Смысл жизни по Цельсию

— Теперь объясните мне, когда вы успели нас потерять? — Да вот только вчера… Сначала ты пропал, а потом… а потом дома никого не оказалось, а потом Крэш пришёл и сказал, что никого не видел, — указала Коко на брата, чтобы тот подтвердил её слова. — Никуда я не пропадал. Я тебе же и сказал, что мне нужно проверить дальний залив, не прибило ли там чего к берегу. Я и собирался не торопясь обернуться, предупредил же. Ты плохо меня слушала? — внимательно посмотрел Аку-Аку на Коко. — Сам виноват… Знал же, что кого-то нужно приучать меньше в интернете сидеть. — Да я же… Я же… — растерялась Коко. — А как же Кранч? Где он? — Он предупреждал, что поедет к ремонтнику со своим агрегатом, как только до него дойдёт очередь. Очередь до него дошла вчера. Должен сегодня-завтра вернуться. — Да?.. А я не помню… — Меньше в интернете сидеть надо, — уже с некоторой улыбкой сказал Аку-Аку. — Ну, а вот как же… — уже совсем тихо сказала Коко. — А вот как же это? Коко достала коробок и, когда Аку-Аку уже намеревался что-то сказать про то, что спички детям не игрушка, целиком вытянула ящичек и показала, что было написано на дне. Аку-Аку впервые за много лет порадовался, что у него нет ног, которые могли бы подкоситься. Собравшись с мыслями, он негромко сказал: — Это тема для отдельного разговора. Для «отдельных разговоров» существовал целый обряд, когда все собирались у камина, рассаживаясь на ковре. На это Аку-Аку с закрытыми глазами давал минуты две, а после, расположившись в воздухе недалеко от трубы, начинал вести рассказ, сопровождая его всякими многозначительными фигурами в воздухе. Иногда, в минуты большой нужды, приходилось действовать стремительнее, но по факту обряд соблюдался всегда. Убедившись, что слушатели готовы, Аку-Аку начал рассказывать: — Давным-давно, когда не существовало многих болезней, а те, что были, зверствовали тут и там; когда все лекарства, какие только были придуманы, могли бы занять место на полке, покрываемое половиной пальмового листа — не существовало никаких магических масок. Не было ни меня, ни брата, ни нашей матери. Был только один дедушка Время. Но дедушка Время не был ни маской, ни чем-либо ещё вещественным, хотя он доподлинно был. Говорят, он был соткан из времён, эпох, из памяти цивилизаций, из закона распределённой справедливости, из правила равенства и других незримых вещей. В той его части, что условно можно назвать сердцем, переплетались хвосты всех существующих душ. Сам он не умел чувствовать, мыслить, он просто был частью мира и помогал ему не погрузиться в хаос. Точно не известно, но спустя некоторое время кем-то он был разделён на части и распрятан в разные места, если можно себе представить, как время и законы возможно распрятать по местам. Осталось на своём месте от дедушки Времени только одно — сердце. Поэтому все живые во вселенной связаны между собой до сих пор. А другие его части — правила и закономерности — обрели себе новые пристанища. Так появился наш папа Природа, который чуть погодя, когда начал сходить с ума от тесноты тела, распался на элементали. И так появилась наша мама Познание, которой с каждым днём нужно успевать делать всё больше и больше, отчего мы почти совсем перестали её видеть. И так появились мы, два осколка правила равенства — я и мой брат. Под нашим не очень тогда умелым руководством удалось сохранить общие правила развития материи, но целостность пространства-времени нам сохранить не удалось. Поэтому стали возможны такие вещи, как пространственные порталы, путешествия во времени и многократное воскрешение мёртвых. Раньше всё было не так. Раньше прошлое было прошлым, настоящее — настоящим, будущее — будущим, а смерть была один раз и насовсем. И раньше душой не мог обладать кто попало — на Земле души могли быть только в людях. Мало того, что мы, сами деревянные доски, позаимствовали чьи-то души на одну ближайшую вечность, так ещё с нашего попустительства душой теперь можно наделить всё, что только пожелаешь. И вас, родные… Как это грустно — любить кого-то, кто по твоей же ошибке оказался вот в таком вот… странном теле… — Аку-Аку ненадолго прервался. — Чтобы путешествовать в пространстве, достаточно пометить точку А и точку Б и потом их не потерять. А вот со временем несколько сложнее. Мало кто способен различать своими органами направления развития времени и бреши между ними, но охотников пошнырять туда-сюда всегда было хоть отбавляй. Большинство из них использует временную петлю — меняет временами два эквивалентных предмета и, пока один из них занимает место другого, отправляется «в хвосте» за ним следом. Этот способ неудобен тем, что предметы привязаны к своему времени, но не привязаны к пространству. И возвращаясь в своё время, можешь оказаться не в своём месте. Этот коробок я отлично помню, он из детства Кортекса, и он появился здесь не просто так. Либо кто-то решил вернуться в его детство, либо он сам каким-то образом смог попасть сюда. — А если его сжечь? — опасливо спросила Коко. — Путешественнику придётся создавать новую временную петлю, только и всего. — А, ясно. И что нам делать? — Вот и я хотел бы знать…