Escape

Два часа спустя Квартира Дэниела       Пока ночь охлаждала накалившиеся за день небоскрёбы и улицы Нью-Йорка, а несмолкающий шум города, замедляясь, менял темп своей мелодии, в квартире на четвёртом этаже горел тусклый свет, рассказывая историю своего хозяина.       Молодой человек, смирившись с чувством бессонницы, резко свалившейся на него после небольшого «рабочего шпионажа», ходил то взад, то вперёд по гостиной своей студии, перекатывая в руках маркер. Пальцы, за годы оттачивания своего мастерства привыкшие к постоянным тренировкам моторики, путали маркер-карандаш с картами, давая своему хозяину иллюзию расслабленности. Без карт Дэниел всегда чувствовал себя не в своей тарелке — они были частью его существа; они были от него не отделимы.       Вернувшись со странного вечера, подарившего ему как положительные, так и отрицательные результаты, молодой человек бесповоротно решил не задумываться ни о чём до утра: сходив в душ, надев удобные пижамные штаны и футболку, молодой человек открыл холодильник и, увидев замёрзшую пустыню, отметил, что ему нужно будет съездить в супермаркет за очередной порцией полуфабрикатов. Стараясь имитировать состояние «всё в порядке», он улёгся в постель и уставился в потолок, намеренно выгоняя все «процессы мышления» из своей головы, чтобы уснуть, но сон стал недостижимой мечтой. Парень крутился и переворачивался, пытался заставить себя не думать, но миллион вещей, среди которых больше половины занимали «увлекательные числа», не давал ему покоя.       После получаса честных стараний, Дэнни бросил свои попытки и, покинув спальню, решил «победить разум» другим путём — решить появившийся «ребус», освободиться от груза и только потом отправляться отдыхать. Потянув за кольцо короткого шнура, ведущего к свёрнутому рулону, закреплённому на северной стене гостиной, он развернул гибкую доску, которую часто использовал во время брейнсторминга идей. Каждый раз, когда в его голове появлялась мысль касательно очередного «неосуществимого номера», он разворачивал доску и принимался рисовать на ней то, что видел в своей голове, и хотя Атлас вообще не умел рисовать, ему этих «эскизов» хватало так же, как Лео Да Винчи своих дневников. Если идеи были хорошие, фокусник переносил их на бумагу, если нет, взмах «волшебной губки», и «очередной кандидат на шедевр» его разума переставал существовать.       Развернув полотно доски, молодой человек уставился на его белые просторы. В этот раз ни одной идеи для нового номера в голове не было и в помине. Поэтому, взяв маркер, он потратил несколько минут на выведение двух огромных цифр, которые мучили его вот уже несколько часов.       «12» в центре доски, и десять минут молчаливых «смотрин» на это «достояние народа». Не выдержав, Дэниел начал ходить из стороны в сторону, пытаясь понять, как в его шкале от одного до десяти могло возникнуть число двенадцать?       — Это «сбой в системе».       — В системе, которую ты сам и придумал? Как это возможно? — вёлся диалог внутренних «я» в его сознании.       — Это абсурд. — проговорил он вслух, рассекая тишину холостяцкой квартиры своим неверующим тоном. Атлас пересёк всю комнату, а затем повернулся и снова уставился на доску с «сияющим числом».       «Ладно. Можно просто считать, что это десятка. Ничего ведь в этом такого нет?!» — предлагал его внутренний голос, однако триллионы нейронов уже торопились напомнить о придуманной им самим системе и цифрой «10» в ней.       «Шкала Атласа», которая вот уже несколько лет помогала ему проводить «естественный отбор», включала в себя четыре категории, каждая из которых оценивала одну из «способностей» девушки и её соответствия «его стандартам». Будучи рьяным приверженцем структурности и систематичности, Дэниел свёл свой интерес к женщинам в некое подобие личной игры-квеста, и его стремление к перфекционизму довольно быстро превратилось в проставление «рейтинга» по всем четырём категориям, от одного до десяти по каждой.       Первая категория, поддающаяся его оценке, — поцелуй. Если девчонка хорошо целуется, можно «открывать» остальные три категории. Такая тактика подогревала его интерес.       Дэниел всегда считал все категории взаимосвязанными. Одно неотделимо от другого, а значит, наслаждаясь вкусом поцелуя, можно было ожидать приблизительно такого же результата и в остальном. Иногда попадались «эксклюзивные» экспонаты, которым удавалось целоваться на твёрдую шестёрку, но съезжать до двойки при подаче главного блюда. Иногда было наоборот.       Рассматривая насмехающийся носик единицы и изгибы двойки, молодой человек, облокотившись на спинку дивана, пытался заставить себя «снизить оценку» ровно на два балла. В его жизни до Хенли «десятки по поцелуям» встретились ему всего лишь дважды. Первой была симпатичная девчушка, с которой он «познакомился» на первых и, как впоследствии оказалось, единственных неделях посещения университетских занятий.       Понятие «знакомство» прошло для них под знаком его реплики: «я вижу твои трусики», которую он во время перемены беззвучно сформировал губами, изучая реакцию девушки, задиристо сидящей на краю письменного стола напротив в короткой юбке-солнце. Та, в свою очередь, тоже не сводила с него взгляда, пока её подруги щебетали о чём-то занимательном и не обращали на её «отстранённость» внимания. По всем законам Вселенной «новая знакомая» Дэнни должна была слезть со стола, подойти к нему и влепить смачную пощёчину. Вместо этого она, не меняя задумчивого выражения на лице, направленного парню, лишь раздвинула ноги чуть шире. Ровно через сто двадцать семь минут, Дэниел «пробовал» её поцелуи на вкус. Шкалы тогда ещё не было, но это точно была десятка. Имени девушки он так и не спросил.       Второй «десяткой» стал самый плохо отложившийся в памяти опыт за всю его жизнь. Им стала «Леди Ди».       Даян Седтер оказалась «поучительной десяткой» для Атласа. Во-первых, именно она за одну ночь смогла научить его фундаментальному правилу — никакой выпивки. До сих пор, вспоминая её и тот вечер, иллюзионист пытался понять: «как он вообще мог оказаться в постели с секретаршей своего отца, годившейся молодому фокуснику в матери, и действительно ли она целовалась на десять?» Однако её опыт был обоснован возрастом, а способность к поцелуям скорее всего бесчисленным количеством любовников. В ту ночь после непонятного коктейля из нескольких спиртных напитков, Дэниел также выучил и второе правило — женщины в возрасте не для него. Техника, роковое обличие и уверенность были занимательны, но, как оказалось, для него не сыграли главной роли: Десять — два — пять — восемь. Раскалывающаяся голова на утро и нарушение вестибулярного аппарата превзошли «десятку» по своим силам. Через два дня Дэнни вернулся на учёбу в Провиденс, а «леди Ди» пару месяцев спустя покинула компанию его отца, оставляя Атласа с мыслями, что скорее всего спала и с ним.       И всё же вписать в этот немногочисленный «круг идеально целующихся» Хенли Уоллес-Ривз иллюзионисту не представлялось возможным.       «Потому что она целуется лучше», — твердило внутреннее «я».       «Да? И что в ней такого? У неё что губы из золота? Или она вновь придумала колесо?» — продолжал парировать Дэниел самому себе, и, тем не менее, что-то в поцелуе Ривз не монтировалось в границы десяти. Пытаясь найти ответ, иллюзионист не знал, что истину ему придётся искать годами, и каждый раз ответ будет меняться, превращаясь в новые формы, слова и видения. Рассматривая «дьявольское число» на доске, он пытался «взломать код» примитивными методами — вокруг числа начали появляться записи:

«[1, 2,] 3,… — фундаментальная последовательность» «год — 12 месяцев» «часы — 12 делений» «Октава — 12 полутонов» «12 богов на Олимпе» «Геракл — 12 подвигов» «12 апостолов» «Сансара — 12 ступеней»

      «Должна же быть какая-то ассоциация!» — крутилось у него в голове, пока он скрипел маркером, выводя на доске ни к чему не приводящие его заметки. Пытаясь понять, как в его голове появилось это число, он перечислял всё случаи «его употребления» с твёрдым намерением найти «корень зла». Через два часа угнетённый и измотанный бессмысленным процессом в своей голове он прожигал исписанную доску глазами: практически всё пространство на ней было забито надписями-размышлениями. Атлас ни на шаг не приблизился к ответу. Ассоциации, нумерология, история и всё, что он знал о числе, возникшем в его голове, было начиркано перед ним. Взгляд же был направлен на единственную запись в нижней части доски:

«12 __ __ __»

      Любопытство — это порок. Дэнни знал это, но ничего не мог с собой поделать. Рассматривая три пустых «слота» в своей шкале, фокусник боролся с мыслями-искусителями. Начиная работать с Уоллес, он пообещал себе никогда не переступать запретной черты. Один поцелуй, и тёмная сторона его «я» поставила своей главной целью нарушить это обещание. Скрываясь под маской саркастичного молодого иллюзиониста с высоким уровнем IQ, охотник решил заполучить очередной трофей, и единственное на что могла надеяться его рациональность — это то, что под видом хитрой лисицы, спящей в своей квартире этажом выше, скрывается «неуловимый» гепард.       Дэниел потянулся за телефоном, лежащим на журнальном столике, и, разблокировав его, принялся прокручивать ленту сообщений для контакта «Майк». Среди ничем не примечательных диалогов то и дело появлялись сообщения то с тремя, то с четырьмя числами. Атлас сделал протяжный вдох и набрал другой контакт.       Ленни, сладко-спящий в своей постели был нагло разбужен рингтоном телефона. Резко вскинув голову, он схватил источник шума, поднял трубку и, не всматриваясь в экран, спросил:       — Кто звонит?       — Атлас. У тебя что нет моего номера в контактах?       Леонард принял сидячее положение, сразу же ощущая прохладу по спине от «расставания» с тёплыми простынями. Он отнял от уха девайс, и тот моментально загорелся светом, оповещая хозяина о продолжающемся звонке от фокусника и часе, в который его так нагло разбудили:       — Серьёзно, Дэн? Время три двадцать!       — Три шестнадцать. Ты торопишься жить.       — Что тебе нужно? — избавляясь от туманной сонливости в глазах, инженер протирал их ладошкой.       — Ты сможешь написать алгоритм, выявляющий зависимость между четырьмя числами?       — Чего?       — У меня есть ряд данных: несколько десятков, возможно ближе к сотне, последовательностей из четырех чисел. Нужно вывести общую зависимость между ними, на основе этой информации.       — Что за числа? И какого черта они так важны для тебя в три часа ночи?       — Не считаю нужным отвечать на эти вопросы. Когда сможешь сделать, Кроуфорд?       Ленни шумно выдохнул, мысленно посылая своего «заказчика» ко всем чертям, а затем ответил:       — В ближайшее время. Позвони мне с утра, чтобы обсудить детали.       — Я заеду.       — Если я буду спать, потому что не выспался за ночь, я тебе не открою! — проговорил Ленни, но в трубке уже слышались гудки.       — Чёртов Атлас! — выругался инженер и, упав на постель, за считанные минуты вернулся в свой мир сновидений, всё ещё сжимая в правой руке телефон.       Дэниел, свернув полотно доски со своими «размышлениями» в рулон, погасил в гостиной свет и вернулся в спальню, чувствуя усталость «рабочего дня». Надеясь на благодатный свет в конце туннеля под названием «теория вероятности», он упал на кровать и принялся отчаянно искать сон.

