Dreams and Mirrors

***РИЧАРД***

— Ремус. — Крёстный опустил газету. — Нам нужно поговорить. — Если ты о том, что Тень сбежала, то я тебя предупреждал, — стараясь казаться равнодушным, ответил Рем.       Вчера Ремус обещал рассказать, что его терзало в последние дни, но приезд Эйприл, а после и прибытие Андромеды на чашку чая стали для него прекрасным поводом этого не делать. Теперь же от рассказа ему не отвертеться — Болк дал ему выходной, да и мы с Прил надеялись как следует на него надавить. К тому же, самой Эйприл явно было что рассказать. От Уизли она вернулась крайне взвинченной. Особенно, когда узнала имя кошки, которая у нас поселилась. — Нет, — твёрдо сказал я. — Я имею ввиду, что ты… — Ричард, я всё прекрасно помню, — вздохнул Ремус. — Присаживайтесь. Теперь мне не отвертеться, у меня была вся ночь на формулирование.       Мы с Эйприл заняли места по обе стороны от Ремуса. Побарабанив немного пальцами по кружке, он снова вздохнул и усмехнулся. — Чёрт, я так и не придумал, как к этому подобраться, — пробормотал он. — Что ж. Ричард, когда ты был маленьким, ты мне часто рассказывал, что видел странные интересные сны. Так… Это необычные сны. Всё гораздо сложнее, чем кажется, некоторые волшебники могут через сон попасть в… — Ремус, мы знаем, — оборвола его Эйприл. — Мы с Ричардом — Сноходцы, так что про Мир Снов нам всё хорошо известно. Пожалуй, даже слишком.       Пару секунд Ремус растерянно моргал, глядя на нас по очереди, после чего рассмеялся и откинулся на спинку стула, закрыв лицо ладонью. — Конечно, — сквозь смех проговорил он глухо. — Чего ещё ожидать от детей Эда? Наверняка ещё с пелёнок… Но это не важно. Спасибо, Эйприл. Ты значительно облегчила мне задачу. Вы знаете о Самостоятельных сновидениях? — Мы кивнули. — Хорошо. В таком случае, вам известно, что в них Сноходцу сложнее изменять общую картину сна. Я слабый Сноходец, так что могу только быть в таких снах как… гость или зритель, что ли.       Я изумлённо ойкнул. Чего-чего, а того, что Ремус тоже может оказаться Сноходцем, я никогда не предполагал, хотя казалось бы. Ну надо же… Жить с человеком под одной крышей столько лет и не знать, что он может быть причастен к самой главной тайне моей жизни. С другой стороны, всё это слишком сложно для ребёнка, с точки зрения взрослого. Ремуса понять можно, что уж тут. Хотя если бы его не припёрло, он бы так и не решился рассказать. Что же, интересно, случилось-то? — Случилось так, что в одном из снов… важных для нас… то есть, для меня. Да. Я видел там… — Он закрыл глаза. Я видел, что крёстному тяжело даётся то, что он собирается сказать. Тем больше меня это настораживало. — Я видел там чёрную лисицу.       Меня словно колоколом огрели по голове. Я переглянулся с Эйприл. Сестра смотрела на нас непонимающе. — Патронусом мамы была лисицы. И чёрная лисица — анимагической формой, — пояснил я ей, чувствуя, как подрагивают кончики пальцев. — Но… Это может ничего не значить, — тихо сказала Эйприл. — Мало ли чёрных лис разгуливают по Миру Снов? — Я тоже так подумал, — тихо сказал Ремус. — Конечно, мне хотелось верить в лучшее, но умом я понимал, насколько это маловероятно. Пока не увидел её снова в другом сне. И… это была она, я готов поставить на это собственную жизнь. Её я ни с кем не смогу спутать, поверьте.       Я почувствовал лёгкий трепет. Словно целая стая бабочек мельтешили крыльями в животе. Мне хотелось плакать, смеяться и скакать на одной ножке. Вентум говорила, что это возможно, да. Я и не думал ей верить, если честно, но теперь… Теперь, когда Ремус сказал, что такое возможно…       Нет… Нет, нужно собраться и мыслить объективно. Минимальное вмешательство во сны возможно, я уверен. Ремус любил маму, он может просто хочет видеть её в Мире Снов, поэтому и изменяет саму суть сна… Я не знал на тот момент, возможно ли такое вообще. Разум усиленно цеплялся за эту ниточку, пытаясь вернуть меня к рациональности.       