Волшебные яблоки

***

Внешний холод ничто по сравнению со страшной пустотой и внутренним холодом. Тут никакой костер не поможет. На это способно только тепло и участие загадочной человеческой души. Тарабас получил поддержку, откуда меньше всего ожидал, многие ли на такое способны? Чародеи переполнены тщеславием или слишком поглощены желанием добиться для себя единоличной славы и неограниченной власти над людьми и стихиями. Человек же, оказывается, может проявить заботу даже о сопернике. От этого стало тепло и спокойно внутри, ушло накопившееся напряжение, и Тарабас только успел выставить над ними купол магической защиты, прежде чем заснул. Когда Ромуальдо открыл глаза, лучи солнца уже пронизывали кроны деревьев, наполняя все вокруг светом и веселыми солнечными бликами. Тарабаса он будить не спешил, король поднялся, подоткнул плащ под магом и сел рядом, обдумывая произошедшее. Едва вступившая в свои права осень была нежна, словно женщина, но утренняя изморозь в горах была нередким явлением Ромуальдо решил размяться, чтобы немного согреться, как делал всегда в походах: сначала приемы рукопашного боя, а затем упражнения с мечом. Отрабатывая сложные приемы, он изредка поглядывал на Тарабаса, но тот все еще спал, ворочаясь и бормоча что-то во сне. Несмотря ни на что, настроение у Ромуальдо было таким же солнечным, как и наступивший день: совсем немного – и он увидит свою девочку, свою Смеральду. Предстоящее объяснение с Фантагиро немного омрачало картину, но с ним будет Тарабас, а все вместе они обязательно найдут выход из этой запутанной ситуации. Разминаясь и ожидая пробуждения волшебника, Ромуальдо припомнил вчерашний поединок, и оглянулся в поисках меча Тарабаса. Хорошо бы вспомнить, куда он его зашвырнул – даже на первый взгляд стоящий клинок, стоило его отыскать. Кажется, в эти кусты. Словно в подтверждение его догадки, солнечный луч скользнул по листьям и отразился от лезвия меча, привлекая внимание короля. Что за ковка, удивительная: явно не простой мастер изготовил этот клинок! Ромуальдо поднял меч и примерил к руке – рукоять на удивление легко легла в ладонь. На мгновение королю показалось, что оружие чуть изменило размеры, подстраиваясь под него. Возвращать меч хозяину не было никакого желания, но вот опробовать, каков он в деле, напротив хотелось нестерпимо. И Ромуальдо с размаху ударил по ближайшей к нему молодой осинке. Меч вошел в деревце как нож в масло, легко рассекая тонкий ствол. Верхушка дерева рухнула к его ногам, печально шелестя листвой. Он оглянулся в поисках новой жертвы. Тарабасу никак не удавалось прогнать навязчивый сон. Как будто время повернуло вспять, и они с Фантагиро снова были в ночном лесу на пути в Некрад. Только вышло все как он давно мечтал: любимая не отказала ему в дружеском участии и обняла. А он в ответ прижал ее к себе с такой силой, что, наверное, у красавицы перехватило дыхание. Маг судорожно дернулся, увидев, как его руки снова превращаются в отвратительные лапы с когтями. Голову обручем сдавила боль – огромные клыки торчали из оскаленной пасти, а нос ощущал невероятно притягательный запах человека. Никакими силами не остановить разящий поцелуй, за которым следует отчаянный крик жертвы. Зверю приятен запах свежей, только что пролитой крови и вид лежащего на земле тела с немым укором в застывшем взгляде. А в отдалении слышался жуткий смех Даркена. Не-е-ет! Мага словно засосало в воронку огромной силой, и он упал на тело любимой уже в своем обычном облике. – Нет! – услышал он собственный крик, рывком сел, судорожно сжимая укрывавший его плащ и обводя поляну безумным взглядом. Ромуальдо тут же оказался рядом, меч мага все еще был у него. – Все хорошо – это всего лишь сон. – Король попытался успокоить волшебника, но заметил, как тот