Вечно молодая, вечно пьяный

Хэллоуин в этом году пришёл неожиданно быстро и буквально накрыл меня лавиной неподготовленности: на дворе был канун Хэллоуина, а у меня до сих пор не было даже идеи для костюма. Аляска же решила, что костюм ей не нужен совсем. Она решила переодеться в саму себя, потому что лучшего костюма, по её мнению, она не смогла бы найти. – Сириусли, хочешь, я надену минимум одежды и приду так на бал. Минни охуеет просто, когда увидит меня. Представь меня в таком сексуальном, открытом боди. Тебе понравится? – Аляска сидела на моих коленях, обняв меня, как коала и уткнувшись носом мне в шею. – Ал, ты будешь идеальна в любой одежде. Я буду рад увидеть тебя в любой одежде, – поцеловав Аляску в макушку, я улыбнулся. – Я бы хотел танцевать с тобой, думаю, это круто. – Я не люблю бальные танцы. Это не моё. Я пожал плечами и промолчал, думая о том, как мы бы смотрелись вместе. Я бы хотел увидеть Аляску в белом, похожем на свадебное, платье, а рядом бы стоял я в строгом костюме с чёрным галстуком, несмотря на то, что галстуки я, вообще-то, ненавижу. Чёрт, и с каких это пор я вообще стал задумываться об Аляске в свадебном платье? Я же Сириус: вечно молодой и вечно пьяный, вечно одинокий и вечно несчастный. В моей жизни может быть лишь море алкоголя, затяжные депрессии и друзья. Для любви в моей жизни нет места. От этих мыслей меня отвлекла Аляска, нагло целующая мою шею и царапая ноготками мою грудь. Аляска любила соблазнять меня, находясь абсолютно в любых местах, независимо от того, были рядом люди или нет. Я же лишь разрешал ей это делать, ничего не предпринимая, но точно зная, что ночью я точно ей отомщу, мучая её своими ласками. Странная из нас всё-таки пара. Бал начался ровно в восемь, сразу уже после ужина. Девушки в разномастных костюмах блуждали по Залу, ожидая приглашения на танец от какого-нибудь симпатичного парня. У меня буквально кружилась голова от вида всех этих девушек в пышных платьях, подол которых, с тихим шорохом, скользил по полу, выстланному тёмным деревом. С самого детства я ненавидел подобные мероприятия. Аляска появилась в зале с пятнадцатиминутным опозданием и за то время, пока я её ждал, я успел потанцевать с какой-то симпатичной девчушкой, волосы которой были тёмно-рыжего цвета, а сочетание таких ярких волос с тёмными глазами, меня буквально умилило. Девушка выглядело очень нежной, но в то же время яркой. Я бы мог ещё долго говорить об этой девушке, однако вошедшая Аляска заставила меня отбросить все ненужные мысли и думать только о ней. Она и правда сдержала своё слово, надев лишь очень откровенное и сексуальное боди. Чёрное крупное кружево слегка оголяло подтянутый загорелый животик, небольшие рукавчики с таким же чёрным кружевом и достаточно скромное декольте, добавляли этому сексуальному образу долю невинности и нежности, однако чулки на подтяжках и высокие каблуки портили всю ауру невинности. Аляску можно было бы назвать шлюшкой за такой откровенный костюм, но она видимо всё продумала, нанеся яркий макияж, растрепав волосы и нарисовав на теле раны, истекающие кровью. Симпатичный такой трупик получился, надо сказать. Показав фак какому-то парню, который о ней нелестно отозвался, Аляска направилась ко мне, буравя меня взглядом неестественных красных глаз (чёртовы линзы, верните мне зелень в глазах Аляски!). Янг улыбалась, своей восхитительной белозубой улыбкой и шла через весь Зал с таким видом, словно в данный момент она была не ученицей школы, а ангелом Victoria Secret. Подойдя ко мне, Аляска сразу же впилась в мои губы грубым поцелуем, словно пытаясь выместить через поцелуй всю свою затаённую на меня злость. Пока длился наш поцелуй, в моей голове были всего две мысли: «Кажется, нам придёт пиздец от Минни и Дамби» и ещё одна, которую я, пожалуй, оставлю при себе, уж больно грязной и грубой она была. А Аляска, кажется, вообще не парилась по поводу своего внешнего вида: ну подумаешь, вышла на обозрение всей школы в нижнем белье, с кем не бывает. Одобрительный гул парней и девчонок, находящихся в Зале накрыл нас с головой, стоило нам отстраниться друг от друга. Несмотря на общую радость, я уверен, что разочарованных людей в Зале было намного больше: мы не особо афишировали наши отношения. И если откинуть скромность и учесть, что мы с Аляской оба хороши собой, то я могу с уверенностью сказать, что многие мечтали бы побывать с кем-то из нас в отношениях. Но всё-таки лучшие должны быть с лучшими, именно поэтому мы с Ал такая охуенная пара. – Мисс Янг…– послышался откуда из-за