Часть 7
29 июня 2017 г. в 10:36
«Черная Жемчужина» со спущенными парусами была отдана во власть течений, и около часа уже бродила по бескрайнему морю без курса и цели. Джек приказал матросам вылизать корабль после стычки с англичанами, а сам открыл бутылку рома и заперся в своей каюте. Уилл, Элизабет и Генри, переведя дух после ожесточенной схватки, решили обсудить сложившуюся ситуацию, свидетелями которой они были. Карина отказалась участвовать в этом консилиуме, ибо ее «научный склад ума не мог найти объяснения этой чертовщине». Она вызвалась присмотреть за Агнес, так и не пришедшей в себя после встречи с Ричардсоном. Ее уложили на постель в кубрике, и Карина периодически смачивала ее бледное лицо водой. Остальные поднялись на палубу.
Элизабет оперлась дрожащими руками на планшир и посмотрела на беспокойные волны, гонимые силой ветра и тревожившие покой медленно плывущего корабля. Недалеко вдруг мелькнул деревянный обломок, тут же скрывшийся за новым буруном. Когда обломок вновь подпрыгнул на волне, Элизабет разглядела человека, который из последних сил держался за него. Судя по обрывкам красного камзола, это был офицер с «Сурового». Женщина подозвала к себе мужа, чтобы решить, как поступить с несчастным.
— Он может пролить свет на то, что произошло с фрегатом, — сказал Уилл. — Если он ещё жив, надо поднять его на корабль.
Элизабет окликнула Гиббса, раздававшего приказания усердно драящим палубу матросам. Старпом немедля подошел к ней, и женщина указала на человека за бортом.
— Без одобрения Джека не могу послать людей за ним. Сами знаете, еще взбушует, если что не по его воле сделано будет.
Гиббс подошел к двери каюты и, вежливо постучав, вошел. Двери тут же закрылись. Через несколько минут старпом вернулся вместе с капитаном. Джек, слегка захмелевший, держал в руке револьвер.
— Пристрелить красный китель, и дело с концом, — хмуро сказал он и начал целиться. Элизабет схватила его за руку и просящим тоном проговорила:
— Джек, его нужно доставить на корабль. Он будет нашим языком. Ты что, сам не хочешь узнать, с чего «Суровый» стал таким быстрым, а его капитан — бессмертным?
Воробей и не шелохнулся. Его палец заерзал по спусковому крючку.
— Джек, ты же… ты же добряк!
Джек, притворившись задумчивым, подергал себя за косички на бороде. Умела эта пиратка растопить его сердце.
— Будет по-твоему, дорогая.
Элизабет просияла, мистер Гиббс отправил двух матросов на шлюпке к офицеру. Когда его, промокшего, озябшего, ослабшего, в потрепанной одежде, доставили на корабль, Джек скривился и с отвращением произнес:
— Решила спасти человека, чуть не убившего твоего мужа? Я считал, что ты умнее.
— Последнее слово было за тобой, Джек, — заметила Элизабет и подошла к еле стоявшему на ногах мужчине. Она припомнила, что сталкивалась с ним на вечерах в форте, но тогда не знала имени. От выхоленного красавца, всегда державшегося гоголем, любимца женщин и компаньона всех офицеров, не осталось и следа. Жалость к нему заполнила душу Элизабет, и она мягко спросила: «Мистер Сворд, вы слышите меня?»
Сворд вяло кивнул. Женщина обратила внимание, что он поддерживает правую руку, которая была опухшей. Когда она слегка коснулась ее, мужчина почти неслышно застонал.
— Позвольте осмотреть вашу руку. Я постараюсь помочь. Присядьте.
Офицера усадили на один из многочисленных ящиков с провизией, и он смущенно протянул Элизабет руку. Она аккуратно ощупала предплечье и внимательно осмотрела его, будто была профессиональным лекарем. Сказался опыт: одно время Элизабет работала в госпитале сестрой, и симптомы были ей знакомы.