болезненно дернулся, увидев свой меч в его руках. – Не беспокойся, я нашел его, собирался вернуть тебе... – Ромуальдо не договорил, вдруг осознав, что не может расстаться с этим оружием добровольно. Как будто меч имел собственный разум и управлял временным владельцем, словно насмехаясь. Змеиным шепотом звучали руны, проступавшие на изогнутом лезвии. Тарабасу была известна причина внутренней борьбы, исказившей лицо Ромуальдо. Он выбил меч из рук короля заклинанием и тот, тяжело дыша, опустился на траву. – Что со мной было? – едва слышно спросил Ромуальдо. – Не стоит браться за то, что тебе не по силам. Хорошо, что твой дух оказался достаточно крепок, раз оказывал сопротивление Тьме до моего пробуждения. С каждым новым прикосновением воздействие меча становится сильнее. – Тарабас сделал движение, и клинок исчез, Ромуальдо подавил вздох сожаления. – Поедем, Тарабас, и по дороге раздобудем что-нибудь на завтрак. Нам нужно поскорее оказаться в Тоскане. – Король постарался поскорее сменить тему разговора. – Ромуальдо, я не поеду с тобой. Тебя я легко перенесу туда, если пожелаешь, но я не должен там появляться. – Нет уж лучше доехать обычным способом, хватит с меня чудес! – Ромуальдо поежился. – Я могу проводить тебя немного, пока наши пути не разойдутся... Такого поворота событий король Тосканы не ожидал, но сколько ни убеждал волшебника, тот был непреклонен – в замок он не поедет. Ромуальдо решил отложить разговор и повторить попытку позже, и какое-то время они ехали молча. – Ромуальдо, спасибо за вчерашнее! – Тарабас первым нарушил молчание. – Не стоит благодарности. Не знаю, как у волшебников принято, но я не оставлю друга замерзать. – Друга? И это ты говоришь после всего случившегося? Воистину люди – удивительные существа! – Можешь мне не верить – да, быть человеком иной раз очень непросто. Мы совсем не идеальны и подвержены соблазнам. Случаются ссоры и непонимание даже между лучшими друзьями. Лучшие из нас тоже совершают ошибки, необдуманные поступки, но иногда именно из-за этих ошибок случается самое чудесное, что только может быть на свете. Чтобы доверять, нам остается только разглядеть то лучшее, что вложил в каждого из нас Бог, поверить в это и довериться. – Благодарю, ты дал мне больше, чем просто тепло, Ромуальдо! Спустя некоторое время они разъехались в разные стороны. – Король Ромуальдо вернулся! Народ высыпал встречать воскресшего монарха. Королева Фантагиро вместе с сестрами и друзьями мужа вышла ему навстречу. «Как все изменилось с нашей первой встречи в этом замке, – думала она, – и мы сами тоже. Когда мы успели привыкнуть к сдержанному проявлению чувств? Наша взаимная любовь и страсть зародились наперекор всему, мы рвались друг к другу, находя удовольствие в преодолении преград. Молодой принц влюбился в чудесное видение, в неразгаданную загадку, я полюбила своего врага. Что случилось с нами? Или мы оба не созданы для тихой семейной жизни, в которой нет места риску и подвигу?» Королева лишь слегка поцеловала своего короля в щеку, да и он едва коснулся ее губами. Зато Смеральда бросилась к нему на шею, поцелуй принцессы пришелся прямо в губы, но Фантагиро ничего не замечала. Даже начавшийся дождь. Небесная влага неторопливо и щедро поила землю, продолжая извечный круговорот. Раз за разом дожди рождаются, живут и умирают, чтобы возродиться вновь. Тарабасу тоже предстояло в очередной раз начать новую жизнь. Между тем вечерело, ливень постепенно прекратился, а солнце, просвечивая сквозь поредевшие облака, стремительно катилось за горизонт. Волшебник осадил коня, только заметив на дороге мальчика и девочку. Если бы не вычурная одежда и странные прически, их можно было бы принять за обычных детей. Гром и Молния стояли у него на пути. – Здравствуй, Тарабас! – «детишки» отвесили