***ХЬЮГО***
Почти насильно выпроводив Ремуса, Хьюго вернулся к своему посту. Это была самая жуткая игра в квиддич в его жизни. И если поначалу он даже радовался, что их с Хаффлпаффом поменяли местами, то теперь он об этом жалел. С ним бы такого не приключилось, что стряслось с Эйприл, а после — с Ричардом. Хьюго передёрнул плечами. Перед глазами стояло красное пятно, оставшееся на поручне — Ричард так рванул к сестре, что содрал примёрзшую кожу. Сейчас рука кузена была перемотана и залита лекарствами стараниями мадам Помфри. Но тот момент… Хью поднял глаза, оторвавшись от созерцания лежащего без сознания Ричарда. Через три кровати от них лежал Поттер, которому явно хотелось провалиться куда подальше. Рон и Гермиона пытались утешить расстроившегося ловца, но тот только невнятно бормотал что-то. Бросив взгляд на кузенов, Хьюго поднялся и подошёл к ним. — Привет. Три пары глаз изумлённо уставились на него. Чуть стушевавшись, Блэк запустил пятерню в кудри, запутался пальцами в волосах и всё же выдал: — Всё прошло не так плохо, как могло быть. — Всё прошло ужасно, — глухо откликнулся Гарри, опустив глаза. На одеяле лежали щепы и ветки — всё, что осталось от прекрасного «Нимбуса-2000». Гарри совсем уж беспомощно перебирал останки метлы пальцами. — Гриффиндор проиграл из-за меня. А я сам отключился на поле как… как… как какой-то слабак! — Получается, Прил и Рич тоже слабаки? — Хмыкнул Хьюго. — Ты не виноват в случившемся, — будто бы в который раз заверила друга Гермиона. — Просто… Это нездоровая реакция… — Ага. Аллергия, — фыркнул Хьюго. Гермиона стрельнула в него злым взглядом. — Но, Поттер, поверь, всё могло быть куда хуже. Ты мог разбиться, к примеру. Или от дементоров мог кто-то пострадать. — Ну да, тебе-то на руку, что мы проиграли, — буркнул Рональд. — Я был бы рад, не будь их здесь, — Хьюго махнул в сторону кроватей Лафнеглов, — и тебя, что уж там. А так это всего лишь квиддич. — А это всего лишь метла, — невесело хмыкнул Гарри, тряхнув покрывалом с щепками. Хьюго горестно вздохнул. — Ты можешь заказать себе новую. «Молнию», например. Мне тоже жалко твой «Нимбус», я понимаю, что ту же «Вспышку» я бы не променял ни на что. Хотя, нет, мне, разумеется, будет только на руку, если ты будешь летать на «Чистомёте», выбор за тобой. — «Молния» стоит целое состояние, — проворчал Рон. — Гарри придётся продать себя в рабство гоблинам, чтобы оплатить её покупку. — Не преувеличивай, — одёрнула друга Грейнджер. — Но Хьюго прав, как ни странно. Не всё потеряно. Главное, что вы все живы, да? В тот же миг открылась дверь в Больничное Крыло. Хьюго решил уже, что это кто-то из группы поддержки Гарри. Или Дафна, чем чёрт не шутит. Но, привалившись к дверному косяку, у входа стоял Малфой. Что странно, без свиты верных телохранителей. — Пошёл вон! — Сразу гаркнул Блэк, завидев недруга. — Пришёл поглумиться? — А как же! Упускать такую возможность? — Хмыкнул Малфой, обводя взглядом лазарет, словно выискивая что-то. — Тут же у нас главные примы вечера! Трио коматозников, что может быть краше! Четвёртую ещё не подвезли? — О чём ты, стрёмное создание? — Нахмурился Хьюго, чувствуя, как тревога царапнула душу. А ведь Ремус убежал из-за Люси… — Вас Роджерс искала, — подтверждая его догадку, ответил Драко. — А теперь Роджерс ищут по всему замку. Вы не слышали? Вся школа на ушах стоит! Ещё бы! По улице бродит опасный преступник, а тут ещё и