Хроники Серинтайи

Марассан, Чертог и город, 21 снеговала Потолок над головой был незнакомым, а спальня – слишком холодной и пустой. К тому же под затылком обнаружилась мужская рука с надетым на безымянный палец золотым кольцом. Девушка вывернулась из объятия, садясь на постели. Ид улыбнулся, не просыпаясь, перевернулся на живот и снова засопел. Она осторожно провела пальцами, разбирая каштановую шевелюру. -Идро-о-он, просыпайся. Босая нога высунулась из-под одеяла, дрыгнулась в воздухе. Просыпаться никто не собирался, о чем и сообщалось мешающему почивать миру, но мир в лице Эрны тихонько рассмеялся и снова подлез под обнимающую подушку руку. -Соня, просыпайся! -М-м-м… -Ах, так? Ни один человек или эльф не может спокойно спать, если ему нещадно щекочут пятки. Идрон взвыл и расхохотался одновременно, наконец-то просыпаясь и подскакивая на постели. -Так нечестно! -Нечестно спать, когда я проснулась и соскучилась! – Показала язык девушка. – Мы четыре месяца не виделись, а ты спишь! Продолжить он не дал – и спальня вдруг показалась жарко натопленной, а кровать со скомканной постелью, в которой как родной смотрелся тёплый дорожный плащ – единственным, что осталось в мире. Вокруг пылали призраки привратных костров, самые сильные в мире руки с нежданной нерешительностью обнимали плечи… Осторожный стук в дверь заставил их отпрянуть друг от друга; Идрон досадливо пробормотал про себя неразборчиво проклятие, но встал. За открывшейся дверью маячил слуга, глубоко поклонившийся при виде господина. Тот шагнул в гостиную, прикрывая створку. Не было его совсем недолго, девушка даже соскучиться не успела. Наконец, дверь хлопнула вторично, пропуская озабоченного парня. -Князь желает лицезреть, – ответил он на незаданный вопрос, подхватывая со спинки кровати висящую там тунику, – причём через час. С чего это дядюшка такой нетерпеливый? -Ты не знаешь ещё ничего? – опешила Эрна. – Он вчера не сказал? Тут такое было! -Кстати о том, что тут было. Вы чего все на нас смотрели, как на воскресших? – Юноша обеими руками взъерошил и без того всклокоченную шевелюру. – Ну ладно с рыжиком носятся, это понятно, но я-то вроде жив-здоров! Эрианн вздохнула, набросила на плечи одеяло и начала рассказывать. По мере рассказа Идово лицо вытягивалось все сильнее, потом начала отвисать челюсть, и, когда Эрна подошла к тому, как для того, чтобы успокоить княгиню, впервые отважилась на поиск, юноша являл собой воплощение принципа: «Ничему уже не удивляюсь». -Та-а-ак… Значит, рыжего в заложники, а меня в Халлард Одиру? – Скрипнул зубами Ид, когда невеста выдохлась. – А мы голову ломали, зачем ему эти покушения! Ну, сволочь старая, ну, ласка! -Что с Арленом-то? -Стрелой зацепило. Уже ничего опасного, устал, потому и свалился. -Ты можешь толком рассказать, что с вами стряслось? – Не сдержала любопытства Эрна. – А то я от нетерпения с ума сойду! -Насар подонок, что! – Зло сплюнул Идрон, застегивая крючки кафтана. – Теперь понятно, на кой ему было нас за нос водить и завтраками кормить, а во Франдре проторчали три дня, как идиоты, пока нас не попытались прирезать втихую. Удрали, пока удирали – рыжего подстрелили, нас потом в лесу девушка одна нашла, ну как – девушка, ей лет двести, а то и больше… Постепенно он увлекся, перескакивая с одного на другое, и Эрна вместе с парнями злилась на франдрского короля, дралась в коридорах спящего замка, удирала по заснеженному чужому городу, блуждала в зимнем лесу. На том, как с утра к ним вышла Аэлла, Идрон оборвал сам себя. -Слушай, пошли вместе к князю! Времени вообще не осталось! Эрианн с сомнением оглядела ночную сорочку. Ночью было не до одеваний – услышав, что пропавшие вернулись, она вылетела, в чем была, даже обуться не успела, но князь вряд ли оценит столь неподобающий вид. -Одолжишь свой плащ ещё разок? -Зачем? – Недоуменно сдвинул брови Ид. -К себе пойду. Не идти же к князю вот так! Я успею, правда-правда! Она и в самом деле успела – Аайда, не найдя с утра госпожи, сидела как на иголках и тут же, не мешкая, принесла подобранное платье, синее с серебряной отделкой, неведомо откуда взявшееся в гардеробной. С волосами Эрна не позволила делать ничего, разрешив им свободно упасть на плечи и спину и прижав обручем. Оглядела себя в зеркале. -Ты сама заря, Эрианн! – Восхищенно шепнула служанка. -Спасибо, - счастливо улыбнулась своему отражению Эрна, пока помощница разглаживала несуществующие складки, - закончила? Утвердительный кивок – и вскоре эльфийка уже спешила к условленному месту. Идрон уже был там, меняя шагами галерею; при виде невесты он восхищенно ахнул, склоняясь перед ней в церемонном поклоне. -Ваше высочество, вы невыразимо прекрасны! Девушка, зардевшись, оперлась на предложенную руку, и дальше они пошли вместе, все ускоряя шаги. До покоев государя успели дойти почти вовремя. Князь и княгиня уже были там, даже Арлен удобно развалился в кресле, недовольно отмахиваясь от попыток сидящей рядом матери укрыть его меховым покрывалом. При виде брата рыжий с облегчением вздохнул, без видимого труда вскакивая на ноги. -Отец, начинаем? Боюсь, даже у нас двоих заболят языки, прежде чем мы расскажем обо всем, произошедшем за эти месяцы! -Сядь, говорун, - добродушного усмехнулся Хорслен, - Приветствую тебя, Эрианн. Хорошо, что и ты здесь… Ну что ж, начнём. Прежде всего меня интересует Франдра. Каким вы нашли Насара и насколько реальны его угрозы? -Без наших голов, - постучал себя согнутыми пальцем по лбу рыжий, - Насар может разве что скрежетать зубами в бессилии. Подготовка его воинов оставляет желать лучшего. -Мы вдвоем положили десятерых, и потом ещё пятерку – я в одиночку. – Обронил рядом Ид. – Не получив при этом ни царапины и успев уйти от погони настолько далеко, насколько это возможно. Если для тайных приказов Франдриец использует таких увальней, то кто же исполняет приказы, требующие меньшего мастерства? -Вам могло просто повезти. -И с криворуким лучником – тоже? – Скривился Арлен. – Я знаю, что я везунчик, но влепить жало в бок, ещё и по мякоти, с того расстояния, на котором они находились, ждать, пока Идрон положит коней… Не слишком ли много везения на двух беглецов? -Пожалуй, сын, ты прав, - задумчиво провёл ладонью по бороде князь, - давайте-ка с самого начала, от приезда в Иринбрунн. И по одному! – Поспешно вскинул он руку. – Ишь, спелись за поход, даже говорят и то вместе! Братья озорно переглянусь. -Франдра – хорошо укрепленный город, отец, но оборону они не смогут держать долго. Вообще город не привык защищаться: слишком широкие улицы, слишком кучно стоящие дома, слишком ротозеистая стража. Зато сам замок – цитадель из цитаделей, подъемный мост, ров в добрых два десятка футов, стена в два человеческих роста толщиной. – Арлен что-то быстро прикинул на пальцах. – Гарнизон замка – около сотни, вооружены неплохо, но подготовка, как мы уже говорили, оставляет желать лучшего. Насар не хотел, чтобы хоть кто-нибудь знал, зачем мы приехали. В город мы входили с шумом