***ЭЙПРИЛ***
До сих пор не могу понять, что произошло в том купе. Я помню, как влетела к друзьям, споткнулась об Джинни, которая в волнении заглянула к нам, помню, как Ремус приказал всем не двигаться. Помню, как мы все почти что искрились от напряжения и страха. И помню, как приоткрылась дверь. Я не увидела, что за ней было. Мир помутился, будто я смотрела на всё сквозь залитые водой очки. Только чёрный силуэт угадывался. И хрип. Пронзительный, леденящий хрип. Волны тоски и паники обрушились на нас прежде, чем мы успели понять, что происходит. Голова пошла кругом. Мне было страшно, я балансировала на тонкой грани между сознанием и забвением. Было ощущение, что ледяные безжалостные пальцы вгрызаются в мой мозг, выворачивают всё наизнанку, выцарапывают из меня… меня. Ричард как-то рассказывал о том, какой он увидел меня, когда возвращал мои эмоции. Маленькая напуганная девочка, которая просто хочет к маме. И сейчас я ощущала, словно бы эту девочку у меня отнимали, насильно вытесняли её из меня, заполняя сознание лишь тягучей чёрной жижей под названием «ужас». Приняв эту спонтанную фантазию, я даже разозлилась. Метафорически схватила метафорическую девочку за метафорическую руку и держала мёртвой, совсем не метафорической хваткой. Я не могу снова себя потерять. Должно быть, это-то и помогло мне не отключиться. Не знаю. Факт оставался в том, что я была в сознании. Относительно, конечно. — Эйприл? Эйприл! Перед моим носом щёлкнули пальцами. Вздрогнув, я словно вынырнула из глубокого омута. Сидение подо мной мерно дрожало в такт стуку колёс, тускловатые лампы освещали купе. Мы снова ехали. Когда успели зажечь лампы?.. — Что с тобой? — Передо мной маячило обеспокоенное лицо Гермионы. — Да что с ними со всеми, — сказал Рон. — А… что со мной было? — Сиплым, не своим голосом спросила я. — Ты будто… оцепенела. Схватилась за голову, сидела так, не мигала, не двигалась, — сказала Гермиона. Я повернула голову, попутно оценив, как тяжело мне далось это движение. Будто шея заржавела. Пустым, немного стеклянным взглядом я наблюдала за тем, как Ремус и Рон пытаются поднять на сидение потерявшего сознание Гарри. Люпин осторожно похлопал мальчика по лицу, пытаясь привести в чувство. Краем глаза я заметила на полу очки Гарри. Пока я их поднимала, Поттер пришёл в себя. Лицо было липким от пота, зеленовато-бледным, растерянным. — Ну, как ты? — Обеспокоенно спросил Рон. — Н…ничего, — промямлил он и, сощурившись, посмотрел на дверь. Я протянула ему очки. — Спасибо. Что это было? Где тот… ну, который выл? В какой-то момент мне показалось, что это обо мне. Мало ли что я могла делать, пока боролась за рассудок. — Никто не выл, — Рон недоумевающе покачал головой и покосился на меня. — Ты же не слышала ничего? Я помотала головой и скривилась — к горлу подкатил ком тошноты, словно меня укачало. Гарри растерянно посмотрела на меня. — Но… я слышал вой. Ремус тем временем деловито ломал на части большую плитку шоколада, протянув Гарри самый большой кусок. — Держи. Съешь, тебе полегчает. — Мистер Люпин! — В купе ворвалась насмерть перепуганная Люси. — Мистер Люпин… Ричард… Ремус молча выбежал из купе. Люси, бросив на нас обеспокоенный взгляд, проследовала за ним. Шоколадка осталась на сидении, да в руках Гарри. Я протянула руку и взяла кусочек. Только прожевав его, я осознала страшную вещь. — Ричард! — Выдохнула я и вскочила с сидения. Голову словно пронзила раскалённая спица, схватившись за неё, я со стоном села обратно. Точнее, рухнула — ноги