Под моей кожей. / Under my skin.

      Я стояла на балконе, обнимая себя за плечи, и смотрела на здания повсюду. Значит, так? Город за городом. Отель за отелем. Вернуться домой, написать материал и снова в бесконечные разъезды. Я сочла бы эту жизнь более лучшей, но не все так просто. Очень скоро мне будет не хватать дома, мамы, всего. Говорят, любовь может сдвинуть скалы. Я не верю. Не отрекаются, любя. Нельзя сказать, что ты вернешься и все станет как прежде. Потому что как раньше уже не будет. И тогда, когда стоишь между двух дорог, встает вопрос о выборе. В какую сторону идти? А если то, что сегодня покажется верным, завтра окажется безрассудным? Я не способна забыть то, что люблю по-настоящему, ради чего-то, что для меня еще ново. Но пока рано размышлять о том, что далеко или о том, чего нет.       Я обнимала себя, пытаясь согреться от ветра. На балконе номера, в котором я осталась одна. Наверное, стоило закрыть дверь и сидеть в тепле, но так бы я себя чувствовала как в клетке. Ветер заставляет содрагаться от холода. Вдыхая холодный воздух, я не даю себе уснуть. Уже так поздно. Город, в котором было столько жизни, превратился в город живых огней. Я оглянулась назад. Замок в двери пропиликал сигналом. Я ответнулась. Какая разница, кто пришел. Никто, кроме них, сюда все равно не смог бы войти. К этому дню в отеле готовились. В этот день и до их отъезда никого просто так не впустят в здание.       — Ты не спишь еще? — я не смогла не повернуться. Билл зашел в номер, но дверь не закрыл. Я ждала, что сейчас зайдет еще кто-нибудь, но никто не пришел. Я сказала:       — Нет, не могу уснуть.       Я закрыла дверь балкона. Билл выглянул в коридор. Он что-то или кого-то высматривал.       — Ты же Тома ждешь? — спросил он. Я пожала плечами.       — Не сплю я не из-за него. Мне просто не спится.       Билл задумался. Мне кажется, он еще плохо понимал мою речь. А может, просто думал, что на это ответить. Он сказал:       — М... Хорошо, я думаю, Том сегодня у меня в номере останется. Я, слушай, а вы обменялись номерами?       От вопроса Билла я задумалась. Это звучало странно. Я напряглась. Конечно, мне было не так важно остаться с Томом снова один на один, но вопрос Билла был странным.       — Нет, а надо было?       Билл опять задумался. Он закрыл дверь номера окончательно и продолжал молча стоять у нее. Я не понимала, что к чему. Вообще-то за это время я сильно проголодалась. В тишине я услышала, как заурчало у меня в животе. Не могла же я заказать себе что-то за их счет. Вот и сидела без еды. Билл через минуту или две начал звонить кому-то, мы не разговаривали. По телефону он говорил на немецком, когда наконец дозвонился. Говорил долго и на меня не смотрел. Я села на кровать и включила тв. Мне повезло найти какой-то сериал, который я уже смотрела очень давно. Так что я не особо следила за блондином.       Когда началась реклама, Билл подсел ко мне. Я специально не реагировала. В конце концов, если надо, сам позовет. Мне до сих пор кажется, что я ему не особо нравлюсь. Он сидел всю рекламу и молчал, а когда сериал начался, Билл, как назло, начал говорить.       — Слушай, а Том ничего такого не говорил?       Я посмотрела на Билла. Мне совсем не нравились эти таинственные вопросы, и вообще все это было довольно странно. Что-то явно тут было не так.       — Из «такого» ничего. А что?       Билл тут же опустил голову. Из задумчивого он стал расстроенным. Я начала немного беспокоиться. Не нравится мне это.       — Что случилось-то? Ты чего?       — Да... ничего, просто он куда-то уехал, а Густав сказал, что он собирался с тобой встретиться.       От этой новой информации я была в шоке. За все время мне никто не звонил и ничего не говорил. Мы с Томом ни о чем не договаривались. Но это фиг с ним. Меня удивляло такое открытое ко мне и доверительное отношение Билла. Я же, по сути, им никто, а он со мной начал откровенничать.       — Вы же были вместе, он пропал, что ли?       — Скажем так, он немного спешил уйти после шоу, — Билл посмотрел на меня, как будто бы я должна была на это ответить или хоть как-то прокомментировать, но у меня не было слов. Откуда мне знать, куда он мог пропасть?       — Ну, может, он скоро придет. Он мне ничего не говорил. Правда. А часто такое бывает?       — Какое? — Билл все еще смотрел на меня, но внимательно, и он таки впился в меня взглядом, отчего становилось жутко и некомфортно.       — Ну, часто он пропадает?       — Нет, — Билл наконец-то отвернулся, ну как. Он просто посмотрел в другую сторону. Я аж почувствовала, как мне легче стало. Зато теперь мне тоже было интересно, куда делся Том. Билл пояснил: — Кто угодно может пропасть, но не он.       В общем-то мы с Биллом долго сидели вот так и особо ни о чем не говорив, думали, куда мог пропасть его брат. Через минут двадцать Билл встал, потянулся и спросил:       — Ты ужинала?       Удивление и только. Ну, все что угодно я ожидала от него, но никак не подобного вопроса. Мое лицо вытянулось в удивлении. Я это чувствовала.       — Нет. Том еду заказывал перед концертом.       — Пойдешь со мной? Не хочу один ужинать.       Я еще больше удивилась. Меня звал Билл Каулитц поужинать! Даже если из-за того, что ему нужна компания, это очень поражает. У него же друзья есть. Зачем звать меня? Ох. Я взяла себя в руки.       — Ну, я не против. А если Том вернется, а меня нет?       Билл открыл дверь номера и сказал:       — Не переживай, ревновать не будет.       — Да я не об этом вообще! Я говорю, что лучше тут поужинать и подождать его. Нет?       Мне, может, и показалось, но, по-моему, перед тем как закрыть дверь, Билл закатил глаза. В итоге он заказал нам ужин, и мы более или менее в тишине ели. Были какие-то незначительные фразы, но все они в духе «как день прошел?» или «кто что любит?». И вот я пытаюсь разрезать дурацкую мясную штуку, и хрен знает, как она называется, как дверь очень громко ударяется об стену и мы видим Тома. Ох это было зрелище. Я была в большем шоке, чем когда вспомнила, кто он. У Тома волосы были сильно растрепанные, на лбу, у виска, какая-то сажа. Я вообще, нет, мы с Биллом вытянули головы и смотрели на него, и, думаю, оба задавались вопросом «че за на хрен такая фигня?». Том, значит, заходит в номер, кидает какую-то сумку типа дорожной и жестом зовет к себе. Я посмотрела на Билла с широко открытыми глазами. Он встал, чтоб подойти к Тому. Том отмахнулся от него, он, сморщившись, сказал, тыча пальцем в меня:       —Нет, ты.       — Том ты где был?! — Билл чуть ли не орал. И (после всего произошедшего я много смотрела «Tokio Hotel TV»), и это не то удивление и возмущение, которое можно было бы увидеть в этих видео. Нет. Билл очень злился. Прям по-настоящему. Мне стало страшно. Я испугалась, что они сейчас поругаются. Билл орал, что Том идиот и все такое, что он его напугал и т.д. Но это только сейчас выглядит безобидно, а звучало это ух... мурашки по коже.       Я подошла к Тому, хотя это последнее, что я хотела тогда делать. Уже за десять метров я почувствовала дикий перегар, а на руке заметила несколько царапин. Да и ладно, если б просто царапин, они были почти свежие. Том держал руку приподнятой. Я подошла, и он обхватил меня за плечо. Даже сквозь кофту (а она у меня была не из легкого материала) я почувствовала, что его руки очень холодные. В низу живота у меня что-то упало. Я испугалась. Его губы были синие. Он начал тянуть меня за дверь, и нет, Билл не стоял столбом, он, наоборот, закрывал дверь, не давая нам выйти, а я убирала руку Тома с плеча, но он ее крепко держал. У меня все внутри щекотало от испуга. Что за гребанная хрень? Ну правда?! Билл толкнул пьяного Тома в стену, я отбежала назад. Я думала, у меня от этого всего сейчас истерика начнется. И вроде бы еще ничего не произошло, но все к тому шло. Пара фраз от Билла, и Том начал материться. Они начали ругаться и спорить. Я вообще стояла у стены и приложила руку к губам. И черт с ней с руганью и прочим, через минут пять криков Том приоткрыл дверь, а Билл ее сильно захлопнул. Том пнул дверь шкафа и оттолкнул его. Билл еще орал, но на этом ругань закончилась. Я тихо стояла. Мне нечего было сказать. Они больше не говорили, и Билл вышел.       