А потом я поднял глаза на Эйприл. Сестра, казалось, светилась изнутри. Она подняла на меня сияющие серо-голубые глаза. Я готов был поклясться, что с кончиков её волос летят искорки, настолько она была в восторге. Ремус переводил взгляд с меня на неё и обратно. Он был в смешанных чувствах, я мог его понять. Но почему он ходил таким мрачным все эти дни? — Ремус? Что-то ещё случилось? — На всякий случай, осторожно спросил я. — Пока ещё нет, — Ремус потёр шею и посмотрел на меня. — Понимаешь ли, если есть хоть малейшая возможность того, что мой сон — правда, то мы можем оказаться в опасности. — Почему? — Эйприл, казалось, от избытка чувств, готова была заорать. Я удивлён был, что ей хватило сил удержаться и просто воскликнуть. — Потому что ваша мама в Пустоте не одна. И, если она выбралась, в чём я сомневаюсь, то следом могло выйти… нечто страшное.       В глазах Эйприл промелькнул страх. Пару секунд она растерянно смотрела прямо перед собой, после чего спросила: — А… а как выглядит это… страшное? — Если честно, я понятия не имею, какую форму оно может принять, — озабоченно нахмурился Ремус. — Он похож на мужчину с бледно-зелёными глазами и усмешкой, которой позавидует Сатана?       На лице крёстного отразился подлинный ужас. Подобного я не видел ни разу в жизни, и это меня и самого напугало до чёртиков, хоть я понятия не имел, о ком речь.       Внезапно раздался звонок в дверь. Все мы подлетели в испуге. И было от чего: прохожие к нам, мягко говоря, редко заходят. По правде говоря, никогда. И причина понятна: дом стоит на отшибе.       В руке Ремуса мигом появилась волшебная палочка. Жестом приказав нам сидеть тихо, он стремглав умчался в прихожую и мягкой тихой походкой прокрался к двери. Я выглянул в окно. Обычно злодеи не звонятся. Около дверей я увидел мелькнувший хвост Тени и… — Люси! — Радостно воскликнул я, не веря своим глазам. — Да ладно? — Эйприл оттеснила меня. — Ничего себе, и правда. Что она тут делает?       Эйприл открыла окно и выпрыгнула прямо в вымокшую от ночного дождя клумбу с маргаритками. Благо, падать недалеко, столовая находилась на первом этаже. Отряхнувшись от земли, она, как была в домашних тапках, побежала навстречу подруге. Я же поспешил следом за Ремусом к входной двери.       Обогнав крёстного, я почти кубарём выкатился за дверь. — Ричард! — Радостно воскликнула Люси, когда я почти влетел в неё. Эйприл уже во всю ее тискала. — Так и знала, что это ваш дом! — Что ты здесь делаешь? — Выдохнул я.       В тот же миг захлопнувшаяся за мной дверь распахнулась. На пороге, воинственно размахивая волшебной палочкой, стоял Ремус. Такого грозного вида я у него не помню, откровенно говоря. Казалось, одним только взглядом он способен убить. Люси испуганно отшатнулась. Не каждый день тебе навстречу выбегает бывший аврор. Увидев нас, Ремус несколько растерялся. — Ремус, это Люси. Я много о ней рассказывал, — воспользовавшись заминкой, вставил я. — Люси, это Ремус, мой крёстный. И тебе я о нём много чего рассказывал. — Рада знакомству, сэр, — немного оторопело произнесла Люси. — А?.. А, да, простите, — Ремус убрал палочку во внутренний карман мантии и протянул девочке руку. — Ремус Люпин, рад знакомству. Извини за такое, ты нас напугала. У нас нечасто гости бывают. — Как ты тут оказалась? — Спросила Эйприл. — Не поверите, меня кошка привела, — рассмеялась Люси. — Мы с тётей приехали в Свонбрук за некоторыми вещами к школе, я и отпросилась погулять, пока мама с ней болтала. Потом встретила кошку, она меня и привела к вашему дому. — Ты из Свонбрука пришла сюда? — Спросил Ремус, посторонившись и пропустив нас в дом. — Неужели не испугалась идти так далеко? — Скажете тоже, — улыбнулась Люси. — Ричард меня в Хогвартсе пугал, что живёт за лесом, да за полями. А нужно было только пересечь полянку и рощицу из трёх деревьев. — У Люси талант оказываться в нужное время в нужном месте, — рассмеялась Эйприл. — Идём на кухню, угостим чаем. Что ж ты не позвонила ни разу? Я давала тебе номер Уизли… — У меня странное чувство… — Пробормотал крёстный, глядя девочкам вслед. — Какое? — Спросил я, беря Тень на руки. Кошка довольно замурчала, прищурив янтарные глаза. — Не знаю, если честно. А это что-то новенькое, — тихо сказал он. — Мне нужно позвонить Болку, так что мешать вам не буду, ребята. Если нужно будет, скажи Люси, что я могу проводить её до дома, ладно?        