***

Тринадцать часов спустя       — В некоторых последовательностях отсутствует последнее число, — сидя за рабочим столом в своей квартире-студии, говорил Ленни, указывая на экран монитора.       Дэниел, стоя за ним, рассматривал данные, выведенные на экран. Как он и обещал, на следующий день сразу после мучительных тренировок с Ривз, которая казалось ничего не помнила ни о предыдущем вечере, ни о поцелуе, он поехал к Кроуфорду. Тот уже вовсю работал над необходимым алгоритмом. Дэнни отправил ему все данные, состоящие из десятков странных сообщений с числами, и надеялся по приезду услышать что-то вроде: «зависимости между числами установить невозможно». Леонард же, отучившись в Массачусетском университете, знал: числа неотделимы от структуры.       Засунув руки в передние карманы джинсов, Атлас сосредоточенно «внимал» своему инженеру, кивая:       — Да, последовательность не всегда законченная.       — Надо было предупредить. Я заметил это, только когда сам решил пробежаться по ним глазами. Иначе бы полученные данные были искажёнными. Алгоритм расценивает отсутствие числа как нуль, и это влияет на общую формулу зависимости. — зная своё дело, объяснял Кроуфорд.       — Ты нашёл формулу?       — Разве это было заданием? — повернулся и посмотрел на него Ленни, гордясь тем, что всего за несколько часов выполнил очередную «задачку».       — Ближе к делу. — серьёзно ответил Дэниел.       — Формулы нет, но проглядывается практически прямая зависимость между вторым и третьим числом.       «У меня музыкальный слух», — пронеслось в голове Атласа.       — Если предположить, что числа проставляются последовательно…       — Так и есть, — кивнул иллюзионист, чуть прикашливая.       — То, можно говорить: первое число влияет на четвёртое, а первое и второе вместе — на третье.       — Ты пока не сказал ничего нового.       Кроуфорд нахмурился, словно ему не понравился комментарий:       — Если ты объяснишь, что скрывается за этими числами, мне станет немного легче.       — Скажи мне, когда ты решал уравнения на экзаменах, тебе нужно было придумать историю про зайчат, для того чтобы «сложить два плюс два»? — саркастично заметил Дэнни.       — Как хочешь, но было бы легче, если бы я знал с чем работаю.       Иллюзионист нервно выдохнул, сосредотачиваясь на цифрах перед его глазами.       — Первое число. Можно по нему «предположить» остальные три?       — Погрешность будет слишком большой.       «Грешность? Да уж, я представляю на сколько. Постой. Что? Погрешность! Погрешность? Он специально такие слова выбирает?»       — Видишь ли, — продолжал Ленни, пока Атлас в своей голове слышал одни слова вместо других, — точной закономерности между первым и остальными числами нет. Видно, что оно влияет на последние два. Как и второе. Если бы мы знали «загадочное число под номером два» можно было бы говорить о возможной последовательности. Сейчас я могу дать тебе потенциальные результаты, а точнее, несколько последовательностей, но они будут радикально отличаться друг от друга. Вот к примеру, введём в качестве первого числа тройку, — инженер комментировал свои действия, пока фокусник наблюдал за происходящим на экране. Как только Кроуфорд ввёл тройку и выполнил написанный им код, на экране появился ряд «возможных последовательностей», состоящий из семи результатов. Проведя глазами по линиям из четырёх чисел, Атлас моментально уловил: последовательности показывают слишком разные результаты, однако съедающее его желание готово было пойти на что угодно, лишь бы усмирить свой голод. Даже если он увидит сотню результатов, один из них принадлежит той, чьи результаты в реальности он проверить никогда не сможет. Этого вполне хватит, чтобы усмирить своих демонов, и он сможет работать с ней, как раньше. Такие мысли успокаивали его внутреннюю бурю желаний.       Он быстро проговорил:       — Введи двенадцать.       Кроуфорд повёл головой назад, спрашивая недоумённо:       — Двенадцать? Там же максимум это десять?       Фокусник смерил его взглядом «я лучше знаю»:       — Просто сделай то, что говорю.       — Алгоритм рассчитывает только до одиннадцати. Мне нужно поправить код.       Дэниел снова посмотрел на экран, чувствуя, как нетерпение в нём горит словно огонь в печи. Утром он, казалось, пришел в себя, но день, проведённый «наедине с губами Хенли», на которые он пялился, пока напарники проходили через рутинную тренировку с повязкой у неё на глазах, и его внутреннего спокойствия и умиротворения как не бывало. Он снова чувствовал, как волны искушения точат его каменную решимость держаться от неё подальше.       — Ладно. Расширь максимум до тринадцати и вышли мне процедуру с инструкцией, как этим пользоваться. — указал он на окно программы, с которой работал Ленни, — Мне нужно купить что-нибудь съедобное и встретиться с Кассела. Постарайся не затягивать.

***

Супермаркет «Whole Foods»       Сорок минут спустя Дэнни рассматривал очередной бокс с замороженными овощами, пока Майк, бесцельно блуждая рядом, рассказывал другу свои последние новости.       Встретившись с барменом, Атлас решил совместить несколько дел одновременно и отправился с другом в большой супермаркет, преследуя цель: закупиться пропитанием на неделю. Болтаясь по линиям стеллажей пустынного в полуденные будни магазина, молодые люди медленно наполняли корзину продуктами, на приготовление которых не ушло бы более пятнадцати минут.       — В общем, теперь я работаю на одну смену больше, пока Итан избавляется от бацилл в своём организме, — говорил Майк, рассуждая на тему своего заболевшего коллеги по цеху. Атлас слушал его вполуха, слишком заинтересованный выбором своего обыденного ланча. Большую часть времени он завтракал, обедал и ужинал в нескольких излюбленных местечках недалеко от дома, но в вечера, когда иллюзионист запирался в своей квартире, работая над номером или погружаясь в очередные отчёты, присланные Блейком, любые замороженные «шедевры-полуфабрикаты» шли в ход, спасая его от голода.       — Я бы на твоём месте порадовался этому и отправил ему карточку с пожеланиями скорейшего выздоровления. — проговорил статично фокусник, отправляя в корзину тележки три коробки овощной лазаньи.       — Почему ты не посылаешь мне открытки, когда я болею? — скептически спросил Кассела.       Дэниел поднял на него свой взгляд, толкая тележку вперёд:       — Потому что, по удачливому стечению обстоятельств, я с тобой не работаю.       Майк состроил гримасу, не двузначно говорящую о том, что он сам на открытки никогда не потратится. Ребята двинулись дальше, направляясь в отдел кулинарии и десертов. Проезжая мимо стеллажей с бакалеей, Дэниел спросил, вспоминая про их еженедельную традицию:       — В среду отдыхаем? Я подумываю взять в четверг выходной и устроить что-то вроде мини-отпуска. Возьму расходы на себя.       Вопреки ожиданиям Атласа Кассела остался безучастным, вместо ответа рассматривая стеклянную банку с маринованной карликовой кукурузой. Дэниел повернулся и подошёл к парню:       — Майк, ты чего застрял? Слышал меня? Что насчёт среды?       Молодой человек повернулся к фокуснику и, неуверенно приподнимая брови, ответил:       — Да я слышал-слышал… Просто не знаю пока… Может в эту среду и не получится…       Парни неторопливо продвигались вдоль стеллажей. Бармен держал в руках банку кукурузы, а Дэнни целеустремлённо пробегался глазами по полкам, продолжая разговор с другом:       — Что случилось? Ты обычно с энтузиазмом относишься к вечерам среды. Это же изначально было твоей идеей.       — Я знаю, просто тут такое дело… Не уверен, что…       — Тебя что ставят в ночную?       — Нет, — сдвинув брови и отрицательно покачивая головой, отвечал Майк. — помнишь ту девчонку, с которой я ушел в пятницу?       — Ам… нет. Но давай притворимся, что я её не забыл. Что произошло? — фокусник по-прежнему не обращал на друга никакого внимания.       — Ничего.       — Если «ничего», то тогда в чём проблема? — потянулся за пачкой «здоровых» диабетических крекеров Дэнни.       — В этом и проблема. Я же не прислал утром сообщения.       Атлас на секунду замер с крекерами в руках, припоминая, что в прошлую пятницу ему действительно не приходило традиционного сообщения с рейтингом. Стоя в проходе между стеллажами со здоровым и детским питанием, фокусник начал медленно осознавать значение слов. Повернув голову к Майку, крутящему в руках стеклянную банку, Дэниел серьёзно спросил:       — У тебя что проблемы с эрекцией?       Молодая мама, кладущая в свою тележку сухую смесь для ребёнка, замерла с очередной коробкой в руках. Майк моментально заметил её реакцию и бросил другу, краснея:       — Твою мать, Атлас! Заткнись!       Дэниел окинул взглядом проход, замечая покрасневшую девушку, которая моментально отвернулась к стеллажу. Подавив в себе смешок, фокусник повернулся к Кассела, продолжая «взрослый разговор»:       — Я серьёзно. У тебя проблемы?       — Ты ещё в рупор об этом крикни!       — А утром? — не слыша гневных комментариев Майка, допрашивал его Дэнни.       — Черт возьми, мы можем не обсуждать это возле стеллажа с детским питанием?       — Предпочёл бы полку с презервативами, в которых ты явно больше не нуждаешься? Это серьёзная вещь.       — У меня всё в порядке.       — Поэтому не смог переспать с той девчонкой?       — Ты её даже не помнишь.       — Это здесь не причем. Слушай, я могу позвонить Илаю. Он таким не занимается, но может посоветовать хорошего доктора.       — Да пошёл ты, Дэн!       — Что если ты подхватил что-нибудь? Анализы вообще давно сдавал?       — Типа венерического? — отпрянул Кассела, слегка испугавшись, — Мне надо продлить страховку. Последнюю зарплату я отправил семье, так что времени и денег не было.       Дэниел всё это время изучающе смотрел на Кассела, а затем заключил:       — Оплачиваем покупки, и я звоню Илаю.       — Нет, получу свой чек через две недели и, если ничего не изменится, продлю страховку и сдам все анализы. — наотрез отказался Майк, пряча свой взгляд в списке ингредиентов на банке в своих руках.       — Да оставь ты эту чёртову кукурузу! — Атлас взял у него стеклянную банку и поставил на ближайшую полку с батончиками мюсли.       — Чего тебе в ней не нравится? — риторически спросил Кассела, снова забирая банку с карликовыми початками. Дэниел возобновил свой путь в отдел кулинарии, бросая Майку на ходу:       — Не проверишься в ближайшее время, и твой друг станет похож на ребят из этой банки.       Бармен издал протяжный стон, опуская массивные плечи в сдающемся, разочарованном жесте. Потратив несколько секунд на задумчивые размышления, парень хотел было пойти за Дэнни, но, ещё раз взглянув на банку, выругался:       — Блин, ну что ты сделал? Я теперь смотреть на кукурузу не смогу!