спины голос Минни, то есть, конечно же, профессора МакГонагалл. – Что вы себе позволяете? Я понимаю, что у нас нет определённого дресс-кода, однако такой наряд неприемлем в обществе, вам там не кажется? – я посмотрел на Минерву из-за спины Аляски и заметил, что на тонких губах женщины играла лёгкая, какая-то шаловливая улыбка. А я всегда знал, что Минни классная женщина. Вполне возможно, что образ серьёзной женщины её раздражает и на самом деле она бы тоже хотела сейчас веселиться. – Простите, профессор, – повернувшись лицом к профессору, неожиданно покорно произнесла Аляска, заставив Минерву, готовую к грубости, широко распахнуть глаза. Кажется Аляска что-то задумала. – Молодость – хорошее время, но давайте соблюдать хоть какие-то нормы приличия. Прикройтесь, пожалуйста. Можете взять у мистера Блэка его плащ. Вам бы пошло, – Минерва перевела взгляд на меня, рассматривая и ожидая моих действий. – Конечно, профессор, я одолжу Аляске свой плащ, – немного помучившись, я смог отстегнуть этот чёртов кусок ткани и накинул его на плечи Аляски. Минерва кивнула, улыбнувшись, и навела свою волшебную палочку на плащ, надетый на Аляску, пробормотала что-то и теперь нагота Аляски была скрыта при помощи нескольких мелких пуговиц, при помощи которых плащ мог застёгиваться. – Приятного вечера, – клянусь на что угодно, что Минерва подмигнула нам и ушла в сторону стоящего неподалёку Дамблдора. Грустный директор посмотрел на подошедшую Минерву и протянул ей пару монеток. Кажется, они о чём-то спорили. Чудаки. Аляска вновь повернулась ко мне лицом и провела губами по моему кадыку. Судя по ослепительной улыбке, девушка была довольна совершённой шалостью. Из неё вышла бы неплохая Мародёрка, в нашей компашке как раз не хватает девушки. – Ну что, Сириусли, готов станцевать танец с мерзавкой-нарушающей-правила? – Аляска улыбнулась, положив свои руки мне на плечи. – Ты же вроде не любишь танцевать? – мои руки опустились на тонкую талию Аляски, а губы коротко коснулись высокого лба девушки. – Один танец можно. Хоть раз в жизни. И мы начали двигаться под музыку, растворяясь в тихой ненавязчивой мелодии и друг в друге. Аляска танцевала так, словно потратила на танцы большую часть своей жизни, а я же был среднячком. Несмотря на то, что в детстве маман убила много сил на то, чтобы научить своего сыночка-идиота бальным танцам, я так ничему толком и не научился. Ну, хоть на ноги не наступаю, и то радость. Аляска прикрыла свои большие, густо подведённые, глаза, улыбаясь ассиметричной улыбкой на правую сторону, и тихо подпевала песне, играющей в Большом Зале. Это была одна из её любимых песен. Когда музыка сменилась другой, ненавистной нами обоими, Аляска резко распахнула глаза и, схватив меня за руку, неожиданно побежала к выходу из Зала. На нас смотрели, как на идиотов, крутили пальцем у виска, кто-то просто откровенно ржал, наблюдая за парочкой дураков, променявших всеобщее веселье на общество друг друга. Но чёрт возьми, я хотел быть с Аляской, хотел постоянно целовать её и ласкать. Безумно хотел. – Сириусли, пойдём на Астрономическую башню? Там так красиво. На звёздочки посмотрим. – Ты не замёрзнешь? Там прохладно, наверное, а ты тут в таком наряде. – А всё подготовила. Не ссы, Маруся, я Дубровский. – Что это? – Русская литература, не обращай внимания. Аляска рассмеялась, всё ещё сжимая мою руку и что-то вещая о классической русской литературе. Аляска слишком умная для такого идиота, как я. Она за этот год прочитала больше книжек, чем я за свою жизнь. И это, если честно, заставляло меня чувствовать себя неловко. Любому мужчине было бы неприятно, если бы его девушка была намного умнее его. Девушки должны быть слегка глуповатыми, но красивыми. Пока я думал о том, какой должна быть идеальная девушка для меня, по мнению общественности, Аляска переключилась на обсуждение своей любимой книги. Она что-то быстро и неразборчиво говорила, сжимая мою ладонь своей: тема литературы была для Аляски самой любимой и она могла часами рассуждать о характере того или иного героя, или же говорить о том, как надо было закончить книгу. Аляска имела своё мнение по поводу всего чего только можно было, особенно если это касалось книг. Поднявшись на Астрономическую башню, я был приятно удивлён тому, как Аляска подготовила помещение для нас. Я ожидал это псевдо-романтическое буйство красок, с огромным количеством свечей и розовых сердечек, однако всего этого не было. Аляска ограничилась парой сине-чёрных пледов и какой-то дешёвой выпивкой. Аляска с детства была приучена к