Остаться в живых

      Амазония — дивное место. Здесь самый удивительный и неповторимый животный и растительный мир… Мир, который до сих пор старательно хранит тайны, скрывая от глаз ученых и от технического прогресса свои сокровища…       Как выяснил консультант ФБР (с большим трудом), приютившее (пленившее?) их племя когда-то все-таки вступало в контакт с цивилизованным миром. Когда-то давно, так как никаких других признаков, кроме давно затупившегося ножа, высохшей и переставшей писать ручки, а так же выцветшей коробки из-под вишневого сока, заглянувшей сюда на чай цивилизации Нилом обнаружено не было. Как и не было обнаружено никаких признаков того, что хоть кто-нибудь из гостеприимных хозяев поселения говорит на английском — ни слова, никто.       Языковой барьер преодолевался с трудом, однако Нил Кэффри, заручившийся поддержкой переполненного энтузиазмом профессора, продолжал убеждать Питера, что неразрешимых проблем не бывает. Питер скептически хмурился, мысленно надеясь, что им удастся покинуть гостеприимных хозяев раньше, чем те обнаружат пропажу какой-то своей бесценной реликвии, которая, как позже обязательно выяснится, уйдет к кому-то за круглую сумму (с весьма солидным количеством не менее круглых нулей) на черном рынке…       Нет, конечно, агент ФБР Питер Бёрк доверял Кэффри — доверял ему свои тайны и даже свою жизнь. Но не предметы искусства и прочие ценные вещи. Искушение — сильная штука, а порой практически неконтролируемая.       К счастью, время шло, но с обвинениями в краже какой-нибудь местной реликвии никто из местных не спешил. Это не могло не радовать федерального агента. А к вечеру следующего дня Бентон Найт и Нил Кэффри во всеуслышание заявили, что кое-что им все-таки удалось выяснить. Питер очень хотел верить их словам, ведь по ним выходило, что их отряд был на правильном пути — хозяева джунглей утверждали (если профессор и консультант ФБР правильно расшифровали все вербальные, невербальные и графические комментарии своих собеседников), что другие живут вверх по течению. То, с какой интонацией энтомолог процитировал слово «другие», не оставляло повода для сомнений, что речь идет о других, подобных им самим.       В этот вечер воспрянули духом все, потому что в голове каждого из «членов экспедиционной группы» воображение рисовало сцены того, как каждый из них уже завтра (крайний срок — послезавтра) со счастливым блеском в глазах мчится навстречу цивилизации, готовой заключить в свои нежные объятия каждое свое заблудившееся чадо…       — Нил, ты этого не сделаешь…       — Питер, я устал. Переговоры были нелегкими. Профессор Найт не даст соврать, — вздохнул зевающий мошенник в ответ на растерянный и несколько испуганный (кто бы мог подумать) взгляд напарника.       — Ты не можешь так просто уйти и оставить меня с этим!       — Питер, это всего лишь ребенок, а не серийный убийца, — очередной усталый вздох.       — С серийным убийцей было бы проще, — ФБР-овец, которого Иви в очередной раз настойчиво подергала за рукав, бормоча что-то на своем наречии, обреченно простонал. — Я не понимаю, чего она от меня хочет.       — Точно не того, чего бы тебе потом пришлось стыдиться и скрывать от Элизабет, — успокоил друга Кэффри, вновь предпринимая попытку исчезнуть из поля зрения своего куратора.       — Забери ее с собой, — не желал сдаваться федерал.       — Что подумают ее родители, если я уйду спать в компании их дочери? — хмыкнул Нил и, прежде чем Бёрк успел еще хоть что-нибудь возразить, продолжил. — К тому же вас с Эл ждет пополнение. Тебе эта практика очень пригодится.       — То есть ты хочешь сказать, что, уходя, ты мне этим еще и услугу делаешь?       — Ты всегда отличался особой проницательностью, — улыбнулся Кэффри и, больше не реагируя ни на какие слова друга, побрел на поиски своего спального места…