***

Приблизительно месяц спустя       Проснувшись в четыре утра в ещё погружённой в сумерки комнате, Атласу понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, где он находится. Небольшая квартирка в Бруклине, слегка загромождённая создающей уют мебелью, принадлежала девушке, тихо спавшей рядом с ним. Дэнни окинул взглядом крохотную спальню, на секунды закрыл глаза и, нахмурившись, попытался восстановить события вечера: скучающая на остановке симпатичная брюнетка и предложение подвезти; чашка кофе в благодарность; неплохой секс в качестве бонуса за «доброжелательность».       Преуспев в своих попытках, Дэниел медленно вылез из тёплых объятий и, «собрав» все свои вещи, поспешил покинуть очередное ночное пристанище.       Иллюзионисту пришлось включить музыку, чтобы не заснуть за рулём. Каждый раз останавливаясь на светофоре, он чуть прибавлял звук, чтобы не впасть в дремоту в бездвижном ожидании зелёного света.       Он пообещал себе по приезду сразу же залечь в постель и проспать ещё пару часов пока позволяло время, но, вернувшись к себе, обнаружил, что вся сонливость растворилась вместе с сумрачной синевой уходящей ночи. До тренировок оставалась ещё куча времени поэтому иллюзионист решил заняться накопившимися делами, завтракая дома в компании ноутбука и последних новостей из Торонто. Молодой человек уже давным-давно заметил, что утренние часы всегда казались ему длиннее. Минуты, словно тоже пробуждаясь после ночи, сонливо брели по циферблату, пока город просыпался и набирал свой обыденный темп. К восьми часам смотреть на бесконечные счета и документы не было сил. Карты в руках казалось «тренируются самостоятельно». Атласу стало скучно. Ещё целый час он убил, пробуя создать новый узел, но не особо расположенный к занятию, он бросил эту затею и решил спуститься в зал репетиций, чтобы сменить непонятно гнетущую его в это утро тишину на успокаивающее воркование голубей.       Напрочь забыв о том, что Хенли всегда приходит в зал на час, а то и полтора раньше его для гимнастических тренировок, он спускался по лестнице, находясь в состоянии «думаю обо всём и ни о чём». Его мысли не касались Ривз: прошлый вечер он провел в компании бруклинской красотки, а техники, которые он снова в течение месяца оттачивал, старались всеми силами помочь ему снова вернуться в «рабочие отношения» со своей ассистенткой.       Её же поведение его удивляло: для неё казалось того поцелуя и не было. Он практически смирился с мыслью, пришедшей ему на выходе из клуба, о том, что «её поцелуй не торкнул». В целом, это было хорошим знаком, только вот он жутко бил по его самолюбию, но с этим приходилось мириться. Каждый раз он говорил себе, что если бы у него был шанс показать «всё на что он способен», Ривз бы не осталась равнодушной.       Полностью погружённый в свои мысли, касающиеся новой площадки, которую он собирался заполучить для нового выступления, Дэниел подошёл к двери, ведущей в зал, находя её приоткрытой, и уже положил свою ладонь на ручку двери, как его взгляд замер, а с губ сорвалось полное дыхания:       — О нет!       Приоткрытая дверь предоставляла отличный вид на северо-западный угол комнаты, «принадлежащий» ассистентке. А точнее, она открывала вид на то, как девушка, подарившая ему лучший поцелуй в жизни, изящно изгибая тело в чёрных высоких коротких шортах и топе того же цвета, подчиняла себе воздушные полотна, медленно крутясь и меняя позы. Даже тот факт, что он за почти шесть месяцев работы с фокусницей впервые увидел её в минимальном количестве одежды, не произвёл на него такого эффекта, как-то, что она вытворяла, вися в метре от пола на двух кроваво-бордовых полотнах: её отточенная фигура, которую Атлас по странному стечению обстоятельств находил безумно привлекательной, чувственно извивалась от «прикосновений» полотен, удерживающих её в воздухе. Тянущиеся носочки продолжали подчиняющие себе линии ног. Талию то и дело опоясывала хомутом бордовая ткань, подчёркивая изгибы. Руки и цепкие пальцы плавно переносили центр тяжести, позволяя девушке с воздушной лёгкостью менять одну гимнастическую позу на другую.       Дэниел замер перед дверью, не в силах оторваться от зрелища, разрушающего все его баррикады изнутри. Он относил себя к почитателям и знатокам красоты женского тела. Не особо вдаваясь в дебри анатомии, он всё же знал о предмете своих воздыханий гораздо больше обывателей, практически не интересующихся возможностями даже своего собственного тела. То, чем он был осведомлён на ещё более детальном уровне, было то, как женское тело реагировало на его прикосновения — это было наукой, которую он жаждал постигать как можно чаще. Уникальное зрелище для одного единственного зрителя, которым он и являлся. Не беря в расчёт ремесло иллюзиониста, постижение этой науки его привлекало больше всего, завораживало и недурно поднимало самооценку. Ему нравилось видеть, как он пробуждает изящные линии и движения, как заставляет каждый сантиметр внимать его командам и сгорать под его прикосновениями.       Только вот, впервые он видел, что женское тело, далёкое от «стандартов» и, тем не менее, попадающее в его графу «совершенство», показывало всю свою красоту, пробуждаясь и распускаясь словно утренний цветок, без его прикосновений. Атлас не замечал, как его губы медленно шептали, предвещая поражение:       — Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет…       Рассматривая, как воздушные полотна оборачивали её ножки, поднимаясь по ним спиралями, а затем превращались в подобие каменных оков у основания голеней, когда фокусница «срывалась» и, вися вниз головой, заставляла львиную копну чуть волнистых волос ниспадать ярким пламенем, Дэнни мучительно сгорал, теперь уже точно определяя её, как «посланницу дьявола», призванную уничтожить его, сжечь и развеять пепел по ветру. Ни то, чтобы он этого не заслуживал, только вот, она как-то быстро перешла к стадии «сжечь»: парень ощущал, как внутри него всё горело красным пламенем. Иллюзионист продолжал пытку, оставаясь «в тени деревьев», пока нимфа, променяв «безобидные купания в озере», пробуждала его демонов, «танцуя в воздухе».       Обернув воздушное полотно хомутом вокруг талии, она отпустила руки, оставаясь висеть в пространстве и чуть раздвинула ноги, балансируя. Атлас подавил в себе протяжный стон, пытаясь вспомнить молитвы, которых он не знал. Она — дьявол. И единственным способом бороться с ней был полнейший абсурд, но Дэнни в отчаянии решил испробовать и его, поднимая свой взгляд к потолку, но направляя его к недвижимым небесам, скрытым от взора. Не веря в Бога, он с раздражением и мольбой проговорил:       — Не знаю, что ты делаешь и существуешь ли вообще, но немедленно прекрати это! Я не выдержу! Это уж слишком!       Небеса остались немы.       Опустив взгляд, Дэниел моментально ухватил всю испепеляющую его картинку и быстро зажмурил глаза, корчась от «моральных пыток» и отрицательно качая головой. Видеть её он больше не мог. Оторвав свою ладонь, прилипшую к ручке двери, он титаническими усилиями заставил себя отойти от неё на «безопасное расстояние», с которого не мог лицезреть, как извивается её тело, и, собравшись с мыслями, рванулся на лестницу, возвращаясь к себе в квартиру. Отправив короткое сообщение «Тренировка отменяется», он кинулся за бутылкой вина, стоявшей в мини баре, и секунды спустя ощущал, как сладкая жидкость начинает согревать его горло.       Через пол часа он покинул апартаменты, исчезнув на целый день. В течение трёх дней Хенли каждодневно получала от Дэнни сообщения об отмене тренировок, не догадываясь, что каждое утро он проводил час возле двери зала тренировок, пытаясь взрастить в себе иммунитет против её «дьявольского очарования». На четвёртый день тренировки возобновились.

