***
— Ну? — нарушил тишину Даник, помешивая сахар в чае. Вся компания мирно капитулировала в кафе «Перемена», потому что Даник не хотел сидеть в квартире, так как там сейчас была Маша. Даник поднял глаза на сидящих напротив Гарика и Матвея, которые теперь были неплохо «разукрашены» благодаря ему. Матвей аккуратно потрогал синяк под глазом и, сморщившись, отдёрнул руку. — Ну? — повторил свой вопрос Даник. — Чем занимались? Матвей почесал затылок. — Да ничем, — но тут же как-то загадочно улыбнулся. Трое других друзей покосились на него. Теперь скрывать что-то было опасно. — Ну… — замялся Матвей, понимая, что ему не отвертеться от ответа. — Катя с ним рассталась. Матвей заявил это с таким лицом, словно это должно было объяснить абсолютно всё. — И? — спросил общую мысль Димон. — Вы теперь встречаетесь? — спросил Гарик. — Нет, пока что нет, — немного смутившись, что было с ним очень редко, ответил Матвей. — Но, надеюсь, что на этот раз у меня получится. — А ты ей хоть раз говорил, что любишь её? — заинтересовался Даник, сложно было верить, что у кого-то может быть любовная ситуация хуже, чем сейчас у него. — Нет, мне казалось, что это и так заметно. — Ну, ты дебил… — протянул Гарик, откинувшись на спинку дивана, и закатил глаза. — Эй! Разве это и так не ясно? — обиделся Матвей и надул губы. — Нет, конечно! Знаешь, женщины — очень сложная штука, — начал Гарик и все, даже Димон, стали его слушать, — иногда им скажешь что-нибудь этакое, что не имеет никого другого смысла кроме прямого, а они тут же увидят в этом другой умысел. Да и такой, о каком ты бы даже не додумался, если бы тебе и указали. А иногда и напрямую скажешь, а они и не поверят. — Точно, — закивали головами друзья, соглашаясь с опытом Гарика. И тут все бросили взгляд на Димона. — А ты это чего соглашаешься? — сощурив глаза спросил Гарик. — Да так, за компанию, — Димон тут же выпрямился и поправил на носу очки. Обычно он это делал, чтобы выглядеть круто, но иногда наступали моменты, когда он это делал для того, чтобы скрыть неловкость ситуации для него. — Нет уж, говори, — настаивал Матвей, который был рад, что от него отстали. — А то заинтриговал и отступает. — Да, у нас сегодня день откровений, так что говори, — Данику жутко было интересно, что это у Димона за секрет появился. — Кто она? — с видом знатока, отпив кофе из кружки, спросил Гарик. — Соня, — немного промолчал, ответил Димон. — А разве не так же зовут подругу Маши? — Даник что-то припоминал такую девушку. — Болван, это она есть, — с укором посмотрел на друга Шецкий. — Да ну? — Даник вообще не мог вообразить Димона с девушкой. — Фух, так она настоящая. А то я уже начинал думать, что Димон по мальчикам, — Гарик действительно так и считал. Димон ничего не ответил, только поднял прожигающий взгляд на Гарика поверх очков. — И как у вас? — с интересом спросил Матвей. — Да пока никак. С таким делом лучше не спешить, — и Димон поднёс кружку к губам, отчего его очки запотели, что смотрелось очень забавно. — С твоей роднёй я б тоже не спешил предпринимать хоть что-нибудь. Для встречи с ними свою девушку нужно годами готовить, — покачав головой, сказал Даник, вспоминая его встречу с родителями Димона. Он тогда себя чувствовал как на операционном столе, а может так оно и было… — Ну, теперь Гарик, — весело улыбаясь, перевёл русло разговора Матвей и посмотрел на сидящего рядом друга, тот обиженно скорчил рожу. — А почему я, а не Нил? — А про него мы и так всё знаем, — отмахнулся Рыжский, на что Даник немного обиделся, но не возражал. Не очень-то ему хотелось сейчас говорить о том, что с ним произошло. — Ну, я… — Что, снова девушка новая? — Ну, можно и так сказать, — согласился Гарик с видом человека, который вроде не врёт, но и не договаривает правду. — И кто она? — не отступал Матвей. Гарик уже открыла рот, чтобы ответить что-то в духе «это не важно», как его прервал телефонный звонок. — Это мой, — остановил он друзей, которые уже приготовились обшаривать свои карманы. Он достал свой телефон и, взглянув на экран, как-то занервничал и обеспокоенно глянул на друзей. — Извините, я отойду, — бросил он, пытаясь пролезть через Матвея. — Что это с ним? — удивился Рыжский, когда Гарик вышел из кафе и друзья стали наблюдать за ним через большое окно, у которого они сидели. — Кто это ему такой позвонил? — Это точно девушка, — вставил своё слово Димон и все ему поверили, если он что-то говорил, то только правду. — Так что это за девушка такая, что он так боится её? Вы видели его лицо? — Матвей кивнул в сторону ходящего туда сюда и по-прежнему разговаривающего по