Отзвук

      Артемис только что закончил говорить с Жеребкинсом. Он отключился сразу после того, как увидел спасение Келпа собственными глазами. Командира обнаружили плавающим прямо в открытом океане, и когда его с помощью гибкого манипулятора втянули внутрь батискафа, он уже был при смерти. Реанимацией тут же занялся опытный медик-кудесник, но тем не менее эльф по-прежнему балансировал на грани, поэтому было принято решение доставить мужчину в клинику в Атлантиде. Из Совета уже пришла разнарядка поместить Келпа в лучшие условия и обеспечить ему всю необходимую медицинскую помощь не взирая на расходы, которые старейшины обязались оплатить лично, естественно деньгами налогоплательщиков, но это в сущности было не так уж важно. Всё дело было в проклятой трансляции, которую устроил какой-то сумасшедший хакер, превратившей командующего полиции практически в народного героя. И то, что он находился на грани смерти, только добавляло ему шарма в глазах избирателей.       На самого Трубу Артемису было по большему счету плевать, а вот реакция Элфи его действительно волновала. На сегодня она повидала достаточно, возможно ей даже понадобится медицинская помощь после пережитого. Юноша поднялся и подошёл к окну, чтобы оценить состояние девушки. Он словно прирос к месту в неверии. Элфи исчезла.       Запись камеры слежения не пролила света на происходящее — Элфи просто поднялась на ноги, а потом, похоже, включила экран, потому что просто исчезла из видимого спектра. Покадровый пересмотр записи не дал результатов: вот девушка стоит на траве, а на следующем изображении ее уже нет. Артемис тут же снова набрал Жеребкинса, и только открыл рот, как кентавр перебил его: - Я уже в курсе. И скажу тебе больше — она не просто исчезла с записи твоей дурацкой камеры, она одновременно исчезла со всех моих радаров. Её подкожный маячок не подаёт признаков жизни. - Помехи? - Нет, не похоже. Сигнал не прерывается, а просто не проходит. Так было, когда она переместилась в измерение демонов. Элфи исчезла из нашего мира, вершок. И я очень надеюсь, что это не из-за твоего паршивого плана.       Элфи лежала в траве не шевелясь, лёгкий ветерок играл её волосами. Она сама вернулась на поверхность, в то время как её сердце осталось глубоко в толще океана. Хотелось плакать, но глаза оставались сухими, чувство облегчения не приходило, хотя она сделала всё, что могла. Девушка робко приподняла голову и взглянула на браслеты, они оставались тёмными, хотя ей показалось, что кое-где проглядывает золото. Или это просто отблески луны? Элфи перевернулась на спину и в бессилии запрокинула голову. Ей нужны её крылья, чтобы добраться до порта, ей нужно быть в Атлантиде, рядом с Трубой, а не на лужайке перед домом Фаула. Ветер зашумел пологом листвы над её головой. Элфи только сейчас поняла, что по иронии судьбы сейчас лежит на том самом месте, откуда примерно месяц назад её забрала Леди. Тогда она была невинным цветком, нежной цветущей вишней, и тем не менее она надеялась на то, что единорог не придёт к ней. А теперь она чувствовала себя запятнанной, осквернённой предательством. И сейчас она не смела и мечтать о том, чтобы Первородная явилась к ней, хотя именно этого она бы хотела больше всего. Элфи закрыла глаза и неслышно прошептала: «Леди Амальтея…»       По спине побежали мурашки, когда эльфийка явственно ощутило нездешнее сияние. «Ты хотела видеть меня, и я пришла.» «Леди… То, что я сделала… Я достойна Вашего презрения, но я хочу, чтобы Вы знали, я сожалею.» «Я вижу, это, дитя моё. И я не презираю тебя. Идеальны только боги и Первородные, в этом наше бремя. Поднимайся, нам нужно идти.» Элфи не верила своим ушам: Леди пришла за ней! Она послушно поднялась на ноги и склонилась перед единорогом: «Я готова следовать за вами, госпожа.» «Нам предстоит долгий путь, забирайся верхом, дочь моя.» Эльфийка подняла глаза на единорога, одна мысль о том, чтобы прикоснуться к ней, такой идеальной и чистой, после того, что она совершила, пугала её. Кроткие глаза светились нежностью. «Элфи, я вижу тебя насквозь. Ты раскаиваешься и горько жалеешь о том, что случилось. Мне достаточно этого, чтобы безбоязненно коснуться тебя. Садись, и я отнесу тебя туда, где тебе надлежит быть.»       Элфи послушно коснулась спины единорога, с ужасом ожидая, что сейчас её испепелит чистым сияющим светом. Но ничего подобного не случилось. Леди Амальтея согнула переднюю ногу, чтобы девушке было проще забраться, Элфи с благодарностью оперлась на неё. Она опустила голову и прижалась щекой к мягкой пушистой гриве и нежно обняла единорога за шею. «Спасибо, Леди Амальтея. Спасибо Вам.» Первородная нежно улыбнулась, согрев сердце девушки своей чистой любовью, одно незаметное лёгкое движение, и единорог легко поскакала вперёд и вверх, прямо по воздуху, не обращая никакого внимания за гравитацию.       