Любовь не сова

Ви сидит на диване, сложив ноги по-турецки, и обнимает подушку, наблюдая, как суетится Чонгук, расхаживая из стороны в сторону и что-то при этом ворчит себе под нос. Ким уже давно заметил ужасную переменчивость настроения макнэ, а сейчас думает-гадает с чего всё началось. Без преувеличения, началось всё со слов самого Чона: — «Я люблю тебя, Бёлли-я», — вот с чего. Тэхён тяжело вздыхает, смотрит на Чонгука из-под чёлки и решается спросить: — Что случилось? Макнэ останавливается по среди комнаты и смотрит на растерянного хёна. Хмурится, треплет волосы и раздражённо рычит, как бы показывая, что всё, на самом деле, очень плохо, а после добавляет: — Почему девчонки такие выдумщицы? Ким мнит себя детективом, задумчиво потирая подбородок, начинает строить догадки, что в этом деле точно замешана Кан Ханбёль и корчит суперумную гримасу. Ви думает, что понятия не имеет, как это — сделать умное лицо — кто-нибудь вообще знает, как оно выглядит? Он основывается на мимике лидера, хён же умный, вроде как. Сам Репмон-хён не уверен в этом, так же, как и в роли «тупенького» Тэхёна. — Сумасшедшая женщина приревновала меня к корди-нуне, — поясняет Чонгук, потирая переносицу. Нет, Ви не дурак и вообще-то считает себя очень даже умным малым, просто имиджу него такой. А на душе так гадко о этого амплуа, словно он актер одной роли, которая будет преследовать его всю жизнь. Чонгук, честно говоря, давно заметил, что Ви-хён как-то притих в последнее время, а сейчас, кроме своего вопроса, слова не говорит. И, кажется, слушает да не слышит. Прямо всё чудливее и страноватее. Это молчание продолжается добрых пару минут, пока к ним в гримёрку с выпученными глазами не вваливается Сохи. Она подпирает дверь спиной и судорожно выдыхает. А по ту сторону слышно, как гневными тирадами захлёбывается Ханбёль, угрожая выломать «эту чёртову дверь, если Ким сама не сдастся с повинной», чего она делать явно не намерена. Оба парня озадаченно смотрят на гостью в ожидании каких-либо объяснений, и если Чонгук смотрит своим удивлённым оленьим взглядом, то Тэ будто оживает, излучая лучи добра и нежности, словно маленький единорожек. — Чонгук, — вдруг кричит Сохи, смотря на парня, будто тот спасательный круг для утопающего, — утихомирь её, а то она какая-то нервная в последнее время. Чонгук молчит и думает, почему это он должен отдуваться за Сохи, ведь это из-за неё Ханбёль (не Бёлли, заметьте) беснует и угрожает задушить. А Сохи уже не может сдерживать попытки подруги ворваться в гримёрку, поэтому смотрит таким жалостливым взглядом, что даже самому Чон-кролику-Чонгуку стало завидно и жалко одновременно. На самом деле у Чонгука просто нет другого выхода, поэтому он обречённо вздыхает и подходит к подруге, отодвигая ту в сторону. Дверь распахивается с такой силой, что чуть не слетает с петель, а на пороге Ханбёль уже готовая обрушить на младшую гнев господень, но Кан тут же осекается, встречаясь взглядом с хмурым Чонгуком. Парень удивляется не меньше, потому что привык видеть перед собой девушку, свою девушку шатенкой с длинными волосами, а не как сейчас – рыжую, еще и подстриженную по плечи. — Что с твоей причёской? — Чонгук был уверен до этого, что скажет уже абсолютно всё, что накопилось, но былая уверенность куда-то испарилась вместе с чуть не сорванной дверью. Ханбёль, в свою очередь, словно воды в рот набрала. Она вообще не ожидала, что перед ней появится Чонгук, а не маленькая зараза, испортившая девушке планшет. Злость на младшую отпустила, сменяясь странным чувством обиды и негодования. А на что, собственно, обижалась Кан? Из-за корди-нуны, как думает Чонгук? Нет. Кан Ханбёль вовсе не обижается, злится и не в этом дело-то вообще. Чонгук понятия не имеет, что они на грани раскрытия перед фанатами, и Ханбёль велено избегать макнэ Бантан. Кем велено? Ей самой, потому что кроме ребят никто не в курсе их отношений. Чонгуков вопрос успешно пропущен мимо ушей и девушка, поджав губы, неожиданно разворачивается и убегает. Парень не успевает и слова сказать, продолжая стоять на пороге гримёрки. — Айщ! — ему ужасно хочется выругаться, но всё, что он делает: вымещает злость на дверном косяке, здорово приложившись по нему кулаком, а после смачно хлопает дверью. Повисла давящая тишина. Тэхён, до сих пор тихо отсиживавшийся в стороне, всегда считал, что их очередная ссора быстро себя изживёт. Кажется, это