Волшебные яблоки

Фантагиро отошла от окна и присела на кровать, любуясь спящим мужем, вспоминая, какой заботой и нежностью окружил ее Ромуальдо с самого возвращения. Погладила его волосы, но он не просыпался. Не проснулся и от поцелуя. Было раннее утро, и Фантагиро решила не будить его. Ромуальдо почти не спал предыдущей ночью, и одному Богу известно, что он пережил, пока она находилась на грани жизни и смерти. Если бы не Тарабас, не быть бы им с Ромуальдо сейчас вместе. Почему мысли ее снова и снова возвращаются к волшебнику? Казалось, еще немного – и эти двое сольются в ее воображении в единый образ любимого мужчины. Тарабас... где-то он сейчас? Возможно уже дома, в объятиях Анджелики, но если птицы вчера видели его в окрестностях замка, может быть, он и сегодня еще не уехал. С чего вдруг все это стало так сильно ее тревожить? А сердце так бьется... Пожалуй, Златогривый сейчас самая подходящая компания. Ведь нет ничего предосудительного в том, что она немного покатается по округе, если судьбе будет угодно, чтобы они с Тарабасом снова увиделись, то можно выспросить, о чем сегодня щебетали птички. В чем же отправиться на прогулку: в практичном мужском костюме или платье? После недолгих раздумий она надела шелковое платье кораллового цвета. Затем слегка прибрала волосы, как делала в девичестве, чтобы непослушные пряди не падали на лицо. К чему тратить время на сложную прическу, если она уезжает тайно? И, прихватив с кухни краюху свежего хлеба, королева направилась к конюшне. Не успела она оседлать коня, как ближайшая к ней копна сена зашевелилась. Что это? Мыши, крысы или что-то более интересное вроде огромных говорящих грибов или картошки, а может, это лазутчики неизвестного врага? Она беспечно не взяла с собой оружие, хотя вряд ли ей может угрожать что-то серьезное в собственном замке. Фантагиро замерла в ожидании. В это время из сена стали один за одним появляться заспанные крестьяне: один был коренастый и рыжий, другой высокий и поджарый с черными курчавыми волосами, а шевелюра третьего напоминала копну того самого сена, из которого он только что с трудом выбрался. – Уф, где это я? – вопросил он, оглядываясь. – В сене, где ж еще, – съязвил длинный. – Да сам вижу. А сено-то где? – Ну, ты вчера видать здорово набрался. Сено оно, брат, на сеновале бывает. – Рыжий добродушно похлопал приятеля по плечу. – Ну, вы оба просто кладезь мудрости, я гляжу! – Вы лучше туда поглядите оба: там баба какая-то, – сказал длинный громким шепотом. – Где? Ну ты даешь – это ж конь! – удивился рыжий. – Везде тебе одни девки мерещатся, – хохотнул лохматый. – Да ей-богу не вру, вон же она. – Длинный махнул рукой. – И впрямь, глядите, коня запрягает! – изумился лохматый. – Ополоумели? Какая баба? Забыли, что мы во дворце! Это небось принцесса ихняя, платье гляди какое! – зашипел рыжий. – Принцесса у них не такая, я видал, – заверил длинный. – Чего ж ты молчал? Вдруг это сама королева! – всполошился рыжий. – Уж не Катерина ли? Тогда мы сразу про наши денежки и спросим! – размечтался лохматый. – Смотри-ка, Златогривый, у нас гости. – Фантагиро едва удержалась, чтобы не рассмеяться. – Раз с конем говорит, значит. точно Фантагиро – она, сказывают, со всякой живностью умеет, – подытожил рыжий. – Моя женушка тоже и с коровой говорит, и с кошкой, даже с чугунками в печи, вообще целыми днями не замолкает. Что ж она теперь королева? – съехидничал длинный. – Да причем тут твоя, – отмахнулся рыжий и, кланяясь, обратился уже к Фантагиро: – Доброе утро, ваше величество! – Да поклонитесь вы! Вот послал же Бог недотеп! – подтолкнул он длинного и лохматого. – Вы уж простите их: это они с перепою… то есть с перепугу… заробели, в общем. – А ты, значит, самый смелый? – весело поинтересовалась Фантагиро. – Ну, выходит так. – Рыжий подбоченился и убрал соломинку из-за уха. – Кто же вы такие и как оказались в королевских конюшнях? – Так крестьяне мы из Умбрии, ваше величество. Из соседнего государства, значится. Вчерась приехали. А супруг ваш, дай Бог ему здоровья, уж как нас уважил: и угощение отменное, и постель эвон какая мягкая, – наперебой заговорили гости. – Ага, королевская постель-то! – разулыбался лохматый. Мужики расхваливали