Том упал в кресло, я посмотрела на него и не знала, что мне делать. Том на меня не смотрел. Я села на кровать. А потом, ну, через минуту или две, подошла к нему.       — Хочешь чай? — спрашиваю я тихо. Мне так страшно было к нему подходить оттого, что я только что слышала. Он почесал у глаза и сказал: «Да, можно». Я дала ему чай, который мы с Биллом даже не начинали пить. Том сделал буквально пару глотков и опять поднял руку, таким образом подзывая меня к себе. Я подошла, села на соседнее кресло и спросила:       — Ты как?       Том вздохнул. Притом так тяжело. Он посмотрел в кружку с чаем.       — Я только что занимался сексом с фанаткой. Она так старалась мне угодить, что черт... — он рассмеялся. Я просто смотрела на него. Не понимаю, почему он мне это говорит. — Я никогда не думал о ком-то во время секса, — он посмотрел на меня, а я терялась в мыслях. Не на меня же он намекает? Нет и нет! А он продолжал смотреть. Я не меняла выражения своего лица. Оно было серьезным.       — Ну, у парней такое бывает. Нет? — я вообще не знала, что ответить.       — Ну вот если бы в тебе хоть что-то было, а ничего нет. Так какого... я думаю о тебе?       — А что ты думал? Зачем? — я так спокойно с ним говорила, а сама места себе не находила. Ну неправда это! Не может Том Каулитц думать обо мне. Я не модель, и грудь у меня не четвертого размера, и я не высокая, и ничего такого.       — Я думал о том, как ты тут одна и что тебе, может быть, скучно и все такое. Блин!       — Том! Если бы у тебя было желание, а не у меня, то что бы ты пожелал?       Он закинул голову на спинку кресла. В руках еще держал кружку с чаем. Она была почти полная. Я опять не ждала уже ответа. Мне вообще показалось, что он спит. Все же потом он сказал:       — Наверное, тебя.       И все. Это повергло в самый большой шок. Я совершенно не верила ушам, а если они не врут, то я не верила ему.       — Меня? — мпросила я. Потому что это, как ни крути, слишком сказочно звучало.       — Ты тоже такая.       — Какая? — я продолжала удивляться, не понимать его, и все разом. Столько эмоций сразу, что в момент я перестала что-либо чувствовать. И он молчал и не отвечал. Я встала, обошла его кресло, чтоб посмотреть на него. Его глаза были открыты, и он стал смотреть на меня.       — Давай я поделюсь с тобой желанием. Что ты хочешь?       Том резко встал с кресла. Он подошел ко мне. Его руки обняли меня, и я обняла его. Он не видел, но я улыбалась, уткнувшись в его грудь лицом. Он шепнул: «I want you». От этих слов я так его захотела. Как он это сделал, я до сих пор не знаю. Я стала снимать с него куртку. И все было круто до того момента, пока он не остановил меня уже на кровати. Он посмотрел на меня, улыбнулся и коротко поцеловал в губы.       — Если бы мы были вместе, то я бы тебе изменял. Я и сегодня это сделал.       — Ну, мы не вместе и ничего друг другу не обещали, кроме желаний.       — Я хочу тебя, — повторил он. Я улыбнулась и хотела продолжить, но он опять остановил: — Я хочу тебя, когда я буду трезв.       — Да? А куда ты меня звал, когда пришел?       — К себе! Я соскучился. Я ж думал о тебе. Ау! (он сказал «hello», что, по сути, и значило «ау! Я же уже говорил»).       Я засмеялась. Он тоже улыбался, а потом я его крепко обняла, он сказал:       — Если бы я мог, я бы забрал тебя с собой. Ты такая милая!       — Забери.       — Не могу.       — Почему? — спрашиваю я, все еще обнимая его.       — Я тебя испорчу. Мы будем ругаться и потом расстанемся.       