Я лежал на спине, в холодной грязи. Смотрел вверх, на еле виднеющееся сквозь густо переплетенные ветви деревьев голубое небо.
— Широ, может, ты…
— Нет, Мирай, отстань.
— Широ, но все же…
— Мирай, займись своей раной.
— Но…
Сакумо без лишних слов подхватил ее под руку и отвел к соседнему дереву. Девушка упиралась, но сопротивляться Хатаке не могла. Он усадил ее на корень секвойи и начал копошиться в своей сумке с вещами. Девушка встревоженно смотрела на меня.
Черт, не поход, а сплошное разочарование! Я вновь отвел от них взгляд. Солнце. Ты было так далеко от меня в этот день.
«Что еще ждет нас в ближайшие часы? Может, я просто исчезну из этого места? Не хочу здесь находиться. Хочу исчезнуть». Я прикрыл глаза. Легкий ветерок нежно обдувал мое обветрившееся лицо. Сухие губы, сонные глаза, насморк от холодной воды, в которой я «искупался» сегодня ночью. Пальто было все в крови: на его подоле красовался алый след от раны Мирай, в ткань рукавов мелкими каплями въелись бурые точки, оставшиеся от той толстой подводной охотницы, а на вороте — моя собственная кровь от удара черного кота Яами. Я подумал, что у меня останется шрам на лице от этого ранения: оно было глубоким, и, если бы не мазь, что дал мне Сакумо вчера, шрам заживал бы гораздо дольше и не так ровно.
Я действительно видел этим днём кота? Или та тень мне всего лишь привиделась? Я не знал. Слишком много странного произошло со мной за эти два дня. Сначала шаринган, потом — кот Яами, разговор с блеклой мамой, погоня за воображаемой тенью, освоение подпространства.
Я накрыл руками лицо, закрывшись от всего. Так мне стало легче. По крайней мере, я убеждал себя в этом.
— Извини, — холодный голос брата внезапно оторвал меня от самобичевания.
Приоткрыл глаза, оглядываясь на седоголового мальчишку. Он сидел рядом со мной, прижав колени к груди. Его глаза были скрыты за челкой, а губы сжаты в тонкой линии. Как у отца, когда он чувствовал свою вину за что-то. Такое с ними бывало часто. Они вечно корят себя за глупые ошибки, которые и ошибками-то назвать сложно. Не купил молоко по пути, чтобы мама приготовила блины? Вина. Пропустил пять дней где-то в резиденции за разработкой стратегически важных планов нашей Деревни? Вина. Мне не нравилась эта их черта характера. Хотя, кого мне обманывать, я и сам любил драматизировать.
— Кот и то сильнее дерется. Так что не парься, — я облокотился на руки и присел рядом.
— Я должен был проследить за тобой, в твоем-то состоянии, — неловко пробормотал Сакумо, медленно вертя в руках кунай. — Мирай сказала мне, что у тебя опять был припадок.
Я молчал. Хатаке не знал, что ему еще добавить, а я и подавно не знал, что ответить. Вероятность того, что я схожу с ума, пугала меня. Я тяжело вздохнул и сорвал маленькую салатовую травинку с желтым острием. Хатаке продолжил:
— Я разозлился на тебя, когда увидел ранение Мирай, поэтому…
— Как она? — перебил я его, не дав мальчику вновь разозлиться.
Мы синхронно оглянулись на девочку, мирно сидевшую у дерева, перевязывающую ранение на ноге марлевым бинтом, что ей дал Сакумо. Ее правая штанина была порвана чуть выше колена. Выглядело бы смешно, если бы не было так грустно.
— Она в порядке. Она сильная, — с уверенностью ответил Хатаке.
Я улыбнулся ему многозначительно и медленно моргнул. Сакумо хлопнул меня по плечу.
— Слышал, ты скрылся в подпространстве? — с любопытством поинтересовался Хатаке.
— Думаю, что да, — тихо ответил я.
Сакумо умиротворенно вытянул губы в улыбке и обхватил руками колени, сжав кунай в левом кулаке.
— Я рад, — честно ответил мальчишка.
Я усмехнулся. Он всегда старается видеть хорошее, игнорируя плохое. А я — наоборот. Даже и не подумал о том, что теперь, возможно, смогу пользоваться рядом новых техник. Например, мама разработала интересную комбинацию, при которой с помощью клонов сбивает оппонента, скрывая своё настоящее местоположение, атакуя из тени, где во время драки прячется в подпространстве. Было бы интересно научиться в совершенстве использовать эту технику.
Я оглядел свои ладони. Пальцы были все в грязи и крови. Я протер их о штаны.
— Продемонстрируешь? — поинтересовался у меня Сакумо.
Я тяжело вздохнул, вспоминая, как не смог повторить эту технику перед появлением брата в лесу. Я приблизил пальцы друг к другу, не сжимая подушечки. Сколько раз я слышал инструкцию по правильному использованию этой техники от мамы! Несколько раз она брала нас с Сакумо с собой в
тот мир. Мне он не нравился — больно сильно он отличался от нашего настоящего, да и отходняк от этих путешествий просто отвратительный. Единственное, что всегда радовало меня, так это стряпня бабули. Она готовила всяко лучше мамы. Ее оладьи со сметаной и приготовленным дома малиновым вареньем — это любовь! Правда, Сакумо не нравились сладости того мира. Считал их слишком приторными. Возможно, он прав. Действительно много сахара. Но на мой вкус — идеально.
— Эй, Широ, так как? Сможешь выйти в подпространство?