самый серьёзный разлад ЧонХанов, и Ви это абсолютно не нравится, потому что любимый отп рушится на глазах. — Эм, — неловко нарушает тишину Сохи, — я пойду, пожалуй, наверное, да, — она «крабиком» проползает мимо Чона, который так и стоял на проходе с опущенной головой, а проходящие мимо айдолы и стафф всё время пялились. — Ага, — бурчит Чонгук. — Сохи, я провожу, — подрывается внезапно Тэхён, думая, что так убьёт двух зайцев сразу, как бы жестоко это не звучало: оставит Чонгука в одиночестве подумать и побудет с Сохи наедине. Ребята по-тихому оставляют Чонгука, скрываясь за дверью. Так проходит пара недель. И если до этого на нервах были только ЧонХаны, то теперь на ушах стояли все. Бантаны из-за макнэ, потому что тот стал словно бомба замедленного действия. А вот Фоби больше переживают, что Ханбёль стала ещё более замкнутой, чем была. Ни один из них на публике не показывали этого, что было на руку агентству, которое, к слову, и не знало о существовании ЧонХанов. — Ханбёль, хватит вести себя как ребёнок, — ноет Сонхва, — поговорите уже, ну! На заднем плане макнэ-лайн уверенно киваю, соглашаясь со словами старшей. И где-то в тот же момент, в общаге Бантан, Джин говорит точно тоже самое Чонгуку. — Странная она, хён, вот и всё, — хмурясь, отвечает тот. И хоть вообще отвечает, потому что Кан наотрез отказывается затрагивать эту тему. — А ты бы хотел помириться? — так невзначай спрашивает Джин. — Я с ней и не ссорился. Она просто игнорирует меня. — Тогда с ней поговорю я, — Джин скрывается в прихожей; Чонгук успевает только окрикнуть его, но в ответ слышит только громкий хлопок дверью. Сохи очень удивляется, когда на пороге общежития появляется Сокджин с требованием провести беседу с Ханбёль. — Ну, удачки, — усмехается Ким, словив удивлённый взгляд старшего. — Я же сказала, что не голодна, — бурчит Кан, когда слышит, как кто-то заходит в комнату. Девушка лежит спиной к двери, поэтому не видит гостя. — Как не гостеприимно, юная леди, — возмущённо цокает Джин, и Ханбёль вскакивает на кровати, принимая сидячее положение. — Джин-оппа! — удивлённо восклицает она. Джин мягко улыбается и присаживается напротив Ханбёль. Кан ёрзает на месте, устраиваясь поудобнее, чтобы внимательно выслушать старшего. — Знаешь, а Чонгук ведь и не знает в чём виноват, — начинает парень и выражение лица Ханбёль моментально меняется. Она хмурится, задумываясь о чём-то; никто из ребят, даже сам Чон не знают, что происходит. Неужели ещё ни одной статейки не появилось? — Чон ни в чём и не виноват, оппа, — девушка тяжело вздыхает, прижимая ноги к своей груди. Джин хмурится, заинтересованно ожидая объяснений. Разговор предстоит долгий. Снаружи у двери в комнату околачивает груши Сохи. Ей до безумия интересно, о чём говорит Джин с Бёль. Ежу понятно о ком речь, но любопытство — оно такое. — Подслушивать не хорошо, — раздаётся низкий мужской голос над самым ухом Сохи, от чего та пугается и отпрыгивает от Тэхёна, который, кстати, взялся не пойми откуда. Ведь Джин пришёл один. — Чёрт, напугал! — схватившись за кофту в районе груди, Сохи переводит дыхание. Ви улыбается, мысленно умиляясь с реакции макнэ, а затем будто вспоминает зачем пришёл. — Хён там? — он кивает в сторону двери. Сохи кивает и продолжает подслушивать, прильнув к двери ухом. Оправдываться перед Ви уже поздно, поэтому девушка продолжает без зазрения совести своё грязное занятие, пока тот не нарушает тишину, не оставляя и шанса остаться не замеченной: — Ты это так за Ханбель переживаешь или за хёна? — получилось грубее, чем хотелось, но Ви уже не остановится и будь, что будет. Сохи в искреннем недоумении, но парень не даёт ей даже ответить, продолжая свой монолог: — Все в курсе о твоих чувствах к нему и Джин-хён тоже. Не думаешь, что он бы уже сделал первый шаг, будь это взаимно? Слова оставляют неприятный осадок. Даже то, что Ви чертовски прав не оправдывают его мерзкий поступок. Разве так поступают друзья? Именно так, потому что Тэхён давно уже считает Сохи больше, чем другом. Он не может иначе, оттого и поступает, как последняя сволочь. — Тэхён? — удивляется Джин, выходя из комнаты Ханбёль. — А ты что тут делаешь? — А тебе, хён, не кажется, что это не твоё дело? — хмурится, огрызаясь Ви. Джин не верит ушам своим, но не отвечает, прищуриваясь. Ви знает, что достанется ему с лихвой, но оно того стоит, наконец-то поставить все точки над «i». — Что