***

      Две недели спустя Майк Кассела, получив дополнительный выходной день, выбрался к Дэнни, так как обещал помочь ему со сборкой нового каркаса, который должен был стать частью массивной конструкции для нового номера Атласа и Ривз. Потратив пять минут на попытки дозвониться и достучаться в квартиру фокусника, бармен включил своё мышление и секунды погодя сбросил Дэниелу смс с вопросом: «где ты?». Через две минуты парень получил ответ:       — Задерживаюсь у Ленни. Буду через полчаса.       Майк стал спускаться по лестнице с намерениями выполнить «указания» друга, но потом остановился и задумался. На лице появилась улыбка, и парень уверенной походкой направился на пятый этаж.       Хенли изучала очередную книгу по дизайну, сидя на диване в позе лотоса, когда в дверь позвонили. Посмотрев на часы, фокусница недоумённо поднялась, положив книгу на журнальный столик, где покоился её ноутбук, и направилась открывать дверь. Секунды спустя перед ней возник приятный молодой человек мускулистого телосложения с белоснежной улыбкой.       — Привет, ты должно быть Хенли, верно? Давно мечтал познакомиться, — протянул он ей руку, но девушка, недоумённо уставившись на него, застыла, сжимая в руках ручку двери:       — А ты… — начала неуверенно она, когда в её памяти стали возникать эпизоды, в которых она его явно видела.       — Майк Кассела, — представился бармен, улыбаясь и убирая руку, которая так и осталась не пожатой, — лучший друг Атласа. Он что обо мне не говорил?       — Постой… Где-то месяц назад… Это не ты был в клубе…       — «Cielo», — помогая ей, довольно кивнул Кассела, — Я знал, что ты не сможешь меня забыть. — подмигнул он Ривз, вызывая улыбку на её лице, — Дэн попросил подождать его у тебя, не против?       Фокусница прошлась по молодому человеку изучающим, но заинтересованным взглядом и в итоге проговорила, пропуская его внутрь:       — Да нет, проходи, «лучший друг Атласа». — иронично подняла девушка брови, закрывая за гостем дверь. — Честно сказать не думала, что у него есть лучшие друзья.       — Он просто скромный и предпочитает слушать других, а не рассказывать о себе. — комментировал Майк, осматривая при этом апартаменты, выполненные в белых и серо-лазурных тонах.       — Мы с тобой об одном человеке говорим? — спросила фокусница, издавая смешок. Парень усмехнулся в ответ. Засунув ладошки в задние карманы джинсов, Хенли остановилась возле кухонной зоны, спрашивая:       — Выпьешь что-нибудь?       — Есть что-нибудь прохладное?       — Могу сделать мохито… Хотя вряд ли это тебя удивит, учитывая, что ты… бармен, верно?       Молодой человек снова расплылся в улыбке, отмечая, что он остался в её мыслях и запомнился «во всех деталях».       — Один из лучших. Если уступишь свою кухню, сделаю своё фирменное мохито.       — Дерзай, — указала девушка на барную стойку и поспешила занять своё место на высоком стульчике рядом, а молодой человек, скинув с себя кожаную куртку, с энтузиазмом направился поражать фокусницу своим профессиональным шедевром.

***

      Когда Атлас принялся нетерпеливо трезвонить в дверь Ривз, топя в себе всю нервозность и раздражение, Майк и Хенли, устроившись на диване, вели лёгкую, непринуждённую беседу, и девушке понадобилось несколько минут, чтобы оторваться от общения и открыть дверь. Фокусница увидела перед собой запыхавшегося иллюзиониста, а уже в следующий момент он бросил:       — Где Кассела?       — Ты что бежал по лестнице?       Вопрос остался без ответа, а Дэниел по-свойски вошёл внутрь, не спрашивая разрешения хозяйки.       — Эй, Дэн! Привет! — расплывался в широченной улыбке Майк, потягивая прохладный мохито. Атлас моментально возненавидел трейдовую улыбку Касселы. Стараясь как можно лучше имитировать равнодушие, он процедил сквозь зубы вопрос:       — Что ты тут забыл?       — Разве не ты попросил меня подождать тебя? — как ни в чём не бывало спросил бармен вместо ответа. Хенли наблюдала за тем, как «равнодушие» Атласа плавится словно плитка шоколада на водной бане. — Ты ведь сам сказал «быть тут»…       — Ты видимо говорил с моим братом-близнецом. — раздражённо парировал фокусник, глазами выжигая на друге дыры.       — У тебя есть брат-близнец? — веселился Кассела.       — Выпьешь что-нибудь? — спросила фокусница, скрывая улыбку. Она видела, что Дэнни явно не импонирует происходящее и мысленно отметила, что Майк скорее всего соврал ей по поводу «указаний Атласа подождать у неё».       — Нет… То есть, да. — передумал иллюзионист, покупая себе драгоценные минуты вдали от ушей Ривз, — что-нибудь холодное подойдёт. Спасибо. — быстро проговорил он. Манера односложно отдавать указания относилась к числу его «ослепительных черт». Девушка направилась за очередным бокалом «коронного мохито» от Майка. Её настроение резко взлетело вверх: было забавно наблюдать, как «подчинённые королевства Атлас» своими маленькими бунтами вызывают взрывную реакцию короля.       — Что за шутки? — едко пробурчал Дэниел, падая на диван возле Касселы.       — Что? Ты сказал подождать. И я подумал… Не дожидаться же тебя в подъезде.       — Майк, объясни мне пожалуйста, кто вообще дал тебе способность думать? Потому что, скажу тебе честно, особых плодов она не приносит.       — Я тебя уже столько месяцев прошу меня с ней познакомить, а ты всё оттягиваешь. Решил взять инициативу на себя.       — Держись от неё подальше.       — Не будь таким снобом.       — Я серьёзно, Майк. — отрезал фокусник, — Притронешься к ней, и можешь забыть о своей спокойной жизни.       — Легче, Дэн. Я не собираюсь давить на неё.       — Не подходи к ней, — успел тихо прошипеть ему Дэниел, пока Хенли приближалась к нему с бокалом.       Ассистентка устроилась напротив, и мало по малу ребята возобновили беседу, погружаясь в дружеское общение. Дэниел то и дело вставлял свои пять центов, бросая что-нибудь едкое, но Хенли казалось не замечала этого, вовсю наслаждаясь непредвиденным приёмом гостей.       Решив заказать на дом пиццу, она оставила парней и с телефоном в руках доставала из настенного кухонного шкафа тарелку для снеков, когда Дэниел появился «из ниоткуда» в явном намерении помочь ей, за которым скрывалась цель — поговорить наедине, пока Майк листал книгу по дизайну.       — Вижу ты наслаждаешься общением с ним. — пробурчал Дэниел, слишком резко открывая наполненный пакет снеков, пока фокусница откладывала телефон, только что сделав заказ. Она повернулась к нему и чуть склонила голову набок, пряча улыбку.       — Допустим. Он вроде твой лучший друг.       — Он — не мой лучший друг.       — Ты видимо забыл сказать ему об этом. Мне он нравится. Оказалось, что, когда мы обрабатывали Альварадо, Майк работал в том клубе.       «Да, он смотрел за тем, чтобы тебя не изнасиловали, потому что ты одеваешься так, словно только этого и просишь».       — Я в курсе. Поэтому и выбрал этот клуб. В любом случае, это не повод разыгрывать перед ним «дружелюбие».       — Я не разыгрываю. Он приятный собеседник и друг, хоть ты и пытаешься от этого отказаться. Рада, что в твоём окружении есть такие люди, — проговорила Хенли доброжелательно и, взяв из рук Дэниела пачку снеков, наполнила ими глубокую стеклянную тарелку.       — Ладно. Всё же считаю нужным тебя предупредить, что у него проблемы с мотором, так что не рассчитывай на многое.       Фокусница подняла на него удивлённый взгляд:       — Больное сердце?       — Что? Да причём тут сердце?       Хенли понадобилось несколько секунд, прежде чем позывы смеха стали давить на неё, а она всеми усилиями попыталась их сдержать.       — Ну тогда не понимаю о чём ты, — тихо проговорила она, сохраняя самообладание на уровне мастера дзюдо.       Дэниел, взяв у неё полупустую пачку снеков, принялся заворачивать края пакета. Он явно нервничал:       — Чёрт, Хенли, у него не стоит… временами.       Не выдержав, девушка всё же издала тихий смешок, моментально скрывая его за кашлем.       — Так вот что ты считаешь «мотором»?! — искорки смеха то и дело высыпались из-под её щита «сдержанности».       — Я серьёзно. Стоит знать об этом прежде чем столкнёшься воочию. — тихо комментировал Дэнни.       — Я ценю твою заботу, — таким же приглушённым тоном отвечала Хенли, нацепляя на лицо серьезность, — Атлас, можно вопрос? — она посмотрела на него, пряча любой намек на игривость, пока он, облокотившись на край кухонного стола, рассматривал её, иногда переводя взгляд на Майка и обратно.       Фокусник кивнул вместо ответа. Ривз сделала театрально долгую паузу, а затем начала медленно:       — А ты… знаешь о «проблемах с мотором» Майка, потому что вы вместе в «автосервис» обращались? — в конце её голос дрогнул, позволяя смеху просочиться сквозь маску.       Атлас моментально отпрянул, хмуро бросая:       — Да ну тебя! Он мне рассказал про это, а я по-дружески решил тебя предупредить.       Хенли пыталась остановить смех, протягивая ему тарелку со снеками:       — Это очень мило с твоей стороны.       — Рад стараться. — проговорил Дэнни уверенно, забирая у неё тарелку.       — Ты немного перегибаешь палку.       — Я просто предупреждаю. — заключил Дэниел, несмотря на то, что в его голове уже начался поиск новых методов изолирования собственной ассистентки от друга с притягательной внешностью и наверняка неплохими способностями в постели. Хотя с последним, он мог бы поспорить.       Ривз бросила на иллюзиониста быстрый взгляд, моментально задерживаясь на нём: молодой человек погрузился в свои мысли, рассматривая круглую миску со снеками в руках. Размышления Дэнни проносились со скоростью света несмотря на то, что внешне он выглядел «замершим на месте». Хенли продолжала наблюдать за его оцепенением, пока в голову Атласа не пришла мысль, моментально разрушившая оковы его «спонтанного сна». Она касалась мнения фокусницы о нём самом, поэтому он без промедлений нашёл её глаза, обращённые к нему. Моментально запретив себе выпалить всё, что у него на уме, Дэниел спросил, сохраняя нейтральное выражение лица:       — Ты чего так смотришь?       — Хочу узнать почему ты вдруг выпал из реальности. Есть причины?       — Никаких. Просто задумался.       Хенли театрально подняла брови, отводя взгляд:       — Понятно.       Проигрывая в бою со своим эго, Дэниел всё же заметил, заставляя девушку, снова к нему повернуться:       — К твоему сведенью, у меня с этим проблем нет.       — Ты это о чём? — фокусница сымитировала спокойный как водная гладь тон голоса.       — О теме нашего разговора.       Ривз неосознанно опустила взгляд вниз, изучая молодого человека, но как только до неё дошло, что она делает, фокусница моментально подняла на него глаза:       — Рада за тебя. Видимо эта информация тоже входит в раздел «необходимой» для меня. — в её голосе послышался неприкрытый сарказм, и Атласу ничего не оставалось делать, как состроить гримасу беспечности. Фокусница, чуть погодя, продолжила, — Иди к Майку. Я сейчас присоединюсь. И… Дэнни… Твои попытки контроля моей личной жизни противозаконны. Пожалуйста, помни об этом.