Я невольно вздрогнул. Загнал себя в мысли о еде — голод не давал мне покоя. Я медленно прижал к большому пальцу безымянный. Неуверенно прислонил туда же подушечку мизинца. Ничего не происходило. Не должно было, ведь я не подавал чакру сквозь точки соприкосновений пальцев. Я оглянулся на Сакумо. Он отодвинул челку, всматриваясь в меня своими зелеными глазами. Он был заинтригован до невозможности. Я нервно сглотнул и закрыл глаза.
— Поехали, — тихо пробормотал я в манере мамы (она так говорила, когда ей надо было начать что-то делать), и пустил по контуру чакру.
По ощущениям, ничего вокруг не изменилось. Однако, голос Сакумо заставил меня открыть глаза и оглянуться.
— Обалдеть! — радостно выкрикнул Хатаке.
Вокруг меня было все серо-коричневым. Никаких оттенков синего и его производных. Я взглянул на свои пальцы — удивительно, что в итоге эта техника все же передалась мне через гены. Сакумо протянул ко мне руку и неуклюже ткнул своим указательным пальцем в мое плечо.
— Это так круто, Широ! — вновь воскликнул мальчишка.
На его восторженные замечание прибежала Мирай. Она непонимающе оглядывалась по сторонам:
— Ты чего, Сакумо? Где Широ? — озадаченно спросила Сарутоби.
Мальчик сжал ее ладонь, от чего щеки девушки залились алой краской, и медленно прислонил ее руку к моему плечу, куда он только что дотрагивался. Я улыбался вместе с ними, как дурак. Мирай восхищенно ахнула, спросив то ли это, о чем она думает.
— Да, — ответил я.
Через минуту они восторженно воскликнули. Я усмехнулся.
Но вдруг рукам стало больно. Чакра внутри меня начала свирепо биться в разных направлениях. Я вскрикнул и отпустил пальцы. От неожиданности я упал назад, обхватив свои плечи руками.
— Черт, больно! Как больно! — выкрикнул я, сжимаясь.
Мирай быстро подскочила, схватив меня за плечи.
— Что происходит? — спросила она в испуге.
— Это последствия, — спокойно ответил Сакумо. — Теперь мы знаем, что ты можешь находиться безболезненно в подпространстве не более пяти минут, прежде чем циркуляция в каналах начинает нарушаться.
Мирай удивленно посмотрела на Сакумо.
— Но ваша мать может находиться там часами! — констатировала девушка.
— Это потому, что она долго тренировалась и теперь довела эту технику до своего предела, — мальчик поднял лицо к небу, едва виднеющемуся за кронами деревьев. — Ее предел нахождения в подпространстве — два дня. И то вторые сутки она терпела, потому что просто не могла выдать себя — ее бы убили.
— Кто? — удивленно спросила девушка.
— Ниндзя из деревни Скрытой в тумане, — Сакумо подал мне руку, чтобы я поднялся на ноги. — Это была недавняя миссия. Ей поручили разведку вместе с Учиха. В итоге: они разделились, и мама сделала то, что от неё требовалось: проникла в убежище врага и собирала информацию.
Я встал на ноги, отряхнул одежду от налипших грязи и мусора. Мирай удивленно слушала историю, задумавшись над словами Сакумо. Я откашлялся, размял руки, похрустев суставами, и продолжил его монолог:
— Помнишь, как отец в прошлом году накричал на Гай-сенсея из-за какого-то пустяка?
Девушка опустила глаза в левый нижний угол, задумалась.
— Вроде было что-то такое, — тихо произнесла она.
— Это был день, когда ему рапортовали, что мама не выходит на связь вторые сутки. Он тогда места себе не находил. Мы все думали, что она погибла. Ведь ей было велено просидеть всего один день и сразу же мчаться оттуда обратно.
— Она не смогла набрать нужное количество информации?
— Не только. Они перекрыли выход, ей было некуда бежать.
— Но почему она просто не перешла в другой мир? А потом…
— Мирай, при возвращении обратно ты никогда не знаешь, куда конкретно ты вернешься, — заумно добавил Сакумо. — Обычно, тебя выносит на расстояние двух километров от отправной точки из нашего мира в Москву. То есть…
— Ясно, ее могли бы убить, — прервала мальчишку Мирай.
Сакумо развел руки в стороны, затем перевел взгляд на меня.
— Но, ты молодец, Широ. Пять минут — это отличный показатель, — весело проговорил Сакумо. — Мама, например, и минуты не могла поначалу продержаться.
— Это все потому, что у нее был нарушен поток чакры, ты ведь это знаешь, — спокойно ответил я, вытягивая руки вверх.
— Да, сог… — Сакумо замолчал и отвернулся в сторону. — Черт!
Мы с Мирай мгновенно поняли, чем обеспокоился мальчишка. Кто-то наблюдал за нами или приближался.
— Близко? — шепотом уточнила Мирай.
Сакумо подтвердил кивком.
— Успеем скрыться? — спросил я.
Сакумо отрицательно покачал головой.
— Что ж, тогда надо расставить ловушки прежде, чем…
— Не успеешь, Широ-тян! — громко воскликнула темноволосая девчонка, стоящая на верхней ветке дерева.
— Черт, — злобно прошипела Мирай.
Эта девушка была знакома нам. Она была из клана Абураме. Ее черные глаза, как всегда, хитро блестели, осматривая обстановку вокруг. Свои темные очки она подняла на макушку: здесь и так было достаточно темно, Солнце ей не мешало. К ней в тот же момент подпрыгнули двое парней. Инудзука, со своим мелким псом, и темноволосая девчонка — Хьюга.