дементоры! У-у-у-у! Хьюго в три неожиданных для самого себя прыжка оказался возле Драко, который и сам сообразить ничего не успел, и схватил его за ворот мантии. — Что ты сделал?! — В бешенстве прорычал он. Оспаривать причастность Малфоя было бы глупо — слишком самодовольный вид он имел. — Я? Совершенно ничего! — Приняв совершенно невинный вид, заверил Малфой, стараясь не выдавать смятения от того, что его ноги угрожали оторваться от земли. — Уж точно не тащил её волоком в лес или к Гремучей Иве. — Что с Люси?! — Рявкнул Хьюго, тряхнув Малфоя. Кулаки чесались заехать ему в нос, а ведь даже Ричард не мог бы сейчас его остановить. — Пока что вашу канарейку ищут. Интересно, найдут ли? Какое остановить… Рич бы порвал Драко на британский флаг. Хью уже собирался взвалить на себя эту благородную миссию, когда две пары рук оттащили его от довольного Малфоя. — Доволен тем, что испортил кому-то жизнь? — Грозно спросила Гермиона, за что отхватила от Малфоя злобно-презрительный взгляд. — Я? Никому ничего не портил. Просто предположил, — спокойно сказал Драко. — Чисто гипотетически, что вы, вчетвером, могли отправиться в лес. На поиски любимого твоего папочки. Полагаю, с вас, неугомонных, ста… — Тунде Фачем! Рука Малфоя взметнулась вверх. Слизеринец сам отвесил себе такую звонкую оплеуху, что покачнулся. Хьюго изумлённо обернулся к Гермионе, которая держала Малфоя на прицеле волшебной палочки. Воровато оглянувшись на дверь в кабинет Помфри, Хью достал свою. — Гермиона, — ласковым тоном сказал он. — Я не расслышал. Повтори ещё раз заклинание, как оно звучит? — Тунде Фачем! — Шмяк! Малфой вновь со всей дури впечатал себе ладонь в лицо. — Тунде Фачем! — Вторая щека не успевшего прийти в себя Драко заалела, как цветок пиона. Хьюго кровожадно усмехнулся. — А прикольно! Тунде Фачем! — Перестань! — Взвизгнул Малфой, едва не заехав ладонью по зубам в попытке увернуться. Гермиона повторила заклинание одновременно с Хью — обе ладони зарядили по щекам одновременно. Хьюго расхохотался. — Гермиона, прекрати. — Хоть Уизли и улыбался, видя, как заклятый недруг колотит сам себя, всё же именно он стал голосом разума. Остановило ли это Хьюго и Гермиону? Нет. Как и бегство Малфоя, которому ещё в спину снова и снова летели вспышки заклинания. Пощёчины отвешивались ещё и на бегу, заставляя Драко забавно петлять по коридору. Только когда он скрылся, Грейнджер и Блэк переглянулись и от души рассмеялись. Оба переполнялись мрачноватым весельем, которое приносит только глупый вид врага. Особенно если повод веселья наступает после пережитого ужаса, после напряжения и нервотрёпки. Трудно остановиться и сдерживать смех, но, по правде, и не хочется. — Я не знаю, откуда ты взяла это заклинание, — сквозь смех хрюкнул Хьюго. — Но оно великолепно! И ты была великолепна! Гермиона смеялась и не могла ответить вообще ничего. Щёки у неё краснели попуще малфоевских, благо, поводы разные. — Что вы там устроили? — Подал голос Гарри. — Что случилось? Ребята? — А Гарри всё пропустил, — проныл Хью, не переставая хохотать. «Дураки», — буркнул Рон и ушёл к Поттеру, пока Гермиона и Хьюго успокаивались. И всё же, несмотря на внезапное веселье, Хью не мог заглушить беспокойного волнения. Люси. Что же с Люси? Блэк машинально выглянул в окно. Бесновавшаяся буря понемногу сходила на нет, хоть дождь по-прежнему лил, барабаня по сереющих от вязкого неба стёклам. Гром ворчал уже вдали, остался