***

Месяц спустя Квартира-студия Ленни       Летели дни, и молодые люди медленно, но верно продвигались в своих попытках стать лучшими иллюзионистами. Вечно подначивая друг друга, они продолжали работать вместе, всё больше и больше привыкая к своему тандему. Атлас продолжал «истязать себя», спускаясь на «просмотр» тренировок Хенли по утрам, а затем душил в себе внутренних демонов-искусителей, время от времени заменяя желаемое на доступное; Ривз сближалась с Ленни и Илаем, уезжая на выходные к Габриэлю.       Прошёл ещё один месяц, и Дэниел уехал в очередную поездку. Догадки Хенли касательно того, что раз в два-три месяца он уезжает к родителям, всё сильнее укреплялись в её сознании, но она не собиралась давить на него в попытках вытянуть подтверждение и довольствовалась тем, что есть, не особо концентрируясь на его скрытности и холодности. Она ведь и сама не слишком распространялась о своей личной жизни: о Габриэле никто из приближённых Атласа, и он сам, не слышали, а про родителей и родственников никто не спрашивал.       В один из октябрьских дней, которые выдались на удивление тёплыми, практически летними в Нью-Йорке, Хенли проводила свой выходной, «в гостях» у Ленни, пока он с неудержимым энтузиазмом работал над её личным заказом. Габриэль снова пропадал в Лос-Анджелесе в попытках завершить сделку по продаже очередного шедевра художественного искусства, а Атлас ещё не вернулся с поездки, поэтому на ребят никто не давил и не отвлекал. Фокусница, воспользовавшись моментом, обратилась к инженеру-гению с просьбой придумать механизм, который бы позволял ей опускать и поднимать гимнастический обруч без помощи кого-либо. Вот уже несколько месяцев она планировала добавить в свои тренировки работу с кольцом, но, из-за невозможности самостоятельно контролировать его высоту, «нововведение» приходилось откладывать.       Кроуфорд как раз прикреплял своё очередное изобретение к тросу, присоединённому к обручу, когда в студию устало вошёл и сразу плюхнулся в кресло Илай Такер: афроамериканец с серьёзным видом и взглядом, он совсем не походил на изначальные представления Хенли, которая после слов Атласа ожидала увидеть брата-близнеца Леонарда. Илай, в силу своей профессии нося крест сосредоточенности и серьёзности, был, пожалуй, самым молчаливым из команды Атласа, но тем не менее за общей сдержанностью скрывалось большое сердце, которое было сильно привязано, как к Ленни, так и к Дэниелу.       — Тяжелая ночь? — разделяя состояние Такера, спросила фокусница, сидя на диване, другой край которого занимал Ленни со своими инструментами и её обручем. В руках фокусницы покоилась книга, которую она читала, пока Кроуфорд «колдовал» над её инвентарём, но как только появился Илай, внимание девушки моментально переключилось, и Хенли забыла о своём занятии.       — Эта неделя вообще какая-то тяжелая. Последние три смены выжали из меня все соки. — откинул голову на спинку кресла парень, устало выдыхая.       Ленни оторвался от работы и, бросив на друга быстрый взгляд, прокомментировал:       — Я тебя понимаю, док. У меня неделька тоже выдалась просто ужасная. Никак не могу решить одну задачку, чтобы переделать несущий контур.       Всю свою работу инженер называл «задачками», используя это слово, словно профессиональный жаргон, и испытывая от этого какую-то неимоверную гордость.       — Мне кажется, вам всем нужно немного выпустить пар: развеяться и пропустить пару стаканчиков. — вставила своё слово Ривз, захлопывая книгу, содержание которой уже напрочь испарилось из области её внимания.       — Это конечно неплохая идея, но Ленни никуда не вытянешь. — устало ответил Такер.       — Да я бы с радостью, но сегодня приезжает Атлас, а ты сам знаешь, что он меня без работы не оставит. Наверняка сегодня подгонит новый проект с нерешаемыми «задачками».       — Я слышу, как нетерпеливо ты ждал меня, Кроуфорд. — послышалось из отгороженной зоны гостиной, и ребята переглянулись. В следующий момент в гостиной появился слегка помятый после поездки Дэнни.       — Привет, — протянула тройка, уставившись на него, а фокусник тем временем таращился на Хенли, пытаясь понять, что она делает в квартире Ленни и почему снова наплевала на все правила, выбрав очередное короткое платье, заставлявшее линии её ног сверкать в его изголодавшихся глазах.       — Что ты здесь делаешь? — не удосужившись поздороваться, спросил он её напрямую. Такой вид приветствия, как уже выяснила Ривз, был его излюбленной привычкой.       — Отдыхаю, — саркастично парировала Хенли с хитрой улыбкой, — и тебе советую. Как поездка?       — До этого момента была неплохой. Ленни, есть для меня почта?       — Ага, посмотри на столе. — указал он на очередную стопку печатных материалов, громоздившуюся на кухонном столе.       — Илай, ещё дышишь? — поинтересовался Атлас, замечая «разбитый» вид своего друга.       — И не надейся на обратное. Завтра ты должен быть у меня. — напомнил ему Такер.       — Я в курсе. Хенли, можно тебя на пару слов? — повесил вопрос в воздухе фокусник и, не дожидаясь ответа, отправился в кухонную зону, разгребать почту.       — О-о, судя по тону, он чем-то недоволен. — тихо пролепетал Ленни.       — Слишком короткое платье. Это старая песня. Я справлюсь. Выбирайте бар, ребята. Сегодня вечером мы немного расслабимся. — деловито сказала девушка, гордо вставая и поправляя серое облегающее платье из плотного твида с косыми декоративными замками. Его длина опускалась на десять сантиметров ниже линии бёдер, и ассистентка быстро вычислила: именно это послужило причиной «особенных» взгляда и тона Дэнни. Дополняя образ, чёрные перчатки были выбраны в тон осенним полусапожкам, а волосы прямыми прядями обрамляли личико с естественным макияжем.       — Честно, не думаю, что Атлас сегодня в настроении идти на уступки. — проговорил Кроуфорд, а Такер остался нем, но всем своим видом был явно согласен с другом.       — Посмотрим, — бросила девушка и, словно ничего не произошло, направилась на «разговор со взрослыми».       Дэниел с гнетущей напряжённостью и усталостью рассматривал счета, когда фокусница приблизилась к нему, оперлась локтями на столешницу рядом и слегка выгнула спину, чтобы принять удобную позу. Взгляд иллюзиониста моментально скользнул по изгибам её фигуры, но Атлас, всё ещё стараясь выжить и не поддаться своим инстинктам, моментально отвёл глаза, лишь ожесточая свой вид.       — Остановись. — предугадывая начало монолога, опередила его Хенли, — Прежде чем ты начнёшь распаляться из-за того, что не можешь видеть меня в чём-то, отдалённо не похожем на костюм аквалангиста, лучше прикажи себе молчать.       Иллюзионист впился в неё острым взглядом, произнося с наигранным равнодушием:       — Я не собирался ругать тебя. Просто хотел сказать, что ты своим платьем подаришь Ленни сердечный приступ, а мне ещё нужен мой инженер.       — Ты всегда прикрываешься за спинами других? Лучше бы взял с Леонарда пример и похвалил выбор платья, а не осуждал. — хитро ответила ассистентка.       — Хочешь комплимент?       — Как и любая женщина.       Дэниел шумно и резко выдохнул, сжимая челюсти, а затем, посмотрев на неё, проговорил:       — Если бы я писал Библию, ты бы в ней стала самым тяжким грехом.       С губ фокусницы сорвался звонкий смех, и Ленни с Илаем недоумённо уставились на парочку, ведущую «серьёзный» разговор, недоступный их слуху.       — Ох, Атлас, так вот почему ты смотришь таким испуганным взглядом вот уже месяц? Как же ты ещё не крестишься при виде меня?! — подначивала иллюзиониста девушка, чуть сильнее выгибая спину. Изменение силы прогиба не осталось не замеченным:       — О, поверь мне, в мыслях я рьяно размахиваю распятием.       Сарказм Дэнни заставлял его ассистентку снова подавлять в себе позывы смеха. Прикусив нижнюю губу, она изучала его напыщенную хмурость в течение нескольких секунд, а затем поинтересовалась:       — Помогает бороться с искушениями? Говорят, ещё ладан неплохо справляется…       — Хенли, прекрати использовать на мне свои «способы соблазнения».       Девушка имитировала удивление и, быстро выпрямившись, невинно подняла ладошки вверх:       — Надеюсь, у тебя есть доказательства для таких серьёзных обвинений.       «Да ты сама одно сплошное доказательство! Кто выбирает платья, в которых и присесть то нельзя! Если тебя нагнуть… Стоп!»       — Я устал. Перелёт был не таким шикарным, как твоё платье. К слову, даже стюардессы носят вещи длиннее, а они считаются признанными совратительницами.       — Если бы в твоей голове была хоть одна мысль, не касающаяся длины платья, я серьёзно бы расценила наличие у тебя интеллекта. — едко парировала фокусница, кривя губы в саркастичной ухмылке.       — Ты собираешься домой или будешь сидеть в компании «прилежных учеников»? — спросил парень раздражённо, указывая кивком головы, на «совсем не прислушивающихся к отголоскам их разговора» ребят.       — О! Я как раз хотела тебе сказать — сегодня вечером мы идём в бар, чтобы немного расслабиться.       — Кто это мы?       Хенли смерила его взглядом полным укора:       — Мы — это Ленни, Илай, я и ты.       — Никуда я не пойду. И с чего это ты собралась провести вечер в компании этих двоих? Неужели настолько сдружились?       — В это трудно поверить? Я делаю тебе огромное одолжение. Твои глаза просто кричат о том, что тебе необходима социализация.       — О какой социализации можно говорить в баре? — парировал Дэниел, мысленно спрашивая себя: «что не так с его глазами?».       — О дружеской. Это не предложение. Ребята уже заказали столик, и ты не можешь отказаться. Они тебя ждали.       — Я слышал.       — Вот именно поэтому мы и идём все вместе.       — Мне нужно переодеться. — всё ещё недовольным тоном прокомментировал Дэнни.       — Мне тоже. Не думаю, что ты выдержишь целый вечер со мной в платье.       — Об этом стоило подумать, когда ты его покупала.       — Ну, — сделала выпад фокусница, — я ведь не для тебя платья покупаю, и возвращаясь к твоей просьбе: ты понятия не имеешь о моих методах соблазнения, Дэнни. Так что надевай свою самою дружелюбную маску и готовься провести вечер в компании друзей, которые ждали твоего возвращения. — заключила она, и, даже не думая давать ему времени на очередное возмущение, развернулась, удаляясь к ребятам.       Атлас хмуро сдвинул брови и, следя за ней охотничьим взглядом, отрицательно покачал головой.       — Ну что, столик заказали? — вернулась Хенли, усаживаясь на своё место.       — Ты смогла его уговорить? — удивлённо спросил молчун Илай.       — Да ладно?! — бросил Ленни изумлённо.       Ривз пленительно улыбнулась:       — Пришлось смириться с тем, что он пойдёт с нами. Я пыталась убедить его остаться дома, но он был непоколебим. Кажется, он безумно соскучился по вам, ребята.