— На ком-то из нас жучок? — выкрикнул Сакумо.
— Ох, дорогой! Ты, как всегда, проницателен. Хорошо, что сразу не учуял, — довольно протянула Битору Абураме. Она довольно улыбалась, глядя на Хатаке-младшего. — Знаешь, мы ведь уже достали оба свитка, — протянула она.
— Но ты нас не отпустишь, ведь слишком давно ты точишь зуб на нас, — перебил девчонку Сакумо.
— Нет, что ты! Я на вас не «точу зуб». Скорее, «положила глаз» конкретно на тебя, — она засмеялась.
Я оглянулся на Мирай. Девушка вся кипела от злости. Между ними давно возникли серьезные разногласия на почве "почитания" Сакумо. Еще в детстве, когда мы учились в академии, они вечно дрались и ругались. Дело доходило до того, что их перевели в разные классы, оставив Мирай в моей группе, а Битору переведя в параллель, где училась Хьюга Нетсу.
Кстати о ней, она была весьма хороша мозгами: все задачи решала быстрее брата, но вот, что касалось рукопашного боя и ниндзюцу (на удивление всех), она была слабейшим звеном, при ее врожденных способностях.
— Эй, Жучиха, а ну вали отсюда! Встретимся на третьем этапе, где я надеру твою…
— О, нет, Мирай, мы не хотим ждать! — выкрикнул Инудзука, перебивая ее. Его невысокий, но мощный пес довольно скалился рядом. — Мы хотим драться сейчас!
— Сейчас или никогда, Мирай? — спросила Битору, она была довольна складывающейся ситуацией.
— Ладно! — выкрикнула Сарутоби. — Я принимаю твой вызов! — произнесла она, достав из-за пазухи два кинжала.
— Ух ты! Какие мы сегодня серьезные, Мирай, — довольно ответила Абураме, вздохнув.
— Я беру на себя Сакумо. Нетсу, ты уж как-нибудь разберись с этим дураком, — пренебрежительно выкрикнул Аши Инудзука.
— Эй, это еще… — только я хотел начать возмущаться, как Сакумо остановил меня рукой.
— Широ, ты слушаешь? — тихо спросил меня мальчишка. Я внимательно посмотрел на него. — План такой…
Он тихо прошептал мне свою идею на ухо. Я внимательно выслушал его, но весь его план казалась мне крайней степенью идиотизма. В этот момент с веток донесся громкий смех. Ребята из команды, что работали под руководством Яманака Амуры, явно не считали меня конкурентом, которого стоило бы опасаться. Сакумо часто делал на это ставку — сегодня в особенности.
— Как, по-твоему, я должен это сделать, если…
— Никаких «если». Вот тебе и тренировка. Вперед! — мальчишка уверенно кивнул и сжал мою руку.
— Сделаю все возможно, — спокойно произнес я.
— Бездари, договорились? — обратился к нам Инудзука, лениво растягивая слова.
— А вы сами-то обсудили, как желаете проиграть нам? — огрызнулась Мирай. Мальчишка с псом восхищенно смотрел на красноглазую.
— Эй, Сарутоби, а ты как смотришь на то, чтобы после экзамена сходить со мной поесть данго? — уверенно спросил мальчишка у слегка покрасневшей, но все ещё до безумия злой Мирай.
— Сначала меня победи, потом такие вопросы задавай, — едко выкрикнул Сакумо.
Я усмехнулся, заметив на лице Битору зависть и злость. Внезапно Нетсу спрыгнула вниз на землю и встала перед нами, выставив правую ладонь вперед.
— Давайте уже драться, или вы тут только языками чесать можете!
Абураме усмехнулась, глядя на серьезность Хьюга:
— Вот вечно ты такая, малявка, — девушка спрыгнула вниз.
Решив воспользоваться моментом Мирай метнула в нее один из ножей, но девушка увернулась. Однако, в следующую секунду она, вскрикнув, схватилась за раненое ухо: оружие Сарутоби возвратилось к хозяйке, задев по пути ухо Битору. Очки девчонки слетели вниз на землю.
С дерева спрыгнул пес, разбрызгивая вокруг мочу, помечая каждого из нас. Сакумо рванул навстречу Инудзука, перехватывая его в воздухе.
— Ну и мерзость — эти твои техники! — выкрикнул я.
— Да пошел ты! — грубо ответил мальчишка, не отвлекаясь от драки с моим братом.
Сакумо направился вглубь леса, отвлекая на себя собачника, и они скрылись из виду. Пока следил за ними, из моего поля зрения пропали Мирай и Абураме. Оказалось, что они уже далеко, среди деревьев. Я услышал хруст сминаемых подошвами обуви листьев слева: на меня бежала Хьюга. Я еле успел увернуться, уходя от прямого удара ладонью, отклонив корпус назад. Ее рука пролетела прямо перед моим носом. Ветер от удара овеял мое лицо. Выпрямившись, я отпрыгнул в сторону и метнул в нее три сюрикена. Она увернулась от них, сделав сальто назад.
Я огляделся. Для воплощения плана Сакумо мне потребуется одна вещь. Я кинул в Хьюгу дымовую шашку, взорвавшуюся у ее ног, образуя густую завесу между нами. Подскочив к ней, в самую гущу дыма, схватил маленькие черные очки, что обронила Абураме, и быстро надел их на себя.