только дождь. Как же Хьюго надеялся, что Люси не снаружи. — Не волнуйся, — всё ещё красная от смеха Гермиона подошла к Хьюго. — Уверена, Малфой соврал, чтобы тебя разволновать. Ты и так на нервах из-за ребят. — Он был слишком довольным, — поделился ранними соображениями Блэк. — Вряд ли он пришёл бы сюда так петушиться, не будь он уверен, что его каверза прошла как надо. — Думаешь, он мог нарочно выгнать Люси в лес? — Приподняла брови Гермиона. Вопрос был более чем риторический. Хьюго присел на кровать Ричарда и выглянул в высокое окно. — Сама она вряд ли ушла бы, — закусив ноготь, протянул Хьюго, обращаясь больше к себе, чем к стоящей рядом Грейнджер. Над чёрными верхушками в рябой пелене дождя возник сноп красных искр. Смазанным ярким облаком багровый всплеск света замер в воздухе подобно сигнальному маяку. Сердце в груди Хьюго оборвалось. — Лу… — Простонал он. — Может, это значит, что её нашли, — предположила Гермиона, подбегая к окну. Рон мчался следом. Гарри было всё прекрасно видно с кровати. — Вдруг кто-то из преподавателей подал сигнал? — Или сигнал о том, что нашли её тело, — прошелестел Хьюго помертвевшими губами. Грейнджер обернулась к нему так резко, что заехала шевелюрой Рональду в лицо. — Не смей так сразу думать о плохом! — Решительно обрубила она, хоть в тёмных глазах и плясало беспокойство. — Да ты просто не видела этот лес, — сказал Рон, почти носом прижавшись к стеклу. — Одни только акромантулы чего стоят… — Всё равно. Смотрите, искры не так далеко. Это значит, что Люси не уходила глубоко в лес, её скоро выведут. — Да зачем она вообще пошла туда? — Взвыл Хью, схватившись за голову. — Неужели поверила этому… этому… А что если она пострадала? Что если с ней что-то случилось?! Что если она столкнулась с… с… с акромантулами?! — Профессор Люпин её найдёт. — Раздалось за его спиной. Хьюго обернулся так, что в шее что-то хрустнуло. Гарри сидел на подушках и с чем-то неясным во взгляде смотрел на Хьюго. — Я более чем уверен, что если кто её и найдёт, так это он. Не зря же его вызвали к Дамблдору, верно? Наверняка организован поисковый отряд. Гермиона права — это может быть сигнал о том, что её нашли. — Если профессор Люпин с ней, то она наверняка в безопасности, — заверил Хьюго Рон, поддержав друга. Хью снова начал грызть ноготь. — Прекрати, — Гермиона шлёпнула Хью по рукам. — Как маленький. — Ай, — Хью помотал конечностью. — Это было необязательно! Я же волнуюсь! — Мы все волнуемся, — сказала Гермиона. — Но это просто некрасиво. — Ладно, не буду. Сугубо ради тебя, — Хью пихнул руки в карманы и уставился в окно. Свет искр сходил на нет. — - Надеюсь, вы трое правы. Надеюсь, она в порядке.***ЛЮСИ***
Боль в ноге заставила Люси очнуться, продравшись сквозь крошащуюся тьму забвения. Вскрикнув, она дёрнулась, от чего боль стала зубодробительно невыносимой. Открыв глаза, девочка увидела сквозь переплетение ветвей горящий красный сноп искр. Раздавшиеся тихие шаги заставили девочку поперхнуться воплем. Люси вскинула голову и встретилась взглядом с внимательными синими глазами чёрного пса. Озарённый красным светом, он сидел чуть поодаль, глядя на неё. Люси замерла, не решаясь шевельнуться, даже позабыла о боли. А ведь в случае чего, она даже убежать не успеет. Но хоть палочка… Сердце подскочило куда-то к горлу. Палочка! Где волшебная палочка? Взгляд Люси бешено метался по оврагу, но палочки нигде не было. Боковым