церемонные поклоны. – Приветствую вас, Стихии! Как поживаете и что привело вас на землю в этот раз? – Волшебник спешился. – Да вот пришли засвидетельствовать тебе свое почтение! – Гром хитро ухмыльнулся. – На самом деле мы с братцем поспорили, остановишься ты, если сесть прямо посреди дороги, или просто перепрыгнешь! И я выиграла! – Молния показала брату язык. – Зачем вы меня остановили? – Затем, что ты вымок до нитки и тебе пора отдохнуть. – Молния заботливо заглянула ему в глаза. – Ваша правда – вы здорово меня намочили, – улыбнулся Тарабас. – Вон там пещера подходящая. – Гром показал на расщелину, скрытую зарослями, и, потянув Молнию за рукав, добавил: – Глянь-ка, сестра, облака почти растаяли – нам пора, а то не на чем будет до дома добираться! – Да, ночь будет тихая и звездная, – сказала Молния. – Тарабас, ты не отчаивайся! Гляди сегодня на звезды: они, как известно дарят надежду! Брат и сестра помахали Тарабасу и, взявшись за руки, внезапно исчезли. Маг направился к пещере: она была маленькой и довольно сырой, но выбирать на ночь глядя не приходилось. Соорудив костер, Тарабас привычным движением вызвал пламя и вздохнул, отгоняя навязчивые воспоминания. Что же он наделал – сам убежал от своей любимой и единственной? Волшебник присел у слабо теплящегося костра и со стоном уронил голову на руки. Что ему оставалось, если жизни в замке Фантагиро он совершенно не представлял? Как свет причиняет страдание больным глазам, так чужое счастье приносит боль раненому сердцу. Тьма казалась лучшим лекарством как для больных глаз, так и для разбитого сердца. Он не заметил, как заснул, и, практически неразличимый в сгустившихся сумерках, просидел так до глубокой ночи. Его разбудил холод – огонь давно потух. Тут только маг почувствовал, что все еще в мокрой одежде. Нет! Так решительно не годится! Будь здесь Фантагиро, он бы точно не позволил себе так раскисать! Маг снова разжег костер, согрелся и сменил одежду. Вспомнив слова Молнии, волшебник прислонился спиной к скале у входа в приютившую его пещеру и долго любовался звездным небом, погружаясь в его спокойствие и безмятежность. Он заснул только ближе к утру. Тем временем Фантагиро в ожидании Ромуальдо сидела у окна в спальне. Она очень надеялась найти долгожданное успокоение в его объятиях. Да и у кого ей искать утешения, как не у него, ставшего со временем не столько мужем, сколько другом. Но Ромуальдо почему-то медлил, и она, глядя на усыпанное яркими звездами небо,задумалась о том, как ей разыскать Тарабаса: «Дождь наверняка смыл все следы, да и оставляет ли их его черный конь? Можно расспросить зверей и птиц. Кто-нибудь сможет подсказать хотя бы направление. Нашла же я его в первый раз, найду и сейчас. Из-под земли достану!» Она улыбнулась, действительно, откуда же еще доставать бывшего повелителя подземного царства? Вот только зачем? Чтобы рассказать о том, что соскучилась, едва он успел уехать? Может заняться, как сестры, рукоделием – возможно, бесконечное терзание ткани острой иглой успокоит ее? И вдруг упала звезда, потом еще одна, и еще, и еще. Пока шел этот звездный дождь, королева стояла у окна и тихонько шептала имя того единственного, кому действительно желала счастья. За этим занятием и застал ее Ромуальдо. Какое же сокровище было у него в руках! Правда, с некоторых пор ему стало казаться, что эта ноша ему не по плечу. Удивительная внутренняя сила Фантагиро постоянно взывала к его душевным устремлениям, заставляя идти на риск и побеждать. Она притягивала и отталкивала одновременно, это изматывало его день за днем. Сопротивляться этому странному притяжению было трудно даже сейчас, когда его чувства к ней изменились. Воображение, распаленное общением с юной воспитанницей, требовало удовлетворения. Кажется, он огорчил