План Сакумо был весьма прост и, даже, немного наивен: он хотел, чтобы я победил всех, уйдя в подпространство. Этот козырь в моем рукаве был неизвестен никому, кроме нас троих. Он просил побить девчонку и, после, используя клонов, прибежать на помощь к ним с Мирай. Я смог бы вырубить Хьюгу, в этой драке не должно было возникнуть проблем. Она слабее, а потому у меня есть время опробовать не только мамину технику, но и глаза, что я решил спрятать за очками.
Я не хотел драться с Хьюга и подумал, что проще вырубить ее ментально, не применяя физических сил. Сосредоточился, погрузившись в себя. Хотел испытать свои глаза в реальном сражении.
Рядом со мной раздался голос Нетсу:
— Серьезно? Дымовая завеса? Я могу найти тебя в несколько секунд. Я же Хьюга, идиот, — недовольно произнесла девушка, все ближе приближаясь ко мне.
Я знал это, потому что отчетливо слышал ее шаги. Она не пыталась скрыться от меня. Наоборот, смело наступала на сухие ветки и листья, производя столько шума, что не услышал бы только глухой. Я почувствовал, как она оторвалась от земли, резко прыгнув на меня. Открыл глаза, но не увидел сквозь черные линзы очков ее чакру. Я попытался увернуться наугад, и ударил по наитию куда-то влево и в бок. Попал.
— Прости, Нетсу. Кажется, сегодня не твой день, — сказал я, услышав как она закашляла. Видимо, я попал в живот.
— С чего это ты думаешь, что день не мой? — удивленно спросила девушка. — Он и не твой тоже! — Хьюга исчезла, превратившись в пыль.
Черт! Клон? Сзади послышался едва заметный шорох. Она использовала Каге Буншин? Черт, эта техника сенсея стала слишком популярной! Мне говорили, что раньше ее использовали редко, но сейчас буквально все генины помешаны на техниках Великого героя войны! Я отклонился в бок, но рука девушки задела мою поясницу, и острая резкая боль взорвалась в моем теле. Я отпрыгнул назад. Судя по всему, в танкецу она не попала, поэтому нет никаких нарушений в моей системе. Однако, удар был сильным, боль не прекращала терзать меня. Возможно, она сломала несколько моих ребер
— Ох, Широ-Широ! Я всегда считала, что ты слишком слаб. Да ещё и глуп. Зачем было делать эту завесу? Ты уже проиграл мне, идиот! — озлобленно прошипела девчонка.
Нетсу никогда не отличалась радушием. Всегда была озлобленным ребёнком. Когда она проигрывала в боях в академии — она рыдала и проклинала всех подряд. Ее душа была чёрной, как смог. Да, она была достаточно умной, но все же слепой по отношению к другим. Меня она никогда в расчёт не брала. Я проигрывал ей пару раз, поэтому то ей и казалось, что со мной она разберётся быстро. Я был бы и не против сдаться ей, но… на кону был успех моей команды, а Сакумо с Мирай я подвести не мог.
— Ладно, пусть будет — как будет, Нетсу, — я скрестил пальцы и создал двух клонов.
Девушка усмехнулась:
— И что же ты будешь с ними делать? — едко спросила она у меня. — Ты же не видишь меня, это я знаю…
— Да пошла ты, — раздался мой голос над ее головой и я со всей силы врезал ей по лицу ледяным шестом.
Девушка упала на землю. Я так сильно врезал ей, что ледышка разломалась надвое. Прислушался. Нетсу молчала. Судя по всему, потеряла сознание. Я отбросил обрубок в сторону и выдохнул.
— Нечего было разговаривать, тебя по звуку вычислить просто.
— И не говори, — промычал из-за спины знакомый голос.
Я обернулся, но никого не увидел в кромешной темноте.
— Яами, полагаю, — тихо прошептал я.
— Ух, еще и имя мое запомнил, малыш, — он говорил со мной, растягивая слова. — Так ты, смотрю, уже справляешься с мамкиной техникой? Вон, создал двух клонов, один из которых ушел в подпространстве вам на плечи, ушел в сторону Хьюга… Ты растешь, ребятёнок.
Я недовольно вздохнул.
— Ты пришел, чтобы драться? — уточнил я у кота.
— Нет, пришел посмотреть, — сухо отозвался Яами.
— Тогда мне плевать на тебя. Я иду к Сакумо. А вы двое, идите, проверьте Мирай, — скомандовал я клонам.
Мы вступили в лес. Кот последовал за моими копиями. Это еще, что значило? Но сейчас меня не должно это волновать. Я бежал к Сакумо.
На подходе я спрятался в подпространстве. У меня было всего пять минут, чтобы помочь брату.
Как я и ожидал, мальчишка почти справился с Инудзукой. На поле их боя земля была разворочена: земляные стены и огромные кратеры от ударов спиральной техники собачника. Мальчишки стояли друг напротив друга. Сакумо крепко держал свой кинжал, на его руках красовались яркие кровавые порезы от острых когтей.
Остановившись за пределами их слышимости, я осторожно, стараясь не шуметь, вытянул в руке длинное ледяное копье. Стоило сделать все быстро и по-тихому, как и с девчонкой.
Я быстро запрыгнул на дерево, направляясь в сторону Инудзука по верху. Остановившись прямо над его головой, спрыгнул, замахиваясь в полете на него своим оружием. От удара он отлетел в сторону, сильно ударившись о ствол дерева спиной.
— Широ, мать твою! — зло выкрикнул Сакумо, увидев меня воочию рядом с собой.
Я радостно помахал ему рукой вместо приветствия. Он раздраженно закатил глаза.