зрением она увидела, что пёс шевельнулся — встал и сделал пару шагов к ней. — Не надо! — Вскрикнула Роджерс, пытаясь инстинктивно отползти в сторону. Голова при звуке собственного голоса взорвалась болью в том месте, где Люси ударилась о дерево. Даже перед глазами поплыли красные круги. Пёс замер и вновь сел, опустив голову. Поддев что-то с земли носом, он подпихнул в сторону Люси ворох пожухлых листьев. Среди которых светлела волшебная палочка. Роджерс растерянно моргнула. Удивляться тому, что пёс понял, что именно она ищет, не приходилось — Люси разрывалась в дилемме, которая заставляла пульсирующую голову заходиться болью ещё больше. Она ни за что на свете не смогла бы заставить себя приблизиться к псу. Слишком велик страх. Но в то же время она понимала, что волшебная палочка — её единственное оружие, если он решит броситься. Пёс пока не проявлял агрессии, но что если она подойдёт к нему?.. Замкнутый круг. Люси закусила изодранную губу. Она никогда не чувствовала себя настолько беспомощной. Даже в кошмарных снах или в Тайной Комнате. Хотя бы потому что в этот раз она сама виновата в сложившейся ситуации. В глазах противно защипало. Подтянув к себе здоровую ногу, Люси уткнулась лбом в колено и тихо заплакала. Кого стесняться? Пса? Если он не разорвёт её, об этом всё равно никто не узнает. Шевеление снова заставило её вскинуть голову. Пёс уже был куда ближе. Но он просто лежал, поводя треугольными чёрными ушами. Волшебная палочка Люси лежала около его лап. Сейчас их разделяло едва ли пять ярдов. Путаясь в мантии и неловко подтаскивая покалеченную ногу, Люси снова попыталась отползти, но спина упёрлась в дерево. Багровый свет, льющийся с неба, делал пса совсем демоническим, будто он явился из самых жутких отцовских историй. Чёрная мокрая шерсть сверкала в красном жутковатом свете, багровые искры сверкали в глазах. «Гарм лает громко у Гнипахеллира», — пронеслось у девочки в голове. Вот только глаза… Сэм Роджерс говорил, что у Адских гончих глаза красные, кровью налитые, злые и жадные. У этого пса глаза были тоскливые, добрые… синие, как у лайки. Папа говорил ещё и то, что всегда есть место чуду… — Ты… ты волшебный, да? — Дрогнувшим голосом спросила Люси, хлюпнув носом. Пёс поднял голову, лежащую до того на лапах и посмотрел на неё, мотнув хвостом. Он попытался подняться, но дёрнувшаяся Люси заставила его снова опуститься на землю. — Н-не надо… Пожалуйста. Если ты меня понимаешь… Не надо. Пёс положил голову на лапы и вздохнул. Люси отвела взгляд от него и стянула с покалеченной ноги вымокшую прилипшую мантию. — Я такая дура, — прошептала она. — Я… Я ведь думала, что поступаю правильно… Я хотела помочь. А оказалось… оказалось, что помощь никому и не нужна, только мне… И я даже не знаю, ищут ли меня… А что скажут Ричард или профессор Люпин, когда узнают! Они же… они… я… Голос сорвался, девочка снова зашлась в рыданиях, закрыв ладонью лицо. Она устала. У неё болела каждая клеточка тела, но пуще всего — нога и голова. Она просто хочет в Хогвартс… а лучше — домой. Но она даже не может подняться, она не знает, куда идти, не знает, что делать… Раздался утробный рык. Костенея от ужаса, Люси отняла ладони от лица, с застывшим сердцем ожидая увидеть белые острые клыки. Вместо этого она увидела, что пёс, встав к ней спиной и вздыбив загривок, угрожающе рычит на что-то, копошащееся наверху оврага. Лапы. Одна, другая, третья… Щёлкнули паучьи челюсти. Люси машинально вжалась в дерево, но зашедшийся громким, неистовым лаем пёс заставил акромантула, немного помедлив, скрыться. Какое-то время пёс ещё лаял, вздыбив мокрую шерсть на загривке. Только когда всё стихло, он замолк и обернулся к Люси. Та сидела на раскисшей земле в полном замешательстве. Громкий собачий лай болью пульсировал в висках, в глазах поплыло. Он… Отогнал паука? Он её охраняет? Он… Забвение, такое желанное и спокойное, заботливо накрыло девочку.***РЕМУС***