Они поднялись высоко над поместьем, когда привычный мир вдруг исчез, превратившись в сплошной сверкающий звёздами водоворот. Амальтея скакала во весь опор, вытягивая длинную шею, но при этом спина её оставалась абсолютно неподвижной. Элфи опять почувствовала усталость, поэтому на секунду прикрыла глаза, тут же провалившись в сон без сновидений. Леди стремительно летела вперёд.       Элфи проснулась от лёгкого, едва заметного толчка, единорог стояла на одной из боковых улиц возле главного госпиталя Атлантиды. Девушка распрямилась и молча обратилась к Леди: «Как долго я спала?» «Не дольше получаса, дитя моё. Но нас не было больше шести часов.» Элфи в ужасе перевела взгляд на браслеты — они были тёмными, со слабыми проблесками золота тут и там. Ничего не изменилось, Труба по-прежнему балансировал где-то на границе жизни и смерти. Леди неторопливо шла по безлюдной улице, её всадница судорожно оглядывалась по сторонам, пытаясь понять где они находятся.       И тут единорог вышла на площадь. У Элфи расширились глаза: всё пространство перед госпиталем было занято ритуальными подношениями богу и богине — цветами и зелёными ветвями, перевязанных белыми лентами, символизирующими просьбу спасти жизнь, а также длинными витыми белыми свечами. Кто-то даже принёс алтарные чаши и светильники и поставил их прямо на ступенях ведущих ко входу и вдоль живой изгороди. Жители Атлантиды стекались отовсюду, словно живая река. В руках у них были всё те же неизменные цветы и свечи, некоторые несли портреты — маленькие газетные и журнальные вырезки или довольно внушительные распечатки из сети. Портреты её мужа. Люди старались оставить свои подношения как можно ближе к стенам и дверям больницы, но туда было невозможно пройти не наступив на чужие дары, поэтому их приходилось оставлять там, докуда удавалось добраться. Совершив этот ритуальный жест, жители откатывались как волны, и устремлялись к храму или к маленькому домашнему алтарю, чтобы простить всемогущих оставить их спасителя в живых.       Амальтея несколько минут неподвижно стояла в тени здания, будто давая Элфи возможность насладиться скорбным величественным зрелищем утопающего в цветах и огоньках свечей пространства, после чего медленно двинулась вперёд, прямо к безмолвному колышущемуся человеческому морю.       Их заметили не сразу, но как только первый эльф опустился на колено, остальные один за одним стали повторять поклон, адресованный и Первородной, и той, кому Леди позволила ехать верхом. Те, кто стоял ближе остальных, стали складывать цветы и ветви прямо под ноги единорога - это считалось знаком особого уважения к богам, поднести дар, которого касались совершенные существа. По толпе покатился шёпот, словно ветер вдруг пронёсся в листве — явление единорога было самым добрым знаком из возможных, командир будет жить, если заступиться за него перед богом и богиней пришла сама Первородная. Леди Амальтея не обращала на собравшихся никакого внимания, она медленно и плавно ступала по расстилающемуся под ногами ковру из цветов. Когда единорог поднялась по ступеням и вошла внутрь, присутствующие встали и прижали ладони к сердцу в просящем жесте: «Он спас нас, мы же умоляем вас спасти его»       Леди остановилась в середине белоснежного холла больницы, присутствующий кудесник и две сестры милосердия церемонно поклонились, забыв о своих делах. Элфи соскользнула со спины единорога, и Леди тут же развернулась и поскакала прочь, чтобы не отрывать от самой важной работы тех, кто сейчас показывал ей своё уважение. Кудесник и одна из сестёр тут же исчезли в одном из коридоров, а юная миловидная пикси заняла своё место на регистрации. Эльфийка, пребывая в полнейшей растерянности подошла к ней. На груди у девушки был прикреплён бейджик с именем «Клеманс». - Чем я могу помочь Вам, госпожа? - тихонько пролепетала сестра, она с первого взгляда узнала свою героиню, Элфи Малой, а теперь Келп, которая не раз спасала волшебный народец. Девушка с тоской думала о том, что на самом деле ничем не сможет помочь несчастной женщине, без сомнения прибывшей к Трубе Келпу, который уже шестой час находился в палате интенсивной терапии и за его жизнь без устали боролись лучшие врачи не только Атлантиды, но и Гавани.       Юная пикси обожала эльфийку с того дня, как впервые узнала о ней. Увлекательные фильмы о приключениях отважной девушки-полицейского и ужасного вершка только подогрели этот интерес. А после инцидента в Атлантиде около семи лет назад, когда из тюрьмы сбежал Финт Крут, Элфи стала настоящим кумиром Клеманс.       