свою королеву. Он думал загладить вину обычной лаской – пусть ей будет хорошо с ним, и он даже постарается не думать о Смеральде. Они не говорили – он просто подошел и положил руки на плечи, притянув к себе, целовал ее в висок. Затем скользнул ниже с поцелуем в изящный изгиб шеи, наконец, мягко повернув к себе, стал увереннее в своих действиях. Он уже не видел ничего, кроме прекрасного женского тела, и не ощущал ничего, кроме собственного желания. С каждым прикосновением мужа, с каждым поцелуем Фантагиро все отчетливее понимала, что это не то, что ей нужно, совсем не того она жаждала и искала – это не была любовная ласка, это было простое мужское желание. Она была ошеломлена и разочарована этим открытием. Все ее надежды рассыпались, как осенняя листва. В конце концов она сослалась на усталость, Ромуальдо на удивление легко отпустил ее, отвернулся и заснул. Она плакала, оставшись совершенно одна в супружеской постели. Ей казалось, что ее предали, – она вытерла губы и встав с постели, накинула на еще не остывшее тело теплое покрывало и вышла в ночь на стену. Прислонившись к холодной каменной кладке, Фантагиро вспоминала прощальный поцелуй Тарабаса: каким нежным маг был в облике Ромуальдо и насколько сдержанным - в своем собственном. По словам Ромуальдо, волшебник жив, из Затерянного мира они вернулись вместе. Ей непременно нужно увидеть Тарабаса, чтобы окончательно разобраться в своих чувствах. С этой ночи, следуя негласному договору, король и королева Тосканы освободили друг друга от супружеских обязанностей. Полуденное солнце довольно ощутимо припекало. Ветерок ласково трепал волосы. В первый момент Тарабас не понял, где находится. Постепенно вспомнив вчерашний день, он проснулся окончательно. Снова пора отправляться в путь или стоит остаться здесь? Поразмыслив, маг решил осмотреться при свете дня, в глубине пещеры он обнаружил родник с удивительно вкусной водой. Если чуть расширить вход и впустить солнечный свет внутрь пещеры, то она подсохнет и вполне можно жить. Недалеко от дороги, а значит, спокойной жизни не жди. С другой стороны, место неприметное. Судя по всему, сюда очень давно никто не заглядывал. Волшебник накинул плащ и отправился осматривать окрестности. Чем дольше он бродил, тем больше уверялся, что ему здесь нравится. Справа и слева от дороги тянулись луга, богатые разнотравьем. Не совсем удачно приготовленный эликсир не погасил желания научиться использовать силу трав, а здешний лес сулил немалые возможности для этого. Когда пришло время завтрака, он набрел прямо на полянку и полакомился ягодами. Конечно, не разносолы королевского замка, но он за свою долгую подземную жизнь привык довольствоваться малым. Спасибо Грому с Молнией, что подсказали такое хорошее место. Вернувшись к скале, он взялся за обустройство пещеры, и это заняло его до самой ночи. Спустя несколько дней, когда Тарабас по своему обыкновению отдыхал у входа в пещеру, послышался шум крыльев, и на землю мягко опустилась белая сова. Вспыхнул белый огонь, горстка перьев взвилась в воздухе, и перед Тарабасом появилась Белая Фея в пышном белоснежном платье со шлейфом. – Далеко же ты забрался, Тарабас! Ты так спешил покинуть Тоскану, что я не успела снабдить тебя необходимыми книгами и свитками. Посмотри! – с этими словами чародейка извлекла из складок платья небольшой сундучок. – И как Тоскана? – едва справившись с нахлынувшими чувствами, осведомился Тарабас. – Процветает, – ответила фея, от которой не укрылось волнение мага. – А та, о ком ты спрашиваешь, скучает. – С некоторых пор я не понимаю ее, – честно признался волшебник. – Значит, вам необходимо поговорить и объясниться, – сказала фея, но маг отказался от заманчивого предложения. – Достаточно было признаний в адрес замужней женщины, и ее