Над Запретным лесом в небе распустился всполох красных искр. Под ногами разъезжались комья хлюпающей земли. В груди клокотало давно сбившееся дыхание и беспокойная паника. В голове колотилась лишь одна мысль: «Только бы с ней всё было в порядке!». Переживая нечеловеческое чувство дежавю, Люпин со всех ног мчался к Запретному Лесу. Потрёпанная мантия хлопала на ветру, быстро вымокла под дождём и словно бы тянула назад. Вновь ребёнок, вновь в бурю, вновь в лесу… Паника уже не клокотала — билась о грудь, болезненно, будто желала разорвать лёгкие. Его крестник лежит без сознания в Больничном крыле. Его дочь блуждает в бурю по лесу, кишащему тварями. Сын его лучшего друга пережил падение с ужасающей высоты. Чем ещё Судьба решила огорошить Ремуса? Почему все эти омерзительные и доводящие до исступлённого ужаса события свелись в один день?! Он и подумать не смел, что случилось что-то дурное, когда в портрет Больничного крыла вбежала одна из бывших директрис и вызвала его к Дамблдору. Поначалу он вовсе хотел отказаться — отойти от Эйприл и Ричарда, которые не желали приходить в себя после встречи с дементорами, он ни за что не мог. Лишь когда прозвучало имя Люси, он, нехотя, почти выгнанный Хьюго, поспешил к директору. Он и поверить не смел, когда Луна Лавгуд сбиваясь и путаясь, пыталась объяснить, что Люси, возможно, в Лесу. Рейвенкловка и сама не была уверена, но говорила, что та рвалась на поиски Ричарда и Эйприл. С чего она взяла, что эти поиски нужны, Луна не сказала. Вызванный профессор Снейп заверил, что мисс Роджерс в гостиной нет. Скептичный взгляд слизеринского декана, брошенный на взволнованную потерей подруги девушку, окончательно выбил Люпина из колеи. — Нужно организовать поиски, — решительно заявил он. — Мистер Люпин, возможно, ничего серьёзного не стряслось, — фальшиво-успокаивающим тоном попытался заверить его Снейп. — Не так давно на территории школы был обнаружен Сириус Блэк! Мисс Лавгуд заявляет, что мисс Роджерс могла отправиться на поиски самостоятельно. Даже если она не в Запретном Лесу, необходимо её найти — в школе небезопасно расхаживать в одиночку! Последнее Ремус мог сказать с полной уверенностью. Даже если не преступник, даже если не сверхъестественная тварь… Сами дети бывали друг к другу жестоки, и Люпин познал это, хоть и не на своей шкуре. Дамблдор, не колеблясь, принял предложение Ремуса. Бывшие директора, запечатлённые на картинах, были отправлены в другие полотна, разнести весть среди других портретов. Призраки были отправлены в подземелья и башни. Снейп и другие деканы — за старостами. Сам Люпин, не слушая даже, что говорил ему в спину директор, выбежал из его кабинета. В лес. В лес. В лес. Даже если она не там… Далеко она не могла уйти… нет, не могла. Но даже если она не там, то Люпин хотя бы будет спокоен. Он всей душой надеялся, что ошибается. Он всей душой рассчитывал на то, что она в замке. До