— Ао! Дружище, ты как?! — завопил Инудзука, подбегая к полуживому псу, лежащему у дерева.
— Черт, — виновато произнес я, поняв, что вырубил не мальчишку, а пса.
— Ладно тебе, без собаки он ни на что не…
— Заткнись! — выкрикнул взбешенный мальчишка. — Я прикончу вас! — пригрозил он, срываясь с рычания на змеиное шипение.
Тут внезапно закружилась моя голова. Я начал видеть все другими красками? У меня пробудился шаринган?
В то же время. Битва Мирай.
Мы на пределе скорости неслись в сторону девчонок. Странно, но кот последовал за нами, а не за настоящим Широ. Ему что-то было надо от Мирай? Я угрюмо посматривал за ним. Он это знал, но не подавал вида.
Мы быстро добрались. Я решил уйти в подпространство, но голос Битору, отразившийся в ночном лесу эхом, заставил остановиться.
— Не стесняйся, Широ-тян, подходи, — довольно произнесла девушка.
Я медленно, не спеша и, не теряя достоинства, вышел к девчонке. Рядом с ней лежало тело Мирай. Она была без сознания, еле дышала. Я испугался, что опоздал, хотел броситься к ней и убедиться, что с ней все в порядке, но второй Я остановил меня, напомнив, что Битору все еще перед нами. Я сжал кулаки от злости.
— Ты, су…
— Ну, что же ты, Широ-тян? Так фамильярно со мной общаешься! Да еще и мои очки забрал, — она усмехнулась. — Давай так: ты мне возвращаешь очки, а я отдаю тебе Мирай и противоядие от укуса моего жучка, что прополз по нитям чакры, любезно предоставленным твоей подружкой. И где она только научилась так искусно владеть этими марионеточными техниками? — девушка усмехнулась.
— Ее научил знакомый дяди Шикамару, — нервно произнес я, почесывая переносицу.
Девушка откинула мешающиеся волосы назад и протянула раскрытую ладонь вперед:
— Ладно, эти ваши тупые истории мне не интересны. Давай мне мои очки, — холодно отозвалась Абураме. — Иначе Мирай несдобровать, Широ.
Я снял очки со своего лица дрожащей от злости рукой. Я смотрел в землю, мир под моими ногами вновь окрасился в иные цвета, но не в «сепия». Клон рядом со мной развеялся маленькой дымной тучкой, оставив меня наедине с девчонкой. Она довольно улыбалась, думая, что перед ней стоит настоящий Широ.
Я поднял лицо, посмотрев на нее с отвращением. Она испугано отшатнулась назад. Я сломал очки, сжав руку в кулак, и кинул осколки под ноги девочки. Ее глаза расширились, а сердцебиение участилось.
— Что за черт? — спросила она у меня. Ее лицо исказилось от ярости.
— Он — Учиха, — довольно протянул кот, подходящий к Сарутоби.
Абураме, среагировав на голос кота, отпрыгнув назад, увеличивая дистанцию между нами.
Сам Яами принюхался к Мирай.
— О, так это же совсем просто, — радостно пробормотал кот, улегшись на спину девушки. Под ним растеклось зеленое свечение. Он ее лечит? Скорее всего. В эту минуту я мог доверять ему. Не знаю, почему, но я был в этом уверен.
Абураме же настороженно следила за нашими действиями, готовая атаковать в любую минуту.
Я резко сорвался с места, бросившись на девчонку, замахнувшись кулаком. Удар. Клон начал распадаться на отвратительных, мелких жуков, тучей закружившихся вокруг меня. Я попытался стряхнуть их с себя, но они сами разлетелись.
— Ну и где ты прячешься, сука? Я достану тебя, где бы ты не бы…
В меня прилетел кунай с юго-востока. Я отпрыгнул, и лезвие не успело рассечь мне плечо, оставив лишь небольшой порез на пальто.
— Стихия Огня: Великий огненный шар! — я выдохнул из лёгких огромную огненную сферу, из которой выбивались мелкие языки пламени, направив ее в ту сторону, откуда прилетел кунай.
Девчонка выдала себя, отпрыгнув с траектории полета сферы. Решив воспользоватся тем, что она отвлеклась, я метнул сюрикен, но попал в лодыжку. Абураме чертыхнулась, ударившись плечом о землю во время падения. Я подбежал к ней, замахнувшись ледяным копьем, но она успела достать кунай и блокировать мой удар. Битору смотрела на меня с непониманием. В ее взгляде не присутствовал страх, разве что, любопытство.
— Какого черта, Широ? Откуда? — с непониманием спросила девчонка.
Я давил на копье всем своим весом, но она держалась крепко, сдвинувшись с места, разве что, на миллиметр.
По древку копья побежали жуки, я взглянул в ее глаза, думая применить гендзюцу, но она уже отвела от меня взгляд, смотря на руки. Я отпрыгнул назад, увеличивая расстояние между нами. По моим венам, мне казалось, текла сама ненависть. Эти глаза делали меня ужасающе кровожадным.
Я метнул в Битору оружие, делая острие более узким, и сложил печати, чтобы уйти в подпространство.
— Сейчас ты полу… — только я отпустил чакру, как невыносимая боль скрутилала все мое тело. Я упал на колени, крича от боли, пронизывающей меня. Я не видел ничего вокруг, не слышал. Головная боль усиливалась с каждой секундой, будто стягивая мои виски в тисках. Я взорвался, оставив от себя лишь серый дым.
В это время на поле боя с Инудзукой и Сакумо.