ответ всегда был ясен. Я не привык жить в местах, где трудно найти покой и уединение, чтобы прочесть все эти книги и свитки. Он приподнял увесистый сундучок и тут же поставил на место. – Да, там немало, как раз на случай, если ты здесь останешься, – сказала фея. – Я взяла больше, чем могла, – прибавила она вполголоса и легким мановением руки извлекла из сундучка в три раза больше, чем могло уместиться на первый взгляд. – Этого хватит на первое время: здесь книги и свитки о растениях, животных, о строении человеческого тела и многое другое. Оставив подарки Фея ушла, пообещав вернуться через два дня. В назначенный день по окрестным лугам прохаживалась весьма живописная пара: женщина в чудесном ослепительно-белом платье, больше подходящем для королевского бала, с охапкой цветов и трав в руках и мужчина, чья темная одежда резко контрастировала с нарядом дамы. – Все! Пощадите! Если бы речь шла о корнях, еще куда ни шло. Но я ни разу не пытался запомнить столько цветов и трав одновременно, – шутливо взмолился Тарабас. – Да, на сегодня достаточно. Завтра с утра заготовь травы, необходимые при лихорадке и затрудненном дыхании. Я буду здесь через пять дней. – Белая сова, прощаясь, сделала круг над поляной. Утром следующего дня Тарабас отправился на луг и только к обеду вернулся обратно к пещере. На обочине дороги он заметил телегу с отвалившимся колесом и пожилую женщину, которая, причитая, металась рядом, и решил помочь. Мария Руфо была несказанно рада появлению молодого мужчины который, довольно быстро смог закрепить злосчастное колесо на оси, не потревожив спавшую на телеге девушку. Мария была уже немолода и многое повидала в своей жизни. Что-то подсказывало ей, что мужчине можно довериться. Между делом синьора Руфо рассказала, что после смерти мужа ей стало тяжело вести хозяйство, и они с Лучией - так звали дочку - решили перебраться жить к старшей сестре Марии – Северине Кайо, вот только по дороге попали под дождь и дочка совсем разболелась. Одна надежда, что в деревне найдется толковый лекарь. Малышка Лучия родилась у них поздно, когда они и ждать перестали, и с детства была слабенькой, прозрачной точно льдинка и при этом удивительно доброй и ласковой ко всем вокруг. Тарабас предложил свою помощь, сказав что немного смыслит в лечении и предложил посмотреть девушку. Как раз сегодня он прочел подходящие по случаю свитки, и свежие травы были с собой. В деревне он сможет сделать лекарство, а сейчас готов их проводить. Мария согласилась, и они отправились. По дороге женщина рассказала, что мимо них проехал отряд чужеземных воинов. Они не помогли ей – торопились разыскать какого-то опасного волшебника. По описанию воинов Тарабас понял, что это были воины из королевства Тагора. Значит, ищут, подумал маг, стараясь не выдать своей заинтересованности. Он сидел на телеге рядом с Лучией, заслоняя девушку от яркого солнца, смачивая ее лоб и пересохшие губы целебной водой из родника. Волнистые светлые с рыжим отливом волосы девушки горели на солнце, как золото, бледная тонкая кожа действительно казалась прозрачной. Лучия была такой тонкой и изящной, что страшно было прикоснуться. «Словно вся соткана из света», – подумалось Тарабасу. Болезнь сжигала ее так стремительно, что нельзя было медлить. Словно тьме было досадно, что существует такое чистое светлое существо, она стремилась уничтожить этот свет во что бы то ни стало. Достаточно дать ей хотя бы кроху его силы, чтобы поддержать. Тарабас не задумываясь сделал это, чуть коснувшись лба девушки губами. Теперь все будет хорошо.       