меня слушаться отказывались. Захотелось скрючиться, подтянув коленки к груди, закутаться в плед и не вставать года три. Делать я этого не стала, на меня все смотрели. Но не исключено, что в спальне, по приезду, я забьюсь под кровать в позе эмбриона и буду надеяться, что это был страшный сон. — Сиди, Прил, — Гермиона заботливо положила руки мне на плечи. — Ему, наверное, так же плохо, как и мне, — булькнула я. — Мы ещё ни разу с этими тварями не сталкивались… Кто знает, что с ним. — Ты знаешь, кто это был? — Спросил Гарри. — Я скажу, если ты съешь шоколадку, — выдвинула я ультиматум, всеми силами не показывая, как мне плохо. — После встречи с этими упырями шоколад — самое действенное. Гарри послушно откусил кусок. Остальные последовали моему примеру и потянулись за шоколадом. Какое-то время мы молча жевали. Радовало одно — нам явно становилось лучше. — Так… — Напомнила Гермиона, выразительно посмотрев на меня. — Это был дементор, один из стражей Азкабана, — ответила я. Ребята испуганно переглянулись. — А ты откуда знаешь? — Спросил Рон. — Когда мы наши письма от дяди, Ричард заинтересовался Азкабаном и всем прочим, — сминая упаковку от шоколада, сказала я. — Проштудировал пару книг. Некоторые вещи, которые, как ему казалось, могли быть интересными, он показывал и мне. В том числе и про дементоров. Я замолкла, чувствуя, что короткий монолог отнял непомерно много сил. Закрыв глаза, я откинулась на спинку сидения. — Я так и не понял, что произошло, — подал голос Гарри. Я что-то промычала в знак солидарности. — Мне показалось, что дементор осматривался. Будто что-то искал, — сказала Гермиона. — А потом ты… ты… — Наверное, это был обморок, — перебил её всё ещё потрясённый Рон. — Ты вдруг обмер, упал… А Эйприл схватилась за голову, будто она должна была расколоться. Глаза стеклянные, рот открыт, лицо серое… — А профессор Люпин подошёл к дементору, вынул палочку, — продолжила Гермиона, — и сказал: «Никто из нас не прячет Сириуса Блэка под мантией. Уходи». — Я поморщилась. — Дементор не двигался. Тогда Люпин что-то пробормотал, из палочки на дементора посыпались серебристые искры. Тогда-то тот и ушёл. — Какой кошмар, — прошептала Джинни, о которой я уже и позабыла. — Когдо оно вошло сюда, вы почувствовали холод? — Мне показалось, он явился с того света, — голос Рона дрогнул. — Такой страх, будто никакой радости никогда в жизни не будет. — Они питаются радостью, — пробормотала я, не открывая глаза. Голова казалась тяжёлой, что норовила свеситься. Не утерпев, я положила её на плечо сидевшего рядом со мной Гарри. Тот вздрогнул, но впрочем, не отстранился. Мне главное не проспать возвращение Ремуса. Я должна узнать, как там Ричард. Должна… Узнать… Разумеется, я заснула. Я не заметила, как заползла ногами на сидение даже. Помню только, что сквозь полудрёму почувствовала, как на плечи опустилось что-то мягкое и тёплое. Очнулась я только в Хогсмиде. Оказалось, что всё время моя голова лежала у Гарри на коленях. А тот, не шелохнувшись, так и просидел остаток пути. На моё замечание, что мог бы и спихнуть, Гарри улыбнулся и чуть покраснел. Накрыта я была слизеринской мантией. Гермиона сказала, что Ричард сам заходил в купе, чтобы узнать, как я. Будить меня он запретил, накрыл мантией и ушёл к Хьюго и Люси. На платформе я пыталась найти брата, но там творился форменный дурдом. Мало того, что в толпе постоянно что-то ухало и мяукало, так ещё и платформа заледенела после дождя. Хагрид звал первокурсников, заодно помахав и нам с