Запах сирени

После нескольких уколов Дарья уснула. Врач устало посмотрел на Лобашёва и, тот, поняв, что сейчас в палате лишний, вышел в коридор, решив, что второго подслушивания, да и подсматривания тоже, он просто не вынесет. Врач — пожилой мужчина — был заведующим отделением, Роман это знал, так как он уже приходил, разговаривал с ним. — Берегите её, — мужчина обеспокоенно посмотрел на вздрагивающую во сне Дашу, — возможно, это её последний шанс стать матерью. — Почему вы так думаете, что-то не так?- забеспокоился Роман. — Я не думаю, молодой человек, я — знаю. Я семь лет назад оперировал её после тех страшных родов в подъезде. Тогда не было никаких сомнений — девяносто девять процентов, что бесплодна. Сами понимаете, оставшийся процент — это не просто мало, фактически ничто. То, что она забеременела, это чудо. Берегите её, она достойна счастья и любви, — проговорил ещё раз врач и ушёл. Роман метался по кровати. Пытаясь пересилить слабость, всё-таки встал. Было впечатление, что родился заново, было страшно делать шаг. Сев на край кровати, укутал Дарью, погладил по волосам. — Прости, я придурок. Я постараюсь исправиться. Нагнувшись, поцеловал любимую в висок. Андрей стоял в дверях и улыбался, если Роман исправится, это будет что-то невероятное. *** Ромка ждал выписки. Хотелось скорее вернуться домой, к Даше, чувствовать её заботу, тепло. Вернуться на базу и продолжить запись нового альбома, не всё же Пашке записывать его партии. Да и просто хотелось на улицу, погулять возле реки, посмотреть на звёзды. В один из вечеров пришёл брат. — Как ты, Ром? — Иван сел рядом, пригляделся к брату. Лицо уже порозовело, синяки под глазами почти сошли. Рома лежал под капельницей, иногда он поворачивал голову и смотрел на то, как в бутылочке постепенно становится меньше лекарственной жидкости. — Нормально. Скорей бы домой, устал тут лежать. Сетка кровати вон до пола растянута, не повернешься. — Не вздумай сбежать, — усмехнулся Ваня. —Зачем? Скоро сами домой выгонят пинками. Врач говорит, мне повезло, ещё пара сантиметров и не спасли бы. Но Даша… Вань, лучше тебе не слышать того, что слышал я. Я рад, что это чудовище сдохло под колесами машины. Видимо, что-то есть такое, что заставило его побежать не в ту сторону. Гурьев зажмурился. В момент удара он не сразу почувствовал боль, смотрел сначала, как под колеса попал мучитель его любимой, а потом на свою руку, которую прижимал к ране, смотрел на кровь и вспоминал свою жизнь. — Я не хочу такое слышать, Ром. Мужчина, поднимающий руку на женщину, — не мужчина. Ты главное, поправляйся скорее, ей нужен помощник. Не стоит беременной женщине сумки таскать. — Ты знаешь? — Роман стал похож на кота, прищурился. — Знаю. С того дня, когда по твоей просьбе пришел. Мне кажется, она тогда в обнимку с тем зайцем спала, он ей тебя заменял, — улыбнулся Иван. — Ром, береги её, таких, как она мало. *** В день выписки, в его день рождения, было солнечно. Ромка отдал брату вещи и ключи от квартиры, а сам сел на скамейку. Запрокинув лицо, подставил его солнечным лучам. Хорошо. Только будучи на краю пропасти начинаешь понимать, насколько же хороша жизнь, а особенно та, в которой есть любовь. Даша, Дашенька. Он залюбовался идущей от больничных ворот любимой женщиной. Тонкая, с перекинутой на грудь косой, в спину било солнце, отчего невольно казалось, что она вся светится. — Готов? — Дарья улыбнулась, села рядом, заглянула ему в лицо. Похудел, осунулся, но глаза светятся счастьем. — Даш, но ведь не пустят,— Ромка