — Моя очередь утолить любопытство. Сколько же вы там пробыли, дети мои?       — А какое сейчас число? — выслушав ответ, Хакс произвел необходимые вычисления, — не меньше суток. Сейчас уже вечер, а нас доставили вчера утром.       Люк присвистнул.       — Что-то вы долго Верховного Лидера убивали. А с кубиками нельзя было эвакуироваться? Зелтронцы, конечно, ложь чуют, но и их можно обмануть, выдали бы себя за пациентов, у вас неплохо получалось в этих халатиках. Молодежь, никакой стратегии!       — Эвакуироваться в модулях, чтобы очутиться в первом ряду защитников Звездной Кузницы? Или на переработке в «живое топливо»?       — Какой-какой Кузницы?       Хакс сжато пересказал план строительной «пятилетки» Сноука. Люк сердито покачал головой, услышав о способности станции подпитываться энергией Одаренных Силой:       — И сюда своими ручонками дотянулся, шкодник! Силу выкачивать — до чего техника дошла! Только вот как бы затея не аукнулась самому затейнику.       –Вы так говорите, будто он жив, — рыжий испытующе посмотрел на пожилого джедая. Рэй, дремавшая на генеральской груди, что-то прошептала во сне.       Люк двусмысленно улыбнулся. В конце коридора уже виднелся комплекс космопорта с застывшими силуэтами кораблей. Стартовать ни один не планировал.       –Значит, уже знаете. Знаете, что всё было напрасно, — прошипел Армитадж. Рэй недовольно нахмурила брови и заворочалась, щекоча каштановыми прядями обросший рыжей щетиной подбородок.       Старый отшельник открыл рот, но ответить не успел. Сверху, с неба слетел тяжелый, тоскливый вой. Звуковая вибрация подняла пыль с плоской багряной равнины и пошатнула тонкие стены туннеля. Голос был знаком. Он взывал к маленьким теплым атомам энергии, запертым в тихоходной коробочке, он обещал покой вечности и мудрость звездного неба. Но экипаж «черепахи» не внял мольбам, и Люк выжал всю скорость из пожилого мотора. Тогда с неба сошел желтый огонь.       Кайло и Хакс не видели первых выстрелов Звездной Кузницы, но они узнали знакомую дрожь, от которой взлетало и падало вниз — от ребер до пяток — сердце. Парящие в высоте больничные модули брызнули в разные стороны розовыми каплями. Но желтый огонь проигнорировал их. Пламя вскипело жидкой стеной перед самым носом «черепахи», разрезая прочнейший транспластил как бумагу.       Из потолочных отверстий туннеля брызнул мгновенно твердеющий изолирующий раствор. Он закупорил прореху, не давая скудному воздуху планетки проникнуть внутрь. Мембрана туго натянулась, стравливая давления через технологические отверстия, чтобы потом запечатать и их. Люк, ругнувшись, дал задний ход.       От толчка при торможении Рэй проснулась и села, глядя на мониторы внешней камеры.       –Если бы на этой планете водились мусорщики, им хватило бы работы на десятилетия, — задумчиво произнесла девушка. Кайло и Хакс одновременно повернули головы. Транспортное средство быстро мчалось по узкому коридору, но за полупрозрачной стеной смутно виднелись останки огромного корабля, треугольный нос, покосившаяся башня. Память подсказала, и мужчины склонили головы.       Девушка всхлипнула.       –Ты чего?       –Обидно, — она потерлась носом о жесткое плечо Хакса. — Так долго ремонтировали, тюнинг-го-вали…       –Пал как герой. В борьбе за правое дело. Да, магистр?       –Да, — хрипло прошептал Кайло и отвернулся. Достойная эпитафия кораблю. И человеку.       Новый призыв слетел с неба, и от звуковой волны останки корабля разметало ртутными шариками. Пришлось снова выжимать тормоза: после знакомой предупредительной вспышки дороги вперед не было.       –Будет вам сейчас «пал как герой». По полному реестру, — Люк поднял голову к низкому потолку и прокричал, словно его слышали. — Что за глупые игры? Хочешь убить — так убей.       С неба пролился сердитый рокочущий гул, как никогда похожий на издевательский хохот. Даже разреженная атмосфера не мешала скрежету пробовать на прочность нервы и с отдачей щелкать по барабанным перепонкам. Это был самый шумный и самый бестолковый разговор, завершился он очередным «плевком» желчи. Выстрел прошел близко, кабину тряхнуло, нос опасно задрался вверх, но приземистая «черепашка» выдержала, устояла на невидимых лапках. Рэй взглянула на монитор и отвернулась: на месте звездного разрушителя памятником храброму Дарно осталось черное, спекшееся в корку пятно.       — Ничего твоим мусорщикам не оставили, — проворчал Люк. — И я, дурак, не экранировался, просигналил: самый деликатесный источник мидихлориан здесь. Кто ж знал, что он так быстро оклемается после… мг…смерти.       –Что ему надо? — осведомился Хакс. Ноздри длинного носа опасно трепетали, как у дикого зверя. Одной рукой офицер крепко прижимал к себе девушку.       –Скушать нас. Проглотить и ассимилировать. Выжать энергию до капли и навеки вплавить в проклятую железяку. Врешь — не возьмешь, — Скайуокер воровато огляделся и вызвал на монитор карту местности, ту самую, что «для слабаков». — Будем искать обходные пути. Плохо, что мы так хорошо просматриваемся сверху.       Он еще раз развернул самодельный БТР, скрежеща корпусом о стены. Коридоры манили загадочной паутиной лабиринта. Кузница распластала «ножки»-опоры и мертвым кальмаром висела в небе.       –С другой стороны, будь моя крошка чуть быстрее, мы уже были бы трупами. Хакс вспомнил об оставленной «Хлое» и ностальгически вздохнул.       Игра в «кошки-мышки» шла с переменным успехом. Они осторожно продвигались вперед, меняя направление и путая следы. Поднебесный «охотник» откликался быстро, нарезая туннели ровными ломтиками, но всякий раз сохраняя добыче жизнь. В один момент, прячась в тени ремонтного цеха, они вновь увидели космопорт. Кайло уже мог пересчитать полосы разметки и застывших дроидов-погрузчиков, когда впереди полыхнуло, и защитный купол взорвался золотистыми звездочками. Призраками мелькнули и исчезли стоявшие вне ангаров корабли. Пути с Зе больше не существовало.       Коридор обрывался в пустоту, и, прежде чем проход заштопала завеса мембраны, они увидели бархатное небо с манящими прорехами звезд и нелепый долговязый силуэт врага. Со спины ощутимо тряхнуло, словно эхо первого взрыва сделало круг и нанесло удар сзади. Изолирующая жидкость выплеснулась целым потоком, спеша устранить повреждение. И стало тихо. Мышеловка захлопнулась.       Они были запечатаны в узком туннеле на крохотной планете, и где-то там Финн и По напрасно несли свою вахту. Дерзкий замысел был обречен с той минуты, как трое вступили в цитадель Сноука.       Люк уронил тяжелые руки на руль и замер. ***       Кузница устремилась к поверхности, на карте неба запоздало проявились испуганные звезды, а два человека в тесной кабине бомбардировщика боялись пошевелиться. Когда приборы поделились откровениями о происходящем внизу, настало время банальной констатации.       –Она взорвала космопорт. Им не выбраться, — слова вылетели облачком пара. Для игры в невидимок пришлось до минимума снизить энергообеспечение «Хлои», и в корабле устаревшей модели царил холод. На корпусе изморосью проступили человеческие фигуры, словно корабль обнимали призрачные снежные руки.       Финн отправил в рот последнее семечко и сплюнул шелуху вместе с командой, столь актуальной в этот день:       –Вниз.       По молча приподнял брови.       –Вниз. Я знаю… Я чувствую. Мне приснилось… Они живы. Мы найдем их.       Дэмерон равнодушно пожал плечами, наклонил голову, как бодливый бычок, и послал неуклюжее судно в белесую взвесь редкой атмосферы. За кораблем инерционным следом вился легкий голубой дымок. ***       Им досталось пространство метров в десять, ограниченное сзади и спереди изолирующими мембранами. Для машины мало, для людей много, для жизни хватит. Конечно, можно разорвать пленку, «черепашке» хватило бы массы, но куда ехать? Путь в небо надежно запечатан.       –Воздух снаружи вроде годный, внутри мы быстро надышим. Я открываю люк? — грубовато сказал Скайуокер, и никто даже не подумал оказать на случайный каламбур.       Они вышли и, не сговариваясь, подняли головы к полупрозрачному потолку транспортного «рукава», к близкому и такому далекому небу с восклицательным знаком Звездной Кузницы. Молот Возмездия не торопился. Зачем, если загнанному зверю некуда бежать?       Над землей, возвращаясь к центральному корпусу, вереницей тянулись больничные модули. Сколько их пострадало во время «боевых действий», не знал никто, смутно думалось, что потери опять припишут мифической атаке Сопротивления. Удобно! Сноук умер, но и после смерти двигал пешки по огромной доске. Осталось расправиться с последними Одаренными, и Вселенная до краев наполнится покоем и тишиной. Всё, как мечталось одному рыжему дезертиру.       Но у дезертира изменились планы. Он отвел в сторону магистра, сжал худое, с проступившими синеватыми венами запястье и прошептал:       –Ты дал обещание, рыцарь.       Старый джедай на крыше катера то ли спал, то ли медитировал в «позе лотоса», но по подрагивающим векам Кайло видел, что слышит и видит он не хуже бодрствующего.       — Какое? — устало произнес Рен.       