***
Когда я выхожу из студии, отпустив детей и обговорив с близнецами будущее выступление, город во всю гудит. По улице то и дело пролетают машины, а люди спешат занять места в ближайших кафе, чтобы вкусно пообедать. Я скидываю в сумку ключи, а за ними и шапку, потому что воздух значительно прогрелся с утра. Сегодня меня ждет вечер в компании «капитана Джека», а не ноутбука и тишины, и это несомненно радует. Задумавшись, я медленно закрываю дверь, залипнув на мельтешашие на втором этаже шторы. Меня вдруг привлекает звук зажигания машины: сначала сильное дребезжание, а затем кряхрение, переходящее в еле различимую вибрацию. Из-за здания медленно выкатывается черный джип, поблескивающий на солнце, но довольно потрепанный, с облезшей краской на юбке и бампере. Мне даже поначалу кажется, что водитель, мужчина со светлыми волосами, выбивающимися из кислотно-зеленой шапки, и в темных очках, провожает меня взглядом. Но я лишь поражаюсь своему зрению и забываю об этом, как только дверь с хлопком закрывается. На студии меня ждет Егор. Он обещал пообедать со мной в открывшемся недавно ресторанчике правильного питания на Новом Арбате, но из-за сегодняшнего отъезда задерживается, доделывая документы. Со станции метро я выхожу бодренькая, но до жути голодная, еле борюсь с желанием завернуть за шаурмой или бургером. А в студии атмосфера совсем не схожа с уличной: никакой приятной обеденной суеты и теплой атмосферы, лишь беготня, крики, и даже кафе пустует. Я поднимаюсь в кабинет Крида, однако парня там не застаю, лишь секретарь собирает разбросанные на диване бумаги и грязные кружки. Кивнув девушке, забираю со стола ключи от Мерседеса, набираю Егора, но тот не берет трубку. — Потеряла кого-то? — слышу знакомый голос за спиной и мелодию IPhone. Улыбающийся, но замученный, с опухшими от недосыпа глазами и уже привычной щетиной, он держит в руках телефон, где я все еще пытаюсь дозвониться. Приобняв Булаткина, вкладываю в его руку ключ. — Ну что, идем? — блондин обнимает меня за плечо, и пока мы спускаемся, я разглядываю татуировку на его кисти. Ее уже уже столько лет фанаты «узнают из тысячи других», а я никогда и не заостряла внимания. Надпись немного выцвела, ведь давно не было коррекции, но смотрится все так же эффектно. Накрываю её ладонью. В кафе полно народу; даже несмотря на то, что бармен быстро справляется с работой, очередь собралась приличная. Егор остается дожидаться меня, а машине, а я, добравшись до бара, прохожу в административное помещение персонала. Там меня ждет Олеся, старая знакомая. Ее короткие светлые волосы спадают на лоб, и та постоянно заправляет пряди за ухо. Увидев меня, девушка подсказывает со своего места, чуть не опрокинув кружку с чаем, и обнимает. Давненько мы не виделись. — Булаткин сегодня улетает, но я все равно вытащила его сюда, — говорю я, когда Олеся выглядывает из кабинета и просит повара сделать кое-что для меня и Егора. Она возвращается с хрустящим крафтовым пакетом в руках и двумя стаканами ароматного зеленого чая на подставке. Поблагодарив подругу, я выхожу из кафе и запрыгиваю в черный Гелентваген. — Вернемся в офис? Мне нужно подписать кое-какие бумаги, пока я не улетел, — Крид заводит машину, забрав у меня чай, и ставит в специальный подстаканник. — Может, хотя бы пообедаем не в твоем кабинете? Запремся в танцзале, расстелим маты и спокойно поедим, — фыркаю я и отворачиваюсь к окну. Погода разыгралась, солнце греет, а я хмурая, как дождевая туча. — Даш, мы уже обсуждали это, — отвечает Егор, касаясь моего колена. Он кладет на него руку и слегка сжимает. Но я не реагирую, лишь вздыхаю и сжимаю сильнее пакет. — Хорошо, пока ты будешь брать ключи у Светы и разбирать пакет, я поставлю все подписи и сразу приду. О’кей? Если Крида игнорировать, он сойдет с ума — это я уяснила сразу. Для него не существует хуже наказания, чем молчание, особенно, когда не ладится с близкими людьми. Именно поэтому я продолжаю провожать взглядом светофоры и поджимаю