***

Несколько часов спустя       — Может в дартс? — предложил иллюзионист, искривляя линию губ в хитрой ухмылке.       Четвёрка друзей, благодаря «женской части» команды в лице Хенли, всё же выбралась из рутинного лабиринта бесконечной работы, выбрав по предложению Илая небольшой, но уютный бар, расположенный в нескольких кварталах от его дома.       Обзаведясь расслабляющими напитками, ребята устроились за одним из столиков излюбленного местечка местных жителей, которое было выполнено в лучших традициях ирландского паба: барная стойка, столы, стулья и настенные панели из тёмно-красного дерева; мягкий, успокаивающий свет, поблескивающий в начищенном стекле бокалов; зал для пула и главное помещение, в котором можно было посмотреть очередную спортивную трансляцию, излить душевные проблемы бармену или расслабиться, повышая свои навыки игры в дартс. Последнее и предложил друзьям Дэниел, на что получил согласие обычно молчаливого дока:       — А почему нет?       Атмосфера заполненного посетителями бара заставляла ребят посчитаться со своими «масками серьезности» и на один вечер забыть о всех заботах. Илай, откинувшись на спинку стула потягивал из бокала пиво, Ленни вторил, не отходя от него ни на шаг, Хенли с игривой улыбкой наблюдала за их общением с Атласом, а последний непривычным для его спутников образом проявлял отдалённые намёки на человеческое дружелюбие.       — Кто первый? — спросил, ухмыляясь, Леонард.       — Я не против попробовать. — предложила Ривз, спасаясь от духоты заполненного помещения прохладным Ширли Темпл. Следуя уговору «о нарядах», для вечера в компании Дэниела фокуснице пришлось уступить украшающим её женственность платьям и выбрать простые, но удобные джинсы тёмного синего оттенка, светлую футболку-лонгслив из приятного телу трикотажа, классические чёрные кожаные перчатки, полусапожки и объёмный шарф сумеречно-серого цвета, который вот уже некоторое время висел на спинке стула за ненадобностью.       Молодые люди встали из-за стола и, расположившись вокруг мишени, принялись с интересом наблюдать за первыми тремя бросками Хенли. Девушка выполнила их слегка неуверенно, попав в первое внешнее кольцо дважды, в то время как второй её бросок оказался неудачливым, и дротик не задержался в мишени. Дэниел, облокотившись на широкую деревянную балку, словно колонна соединяющую пол и потолок, с лёгким намёком на улыбку наблюдал за бросками своих друзей.       Илай перенял эстафету, показав, что неплохо умеет попадать в цель: из трёх бросков ему удалось попасть одним в кольцо вокруг яблочка, а остальными двумя в пятнадцатый и третий сектора внутреннего кольца. Молодые люди почувствовали интерес и, усложнив правила игры, стали задавать друг другу сектора. Ленни не получил ни одного балла. Его броски не попали ни по одному из предназначенных ему секторов и говорили сами за себя — парень явно не тратил драгоценные часы свои жизни, практикуясь в бросках дротиков. Атлас и Такер отправили в сторону инженера несколько веселых комментариев касательно его меткости, а Ривз, успокаивая, приняла в «свою команду дартс-неудачников», мгновенно заставляя Кроуфорда победно улыбаться своим «соперникам» и гордиться тем, что в «его напарниках» оказалась приятная глазу собеседница.       Хенли и Леонард обсуждали способности к дартсу у Илая, когда иллюзионист, оказавшись «один на один» с мишенью, самодовольно ухмыльнувшись, отправил все три дротика в выбранные доком сектора. Ленни замер с широко распахнутыми глазами и полуопустошенным бокалом пива в руке:       — Ого, а в яблочко сможешь?       — Вопрос скорее к тебе. — иронично ответил Дэнни, вытаскивая из мишени дротики для того, чтобы через считанные секунды доказать инженеру свою меткость.       — Очуметь, — с придыханием проговорил Кроуфорд, рассматривая дротик, «застрявший» в самом центре мишени.       Илай по-братски похлопал инженера по плечу:       — Он потратил на это лет пять, не меньше. Я видел его фокусы с дартс. — тон голоса дока словно успокаивал друга, пока Хенли с таким же восхищением, что и Ленни, рассматривала мишень, вызывая тем самым у Атласа очередную волну триумфа и тщеславия.       — Ты знал, что он так классно бросает и согласился играть? — непонимающе повернулся к Такеру Кроуфорд, выглядя по-детски смешным в своей клетчатой рубашке и мешковатых джинсах, придающих ему дополнительную приземистость.       — А почему нет? Всегда интересно наблюдать за хорошими бросками.       — Кто следующий? — надевая на себя невидимую корону эгоиста, усмехнулся фокусник. — Ривз, кажется снова твоя очередь.       Хенли, намеренно замедлив свою реакцию, потратила пару дополнительных секунд на «восхищение», а затем, словно услышав реплику иллюзиониста, повернулась к нему, находя на себе его взгляд. Он протягивал ей дротик для броска и еле прятал хвастливую улыбку. Илай вытащил из мишени «победную стрелу» Дэнни и присоединился к Леонарду, стоящему слева от Хенли в ожидании её броска.       Девушка взяла из ладони Дэниела дротик и только заняла позицию для броска, как почувствовала его корпус в непосредственной близости от её. Молодой человек, подойдя сзади, положил свою левую руку на её талию, а правой еле уловимо коснулся задней части правого бедра девушки:       — Выстави ногу чуть вперёд, — его тон вдруг зазвучал чуть ниже обычного, а громкость голоса явно была снижена так, чтобы только её ухо, которое испытывало на себе его дыхание, могло услышать слова.       Тело фокусницы против её воли напряглось, фокусируясь на внешних ощущениях и его руке на талии. Ленни и Илай в заинтересованном молчании наблюдали за «попытками» Атласа «очаровать» девушку.       — Я не просила твоей помощи, — тихо проговорила фокусница, чувствуя, как тепло, исходящее от него заставляет её острее ощущать нехватку воздуха в заполненном посетителями помещениями.       — Считай, я прочёл мольбу о ней в твоих глазах. — саркастично прошептал Дэнни, и по спине ассистентки пробежали мурашки, но она, не поддаваясь бесконтрольному поведению своего чувства осязания, повернула к нему лицо, чуть отводя голову назад, чтобы оставить между их губами «безопасное» расстояние:       — Ничего подобного. Я могу справиться и сама.       — Выстави вперёд правую ногу, — надавил Дэниел, ощущая, как теряет контроль над своим успокоенным алкоголем темпераментом.       На этот раз девушка подчинилась. Оба не особо заботились о том, что стоят под пристальным взглядом их друзей и грубо нарушают «черту дружелюбия», смотря друг на друга горящими взглядами. Хенли нашла в себе силы отвернуться. Лёгкая трикотажная футболка стала вдруг казаться плотным свитером, приносящим жуткий дискомфорт. Рука иллюзиониста продолжала покоиться на изгибе талии, словно там ей и место. Вторая присоединилась, заключая талию в оковы из его ладоней.       — Теперь чуть наклони корпус вперёд. — шёпотом приказал иллюзионист, снова оказываясь слишком близко к её уху.       Ленни прошептал Илаю:       — Как думаешь, Атлас пытается её соблазнить?       Такер, не поворачиваясь, тихо проговорил, оставаясь сфокусированным на «тренировке иллюзионистов»:       — Не знаю, но он явно не в дартс-инструкторы решил податься.       Инженер издал тихий смешок, который остался не замеченным для «работников волшебного цеха». Их больше волновали искушающий шепот и лёгкие прикосновения, пока Дэниел продолжал управлять Хенли, указывая ей, как лучше сделать бросок:       — Острие должно смотреть ровно в цель, а центр тяжести ощущаться в руке. Не двигай плечом и делай медленный замах. Затем отпускай. — слаще мёда шептал Атлас, осознавая, что его тактика по всем правилам «физики» должна сработать.       Ассистентка сделала глубокий вдох, бросая все силы на сдерживание своих эмоций. Секунда, и, вторя его советам, дротик «оторвался» от начальной точки, в следующий момент, оказываясь в нужном Ривз секторе «7».       Девушка довольно улыбнулась. Атлас тихо прокомментировал:       — Неплохо.       Наконец, внешний мир вернулся с вопросом Ленни:       — А чего это ты меня не научишь?       Илай и Хенли не сдержали смешок. Дэниел моментально оторвал «прилипшие» к талии ассистентки руки, отходя назад и оправдываясь:       — Я… Нашёл в ней потенциал.       Док посмотрел на своего приятеля-инженера со слегка приподнятой бровью и намёком на лукавую улыбку. Не было и секунды, чтобы эти двое поверили в слова Атласа.       — Так у меня тоже есть! — иронизируя, проговорил Леонард, чуть выставляя вперёд одно бедро в «манящем» изгибе.       Хенли рассмеялась, лицезря образ Венеры Милосской от Кроуфорда с его «аппетитной» комплекцией, и, повернувшись к Дэнни, проговорила игриво:       — А ведь он прав. С твоей «помощью», — выделила последнее слово ассистентка, — у него большие шансы.       Триумфальное наслаждение моментально плюхнулось в лужу, как только Дэниел понял, что выбрал не удачное место для своих маленьких побед.       — Извини Кроуфорд, но ты без шансов. Даже во внешнее кольцо попасть не можешь.       — Я ведь тоже не попала в первый раз. — скрещивая руки на груди, иронично прокомментировала Ривз в ожидании посмотреть, как Атлас превратится в ужа, извивающегося на раскалённой сковороде.       — Лучше сейчас помолчать. — процедил иллюзионист, прожигая её взглядом. О «соблазнительном» виде было моментально забыто.       — Разве ты не хочешь помочь другу? — продолжала фокусница.       — Вот уж действительно. — быстро кивал Ленни, явно наслаждаясь моментом, когда Дэнни пойман с поличным, — Разве не видишь, как мне нужна помощь?! — театрально пропел он, проводя руками по бокам, очерчивая силуэт, далёкий от формы «песочные часы».       — Ты влип, приятель, — усмехнулся Илай.       Хенли впитывала каждую секунду «падения» своего коллеги, рассматривая недовольное выражение его лица. Он хотел бросить что-то очередное и едкое, но она опередила его:       — Ладно-ладно, ребята. Предлагаю компромисс. Смогу самостоятельно попасть во внутреннее кольцо, и Дэнни был прав. Если нет, то ему придётся «научить» Ленни, так же, как и меня, — хитро улыбнулась фокусница, приподнимая брови и всё ещё смотря на Дэниела.       Тот в замешательстве уставился на неё. Пораздумав пару секунд, иллюзионист бросил мимолётный взгляд на Ленни и выпалил:       — Она права.       — Но только с закрытыми глазами, — бросила девушка, как только с его губ слетело согласие.       — Что? Ты с ума сошла?       — Ты не веришь в то что у меня «есть потенциал»? — выгнула одну бровь фокусница, пряча хитрую ухмылку.       — Я за! — победно оповестил Леонард.       — Не против. — подтвердил Илай.       — Ты согласился. — констатировала Хенли, поворачиваясь к мишени. — Там на стуле мой шарф. Думаю, ты уже знаком с тем, что делать.       Дэниелу пришлось резко и шумно выдохнуть, сжимая челюсти, чтобы хоть как-то остановить внутренний монолог, во всю кричащий ему слова «похвалы», направленной в свой адрес. Кроуфорд и Такер, не пряча веселья, наблюдали за тем, как он отошёл, взял со стула шарф и вернулся обратно к Ривз, чтобы повязать его ей на глаза.       Оказавшись рядом и «накладывая повязку», Дэнни тихо укусил:       — Неужели в тебе нет не капли сочувствия?       — Я просто хочу, чтобы ты укрепил дружеские отношения со своими помощниками.       — Ты хочешь моей смерти. — ядовито прошептал он, туго стягивая концы шарфа, еле остановив себя прежде, чем причинить ей боль. — Постарайся хотя бы попасть в мишень.       Занеся дротик для замаха, девушка повернулась к нему, и молодой человек резко отпрыгнул с восклицанием:       — Уоу! Легче!       Инженер и док прыснули смехом, который вызвал на лице Хенли игривую улыбку. Формируя слова лишь губами, она «донесла» до фокусника, будучи уверенной в том, что он не сводит с неё глаз:       — Бёдра Ленни ждут тебя.       — Ты — дьявол. — успел выпалить парень, но девушка уже повернулась обратно. Вся команда сосредоточилась. Дэниел «в предвкушении» своего наказания был не в силах смотреть, как она дротиком прикрепляет к мишени его достоинство. Ленни и Илай то и дело поглядывали на иллюзиониста, в восторге от того, что благодаря его ассистентке им удается немножко приструнить его.       Хенли сделала долгий вдох. Медленно отвела запястье с дротиком назад. Дэниел закрыл глаза, готовясь к нелицеприятным минутам наедине с талией Кроуфорда. Дротик оторвался от руки и в следующую секунду оказался в пределах внутреннего кольца, буквально в сантиметре от его границы.       Ленни протяжно простонал:       — Да ладно?!       Атлас, услышав это, открыл глаза и поднял голову, уставившись на мишень. От сердца моментально отлегло. Хенли стянула с одного глаза шарф, смотря на результаты совей работы:       — Кажется, Ленни, Атлас был прав.       Илай посмотрел на неё косым взглядом, а затем перевёл его на Дэнни. Тот, уже нацепил на себя дежурную самодовольную маску, поворачиваясь к инженеру:       — Я ведь говорил! Не знаю, как ты Кроуфорд, но лично я должен выпить.       — Поставим на паузу? — спросил Леонард девушку, освобождающую свои глаза от оков тёплого шарфа.       — Конечно, — улыбнулась она, и инженер, ответив Атласу, что у него ещё есть пиво, предложил всем вернуться за стол.

