***
Двери консульства открыл констебль Торнбулл. Судя по опухшим глазам, за последнее время этот впечатлительный молодой человек не раз пускал скупую мужскую слезу. — Добро пожаловать на территорию Канады, — грустно и томно произнес он. — Чем могу помочь? — Нам нужно переговорить с вашим руководством, офицер! — объяснил Ковальски. Инспектор Тэтчер приняла гостей в своем кабинете спустя пятнадцать минут ожидания. Выглядела она безупречно, как, впрочем, и всегда, но вокруг нее витало такое напряжение, что его, казалось, можно было потрогать руками. — Итак, с какой целью вы прибыли? — женщина поприветствовала полицейских стоя, а затем села в офисное кресло за стол. — Сэр, — начала диалог Сирин в принятой официальной форме, — дело в том, что мы с детективом Ковальски ведем свое расследование относительно дела констебля Фрейзера… Услышав имя подчиненного, инспектор не подала виду, что встревожена его положением. Она лишь набрала в грудь воздуха и затаила дыхание, пристально и мрачно взирая на собеседницу. — Неофициально, конечно, — вставил детектив, — Но то, что нам удалось выяснить, абсолютно не пойдет на пользу Бену. Все говорит о его прямой причастности… — Мы сотрудничаем с ФБР, — ответила Тэтчер, — Меня не посвящают в тонкости, но подобное заявление я слышу не впервые, а они и рады, как я посмотрю… Так что вы хотите от меня, учитывая узкий круг моих полномочий? Я даже не могу добиться экстрадиции констебля на родину. — Нам нужен доступ в изолятор, чтобы провести кое-какие исследования. Мы хотим ввести Бентона в состояние гипноза и попробовать таким образом хоть немного прояснить ситуацию, — поделилась планом Сирин. — В суде все, что вы получите таким методом не будет принято во внимание. — Это не для суда, сэр. Нам необходима хоть какая-то зацепка. Никто из тех, кто хорошо знает Фрейзера, не верит в его причастность. Если вы согласитесь, мы сегодня же свяжемся со специалистом, а вы сможете провести его и присутствовать на сеансе вместе с адвокатом и лейтенантом Уэлшем. — Хорошо, — задумчиво произнесла инспектор, — я сделаю все возможное, чтобы добиться встречи в констеблем. Наша страна не может потерять такого преданного гражданина! Пусть ваш специалист будет наготове, как только я получу разрешение на свидание, позвоню вам. — Спасибо, сэр! — Сирин встала и протянула женщине руку. Та ответила на ее жест и такой же со стороны Рэя и проводила гостей до двери своего кабинета.— Это наша последняя надежда, — на прощание сказала девушка. — Это его последняя надежда, — ответила Тэтчер, закрыла дверь, прислонилась к ней спиной и тяжело вздохнула. Встреча была организована через день после разговора в консульстве. Ни Рэя, ни Сирин в изоляторе, конечно же, не было, так как это явно или косвенно могло бы подтвердить их причастность (Тэтчер предусмотрительно взяла инициативу на себя). Уэлш же, догадываясь обо всем, продолжал молчать, руководствуясь извечной истиной «не пойман-не вор». За сеансом гипноза они с инспектором, адвокатом и еще парой федеральных агентов наблюдали через стекло, так сказать, для чистоты эксперимента, но изначальное предвкушение победы сторонников невиновности Бентона Фрейзера к концу процедуры сменилось горьким разочарованием и новым чувством тревоги. Сирин и Ковальски ждали начальство в участке. Детектив менял место дислокации каждые пять-семь минут, то стоя над своим рабочим столом, то сидя за ним, закинув ноги на столешницу, то бесцельно перебирая папки в стеллаже. Девушка же снова отвлекалась работой, скрывшись в своем отделе. Уэлш и Тэтчер прибыли уже ближе к вечеру. Встречал их весь участок. Особенно взволнованной была женская его составляющая. Молча пройдя мимо толпы, мужчина и женщина уединились в кабинете шефа полиции. — Можно? — Рэй отважился заглянуть только через полчаса. С одной стороны, он уповал на положительный исход встречи Бена с психиатром, с другой — мучился сомнениями, и страх услышать плохие новости вновь то и дело останавливал его. Лейтенант жестом предложил ему войти. — Минутку, — попросил Ковальски и помчался к криптологам. Вскоре он предстал перед Уэлшем уже с Сирин. Лейтенант все так же молчал указал на диванчик в углу, дав понять офицерам, что лучше присесть. Их коллеги собрались за внутренними окнами, в ожидании вердикта заглядывая в