Хакс повел глазами в сторону девушки. «Юная леди» сосредоточенно изучала двигатель колымаги, видимо, прикидывая, может ли рожденный ползать — летать.       — Она должна выжить. Любой ценой. Придумай что-нибудь!       –Что-нибудь, — магистр потер лоб большим пальцем. Легко сказать — придумай! Покинуть туннель, обвести вокруг пальца недремлющего врага, преодолеть земное притяжение, наконец, найти в пустом небе случайный транспорт… Невозможно!       Пусть его обвиняют в наивности и неприспособленности к жизни, но Кайло знал: после демонстрации мощи пробудившейся Кузницы никто не поверит в живучесть дерзких диверсантов. К тому же, судя по остову звездного разрушителя, Мусорная Эскадрилья вступила в бой и проиграла, легкие её кораблики сейчас далеко-далеко отсюда. Невелика цена храбрости работяг с Джакку. Как и цена преданности друзей, цена любви, цена…       Жизнь отвесила звонкий подзатыльник: с неба медленно спланировал старый имперский бомбардировщик и зигзагами понесся над землей. Кто бы ни сидел за штурвалом, он явно что-то искал.       Армитадж заморгал часто-часто.       –Они все-таки сберегли её, забраки этакие, — в одно мгновение Хакс обрел свою «Хлою», Кайло — веру в людей, а всем остальным досталась надежда. Прямо со дна замшелого ящика Пандоры!       –Они ищут нас! По и Финн! Ищут нас! — к Рэй стремительно возвращался оптимизм.       –Мы можем подать сигнал? — деловито осведомился Хакс. Люк отрицательно покачал головой:       –Даже если бы и могли, штука, в которой мы застряли, экранирует исходящие сигналы, световые и звуковые. «В больнице нельзя шуметь», ситхи её задери, — он с досадой хлопнул по розовой стенке.       — А покинуть тоннель не позволит штуковина в небе, расстреляет на подлете — и хоронить будет нечего. Пешком и без респираторов снаружи не продержаться и пяти минут. Был бы у нас лишний больничный модуль… — рыжий говорил скороговоркой, а светлые глаза сверлили худое бледное лицо не-друга. Ну же, Избранный, используй свою Силу. Шевели мозгами.       — Мне как-то рассказывали, что высшие магистры Ордена умели выживать в открытом космосе. Такая альтернативная форма транзита, — задумчиво, ни к кому не обращаясь, произнес старый джедай.       — Легенда красивая, — бросила через плечо Рэй, держа в одной руке контроллер маневровых двигателей, а в другой — кабель охладителя и готовясь сочетать их браком.       –Это правда? — высокомерно уточнил рыжий скептик.       –Что есть Сила как не чистая энергия? И что есть энергия как не потенциал материи? — он приблизил бородатое лицо к самому носу Хакса, для чего тому пришлось нагнуться, — Но учтите, братишки, шанс только один. Поэтому делите девочку сейчас.       Год назад рыжий пристрелил бы наглеца. Месяц назад — возмутился и направленным потоком «огня-в-плоти» подпалил бороду. Но тот агрессивный парнишка затерялся на бескрайних просторах Татуина, перемололся в жерновах высокомерного Корусанта. Новый Хакс церемонно, как лицу королевской крови, поклонился старому отшельнику, по-армейски развернулся на пятках и подошел к Рэй. Обхватил за талию, запустил руку в мягкие пряди. Девушка, не выпуская из рук подствольника ракетницы, благодарно откликнулась на «предложение».       Поцелуй Иуды был долгим и нежным. А потом Кайло повел в воздухе ладонью и Хакс, второй раз за истекшие сутки, держал на руках бездыханное тело любимой. Он криво ухмыльнулся:       –Вхожу во вкус.       –Осторожно положи на пол, — распорядился Люк и принялся по одному снимать с себя фрагменты белых доспехов. Выдрал из шлема батарею оксигенератора и повесил девушке на шею, — предосторожность не помешает, если что-то пойдет не так, кислородного запаса хватит на пару часов.       –Если… — эхом откликнулся племянник.       Люк закатал рукава клетчатой рубашки, обнажая руки: живую и искусственную, — и усмехнулся в усы.       — Ну, племяш, сейчас будем ваять энергетическую капсулу. Разумеешь? Опыт есть?       Кайло неопределенно пожал плечами. Он боялся признаться в собственной бесталанности. Мир снова возлагал ответственность, при неудаче обещая презрение.       …Если нет внутри опоры, с помощью которой переворачивают мир. Нет веры в себя, нет опыта, только извечный страх не оправдать ожиданий.       …Но какое дело мертвецу до человеческих страхов? Он мертв и давно. Пересек границу жизни. А чудо, оно всегда на грани.       –Видел как-то. По голокрону, — честно ответил магистр.       — Молодежь… — проворчал Скайуокер любимую присказку и бросил через плечо, — ты бы глаза защитил чем-нибудь. Сетчатку может пожечь. Мы с Беном привычные.       