Голова закружилась. Я увидел лежащую на земле Мирай, почувствовал боль, что испытал один из моих клонов. Я был с ним, сопереживал. Ненависть, злость, ярость. Все эти ощущения медленно проникали в мое сознание. Удивительно, что оба клона не рассеялись. Но это обнадеживало — я мог довериться тому «Широ», что остался на поле боя. Он позаботится о Мирай, не смотря ни на что.
Я поправил очки на переносице, закрыв от Инудзуки свои глаза. Странно, но шаринган менял не только визуальное восприятие мира, но и сами ощущения. Я чувствовал, как кровь в моих венах закипала, отравляя мысли негативом. Я чувствовал прилив сил, смешанный со злостью. Признаться, это ощущение мне тогда весьма сильно нравилось.
— Сакумо, можно попросить тебя не вмешиваться в эту драку? — с усмешкой спросил я у седоголового мальчика.
Хатаке явно был удивлен моим вопросом. Я никогда не рвался в бой в одиночку, ведь я, скорее, был командным игроком, что сидит на скамейке запасных или выпрыгивает в тот момент, когда нужна поддержка с тыла.
— Широ, эти очки… — проницательно начал разговор Сакумо.
— Я прибью тебя, лузер! — прикрикнул псиноподобный Аши.
Я усмехнулся. Сакумо сделал шаг вперед, но я поднял руку и положил ее ему на плечо, придерживая от дальнейших действий. Я почувствовал страх вперемешку с сомнениями, пришедший со стороны брата.
— Черт, Сакумо, прекрати. Я не сойду с ума, я просто быстренько надеру ему задницу и мы пойдем вместе за Мирай, — я запнулся, стиснув кулаки сильнее. — Ей нужна наша помощь.
Страх мальчишки усилился, сердцебиение участилось. Инудзука разъяренно побежал на меня, не думая о последствиях. Я стоял на месте, не двигаясь, только слегка опустил очки вниз и посмотрел в глаза одичавшего мальчика. На секунду в его взгляде возник вопрос. Не он один не понимал, почему у меня красные глаза.
Аши упал на землю.
— Гендзюцу? — удивленно спросил Сакумо.
— Нам не стоит тратить на него и секунды вре… — начал говорить я, как резкая боль сковала меня.
Воспоминания, принадлежавшие второму клону, перешли мне. Но я не смог сконцентрироваться на них. Я чувствовал лишь адскую боль, пронизывающую все мое тело. Я закричал, что есть сил, но это не помогало. Где-то вдали послышался испуганный крик Сакумо. Он хотел коснуться меня, но как только он подошел, его отбросило на несколько метров. Я не слышал, как ударилось его тело о дерево. Но видел его. Из глаз полились слезы. Было ощущение, что все мои кости ломают по очереди. Все моя кожа была сожжена огненным пламенем чакры. В ушах звенел оглушающий визг. Это был мой крик? Нет, это было что-то другое. Я закрыл лицо руками, стиснул в пальцах челку, нависавшую над глазами. Мне казалось, что с моего тела медленно срывали куски плоти. Медленно, причиняя адские мучения. Что за ужас происходил со мной в ту секунду? Откуда эта адская боль?
В какой-то момент все это стало не важным. Вся боль исчезла, будто ее и вовсе не было.
Я открыл глаза и обомлел от ужаса: я сидел в неизвестной мне темной комнате. Ни одного источника света — сплошной ужасающий мрак.
Я огляделся вокруг. В помещении было достаточно просторно. Потолки высокие, под ногами дорогой, деревянный пол. В углу комнаты стоял невысокий шкаф, рядом с которым находилась маленькая колыбель, над которой висела игрушечная карусель с маленькими лошадками. Она была сделана вручную, из дерева. Я медленно подошел к ней. В кроватке мирно спал маленький ребенок. Я не знал, мальчик это был или девочка. У ребенка были темные волосы и длинные черные ресницы. Он спал, засунув большой палец в рот. Помнится, моя сестра Аи тоже так в детстве любила делать. Я усмехнулся, глядя на ребенка.
Но все же один вопрос не давал мне покоя: где я? Оглянулся, ища окно. Может ли быть, что меня перенесло куда-то далеко от Конохи? Например, в деревню скрытую в песке? Это было бы не плохо, я любил поездки в их страну. Жаль, что архитектура в доме не соответствовала стандартам их строений. Не знаю почему, но все вокруг вторило, что я дома, в Конохе. Хотя отрицать тот факт, что с теми криками я мог очутиться где-то в плохом месте, типа Деревни скрытой в «ноющем» дожде или «почти кровавом» тумане, было нельзя.
Я услышал шум за окном. Медленно подкравшись к окну, я осторожно отодвинул плотную штору, взглянув на местность и оценив ситуацию в целом. На улице была кромешная ночь. В небе ярким красным цветом отражалась кровавая луна. Я вздрогнул. В сознание внезапно промелькнули неизвестные мне факты.
Я увидел мальчика в рыжей маске. Он куда-то бежал с широкой улыбкой до ушей. Он бежал за отцом. Я схватился за голову. Что это было? Я не знал.
Вдруг, из-за поворота показалась группа из десяти человек. У всех бежавших были красные глаза. Я с ужасом начал понимать, какое событие вся эта ситуация мне напоминает, но не мог поверить своей интуиции. Женщина, что бежала первой, ворвалась в дом.