и торжественной встречей, но потом все попытки вышибить из «ласки» полноценную аудиенцию и совет не увенчались успехом. -Мы три дня пробездельничали. Как только Лис… Арлен попробовал надавить на Его златообильное величество, а потом уже я потребовал созвать советников, нас решили взять, - Идрон смотрел в затянутое зимними узорами окно, - но времени между тем, как мы покинули тронный зал, и тем, как… за нами должны были прийти, прошло немного. Насар не успел бы принять решение, отдать приказ, отрубить головы оставшимся спутникам… -Он правит Франдрой больше сорока лет, Идрон, - снисходительно пояснил Хорслен, - он привык принимать державные решения быстро и без оглядки на честь и совесть. -Да, дядя. – Кивнул племянник. – Но было одно обстоятельство. Меня пытались отравить. И отравитель ждал в моих же покоях. За время, прошедшее от аудиенции у Насара до той минуты, когда я открыл дверь в спальню, мы успели только обменяться мнениями о франдрийце, я отдал слуге письмо в Марассан, постоял у окна – и все! Прошло не более часа! -То есть вы три дня спали, ели, бездельничали и злились? Да не возражайте, уж своего-то наследничка я знаю… так? -Так, отец. Если меня не подводят мозги, то поначалу его препротивное величество понятия не имел, что с нами делать, но и всерьёз не воспринял. Матушка, прошу вас, перестаньте… так вот, о чем это я? А! Сунул с глаз долой и стал думать, какую выгоду с этого поиметь. И ведь решил! Уж как он додумался до такой подлости… - задохнулся от гнева рыжик. -Насар знал о том, кто приехал, - добавил Ид, - знал, кто я. Вспоминай, рыжий, мы об этом говорили! Он не удивился, когда увидел меня. Совсем. Значит, ждали еще и халларданского наследника, а не только марассанцев. Более того, Насар знает, что я собираю войска – я и никто другой! Повисла нехорошая тишина. Прервал её князь. -Хорошие шпионы у франдрийцев, ничего не скажешь! Откуда сведения? -Я говорил с «лаской», - склонил голову к плечу княжич, - и был весьма удивлён, когда он начал спрашивать, кто согласился помочь Симурану. Ой, Идрону, конечно же! Значит, это ему донести не успели, и с верхушкой власти что в Данитоне, что в Нихгелларде сообщения у его соглядатаев нет. С нашей, впрочем, тоже, а Руйта своё решение сообщил в чистом поле, когда мы прощались. Я, понятно, тоже не стал раскрывать карты, поэтому Насар несколько обиделся, но виду не подал. Настоящий король! Эрианн слушала и диву давалась. Осенью ушёл в поход улыбчивый еще мальчишка. Зимой из похода вернулся воин, уже мужчина, собранный и серьёзный, как о само собой разумеющемся, рассуждающий о чужих смертях и равнодушно вспоминающий о покушении на себя. Сейчас он ничем не напоминал того Ида, который утащил знакомую несколько часов девчонку смотреть на русалок. Успокойся, одернула она себя. Это не утро в спальне и не беготня по парку. Тебе тоже твердят подруги, что ты стала строже и взрослее, что тебя изменили границы и мешок с отрубленными головами, так чего же ты удивляешься тому, что и Идрон приехал другим? -Итого около двадцати тысяч, и это без Эссенраса. Неплохо, неплохо, - снова потревожил бороду Хорслен, - Эрианн, что скажешь? Если придётся иметь дело со степью, наших милых зверушек не миновать. -Они убиваемы и обычной сталью, не только магией. Но действовать придётся не мечами, а стрелами или копьями, - согласно кивающий князь добавил решительности, - я одна не вытяну всех – а стычки у границ показали, что гоблины вывели достаточно этой мерзости. Это серьезный противник, но, если с ним можно драться, он становится понятнее… -Эрианн? Что происходит? Теперь Идрон смотрел на неё и только на неё, и под взглядом ставших бойницами глаз Эрне стало очень неуютно. Краем глаза она заметила появившееся на лице княгини выражение: «А я говорила!». -Твоя невеста – герой боёв у границ и великий истребитель порождений хаоса, - в голосе князя сквозила неприкрытая гордость, - но она потом расскажет тебе все и в подробностях. Значит, стрелы и копья? -Да, и желательно горящие… Но вы же сами сказали об этом, ваше величество! - Смешалась Эрна. – Я помню, что вы говорили подкреплениям! -Каким подкреплениям? – Встрепенулся Арлен. – Мы воюем? С кем? Настал черед князя рассказывать. Эрианн помалкивала, изредка вставляя замечания, если Хорслен оборачивался к ней, и все больше съеживалась под взглядом нареченного. Когда государь умолк, она страстно пожелала про себя, чтобы заговорил кто угодно, пусть даже княгиня, лишь бы не оставаться под прицелом этих недоумевающих глаз. Боги услышали её мольбы: Идрон покачал укоризненно головой и встал. -Если на границах начинается такая заваруха, то, думаю, времени до лета у нас нет. Я отправлюсь в Эссенрас сам и как можно скорее. -Никто никуда не поедет. – Хорслен тоже встал, не выпуская подлокотников. – Хватит. Есть у нас время до лета, нет у нас времени до лета, уже не имеет значения. Без конницы Эссенраса обойтись можно, так что вы достаточно наездились. -И головами своими тоже предостаточно нарисковались. – Укоризненно вздохнула княгиня. – Да, сын мой, не хмурься, я женщина, а женщине позволительна слабость. Поэтому я скажу то, что не скажет мой супруг: никто не готов вновь вас оплакивать! -Да не будем мы ещё раз во Франдру лезть! -И без Франдры хватит забот, - возразил князь, - всё. Моя монаршая воля – оставайтесь здесь. Если вам обоим мало приключений, то к твоим услугам, Арлен, подготовка новобранцев, а братец от тебя не отстанет. А сейчас, молодежь, ступайте. Золотой водопад мелькнул впереди, скрылся за углом, но из этого коридора вел только один проход. Идрон ускорил шаг и через минуту положил руку на вздрогнувшее хрупкое плечо. -Ид? – Фальшиво хихикнула Эри. – Ты зачем меня ловишь? Синие глаза бегали, избегая встречаться с ним взглядом. Юноша украдкой вздохнул. Оленёнок перед волком, да и только, сейчас топнет копытцем и сорвется в чащу. -Думаю, мне стоит узнать чуть больше о том, что здесь происходило, - подмигнул он невесте, - например, о том, почему ты отправилась к границам, а не дождалась меня в Марассане. -Я эльф, принцесса, великий воин и маг! – Скороговоркой оттарабанила Эри, крепко зажмурившись. Первым побуждением было кликнуть слуг и запереть «великого воина» в опочивальне, пока не придёт целитель. Вторым – обойтись своими силами, без слуг. Но личико с зажмуренными глазами было таким несчастным, что Ид решил для начала разобраться. -Погоди, оленёнок. Кто тебе такое сказал? В то, что ты эльф, я охотно верю, у тебя эльфийское имя и прекраснее тебя в мире не сыскать. Принцессой тебя, как невесту наследного принца, тоже можно смело величать. Но воин… -И маг. – Обречённо закончила девушка. – Я знала, что ты рассердишься. Идрон невольно засмеялся. Рассердишься, надо же! -Хорошо же ты меня знаешь, нареченная моя! Я и не думал сердится. Просто это слишком нелепо. Тебе Финдетелль наговорил, да? -Пойдём ко мне, - наконец-то открыла глаза Эрна, - это долгий разговор. Не для коридора. -О, а я вас ищу! – Рыжий, появившись