Остаться в живых

      Серая темнота, в которую погрузился самолет, когда врезался в воду, заволокла все вокруг. Страшный гул, как и ужасная тряска, прекратился, уступив место противному треску. Поврежденный корпус самолета опасно скрипит под натиском воды, поврежденный и искореженный при падении.       На борту самолета царит мрак, аварийные лампы то и дело дают сбой: ненадолго загораясь, вновь гаснут. Кажется, что абсолютно все мертво, сломано, разрушено. Именно так думает Нил, когда открывает глаза.       — Питер?! — мошенник пытается развернуться и взглянуть на куратора, но крепко стягивающие ремни не позволяют ему это сделать быстро. — Питер?       — Полегче… — бормочет агент в ответ на попытки Кэффри его растормошить.       — Ты в порядке? — в голосе молодого человека слышится облегчение.       — Буду, если ты от меня сейчас отцепишься, — Бёрк щурится и пытается оглядеться.       — Кажется, мы под водой, — Нил с беспокойством оглядывается в сторону иллюминатора.       — Хорошее умозаключение, — вздыхает ФБР-овец и принимается отстегивать свой ремень безопасности.       — Это безопасно? — молодой человек следит за действиями друга.       — Оставаться здесь не безопасно, — отзывается Питер, все-таки справившись с ремнями и поднимаясь на ноги. — Под ноги посмотри.       Нил послушно опускает взгляд вниз, чтобы увидеть, как плещется под ногами вода. Ее пока мало. Но она как-то здесь появилась. Значит, со временем ее станет больше. И это не хорошо. Питер прав. Здесь оставаться нельзя. Надо выбираться. Кто знает, насколько сильно поврежден самолет.       — Эти живы, — говорит агент, уже успевший перебраться на другой ряд. — Нил? Ты как?       — Порядок… — кивает Кэффри.       — Помоги мне…       Самолет лежит под небольшим углом, поэтому мужчинам приходится все время за что-то держаться, чтобы не потерять равновесие. Передвигаться получается очень медленно: мешают валяющиеся всюду мелкие и крупные предметы, темнота и страх, что неверное движение повлечет за собой нехорошие последствия.       Где-то в темноте слышится приглушенный стон, и оба напарника оглядываются, пытаясь определить, откуда он слышен. Питер и Нил уже успели проверить еще нескольких человек, но ни один из них не был жив. И мошенник был рад, что из-за темноты не мог четко разглядеть ни одного погибшего…       — Вы в порядке? — интересуется агент Бёрк у темноты, но в ответ получает лишь тишину. — Нил, нам нужно разделиться, — принимает решение Питер, однако тут же обеспокоенно хмурится, когда в свете вновь мигнувшей аварийной лампы видит лицо своего друга. — Нил?       — Да? — словно просыпаясь, отзывается консультант.       — Ты как? Нормально?       — Да, — ответ крайне неуверенный, но федерал понимает, что сейчас нет времени на то, чтобы беспокоиться о душевном состоянии друга. Сейчас гораздо важнее позаботиться о том, чтобы не пришлось переживать о его состоянии физическом.       — На мне — носовая часть, на тебе — хвостовая. Проверь, есть ли еще выжившие, и попытайся найти что-нибудь, что может нам пригодиться выбраться отсюда.       — Думаешь, самолеты снабжают экипировкой для дайвинга? — усмехается Кэффри, и Питер понимает, что этими словами консультант пытается вернуть себе былую уверенность.       — Аварийный выход могло заклинить, — поясняет агент и замолкает, когда над головой что-то щелкает, и к ногам падают несколько бледных искр. — Нужно действовать быстро, — хрипло говорит федерал, разглядывая поврежденные свисающие провода.       Нил разворачивается к «хвосту» без лишних вопросов. Ему тоже предельно ясно, чем чреваты сбои электричества в опасной близости с водой. Питер прав: нужно как можно скорее выбираться отсюда.       Вода успела подняться еще на десять сантиметров…

***

      Выбираться наружу страшно. Но разум напоминает, во что может вылиться этот страх. Питер прав. Здесь оставаться нельзя. Вода уже поднялась выше уровня колен. Питер прав. Надо выбираться отсюда.       Сумка, которую Нил все-таки нашел, пробираясь между рядами, неприятно тянет плечо вниз. Она стала гораздо тяжелее из-за воды, но Кэффри упорно не желает с ней расставаться.       — Надеюсь, все умеют плавать? — интересуется ФБР-овец, разглядывая собравшихся у аварийного выхода. Их не так много, к сожалению агента. Но ему сейчас нельзя думать о тех, кому уже нечем помочь. Ему надо беспокоиться о том, как спасти тех, кого еще можно спасти. А со своими чувствами он разберется после. На берегу. Если выберется.       — У Эми что-то с ногой, — раздается хриплый голос.       — Придавило чем-то, — поясняет женский.       — Давай посмотрю, — отзывается третий голос, тоже женский.       Нил наблюдает за тем, как женщина обследует ногу девушки, той самой любительницы фотоаппаратов, что во время полета сидела перед ним вместе со своим другом. В вязком полумраке не было никакой возможности рассмотреть, как выглядят их друзья по несчастью, но Нил точно знал, что их слишком мало. Слишком мало тех, кому повезло чуть больше, чем остальным, которые так и останутся на борту этого самолета…       — Воды все больше. В корпусе явно где-то брешь. Помогите мне, — Нила вырывает из оцепенения голос куратора, молодой человек скованными движениями движется к нему: мешает вода, а в голове все больше начинает нарастать непонятный гул. Это плохой признак. Нехватка кислорода или спрессовавшийся воздух? Оба варианта далеки от желательных…       — Заклинило, — вздыхает мужчина, остановившийся рядом с Питером и внимательно разглядывающий единственный путь к спасению. — Но нам повезло, что самолет упал в реку. Вода и ил сделали удар не таким разрушительным, как это было бы при падении на твердую поверхность.       — Однако дверь все равно не поддается, — нервно выдохнул кто-то. Хранить самообладание становилось все труднее и труднее.       — Посмотрите инструменты за тем ящиком, — дрожащим то ли от холода, то ли от страха (а скорее всего, все вместе) голосом советует кто-то, и Питер узнает в нем симпатичную стюардессу, которая в свое время, как ему показалось, заинтересовалась его напарником.       Найденные инструменты придают немного уверенности. Питер, Нил и еще один мужчина дружно наваливаются на дверь, помогая себе найденным оборудованием. Дверь нехотя поддается, однако радость скопившихся рядом с ней людей длится недолго. Хлынувшая в щель вода напомнила, где именно они сейчас находятся.       — Вперед! — успевает крикнуть Бёрк, прежде чем вода, окончательно осмелев, врывается внутрь и заполоняет все вокруг.       Самолет приводнился в удачном месте. Река немного изменила свое русло, поэтому та ее часть, куда упала железная птица, имела достаточно слабое течение и вполне толстый слой ила. Ил не дал самолету слишком сильно удариться о дно реки, а слабое течение позволило людям добраться до поверхности. Если это можно было назвать счастливой случайностью, то удача определенно решила улыбнуться несчастным. Немного ее внимания им не повредит. Ведь капризная особа знала, что ждет впереди каждого из них…