простоте и минимализму, поэтому мне тоже приходилось приучаться к тому, как живёт Аляска. – Если ты ожидал чего-то большего, то извини, – девушка пожала плечами, усаживаясь на пледы и поманив меня к себе. – Я не романтик. Аляска достала откуда-то из складок пледа пачку сигарет и привычным жестом зажгла её. – Ненавижу, когда ты куришь, – я сел рядом с Аляской и попытался отобрать у девушки сигарету, но та ловко увернулась и затянулась, выдыхая клубы дыма. – Я курю, чтобы умереть. – Я это уже слышал. Просто, знаешь, я не люблю курящих девушек… – Наглая ложь! Я видела, как ты пускал слюни на ту дымящую шалаву! – Ладно, не так. Мне нравится вид курящей девушки, это выглядит сексуально, вызывающе, всё как я люблю. Но я не хочу, чтобы девушка, которая мне небезразлична губила своё здоровье. – Отвянь, Блэк. Аляска прикурила следующую сигарету от предыдущей и затушила сгоревшую почти до фильтра сигарету о каменный пол. Девушка никогда не отличалась особыми манерами. – Сириусли, я тебя возбудила сегодня? – О да, Ал. Меня и ещё половину Хогвартса в придачу. Аляска расхохоталась, затягиваясь так сильно, что казалось, что сигарета сгорит за одну затяжку. Даже я курил не так много, как эта хрупкая с виду девушка. Отбросив сигарету, Аляска потянулась ко мне, целуя. Её губы были слегка горьковатыми от привкуса табака, но пахли чем-то очень приятным, какой-то помадой или около того. Мне нравилось целовать Аляску, чувствуя её вкус на своих губах. Только ради этого и стоило жить. Аляска толкнула меня в плечо, чтобы я опустился на спину и, разорвав поцелуй, стала расстёгивать ремень на моих джинсах. Я прикрыл глаза, отдавая своё тело в нежные ручки Аляски, понимая что она сейчас хочет сделать. Стянув с меня джинсы вместе с нижним бельём, Аляска пару секунд ничего не делала, а потом разразилась диким истеричным смехом. И что там может быть смешного? Неужели он слишком маленький? – Сириусли, я, конечно, слышала, что ты голубой, но не в прямом же смысле! – и Аляска вновь рассмеялась так, сильно, что едва не затряслись стены. Что, блядь, она несёт? Я поднялся и сел на пледе, опуская взгляд на свой пах, где, к своему удивлению, обнаружил волосы ярко-голубого цвета. Все от пупка до коленей было чёртового голубого цвета. Что за хуйня? Аляска продолжала лежать на полу в истерике, в то время, как я пытался понять почему мои волосы стали голубого цвета. Кто, чёрт возьми, додумался до этого? Поттер? Порывшись по карманам в поисках зажигалки, я наткнулся на листок, сложенный в несколько раз. Развернув его, я наткнулся на записку, написанную почерком Лунатика «Месть за то, что я пару дней ночевал из-за вас в гостиной. Поздравляю, Блэк, теперь ты официально голубой!» Я буквально наяву видел, как Люпин ухмылялся, проворачивая своё мелкое делишко. Вот же сволочь! Не мог он что ли нормально сказать мне о том, что мы с Аляской мешаемся ему? – Чьих рук дело? Я возьму у него название краски, видно стойкая, зараза. А потом тебе голову в зелёный покрашу. Как тебе идейка? – Никак, – я закатил глаза, натягивая трусы и застёгивая ремень, несмотря на то, что Аляска попыталась не дать мне это сделать. – Это дело рук Люпинушки. Урод же он. – Ой, да ладно. Ты большая сучка, чем он, так что не надо мне тут жаловаться. – Спасибо за поддержку, Алясочка. Девушка поморщилась от слишком привольного обращения и села на мои колени, проводя пальцами по моим ключицам. Так мы сидели ещё долго, изредка целуясь и позволяя ласкать друг друга там, где нам заблагорассудится. В конце концов, Аляска поднялась, разминая затёкшие конечности, закурила и вновь села рядом со мной. Откуда-то достала толстую книгу в мягкой обложке, вид которой показывал, что её читают постоянно, до дыр, как говорится. Аляска открыла книгу на том, месте где остановилась и начала читать вслух. Её слегка низкий, прокуренный и безумно сексуальный голос разлетался по комнате, заставляя меня бездумно улыбаться. Я был влюблён в Аляску Янг, влюблён буквально до безумия. Я любил её всю – от пальцев на ногах, ногти которых покрыты тёмно-синим лаком, до кончика курносого носа, покрытого мелкими, почти незаметными, веснушками, я любил шрамы на коленках Аляски и прекрасные зелёные глаза, любил пухлые губы, которые в совершенстве овладели искусством поцелуя, и пышную грудь. Она, чёрт возьми, идеальна. Я задремал, положив голову на колени Аляски, и последнее, что я услышал от неё: признание книжного персонажа в любви, но вместо этого я подумал о том, что Аляска признаётся в любви ко мне. И это было чертовски приятно.