губы. Вдруг автомобиль сворачивает главной дороги и, проехав по дворам, выезжает к парку. Егор паркуется у кондитории, пару секунд молчит, и, кинув «выходи», хлопает дверью. — Мы идем обедать в парк. В принципе, не так холодно, но я могу взять плед, — он с заднего сидения стягивает плед, белый в синюю клетку, и блокирует двери Мерседеса. — Может, ты перестанешь дуться? — тянет меня и прижимает к себе, носом зарывается в мои волосы. — Перестану, — отдаю Криду пакет и холодными руками обнимаю за шею. — Если ты заберешь чай из машины. Блондин кидает взгляд на меня, переводит его на Мерседес и вспоминает, что оставил его в подстаканниках. — Да блин.***
Большие панорамные окна открывают вид на оживленную улочку Москвы, и проходящие мимо бара люди спокойно могут разглядеть посетителей заведения. Мы с Кариной сидим у самого окна, за высоким столом. Лучи заката играют в бокалах, пуская разноцветные искры. В бокалах легкое шампанское, белое полусладкое. И полное расслабление. Атмосфера самая располагающая. После тяжелого дня и прощания, пусть и на пару дней, с Егором мне не хватает именно этого. Я протягиваю вино медленно, наслаждаясь открывающимся из окна садящимся солнцем и Imagine Dragons, играющими в подвешенных к потолку колонках. Волосы подруги окрасились в розовый, окунувшись в закат, как и облака. Карина, кажется, тоже отошла от навалившихся на ее хрупкие плечи проблем. Девушка вертит в руках стеклянный бокал, наблюдая, как шампанское, пузырясь, стекает по его стенкам и еле слышно шипит. — Все ведь будет хорошо? — вдруг тихо спрашивает блондинка, обернувшись ко мне и слабо улыбнувшись. Я склонила голову набок, увлеченная ее эйфорией. Мне настолько хорошо, что я слабо соображаю, и до меня только-только доходят слова подруги. — Все будет. Все будет хо-ро-шо, — на выдохе отвечаю я, прислонив свой бокал к ее бокалу. Раздается характерное «дзынь». Вскоре легкая музыка в баре начинает перекликаться с ночным клубом, расположенным на цокольном этаже. Ритмичная музыка наполняет помещение вибрацией, а на смену давно севшему солнцу приходит тусклое освещение софитов. Карина спрыгивает со стула, и шпильки цокают, коснувшись бетонного пола. — Кажется, мы собирались напиться, — улыбка подруги становится хитрой, а яркая помада на губах придает блондинке яркости. Я киваю. — Только сначала… У меня есть предложение. Пойдем. Мы выходим на небольшую парковку. Фары серой Audi моргают, подруга заводит авто. Дорога практически пустая, а редкие машины несутся с такой скоростью, что и не замечаешь. Так делает и наша «немка». Мелькают фонари, огоньки домов, позади остается Москва-сити. Карина тыкает в экран панели управления, и открывается люк. Мы переглядываемся. — Я знаю, ты хочешь, — кричит она, чтобы заглушить шум ветра. — Давай же. Позабыв про куртку, я скидываю туфли и с ногами забираюсь на сидение. Поначалу очень холодно, ветер бьет в лицо и обжигает кожу, но это ничто, по сравнению с ощущениями. Карина прибавляет звук, и за Audi тянется полоса мелодии. Подруга включает группу Coldplay, их знаменитый трек «Paradise». Раскинув руки, кричу. Голос хриплый, но счастье звучит именно так. «Она мечтала о рае каждый раз, когда закрывала глаза» Волосы развиваются по ветру, глаза слезятся от ледяного воздуха, проезжающие мимо машины сигналят, и я кричу им в ответ. Пальцы онемели, а через тонкую ткань платья чувствуется накалившаяся морозом крыша авто. Но сегодня я — королева ночи — и мне все равно на побочные эффекты «волшебства». Интересно, чем я буду платить — всякая «магия» имеет свою цену. Но сейчас мне наплевать. Передо мной весь город.***