Не дождавшись ответа, Ремус почти бегом устремился к лестнице. Я стоял, глядя ему вслед. Что-то происходит, и я понятия не имею, что именно. А крёстного это явно беспокоит. Возвращение мамы, некий человек с улыбкой Сатаны, как выразилась Эйприл, таинственная чёрная кошка, которая мурлыкала громче трактора на моих руках… Рассудив, что девочки пока обойдутся без меня, я опустил Тень на пол и последовал за Ремусом.        Дверь в кабинет была чуть приоткрыта. Обычно Ремус закрывался, но сейчас, кажется, он был слишком взволнован, чтобы беспокоиться о приватности. Я заглянул в образовавшуюся щель. Ремус метался по кабинету из стороны в сторону, насколько хватало длины провода, ведущего от трубки к телефонному аппарату. — У меня нет причин не доверять снам Эйприл, тем более, что она — Сноходец, — немного нервно говорил Ремус, прижимая трубку к уху. Проследовала пауза, означающая, что собеседник что-то отвечал. — Не говорит, конечно, но игнорировать это мы не в праве. Послушайте, если это правда хотя бы наполовину, то все наши усилия просто коту под хвост…        Долгая пауза. Ремус остановился как вкопанный. — Что значит «его ничто не привязывает»? Нет-нет, я понимаю, что… Да, все его родственники мертвы… Да, я помню, на его казни я присутствовал! Но что?.. — Пауза. — Проклятье, это плохо, мистер Болк. Очень-очень плохо.        Ремус закрыл лицо ладонью и тяжело вздохнул.  — Потому что если Эд был прав, то мы на грани катастрофы. Да, сэр. Нет… нет, мы ей не говорили. Не хотели травмировать. Я не знаю, подозревала ли она. Скорее всего, он же её сын!        Последнее Ремус почти что выкрикнул, что заставило меня вздрогнуть. Долгая пауза. Видимо, Болк что-то долго разъяснял крёстному. Последний только горько усмехнулся.  — Насколько я знаю, Мрачные Жнецы не слишком разговорчивы. Тем более, ОН. Так что подтвердить или опровергнуть что-то он не сможет. В любом случае… Нет, сэр. В любом случае, нам надо что-то делать. — Лицо крёстного перекосила гримаса ярости. — Вы меня, конечно, извините, но это чушь собачья! Я не собираюсь сидеть и просто… Ждать чего, Алекс?! Когда он начнёт действовать? ИЛИ ВОЗВРАЩЕНИЯ КЛАРИССЫ?! — Вопль был таким громким, что стекло в окнах едва слышно зазвенело. — Послушайте меня, мне плевать на мир и прочее. Я забочусь только о безопасности детей. И если эти монстры снова на свободе, то мы обязаны что-то предпринять… Мне плевать… Плевать, я сказал! Меня не заботит это. Потому что я — опекун этих детей, мистер Болк! И их безопасность — мой главный приоритет! Да! Да? — Спросил он куда спокойнее. — Хорошо. Спасибо, сэр. Извините, я… Спасибо. Что? Нет, сэр. При мне Уитмена не брали. В таком случае, поздравляю, в магазине завелись воры. Да, сэр. Всего доброго.        Ремус повесил трубку и тяжело упал в кресло. «О Мерлин…» — глухо пробормотал он, закрыв лицо руками. Я тихонько отшатнулся от двери и, мягко ступая по ковру, двинулся в сторону кухни. Из одностороннего диалога я не понял почти ничего. Разве только то, что мы в опасности. И что это может касаться меня. Не связано ли это с тем зеркалом?..        Кухня в нашем доме была самым маленьким и самым уютным, на взгляд Эйприл, местом. Выскобленный длинный стол, который когда-то, возможно, стоял в столовой, старые маленькие шкафчики, набитые посудой, крупой, чаем, специями, огромная старая плита, которую Честа с любовью и трепетом намывала до блеска, огромная раковина, в которой мог поместиться средних размеров лабрадор, здоровенный холодильник, пара стульев и веселые клетчатые занавесочки на окнах, да горшок с фиалкой на подоконнике. Сперва я не понимал, почему Эйприл так любит кухню. Конечно, тут всегда пахнет чем-то вкусным, а Честа рада компании, но в доме есть множество других замечательных мест. А потом я увидел дом Уизли, и всё встало на свои места. В кухне мог поместиться весь первый этаж «Норы». К тому же, это было самое «простецкое», как говорила Эйприл, место.        