из ниоткуда, обхватил обоих за плечи. – Эй, ребята! Почему такие похоронные физиономии? Вы что, не рады меня видеть? Эрианн перевела взгляд с Ида на княжича, сжала решительно губы. -Пойдёмте оба. Все равно ты узнаешь, Арлен, от отца, от матери или от брата. Пойдёмте, только я всё равно наверняка собьюсь и всё запутаю. -Ты начни, а мы разберёмся, да, братец? – Мгновенно сориентироваться Лис. – Пойдём так пойдём. Покои Эрны, не в пример собственным, радовали теплом. По слову госпожи коротавшая время в передней служанка куда-то ринулась, вскоре вернувшись с вином и кубками. На подносе красовалось и блюдо с фруктами, и Эрна тут же ухватила глянцевитое золотистые яблоко. -Ступай, Аайда. Больше ты мне не нужна. В общем… Повторю. Я эльф, принцесса, воин и маг. Арлен присвистнул неожиданно для себя, смутившись и тоже цапнув с блюда грушу. Эрианн сделала вид, что ничего не заметила. -Мои родители правили Мар-Индилом, семнадцать лет назад они погибли, и тогда моя старшая сестра выслала меня на материк. С кормилицей, наверное, и она как-то оказалась в Макрэ, там умерла… Девушка горько усмехнулась. У неё были силы улыбаться, хотя тонкие пальцы, в которых, как живое, вертелось яблоко, выдавали волнение лучше слов. -Ты прав, Ид, это Финдетелль мне всё рассказал – после того, как мы с ним поехали в Дом Хранящих, ой, ты же не знаешь про Дом, это место такое… Дом Хранящих. Ожидающий в гроте древний меч. Упавшие на колени маг и Лорд Хранитель. История о том, что подкидыш оказался королевной, вкупе с незнакомым длинным и вычурным именем, так не вязавшимся с Эри. Тренировки в Марассане, до дрожащих коленей, словно Енцер и впрямь гонял одну за двоих. Отъезд к границам, сперва как целительница, потом как маг и воин. Десятки павших от девичьей руки гоблинов и чудовищ… Собственные похождения показались вполовину преснее. Судя по тому, что Лис так и не притронулся к груше – не ему одному. Эрна говорила, не смолкая, иногда только слегка запинаясь. Когда рассказ закончился на том, как она осмелилась на магический поиск, «охренение» было самым мягким из определений, которые родились в голове. -Ну дела-а-а! Стоило уехать, а тут такие новости! – Груша всё-таки была укушена. – Сестра, да ты сплошная неожиданность, больше Симурана! -Почему – Симурана? –Удивленно заморгала Эри. -Потому что герб Халлардана – крылатый волк-симуран, но волк с Идом не вяжется, поэтому будет Симураном, и вообще, это уже к нему пристало! – Наскоро пояснил Арлен. – Симуран и Оленёнок! Эх, почему я не менестрель? -Хватит чушь нести, – одернул развеселившегося братца Ид. – Симуран и Симуран, забыли. Ты почему сразу не сказала? Такие новости, а я от дядюшки чуть всё не узнал! -Струсила, - честно призналась новоявленная принцесса эльфов, - а потом забыла. Ну что, в самом деле, у вас вон какие приключения, а я? Поехала к границам, получила меч… а, и венец ещё! Будем теперь вместе таскать, я его не снимаю почти. Белый витой обруч с мягко отблескивающим алмазом только сейчас бросился в глаза – и юноша понял, что даже не заметил венец, настолько он сливался с хозяйкой. Эрианн обеими руками сняла украшение, завертела на пальце, как мальчишки – деревянные колечки. И ведь в самом деле испугалась, глупышка… -Рыжий, тебя там мать не хватится? Вдруг дитя ненаглядное ещё куда влезло! -Не надо так, – неожиданно попросила Эри, – великая княгиня очень… переживала все эти дни за вас обоих. В самом деле, Арлен, побудь с ней. Звучное клацнули зубы – Лис поднял отвисшую челюсть едва не руками, таращась на нежданную просительницу. Идрон украдкой потряс головой. То, что обожаемая тетушка невесту племянника лишь терпела, а невеста платила ей взаимностью, не было секретом ни для кого в Гнезде, и нате вам – не надо так! -Что вы на меня так смотрите? – Нежные щеки покрылись румянцем. – Между прочим, мы тут за эти дни места себе не находили, а вам и горя мало! -Так. – Грушевый огрызок отправился на поднос. – Я точно пойду. Потому что для одного утра потрясений слишком много. Ваше высочество, вы соблаговолите повиноваться сей юной принцессе и последуете за мной? -Иди, - усмехнулся Идрон, - я потом догоню. Арлен шутовски поклонился обоим, разворачиваясь на каблуках и хлопая дверью. Эрна проводила родича взглядом. -Он что, обиделся? Я же как лучше… -Это Лис! – Беспечно махнул рукой юноша. – Сейчас куда-то рванет, может, к приятелям, может, и правда к матери... Иди сюда. Она опустилась в кресло, до этого занимаемое Арленом. Ид оставил нагретое место и устроился у её ног. -А теперь рассказывай, о чем промолчала. -Я все, считай, рассказала, - тонкая рука нырнула за ворот, выуживая звездочку, - видишь, я её ношу! Представляешь, мы к Дому Хранящих подъезжаем, а там на воротах такая же звезда, только нижний луч длиннее остальных! Магистр ещё удивился, когда я твой подарок достала, и сразу понял, кто его подарил. -Ты смотри, какой догадливый… У звёздочки другое предназначение. Смотри, этот луч – наша встреча, этот и этот – путь до Марассана, это турнир, это – наши тренировки, выезды, понимаешь, всё в одной звезде, чтоб никогда не забыть! -Глупый, - нежно шепнул приглушённый колокольчик, - я и так ничегошеньки не забуду. Но тут не хватает главного. Костровых Врат. Можно этот луч вместить и их? Щекам стало очень тепло. -Все, что угодно. Эри… я скучал. Очень. Мне столько нужно тебе рассказать, я правда писал, длиннющее письмо настрочил! Досталось письмо, видать, Насару. -То-то удивился, - хихикнула Эрна, - он тебя спесивым болваном считал. -Надо же, поверил! Я там такого дурака из себя корчил, самому смешно, а златообильный проглотил, значит, и не подавился? Слушай, тогда я тебе так скажу, так даже лучше… В общем, мы застряли на границе с Изеной, и Арлен затащил меня к судьбоведке. -Долгая жизнь, куча детишек и смерть в окружении ещё большей кучи правнуков? – Прыснула Эрна. -А ты откуда знаешь? – Рассмеялся и Идрон. – Она что, и девушкам такое предсказывает? -Нет, братец старший на ярмарке как-то гадал, а я маленькая была, вот и увязалась с ним, интересно же! Не думала, что Арлен верит в такую ерунду. Да и ты тоже! -Там знаешь, какая была скука?! – Делано возмутился он. – Не то, что к гадалке, к гномам в кузницу сунешься! Но это неважно. В общем, Лису эта тётка предрекла подвигов прорву, детей и правнуков, жизнь дооолгую, а потом они сообща меня уговорили послушать. И знаешь… Я, по её словам, проживу невесть сколько, и… Говорить или нет затаившей дыхание Эрне о предсказанном танце над пропастью? О непомерной для смертного ноше? О том, что ему целоваться со смертью всю жизнь, сколько там её отпущено? Самому от услышанного пророчества до сих пор было неуютно, хотя бессмертие, предназначение и полный приключений путь и были мечтами всех героев, если верить легендам. Только вот считать героем себя Идрон не спешил. -Ты уснул, Симуран? – Мурлыкнуло над ухом. – Что ещё предсказано? -Что мы никогда не расстанемся, любовь моя, - длины рук с лихвой хватило на то, чтобы