Это был её первый месяц в отделении не в качестве практикантки, а полноценного сотрудника. Девушку определили дежурить на стойке регистрации — это было достаточно просто, хоть и требовало большого внимания к бумагам. В основном пикси отвечала по телефону, заполняла всевозможные бланки, и помогала пациентам по мере сил.       А в один из дней её дежурства случилась та страшная катастрофа. Безумный преступник чуть полностью не уничтожил подводный город. Клеманс плохо помнила события того дня, всё смешалось в какую-то кашу: вот старый эльф-начальник отделения кричит ей немедленно подготовить аптечку первой помощи; вот она в компании других сестёр милосердия и медиков кудесников запрыгивает в автомобиль, потом они под истошные вопли сирены несутся к порту — им только что пришло задание отправляться на «Ностремиус» - плавучий госпиталь, пришвартованный близ Атлантиды, куда доставили всех эвакуированных; по прибытию на борт её тут же направили в отделение травматологии, где девушка без устали помогала кудесникам; спустя примерно полтора часа начала прибывать медицинская поддержка из Гавани. Среди прочих был и растерянный бесёнок Номер Первый — великий колдун, но по сути простой подросток, напуганный масштабами катастрофы, малыш выглядел таким шокированным, что и без того нежное сердце Клеменс дрогнуло. Она тут же взяла шефство над Номером Первым, быстро объяснив, что от него требуется. Малыш с благодарностью взглянул на девушку, и активно взялся за работу, а сестра милосердия по мере сил помогала ему, хотя бесёнок прекрасно справлялся самостоятельно. Они уже много часов работали вместе, когда вдруг колдун извинился и куда-то вышел. Клеманс пожала плечами и принялась аккуратно накладывать шину на только что исцелённую демоном ногу немолодого гнома, лучше чтобы едва сросшаяся кость оставалась без нагрузки первые несколько часов. За работой незаметно пролетело около сорока минут, когда девушку вдруг окликнул неизвестно откуда взявшийся Номер Первый: - Прости, что отвлекаю, Клеманс. Я просто здесь никого кроме тебя не знаю, а ты… Ну, ты очень милая. Мне нужна твоя помощь. - робко закончил демон, глядя в пол. - Конечно, Номер Первый! Что такое? Мы всё равно уже почти закончили, большинство пациентов уже отправляются по домам. - ответила Клеманс с улыбкой. - Нужно присмотреть за одной пациенткой, - неуверенно пробормотал колдун. - Мой друг, он лично попросил меня о ней позаботиться, а я не могу просто сидеть с ней в палате, когда у кудесников уже почти закончились запасы магии. Он только закончит все дела, связанные с эвакуацией и… остальным, и сразу приедет. А до этого времени нужно, чтобы с ней кто-то посидел. Ты не могла бы побыть с ней? Мне пришлось усыпить её, потому что она хотела ехать в Гавань к доктору Аргону вместе с одним… пострадавшим, не смотря на ужасное состояние. К тому же я вижу, как ты устала. А там, в палате, ты сможешь немного вздремнуть.       Клеманс ничего не поняла кроме того, что Номер Первый хочет, чтобы она побыла с пострадавшей подругой бесёнка, пока к ней не придёт ещё какой-то его приятель. Это была её работа, заботиться о страждущих, поэтому девушка с готовностью кивнула. Колдун облегчённо улыбнулся и повёл её на верхнюю палубу, туда, где располагались стандартные одноместные боксы. Малыш приложил палец к сканеру и пневматическая дверь беззвучно отъехала. В палате было темно, поэтому пикси не сразу рассмотрела лицо спящей девушки. Это была капитан подземной полиции Элфи Малой.       Клеманс сидела в кресле рядом с пациенткой с восхищением разглядывая её такое спокойное во сне лицо. В жизни она была в сто раз красивее, чем на фотографиях. И в сто раз лучше слащавой актрисы Летунии Торфф, исполнявшей роль Элфи в фильме.       Дверь неожиданно открылась, Клеманс вздрогнула — в бокс без стука ввалился растрёпанный эльф, пикси не рассмотрела его, потому что он стоял в слепящем прямоугольнике света, бившего из коридора, а глаза девушки уже привыкли к темноте палаты. - Спасибо за помощь, мисс. Можете быть свободны. - сказал мужчина тоном, не терпящим возражений и многозначительно указал на дверь.       Клеманс вскочила и быстро вышла в коридор, эльф выглядел очень недружелюбно. Как только девушка переступила порог, дверь за её спиной тут же захлопнулась. Пикси пожала плечами — грубиянов она в больнице видела каждый день в несметных количествах. Повинуясь женскому любопытству, Клеманс тихонько заглянула в окошко на двери. О нет, он не был хамом. Он, как большинство представителей сильного пола, предпочитал прятать страх за другими, более «мужественными» эмоциями. Эльф сидел на краю койки склонившись над больной, нежно поглаживая её руку. Сестра милосердия поспешила вниз — возможно кому-то требовалась её помощь. Задумчивая улыбка не сходила с её лица весь вечер.       Элфи оперлась на стойку и посмотрела в глаза сестры милосердия. - Я бы хотела увидеть своего супруга, Трубу Келпа.