ребятами. Махнув в ответ, я пронырнула между близнецами и Ли и снова попыталась позвать Ричарда. Чёрт, из одного вагона же выходили, куда он делся? — Пойдём. Может, он уже у карет, — Гарри потянул меня за мантию. Взгромоздившись в подкатившую карету, запряжённую невидимыми лошадями, я недовольно вздохнула и уставилась в окно. Из-за давешнего происшествия радость от поездки в Хогвартс улетучилась и решила не возвращаться. Около высоких чугунных ворот в тени увенчанных статуями крылатых кабанов колонн маячили два дементора. Я передёрнула плечами, ощутив озноб. Гарри рядом со мной зажмурился и откинулся на спинку сидения. Я ободряюще сжала его пальцы. Поттер мельком улыбнулся. Наконец, карета остановилась. Вывалившись на свежий воздух, я услышала голоса: — Что, Лафнегл, правду говорят? Хлопнулся в обморок? Прямо как нежная девица? Я повернула голову на звук. Около входа в замок стояли трио Ричарда и трио Малфоя. Драко, светясь от радости, старательно пытался подтрунивать над братом. Рич, который в рубашке без мантии выглядел куда солиднее оппонента, молча стоял, скрестив руки на груди. Лицо было ещё более бледным, чем обычно, но, впрочем, совершенно спокойным и непроницаемым. Люси и Хьюго стояли рядом с ним, неодобрительно косясь на кудахтанье Драко. — А ты, Блэк? Испугался, небось, старину-дементора? У-у-у-у! Пришли за папочкой! — Я тебе сейчас… — Хью уже, было, ломанулся, но Ричард жестом его удержал. — Драко, уйди, — спокойно сказал Ричард. — Давай не будем портить вечер тривиальными оскорблениями друг друга. У нас на это ещё год впереди. — Зачем мне отказываться от такого удовольствия прямо сейчас? — А правда, что ты прятался в купе с первокурсницами, когда дементоры начали обход? — Подала голос Люси, подняв на Драко глаза. — Не было такого, — рыкнул тот, глянув в её сторону. Я усмехнулась. Сложив руки рупором, я заорала во весь голос: — Слушайте все! Во время проверки дементором поезда Драко Малфой прятался в купе первокурсников! Тому, кто располагает большей информацией, я дам галеон! Проходящие мимо сёстры Гринграсс захихикали. Малфой, бледнея, повернулся ко мне. Увидев Гарри, впрочем, он тут же расплылся в усмешке. — А. Поттер. Ещё одна нежная принцесса. — Не нежнее тебя, судя по слухам, — хмыкнул Гарри. — С девочками пережидать опасность куда ближе по духу? Малфой поперхнулся возмущением. Он уже хотел открыть рот, чтобы ответить, когда из подкатившей кареты появился Ремус. — Что тут за шум? — Мягко поинтересовался он, обведя взглядом нашу компанию. — Ничего… э… Профессор, — выдавил Малфой и, развернувшись, гордо потопал в замок. Вишенкой на торте стало то, что он поскользнулся на обледеневших каменных ступенях. Какая прелесть, жаль, что не упал. Я подошла к Ричарду. — Как ты можешь быть спокойным рядом с этим хорьком? — Спросила я, протянув ему мантию. — Я бы его давно попыталась придушить подушкой во сне. Кстати, спасибо за мантию. — Не за что, — накинув её на плечи, ответил брат. — А к Драко я привык. Это то неизбежное зло, которое нужно пережить. — Между прочим, — раздался вкрадчивый голос Рема за спиной. — Это было крайне грубо, Эйприл. Я обернулась. В глазах Люпина плясали бесенята, несмотря на неодобрение, написанное на лице. Впрочем, было заметно, что он просто пытается делать мину взрослого и серьёзного учителя. — Простите, профессор Люпин, — заюлила я, сделав большие и честные глаза. — Больше такого не повторится, правда-правда. Люси фыркнула и рассмеялась. Как и сам Ремус. — Идите в зал, ребята, — сказал