завести их назад, обвивая девичью талию, - что ты моя, а я твой. Это главное, а остальное обычная дребедень. -Наши судьбы слиты в одну, - серьёзно кивнула Эри, - я знаю это. Норрт сказала. – На задумчивом лице поступило вдохновение и отстраненность. – Нет судьбы Эрианн Гилвиэнь без судьбы Идрона, сына Арбона, и лишь рука об руку смогут свершить они предначертанное! Сама богиня нас благословила... Значит, и судьбоведка не ошиблась. -И леший с ней! – Ид развернулся, неохотно размыкая руки. – Где это ты с богиней болтала? -Это она со мной говорила, после того, как Финдетелль пытался мне доказать, что у нас разные дороги! – Запальчиво отозвалась Эрна. -Погоди-ка… что значит – разные дороги? Ему какое дело до наших дорог? -Нет, не разные, одна… В общем… Магистр считал, что мне не стоит думать о свадьбе и семье, так как мне уготована участь защитницы Серинтайи. Ну и предлагал уйти вместе с ним в Орден, Света, что ли, в котором я буду готовиться достойно исполнить своё предназначение. – Серебристый смех россыпью крохотных бубенчиков разлетелся по комнате. – Ты можешь представить себе большую несуразицу? Я, конечно, отказалась. Вот ещё, нужен мне их Орден – без тебя! Тогда магистр меня и потащил в храм Семерых, там такая чаша с песком судеб. Ну вот и… Сначала песок двумя дорожками шёл, а потом в одну свился и засиял так, что магистр чуть не ослеп. А потом Норрт пришла. Происходящее все больше напоминало бабкины сказки, но вместе с тем, кажется, было суровой реальностью. Эрна весело щебетала о том, как маг отказался ехать с князем к границам, а она согласилась, более того, сама вызвалась, как маг, видать, обиделся на строптивую ученицу и уехал невесть куда, и вот уже которую неделю от него нет вестей. Идрон звонков хлопнул себя по лбу. -А я гадаю, кого тут не хватает! Эри, тебе он, конечно, учитель, но я точно о нем не заплачу! -Он вернётся, – безмятежно откликнулась невеста, – точно и очень скоро. Без бородатой заразы в Гнезде было однозначно лучше, но говорить этого Ид не стал. В голову пришла удачная мысль. -Ты вроде обзавелась собственной лошадкой? Как насчёт выезда вместе? -Ой… А куда? Может, в город поедем? – Синие глазища стали умоляющими. - Пожа-а-алуйста -Я собирался предложить то же самое, - Идрон с улыбкой встал. – Помнишь, я писал тебе, что вернусь, и мы поедем к мастеру, сделавшему твой кулон? У меня к нему тоже дело. Собирайся, я подожду. Чмокнув его в щёку и захлопав в ладоши, Эрна унеслась вглубь покоев. От нечего делать Ид пришёлся по гостиной, оглядываясь в поисках хоть чего-то, чем можно было себя занять. Дошёл до окна, остановился, глазея на покрывающие дальние деревья парка снежные шапки. Зима, хоть и прожила две трети отпущенного ей срока, заканчиваться не собиралась, крепко удерживая землю в ледовых рукавицах. Вместо зелёного безбрежья, видимого из большинства окон замка летом, простиралась снежная пустыня, мертвая и холодная. А нет, не мертвая! По заиндевевшей сосне метнулись две рыжие искры, петлями кружа вокруг ствола. Следом за бельчатами проскакала белка-мать: эта двигалась куда медленнее, наверняка недовольно цокая на неслухов. На соседнее дерево опустилась стайка синиц, поднявших суматоху и обрушивших на землю наросшие на ветке сугробы, но и сами испугались причиненных разрушений, разом поднимаясь на крыло и быстро исчезая в затянутом тучами небе. Взамен синичек прилетела грузная ворона, почистила клюв о ветку и закаркала, неслышно из-за двойных рам. Идрон расмеялся неизвестно почему и повернулся на каблуках. И увидел – меч. Клинок в темных ножнах лежал на столе, мирно, спокойно, будто был положен туда от начала времён и до сего дня спал, ожидая, пока уверенная сильная рука сожмет рукоять в оплетке внахлест, как раз под резными накладками у навершия, и прервет тысячелетний сон. Юноша бережно, кончиками пальцев, провёл по полированному металлу ножен, проследил пластины, покрытые тончайшей гравировкой. Металл наощупь был прохладным и таким гладким, что, случись ухватиться за него, рука соскользнула бы, не в силах зацепиться за малейший выступ. Меч «полторы руки», оружие и для конного, и для пешего, но плох тот воин, который судит об оружии по первому взгляду! Ид небрежно перехватил рукоять, левой придерживая ножны, и потянул меч наружу. Сперва показалось – сдуру рванул на себя дом. Ладонь слетела с рукояти, и юноша выругался про себя, вытирая ладонь о штаны и берясь снова, куда крепче. Ножны теперь он придерживал слегка, только чтобы не мешали. Проще было сдвинуть с места гору. Клинок, как и ножны, не сдвинулся ни на волос. Лежал себе, как приклеенный или заколдованный, и знать не знал, что тут происходит. Идрон отдышался, подул на красные от напряжения саднящие ладони. Взялся за рукоять в третий раз. Хлопнул себя по лбу: наверняка здесь какой-то секрет, замок или хитрый механизм, который, если работает, не пустит меч наружу, хоть из кожи вон выскочи! Юноша быстро пробежался чуткими пальцами по видимой части ножен и рукояти, осмотрел каждую пядь матово поблескивающего металла и лоснящейся кожи. Ни рычажков, ни выступов, ни впадинок он не обнаружил и решительно потянул клинок наружу. На лбу вспухли жилы, мускулы взвыли от подобного обращения и бесполезности любого усилия. Когда-то давно бабушка рассказывала маленькому Рони о богатыре, вознамерившемся поймать на небе солнце и посадить его в клетку, чтоб светило только ему одному. Сейчас взрослый Идрон почувствовал себя богатырем из сказки, который упал в конце концов в поле, совершенно обессилев. Сзади раздались приглушённые ковром шаги. -Ты не сможешь его достать, – Эрна мягко отстранила нареченного, легко поднимая меч со стола, – Риндгар слушается только моей руки. Для всех остальных он становится непомерно тяжёлым. Девушка, все так же легко, достала из ножен клинок, не глядя, откладывая ножны на стол. Светлое лезвие медленно рассекло воздух, легло на подставленную ладонь. -Коснись, если хочешь. Прости, не предлагаю проверить баланс или что там ещё может говорить, что меч хороший… Вот теперь, глядя на лежащую в девичьих руках смерть, Идрон окончательно поверил в то, что сегодня услышал. Эрианн, помедлив, сдала пальцы на рукояти, провела «мельницу», перешедшую в защиту. Меч слушался её беспрекословно, становясь продолжением руки, едва не пел, когда хозяйка начинала движение. Остановившись, она нерешительно взглянула на юношу: -Идём? Потом, когда вернёмся, я тебе покажу, что сдержала слово, контроль куда лучше стал. -Идём. – Тряхнул головой Ид, отбрасывая назад и непослушные волосы, и кольнувшую ревность. – Плащ мой у тебя? На конюшне Эрна подошла к Кро, на ходу доставая из кармана морковку, любимое лакомство кобылки. Скормив подношение, она потрепала лошадь по шее и направилась, пританцовывая, к дальним денникам. Оттуда послышался чей угодно, но только не человеческий голос: -Наконец-то! Долго спишь, Эрна! Или утренние прогулки больше не интересуют Белую Королеву? -Не ворчи. Яблоко будешь? Ид, да