Отзвук

      Церемония вручения наград должна была пройти в большом зале Совета в три часа. Труба согнал всех своих подчиненных в холл двумя часами ранее, чтобы сообщить им о новых назначениях. Заиграл гимн Гавани, и все присутствующие, прижимая руку к груди, затянули знакомые слова. Труба вместе с Лили, державшей в руках ящичек с новенькими желудями, поднялся на второй этаж. Элфи тряслась внизу — она понятия не имела, как отреагируют её коллеги на новое назначение через неделю после свадьбы. Это выглядело чересчур нагло. Командир называл фамилии, и счастливые сотрудники, заливаясь краской, поднимались по широкой лестнице к майору, который снимал с их формы старые знаки различия и цеплял новые, услужливо протянутые его милой помощницей. Труба вызвал Элфи самой последней. Девушка стремительно взлетела по лестнице под аккомпанемент совершенно искренних аплодисментов. Майор приколол к её лацкану золотые жёлуди майора, после чего крепко пожал протянутую руку. Вопреки всему Элфи улыбалась, Труба не сдержался, слегка приобнял её и нежно похлопал по плечу. - Отличная работа, майор Келп, с завтрашнего дня Вы назначаетесь командиром крыла. Поздравляю. Табличку для Вашего кабинета принесут из архива, моя старая Вам вполне подойдёт. Хорошо, что я просил её не выбрасывать.       Народ внизу расхохотался — когда-то, ещё при Круте, Труба был на этой должности, и, соответственно, на двери его кабинета красовалась табличка: «Командир крыла. Майор Келп», которая теперь перешла по наследству Элфи. Девушка подняла глаза на командира: щёки её горели от смущения, в глазах горел энтузиазм, в конце концов сам Крут когда-то говорил с ней о её долге перед волшебным народцем. Брови девушки были вопросительно приподняты, она явно ждала, какое утешение приготовил для неё Труба. Но он только заговорщически подмигнул ей, и эльфийка пошла вниз к коллегам, так и не удовлетворив своего любопытства.       Когда пришло время отправляться в Совет, основная масса сотрудников вернулась к работе, внизу собрались только те, кто был представлен к награде и их самые близкие друзья. Элфи едва закончила переносить вещи в свой персональный кабинет, когда вдруг осознала, что если не поспешит, то не успеет присоединиться к остальным. Группа сотрудников с командиром во главе уже спускалась по лестнице на площадь, когда их нагнала запыхавшаяся девушка. Элфи подошла к Трубе и ухватила его за локоть — эльф улыбнулся, он уже смирился с тем, что жена не особо интересуется его достижениями. - Ты всё-таки пришла! - Конечно. Прости, я относила вещи в свой кабинет и немного потеряла счет времени. Однажды я уже пропустила твое назначение на должность командующего, и, если честно, до сих пор очень жалею об этом. - Ты была в другом измерении. - Да, но всё равно, когда Жеребкинс показал мне запись, я расстроилась, что не была там вместе с тобой.       Труба крепче сжал её руку. Несколько слов, а как они согрели его сердце! Может быть однажды…       В здании совета их уже ждали. Всех проводили в амфитеатр, гостей рассадили в зале, а всех представленных к награде выстроили в ряд внизу. Старейшины, сидя за своим подковообразным столом, вслух зачитали фамилии героев. После чего поднялись и прошли вдоль ряда сияющих мужчин, пожимая руки всем по очереди. Совет занял свои места, а мужчины расселись в зале. Свет погас, и на огромном экране впереди показали фильм, где рассказывалось о достижении и подвиге каждого в отдельности, во время просмотра которого слёзы навернулись на глаза половины присутствующих: когда они сами были там, то не обращали внимания на действия присутствующих, каждый просто с максимальной отдачей выполнял распоряжения. Но глядя сейчас на Трубу и остальных, Элфи, как сторонний наблюдатель, могла сказать, что каждый из них совершил подвиг. Обработанные в компьютерной программе съемки и грамотно смонтированные отрывки превратились в душещипательный фильм о самоотречении и героизме простых людей, готовых на всё ради друзей и близких.       Зажегся свет и присутствующие разразились аплодисментами. Началась церемония награждения: старейшины вышли вперёд, и по очереди вызывали мужчин, снова поздравляли, и прикалывали золотой желудь к вороту. Для большинства это была первая или вторая награда, Хвоец получил одиннадцатую, а Курц — двадцать вторую, Труба — пятую. Элфи неистово хлопала в ладоши, когда он спускался вниз, а когда он занял своё место рядом с ней, от души поцеловала его в щеку. - Ну что, чувствуешь себя готовой к завтрашнему матчу? - спросил Эш, стягивая мокрую футболку через голову. - Более чем! - ответила Элфи, заворачиваясь в полотенце. - Эш, если ты не будешь смотреть куда швыряешь мяч, однажды ты всё-таки забьёшь в свои ворота. На поле я слежу в основном за игроками противоположной команды. - добавил Труба, стегнув друга свёрнутым полотенцем. - Кстати, как там твоя подружка? Всё так же запрещает тебе пить пиво? - Мы расстались с ней больше месяца назад, так что если вы не против, можем сегодня зарулить в бар. - Почему нет? Пригласи Жеребкинса, а я звякну Шкрябу, может быть он соблаговолит подняться с дивана. Элфи, Номер Первый на тебе. - Как скажете, мальчики. Вы идёте в душ? - Ну, если Труба не против... - протянул Эш, вскакивая со скамейки и даже не удосуживаясь прикрыться полотенцем. - Полегче на поворотах, Казанова! - сурово сказал командир, многозначительно приподняв брови.       