Девчонки сидели за столом, перед обеими стояли кружки, из которых торчали ниточки пакетиков чая, и большая тарелка домашнего печенья от Честы. — И только утром ребята привезли Гарри в «Нору», — закончила Эйприл рассказ о том, как близнецы и Рон спасали Поттера. — Летающая машина… здорово, — протянула Люси. — Я бы хотела на такой покататься, но до жути боюсь высоты. А что за опасность, о которой говорил домовик? — Что бы то ни было, Дамблдор разрулит, — легкомысленно махнула рукой Эйприл. — Рич, где ты был? — Разговаривал с Ремусом, — соврал я. — Эйприл, не позорь дом и выкини эту гадость, я вам сейчас настоящий чай сделаю. — Нормальный чай, отстань, — проворчала сестра, демонстративно сделав глоток. — Ну и пей, — пожал я плечами. — А мы с Люси будем пить настоящий вкусный чай с травами. Да, Люси? — Буду рада попробовать, — улыбнулась девочка. У неё на коленях сидела Тень, щуря янтарные глазки. — Вижу, кошке ты понравилась, — усмехнулся я, открывая один из шкафчиков. — Чёрный, зелёный? — На твой вкус. Так всё же, она твоя? — Ага. Подобрал буквально вчера днём. Вернее, она сама за нами увязалась, пока мы гуляли около магазина. — Здорово, — Люси погладила кошку. — Мне отец не разрешил даже сову завести, хотя мы растолковывали, как полезна она может быть. Хотя Мириам и предлагала поселить её у них и забирать перед поездкой в школу. — Все взрослые упрямые и странные, — проворчала Эйприл. — Так, осталось только подождать, — резюмировал я, водружая чайник на стол. — А с пакетиками ждать не надо, — усмехнулась Эйприл, снова делая глоток. Лицо сестры перекосило. — Фу-у… передержала. — Вот об этом я и говорил, фу, — рассмеялся я. — Люси, а пока мы ждём чай, хочешь, покажем тебе дом? — Спросила Прил, повернувшись к девочке. — Можем начать с подвала, покажу свои разработки. — П-подвала? — Настороженно переспросила Люси. — Ну да. Ремус, Меда и Тед создали для меня там мастерскую, — гордо похвасталась сестра. — Потому что заклинания переноса целого гаража в другое графство не существует. Да и Арутр был бы против. — Может, лучше начать с библиотеки? — Неуверенно спросил я. — До библиотеки пилить и пилить, а дверь в подвал — вот она! — Прил махнула рукой, снеся со стола чашку. — Ой.        С хлопком рядом с ней появилась домовиха. Покачав головой, она щёлкнула пальцами, после чего подняла целую кружку, поставила её на стол, из кармашка оранжевой юбочки достала маленькую тряпочку и вытерла остатки чая. — Мисс Эйприл, нужно же быть осторожнее, — тихо сказала эльфиха. — С чаем не стоит так обращаться. Тем более, что вы могли облить вашу гостью. — Извини, Честа, — потупилась Эйприл. — Честа, если что, можешь угощаться чаем, — предложил я, заглядывая в чайник. — Спасибо, мистер Ричард, но я пока что не в праве это делать, — покосившись на Люси, сказала Честа.        Люси, до той поры ни разу в жизни не видевшая домовиков, изумлённо смотрела на Честу. — Лу, это Честа, домовой эльф семьи Блэк, — представила Эйприл. — Ну, а точнее, наш, раз наша мама тоже Блэк. Честа, это Люси. Наша хорошая подруга. — Для меня честь познакомиться с юной волшебницей, — Честа отвесила такой низкий поклон, что я побоялся, что она носом заденет пол. — Мистер Ричард, я могу уйти? Мистер Ремус просил меня посмотреть за садом. — Да, конечно, разумеется, — пробормотал я. Домовиха исчезла. — А может, мы тебе лучше сад покажем? Или окрестности? Тут за лесом есть невероятное озеро. — А как же моя мастерская? — Обиженно воскликнула Эйприл. — Тебе просто хочется похвастаться, — фыркнул я. — Да-а-а-а, — плаксиво заявила сестра. — Ты все мои штучки видел, а Люси — нет. — Думаю, я мало что пойму в этом всём, — усмехнулась Люси. — Но, в принципе, можно. Мне всегда было любопытно, что ты там мастеришь на коленке в Хогвартсе. — А, то? Не, там я больше возилась с Дзынь-штукой. Это так, баловство, — смущённо махнула рукой Прил, подскакивая к двери в подвал. — Идём, покажу кое-что крутое. Тут у меня есть возможность ещё и с зельями проводить эксперименты. Фред сказал, что Снейп откусит мне брови, если я рискну что-то делать в его чертогах, так что в школе я делала только наработки.        