иди сюда, я тебя кое с кем познакомлю. Идрон недоверчиво приблизился, гадая про себя, кто додумался пенять его невесте за пропуск утренней прогулки. Навстречу блеснули хитрые глаза. Лиловые. Опушенные белоснежными шерстинками. Окончательно и бесповоротно конские на конской же белёхонькой морде. Красавец хрупнул яблочком, лениво поворачиваюсь боком. Под блестящей шкурой прокатились мускулы, давая понять: статью Кормассаэль маленькую миленькую лошадку не обидела. Тонкие сухие ноги нетерпеливо переступили с места на место, переднее копыто взрыло солому подстилки. Недовольно дернулся вычесанный – волосок к волоску – хвост, мотнулась заплетенная в тонкие косички грива, украшенная кокетливыми голубыми ленточками. Заметив взгляд юноши, животное скептически покосилось на мало вязавшееся с ним украшение. -Эрна, среди здешних конюхов завелись любители бантиков? – Хмыкнул Идрон. – Может, выплести этот кошмар? Хороший конек… добрый конек… На протянутую руку жеребец глянул так, будто на ладони лежал не аппетитный сухарик, а по меньшей мере живая мышь. Потом мягкая верхняя губа вздернулась. -Ваше высочество, соблаговолите объяснить… этому, что я не добрый конек и что я, как конь слова, исполняю уговор! Стал бы я к себе здешних мужланов подпускать! -Так это ты говоришь??? -Нет, стойка! Эрианн, всхлипнув, привалилась к упомянутой стойке, содрогаясь от беззвучного хохота. Сквозь смех она выдавила: -Он проспорил! Это я ему заплела… а.-хха-ха… Ой, ты бы себя видел! Не могу-у-у, ну почему тут зеркала нет? Из денника донеслась череда фыркающих звуков. Если бы кони умели смеяться… хотя этот, судя по всему, умел. С трудом отсмеявшись, Эрна, всё ещё подхихикивая, сняла с крюка седло. -Так ты будешь Ульма седлать? Гнедой, услышав своё имя, коротко заржал. Пришлось идти к коню, надевать на него сбрую, подтягивать застёжки седла, стараясь не прислушиваться к приглушённому спору. Он вывел коня первым, не спеша садиться в седло. Голоса в конюшне сменились цоканьем копыт, и белый красавец величественно выплыл во двор, озирая окрестности. Ленточки из конской гривы никуда не исчезли, но конь неподражаемо не обращал на них внимания, делая вид, что так и надо. Эрианн вскочила в седло, подхватывая поводья, и юноша последовал её примеру. Из замка выехали рука об руку. Морозное утро превратилось в морозный и солнечный день, звонкий, как хрусталь, и стук копыт далеко разносился по заснеженным улицам, эхом отдаваясь в стенах домов. Посольские кварталы были заполнены людьми. Им приветливо кивали, с Эрианн раскланялись несколько молодых людей, бросив ревнивый и оценивающий взгляд на спутника; один, чернявый, похожий на ласку, подчеркнуто вежливо осведомился, может ли он рассчитывать на единственную возможность доказать доблестной воительнице, что уроки Енцера прошли для него недаром, и, ещё раз склонившись в поясном поклоне, витиевато попрощался, услышав утвердительный ответ. Ид вполголоса поинтересовался: -Это что за представление? -Дарко, - смущённо откликнулась Эрна, - он сын изенского посла. Как-то на тренировке я решила пошутить над ним, теперь он хочет показать, что чего-то стоит как воин. Изенцы все такие гордые? -И как же ты над ним пошутила? -Сперва прикинулась неумехой, а потом загоняла до пота… А что? -Ничего… Н-но, Ульм! Покажем здешним лентяям, на что способен боевой конь! Жеребец фыркнул, срываясь в галоп. Ветер в лицо, не успевающий кусать за щеки мороз, снежные брызги из-под копыт – все это наполняло весельем, задорным, искристым, как снег, и так отличалось и от многодневного пути до Нихгелларда, а потом и до Франдры, от ночного бегства из негостеприимного замка, даже от ночного пути домой! Эрианн позади наверняка… Что?!? Справа мелькнула белая молния, пронеслась вперёд, останавливаясь ярдах в пятидесяти впереди. Вихрь ехидно поднял мягкую губу, показывая в насмешке зубы: знай, мол, наших! Его всадница потрепала молочную гриву, что-то приговаривая под нос. Гнедой и юноша одинаково недовольно разглядывали обогнавшую их парочку, но если Ульм в отличие от собрата говорить не умел, то Идрон пока дара речи не лишился. -Конь-показушник – это недостойный выбор для воина, радость моя. Девичья ручка легла между конскими ушами. -Вихрь не показушник, он просто застоялся и сейчас веселится. Да, дружище? -Ваше высочество, - ощерилась вредная животина, - объясните вашему спутнику, что недостойный выбор для воина – его кляча, а ещё сие гнедое совершенство на долгом галопе не продержится и часу. А уж со мной ему и подавно не тягаться! -Прекрати. Сейчас же. А властных ноток раньше в серебряном голосе не звучало, да и в седле Эрианн держалась теперь иначе – куда увереннее и смелее, чем осенью. Если верховой езде её учила вот эта бледная скотина, то учитель из коня вышел отменный. И, что любопытно, белый повиновался, напустив на себя невинный вид и безропотно трогаясь с места. Дальше они вновь поехали бок о бок, постепенно углубляясь в город. Народу на улицах прибавилось, вовсю разливались, нахваливая свой товар, лоточники, предлагающие горячие пирожки, обжаренные колбаски, исходящие жиром, калёные орехи, вязкие сласти из патоки и кусочков сушеных фруктов и ещё кучу всякой всячины. Идрон нагнулся к одному из разносчиков, разгибаясь уже с пирожками и кульком яблок в сухарях – завтрак оба проспали, и сейчас голод заявил о себе. Девушка приняла сладости, с удовольствием отправляя в рот самую золотистую дольку, и тут же спохватилась: -Хочешь? -Не хочешь, у детей конфеты не отнимают, - усмехнулся Ид. -Сам ты ребёнок! Он только показал язык, натягивая поводья и заставляя Ульма обогнуть неубранный с мостовой сугроб. Остановившиеся за ним увлечённо сплетничающие кумушки одновременно отпрянули, осыпая всадника бранью, однако, разглядев дорогую одежду, испуганно охнули – и тут из-за сугроба выехала Эрна, заставив тёток открыть рты и умолкнуть. Они уже доехали до конца улицы, поворачивая к ремесленным кварталам, а горожанки всё ещё глядели вслед всаднице. Среди лавок гончаров, кожевенников, ювелиров, столяров, кузнецов и оружейников плутали долго, пока не выехали на небольшую площадь, обсаженную высокими липами. Отсюда до жилища Копума было рукой подать, и через несколько минут Ульм сам остановился у знакомой двери, украшенной знаком молота, окруженного пятью кольцами – мастерского клейма чернобородого гнома. Над жилищем курился густой дым и тянуло разогретым металлом; Ид спешился и с силой стукнул по двери, затем ещё раз и ещё. Изнутри послышался грохот и густой басище: «Иду! Да иду же!». Дверь распахнулась, открывая взорам закопченного по самую макушку Копума, быстро отирающего руки о покрытый пятнами и дырками фартук, плотно охватывающий коренастое туловище. Завидев Идрона, он заулыбался: -Высочество! Вернулся! Да входите, входите, не стойте на пороге! В передней творилось не пойми что – валялись детали доспехов, отдельно стояли щиты – погнутый и почти ровный, зато с внушительной дырой, громоздились сваленные кучей мечи