Телега двигалась медленно, и у дома Северины они оказались под вечер. Хозяйка была очень рада встрече и одновременно обеспокоена состоянием племянницы. Все ее многочисленное семейство тут же приняло деятельное участие в устройстве гостей на ночлег. Тарабаса удивляло, что эти люди с легкостью доверились первому встречному. Маг напоил Лучию приготовленным отваром, и ей стало заметно легче. Мария спросила, как его зовут. Волшебник не стал представляться настоящим именем, а назвался Ренато. Так звали пажа в замке Тосканы, то был удивительно везучий парнишка, так почему не воспользоваться его именем? Это была простая осторожность. С утратой бессмертия волшебник впервые осознал, что может не успеть совершить для людей то, что хоть немного бы искупило его прошлые деяния. Мария внимательно посмотрела на мага. Ренато явно не из простолюдинов, хоть и скрывает свое происхождение, и еще он подходил под описание того, кого разыскивал отряд чужеземцев. Они называли другое имя, но, несмотря ни на что, она чувствовала, что Ренато можно доверять, в отличие от воинов, которые по виду напоминали разбойников. Поэтому они с сестрой попросили лекаря остаться у них, пока Лучия не поправится. «А за это время отряд уедет далеко, и молодой человек будет в безопасности», – подумала Мария. Через три дня Лучия очнулась, открыла глаза, приподнявшись на постели и с удивлением оглянулась вокруг. Увидев матушку она успокоилась, Мария же бросилась обнимать дочку. Рассказала ей, что произошло, и стала представлять всех по очереди. Наконец очередь дошла до загадочного темноволосого мужчины, который, похоже, был рад ее пробуждению не меньше остальных. – А это твой спаситель – Ренато, – объявила счастливая Мария, и Лучия, смущаясь, поблагодарила незнакомца.       Тарабас искренне радовался успеху. Ему удалось достичь результата в короткий срок и практически без магии. Настала пора возвращаться в пещеру – там еще многое было не устроено и не прочитано, не хотелось пропускать следующего урока с Белой Феей. Семейства Кайо и Руфо успели так к нему привязаться за эти дни, что пришлось пообещать заглядывать в гости. Он почти собрался уходить, когда заметил, что Мария чем-то огорчена. Оказалось женщину мучает вопрос, как расплатиться с лекарем. Они с сестрой небогаты, и все, что собрали, – такая малость. Ренато, смеясь, отверг плату, сказав, что только от лепешек, которыми так чудесно пахнет из печи, он не откажется. Мария и Северина с радостью снабдили его едой на пару дней и заверили, что будут ждать его у себя хоть каждый день. Неделю спустя Тарабасу стало казаться, что у него появилось что-то похожее на настоящую семью. По крайней мере, в этом доме ему были искренне рады. Там не смолкали шутки и смех, там любили песни и всегда были готовы помочь и поддержать хорошего человека. Юная Лучия оказалась чрезвычайно любознательной девушкой. Она целыми днями задавала новому знакомому вопросы, интересовалась травами, животными, птицами и тем, как устроен мир, Тарабас охотно делился своими знаниями. Мария, видя с каким восторгом малышка Лулу смотрит на Ренато, стала уже подумывать, что и до свадьбы недалеко. Она была мудрой и доброй женщиной. Дети Северины скоро привязались к тетке, и стоило ей устроиться где-нибудь с веретеном или вязанием, ребятишки были тут как тут. Да и взрослые порой не прочь были послушать сказки, которые она рассказывала. Бывало Северина пожалуется сестре на то, что старший сын стал часто браниться с молодой женой по пустякам, так Мария возьми да и расскажи сказку про возчика Петруччо и его жену Розину. И ребятишки дружно хохотали над тем, как кричал он ей: «Эй, вводи лошадь!» - а жена упиралась: «Вот еще! Не введу!» Как соседи сбежались, чтобы помочь им ввести лошадь во двор, да оказалось, что Петруччо ее и не купил еще. Уже на следующий день ссор у молодых как не бывало. Волшебнику нравилось слушать эти занимательные истории, случалось, он подолгу сидел подле очага и, казалось, дремал под мягкую распевную