Хакс фыркнул, но все-таки отыскал в катере старые очки-окуляры. «Всемогущих магов» он напутствовал словами:       –Не вздумайте помереть во время фокуса, я предпочитаю встретить смерть в хорошей компании, — главный седобородый фокусник показал большой палец и наклонился над спящей.       — Начнем потихоньку, — Люк шевельнул левой, живой рукой, и на коже тонкой перчаткой проступил свет, зеленый и радостный, как воскресный леденец на палочке. Свет тянулся за пальцами, полз вверх по локтю, Люк движением кисти стряхнул это самое невесомое-неведомое, и оно послушно осело на разметавшиеся по полу волосы, руки, ноги. На металлической руке сияние было слабее, оно медленными ртутными каплями стекало на грудь и живот. Люк вопросительно повернулся к племяннику.       Рен вздохнул мелко и дробно, просеивая воздух.       «Сила везде. Она течет во мне. В тебе. В ней».       Он освободил легкие, выдохнул, моргнул и увидел… Тугие красноватые нити, прораставшие из вен и колышущиеся в такт дыханию. Они оплели руки редкой сетью, и нужно лишь потянуть за них, осторожно и медленно, чтобы не спутать концы. Завязать петлю вокруг тонкой шеи, и туго, виток к витку, оплести грудь, талию, бедра, накинуть красную фату на темноволосую голову. В этом спектре восприятия Рэй тоже сияла, но мягко, сонно, теплым светом ночника. Желтое, зеленое, красное — цвета смешивались, выцветали до белизны, формируя переливчатый продолговатый кокон. Внутри маленьким светлячком спала мусорщица.       Спустя вечность — час? Два? Пять минут? — над полом поплавком покачивался живой сгусток энергии. Получилось криво с одной стороны, перетянуто с другой и узко в боках — только стоять и можно, но какая к ситхам аккуратность при этакой спешке! Люк шевельнул усталыми пальцами левой, и кокон с драгоценным грузом медленно поплыл к мембране, легко прошел сквозь упругую пленку — лишь на мгновение полыхнуло белым пламенем, ближе обозначились звезды. На воле творение «фокусников» зависло на высоте человеческого роста, выцвело до прозрачности, Рэй парила над землей, видная до последней черточки, со сжатыми на груди тонкими руками и не по размеру большими подошвами ботинок. Хакс снял защитные очки.       –Гребанные пузыри! Это все, что смогли придумать джедаи за тысячелетия?       –Девочка на шаре*, — прошептал Кайло. Он не отрывал глаз от кокона. Рыжий помедлил и пожал вялую руку не-друга.       — Буди ее, она должна перехватить контроль движения, — требовательно тряхнул племянниково плечо Люк.       –А сможет?       — Разберется. Она же технарь.       Кайло кивнул и тяжко взмахнул неподъемной чугунной рукой. Кокон вздрогнул и слегка растянулся: это девушка открыла глаза, огляделась, удивленно потрогала кислородную маску на шее — и вдруг заколотила обеими руками по упругим стенкам, беззвучно раскрывая рот. Истерика длилась с минуту, не больше, потом руки безвольно упали вдоль тела, Рэй приблизила лицо и уткнулась щекой в невидимую стену. В воздухе повисла крохотная капля, повисела и упала на покатую крышу тоннеля. Хакс прочертил пальцем след влажной дорожки. Капля скользнула по стене и упала на бесплодную землю. Армитадж проводил ее глазами, поднял голову, чтобы смотреть и смотреть, не отрываясь.       Медленно проявлялась на небе местная луна — огромный Зелтрон, и в его красноватом свете, возвращаясь от медицинского корпуса, летел кораблик. Приборы фиксировали неподвижный сгусток энергии, но «Хлоя» была слишком занята поиском живых и безразлично облетела диковинную аномалию. Мало ли всякого мусора носится в воздухе?       Кокон вздрогнул — это Рэй со всей силы ударила по стенке. Сейчас она чудовищно напоминала Рену мать на старых голографиях — принцесса Лейя Органа, та, что никогда не сдается. Химерическое транспортное средство подчинилось, поднялось над землей, медленно, как тополиный пух. Теперь кокон потемнел, покрылся бурыми комковатыми наростами, по матовой поверхности забегали блики луны. На фоне красноватого грунта он был неотличим.       –Режим мимикрии. Чтобы сверху не обнаружили, — тихо сказал Люк.       –А люди? Те болваны на моей «Хлое» — смогут? — Хакс отвернулся от стекла и тяжело уселся на пол, впервые на памяти знавших его ослабил воротничок комбинезона.       — У тебя покурить не найдется?       –Нет. А ты куришь?       –Ответ пока отрицательный. Но снова захотелось, — он усмехнулся, старательно пряча глаза. Темный комочек удалялся, увлекаемый ветром от пролетающих модулей       –Алкоголь пойдет? — Люк тоже сел на пол и, не дожидаясь приглашения, достал фляжку. — Стресс снимает за милую душу. Свое, не покупное.       –Умеете вы убедить в пользе здорового образа жизни, — Хакс усмехнулся и протянул руку. Люк пожал плечами и завел старую песню:       — Я уже старый. Кровь плохо греет.       Они пустили фляжку по кругу. Тихо шипел воздух, выходя через мелкие дырочки в мембране. Все-таки контакт с энергетическими коконами вреден для промышленных полимеров. Давление изнутри надавит — слетит крышечка, и можно не ждать ослепительной желтой вспышки. Смерть от удушья — банально, но действенно.       Снова на бреющем полете пролетел бомбардировщик. И снова он не удостоил вниманием бурый «поплавок». Кокон дернулся, растянулся и сменил цвет на рассветно-прозрачный, а конструкцию — на кубовидную. Рэй внутри псевдомодуля стояла на коленях, сжавшись в темный неопрятный комочек.       –Может, им белым флагом помахать? — апатично предложил Хакс. Кислород в отведенном для жизни пространстве незаметно сокращался, «узников совести» охватила сонливость.       –Сигнальные ракеты, фаеры, хлопушки… — невпопад ответил Рен. Армитадж махнул вялой рукой.       –Чего она не стреляет-то, ваша станция? Ждет, что выйдем сами, с высоко поднятыми руками? — сонно пробормотал рыжий.       — Помахать в знак приветствия? — Кайло проваливался глубже и глубже, тонул в песке. Он поднял вверх бессильные, покрытые красноватой паутиной руки. По груди и коленям бегали крохотные паучки и плели, плели липкую тяжелую сеть. Он приладился сбивать их щелчком, но вспомнил, что надо экономить — кислород? азот? аммиак? — и уронил руки. По полу прошуршали темные босые ступни в ореоле голубого платья.       — Спи. Мне нужно, чтобы ты заснул, — властно требует принцесса.       Он даже не удивляется. Наверное, все-таки умер, не дождавшись. Если это рай, то он на всё согласен.       — А если не проснусь? — он тянет руки к темному лицу, но всё время промахивается, так устал. Кенни ловит ладонь и кладет себе на щеку — прохладную и мягкую.       — Тогда мы вечно будем вместе.       Он верит. И закрывает глаза.       Кенни улыбнулась, погладила черную взъерошенную голову. На прощанье обвела пальцами пересохшие горячие губы, повернулась, разбежалась, выставив вперед руки словно перед прыжком. Стена не воспрепятствовала, только мелкой дрожью щекотнуло кожу. Босые ступни коснулись земли, оттолкнулись. В небе сиротливо покачивался кривобокий кубик. Кенни помахала ему рукой, закладывая воздушный вираж.       Реальность и сновидение сочли первое свидание удачным. ***       Экипаж «Хлои» снова и снова облетал равнину, усеянную воронками выстрелов и обломками прозрачных трубочек-тоннелей. Никто не решался назвать эту попытку последней, потому и спорили до хрипоты и клокотания в гортани.       — А я говорю: они не выжили.       — Моя Рэй? — Финн выпячивал белки глаз.       — Твоя Рэй в том числе, — По злобно стучал кулаком по пульту, чего никогда себе не позволял. Технику он уважал и берег. И понимал — в отличие от людей.– Возможно, они уже дома, на Джакку, а мы, как два дурака, ищем их здесь.       Пусть верит в это, хотя бы до возвращения!       Но Финн не понимал тонких намеков. Точнее, не желал понимать. Он широко улыбался, хлопал напарника по руке и закладывал новый вираж. Звездная Кузница на них не реагировала. Пока.       –Поправка. Как два заботливых дурака.       –Большая, блин, разница.       –Большая. Потому что один дурак накануне уничтожил связь, — Финн ткнул пальцем в осиротевшее «гнездо» передатчика.       По отвернулся и принялся сканировать окрестности визуально. На глазок.       –Стоп, а это что такое? Световой сигнал?       –Какой сигнал?       — Вон. Голубой.       Финн оскорблено выпятил нижнюю губу.       — Это ты оскорбляешь?       — Нет, констатирую. Придумает ерунду, сам поверит в неё, а потом обижается. Вон там, на три часа. Но откуда здесь взяться больничному мо… Мать двурогого шилохвоста, как они…       Голубое сияние сыпало искрами, разгоралось ярче, в самой его сердцевине священным жертвенником светился модуль со знакомой до боли фигурой внутри. И фигура эта выражала крайнее нетерпение. ***       Рэй стояла в центре странного спасательного аппарата и думала о мести. И о том, как управлять этой штукой: здесь же ни кнопок, ни рычагов, сплошные энергетические потоки. И НЕ думала о том, что висит в десятке метров над землей без всякой опоры. Вовсе она не просила её спасать. Ладно, Кайло, он никогда с головой не дружил, но как Хакс позволил сотворить такое? Во второй раз, что самое обидное! Пора пересмотреть планы на замужество. Такой извращенец ей не нужен! Только бы выбраться отсюда…       За невидимой гранью появилось лицо. Женское.       