и кинжалы, кольчуги, развешанные на крючьях, наскоро вбитых в стену, грозили вот-вот рухнуть, не выдержав собственного веса. Посреди металлического хаоса гордо высились составленные вместе копья, не падающие только потому, что были подпёрты грудой наручей и поножей. Между кучами оружия приходилось передвигаться очень осторожно, вслед за сокрушенно приговаривающим: «Ох, осторожнее, высочество! Не зашибитесь, щиты тяжелые-е-е…Ну ничего, до свадьбы заживёт!» гномом. Оказавшись в «гостевой» комнате, где груды металла были сдвинуты к стенам, Идрон не выдержал. -Мастер, что это значит? Вы решили перековать вооружение всего гарнизона? -Угадал, - степенно качнул головой Копум, - только не перековать, а починить да подправить маленько, чтоб удар степных тварей выдерживало. Всем оружейникам столицы княжеские заказы пришли, не слыхали, что ли? -Нет, ещё не доводилось. И что же можно сделать с оружием для повышения его оборонных способностей? Бородач крякнул: -Извиняйте, ваше высочество, но это уже наши секреты, гномовские. Даже вам не скажу – клятву давал, как мастерское клеймо от деда получил. -Я не настаиваю. – Заверил Ид. – А секреты вашего народа распространяются на все, что выходит из его кузниц? -Не на всё. Ваша прекрасная спутница хочет выбрать себе непростое украшение? – Гном отвесил Эри поклон. – О побрякушках рассказывать можно, только, почитай, и нечего. Так, на красоту да на очарование, только вам, госпожа, подобное без надобности. -Я уже ношу звезду, сделанную вами, мастер, - Эрна выпростала из-за ворота шнурок, - и меня она полностью устраивает без всякой магии. Мастер и юноша обменялись взглядами. «Для лучшей в мире девчонки?», заискрился в похожих на вишни глазках невысказанный вопрос. -Вот и славно, вот и чудненько! Где пропадали-то? Да садитесь, госпожа, вот и стул почище… или нет, лучше уж сюда, в кресло! А то то ли кислота вылилась, то ли ещё что… Ид вкратце рассказал о поездке, отговорившись проверкой гарнизонов – но всё равно «вкратце» растянулось надолго, а вдобавок к рассказу пришлось подробно описывать технику боя степняков, их оружие и защиту. Эрианн вставляла свои замечания; услышав про змеепсов, Копум вцепился в девушку, словно клещами, упрашивая снова и снова повторять описание степной мерзости. Глазки под мохнатыми бровями уже загорелись узнаваемым азартом, когда Ид спохватился. -Мы же не только с новостями! Я чего про секреты-то спрашивал? Ножики непростыми оказались. -Простым наше оружие и не бывает, - запыхтел оружейник, - светятся в темноте? Сами из ножен прыгают? Может, раны от них зарастать не хотят? -Они возвращаются к хозяину. -Как именно? -После боя. Все клинки остались в телах, я уже попрощался с вашим подарком, но утром все до одного вернулись. -Вы звали ножи? -Пожалуй, нет. Очень жалел, но не звал. -Касались перевязи? -Ну….да. Сидел, пальцами по ней водил. -Ножи остались в одном месте или в разных? -В четырёх разных. Довольно далеко друг от друга. Гном сгрёб бороду в горсть, задумчиво подергивая её. Глазки-вишни прикрылись, и веки подрагивали в такт мыслям. Наконец, гном резко вскочил. -Ножи при вас, высочество? Глядеть надобно. Перевязь легла на стол, звякнув пряжками. Мозолистые лапы сгребли выделанную кожу, поднося ножи ближе к носу. Копум едва не обнюхивал перевязь, всматриваясь в самые мелкие чёрточки и царапины, проследил тисненый узор, попеременно прикладывая к нему ножи, вытащенные из гнёзд на свет – пока знаком не позвал Ида наклониться, выкладывая оружие рядом с ремнями. -Смотрите. Видите вот эти чёрточки? На рукоятях и гнёздах и в самом деле были начертаны непонятные знаки, похожие на следы птичьих лап, в которые гномий палец и упёрся. Юноша осторожно кивнул. -Эти ножи наделены подобием разума. Ну как – подобием… Хозяина знают. И место своё знают. Так что, случись вам, высочество, их в бою раскидать и в телах оставить – вернутся. -Мы пробовали оставлять их в деревьях, просто на улице – перевязь пустовала. -Не-е-ет! – Замахал на него руками оружейник. – Баловство так и закончится – ничем! Они должны отведать крови и понять, что господин за ними не вернётся. Часто это – время до следующего рассвета, и только если они утеряны в бою! Вернуться они могут только на свою перевязь – вон, тут и тут соединяющие рунки, иначе никак. Для мальчишки ж делалось, а дитё как с оружием-то, пока привыкнет? Вот и вкованы ограничения – потеряете, оставите где, да хоть забудете в комнате парочку, так сами и пойдёте за ними. А после боя, да если крови попробуют живой, так сами в перевязь наутро лягут, и звать не надо. -Это гномья магия, мастер? – Прошептала из-за плеча Эрна. -Это, госпожа, гномье мастерство, - с гордостью заявил старик, - ну и магии чуть-чуть, конечно. Вот звёздочка ваша – она любовью да искусством сделана, потому и светло от неё, а ножи эти для воина ковались и всё, что воину пригодиться может, родня моя предусмотреть хотела. Марассан, Чертог, 26 снеговала Всадники ворвались в открытые ворота, осаживая коней у первой ступени. Летящий впереди вороной вскинул морду, сердито взвизгивая, но рука в тёплой перчатке, похлопавшая его по бархатному носу, заставила животное успокоиться. Спешившийся хозяин быстро взошёл по ступеням, не дожидаясь спутников в безликих немарких плащах, и с силой ударил по тут же распахнувшимся створкам. Отряд скрылся в замке, и Арлен недоумённо хмыкнул. -Я не понял, к батюшке заявились странные гости, а я не в курсе? -Отец же не обязан тебе обо всём докладывать, - рассудительно заметил идущий рядом Ид, - гости и гости, мало ли кто явился? -Не скажи. Ты видел, как он в двери лупил? Как будто вообще стучать не привык, а уж тем более ждать, пока откроют. Пошли внутрь, чую, там что-то интересное! Он не ошибся – слуга столкнулся с ними у входа, выпалив приказ князя явиться немедленно в кабинет. Это было серьёзно – если неведомых приезжих пригласили в святая святых, значит, прибыли они по делу первой важности, а таких в родимом княжестве рыжий пока вспомнить не смог. Оставались соседи, но кто из них? Первый чужак, прикрыв глаза, устроился у разожжённого камина и, казалось, дремал. Коршун, хоть и пожилой – острые черты, крючковатый нос, сухие поджатые губы, глубокие, как резцом прорезанные морщины. А вот нервно вертящий в пальцах ножку кубка мужик, сидящий в кресле возле отцовского стола, оказался категорически незнаком и знаком одновременно. Где-то уже случалось видеть тяжелую челюсть, цепкий прищур и резкие черты рубленого лица, но вот благородные очертания перерезанного морщинами лба, твёрдую линию рта и прямой нос Арлен видел впервые. Гость, завидев вошедших парней, вскочил, чудом не опрокинув вино. -Хвала богам, он не успел ничего сделать! Мальчики, вы целы! «Мальчики» недоуменно переглянулись и воззрились на незнакомца. Тот обогнул стол, приблизившись и нерешительно останавливаясь на расстоянии вытянутой руки. -Поверьте, я и не надеялся увидеть вас живыми, ехал сюда хотя бы попытаться примирить князя с