— У вас перелом, мистер Сворд. Нужно срочно обеспечить неподвижность…
— Миссис Тернер… — охрипшим и тихим голосом обратился к ней офицер. — Я мог убить вашего мужа, а вы со мной, как с ребенком, добры и ласковы.
— Вы бы не убили, — коротко ответила Элизабет, придумывая, из чего бы сделать для раненой руки «косынку».
— Сомневаетесь в моем мастерстве фехтовальщика? — попытавшись улыбнуться, спросил Сворд.
— Не сомневаюсь в мастерстве моего мужа, — сказала Элизабет, с гордостью взглянув на любимого. Он в ответ расплылся в улыбке.
Когда оказание помощи было закончено, на Сворда накинули старое дырявое одеяло, и Элизабет неуверенно спросила:
— Мистер Сворд… Мы догадываемся, что с «Суровым» произошло что-то странное, особенное. Если вы что-то знаете, расскажите. Нам нужно знать.
— Странное, особенное? — повторил офицер. — Скорее страшное и ужасное.
— Как заинтриговали! — прокомментировал Джек. Сворд не обратил внимания на это, он смотрел только на Элизабет, старавшуюся расположить его к доверительной беседе.
— Помните то утро, когда Ричардсон приказал вас арестовать? — спросил он Элизабет. Та кивнула. — А корабль вы успели увидеть? Корабль-призрак, что качался на волнах поблизости от форта?
— «Росарио»? — уточнил Генри.
— Дьявол его знает. Мне все равно. Это проклятый корабль. Я увидел его с пристани и, положа руку на сердце, скажу: я испугался. Ни разу в жизни я не трусил так, как в то утро. И на «Суровом» матросы все тоже перепугались. Как этот корабль начал приближаться к нашему фрегату, ребята там бросились бежать. Да только тут примчался Дерок. Он сразу же направился на «Сурового» и отдал приказ: каждого, кто покинет корабль, — на гильотину. Все растерялись. А судно то уже носом цепляло корму фрегата, проходило сквозь него. И я видел, как все, кто был на «Суровом», тут же падали замертво.
— А как же комендант… — перебил рассказчика Уилл.
— А комендант тоже упал. Да только когда мы взошли на корабль, чтобы убрать трупы, обнаружили, что он живой. Просто был без сознания. Мы его срочно доставили к врачу нашему, только он ничего не смог сделать. Мы уже даже отправили за доктором в Лондон, но три дня спустя наш капитан оклемался.
— Что стало с «Росарио»? — спросил Воробей.
— Он прошел через «Сурового» и, когда достиг бушприта, растворился. Или слился с ним… Не знаю. Но дальше вот что было: опять под угрозой казни Ричардсон набрал команду на фрегат, себя назначил капитаном. Дерок стал еще суровее и безжалостнее. Еще только при снаряжении корабля команду загонял. А только мы отошли от пристани… «Суровый» с немыслимой скоростью понесся по морю. Я секунду назад видел Форт-Джордж, а мы уже у Антильских островов. Так и нагнали ваш корабль.
На «Жемчужине» воцарилось безмолвие. Рассказ Сворда произвел ошеломляющее впечатление. Вдруг на палубе появились Карина и Агнес. Последняя выглядела неважно: была бледна и растрепанна, и Тернер поддерживала ее за руку, чтобы Торн не упала. Взгляд Агнес что-то искал в голубой дали взволнованных вод.
— Мисс Торн! — окликнул ее Сворд, и девушка с удивлением уставилась на офицера.
— Томас? Почему вы не на «Суровом»?
— Когда я вынырнул из-под воды и забрался в шлюпку, фрегат пошел на разворот, и шлюпку размолотило килем. Я уже не думал, что выживу, ухватился за обломок, пытался кричать о помощи. Но кому было до меня дело в этой мясорубке. Потом меня принесло течением сюда, и миссис Тернер спасла меня.