Последние слова сестра говорила, спускаясь по ярко освещённой лестнице в подвал. Подвал раскинулся под всем поместьем, так что стадо бизонов могло здесь плясать кадриль, если бы пожелало. Так что выкроить местечко для безумных экспериментов Эйприл не составило для крёстного и тёти никакого труда. Вдали от хранилища вин и корнеплодов располагались две небольшие комнатки. Одна для экспериментов с зельями, другая — для механизмов. Так же Прил выделили целую кладовку, куда она могла складывать удачные результаты экспериментов. И небольшую компактную магическую печку, в которой неудачные эксперименты сжигались. Плюс, около трёх дюжин заклинаний защищали помещение от разрушения, нанесения урона дому в целом и домочадцам в частности, для отчистки воздуха и самоочищения котлов через час бездействия. — Среди механики нет ничего эдакого, — сказала Эйприл, отворяя первую дверь. — Тут меня муза пока что покинула. Даже щенка из шестерёнок собрать не смогла, хотя и пыталась. Я стремлюсь сделать более собакоподобную форму, а не просто коробочку с четырьмя ножками и странной головой. Так-так-так, тут у меня радио… о, я и забыла, что эта штука у меня есть! — Сестра радостно покрутила какую-то штуку с проводками и бросила её через плечо.        В комнате творился жуткий хаос. Всё пространство было завалено хламом, исключая крохотное рабочее пространство на верстаке и маленький пятачок пола у этого самого верстака. Сам стол, а так же все углы были завалены не пойми чем. Хотя Эйприл клялась и божилась, что всё у неё здесь в системе. На стенах были приколочены полки, на которых лежали разные собранные сестрой непонятные крокозябры. Люси с любопытством разглядывала их. Я же остался у дверей. Заходить в крохотную комнатушку было выше моих сил. Мне самого факта того, что я в подвале, хватало с головой. — Интересно. Знаешь, любопытно, у тебя есть какие-нибудь куклы? Ходячие, заводные, к примеру. — Куклы? — Чуть побледнев, спросила Эйприл. — Ещё и ходячие? Не-не-не… я предпочитаю, когда куклу двигаем мы сами, а не когда… — Сестра передёрнула плечами и замолчала. — Хуже механических кукол только марионетки. — Почему? Они смешные, — задумчиво протянула Люси, не глядя на Прил. Я настороженно посмотрел на сестру. — Не вижу ничего смешного, — проворчала Эйприл. — Стрёмные они, вот и всё. Глаза как живые, сами дёрганно так двигаются. Маленькие, вечно улыбающиеся, двигающиеся на ниточках, безвольные, похожие на детей…        В голосе Эйприл начали сквозить нотки лёгкой паники. Я поспешно отошёл от двери и коснулся её плеча. Вздрогнув, она обернулась. — Я в порядке, — ответила она на не заданный вопрос. — Идём отсюда. Покажу зелья, там всё куда круче.        Вторая комната разительно отличалась от первой. Она шла длинным коридором вглубь помещения. Два шкафа с ингредиентами, каждая полочка промаркирована и подписана. Травы и сыпучие вещества на одних полках, жидкости и зелья-ингредиенты — на других. На нижних полках поблескивают прозрачно-чистые колбы, склянки, бутылочки, реторты, чашечки и прочая посуда. Всё расставлено по размеру и степени необходимости. Возле шкафов — аквариум с жабьей икрой. Дверь с табличкой «Удачные эксперименты» тихонько гудит от гуляющего по мастерской сквозняка. Тут же стоит первый рабочий стол. На нём — котёл, нож, пара склянок и, зачем-то, перегонный куб. Второй стол находится в конце длинного коридора. Над ним воздух почти звенит от различных охраняющих заклинаний. Там Эйприл создавала то, что могло быть потенциально взрывоопасным. — Я работаю аж над двумя зельями, — сказала Эйприл, достав из одного из шкафов пилотные очки. — Первое простенькое. Ты знаешь, что такое Амортенция? — Любовное зелье, — кивнула Люси. — Верно. Но отличительным её признаком является запах. Каждый чувствует то, что ему самому нравится. Мы с близнецами пораскинули мозгами, что это могло быть. Пытались выделить из рецепта то, что снижает влечение к человеку, на дарит эффектный аромат. Пока нам это не очень удавалось. Сейчас процесс вовсе остановится, тем более, что оба подопытных остались в «Норе».        