отцом! -Арейст, ваши тревоги напрасны, как видите, - пробасил от стола отец, - оба живые, здоровые, и война с Франдрой откладывается. Мозаика сложилась. -Рад приветствовать в Марассане Арейста, сына Насара, сына Колена. – Быстро склонил голову Лис. – Вот уж не думал, что доведётся свидеться с правящим домом Франдры ещё раз… Идрон, это старший из франдрийских царевичей. Его братьям должны были бы отойти западные провинции Нармакаля. -Я ни о чем не знал! – Замахал руками франдриец. – Отец в последнее время ни с кем не откровенничал, а с нами и подавно, все мысли держал при себе, и, когда я узнал, что он задумал, был сам не свой от изумления! Отец хмыкнул: -Кажется, разговор нам предстоит до-о-олгий. Садитесь, парни, будем говорить, авось до чего и договоримся… Уне, принеси-ка ещё два кубка, вина побольше и оставь нас. Когда доверенный слуга принес требуемое и бесшумной тенью исчез в боковой двери, отец скрестил пальцы под подбородком. -Я слушаю вас, Арейст. Признаться, требования вашего батюшки показались мне, мягко говоря, странными. -Он сошёл с ума, - пожал плечами, словно говорил о чем-то само собой разумеющемся, франдриец, - это не отец. Он всегда был властным, жёстким, даже жестоким, но убивать детей… -Детки оказались зубастыми и убиваться не захотели? –Насмешливо бросил Ид. Гость удивлённо, как проснувшийся, моргнул. -Поверьте, если бы это зависело от меня… К сожалению, Насар Златообильный меньше всего доверяет своему старшему сыну. Он искренне уверен, что я хочу сесть на престол, да побыстрее. -Мы мало знаем о том, кто там во Франдре куда хочет сесть. Если вы будете столь любезны, что просветите нас… -Да-да, конечно! Только начинать, боюсь, придется издалека. Всё оказалось очень просто и очень глупо. Жил-был правитель Франдры Насар, и родилось у него три сына. Старший не унаследовал ни его хватки, ни его жесткости, предпочитая действовать разумом, а не силой. Средний, Морал, наоборот, получил и зубки, и коготки, и хватку, и в довесок немалые честолюбие и гордыню, которым тесно было в пределах государства. Меньшому, Сидри, не только ничего не досталось от родителя, но и родился парень дурачком («Боги отказали ему в сообразительности», деликатно выразился Арейст), неопасным и больше всего любящим собак, с которыми и возился всё детство, отрочество и юность. Четвёртое детище Златообильного, Кора Серебряная, уехала в Эссенрас женой тамошнего наследника – это её свадьбу помнил Арлен. Разница между братьями была внушительной. Если Арейст неуклонно приближался к полувековому рубежу, то среднему из принцев едва сравнялось 38, а младший всего на год опережал самого Лиса. Чем руководствовался Насар, назначая своим наследником второго сына, который спал и видел, как бы побыстрее занять златой трон Франдры, Арейст сейчас сказать не мог или же просто не хотел показывать давнюю обиду. Однако именно среднего он сперва приблизил, а потом и провозгласил своим преемником, отправив на восток «набираться ума». Первенец же поехал наместником Запада, сиречь пугалом для степных племён, вовсю хозяйничающих в том краю, увозя с собой наказ отца не показываться тому на глаза вплоть до особого распоряжения. Малыш Сидри уехал вместе с Моралом – отец, всегда стыдящийся неудачного сынка, сплавил того подальше и продолжил греть насиженное место. Несколько лет всё было спокойно – шпионы, равно следящие и за отцом, и за братьями, свой хлеб ели не зря, принося исключительно добрые вести, Насар помирать не собирался, братец интриг плести не начинал, и, когда примчавшийся среди ночи соглядатай в ужасе поведал Арейсту, что при дворе франдрийского повелителя принимали гонцов из Халлардана, принц сперва не поверил. За отцом и раньше водилась манера высматривать наиболее выгодные союзы, он не брезговал и сношениями со степными племенами (отец озадаченно и вместе с тем довольно крякнул), но с Одиром не рискнул бы связываться даже Насар. Однако через время вести подтвердились: отец не только принимал у себя посланника из Халлардана, по словам соглядатая, похожего более на порождение Хаоса, чем существо из плоти и крови, но и сам ездил куда-то, а вернувшись, стал ещё более подозрительным и упрямым, чем раньше. Срочно вызванный в столицу Морал вернулся к себе в удел, обнадёженный туманными намёками на скорое увеличение государства и опечаленный требованиями присмотреть наконец жену – негоже будущему правителю не иметь наследников. Старший брат изумленно охнул и решил подождать, что из всего этого выйдет – Арлен уже понял, что «ласка» не особо стремится что-то предпринимать без крайней к этому нужды. Дождался он повторного приезда странных гостей из Халларда и вскоре после этого – открытого прибытия в столицу соседского принца. О том, что вместе с Арленом едет и халларданский королевич, шпионы вызнали уже после того, как парни оказались во дворце, и тут же кинулись к господину – доносить, что Насар собирается обменять рыжую башку на войска Нармакаля, а русую – на узду для соседей. Как оказалось, мерзавец не особо-то и таился, в открытую обсуждая план с министрами и похваляясь, что вскоре с Франдрой вынуждена будет считаться вся Срединка. Звучало и кое-что ещё, например, достойные Морала земли, которые позволят «лучшему из сыновей» потешить честолюбие не в ущерб короне. Прикинув, чем грозит подобное, и понимая, что за единственного ребёнка князь Хорслен утопит Франдру в крови, Арейст схватился за голову и помчался к отцу – уговаривать того одуматься и отпустить мальчишек добром. В Иринбруне принц застал разгневанного папеньку, рвущего и мечущего после бегства заложников, и всё, что смог понять из бессвязного рычания – это то, что оба сгинули в лесу, лишив Насара возможности прикрыть зад, но письмо и некий «убедительный дар» в Марассан успели отправиться. Когда же до государя дошла странность в удивительно своевременном и своевольном приезде сына, уносить ноги пришлось уже Арейсту, не к доброй минуте решившему проявить характер и наоравшему на спятившего родителя. К чести франдрийца, бросился он не к себе в удел, а к эссенрассцам, поскольку, здраво рассудив, что просочившаяся в нейтральную Франдру Тьма не понравится никому, решил заручиться поддержкой Суштара перед Нармакалем. Асад, сложив одно с другим, в свою очередь схватился за голову и велел седлать коней. Собственно, именно его конники остановились полтора часа назад у дверей Чертога, а сам Суштар всё же открыл глаза, не вставая, отвешивая братьям короткий поклон. В кабинете раздался гортанный клёкот: -Мне нечего добавить к сказанному. Эссенрас не любит войн, Эссенрас не любит тьму, но Тьму Эссенрас не любит больше войн. А война будет, и война большая. Я хочу быть на стороне Нармакаля. -Почтенный Суштар, вы несколько преувеличиваете мою роль. – Усмехнулся отец. – Я всего лишь помогаю племяннику чем могу. -Если слухи, дошедшие до нас, верны хотя бы наполовину, племянник и сам не промах. – Хрустнул пальцами асад. – Я не стану повторять, как рад тому, что твой сын