понимал, что банально трусит, хоть и интересно, ни разу не был в кабинете УЗИ в качестве будущего отца и не смотрел на новую жизнь, которую просто так не увидеть. — Пустят, за деньги нынче пустят куда угодно. Пошли, не трусь. У кабинета УЗИ была огромная очередь. Вокруг были одни беременные, кто на каком сроке, многие были с мужьями. Роману стало неловко. Чтобы хоть как-то отвлечься, да и не краснеть от волнения, взял буклетик. Словно назло попалась книжечка про многоплодную беременность. Он невольно представил троих младенцев. «Как только можно с ними справиться? — промелькнуло в мозгу. — Это ж просто невозможно!». Даша наблюдала за ним. Роман не заметил её немного странной улыбки. Когда подошла очередь, он вздрогнул, нехотя отпустил её, а потом его позвали в кабинет. — Да вы проходите, не бойтесь. Роману подали стул. Врач, молодая женщина, подвинулась ближе к Дарье, подумала, что стоит иногда держать нашатырь для таких случаев, мужчины народ нервный, могут и в обморок упасть. — Смотрите, — проводя датчиком по животу Даши, она улыбнулась, и начала объяснять Ромке, что к чему. Заметила, как он нервно дернулся. Его глаза постепенно привыкли к тому, что происходит на мониторе. — Могу вас поздравить, у вас тройня. — Как… тройня… — Гурьев нервно сглотнул, но глаза против воли продолжали смотреть на монитор, туда, где аппарат показывал еще три крошечных, недавно зародившихся жизни. Организм уже не был настолько слаб, но перед глазами все равно потемнело. Пришел в себя от голоса Дарьи. — Ром, с тобой всё в порядке? — она погладила его по волосам, заглянула в глаза. Поняла, что слегка переборщила с сюрпризом, надо было подготовить к такой новости. — Да, солнышко, — он поднялся, прижал её к себе. — Трое… — эта новость просто ошарашила, он всё пытался привыкнуть к тому, что Даша носит под сердцем тройню. — Даш, как же мы справимся с ними? — Справимся, Ром, обязательно справимся. *** — С днем рождения тебя. Прости, надо было предупредить. Я-то давно знаю, с первого узи. Они стояли недалеко от больницы под тенью огромного дерева, тянущего свои ветви ввысь. Сквозь зелень проскакивали солнечные лучи, дул теплый ветер. Даша жалась спиной к любимому, было приятно ощущать внизу живота тепло от большой мужской ладони. — Трое… Даш, я в шоке… никогда не думал, что такое может быть со мной. Представь, трое мальчишек? — Думаешь, с мальчиками тяжелее, чем с девочками? Мы с Мариной были двойняшками. Знаешь, как в три года чудили зимой? Одну оденут, пока одевают другую, первая раздевается и так по кругу. Ром, всё будет хорошо. Роман вздохнул, поцеловал её в шею, а потом повернул лицом к себе. — Даш, хотел это дома сделать… но… стань моей женой… — и замер, ожидая ответа. Было страшно, а вдруг скажет «нет»? Сердце прыгало, словно теннисный мячик, лицо то краснело, то бледнело. Он забыл про кольцо, которое Иван выбирал, оббегав половину Москвы. Оно ждало своей очереди, лежа в кармане рубашки. — Ром… — Дарья растерялась. Она подсознательно ждала этого. Но так, посреди улицы? Запрокинув голову, посмотрела на любимого. Несколько секунд молчала, а потом поцеловала его в губы, прижалась еще крепче. — Это «да»? — спросил он тихо. — Да, — выдохнула женщина, — я согласна… — Погоди, совсем забыл, вот, — руки невольно тряслись, когда вынул из коробочки кольцо и надел Даше на палец. Они не видели, как удивлённо оборачиваются прохожие. Многие останавливались, любуясь счастливой парой. — Какое же оно красивое, — Даша поцеловала кольцо, — Ром, я впервые так счастлива.