В клубе атмосфера совершенно другая: гремящей музыке и пьяным танцам явно не сравниться с гулом улицы. Но светомузыка быстро захватывает меня, а Карина тянет к бару, и я не замечаю, как опустошаю первый бокал «Дайкири». Я ведь говорила, что буду пить ром. Это еще сильнее расслабляет меня, и я растекаюсь по столу, словно после сеанса массажа. Недалеко от нас, играя с номерком от гардероба, сидит молодой человек. Он то и дело переговаривается с барменом и хохочет. Но вскоре подходит к нам и бесцеремонно обнимает Карину за талию. Передо мной возникает «Куба либре» — простенькая кола с золотым ромом и льдом. — Девушки, можно с вами познакомиться? — он явно пьян. Или уже я. Карина оглядывается на молодого человека и лукаво улыбается. — Попробуй, — она подмигивает ему. Когда незнакомец усаживается между нами, я могу его рассмотреть лучше. Светлые волнистые волосы уложены набок, лицо идеально выбрито. В темных, возможно, карих глазах играет светомузыка. Парень улыбается, оголяя зубы. На нем легкая белая рубашка, заправленная в джинсы, и часы на железном ремешке. Привыкнув в Егору и тому, как он одевается, я сразу догадываюсь, что это паренек в кармане держит не больше ста долларов. И когда я стала такой.? — Как зовут таких красавиц? — огромные колонки расположены по ту сторону танцпола, и я четко слышу голос молодого человека. Он пытается коснуться меня, положить руку мне на колено, но я ловко кручусь на барном стуле и ускальзываю. — Карина, — отвечает подруга. Она совсем пьяная и, кажется, счастливая. Однако мне не нравится этот тип, но я не собираюсь портить девушке вечер. Я подбадриваю ее улыбкой. — Оу, какое замечательное имя, — он явно льстит. Причем, совершенно не прикрыто. Ведет себя, как девчонка, выпрашивающая у своего бойфренда пару купюр на новые туфли, которые она наденет лишь однажды и то ради красивых фотографий. — А тебя как зовут? — когда обращаются ко мне, я вздрагиваю, а соломинка вываливается из бокала. Смущаясь, пихаю её обратно в лед. «Даша». — Не менее замечательно имя, — курлыкает он, — но все же твоя подружка мне нравится больше. — Не претендую, — поднимаю руки, согнутые в локтях, вверх и закидываю ногу на ногу. — Может, выпьем за знакомство? — не отстает тот, откровенно клеясь к моей подруге, и наваливается на барную стойку. — Кирилл, кстати, — киваю, а Карина наблюдает за каждым его движением. — Три текилы за мой счет. Мы уходим в отрыв. Танцоп ревет, диджей идеально подбирает музыку, и я не могу стоять на ногах. Отрываюсь по полной, изредка поглядывая на подругу. Тело двигается само по себе, голова совершенно пустая: никаких проблем и давящих на мозг ситуаций. Снова закрываю глаза, отдаваясь ритму. По спине стекает капля пота, в клубе нереально жарко. Я возвращаюсь к бару, чтобы освежиться. Карина вместе с Кириллом. Милуются. Парень протягивает мне коктейль.***
Солнце бьет в глаза, и я начинаю ворочаться. Не сразу открываю глаза, просто утыкаюсь носом в подушку и, лишь привыкнув, осматриваюсь. Кремового цвета постельное белье. В ногах покрывало с восточным принтом. Напротив огромной, двухспальной кровати висит большой плазменный телевизор, а под ним тумба со стойкой журналов, вазой с цветами и телефоном. Голова невыносимо гудит, а в горле сухо и скребет. По телу пробегается волнение, и щеки вспыхивают. Я тру запястье — на левой руке огромный синяк размером со средний лайм. Браслет, подаренный Егором на Рождество, на месте. Меня прошибает холодный пот. Я поднимаюсь с кровати и замечаю на простыни, а затем и на пальцах следы черной краски. Пахнет противно — меня чуть не выворачивает. Беру с тумбы бутылку с водой, стеклянную и без этикетки, и делаю несколько глотков. Становится значительно лучше, но только я слышу голоса, снова кидает в дрожь. Я чуть не роняю воду, поймав на лету, и ставлю обратно. В соседней комнате четыре небольших дивана, стоящих вокруг стеклянного журнального столика. Я узнаю этот «пейзаж», но не припомню точно. Дверь напротив распахивается и, смеясь, появляются Кирилл и Карина. Выдыхаю — подруга рядом. Послав девушке воздушный поцелуй и подмигнув мне, блондин уходит. На мне махровый халат, о который я вытираю испачканные пальцы и мокрые ладони. Я в одном нижнем белье и чертовом халате. Слева надпись «Отель «Вега». Мы в президентских апартаментах. В президентских апартаментах отеля Смирнова.