тех пор, пока в небе над лесом не расцвёл всполох багровых искр. — Люси! — Забывшись от ужаса и забыв, что Лес может кишеть тварями разной степени опасности, закричал Ремус. Оскальзываясь на комьях грязи, он ворвался в чащу, озаряя себе путь волшебной палочкой. Тут и там то и дело он натыкался на висящие на коре надломленные детской рукой ветки. Она пыталась делать метки. Но в какой-то пугающий момент меток не стало. Не стало и следов в раскисшей жиже под ногами. Люпин повёл палочкой, призывая заклинания поиска. Поблизости — ничего. Продолжая окликать Люси до хрипоты, Ремус бежал через лес навстречу всполоху красных искр, которые уже меркли в небе. В миг, когда поисковые чары откликнулись, Люпин едва не помер от облегчения. — Люси! Люси, ты слышишь?! Люси! — Ветер швырял пригоршни дождевой воды в лицо, ревел в деревьях. По началу Ремусу даже подумалось, что далёкий собачий лай ему кажется. Лишь когда из-за деревьев выбежал ему навстречу чёрный волкодав, Ремус испуганно замер, будто налетел на столб. — Сириус, — прохрипел он. Пёс, гавкнув, снова скрылся за деревьями. Ремус поднял голову. Искры почти пропали с неба. Из-за деревьев снова раздался лай. Блэк звал Люпина за собой. Ремус не решался двинуться с места. Сириус. Сириус. Блэк. Во всеуслышание названный предателем и убийцей. Обвинённый, осуждённый. Ремус помнил каждое слово членов Визенгамота, доказывавших ему и остальным вину Блэка. Но помнил он и каждое слово Мариссы, оправдывающее брата. Он не хотел верить в вину Сириуса. Но за неимением иных виновных в смерти Питера, Джеймса, Лили и Эда… Лай повторился куда ближе. Ремус, встрепенувшись, сжал волшебную палочку. Хьюго спросил его, что сделал бы Ремус, встреть он Сириуса. Люпин ответил: «То, что должен». Должен предупредить, чтобы он не подходил к детям на пушечный выстрел. Должен предупредить, чтобы он держался от Хогвартса, Девона, Суррея и Дербишира как можно дальше. Должен был убедить бежать. И напасть лишь в крайнем случае. Но сперва — Люси. Поисковые чары повели его туда, где скрылся Сириус. Едва не навернувшись в покатый овраг, Ремус увидел в темнеющих сумерках светлеющие волосы. — Люси… Скатившись со склона, Ремус приблизился к лежащей в грязи девочке. Услышав шаги, она открыла замутнённые болью глаза и слепо уставилась на него. Чёрные губы были в крови, лицо в ссадинах и синяках. Левая ладонь измазана в чернилах. Вымокшая насквозь мантия была порвана, белая рубашка теперь только на выброс. На лбу кровоточила рана от удара. — Мистер Люпин, — всхлипнула она. — Простите, пожалуйста… Профессор, простите, я не хотела… я… я… Ремус осторожно усадил её и обнял, прижав к себе, сходя с ума от счастья. Нашёл. Нашёл… она жива, а это главное. Вцепившись в его рубашку окостеневшими пальцами, Люси содрогалась в рыданиях, прятала лицо на плече и не решалась даже отстраниться, лопоча извинения. Ремус просто гладил её по спутанным волосам и не говорил ни слова. Лишь когда дрожь унялась и рыдания стихли, Люси отстранилась и затравленно посмотрела на него. — Идти сможешь? — Тихо спросил Ремус. Люси помотала головой и покачнулась. Люпин поднялся с колен, скинул мантию, высушил её волшебной палочкой и накинул на плечи девочки. Та слепо моргнула пару раз и, прислонившись лбом к дереву, закрыла глаза. — Люси? Люси, не отключайся… Люси! — Она хорошо приложилась головой, — раздался хриплый голос откуда-то со стороны. Ремус