речь Марии. Он не уставал удивляться, как вовремя сказанное слово исцеляет человеческие души. Его собственная душа в такие мгновения, казалось оживает, и отдыхает подле этой милой женщины. Лучия находила любой предлог, чтобы поболтать с Ренато, и даже стала все чаще сама приносить новому другу еду, чтобы потом вдоволь поговорить. В обществе Ренато она чувствовала себя в безопасности даже далеко от дома, а он понял, что Лучию очень легко учить, что она схватывает все с полуслова. Кроме того, эти беседы отвлекали чародея от воспоминаний, в которые он неминуемо начинал погружаться в одиночестве. Тарабас постепенно учился выращивать овощи, даже обзавелся собственным небольшим огородиком подле пещеры. Поскольку время сева уже прошло, фея научила его с пользоваться магией, для ускорения всходов, а дальше уже сами растения неплохо справлялись, щедро вознаграждая мага плодами за хороший уход. Чуть позже он посадил около пещеры розовый куст, и воздух наполнился чудесным ароматом. – Если силу солнечного света тебе будет тяжело использовать, – наставляла Белая Фея, – пользуйся лунной силой: для растений она еще полезней. Не слишком часто: лунный свет – отраженный, может вызывать и усиливать тоску и грустные мысли. Лучше брать небольшую частицу света человеческих сердец, чистые радостные мысли, наполненные любовью, – самый беспроигрышный вариант для светлого мага. Главное брать по чуть-чуть, не отнимая все, да и твои собственные светлые мысли – лучший источник силы! Все это время Лучия приносила волшебнику еду, если только он сам не заходил в гости. Она была единственной, кому Тарабас показал вход в пещеру. И если девушка появлялась там, то как будто загоралось в пещере маленькое солнышко. Одно ее присутствие дарило покой и радость, а уж речи и песни и подавно. Голос Лучии рассыпался по пещере тысячей серебряных колокольчиков, когда она выводила очередную знакомую с детства мелодию: Купите лук, зеленый лук, Петрушку и морковку! Купите нашу девочку, Шалунью и плутовку!       Не нужен нам зеленый лук,       Петрушка и морковка.       Нужна нам только девочка,       Шалунья и плутовка! У Лучии были явные способности к целительству, и Тарабас с энтузиазмом взялся за обучение девушки. Рассказывал ей все, что узнавал сам, а та ловила каждое его слово и прилежно усваивала новые знания. Теперь волшебнику не требовались разъяснения, что такое дружеские объятия. Обычно Лучия, еще издали завидев его, бежала к калитке и обнимала. Рассказывала, что с ней приключилось за время его отсутствия, расспрашивала как у него дела, часто просила совета. Все, что касалось Ренато, Лучия привыкла воспринимать, как должное. Но кое-что ее все же удивляло. – Иногда мне кажется, что у тебя тут все волшебное, Ренато. Уже осень, а розы цветут у пещеры и не увядают. Когда омываю ладони в твоем ручье, вода как будто теплее становится. У тебя в огороде третий урожай поспевает, а мы остатки уже собираем. Кто ты на самом деле? – А если бы я и вправду оказался волшебником, ты бы испугалась, Лучия? Перестала ко мне приходить? – Маг посмотрел на девушку и затаенная печаль промелькнула в его взгляде. – Нет, что ты, Ренато, ни в коем случае! Наоборот, это была бы такая честь для меня – быть ученицей волшебника! – Тогда пусть все остается как есть – я просто Ренато. Путешественник и ученый. – А кто такие ученые? – Ты неисправима. Ну слушай... Жители близлежащих деревень, прослышав о новом лекаре, потянулись к нему один за другим со своими недугами. Денег Ренато не брал, единственным условием было не рассказывать о нем никаким чужестранцам. Вход в пещеру был скрыт кустарником. Неподалеку от зарослей Ренато положил большой камень. Стоило постучать по нему три раза, Ренато неизменно появлялся, но никто не мог сказать точно откуда.