— Хорошо, ясно, — равнодушно пробормотала Агнес и села на ближайший ящик. Она запустила руки в свои волосы и сжала виски, дышала тяжело и отрывисто. Элизабет взглянула на нее с волнением, но расспрашивать не решилась. Она вновь подошла к Сворду и посоветовала ему спуститься в трюм, чтобы поспать и набраться сил.
— Миссис Тернер, я благодарен вам по гроб жизни, — неуклюже кланяясь, произнес мужчина. — Но я, как офицер британского флота, не имею права оставаться на пиратском корабле. Предоставьте мне шлюпку, и я отплыву сейчас же.
— Вы о чем вообще говорите? У вас сломана рука, вы не удержите весло, а с одним по таким волнам быстро отправитесь на морское дно, — строго сказала Элизабет. — Даже речи об этом не может быть. Спускайтесь в трюм.
— Пообещайте высадить меня на ближайшем острове, — попросил Томас.
— Даже если он будет голой скалой или кишеть дикарями? — узнал Джек с ухмылкой.
— На ваше усмотрение… капитан, — покорно произнес Сворд.
Начавшие собираться небольшие тучки скоро превратились в грозную черную тучу, тяжело нависшую над морем и готовую смешать с волнами бурные дождевые потоки. Как только заморосил мелкий противный дождь, Джек, Уилл, Элизабет, Генри, Карина и Агнес спрятались в капитанской каюте. Генри зажег свечу, и в мрачном помещении стало светлей и уютней. Уилл пересказал невестке и мисс Торн все, что услышал от Сворда.
— Я отказываюсь понимать все это. Просто приму к сведению, — скрещивая руки на груди, проговорила Карина. — Хоть я видела корабль с командой мертвецов, была в подводной сокровищнице Посейдона, а отец моего мужа — бессмертный капитан проклятого корабля, я в очередной раз удивляюсь тому, что творится в этих морях.
— А вы знаете историю «Росарио»? — поинтересовалась Агнес, проводя рукой над горящим пламенем свечи. Никто не ответил утвердительно.
— Несколько лет назад я угодила в тюрьму. В соседней камере держали ожидавшего казни пирата. Единственным развлечением было слушать его шепелявый голос, вещавший о морских легендах. Он говорил то о Дейви Джонсе, то о проклятых сокровищах, то о легендарных пиратах. Не раз я слышала из его уст твое имя, Джек, — с легкой улыбкой заметила девушка. — Когда ты мне ночью рассказывал о своей жизни, я поняла, что уже слышала многие из твоих историй. Но сейчас не об этом. Пират своими глазами видел «Росарио». Видел, как он превратил в трупы команду огромного парусника. Он был тогда еще ребенком, и один старый матрос, знавший о «Росарио» от своего отца, поведал ему все, что знал. А пират поведал мне.
— Этот пират видел ту атаку, что уничтожила девять кораблей? — полюбопытствовал Генри, с большим интересом слушавший рассказ девушки.
— «Росарио» уничтожил при нем команду лишь одного корабля.
— Так что за история у этого парусника? Не томите! — воскликнула Элизабет.
— «Росарио» был обычным кораблем, и его последним поручением была перевозка сокровищ испанского феодала. Но в океане на парусник напали морские разбойники. Они не сумели захватить корабль и похитить богатства, но взяли в плен старика-капитана. Его сын тоже был на «Росарио», и капитан разбойников передал ему карту, что указывала путь к несметным сокровищам. В обмен на них злодей обещал освободить пленника. Молодой капитан «Росарио» получил недельный срок на дорогу. Вела дорога к двум морским стражам — Сцилле и Харибде.
— Что охраняют сокровищницу морских богов, так вы говорили? — вспомнил Уилл.