Эйприл ловким движением сбила пробку и протянула нам переливающийся перламутром пузырёк. Я осторожно понюхал. — Фу, пахнет палёной шерстью, — скривился я. — А мне пахнет кислой капустой, — поморщилась Люси. — Вот дела, всего пару часов постояло, — покачала головой Эйприл. — М-да, беда. Отправим в печь. Но, вообще, если нам удастся, то только вообрази, что станет с рынком! Эти духи будут сметать с полок как горячие пирожки! Больше не будет жалоб на дурной парфюм! Представляешь, едешь в вагоне метро, а он переполняется ароматом ванили и булочек. — Во-первых, с таким рвением, тебя другие парфюмеры утопят на дне Ла-Манша, — хохотнул я. — А во-вторых, я полагаю, что люди, которые могут позволить себе такие классные духи, не будут кататься в метро. Особенно — волшебники. — Жизнь странная штука, — развела руками Эйприл, вылив содержимое пузырька в отдельный котёл. — А вот второй эксперимент более удачен. Мне удалось выяснить, что желчь глубоководной желтоносой гании меняет свою структуру и свойства, когда на неё попадает свет. Она становится менее плотной и более… расположенной к реакции с другими веществами. И узнала я это благодаря Ричарду. — Двери запирать надо, когда ты в темноте чем-то гремишь, — пожал я плечами. Да, тот «бум» был знатным, потом Эйприл два дня щеголяла обгоревшими бровями, пока Андромеда не выслала лекарство. — Но зато я смогла понять, что и с чем вошло в реакцию, и как это избежать, — похвасталась Прил, помахав перед нашим носом склянкой, завёрнутой в чёрный бархатный мешочек. В таких украшения ювелирные продают.        Сестра подбежала к дальнему столу и закрепила зелье на небольшом штативе. Ниточку от мешка она присоединила к старой машинке с длинным крюком. Вернувшись, Прил протянула нам очки с затемнёнными стёклами и махнула рукой. В сумраке виднелись очертания нескольких мешков картошки, сваленных друг на друга. Присев за этой баррикадой, сестра достала из кармана небольшой пульт управления и нажала кнопку. Послышалось жужжание. Машинка поехала, стянув со склянки мешочек. Ярко-жёлтый пузырёк остался на штативе. Прил нахмурилась и достала из одного из ящичков фонарик. Как только яркий белый луч попал на пузатое стекло, зелье потемнело, стало ярко-рыжим и…        Случись это где-то в другом месте, «БУМ» слышен был бы на весь лес, а взрыв заставил бы поместье немного зайтись мелкой дрожью неврастеника. Но, спасибо трудам Рема и Теда, обошлось. Яркая огненная вспышка пару секунд висела, заключённая в пузырь. Разве что осколки полетели по помещению, да лёгкий ветерок вместо взрывной волны, обдал нас. Сквозь тёмные очки мы видели пляску света и огня в пузыре, после чего он бесследно исчез. — Это идея Болка, — сказала Эйприл, сдёргивая очки. — Заключать огонь, дым и пар в такие вот пузыри. Они сами появляются. Ремус говорил, что только благодаря этому заклинанию вся книжная лавка не пропахла табачным дымом. — И благодаря ему нам на голову не упал целый дом, — пробурчал я. — Что скажешь, Люси? — Это просто невероятно, — восхищённо пробормотала она. — Опасно и безрассудно, конечно, но невероятно. Я даже подумать не могла, что ты такой гений, Эйприл.        Сестра смущённо покраснела. А я решительно схватил обеих девчонок под руки. В конце концов, я и так пробыл в подвале дольше положенного. Хватит в храбреца играть, мне минуты три уже мерещится, как стены двигаются, а потолок опасно накреняется. Показательное выступление зелья Эйприл это даже усугубило. Всё. Наигрались. Теперь наверх, к свету.