***

      Фокусник, устроившись у барной стойки, задумчиво наблюдал за работой бармена, занятого созданием огненных коктейлей для тройки повидавших виды друзей, когда в нескольких шагах от него послышалась реплика, произнесённая голосом, который бы он ни с кем не спутал:       — А можно меню пожалуйста?       Дэниел повернулся, отрывая свой взгляд от трёх завсегдатаев бара, и моментально обнаружил грозу своих последних месяцев: Хенли, не замечая его, рассматривала интерьер главного зала и в частности каменную статую католического монаха в робе, сложившего свои руки в молельном жесте. Одновременно отдавая дань оригинальным ирландским пабам и слегка насмехаясь над темой строгой религии, внутренний дизайн паба привлекал к себе массу посетителей.       Подумав: «не стоять же мне в одиночку», иллюзионист покинул своё место и приблизился к фокуснице, громко опуская на поверхность барной столешницы ладонь, чтобы привлечь её внимание. Девушка вздрогнула и, оторвавшись от изучения внутренней обстановки бара, повернулась на звук, где её уже ждала сбивающая с пути реплика Атласа:       — Как ассистентка, ты должна мне помогать, а не подставлять меня. — его глаза моментально установили непрерывный контакт с её, однако Хенли быстро взяла себя в руки, не позволяя неожиданности заполучить несколько дополнительных очков.       — Мне хотелось посмотреть, как ты нервничаешь.       — Ты чуть ли не заставила меня обнимать Кроуфорда!       — Так не обнимал бы меня! Я ведь сказала, что мне не нужна твоя помощь, в отличие от тебя. Уверена, что Ленни не отпустил бы тебя без пары жарких объятий. Он очень пылкий, если ты ещё не заметил. — смаковала слова фокусница, храбро принимая на себя острый взгляд. — Я спасла твою пятую точку, Дэнни, и ты должен мне за это.       — Мы могли бы изначально этого избежать если бы…       — Ты не начал показывать свои «чудеса инструктажа». — продолжила за него она, выхватывая у парня возможность обвинить её в пособничестве инженеру, — С тебя исполнение моего желания, и мне всё равно, что ты думаешь по этому поводу.       Бармен, к которому обращалась Ривз минутой ранее, наконец исполнил её просьбу и протянул фокуснице меню, давая ей возможность разорвать войну взглядов и положить свой глаз на глянцевые страницы буклета, пестрящие разного рода напитками. Девушка, словно забыв о существовании в двух шагах от неё иллюзиониста, погрузилась в изучение меню.       Дэниел тем временем переваривал слова «с тебя исполнение моего желания». Лёгкие намёки на разумное мышление, ещё теплившееся в нём пару минут назад, сменились внутренним митингом в защиту соблазнов:       «Исполнение желания? Тогда нарушение будет считаться за ней…», — рассуждал он, пока его руки уже раздумывали над тем, чтобы снова занять свои места на выразительных линиях её корпуса.       — Что за желание?       Хенли увидела, как одна ладонь молодого человека опирается на край столешницы слева от неё, а другая, справа вторя напарнице, заключала фокусницу в личное пространство иллюзиониста. Забыв о меню, Ривз повернулась, встречаясь с его глазами, уже заинтересованно рассматривающими её в попытках вычислить любой намёк на «совпадение взглядов». Её ладошки, спрятавшись за спиной вцепились в край столешницы.       — Осторожно, святой Питер наблюдает за тобой и вряд ли одобряет такое поведение. — усмехнулась ассистентка, взглядом указывая на художественный потолок над барной стойкой, изображающий апостолов во главе со святым Питером, который словно падал с неба с бокалом пива в руках, пока его духовные собратья кидали в воздух деньги. Бар «The Wicked Monk» использовал символику католической церкви, переигрывая её в развлекательном варианте. Дэниел последовал за её взглядом и издал смешок. Девушка продолжила, — У тебя сегодня вечер нападений?       — Я не нападаю, просто хочу знать, что ты хочешь, чтобы я сделал, — слегка приподнятый уголок губ формировал хитрую гримасу, а слегка сощуренные глаза смотрели в поблескивающие словно лакрица зрачки ассистентки.       Хенли удивлённо приподняла брови, не успев бросить на главный фронт полк под названием «самообладание».       — Не беспокойся. Ничего сверхъестественного, но мне надо подумать. Я пока не решила, что именно.       Дэниел выждал затянувшуюся паузу, пытаясь найти в её взгляде намёки, но девушка умудрялась прятать за нечитаемой маской даже хитрость.       — Желание есть желание. Исполню всё что скажешь. — установил капкан для своей жертвы, Атлас.       Равнодушие на миллисекунду дало маленькую трещину, и парень увидел, как в её зрачках быстро пронеслась огненная вспышка. Охотник терпеливо выжидал её шага. Девушка потратила лишние две секунды на дыхание. Дэнни готов был поспорить, что он видит о чём она думает, но его предположения были слишком графичны и норовили сбить внимание самого охотника. Хенли с придыханием спросила:       — А что если я захочу то, что запрещено твоим «сводом правил»? Подашься в преступники?       Внутри молодого человека уже слышались раскаты победного фейерверка. Если бы он был волком, точно бы облизался в предвкушении. Однако, его работа была ещё не закончена: жертву нужно было заманить в капкан.       — Я связан обещанием, которые всегда выполняю. О законах придется думать потом. Что ты хочешь, Ривз? — последний вопрос прозвучал тише и интимнее чем, всё что он говорил ей с момента их знакомства.       — Могу попросить что угодно? — поднялась на носочки и чуть отдалилась от столешницы фокусница, оказываясь в секунде, способной преодолеть практически несуществующее расстояние между ними.       Дэнни пришлось сглотнуть, чтобы смочить горло. Ассистентка рассматривала его темнеющий взгляд.       — Что угодно. — прицелился стрелять в свою добычу охотник. Казалось его палец вот-вот отпустит натянутую тетиву лука. Всё тело иллюзиониста моментально напряглось от ощущения девушки так близко. Предвкушение превращало ожидание в сладостную пытку.       — Я хочу… — сладко начала она, и молодого человека в буквальном смысле начало отключать, словно от опьянения наркотиком. Она тянулась всем корпусом к нему, заставляя фокусника ощущать её дыхание на своих губах. Его веки, покоряясь, закрылись, пряча под собой тёмные глубины ледяных глаз. Хенли еле сдерживала себя, оставаясь в сантиметре от его губ, — чтобы ты отпустил меня пораньше в следующую пятницу. Я должна быть на очень важном вечере, и мне нужно подготовиться. — закончила свою пытку она и моментально отпрянула обратно к столешнице, понимая, что если Атлас не сможет удержать себя и придавит её своим корпусом, её бой будет проигран. Однако свою победу она получила: иллюзионист ещё две секунды оставался в опьянённом состоянии, стоя с нелепо закрытыми глазами и слегка приоткрытым ртом. Фокусница наслаждалась своим триумфом, пока до Дэнни доходил его внутренний голос, медленно формирующий:       «Чего?»       Фокусник открыл глаза, находя перед собой победно светящуюся ассистентку. В голове повторялись её слова, пока пальцы сильнее впивались в деревянную поверхность столешницы.       — Что? — недоумённо изогнул брови Атлас.       Хенли подавила смешок, чуть прикусывая нижнюю губу, подчёркнутую чувственной нюдовой помадой в тёплых тонах:       — Согласно твоим правилам, мы не можем сокращать часы репетиций, но мне нужно в следующую пятницу освободиться на два часа раньше. Отпустишь? — сымитировала девичью невинность Ривз, в секунды напоминая фокуснику чистого ангела с дьявольски пылающими волосами. Капкан защёлкнулся, и парень осознал, что расставленная им ловушка, поглотила его самого.       — Я думал…       — Ты сказал, я могу попросить всё что угодно. Собираешься нарушить обещание? — прервала Дэнни девушка, отбирая у его мыслей право на существование.       — Чёрт, ты серьёзно?       — А ты?       — Я думал, ты хотела, чтобы…       — Ну, — Хенли продолжала обрубать все шансы молодого человека на обнародование своих мыслей, словно если она их услышит, то ей придётся покориться, — твой свод правил охватывает очень многое. Наверное, тяжело жить с такими ограничениями! — позволила себе сарказм ассистентка, даже не пытаясь скрыть улыбки.       — В последнее время невыносимо, — в ошарашенном фокуснике, зарождалось обыденное ехидство, пробивающееся даже сквозь пелену опьянения дыханием девушки.       — Что ж, советую убрать руки и дать мне пройти. — проговорила нейтрально Ривз, — В замкнутых пространствах люди склонны совершать необдуманные поступки.       Дэниел расцепил пальцы левой руки, приросшие к краю барной стойки, и отвёл руку назад. Ассистентка моментально выскользнула, ухватывая за собой буклет меню.       — Не забудь про пятницу.       Иллюзионист мучительно, скривившись, повернулся, спрашивая у неё в след:       — Может ты не обдумала своё желание? Замкнутые пространства и всё такое…       Фокусница бросила на него мимолётный игривый взгляд:       — Это я о тебе, Атлас.       «Она тебя снова обошла», — раздалось в голове, и парень расстроено сдавил переносицу. Пытаясь прийти в себя, Дэниел не знал, что как только девушка одарила его дерзкой улыбкой и направилась к их столику, её самообладание растворилось, а по телу разлилась практически неконтролируемая дрожь. Ещё никогда она не реагировала на близость в таком ключе.

***

      Полчаса спустя четвёрка, уже полностью забыв о «поведении» Дэниела, обсуждала последнюю смену Илая в госпитале, смакуя детали смешного инцидента, произошедшего с одним из его пациентов. Бар всё заполнялся народом, а шум от голосов становился всё более выраженным, вместе с количеством спиртного, которое было заказано. Илай отлучился на пару минут, в то время, как ребята обсуждали конструкцию для номера, над которой работали уже три месяца. Намечался прогресс, и Ленни посвящал их в детали, пока Хенли тоже не покинула их компанию, удаляясь в уборную.       Док как раз возвращался к столику, когда заметил Ривз чуть впереди и хотел было догнать, но вовремя себя остановил, замечая, что её «путь» обратно немного отличался от его. Рассматривая, как девушка маневрирует между столиками, заполненными посетителями, он и не заметил, как она достигла скучающей мишени дартса и практически на ходу отправила в неё дротик, бросая затем короткий взгляд на результат броска. Явно получив удовлетворение от увиденного, она как ни в чём не бывало продолжила свой путь и уже через несколько секунд присоединилась к ребятам. Такер подошёл к мишени дартс и, рассматривая выпущенный ею минуту назад дротик, проговорил еле слышно:       — Кажется, соблазняет здесь не Атлас, Ленни.       Схваченный на ходу и отправленный в мишень дротик попал в яблочко и принёс девушке максимальное число очков.

***

      Дэниел ощущал прикосновения бабочек на своей шее. Пока девушка оставляла на ней едва уловимые поцелуи, её волосы, ниспадая пышной копной огненных волн, щекотали кожу иллюзиониста, усиливая эффект и чувствительность его тела в разы. Ладошки с тонкими пальцами прижимались к худощавому торсу, а ноги сдавливали его таз, заставляя всё внутри гореть в нетерпении. Фокусник крепче прижимал её к себе за талию, в ожидании что поцелуи станут более существенными и переместятся к губам, но у девушки были другие планы — она продолжала свою медлительную пытку, лишая его любой способности сопротивляться. Волосы продолжали щекотать молодого человека, дразня его своими перекатывающимися волнами.       Его пальцы обнаружили конец её майки и потянули его вверх, оголяя плоский живот. Ладони наконец могли почувствовать её кожу, которая моментально разгорячалась под натиском его рук. Атлас хотел перевернуть девушку, чтобы оказаться сверху и получить чуть больше контроля над ситуацией, но его тело оставалось в расслабленном оцепенении, развевая все надежды на сбыточность желания. Оторвав одну руку от её талии, он потянулся к волосам, отодвигая часть из них назад для того чтобы видеть её лицо. По телу прошёл электрический разряд. Он рассматривал как полуопущенные ресницы чуть старались скрыть пленительный взгляд, пока её губы оставляли свои бесценные поцелуи на его груди.       — Хенли…       Девушка оторвалась от него, складывая свои губы в хитрой игривой улыбке. Иллюзионист на автомате впился в свою нижнюю губу, пытаясь не обращать внимание на жжение в паху и покалывание в руках. Она приблизила своё лицо к его уху, спрашивая в подтверждение факта:       — Ты ведь хочешь меня?       Дэниел протяжно выдохнул, жмурясь. Бороться с ней было невозможно.       — С первого дня.       Ривз подняла свой корпус, чуть сильнее сдавливая его ногами так, что молодой человек еле подавил рождающийся в его горле стон. Потянувшись за его рукой на её талии, она «помогла» ему пройтись по изгибам её корпуса, поднося пальцы молодого человека к своим губам:       — Ну так возьми, — она хитро улыбнулась, прикасаясь горячими губами к подушечкам пальцев и позволяя ему приоткрыть её рот.       — Чёрт! — выдыхая, бросил он и, резко принимая сидячее положение попытался схватить её, ломая своё сновидение.       Дэниел окинул свою спальню резко пробуждённым взглядом, всё ещё чувствуя боль в паху, будто его «удачно нокаутировали». Собственно, это было довольно близко к правде. Осознав, что это всего лишь сон, Атлас встал с кровати и, включив свет, побрёл в гостиную с целью утолить жажду холодной водой. Налив в бокал прозрачную, холодящую стекло жидкость, фокусник вернулся с ним в спальню и, опираясь на дверной проём, уставился на смятые простыни на постели.       «Это надо как-то заканчивать… И желательно поскорее.»