Эш и Элфи рассмеялись, скрываясь в дверях душевой. Труба, помедлив, последовал за ними.       Хрустьбол во многом похож на вершковый гандбол, только в нём нет такого понятия как «фейр плей» - соперников не просто можно, но даже нужно калечить всеми возможными способами, в этом и заключается прелесть этого вида спорта. Народ приходит глазеть на вывихнутые руки, открытые переломы и выбитые зубы. Конечно, бригады медиков-кудесников, дежурящие у края поля, тут же исцеляют увечья, но тем не менее, кровь льется рекой, приводя в восторг зрителей.       Эш и Элфи играли в паре — как первый и второй нападающий, Цып играл в защите, Труба Келп стоял на воротах. Товарищеский матч между полицией и пожарными был довольно занятным, но не напряженным, первые были намного сильнее даже не смотря на то, что в команде была одна женщина. За сорок минут игры Элфи умудрилась забить два мяча и была страшно горда собой, Труба пропустил три гола, что было предельно мало. Зато количество мелких травм и хороших увечий полученных от пожарных перевалило за сотню. И хотя зрителей было совсем немного, в зале постоянно звучали овации, приветствовавшие каждый выбитый зуб и заплывающий глаз. Капитан команды пожарников умудрился сломать Трубе нос и левую руку, но командир не остался в долгу, и через секунду кудесники судорожно сращивали ключицу и нижнюю челюсть оппонента. Товарищеский матч закончился счетом одиннадцать — три, а так же совместной гулянкой двух команд в соседнем баре.       Когда Элфи, разгоряченная игрой и кружкой пива, радостно шагала домой, Труба нежно сжал её руку и сказал: - Завтра ты узнаешь, с каким условием я позволил Совету перевести тебя на майора. Это будет учитываться, как твоё рабочее время в полиции, и я надеюсь тебе понравится. Это, конечно, не возможность бывать на поверхности в любой момент по щелчку пальцев, но мне кажется это твоё. - Труба избегал взгляда жены, глядя в пустоту. - Я думал, что однажды… Однажды тебе будет сложновато заниматься тем, к чему ты так привыкла: погонями, перестрелками, ловлей преступников и подобными вещами, поэтому постарался найти место, где ты бы могла реализовываться и не зарывать свои таланты в землю, при этом хотя бы временно оставаясь в стороне от реальных боевых действий, на случай, если ты однажды решишь… - Обзавестись детьми? - закончила Элфи. - Да, это я и имел ввиду. Ты же понимаешь, что я не допущу твоего участия в операциях вроде той, с троллями, если у тебя на руках будет малыш. - промямлил Труба, смутившись. - Или даже несколько… - протянула девушка.       Командир задумчиво кивнул и надолго замолчал.       На следующий день Труба вызвал Элфи в свой кабинет прямо в разгар рабочего дня, и когда она явилась, поднялся и велел следовать за собой. В полном молчании они вышли из здания полиции и пересекли площадь, направляясь в сторону академии. Элфи знала, что Труба периодически читает лекции кадетам, а так же ведёт кое-какие практические занятия. Это было традицией - на лекции время от времени привлекались лучшие сотрудники полиции для обучения новобранцев. Элфи улыбнулась, вспомнив, как их с Трубой миссию по ловле гоблина демонстрировали на большом экране перед кучей кадетов, не удосужившись вырезать кусок, где они нагишом сигали с обрыва в ледяную воду озера, а бедный преступник сидел примотанный к дереву и вращал выпуклыми глазами. Обрезанный кусок фильма, где присутствовало только купание лучших офицеров корпуса стал весьма популярен среди полицейских, но каждый признавал, что будь он сам на месте эльфов — никогда бы не устоял перед возможностью вдоволь порезвиться на поверхности вдали от вершков. Девушка догадывалась, что вся эта история не обошлась без Жеребкинса, но не держала на друга зла — в конце концов эта запись была совершенно невинной и даже немного забавной.       Труба придержал дверь, впуская Элфи внутрь. - Я веду здесь некоторые занятия время от времени в качестве приглашенного преподавателя. Как ты догадалась, теперь тебя ждёт та же участь.       Элфи разочарованно вздохнула, но всё равно попыталась изобразить улыбку, в конце концов он старался для неё. Откуда Трубе было знать, что ей не больно-то хотелось по два часа стоять за кафедрой, вещая прописные истины полусонным студентам академии, мечтающим только о том, чтобы скорее пойти в столовую. Труба ласково тронул её за плечо. - Поверь мне, это гораздо интереснее, чем кажется на первый взгляд. Они полны энтузиазма, надежд и уверенности. Просто вспомни себя. Эту искру нужно распалить в большое пламя, и ты та, кто сможет это сделать.       Командир провёл её по коридору, и девушка в шоке замерла на пороге до боли знакомого зала.