кабинет. Тэтчер расположилась в кресле для посетителей, сцепила руки в замок, склонила голову к груди и, не мигая, смотрела в пол. Между тем, из динамиков диктофона звучали голоса врача и констебля Фрейзера. — Итак, что происходит в данный момент? — спросил психиатр на перемотанной до нужного места записи. Тембр его голоса звучал очень успокаивающе. — Я спорю с мистером Крейном по поводу его незаконной деятельности на территории Канады, — с львиной долей самообладания отвечает Бен. — Вы одни? — Нет… Мы в холле его компании, вокруг люди… Меня не пустили к нему, поэтому мне пришлось ждать обеденного перерыва. — Вы угрожаете мистеру Крейну? — Я говорю, что докажу его причастность, чего бы мне это ни стоило, но о расправе речи не идет. — Хорошо. Теперь давайте перенесемся к тому моменту, когда произошло убийство. Где вы? — Я проследил за Крейном… Довел его до переулка между Вест-Адиссон-стрит и Вест-Уэйвленд-авеню в Ригли Вилл… Там потерял. В переулке не было никаких дверей или зазоров, только тупик. Теперь слышу возню… Оборачиваюсь… — Что вы видите? — врач явно оживился. Бен помолчал некоторое время, затем ответил: — Вокруг лес. Холодно. На земле стоит большой фонарь, в его луче снежинки кружатся… Смотрю в небо… Первый снег пошел… — С вами рядом кто-то есть? — Не уверен… — Что вы делаете в лесу? — Стою на коленях перед свежей могилой… Шея болит. — Вы ранены? — Нет… Но очень устал. Голова кружится… — Откуда вы знаете, что место, перед которым вы стоите — могила? — Я знаю, что здесь захоронено тело, — удивляясь собственным словам, отвечает констебль. — Вы его похоронили? — задает самый главный вопрос врач. — Я… Пауза. Рэй сжал кулаки и стиснул зубы так, что они заскрежетали, а Сирин это «Я» ударило в голову так, будто она находилась под самым огромным колоколом в мире. — Не помню… — еще более удивленно продолжил Бен. — Что происходит дальше? — Тишина… Темнота… — помолчав еще мгновение, ответил канадец. — Потом яркий свет прямо в глаза, множество голосов и люди в форменный куртках… Федералы… Уэлш остановил запись. Рэй и Сирин переглянулись. — Это невозможно! — выпалил детектив. — Мы сами в недоумении, — ответил лейтенант, — но врач сказал, что существует такой способ гипноза, при котором воспоминания скрываются настолько глубоко, что изъять их оттуда под силу единицам и то из старой школы. Опасен он тем, что при его неумелом использовании можно перепутать вообще все воспоминания человека. То есть, закрыть их труда не составит, а вот изъять… Проще выяснить, кем человек был в прошлой жизни… — И насколько стар этот способ? — уточнила Сирин. — Я так поняла, начала двадцатого века… — включилась в разговор инспектор, не меняя позы. — Ситуация весьма прискорбная, но есть у меня хороший знакомый, которому по плечу справиться с такой задачей. Теоретически… — Почему теоретически? — Он живет в доме престарелых в Торонто… И у него "Альцгеймер"… — Прелестно! В какой промежуток своей жизни Фрейзер так разгневал Богов, что вынужден терпеть эту карму? — Ковальски вскочил с дивана. — Плохо дело, — сиплым голосом подытожил Уэлш. — Попробовать стоит, — неуверенно проговорила Тэтчер. — Вы планируете тащить ненадежного старикана самолетом в Чикаго?! — скептично поинтересовался Рэй. — У вас есть другое предложение?! — женщина недобро покосилась на него. — Нет… — от ее взгляда у Ковальски перехватило дыхание. — Тогда займитесь своими непосредственными обязанностями!***
Еще через два дня пришла новость о том, что престарелый гипнотизер скончался во время перелета из Торонто, и теперь над его телом собрались уже пятеро человек: лейтенант Уэлш, подавленная Маргарет Тэтчер, обозленный на все сущее Рэй, Сирин, судорожно пытающаяся сопоставить все факты и найти ответы в своей голове, и властелин анатомии — прозектор двадцать седьмого участка. — Как? — с отчаянием в голосе вопросил Ковальски. — Остановка сердца, — выдавила инспектор. — Он посетил уборную в самолете, потом сел на свое место, сказал, что очень устал и хочет спать, хотя до этого был весьма бодр, мы много говорили… А потом просто не проснулся… — Фортуна не на нашей стороне… — Подожди, — одернула его истерию Сирин, — Бен тоже говорил, что устал. В том переулке его явно выключили… Был кто-то еще! Фрейзер арестован, Крейн мертв, а господин… — Лиам Логан, — подсказала