Рэй отнеслась к сему факту скептически. Хотя за уши подергала и на глазное яблоко надавила. Не спит, определенно. Значит, глюк! Лицо было красивое, смутно знакомое, отмеченное большими карими глазами и пухлыми губками. Один карий глаз озорно подмигнул, к пухлым губам прижался тонкий палец, и незнакомка грудью, локтями, коленями — всем телом ударилась о стенку, рассыпаясь снежными хлопьями. Кокон спружинил, снежная заверть сомкнулась в человеческую фигуру, призрак широко раскинул руки и снова полетел прямо на Рэй. Еще и еще. Каждое столкновение вызывало новый всплеск голубых инистых искр, превращая неровный кособокий псевдокуб в блестящую елочную игрушку. И этакую диковину ни приборы, ни бравые парни за штурвалом не смогли проигнорировать.       Спустя пять минут изъяв из кокона сердитую знаменитость («лысые тви-лечки, что это была за хреновина?»), вместо благодарности напарники получили суровый взгляд и непечатное ругательство. Рэй оттолкнула озадаченного Дэмерона с пилотского места и бросила корабль вниз, к узникам туннеля. И вовремя: в небе тревожно шевельнулась Звездная Кузница.       Мембрана окончательно порвалась под натиском бомбардировщика, ведомого твердой рукой и истомившимся сердцем. Внутрь хлынул холодный разреженный воздух, но быстрые дружелюбные руки уже тащили три тела вверх по трапу. Финн, вошедший в режим непрерывного изумления, повторял раз за разом: «Крылатые трехрогие хатты, как они затащили внутрь эту колымагу?».       Стартовали, выжимая из двигателей последние крохи, но прежде, чем заискрилось голубое поле гиперпространства, чуткие приборы уловили неритмичный гул. Разъяренный неповоротливый монстр изливал досаду, и тяжелые капли взрывов, падая с высоты, вспахивали землю. Отвлекающей мишенью служил висящий в воздухе высокоактивный нематериальный объект, весь в голубых всполохах вьюги. Благодаря «конструкции» кокон спокойно пропускал мимо мембран сильнейшие плазменные атаки, вертелся, менял высоту и в финале самоликвидировался с издевательским «пук-пук». Вместе с ним с коротким женским смешком исчезла и голубая метель. ***       Выйдя из гиперскачка, Рэй небрежно бросила По штурвал, как бросают приятелю ключи от замка зажигания, и поползла-пошла к оголодавшим по кислороду и заботе товарищам. Еще никогда «Хлоя» не принимала столько гостей. За время прошлого отрезка пути три члена экипажа (плюс спящая в ледяном сне незнакомка) делили поровну два отсека бомбардировщика, теперь же все пять персонажей теснились в рубке в режиме тетриса. Финн подумал, что чести попирать ногами самого Кайло Рена не удостаивался ни один из членов Сопротивления — ни живой, ни мертвый.       Впрочем, легендарный враг мало походил на живого. Он смирненько лежал в углу, и впалые синеватые щеки с каждой минутой темнели всё больше. А черные волосы вылиняли до пепельных.       «Я спасаю Кайло Рена. Трехгрудые твилечки, я спасаю Кайло Рена».       –Трибунал по тебе плачет, предатель, — просипел Хакс, восстановленный животворящими пощечинами и поцелуями Рэй. — Почему проигнорировал приказ об отступлении? — Он заткнулся по причине загруженности рта, а телепатией рыжий генерал не владел.       Финн покосился на парочку и вернулся на проторенный путь самобичевания.       «Хвостатые и рогатые сенаторы, я спасаю Кайло Рена».       Люк компактно уместился у входа и занимался самолечением, манипулируя энергетическими ресурсами организма. Время от времени он сердито бормотал:       –Спасатели, тоже мне. Когда надо — не докличешься. А мою «Мару Джейд» бросили***… Я и страховку не оформил! Новехонький катер, десяти лет не отлетал.       Финн потер за ушами и под подбородком, стирая липкие капли. И решился… ***       Кайло лежал на полу тряпичной куклой. Подвижность сохранила только шея, но и та медленно костенела, отказывалась поворачиваться, и магистр чувствовал себя черепом, посаженным на кол. Жизнь уходила из опустошенного тела, и он тихо радовался этому. Кто-то подошел, не вибрация пола под подошвами, нет, просто ощущение присутствия, кванты тепла, исходящие от тела. Рен открыл глаза, увидел темное лицо, но оно слишком напоминало Ту, ушедшую, ясноглазую, так что он позволил голове склониться набок. В поле зрения попала безвольная рука, и он искренне удивился, что на ней еще нет трупных пятен. Потом ладонь прижали к полу две сплетенные фигуры, занятые исключительно собой, он искренне порадовался и за них.       Кто-то бесцеремонно потыкал в грудь острым пальцем, шея крутнулась на ржавых позвонках, и Кайло улыбнулся в лицо Финну:       — Если вы с ним тоже хотите… — чернокожий парень не ответил, По загадочно улыбнулся.       