Я посмотрела на него, и мы стали снова целоваться. Я сглупила, но что уже сделаешь? Я спросила, не подумав, первое, что пришло в голову:       — Ты влюбился в меня?       Пока он смотрел на меня и молчал, я чувствовала почему-то стыд за свой вопрос, а он смотрел и все шире улыбался.       — Нет, не знаю. Просто ты такая маленькая, милая и манипуляторша. Злишь меня! А я все равно тебя хочу. И думаю о тебе. Может, и влюбляюсь.       — Я придумала желание!       Том вопросительно промычал.       — Я хочу, чтобы ты взял меня с собой. И чтобы мы были вместе. Как сейчас.       Ждать ответа не пришлось.       — Я тоже придумал, — сказал он, и я уже вопросительно промычала. Он сказал: — Когда я попрошу, а я попрошу тебя о том, чтобы ты была со мной, скажи «да».       Мы смотрели друг другу в глаза. Я думала, что это сон. Он улыбался. Я никогда не мечтала о таком. И это было как сказка, я поцеловала его, сказала после:       — Хорошо.       — Я сейчас не готов быть с кем-то. Я устал от того, что все ведут себя как суки и от того, что никто не может быть просто рядом. Злит, что я для них вещь. Что мной пользуются, даже если я использую кого-то в ответ.       Я вдумывалась в его слова.       — А я манипуляторша и заставляю тебя просто быть рядом. Тоже не хорошо!       — Это-то и хорошо! Ты как все они, но не такая. Ты вытягиваешь из меня то, что я сам хочу отдавать, — потом мы лежали долго и молчали, но он все равно продолжил говорить. — Просто я не верю, что ты хорошая. Так не может быть. Я не хочу снова верить кому-то и снова разочаровываться.       — Эй! Я вообще-то тоже не верю, что сам Том Каулитц говорит мне это!       — Ну и дурочка. Будешь со мной до последнего города в России?       — Буду!       — А когда я приеду снова?       — Ты меня не вспомнишь!       — Поспорим?       — На что?       — Хах! Я готов на все.       Мы ездили из отеля в отель. Были вместе, и нам все нравилось, но сказки всегда заканчиваются. Мы были в отеле тогда. Том был не в настроении. Я тоже понимала, что скоро они улетят, а я поеду домой. В общем, мы часа два не разговаривали ни о чем. Потом он подошел ко мне и обнял. Я чуть ли не расплакалась. Он сказал:       — Я не смогу поехать с тобой и проводить.       Я понимала, о чем он. Он дал мне билет. Я взяла его, и снова давай обнимать Тома. Он меня отцепил от себя, сказал:       — Не надо. Ты очень хорошая. Я так легко еще ни одной девушке о том, что в душе, не говорил. Мне тоже не хотелось бы.       — Я не хочу. Ты меня забудешь.       — Нет, ты потом поймешь, что не забуду. Обещаю, малыш! — я от этого «малыш» улыбнулась, умиляясь. Он улыбался. — Только петь будет Билл.       — А как она называется?       — Ты же ни кому не скажешь?       Я покачала головой. Он широко улыбнулся и шепнул на ушко.       Прошел год. Плюс-минус. Я сижу в магазине, дописываю главу и по радио в очередной раз слышу ту песню, название которой я услышала больше года назад. Он не отвечает мне на сообщение в Instagram, но он полгода назад написал в смс (может, и меньше, чем полгода. И не знаю, откуда у него мой номер): «Я тебя все еще помню! Ждешь?». Я написала в ответ: «Жду». После этого мы крайне редко пишем смс, которые приходится удалять и молчать обо всем, что было. Но осталось чуть-чуть. Он рядом, и, даже если он не попросит быть рядом, я не разочаруюсь. Он мог влюбиться где-то еще в кого угодно, но в глубине души я вспоминаю все, что с нами случилось, и пусть это похоже на сказку, но я верю, он тоже думает обо мне на другом конце света. Каждый раз, когда видит фото в своем телефоне.       «Я не удалю его, но придется больше его не терять». Эта фраза и момент, о которых я не писала. Не к чему. Но я знаю, он не удалит и будет помнить. Наша встреча дала нам особую связь. Не любовь, но и не дружбу. Что-то, к чему я не способна подобрать слово. Это просто было и осталось. А еще я знаю, что он не упустит возможность выиграть последний спор.