имя инспектор. — Господин Логан, — кивнула девушка, — до этого ведший себя весьма активно, отлучится на пару минут, почувствовал себя изможденным и почил во сне. Док, его могли убить? — Сирин, он древний дедуля, страдавший деменцией альцгеймеровского типа, у таких настроение и возбуждение, перемежающиеся с угнетением крайне нестабильны, — воскликнул детектив. — У них периоды беспамятства и просветления крайне нестабильны, — поправил его патологоанатом. — А учитывая количество прописанных препаратов, значащихся в его истории болезни, любезно предоставленной инспектором Тэтчер, и количество отметин от инъекций в разных частях тела, настроение мистера Логана, да и организм в целом, держали под строгим контролем, — он сурово взглянул на главу канадского консульства поверх очков. — Я не имею права говорить об этом, — потупила взгляд женщина. — Тем более, к делу его прежняя жизнь не относится… — Личный гипнотизер Ее Величества?! — не преминул сострить Ковальски. — Теперь нам еще и это предстоит узнать, — перебил его Уэлш, состроив злобную гримасу в сторону подчиненного. — Как бы то ни было, вы вынуждены потребовать у руководства аэропорта приостановить эксплуатацию воздушного судна под предлогом возможного преступления и подключить все ваши связи, дабы обойти федералов. У меня на это, к сожалению, нет прав. Субъект, затеявший эту адскую игру, существует, и он на шаг впереди нас всех. — Могу сказать только то, что сердце Лиама до случившегося было совершенно здорово, как и вся сосудистая система, несмотря на прогрессирующую болезнь. Случай, честно говоря, уникальный… — вернулся к вопросу Сирин прозектор. — При вскрытии, я обнаружил обширный участок поражения сердечной мышцы и кровоизлияние в головном мозге, как будто ему ввели лошадиную дозу эпинефрина. — Этот препарат возможно обнаружить? — К сожалению, нет. Он сродни естественному гормону — адреналину, быстро разрушается, не оставляя следов. Но если было что-то еще, я смогу сказать только через некоторое время. Пробы еще не готовы. — А если инъекция все же сделана, возможно установить время введения препарата по отметинам от иглы? — Только приблизительно, но так как до вылета ему сделали несколько уколов, боюсь, наши изыскания в этом направлении сводятся к нулю… Мне кажется, ситуацию пытались выставить таким образом, будто человек не перенес полет, и все случилось якобы из-за реакции организма на резкую смену давления. Я это полностью исключаю. Может быть он и в космос еще слетал бы… Только потом забыл бы, зачем. — Поэтому его отпустили без сопровождения медиков? — поинтересовался Уэлш у инспектора. — Под мою ответственность… — тихо проговорила женщина. Такой разбитой ее не видел еще никто. — Ладно, не время посыпать голову пеплом. Держите меня в курсе! — А нам что делать? — как бы между прочим спросила Сирин, надеясь, что их с Рэей официально подключат к расследованию. — Работать! — лаконично и строго ответил лейтенант. — Да, сэр! — отчеканил Рэй, и развернув девушку спиной к себе, за плечи вывел из секционной. — Работать, так работать, — уже в коридоре как-то оптимистично воскликнул Ковальски. — Едем к криминалистам. Они позвонили, сказали, что зеркала чистые, но есть один любопытный момент. И как раз по твоей части! — Постойте! — окликнула напарников инспектор. — Постойте, — нагнав их, повторила она. — Есть один момент. Рэй и Сирин снова переглянулись. — На теле человека имеется множество болевых точек. Одна из них находится на плече, немного ближе к шее, силовое воздействие на нее ведет к потере сознания. Побочный эффект после того, как человек приходить в себя — усталость… Я думаю, тот кто ищет расправы над Беном… Констеблем Фрейзером… Его самого он отключил ударом по сонной артерии и обработал сознание, а Лиама Логана усыпил именно посредством этой болевой точки, чтобы не оставить следов. — В таком случае, все сходится… — согласилась Сирин. — В переулке Бена мог ударить Лесли Крейн, тогда к отметинам и боли в шее вопросов не возникнет, завязалась драка, итог — убийство городского чиновника, и потеря памяти очень кстати. Информация, полученная под гипнозом рассмотрению не подлежит, а на теле Логана нет никаких ссадин, он вполне мог умереть от проблем со здоровьем. — Пытаешься обставить, ублюдок?! — тряхнул головой Рэй, — Ну-ну!