Отзвук

Из всех деревьев, что растут в лесу, достоин падуб лишь носить корону. Ирландская народная песенка.

      Артемис с интересом и странным щемящим чувством в груди следил за происходящим — не часто бывает возможность увидеть ритуалы волшебного народца. После нескольких охов и ахов, Кван поднял руки вверх и запрокинул голову. Его балахон зашевелился, будто на ветру, а руны на теле ярко засверкали. На кончиках пальцев у старого беса стали собираться искры. Труба и Элфи медленно приблизились к нему, Артемису показалось, что они движутся в замедленном темпе и будто в трансе. Командир Келп опустился на колени перед колдуном, Элфи повторила его движение. Они согнулись в поклоне и одновременно коснулись лбом пола у ног Квана. Когда они подняли головы, волшебник раскинул руки в стороны, а потом опустил ладони им на макушки. Искры посыпались по спинам двух эльфов — со стороны показалось, будто их облили светящейся водой. Они поднялись, и Труба как ни в чем ни бывало подошел к Артемису, чтобы сообщить, что он готов лично доставить юношу и его слугу домой. - Командир Келп лично поведёт наш шаттл? За что же нам выпала такая честь? - Ни за что, мне просто нужно на поверхность. Не против, если я немного прорежу дуб и падуб в вашем поместье? - Зачем?       Труба окинул взглядом комнату, но кажется он никого не интересовал — собравшиеся столпились вокруг Элфи. Номер Первый повис у девушки на шее и не желал отпускать, бормоча: «Я так рад, так счастлив! Пожалуйста, разреши мне нести шлейф! Что тебе подарить? Можно я устрою фейерверк? Когда родится малыш, я смогу его подержать? А можно я буду проводить ритуал вместе с Кваном? Пожалуйста, разреши мне! О, Элфи, я так тебя люблю, ты самая лучшая! Я так рад, так счастлив!» В это же время Жеребкинс бил копытом и голосил: «Об этом надо всем сообщить немедленно, не может быть и речи, Элфи! Я не буду ждать четыре дня, это слишком долго! Не вздумай говорить Кобыллине, я хочу посмотреть на её реакцию. Как уже знает?! Ты всё испортила! По ящику морковки за каждый день ожидания? Нет, этого мало! Два ящика, один на утро, другой на вечер. Так и быть, ТРИ дня я как-нибудь выдержу.» Кван стоял рядом, прижимая сложенные руки к сердцу и неотрывно глядя на невесту, причитал: «Что же нам делать с твоими волосами?». - Я хочу сделать всё как положено. В старину жених дарил невесте вырезанный из дуба и падуба свадебный венец — то же, что и обручальное кольцо у вас. Если девушка принимала венец, то помолвка считалась состоявшейся. А на свадьбе она уже получала оковы — браслеты, один из дуба, другой из падуба. И венец, и оковы под воздействием магии превращались из деревянных в золотые, и если венец можно было носить только на праздники, то оковы сидели на руках цепко. Их нельзя ни снять, ни разбить, отсюда название Но если супруг умирает, золото чернеет, и постепенно браслеты рассыпаются. Когда оковы падают - кончается и траур по мужу. Сейчас даже деревянный венец мало кто дарит, обычно покупают золотой, как и браслеты к свадьбе. И уж совсем уникумы вырезают подарки вручную. Но если уж мы собрались серьёзно взяться за дело — то мне нужно всё сделать самому. Инструмент я в руках держать умею, а уж выстругать пару туго прилегающих обручей и два браслета я как-нибудь смогу. Осталось раздобыть деревяшки.       Труба сел за работу сразу после пробежки. У него был только один день, суббота, но он надеялся, что к утру результат будет его устраивать. Он запасся большим количеством деревянных заготовок, догадываясь, что вряд ли у него всё получится с первого раза. Труба начинал снова и снова, и отбрасывал, недовольный результатом. В дверь позвонили, и Келп пошёл открывать, попутно стряхивая золотистые стружки с футболки. - Добрый вечер, Труба! Привет от мамочки. Вау, что это ты делаешь?       