— Да. Сцилла с Харибдой впустили его в сокровищницу и позволили взять все, что ему нужно, чтобы спасти отца. Но были и запретные вещицы в этой сокровищнице, и стражи предупредили капитана, что трогать нельзя. Но он ослушался. Он взял сосуд с амритой — напитком бессмертия. Капитан собирался, выпив его, перебить всех разбойников и спасти отца, а сокровища вернуть Сцилле и Харибде. Но достигнув острова, который был назначен местом встречи, капитан нашел там только изувеченный труп старика. Разбойники обманули его. А он уже испил напитка.
Сцилла и Харибда обнаружили пропажу амриты. Стражи были разгневаны и отправились на поиски вора. Когда они настигли «Росарио», Сцилла превратил его в каменную скалу, а Харибда остался рядом в виде огромного водоворота — охранять преступника от побега из вечной тюрьмы.
До сих пор я считала этот рассказ небылицей. Но увидев корабль своими глазами, поняла, — это правда.
— Значит, «Росарио» под командованием бессмертного капитана все-таки вырвался на свободу. Уже второй раз, — заключил Уилл, глубоко вздыхая.
— Призрак корабля вселился в корабль, призрак капитана — в капитана, — произнесла вдруг Карина. — Это, эм, даже логично, и объясняет всё.
— Так почему они напали на нас, если в теле коменданта обитает душа капитана «Росарио»? Откуда ему о нас знать? Да и комендант говорил о Джеке и мисс Торн, — заметил несостыковку Генри. — Что-то здесь не так.
— Может, в его теле теперь две души? — продолжала рассуждать Карина, удивляясь своим мыслям и словам. — Они борются, и в зависимости от того, какая одержит верх, проявляется то комендант Ричардсон, то капитан «Росарио».
— А ты говорила, что научный склад ума не найдет разгадки, — сказала Элизабет. Карина только пожала плечами. Больше никто не произнес слова, и было слышно, как по кораблю барабанят капли дождя. На лица собравшихся легла усталость, многие стали зевать. Денек выдался насыщенным, и Уилл предложил отоспаться и продолжить разговор утром, на свежую голову. Когда дождь немного уменьшился, Тернеры покинули капитанскую каюту. С Джеком осталась Агнес.
— Ты сегодня непривычно молчаливый, — подходя к нему сзади и кладя свои руки на его плечи, сказала девушка. — Почти ни слова за последние пару часов. Я так начну думать, что в тебя тоже кто-то вселился.
— Да нет, дорогая. Разве я позволю, — откидываясь на спинку дивана, ответил Джек. Агнес нежно провела рукой по его мускулистому торсу и положила голову на плечо.
— Так что не так?
— У меня есть пара-тройка вопросов, не дающих покоя и терзающих мой неакадемический ум, — отстранив ее руки, сообщил Воробей. — Первый: с чего это у коменданта меняется цвет глаз? Второй: что ты сказала ему, когда он почти придушил тебя? Третий: почему после этого он убрался с корабля? Потрудишься, может, ответить? Как минимум на вопрос под номером два.
— Я ничего не говорила ему, Джек, — заявила Агнес.
— Думаешь водить меня за нос, детка? Не выйдет. Я видел: всего одно слово изрекли твои посиневшие губы, и он тут же разжал руки. Я иногда кажусь глуповатым, но здесь, — Джек стукнул пальцем по черепу, — порой возникают великие мысли и догадки. И у тебя сегодня есть отличный шанс не пасть в моих глазах до лживой потаскухи, с коварной целью забравшейся на мой корабль, — грубо сказал Джек.
— Предлагаешь им воспользоваться?
— Настаиваю.
— А я отказываюсь. Ибо все, что привиделось или показалось тебе, — твои проблемы. И мне все равно, что ты будешь думать. От своих слов я не отступлюсь. Если тебе будет угодно, могу сойти на ближайшем острове вместе со Свордом.
— Решила за ним увязаться? — усмехнулся Воробей.
Агнес ничего не ответила. Ее фигура скрылась в темной части каюты, а затем послышалось хлопанье закрывающейся двери, через которую в комнату проник сырой и холодящий воздух.