обернулся и чуть поодаль увидел маячащий среди деревьев силуэт. — И, кажется, сломала ногу, пока катилась в овраг. Я пытался её вывести, но она только дала стрекоча… — Сириус… — Да захлопнись, знаю, что ты скажешь. Девочка важнее. И учти, если ты хоть кому-то скажешь, что я тут… Не говори лучше, короче. — Не собирался, — буркнул Люпин, осторожно укутывая Люси и подхватывая её на руки. — Сириус, тебе лучше бежать отсюда. Подальше от Хогвартса. Хотя бы ради Хьюго… — Я не уйду. Ради Хьюго в том числе. Люпин, послушай… — Люси! — Мисс Роджерс! — Люси Роджерс! Где ты?! — Профессор Люпин, вы слышите нас?! Голоса скакали эхом как испуганный заяц. Силуэт за деревьями дёрнулся. Лишь на миг он успел сказать два слова прежде, чем скрыться. Два слова. Всего два слова выбили почву из-под ног Ремуса. Только когда окликнули его по имени совсем уж близко, он, вздрогнув, бережно вынес Люси из оврага, окликнул ищущих его преподавателей, что отважились сунуться в лес, и быстрым шагом направился в сторону школы.***РИЧАРД***
Мне казалось, что я плыву в облаке, сотканном из молока. Всё вокруг было белым-белым, густым, непроглядным. Но тёплым, воздушным и… живым. Да, словно бы живым. Мне это даже нравилось. Во мне царило такое умиротворение, какого не было прежде. Быть частью чего-то большего, успокаивающего, убаюкивающего… Мне нравилось. Как будто кто-то взял и погрузил меня в мурчание кота. — Неужели ты решил меня посетить! — Глухой и далёкий голос вплёлся в моё размеренное существование грубо и беспардонно. Я моргнул, попытался вздохнуть, но белое марево влилось в лёгкие вместо воздуха. Поперхнувшись, я закашлялся до слёз. И лишь когда смахнул слёзы, понял, что ни в каком я не мареве, а в хижине Тони. Передо мной стоит стол с Садовой Книгой, рядом с ней — Гертруда теребит в лапках чепчик. Белые лучи крохотного солнца сияют с иссиня-чёрного неба этого сна. Будто бы слишком яркая луна, которая всё равно не в силах преломить свет и разогнать мрак. Нарисованные Нейтом пейзажи на стенах выглядят совершенно фантастически в этом свете. Будто бы живые, будто бы двигаются. Рыночная площадь шевелит пологами шатров и юбок посетительниц, на пляже волны играют бликами, накатываясь на каменистый берег, в величественном тёмном лесу свет колыхает ветви деревьев подобно ветру… — Книга решила перенести нас сюда, — поделилась Гертруда, нацепив чепчик. — Ума не приложу, почему именно в этот сон. Он почти не доделан. Я выглянул в окно, за которым расстилалось пестрящее цветами поле изумрудных трав. Залитое светом белоснежной звезды, оно будто светилось на фоне тёмного неба. Вдали вырисовывалась тонюсенькая полоска гор, но вряд ли за полем, бесконечным изумрудным полем, можно было хоть что-то рассмотреть. И на многие-многие мили вокруг — ни души. Только ветер колышет сверкающую траву, да бабочки кружат над цветами. — Гарм лает громко у Гнипахеллира, — услышал я и обернулся. Посреди комнаты я увидел Люси. Полупрозрачный призрак девочки чуть покачивался в воздухе. Она смотрела сквозь меня совершенно пустым взглядом. После — протянула руку к Садовой Книге. Я встрепенулся, ожидая, что Гертруда её прогонит, но мышь благосклонно наблюдала за Роджерс. Я же от любопытства не решался даже вздохнуть. — Гарм лает громко у Гнипахеллира, привязь не выдержит, вырвется Жадный, — тихо сказала Люси. — Люси, — попытался окликнуть я её, но Гертруда шикнула на меня. — Тонкого времени