телефону Симонского. Димон замер и задумался. Он догадывался, кто это мог быть, но стоит ли об этом говорить другим? Он осмотрел друзей: «Нет, пускай сами додумываются». Разговор теперь перешёл в другую сторону, Даник что-то рандомно отвечал, не задумываясь о смысле сказанного, его волновало поведение Гарика. Тот до сих пор говорил по телефону и выражение его лица менялось почти с каждой секундой. То оно становилось радостным, а потом озадаченным, следом обеспокоенным, а потом задумчивым. Кажется, столько чувств никогда не появлялось всего за пару минут на лице Симонского. Он всегда только обворожительно улыбался или делал вид, что обижен, но и это было не искренне. Гарик остановился и поднял руку, на которой были его ужасно дорогие часы, которые он приобрёл совсем недавно. Он что-то ответил человеку по ту стороны телефонной линии и закивал головой. Даник по губам прочёл, что его друг простился с собеседником и теперь направлялся к ним. — Извините, ребята, — сказал Гарик, когда подошёл к их столику и потянулся за своим пальто. Его лицо было красное от мороза, с которого он только что пришёл, но счастливым (хотя пару синяков, оставленных Даником на его лице давали о себе знать). Даник никогда не видел его таким счастливым. — Мне нужно кое с кем встретится, так что я вас покидаю. — Ах ты, предатель! Обменял своих друзей на девушку и ещё вон как светиться! — наморщив лоб и сделав вид, что он вообще больше никогда не заговорит с Гариком, возмутился Матвей. — Простите, простите, но мне срочно, — торопливо повязывая на шею шарф, извинялся Гарик и поспешил к выходу. — Пока, — сказав только губами и помахав рукой на прощание, он выскочил из кафе «Перемена» и, подбежав к дороге, подозвал такси. — Что-то он слишком возбуждённый, — пробормотал Матвей, наблюдая за удаляющимся такси. — Ну, и чёрт с ним!***
Даник тихо открыл дверь их квартиры и, проникнув внутрь и закрыв за собой, прислушался. Послышалось тихое шипение воды, что говорило о том, что Маша сейчас в душе, а это значит, что они ещё полчаса не увидятся точно. Даник облегчённо выдохнул, снял ботинки и куртку и прошёл в свою комнату, чтобы переодеться в домашнее. Он вышел из своей комнаты через минут десять и уже думал пойти посмотреть телевизор (правда, включить его очень тихо, чтобы как можно дольше не показывать того, что он дома), как раздался звонок в дверь. Даник нахмурился. Кто бы это мог быть? Решив, что это может быть кто-то из ребят, которые могли бы что-то забыть у него, он направился к двери. Звонок повторился. — Сейчас-сейчас, подождите, — Даника немного раздражала нетерпеливость неизвестного гостя. Он открыл дверь и, увидев, что за господа там стоят, попытался тут же её захлопнуть. — Чёрт, — выругался он, когда заметил, что чисто отполированный до блеска мужской туфель не дал ему закрыть дверь. Но Даник решил бороться до конца и поэтому не отпустил ручку двери, не давая открыть её с обратно стороны. — Эй, малец, открой дверь по-хорошему, — в созданной щели появилась чья-то голова. Лысая голова в солнцезащитных очках. — Эй, открывай, иначе мои ребята тебе помогут. Эта вражда между Даником и этим лысым коротышкой возникла мгновенно, даже без особой веской причины. Даник продолжал тянуть на себя дверь за ручку, а мужик не давал её закрыть, не убирая свою ногу и даже просунул свою маленькую, пухленькую, волосатую ручку в щель и начал тянуть на себя. Это продолжалось несколько минут, когда оба соперники кряхтели и сопели, но не сдавались. Это было выше их достоинства. Но тут в их детский бой вмешались. В щель проснулась здоровая лапа, которая на удивление была человеческая, и без труда потянула на себя. Это дало огромное преимущество коротышке в чёрных очках, но Даник ещё продержался пару секунд и, не выдержав, отпустил ручку, которая ещё бы чуть-чуть и могла отвалиться. Даник перевёл дыхание и принял позу с намерением защищаться и даже атаковать. Дверь открылась и его взору привстала довольно чудная картина, словно списанная с какого-нибудь комедийного боевика. Перед ним стоял маленький, плотненький и лысый мужичок в деловом костюме и цветной рубашке, на которой было расстёгнуты несколько верхних пуговиц, тем самым обнажалась волосатая грудь. Он улыбался и потирал свою пухленькую ручонку, которой он держал дверь, другой. За его спиной стояли два амбала, которые казались великанами рядом со своим невысоким боссом. — Ну что, малец, зови меня «папаша», — посмеявшись, как смеются многие толстенькие и маленькие люди, то есть, так, словно они задыхаются и начинают сотрясаться всем телом, он ступил в квартиру.