Рен знал, что приветливо помахать свободной рукой не получится, и вложил в голос всю доступную «актерочку»:       –Я в порядке. Устал. Вздремну немного — буду как новенький, — и медленно сомкнул веки. У юноши должно хватить такта не беспокоить спящего. Они поймут потом, когда вернутся. Ещё осталась пара минут, чтобы предаться воспоминаниям… Уйти на позитивной ноте.       Финн, кажется, отошел, во всяком случае, Кайло услышал жужжащий звук его голоса с другого конца рубки. Говорил штурмовик быстро, взволнованно, с энтузиазмом, магистр и этому порадовался. Выжил! Живой, предатель! Хорошо, что так…       Удар был такой силы (или Силы), что в голове взорвалась маленькая зеленая бомба. Кайло застонал от обиды: почему не оставляют в покое? Он поднял веки и увидел склонившееся бородатое лицо. Люк разминал руками грудь и плечи племянника, и от сухих горячих ладоней иголочками разливалось по телу тепло.       –Давно это с тобой? Почему молчал? Такой же упертый, как мамочка! Или как папочка! Или оба, вместе взятые! Сдали холостому родственнику ребенка — воспитывайте! — ладони были не только теплыми, но и сильными, они рванули ткань комбинезона, так что застежка-молния брызнула во все стороны. Люк охнул, Кайло скосил глаза в тщетной попытке рассмотреть, и тогда старый джедай с прямотой садиста передал картинку прямо в мозг.       Грудь и низ живота темнели полночной синевой. Собственно светлых кусочков кожи осталось мало: горло с худым кадыком, часть правого плеча, маленькое светлое пятнышко напротив сердца. Оно стремительно уменьшалось с каждым ударом сердечной мышцы, сжимаясь в паучьих лапах черноты.       –Твою ж… — сквозь зубы прошипел Скайуокер, — какого …я вы мне не сказали?       Рэй уже стояла перед учителем на коленях, вся в пунцовых пятнах ни то стыда, ни то пылкой любви.       –Я пыталась его лечить, подпитать энергией, ничего не получилось. Словно блок поставлен. Это потому что он на Темной стороне, да?       –Это у тебя в голове темно. Пыталась она. Недоучка, — Люк со злостью откусывал слова, водя ладонью над черной, словно обугленной кожей.       Девушка дернулась, но узкая холодная ладонь Хакса погасила порыв. Финн вытянул шею в любопытной пытке, По молча поймал его за плечи и развернул к пульту. Каждому свое: одни везут, другие чинят.       Люк, наконец, нашел след старой раны, она давно зарубцевалась и казалась светлее остальной кожи. Но именно оттуда отравой растекалась кровь.       –Почти два года. Два года. Безумие, — джедай дернул руку на себя, и худое тело выгнулось дугой. Скайоукер этим не удовлетворился. Сцепив зубы, он тянул и тянул невидимый тугой канат, как тралят якорь моряки на рейде.       Сердитые светлые глаза косо взглянули на девушку:       — Запомни: больной полон боли, она разбухает в нем, заполняет всё тело. Нужно не вливать в него силу, а тянуть дрянь из него. Очищенный организм сам справится.       –Но это же…       Он неожиданно подмигнул.       –Да. Это значит разделить боль пополам. Поэтому лекари древности не отличались долголетием.       –И вы…       Новая ухмылка под седоватыми усами.       –Не бойся. Мы живучие, — он поднял ладонь вверх, и безвольное тело потянулось за пальцами. Скайуокер сжал губы в нитку, радуясь, что растительность на лице прячет нервную судорогу. Племянник стонал и цеплялся за болезнь, как за драгоценность. Хорошо, хорошо, мой мальчик. Жить всегда было больно, особенно когда ты молод и веришь в идеалы.       –Дядя…       –О, и это вспомнил! Терпи, падаван, джедаем будешь, — Люк тянул и тянул боль, сорную траву-повилику, гнилой зуб, занозу, вросшую в тело. Боль поднималась до макушки и откатывала назад, цеплялась за сердце острыми коготками: не хотела уходить.       На секунду «доктор» отнял дрожащую руку: утереть пот, и Кайло увидел за широким плечом коротко стриженную курчавую голову. Руки с узкими ободками колец опирались на дядины плечи. *** Время — ночь.       — Ты спасла нас.       — Это едва не стоило тебе жизни. Но вне сна я мало что могу. Пришлось рискнуть.       –Как ты смогла… достучаться до дяди?       Она пожимает плечами.       — Он касался МОЕГО меча. Как ты. Как Рэй. Как тот смешной парень. Не знаю, как это связано. Я чувствую всех, кто владел мечом хотя бы краткое время.       –Значит, так это работает, — бессмысленные слова, но надо поддерживать беседу. Она тоже знает об этом. О конечности времени. О конечности всего. И молчит.       — Я думал, ты ушла навсегда. После того… в подземелье… Думал, ты и есть Сноук. Улыбка. Белые зубы.       — Не отличить мужскую сущность от женской! Дурачок.       –Я? — улыбка. Морщинки у глаз.       -Так долго жить во тьме, чтобы потерять единственный источник света? Я привела всех, кого смогла. Рэй помогла выбраться и удержала от взаимного убийства. Финн… он был бесполезен, но хотя бы не угасил надежду вашего возращения. Мастер Люк… — она смеется, по-девичьи прикрывая ладошкой рот.– Скажи, он совсем ничего не боится? Даже призраков?       –Привык за столько лет. Думаешь, ему со мной было легко?       Сейчас он такой же холодный, как она. Значит, можно обнять её, коснуться тонкой руки. Но жизнь по капле втекает в тело, заполняя зияющую пустоту. Значит, снова нельзя. Снова терпеть и ждать ночи.       Он тонет в голубом тумане. Неприятное ощущение. Но лучше, чем отсутствие ощущений.       –Обещай мне одно.       –Что?       –Ты больше не будешь являться во сне моему дяде. Я… я ревную.       Она капризно надувает губки. На вкус они как шоколадное мороженое, он помнит.       — Он не такой забавный, как ты. Но в целом…       Он не успевает уточнить, что это там за целое, когда имеется в виду частное.       Кенни медленно пятится в седую холодную пустоту. Но это ненадолго. До следующего сновидения.       Она вздымает вверх тонкий пальчик.       –Ты выполнил волю отца. Ты свободен. Осталось последнее: доставь потерянную посылку. Отвези саркофаг на Такодану… К Маз Канате… Она знает…       Его снова возвращают к жизни… ударами по лицу. ***       Что за манера выработалась у окружающих — чуть что отвешивать пощечины? В конце концов, он магистр и рыцарь ордена!       –Рыцарь придуманных титулов, — у дяди Люка лицо белое, немногим живее покойника, но он, кажется, доволен. Вертит большими пальцами, и даже механическая рука не сбивается с ритма.       –Дряни я из тебя вытряхнул немало, жаль, нельзя заодно и дурь из головы. Но кое-что осталось на развод, я все ж таки не целитель. Полгодика протянешь, а там посмотрим. Что, не рад?       Кайло неопределенно мотнул головой и отполз, насколько позволяло пространство. Нагнул голову и с сомнением осмотрел бок. Кожа вновь побледнела, синеватая клякса стянулась к ранке, и «тварь-в-плоти» присмирела, обессиленная и жалкая. Ладно, и так сойдет.       Он попытался застегнуться, но получилось лишь собрать в кулак остатки разорванного ворота. Хорош, нечего сказать. Зато живой. И главное — жить-то хочется!       Кайло поднял голову и встретился с холодными зеленоватыми глазами. Его вечный не-друг желал лично удостовериться в живучести пациента. Этот не постесняется «вложить персты в рану», как говорится в одном древнем тексте. Но, кажется, сегодня последнее слово за Реном.       –Хакс, — он выдержал паузу, — ты не мог бы потрогать рукоять?       Впервые с момента знакомства лицо рыжего исполнилось искреннего изумления. И от этого несказанно помолодело.       –Чью? — осторожно осведомился Армитадж.       –Её, — указующий перст указал на единственную женщину в экипаже. Жест стоил колики в локтевом суставе, но это ерунда, привыкнет.       –Но у нее нет… А, ты световой меч имеешь в виду?       –А ты какой… Ха-а-акс, какие еще пошлые вещи… — Кайло чувствовал, как щеки затопляет краснота. Это тоже вызвало болезненные ощущения.       –Ну, мало ли. Все-таки последнее желание умирающего, — офицер пожал плечами и исполнил требование. Повертел в руках потертую рукоять, прикинул вес, баланс и вернул владелице.       –Это всё?       Кайло облегченно откинулся на спину. О, подушечку где-то достали. Как мило с их стороны!       –Не совсем… К тебе может явиться во сне красивая темнокожая девушка.       Хакс иронически указал на широкую спину Финна. Неисправим!       –Нет, настоящая девушка. Она… её… в общем, это моя знакомая. Она… она дух-хранитель потустороннего мира. Теперь даже через Вселенную мы докричимся друг до друга.       Рыжий открыл рот и… закрыл.       –Знаешь, даже не хочу знать подробностей.       –Хотя бы связь бесплатная. И безлимитная, — Рэй звонко чмокнула висок за занавесью рыжих волос. Как же они стали похожи!       Кайло прикрыл глаза трепещущими ресницами. И сразу ощутил целую волну беспокойства.       –Да буду я жить, буду. Клянусь могилой Верховного Лидера. Дайте человеку отдохнуть.       Тем более они не договорили… *** Время — ночь.       Как компенсация постСноуковой бессонницы, сон приходит словно расцвеченный цветами праздник.       Поле, полное красно-белых цветов. Улыбка. Красное платье, тоже заросшее цветами. И руки. Теплые. Живые. Настоящие.