угощение и хозяев, благодарили, поинтересовавшись напоследок, как им найти королеву Катерину. – Что же за дело у вас к моей сестре? – удивилась Фантагиро. Мужики объяснили и тут же опять заговорили о безграничной справедливости и щедрости короля Ромуальдо. Распрощавшись с неожиданными гостями, Фантагиро оседлала Златогривого и выехала из замка. Если бы только удалось найти волшебника, тогда должно быть она избавится от постоянных мыслей о нем. Теперь еще и приезжие крестьяне рассказывают о темноволосом юноше, похожем на Тарабаса, называя его при этом ее мужем. Фантагиро засмеялась, вспоминая ворчание рыжего мужика: «Да хватит вам – нешто она своего короля в лицо-то не знает?» Королева неторопливо объехала вокруг крепости, затем послала коня в галоп, направляясь к лесу. Она наслаждалась скачкой, ветром, растрепавшим волосы, наконец, остановившись на поляне, спешилась и легла на траву, устремила взгляд в небо – его с самого утра начали затягивать облака, плывшие в вышине подобно стаду белоснежных овечек. Солнце стояло в зените, становилось душно, с востока надвигались грозовые тучи, а Тарабаса она так и не нашла... ей пора возвращаться в замок. Конечно, глупо было ожидать, что волшебник станет бродить под ее окнами, как влюбленный трубадур, но отчего же ей кажется, что он где-то поблизости? Парило, ласточки с громкими криками носились невысоко над землей, предвещая грозу. Ромуальдо не спустился к обеду, потому, окончив трапезу, Фантагиро пошла проведать мужа. Он лежал на кровати так, будто и не шелохнулся со времени ее ухода. И вдруг вместо Ромуальдо она отчетливо увидела Тарабаса! Этого только не хватало – теперь еще и видения! Пора просить помощи у Белой Феи. Такого с ней еще не случалось, что за наваждение? Она подняла глаза и выдохнула с облегчением: перед ней вновь был Ромуальдо. Впрочем, некоторое время спустя видение повторилось. Фантагиро стояла у постели, не решаясь подойти, потерла глаза – ну да, конечно, это ей почудилось. Ромуальдо лежал не двигаясь, королева села рядом и, наклоняясь к мужу, намеревалась разбудить его поцелуем, но как только их губы соприкоснулись, золотая дымка окутала Ромуальдо, и на его месте вновь появился Тарабас. Королева вскрикнула и даже головой помотала, прогоняя видение, но на этот раз маг исчезать явно не собирался. Он лишь слабо шевельнулся, не в силах сбросить оковы волшебного сна. Одна его рука лежала на груди, другая свешивалась с кровати. На полу Фантагиро вдруг увидела склянку с остатками эликсира. Да что же это? В комнату вбежала Смеральда, которая уже давно наблюдала за матерью через приоткрытую дверь. Фантагиро не обратила на нее внимания, она не могла оторвать взгляда от бледного лица Тарабаса, и ей делалось все страшнее. Волшебник выглядел изможденным, черты заострились, темные тени пролегли под глазами, дыхание едва улавливалось. Она пыталась звать его, разбудить, но безрезультатно, она не замечала текущих по щекам слез. Смеральда подошла и обняла ее: – Что с ним, мама? – Не знаю... – Фантагиро поспешно утерла слезы и позвала Белую Фею. Та материализовалась посреди комнаты, озаряя все вокруг ослепительно-белым светом, исходящим из сосуда, который фея прижимала к груди, она приблизилась к Фантагиро: – Так просто ты его не разбудишь, милая, но я сумею помочь вам. Это сон, вызванный волшебным зельем. – Фея внимательно рассматривала склянку в руках Фантагиро. – Но почему? Что все это значит? – Об этом тебе лучше спросить у него самого, когда он проснется. – Фея откупорила сосуд из синего стекла. Комната наполнилась чудесным ароматом. Фея осторожно нанесла ровно по три капли на виски, губы и грудь мага. И вот уже пугающая бледность исчезла. Тарабас глубоко вздохнул и прошептал: – Не уходи, не оставляй меня, Фантагиро... – Я здесь, Тарабас, – ответила она, не замечая, что все еще держит его за руку. Еще не вполне понимая, что произошло, волшебник нежно коснулся губами руки любимой, но Фантагиро высвободила руку, отошла от постели. Теперь он окончательно проснулся, заметил два испуганных взгляда и один заинтересованный и догадался, что чары развеялись. Тарабас в отчаянии закрыл лицо руками, Белая Фея укоризненно покачала головой: – Доброе