***

      Он был огромным.       Желтые глаза медленно приближались, рассекая вязкую темноту, которая подобно смоле обволакивала тело, застывая и не позволяя шелохнуться.       А глаза приближались…       Влажный нос уткнулся в щеку, и что-то вязкое и противное потекло по ней к шее.       Волк довольно оскалился, обнажив клыки…       Нил подскочил на месте. Сердце трепыхалось в груди, намереваясь выскочить наружу. Кэффри запустил дрожащие руки в волосы, прилипшие ко лбу из-за выступившего холодного пота.       Приснится же такое…       Нил не помнил, как оказался возле ручья. Однако неконтролируемое желание смыть поскорее с себя липкую гадость, которая, казалось, успела распространиться с шеи по всему телу, было сильнее разума, пребывающего от увиденного в легком ступоре.       Кем бы ни был этот волк, он уже не в первый раз чтит консультанта ФБР своим присутствием. Что это — признак какого-нибудь развивающегося синдрома или другой психической патологии? Совсем не хотелось знакомиться со старой приятельницей Моззи — паранойей.       Шаги и треск сломавшейся ветки заставили вздрогнуть неприкаянного полуночника, оторвав его от водных процедур. Мурашки, вяло ползающие по спине, активизировались, словно муравейник после вероломного нападения. Нил не понимал, что им двигало, однако вскоре обнаружил себя стоящим возле дерева, притихшим и практически не дышащим.       Луна, которой тоже стало любопытно, кому не спится в столь поздний час, прильнула к листве дерева, пытаясь найти хотя бы маленькую лазейку, чтобы хоть одним глазком…       Неужели Купера тоже мучают кошмары? Кэффри и луна, замерев и не дыша, наблюдали за тем, как торговый агент, выйдя к воде, огляделся вокруг, а затем вынул что-то из кармана брюк. Возможно, ночная красавица разглядела это что-то, однако делиться впечатлениями от увиденного с консультантом ФБР не стала, продолжая молча наблюдать за застывшей фигурой мужчины.       Прошло лишь несколько секунд, показавшихся Кэффри вечностью, когда рука Джеймса Купера вновь скрылась в кармане, пытаясь защитить от ненужного внимания что-то… Что?       Голова гудела (адреналин или последствия недавнего кошмара?) и немного кружилась. Возможно, Нил ответил бы на собственный вопрос и нашел бы рациональное объяснение поведению торгового агента, однако что-то желтое, мелькнувшее в зарослях на другом берегу ручья, распугало все его более-менее здравые мысли, оставив лишь иррациональный страх.       Разумеется, справившись с тревогой и приглядевшись, Кэффри никого там не увидел. Зато вновь переведя взгляд на Купера…       Волк…       Может быть, кошмар преследовал его не во сне, а наяву?       Нил вздрогнул всем телом, понимая, во что он впутался и с кем связался. Он и вся их компания… Дацзюань*. «Большое кольцо». Братство. Волк…       Татуировка** на плече Купера (теперь очевидно, что Джеймс не настоящее имя) оказалась тем самым недостающим звеном, без которого предостережения паникующей интуиции не могли обрести реальное подтверждение. Теперь же было ясно, почему именно этот зверь преследовал его… Волк. Именно под этим прозвищем был известен один из лидеров преступного синдиката — настоящего его имени не знал никто. Наверно, к лучшему? Ведь никому доподлинно не известно, почему нет обладателей подобного знания…       Нил знал, что не стоит терять бдительность. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Однако все равно оказался застигнут врасплох. Когда он погрузился в собственные мысли так глубоко, что не услышал приближающихся шагов?       Непредусмотрительно…       Волк поднялся на ноги и огляделся, а спустя миг серой тенью юркнул в темноту, намереваясь скрыться от безмолвных свидетелей своего преступления.       Джунгли притихли. Луна испуганно затаилась. Судьба виновато потупила взгляд и пожала плечами — все к этому шло.