оборваны нити, сквозь прорехи в Мир выскользнет Пустоты пленник. Смерть с Войной ночью Чуму возвращают, соткав из тех, что в тумане и скорби рожден. Предателя имя явным всем станет. Трое сирот семью обретут. Тонкая прозрачная рука безвольной плетью опустилась. Миг-другой Люси стояла посреди комнаты, после чего растаяла, будто утренний туман. А я сделал первый вздох. — Что это было?! — Воскликнул я, бросившись к Гертруде. — А то сам не знаешь, — проворчала мышь. — Хозяйка сна. — Да понятное дело, — огрызнулся я и потянулся к книге. И верно. На первой странице красовались затёртые буквы: «Л…С… РО…Ж......С». — Почему вы именно в хижине Тони? — Спросил я. — Гарольд Саммерс дал нам с книгой здесь убежище, — ответила Гертруда. — Сказал, что надёжнее, чем сны его внучки, придумать что-либо трудно. Так мы с книгой кочуем по разным снам, но хижина Тони всегда с нами. Дополнительная защита. — Почему я не удивлён, что ты знакома с Саммерсом? Я перелистнул несколько страниц, которые пестрели картинками и буквами, словно не могли решить, что именно они показывают: сны, судьбы, людей, Сноходцев, Сновидцев или всё сразу. — Что ты ищешь, дитя? — Спросила Гертруда. — Садовая Книга бесконечна, если ты не знаешь, чего хочешь. Как весь Мир Снов. — Я… — Сквозь прорехи вырвется Пустоты пленник. — Я хочу увидеть маму… Марисса Лафнегл. Или Блэк. Здесь есть… хоть что-то о ней? Где она сейчас? Я могу её увидеть? — Её имя, её сны, но всё старо, — чуть подумав, сказала Гертруда. — А Синеглазая? — Мышь покачала мордочкой. — Если она и была, то она должна была исчезнуть из Мира Снов. Пустота никого просто так не отпускает, обычные люди в ней вовсе не выживают. — Моя мама необычная, ясно? — Рыкнул я, выпустив страницы из рук. Пёстрой волной они замелькали перед моими глазами. Образы сменяли друг друга, наплывали, менялись и искажались размытыми красками. Они сорвались со страниц, окружили меня, танцевали свой невнятный танец перед глазами, накатывая волнами морока. — Ричард. Рич, проснись, Ричард! Голос выдернул меня из сна. Проснувшись, я едва не навернулся со стула, на котором умудрился заснуть. Первым делом в ночной темноте я увидел Люси. Когда Рем принёс её из Запретного Леса, Роджерс какое-то время была в сознании, но вскоре снова заснула под действием лекарств. Стоило Помфри развернуть ширму, чтобы мы её не беспокоили, и уйти, как я притащил стул к изголовью и остался сидеть рядом и ждать пробуждения. Всё равно мне самому не спалось. В конечном итоге, я всё же заснул, к собственному стыду. И Люси же меня и разбудила. — Привет, — чуть хрипло выдал я, тряхнув головой. — Как ты? — Лучше, — повела та плечами. — А ты? — Лучше. Люси кивнула и отвела взгляд. Я поёжился, кутаясь в мантию. Бок кольнул конец волшебной палочки. Секунду подумав, я достал её и взмахом зажёг на кончике свечи робкий тёплый огонёк. В его свете я увидел шишку на лбу Люси, разодранные в кровь губы и затравленное сожаление в глазах. — Что с тобой было? — Прошептал я. Да, Ремус рассказал, как нашёл её, но зачем Люси изначально пошла в Лес? — Я… Просто сглупила. Вот и всё. — Расскажешь? — Люси мельком глянула на меня и отвела взгляд. Я протянул руку и осторожно сжал её пальцы. — Не волнуйся. Я сегодня пнул самого Дамблдора. Так что глупостями меряться нам ещё предстоит, но если ты расскажешь, что с тобой случилось. — Ладно, — хмыкнула Люси, пряча улыбку. — Началось всё со сна…