Шкряб заглянул в прихожую через плечо брата, его внимание привлекла дорожка из полупрозрачных стружек. Юноша вошёл, скинул ботинки в прихожей и с восторгом приподнял ворох узких желтоватых завитков. - Я занят Шкряб, ты мог бы не мешать? Пойди, поставь чайник. - Что ты вырезаешь? Для мамули, да? Не знаю что это, но ей понравится. Можно мне взять стружки? Такие красивые, и запах…       Шкряб ушёл на кухню накрывать стол к чаю, а Труба снова взялся за дело. Младший брат гремел посудой, хлопал дверцами шкафа и холодильника, а потом весь этот звон потонул в шуме кипящей воды. Труба улыбнулся, через пару месяцев эти звуки будут сопровождать его каждый день, и он даже представил, как Элфи и Шкряб будут делить кому достанется зелёная чашка с единорогом. Через минуту в комнату высунулась голова Шкряба: - Эй, мастер на все руки! Пошли, я уже поставил заварку. За чашкой чая Шкряб непринуждённо спросил: - А что это будет?       Труба задумался, стоит ли говорить брату, но потом решил, что все друзья уже в курсе, а самые близкие для него люди — семья, остаются в неведении. В конце концов он бы тоже расстроился, если бы младший брат не сообщил ему такую новость. - Свадебный венец.       Шкряб молча поставил чашку на стол и уставился на брата расширившимися глазами. Труба отчётливо прочитал в них вопрос. - Завтра я собираюсь сделать предложение Элфи.       Младший брат встал из-за стола и подошел к старшему, Труба поднялся ему навстречу. Шкряб глядел в глаза своего самого дорогого и близкого друга, вечного спутника и защитника с нескрываемой радостью, гордостью и надеждой. По прежнему ничего не говоря он стиснул брата в объятьях так сильно, что у Трубы захрустели рёбра. Шкряб рассмеялся и от души похлопал брата по плечу: - Старик, я в тебе не сомневался! Я очень рад и надеюсь, что она согласится. В конце концов, кто если не ты? - Артемис? - Ба, не смеши меня! Этот хилый прощелыга? Он же вершок! Я лучшего мнения о ней. Но ты знаешь, давай пока не будем говорить маме, ладно? Элфи такая… взбалмошная. Ей может прийти в голову всё что угодно. А мама расстроится, ну знаешь, если…       Шкряб выразительно махнул рукой. Труба решил не говорить, что у них всё шиворот-навыворот, и что они уже получили благословение наставника и назначили дату, но при этом он до сих пор не просил её руки. В конце концов Элфи действительно была несколько не в себе, и возможно уже пожалела о том, на что согласилась. Он хотел дать ей второй шанс, возможность передумать пока не поздно. - Слушай, а когда же вы успели? Ну.. знаешь… только не обижайся! Мне казалось, что вы просто друзья. - Так и есть. Никакого «ну знаешь», как ты выразился. - И ты собираешься завтра предложить ей выйти за тебя замуж? - Да. В конце концов я хочу дать ей понять, что настроен серьёзно. - Зато в случае неудачи ты узнаешь об этом сразу. Или через пару дней. Но я надеюсь, что всё будет хорошо.       Элфи проснулась от странного звука, открыв глаза она ещё некоторое время приходила в себя, а потом резко вскочила и отдёрнула шторы. Девушка невольно улыбнулась — командир Келп сидел на перилах балкона и вытянувшись как гимнаст, стучал костяшками пальцев в окно. Увидев её, он помахал рукой и выпрямился. Элфи оделась и вышла на балкон. Утренний воздух был прохладным, бодрящим и как будто более чистым чем всегда. Труба по-прежнему сидел на перилах, его вид немного озадачил Элфи — какая-то нервная, деланная весёлость. На нём была не его обычная одежда для пробежек, а классическое укороченное пальто. Девушка про себя сравнила эльфа с вершком, и если одежда Артемиса была элегантной, то Труба выглядел как-то обычно. Не плохо, но в его облике отсутствовала утончённость и изящество. Правую руку он как-то странно прижимал к груди, будто он потянул её и пытался максимально обездвижить. - Привет, ты рано сегодня. - Да, вот хотел предложить тебе немного пройтись в парке. - Может сначала выпьем кофе? Я только встала. - Давай на обратном пути? Сейчас так спокойно, а уже через час народ выберется на воскресную прогулку. Я ненавижу толпу. Оденься потеплее, я думаю пойти в сектор осени или зимы, там мы точно ни на кого не наткнёмся. - Труба, ты не против, если я спущусь по лестнице? - Конечно нет. Я просто не хотел, чтобы кентавр видел, как я заходил за тобой. Тогда собирайся, я подожду внизу.       