он. — Тем более, что тебя, Прил, друзья заждались, наверное. Гарри, Рон и Гермиона уже вошли в замок. Хью и Люси ушли вперёд, обсуждая свежую зарождающуюся сплетню. Мы с Ричем чуть поотстали. — Как ты? — Одновременно выпалили мы, глядя друг на друга. — Ты действительно упал в обморок? — С беспокойством спросила я. Ричард, чуть смутившись, кивнул. — Гарри тоже. Эпидемия что ли? — Зато тебе удалось остаться в сознании, как сказал Ремус, — парировал брат. — Как тебе это удалось? — Не знаю, — соврала я. Я не знала, как ему рассказать о том, что произошло, просто потому что я не знала, что произошло. — Удалось и всё. Хотя я потом проспала всю дорогу. Тяжело было. — Я видел, — слабо улыбнулся Ричард. — Как ты себя теперь чувствуешь? — Немного подавленным, — пожал плечами брат. — А ты? — Тоже. — Если это все последствия, то хорошо. — Хотелось бы, чтобы этих последствий не было вовсе, — пробурчала я.***РИЧАРД***
— Тебе не надо на урок? — Спросил Ремус, когда я зашёл. — Он ещё минут через десять, — отмахнулся я и сел в кресло. — Как тебе первый день? — Жив, как видишь, студенты не растерзали, — засмеялся крёстный, убирая в шкаф какие-то свитки. — Хочешь чаю? — А давай, — согласился я. — Снейп тебя ещё не достал? Я видел, как он на тебя косился на пире. — Ты знаешь, — протянул Ремус. — Северус, видимо, пересмотрел многие свои приоритеты. Яд мне не пытался подсыпать, да и не грубит. Наверное, мы повзрослели, как ни прискорбно. — Или он готовит какую-нибудь гадость, — фыркнул я. — Или так, — легко согласился крёстный, наливая в чашку горячий чай. — А где Хьюго и Люси? — Хью ушёл на Нумерологию, а Люси на Прорицания. — А у тебя какой предмет сейчас? — Древние руны. — Ты решил записаться на древние руны? — Удивлённо поднял брови Ремус. — Мы с Эйприл записались, — ответил я. — Мне дали время летом подумать из-за того, что полгода я провёл без сознания. После того, как мистер Болк оставил Хьюго ту отметину, я заинтересовался ими. — Почему не Нумерология? Я думал, это тебе ближе. — Я совсем не математик, — хмыкнул я. — Это ближе Эйприл, но она с Рейвенкло пойдёт только через урок. — Насыщенная у вас программа, — покачал головой крёстный. В шкаф, стоящий около меня, что-то постучалось. Изнутри. Вздрогнув, я едва не вылил на себя чай. — Что это, чёрт возьми? — Спросил я. — Готовлюсь к уроку с вами, — улыбнулся Ремус. — Если угадаешь, дам десять очков Слизерину. — А если не угадаю? — Тогда не дам. А если загнёшь про гигантскую глазастую моль, я тебя оштрафую на балл. — Что, Хьюго тоже забегал? — Догадался я и расхохотался. — Так… Пальцем в небо: боггарт. — Десять очков Слизерину, — улыбнулся Ремус. — Так просто? — Довольный тем, что оказался прав, спросил я. А после прищурился: — Каково это раздавать очки Слизерину, когда раньше зарабатывал их для Гриффиндора. — Немного необычно, — признался Рем и глянул на часы. — Скоро начнётся урок. — Да-да, точно, — я залпом выпил горячий чай и подхватил сумку. — Я ещё забегу. Может, даже с Люси, если поймаю её. — Буду ждать. Но после рун зайти не получилось — нам с Прил попросту захотелось есть. Спускаясь на обед в Большой Зал, мы обсуждали минувший урок. — Интересно, если перевести ту табличку из захоронения Вольскигге, профессор Бабблинг наградит факультет? — Рассуждала сестра. — Табличку из Вольскигге пока никому не удалось перевести, держи карман шире, — фыркнул я. — К тому же, мы только начали изучать руны, куда ты так торопишься? — Я просто смотрю в будущее. Кстати о будущем. Перехватив