на тебя нашло, Тэтэ? — Сохи удивлена не меньше, поэтому не может не вмешаться, однако делает этим только хуже. — Это на меня нашло? — говорит сквозь зубы Ви, — ты на столько ослеплена хёном, что дальше своего носа не видишь? — Ви переходит на крик. В шоке на зрелище сбегаются все: Сонхва, Минён и даже Ханбёль, которую никто не видит, подползла поближе к двери. Никто не привык видеть доброго и милого Тэхёна разъярённым и таким устрашающим. Хорошего мало, поверьте. Тэхёну тоже надоело, что его не воспринимают в серьёз, а значит, пора выпустить чертей из омута и хорошенько вправить мозги одной глупой особе. Пускай он может задеть чувства, как её, так и хёна, но, как говориться, была не была. — Хён знает, но не может ответить взаимностью, — продолжает Ви уже на сбавленных тонах. Его голос хрипит немного, от волнения скорее всего, и голова раскалывается из-за непривычки кричать гневные тирады, но хочет продолжить: — Но я-то могу! Я люблю тебя, дурочка! — кричит он напоследок и уходит, хлопнув дверью. Минён тяжело вздыхая хочет направится к себе, дёргая Сонхву за рукав кофты, но она укоризненно смотрит в спину Сохи, непонятно чего ожидая. Наверное, когда прожжёт дыру в ней. Джин хмурится, потирая переносицу, а Сохи так и не замечает взглядов старшей и той приходится отступить, скрываясь вместе с Минён. Младшая Ким кусает губы и не знает куда себя деть. Джин опускает голову от неловкости. Они остались одни. Почти. Где-то за дверью, не позволяя обнаружить своё присутствие, тихонечко сидит Ханбёль, опираясь спиной на дверь. Кажется, она сейчас понимает, как выглядят они с Чонгуком со стороны. Сохи вздыхает, настолько тяжело, что Джин дёргается. Самое время что-нибудь сказать, но что-то в голову ничего совсем не лезет. — Прости, — говорит Джин и не узнаёт свой голос. Сохи хмурится и мотает головой: — Ты не должен оправдываться. Я и правда такая тупица! — Сохи выбегает из общежития с тяжёлым сердцем. Она понятия не имеет, где искать Тэхёна, пока ей на телефон не приходит сообщение от Джина, что «этот несносный мальчишка дома», от чего Сохи хоть немного улыбается. Ким Тэхён — наглая задница, потому что заставил всех волноваться, асам заперся в комнате. Когда Ким заходит в комнату, то тут уже «гостит» Чонгук, беседуя с другом «о ком-то», поэтому сначала тушуется. — Чонгук, — говорит Сохи и видит, как дёргается Тэхён от неожиданности, — ты не мог бы дать нам поговорить? — Нет, — резко отвечает за парня Ви, когда тот уже собрался уходить. — Хён, вам нужно поговорить, — говорит парень, тактично оставляя друзей одних. Сначала наступает неловкая пауза, но потом Сохи подходит ближе к кровати, на которой, спиной к ней, сидит Ви. — Тэхён, ты можешь сказать, что угодно, только выслушай меня, хорошо? — получив в ответ утвердительный кивок, девушка перевела дух, собираясь с мыслями, чтобы ничего не упустить. Ви так и не поворачивается к ней. — Я действительно была слепа. И можешь не верить, если я скажу, что чувствую нечто большее к тебе, но это так. Честно говоря, я совсем не уверена в этом, но зато точно могу сказать, что ты мне не безразличен. Думаю, мы должны попробовать перевести отношения на новый уровень, — Сохи задумывается, что ещё добавить и надеется, что Тэ не продинамит её, со своей дурацкой искренностью. — Если ты всё ещё хочешь быть со мной. Сохи вновь кусает губы, а ещё у неё сердце очень быстро доки-докает. А Тэхён молчит, предательская морда. Хотя, Сохи готова поспорить, что парень сейчас ухмыльнулся. В голове у Тэхёна фейерверки, а перед глазами стены общажной комнаты; за спиной любимая девушка, что только что, кажется, призналась в ответной симпатии. Ким Тэхён невероятно счастлив и готов горы свернуть, обещая себе, что однажды сорвёт с уст Сохи заветные три слова. — Я подумаю, — внезапно говорит Тэхён, натягивая нервы девушки, словно гитарные струны, а сам едва сдерживает смешок. Девушка безнадёжно опускает голову и думает, что вечно портит всё. Она опускает дверную ручку, чтобы уйти, но будто замирает на месте, когда слышит голос Тэхёна вновь: — Я согласен. Удивлённая Сохи оглядывается и видит улыбающегося Ви, который резко оказался возле неё, заключая в медвежьи объятия. Ким утыкается парню в грудь лбом, а Тэхён гладит её по волосам, слушая тихое шмыганье. — Ты настоящая огромная задница, Ким Тэхён! — серьёзно говорит Сохи. На этот раз парень смешок сдержать не смог.