утро, Тарабас! Конечно, сложный момент для вас обоих, но воспользуйся случаем и постарайся честно все объяснить Фантагиро. Поверь, мальчик, любящее сердце способно простить многое. И еще – не сдавайся, даже если кажется, что все безнадежно! Фея поднялась, намереваясь выйти из спальни, и попыталась увести Смеральду. – Нет, я останусь – я нужна маме! – твердо заявила Смеральда. – А тебе, Тарабас, я больше не верю. Или ты расскажешь все как есть, или это сделаю я! – Так ты все знала, Смеральда, остальные тоже? Как вы могли так обманывать меня? – Фантагиро сделала еще несколько шагов назад. – Сестра, он хотел только уберечь тебя от ненужных волнений! – вступилась Катерина. Она незаметно следовала за Смеральдой и сейчас сочла нужным войти. – И вы все покрывали этот обман? Не стыдно ли такому волшебнику прятаться за женскими юбками? – Фантагиро наконец нащупала рукой спасительную стену – хоть что-то твердое и незыблемое в этом мире, на что можно смело опереться. – И не думал… Я собирался сегодня же уехать как Ромуальдо, к тебе вернулся бы твой настоящий король… – Тарабас понимал и принимал ее возмущение, что бы она сейчас ни говорила, он был благодарен небу за возможность слышать ее голос. – Да где же он? Что с ним? Что вы все скрываете от меня? – Мама, ни Ромуальдо, ни тети Анджелики нет в живых, – тихо ответила Смеральда. Она стала рассказала, что случилось в их отсутствие, умолчав лишь о своей страшной тайне. У Фантагиро закружилась голова, но она смогла устоять на ногах, только сильнее вжалась в каменную кладку стены. Тарабас готов был броситься к ней, но смог остановить себя. Нет, он дал себе слово, что больше никогда не коснется ее в своем облике. Белая Фея тем временем увела из комнаты Смеральду и Катерину. – Как же у мужчин все просто! Жена погибла – можно тут же утешиться с другой, ни к чему даже спрашивать ее согласия. Зачем? Можно просто обмануть, околдовать! – выпалила Фантагиро.– За что ты так со мной? Ведь ты говорил, что любишь меня, но я, я ничего не могла обещать тебе, кроме дружбы. Она была возмущена поступком Тарабаса и в то же время не могла оторвать от него взгляда. Ведь несколько часов назад она очень хотела увидеть его, и вот он перед ней – растерянный от всего произошедшего, такой домашний, со слегка спутанными со сна волосами. Взгляд виноватый, полный раскаяния, но, как всегда, пронзительный. – Нет, нет … – Маг запустил пальцы в волосы. – Поверь, Фантагиро, я ни к чему не стану принуждать тебя ни силой, ни хитростью. Прошлой ночью я наслал на тебя сон, в котором человек видит все, что пожелает. Если бы ты была обыкновенной женщиной, я бы попытался приучить тебя к себе. Мне было бы не так важно, что ты ко мне испытываешь, ибо простой женщине бывает достаточно и просто влечения, и дружбы, и даже жалости, а мужчине – и того меньше… Если бы нам удалось зачать дитя, мне было бы проще признаться в обмане. И, возможно, мы были бы счастливы. Но ты – вестница возрождения, призванная вернуть людям огонь любви и победить силы Тьмы. Ты не можешь соединиться с мужчиной иначе как по любви, а любящее сердце тяжко страдает в разлуке. Поэтому я не решился сразу сообщить тебе о гибели твоего избранника. Облик Ромуальдо я принял временно. Но не смогу заменить тебе его, потому что для тебя невозможна иная любовь, кроме слияния судеб. Твоя судьба – чистый лесной ручей, а моя – темный омут. Какая есть, такая есть, другой мне не надо, но я не хочу, чтобы ты связала свою судьбу со мною таким. – Какой ты странный, Тарабас. Если бы я могла ответить тебе взаимностью, то как раз страдала бы в разлуке… – На этот раз она говорила уже мягче. Смысл сказанного им ускользал от нее, но слова, полные боли, отчаяния и любви, не могли не трогать ее душу. – Не так горько и не так долго, – продолжал волшебник. – Одно дело – иметь и потерять; другое – так и не получить… Тем проще закончить, если и не начинать. Только тот, кто имел и потерял, – все же радовался, пусть и короткое время. А тот, кто, страшась потерь, отказался от обладания любимой, так и не будет счастлив и все равно станет горевать в разлуке. И горечь его будет больше, потому что именно упущенные возможности рисуются воображению особенно заманчиво. Я уйду сейчас за