меня за локоть, чтобы я не сбежал, Эйприл потащила меня к столу гриффиндорцев, где трое её друзей сидели и смотрели в пространство с такими несчастными лицами, будто осознали всю несправедливость бытия. Хотя о чём я, у них же было Прорицание. — Почему у вас такой вид, как будто вы кого-то похоронили? — спросила Эйприл. Троица поняла на нее настороженные глаза. Мы поняли, что Эйприл не так уж неправа. — Опаньки. Что случилось? — Гарри на прорицании пришел Грим, — благоговейным шепотом сказал Рон таким тоном, будто Гарри в любой момент мог упасть замертво. — Грим? — усмехнулась Эйприл, перекидывая через лавку ноги и садясь рядом с друзьями. — Что, судьба твоя работать в театре? — Ты что! — замахал руками Уизли. — Это же предзнаменование смерти! Ты помнишь моего дядю, который… — Умер от сердечного приступа, увидев здоровенного пса? — Изогнула брови Эйприл. — Да! Это был Грим! Это был знак! Гарри еще больше сник. Эйприл нахмурилась и уперла руки в бока. — Он умер через месяц, Рональд. У твоего дяди было слабое сердце, так он себя еще и довёл до приступа, шугаясь каждой тени. — Да, к тому же, мало ли бродячих чёрных собак по Англии бегают? — Поддакнул я. — Мы на каникулах видели одного недалеко от нашего дома. — Рональд, отставить панику! — Рявкнула Гермиона, видя, как вытягивается лицо друга. — Ричард прав, это ничего не значит! — Я тоже видел собаку, — подал голос Гарри. — Летом, когда сбежал от Дурслей. Рон побледнел. Прежде, чем он успел что-то сказать, Эйприл поспешила ввернуть: — Вот видите? Совпадение! Вряд ли один и тот же Грим мог явиться одновременно в Дербишире и Литтл-Уинкинге. Чушь это все! — Не чушь! Помяните мое слово, не чушь! — Вскричал Рон, размахивая вилкой. — Я вам говорю! Случится что-то дурное! Что-то… — Сядь! — Гермиона огрела его книгой по голове. — И помолчи. Что с тобой? Окончательно покинул пределы разума? — К тому же, нашли чем пугать, — пожал плечами я. — Прозвучит пессимистично, но люди смертны, так что в конце концов мы все умрем. — Спасибо, Рич, ты очень помог, — кисло усмехнулся Гарри. — О, а еще Грим — одно из имён бога Одина! — вспомнила Прил. — Может, это что-то значит? — Что он предстанет перед богом, — пробурчал Рон, за что получил очередной тычок от Гермионы. Во мне словно что-то щёлкнуло. — Как ты сказала? — Переспросил я. — Одно из имён... — Бога Одина. А что? «Одно из имен бога Одина… Одно из имен Одина… Почему мне это так знакомо?» — Мучительно пытался вспомнить я, отходя от гриффиндорского стола. — А что предсказала Трелони тебе? — Спросил я Люси, усаживаясь за стол. — Смерть, большую любовь и необычайные приключения, — равнодушно ответила та. — Что-то ты очень спокойна для той, кому предрекли смерть, — заметил Хьюго. — Она ещё предрекла её Гарри. А мама говорила, что профессор Трелони всем предсказывает трагичный конец. Как прошли Руны? Люси и впрямь была спокойна. Чересчур спокойна. Пожалуй, я мог бы подумать, что она пытается казаться равнодушной. Не каждый на предречение гибели просто пожмёт плечами, я-то уж понимаю. Решив отложить этот вопрос до той поры, когда рядом никого не будет, я всё же принялся за еду. — А помнишь, Ремус рассказывал, что профессор Трелони как-то твоим родителям что-то страшное предсказала? — Не унимался Хью. — Давай закроем тему, — предложил я. — Я не очень доверяю пророчествам. Вряд ли где-то существует такая тётка, которая распоряжается нашими судьбами, плетёт нити судьбы и похихикивает от того, что мы творим. Какой у нас там урок сейчас?