Я увидел, как старика, бежавшего сзади, разрубило катаной. За его спиной был мальчик, едва старше меня. Его глаза горели ярче всех алым светом. Я отпрыгнул от окна, прячась в сумраке комнаты. Сердце и легкие сжало тисками, мешая дышать и думать. В голове все так же продолжали проноситься неизвестные мне доселе воспоминания:
мальчик в рыжей маске произносил фразу, которую так много лет втолковывал нам с Сакумо отец. Чуть ли не каждый день, на ночь глядя папа произносил эту фразу, вдалбливая нам ее насильно. Мальчик бежал кого-то спасать. Я не знал кого, но чувствовал его страх за жизнь этого человека.
Дверь резко распахнулась. В комнате появилась та женщина, что бежала по улице. Она испуганно вскрикнула, увидев меня неподалеку от ребенка. Я не знал, что ей ответить, не знал, что сказать.
Прямо как и тот мальчик, не знал, что ему сказать на прощание своим друзьям. Я видел его смерть. Чувствовал физическую и душевную боль. Он не хотел умирать так рано, но не мог не спасти своих друзей.
Она захотела зайти в комнату, к ребенку, но внезапно из ее тела вылезло длинное лезвие. Я с ужасом глядел на нее, не моргая. На металлической поверхности алела кровь. Маленькие красные капли падали с острия вниз, разбиваясь о деревянный пол.
Тот мальчик выжил. Он выжил благодаря старцу, что притворялся его другом. Он спас его, сделал сильнее. Но отпустил туда, куда мальчику не стоило бы бежать. Женщина неуверенно опустила голову вниз и дрожащими руками прикослунась к своему животу. Ее руки испачкались в крови. Она отчаянно взглянула в сторону колыбели.
— Куро, — тихо прошептала она прежде, чем с тихим свистом исчезла катана.
Руки ее плетьми опали вниз, глаза закатились и ее бездыханное тело с грохотом упало. Черная в темноте кровь хищно растеклась по доскам, заливаясь в щели. Я не мог пошевелиться. Волосы на моей голове вздымались вверх. Странные галлюцинации не переставали пестреть в моем сознании:
мальчик бежал к той, которую всегда любил. Он хотел спасти ее. Хотел уберечь… Но не успел. Его друг проткнул сердце девочки рукой, в которой горел электрический заряд. Эти звуки… Это адское чирикание птиц. Этот мальчик до сих пор слышит этот звук. Он убил всех. Он убьет всех. Он — это зло.
Из темноты вышел некто выше меня на голову. Лицо незнакомца скрывала серая маска. В ней было лишь одно отверстие для правого глаза, который горел адским пламенем, выжигая все живое, что встречалось ему на пути. Он холодно смотрел на труп женщины. Толкнул его ногой — она не шевелилась, мертва.
С улицы доносились ужасающие крики людей. Они молили о пощаде. Просили не убивать их, пощадить. Они кричали его имя… Имя, что я не хотел слышать.
— Итачи! За что? — громко заревел мужчина где-то позади.
Голос умолк, не получив ответа. Я нервно сглотнул. Незнакомец, наконец, взглянул на меня. Я увидел его взгляд и в ужасе опознал его. Сакумо как-то говорил, что в клановой резне Учиха виновен не только Итачи, но и еще один незнакомец, чье имя покрыто тайной. Хатаке считал, что то был Мадара, но я откуда-то знал имя того, кто стоял напротив меня.
— Обито Учиха, — скорее констатировал, нежели спросил я.
Мужчина прищурился и склонил голову в бок. Я испуганно смотрел на него, еле сдерживая свои эмоции. Убийца приподнял катану. Я достал из подсумка кунай и выставил его перед собой. Незнакомец саркастично усмехнулся.
— Как тебя зовут? — зачем-то спросил меня он.
Его бас пронизывал холодом. Мои руки дрожали, я впервые встретился с настолько сильным противником. До этого я и убийства толком то и не видел. Ни один человек не умирал у меня на глазах. А тут хладнокровие, с которым я никогда не встречался. Я не верил, что женщина была мертва, но с фактами не поспоришь.
— Это разве имеет зна…
— Ты прав, не имеет, — перебил меня мужчина.
— Иван, — зачем-то соврал я, вспомнив сказки, что читала мне в детстве бабушка.
— Странное имя, — незаинтересованно произнес мужчина, замахнувшись катаной.
Я закрыл глаза и опустил руки. Мне было некуда бежать. Я был в западне, из которой не видел выхода. Удар.
— Да ты совсем охренел, мальчишка! — громко завопил хриплый, знакомый голос.
Я удивленно уставился на кота, стоящего передо мной. Это был тот самый Яами, только моложе на десяток лет. Разве коты столько живут? Я не знал, но не хотел спрашивать его об этом.
— Ох, знаменитый Яами, — грубо огрызнулся Учиха, глядя на животное.
Я удивленно уставился на кота. Знаменитый? Это еще, что значило? Я про него в своем времени ничего не знал. Даже Сакумо был незнаком с его именем.
Обито стиснул оружие крепче:
— Ты не выживешь после встречи с Мада…
— Ой, да заткнись ты, кусок дерьма, — злобно прошипел кот.
Мне, конечно, было радостно увидеть его здесь, но я не понимал, что вокруг происходит. Я уже смирился со своей смертью, поэтому избежав резни, я стал чувствовать некоторое сомнение.
— А ты, идиот! Когда кто-то на тебя замахивается, делай решающий удар! — выкрикнул кот, не оборачиваясь ко мне.