тем, кого ты любишь больше жизни. Вернусь я или нет – не знаю, но Ромуальдо будет с тобой, и это будет моим «прости». Я не люблю напрасных слов, среди опасностей я обрету мир, а ты тут пока успокоишься. Теперь же прошу, оставь меня одного. Фантагиро отвернулась от Тарабаса, чтобы он не увидел, как смутили ее сердце его речи, как дрожат в глазах готовые вот-вот пролиться слезы. «Судьба моя, боль моя, почему все так с нами, почему мне нельзя ответить ему? Ромуальдо, вернись скорее, мне так не хватает тебя…» – Фантагиро, не оглядываясь, выбежала из спальни. Она окончательно заблудилась в своих мыслях, только сердце ныло непонятно от чего. Единственным способом успокоиться, который пришел ей в голову, была стрельба из лука. Во дворе замка стояли мишени для тренировки новобранцев. Она выпускала стрелу за стрелой. Каждый следующий выстрел был точнее предыдущего. Она чувствовала, как ее рука становится продолжением стрелы, как постепенно вспоминаются уроки Белого Рыцаря и Ромуальдо. Пора собираться в дорогу, а он все еще в постели. Тарабас поднялся и наскоро привел себя в порядок. Все мысли его были только о Фантагиро: «Как прекрасна любимая даже в гневе: на щеках румянец, глаза сверкают, кудри пышной волной рассыпались по плечам, губы как спелые вишни. Да вся она как сладкий запретный плод в этом ярком платье. А с какой страстью говорила сейчас Фантагиро. Еще немного – и я поверю, что не безразличен ей несмотря ни на что. Хватит! Довольно тешиться пустыми надеждами!» Когда он вышел, Фантагиро как раз собрала стрелы и прицелилась в более удаленную мишень. Зазвенела тетива, и стрела попала точно в центр. – Я доверяла тебе, Тарабас, думала, что ты мне друг! – Она обернулась, чувствуя его взгляд. Бывший «король», ни слова не говоря, подошел к ней и крепко поцеловал. «Нет, милая, просто другом я не буду тебе никогда!» Поцелуй продлился дольше, чем он ожидал, Фантагиро даже выронила лук. Не оттолкнула волшебника и не пыталась отстраниться, а напротив, прижалась к нему, ее голова кружилась, ноги подкашивались. Как же она хотела, чтобы эти изящные, сильные руки, что держат ее за плечи, продолжили свой путь, чтобы прижимали сильнее, гладили и ласкали. Тарабас слишком идеализирует ее, она сейчас обычная женщина, которой необходим сильный мужчина рядом. Она всегда хранила верность Ромуальдо, но происходившее сейчас с ней – это было выше ее сил. Тарабас с трудом заставил себя прервать поцелуй. Черный как сажа конь возник рядом, и чародей легко вскочил в седло. Фантагиро неотрывно наблюдала за его плавными, гибкими движениями. Отъехав от заблудившейся в чувствах любимой, Тарабас едва сдержался, чтобы не оглянуться, знал, что она смотрит ему вслед. – Отец в чем-то был прав, – опустив голову к самой шее коня, сказал сам себе Тарабас. – Если человек и волшебник полюбят друг друга, самое лучшее для них – умереть в один день… Мне и этого не суждено. Так вперед же, к положенному мне пределу, и будь что будет! Повинуясь настроению хозяина, черный конь перешел с рыси на галоп и теперь стремительно покидал пределы владений Фантагиро. Поднялся ветер, ослепительная вспышка прорезала тучи. Почти незамедлительно небесный свод, казалось, обрушился на землю, сотрясая воздух раскатами грома. Разверзлись хляби небесные, и хлынул дождь, вскоре небо слилось с землей в потоках воды, сверкании молний и грохоте грома. Дождь был как нельзя кстати – не нужно больше сдерживаться: за стеной дождя никто не увидит его слез, не услышит рыданий. Разгул стихии был созвучен крику его истерзанной души. Фантагиро проводила удаляющегося всадника взглядом до тех пор, пока он не скрылся за сплошной завесой дождя, и только тогда медленно направилась в замок, не замечая, как по щекам ее, мешаясь с каплями дождя, текут слезы Лучи вечернего солнца решительно пробивались сквозь мятые обрывки грозового облака. После грозы воздух стал прозрачным, а листья деревьев и цветы заиграли новыми красками. Фантагиро наслаждалась прохладой и свежестью, стоя на стене замка и думала об обоих мужчинах, которые были для нее одновременно так далеко и так близко. В ее сердце было место им обоим, но она боялась даже себе признаться, кто из них теперь был другом, а кто...