Элфи проследила взглядом за ползущим вниз по верёвке другом. Он упирался ногами в стену, а верёвку держал только в левой руке, правая оставалась прижатой к груди. Это не понравилось девушке. Она собралась довольно быстро, в конце концов, какая разница что на тебе надето, если сверху будет пальто которое ты не планируешь снимать? Труба ждал на углу, Элфи заметила, как он затолкал верёвку под куст шиповника, надеясь забрать её на обратном пути. Мужчина предложил ей правую руку, и Элфи ухватила его под локоть с вопросом: - Что с рукой? Ты так странно держал её. - С рукой? Ничего, тебе показалось. Куда ты хочешь пойти? К озеру? Или побродить по аллеям?       Труба так резко сменил тему, что это насторожило девушку ещё больше. Но, в конце концов, если он не хочет говорить, то это его право. - Не знаю, пошли на еловую аллею, там снег идёт такими крупными хлопьями. Это моё любимое место из зимнего сектора.       Они гуляли по извилистым аллеям, разговаривая ни о чём. Девушке казалось, что её спутник как-то необычно напряжен и взволнован, он смеялся нервно и почти не говорил, периодически совсем погружаясь в свои мысли. Элфи хотелось, чтобы он высказал то, что его гнетёт, но при этом она боялась показаться навязчивой и нетактичной. К тому же она смутно опасалась, что переживания друга могут как-то касаться Артемиса. Они бродили уже около часа, когда Труба вдруг предложил показать своё любимое место в парке. Девушка с радостью согласилась, ей было действительно интересно.       Они вышли на такую узкую дорожку, что вдвоём по ней приходилось идти впритирку. Девушке было неуютно, но она прогнала эту мысль, через три месяца она будет называть его мужем и просыпаться с ним в одной постели, так не лучше ли привыкнуть сразу? Труба остановился, и Элфи подняла глаза. Перед ней стояло невысокая сакура, усыпанная розовыми бутонами. Шёл мелкий прохладный дождь, и в этой измороси деревце выглядело ещё более потерянным и несчастным. - Оно не цветёт… - Никогда. Оно прямо на границе зимы и весны.       Элфи подошла к дереву и погладила влажный ствол, тихо нашептывая: «Бедняжка, вот так тебе не повезло… Ты бы и рада цвести… но так сложились обстоятельства...» Ей казалось, что это дерево — её собственное сердце, готовое распуститься нежным розовым цветом с первыми лучами солнца. Вот только этого солнца её лишили навсегда. Элфи обернулась. Труба стоял в стороне, глядя на неё. Мелкий дождь слабо серебрился в свете хмурого утра, всё вокруг казалось нарисованными акварелью. Эльф спрятал левую руку за пазуху.       И всё встало на свои места. Вот почему он так странно вёл себя, прижимал руку к груди, почти не разговаривал и вёл её именно сюда, в этот особенный для него уголок. Командир стоял перед ней, склонив голову и сжимая в руках тонкий деревянный обруч, похожий на сплетённые ветви двух деревьев. Её свадебный венец. Её Северная Корона. - Здесь, перед лицом богов, я склоняю голову смиряя гордость. Каким бы ни было твоё решение, я приму его с благодарностью и любовью. Элфи подошла, произнося продолжения формулы: - Здесь, перед лицом богов, я принимаю твой дар. - Элфи, погоди. Пожалуйста, подумай до завтра. Пусть он будет у тебя, но не спеши надеть его. Пусть у тебя будут ещё сутки. Пока ещё не поздно сказать «нет».       Он протянул ей венец, и девушка спрятала его за пазуху своего пальто. Под руку они пошли прочь из парка.       Шкряб ждал Трубу возле дома, со вчерашнего дня он был так взволнован, что решил узнать всё как можно раньше и из первых рук. Он увидел в отдалении фигуру брата и бросился навстречу: - Ну как? Ты не выглядишь очень счастливым… - Она просила дать ей время до завтра. - Это уже хорошо, она же не сказала категоричное «нет», правда? Эй, приободрись! Давай посмотрим прошлогодний матч за третье место подземной лиги? Ты же был от него в восторге! Я сгоняю за пивом, идёт?       И не дожидаясь ответа Шкряб побежал в ближайший магазин. Труба пожал плечами и двинулся домой.