уцелел, Хорс. Твердить, как племянник похож на отца – тоже. Чьи знамёна заполощутся над твоим войском, волчонок? Идрон едва заметно удивился, но виду не подал. -Нармакаль. Изена. Данитон. Нихгеллард. И волки Халла. -Добавь к этому коня Эссенраса, мальчик. А вот это уже было даже не удачей – истинным подарком судьбы! Ид тоже это понял, поспешно склоняя голову, чтобы скрыть разъезжающуюся в счастливой мальчишеской улыбке физиономию. Суштар понимающе хмыкнул. -Я думаю, никто не будет возражать, если наша пропажа поведает, где он был все эти годы. Не спорю, ты не впервые будешь рассказывать, но всё же хотелось бы. Теперь можно было расслабиться – выслушивать слышанную сто раз повесть, порядком Иду поднадоевшую, Лис не собирался. Изображая вежливый интерес, он ушёл в свои мысли. Итак, что мы имеем? Три силы во Франдре: чокнутый король, его чрезмерно осторожный старший сын и обнадёженный средний – а слов на ветер Насар вроде бы бросать не любит, нарушивший нейтралитет Эссенрас и вполне ожидаемую заваруху на западе. Эссенрас хорошо, Франдра хреново – пока они будут грызться между собой, придётся быть начеку, а весной здесь и без «ласок» хватит забот. Но об этом они ещё успеют поговорить с отцом, всё равно понять толком расстановку сил у западных соседей за пару часов не удастся. Чем располагает Морал и чем Арейст, у которого, кажется, есть вполне взрослый сынишка и две или три дочери? Или дочь и два сына? Надо было усерднее зубрить древа королевских родов, а не сбегать при первой возможности! -Арлен. Отец слегка нахмурился, глядя на княжича. Тот быстро вернул на лицо выражение внимания, но было уже поздно: присутствующие всё поняли, и братец радостно скомкал окончание «Великой повести о возвращении дивно спасшегося принца», как они про себя обзывали бесконечный пересказ. Беседа сама собой перетекла на события более близкие – произошедшее во Франдре, в изенских степях и при границах Нармакаля занимало приезжих не меньше предполагаемой войны с Халларданом. Когда дошло до степных тварей, отец вновь кликнул слугу, велев позвать Эрну, и до её прихода развлекал гостей местными историями. Наконец, дверь распахнулась, и на пороге возникла слегка запыхавшаяся эльфийка, то ли оторванная от очередного пыльного тома, то ли выуженная из домика целителя. Будь на месте Эрны кто-то другой, к примеру, та же Кермэ или кокетка Айстала, впору было бы заподозрить, что растрепавшиеся волосы, золотым ореолом обрамляющие разрумянившееся личико, часто вздрагивающие ресницы и прижатая к высокой груди рука, удерживающая накидку, являются плодом тщательных усилий, вот только Идова невеста ни в каких усилениях красоты не нуждалась, а значит, действительно бежала. Девушка, быстро окинув взглядом присутствующих, склонила голову статуи. -Приветствую собравшихся здесь, - прозвенел чистый голос, - я прибежала сразу же, как мне передали вашу просьбу, дядюшка. Что-то случилось? -Нет, дитя моё, - отец встал, подходя к Эрианн, - мои венценосные друзья, сия юная дева – участник зимнего похода, и мой рассказ будет неполным без её слов. -Девочка? Участник боёв? – Недоверчиво прищурился Суштар. «Девочка» обезоруживающе улыбнулась. -Это всех удивляет, ваше величество, но это так. Однако моя роль преувеличена. Я всего лишь помогала магией там, где без этого было не обойтись. -Ты удивил меня, Хорслен… Раньше ты не брал на войну детей. -Мне было семнадцать, когда я пролил первую вражескую кровь. – Невинно улыбнулся асаду Лис. – Эрианн сейчас на полгода больше. Стоит ли считать года, если для меча находится достаточное количество целей? -Верно! – Отец вернулся к столу, опираясь на палисандр. – Дети или нет, но они дорогого стоят. Знаете ли, когда я получил известие о приезде племянника, я был готов ко многому, но… - Князь Нармакаля оборвал сам себя. – Итак, степь поднимается, и на сей раз придётся иметь дело не только с гоблинами. Рыжий покосился на невозмутимого Симурана. Они с отцом тогда всю дорогу гадали, каким окажется родственничек, Арлен даже не очень обиделся, выяснив, что родители о существовании двоюродного брата прекрасно знали, хоть и не особо участвовали в его судьбе. Батюшка опасался многого: и слишком восторженного юнца, и хмурого парня, озлобленного на весь свет, доверие которого ещё предстоит завоевать, да чего угодно опасался тогда князь Марассана, коря себя за то, что не интересовался мальчишкой и не представляет, каким тот стал! Сам рыжик не задавался столь всеобъемлющими вопросами – для него неведомый родич был кем-то вроде амарисовской родни, с которой они встречались дважды или трижды за всю жизнь и с которой ни дружбы, ни хотя бы приятельства не завязалось – слишком уж заморские братцы были независимыми, держались особняком, не замечая попыток как-то их расшевелить. Если бы «волчонок» оказался таким же, Арлен вряд ли был бы очень уж удивлен, однако в день возвращения на крыльце ожидал их тщетно скрывающий волнение юноша с любопытным и открытым взглядом – и рыжий с чего-то решил, что один брат у него всё же появился. Потом выяснилось, что у того лёгкий весёлый характер, и начало дружбе было положено. Сейчас Арлен сам не верил в то, что знакомы они с Идом каких-то полгода. -Твоё высочество, ты опять уснул? – Долетел недоумённый шёпот. – Хорош в облаках витать! -Я не витаю, - прошипел в ответ Арлен, - я слушаю! Досточтимый Суштар, вы говорите, что степные племена ведут себя слишком смело? -Для этой падали, - недовольно заклекотал асад, - даже безрассудно! Они чуют силу за спинами и дерутся, как одержимые. С какой стати я должен класть сотни моих людей потому, что степная шваль ох… гм… простите, сударыня… совсем потеряла страх? -Успокойтесь, друг мой. Это беспокоит не только вас. Запад, восток – нет никакой разницы, Срединные опять грозятся заполыхать, и чем дальше, тем больше! -Хватит. – Звучный хлопок княжеской длани по столу заставил всех умолкнуть. – Слишком серьёзные вещи мы здесь обсуждаем. Пора собирать совет. -Слишком долго, Хорс. -У нас нет выхода. – Прикусил губу отец. – Зима заканчивается, непонимание – нет. Надо думать всем вместе. Если мы не разрубим связавшийся узел сразу, мы опять увязнем в бесконечных войнах! Парни, с завтрашнего дня хватит бездельничать, займитесь новобранцами. Эрианн, тебе – оружейники, озаботься тем, насколько хорошо исправляемое оружие будет разить порождения Хаоса. Златовласка коротко кивнула, из внимательно слушающей девушки превращаясь в собранного воина. Идрон тихо хмыкнул, но ничего не сказал, вместе с братом наклоняя голову под испытующим княжеским взглядом. Да уж, Совет Королей – это не шуточки. Это даже не поездка к соседям! Значит, по боку тайны, по боку скрытность, и будь что будет! -Рано, князь Хорслен. Зима выдалась трудной, но что покажет весна? -Мудро, Арейст… Что ж, середина весны будет лучшим сроком. Этого хватит, чтобы все успели собраться, а кроме того, решить, что и как мы будем делать… И нет, сын мой, гонцы отправятся сами. Вы оба нужны мне здесь.