Учиха злобно смотрел на животное, потом перевел взгляд на меня. Он замахнулся на меня катаной, в желании рассечь мое тело. Я на секунду испугался, но увидев решимость кота, прыгнувшего на противника, и толкнувшего плоскую поверхность катаны, дабы отбить ее вбок, решил тоже действовать. Я метнул в незнакомца острый осколок льда, отвлекая его от Яами, но катана пролетела сквозь кота, что удивило меня. Я поднял вверх кунай, пытаясь заблокировать меч, но и его катана обошла стороной. Лезвие коснулось моей щеки одновременно с достигшим цели осколком, катана, уже достигшая меня и оставившая порез на правой щеке, так же стала неосязаемой, проходя сквозь меня, будто галлюцинация. К сожалению, ледышка не была достаточно длинной, потому конец удара катаной пришелся на мой живот, оставив и там жуткую рану, из которой полилась рекой кровь. Я отшатнулся назад, закашляв. Катана зацепила ножку люльки по касательной, и та с грохотом упала вниз. Младенец вывалился на пол и громко закричал от страха и боли. Учиха был не заинтересован ни в ком из нас. Он таращился назад, на лед, врезавшийся в стену позади него.
— Ты кто, черт побери, такой? — злобно пробасил он.
Я подпрыгнул к ребенку и взял его на руки, пытаясь успокоить. Его одежда пропиталась кровью матери. Я протер его щеки своим рукавом. Маленькие царапины виднелись на его лбу. Неужели они с Итачи убивали даже младенцев?
Итачи… Я начал видеть его судьбу, сам того не подозревая.
Кот подпрыгнул ко мне и ударил прямо в живот. Я отлетел назад, выбив стекло, выпал на улицу. Врезался в деревянный забор. Кот оставил меня за пределами этой чертовой комнаты, в которой теперь остались они вдвоем, наедине.
Свист рассекаемого оружием воздуха и звон скрещиваемых клинков доносился откуда-то справа. Я обернулся и увидел спину невысокого мальчишки. Вокруг него была толпа мертвых людей. Я встал на ноги, в панике задышав чаще.
Итачи обернулся. Его взгляд был абсолютно пустым, безжизненным, мертвым. Он холодно оглядел меня и с непониманием уставился в мои черные глаза.
— Ты еще кто такой? — с непониманием спросил мальчишка, заставив меня испугано отшатнуться назад.
Мне не хотелось вести с ним беседы, надо было бежать. Я сложил пальцы в комбинацию и понесся в противоположную от Итачи сторону в подпространстве. Однако, я не учел тот факт, что мои стопы были испачканы кровью умершей женщины, а потому я оставлял красные следы, за которыми последовал Итачи.
Я бежал так быстро, как мог. Но не выдержал долгого нахождения в этой сепии. Я вывалился наружу, упав на колени. Младенец громко кричал в моих руках. Я провел по его щеке дрожащими от страха пальцами. В голове крутился лишь голос мамы, как она напевала мне колыбельную, придуманную ей же за все те годы моего нытья и плохого сна по ночам:
Спи, родной, спи, малыш,
Почему же ты ворчишь.
Лучше глазки закрывай,
И скорее засыпай.
Из глаз лились слезы. Я не мог прекратить плакать. Я сжал ребенка крепче, прижимая его к своей груди.
Почему этот мир так несправедлив? Почему Итачи поступает так? Я не понимаю, не понимаю!
Я почувствовал резкую боль в плече. Это Итачи ударил меня, но сильная волна чакры, исходящая из меня, сбила его с ног, отбросив назад. Боль и слабость вновь сковали мое тело. Это чувство уже было знакомо мне — я переносился. Но куда? Я выпустил ребенка из рук, он упал на землю.
— Нет! Нет! — закричал я, протянув руку к ребенку.
Внезапно передо мной появился черный кот. Он схватил малыша за шиворот синего комбинезона как котенка и, взглянув на меня опечаленным взглядом, понесся вперед, скрывшись за ближайшим поворотом.
Боль убивала меня изнутри. Но я уже не кричал. Лишь стиснул зубы и кулаки так сильно, как только смог. Вновь было ощущение, что мое тело рвут на части. Я не знал, что тогда подумал об этом Итачи. Но думаю, зрелище было не из приятных.
Я очнулся в больнице, в своем времени, в своем мире. Оказалось, что Битору испугалась моего состояния и кота, что пообещал прикончить ее, если она не поможет ему отнести Мирай к Сакумо. Она не стала спорить со старым котом и послушно повиновалась его приказу.
Мое тело нашли через пару минут неподалеку. Оно все было изуродовано кровавыми порезами. Пса и Инудзуку быстро вылечили. Хьюга и Мирай так же пришли в себя спустя какое-то время. Я один никак не хотел просыпаться в этом Богом забытом лесу. Яами рассказывал мне потом, что у Сакумо в буквальном смысле тряслись руки от страха, что я мог умереть. Ведь порезы, что остались со мной до этих дней, были катастрофичны для жизни.
Дети скооперировались и вместе добрались до базы, избежав нападений других команд. Яами проследил за этим. Он спас меня тогда не один раз. Сакумо верил, что они могли доверять ему.
Я пришел в себя через месяц. И больше не мог стать прежним. Ведь с тех пор я понял, что во мне течет кровь Учиха. Тогда я узнал, как на самом деле обстояли дела в прошлом. Я видел то, что другим не дано было постичь. Эти крики звенели в моих ушах, эта боль кипела в моих жилах. Долгое время я не мог прийти в себя. А эти прыжки в другое время только усугубляли мое самочувствие, делая жизнь сложнее.
Я стал другим. Стал сильнее, но от этого безрассуднее и глупее. Я больше не был Хатаке.
Я — Широ Юки.
