Sed quaestio est?

      С базы все уехали чуть раньше, чем предполагалось. Василиса не знала, но Ник всё рассказал отцу, а тот, в свою очередь, решил покинуть базу, чтобы обезопасить всех. В конце концов, Огневы не виноваты, что связались с семейкой охотников. Даже Нортон понятия не имел о том, чем занимается его лучший друг. Только знал, что чем-то не очень лицеприятным.       Университет встретил девушку шквальным потоком студентов, вышедших в холл после первой пары. Довольная тем, что пришла не особо поздно, девушка стянула с головы шапку и прошла дальше, желая, наконец, поздороваться с библиотекарем. Она давно не видела её, и теперь хотела вновь о чём-нибудь поболтать. У них всегда находились темы для разговоров.       Быстро передвигаясь по коридорам, Василиса мчалась навстречу милым разговорам, и не заметила стоявшего возле стены Драгоция. Он удивлённо проследил за её передвижениями, а затем негромко свистнул.       Огнева удивлённо обернулась и улыбнулась, возвращаясь к нему.       — Прости, я тебя не заметила, — сказала она, останавливаясь рядом. В её глазах падший заметил весёлые смешинки, которые свидетельствовали о её хорошем настроении.       — Не прощаю, — сказал он и фыркнул. — Ты пробежала, не поздоровалась… куда там! Даже не заметила!       — Ну, прости… — протянула она и состроила милую гримасу. Фэш ещё пару секунд пообижался, а затем всё равно поддался и улыбнулся в ответ.       — Хорошо. Но в следующий раз обижусь надолго, — сказал он. — Как отдохнула? Всё хорошо?       Василиса вздрогнула, вспоминая фигуру в белом плаще. Она до сих пор ей снилась, заставляя просыпаться среди ночи и беспокойно озираться вокруг. Ей постоянно казалось, что кто-то за ней следит. Это ощущение не покидало её с того самого момента, как она впервые увидела плащ.       Секунду поразмыслив, стоит ли рассказывать подобное Фэшу, она решилась и, хватив его за локоть, потянула за собой. Удивлённый Драгоций даже не сопротивлялся. Просто послушно шёл за ней.       Коротко поздоровавшись с библиотекарем, девушка протащила его в самый дальний зал и, убедившись, что их никто не слышит, остановилась. Взгляд её забегал от стеллажа к стеллажу, а затем она беспокойно оперлась на один единственный стол.       — Всё хорошо? — парень подозрительно сощурился. Он примерно представлял, что она хочет ему сказать. Вот только почему она так напугана?       — Нет, — выдохнула она, поморщившись. Весёлое настроение медленно поползло вниз. И Фэш это заметил. Плечи её опустились, а взгляд сразу стал таким грустным-грустным, словно только что кто-то умер.       — Что случилось? — пересилив своё огромное эго, вредность и ещё много всяких отрицательных качеств, он заботливо положил ей руку на плечо и подошёл совсем близко.       — На меня напали. Там, на базе, — совсем тихо проговорила она, не обращая внимания на его перемещения и жесты.       — Кто? — вкрадчиво спросил он. Его губы сжались в тонкую полоску, а сам он заметно напрягся. Возможно, сейчас он узнает, кто же там был.       — Я не знаю, — ответила она и вздохнула. — Просто знаю, что это была девушка. Странная какая-то. Я её лица не видела, но могу сказать, что она явно чокнутая. У неё меч на поясе висел. А потом она угрожала мне им.       Голубые глаза Драгоция опасно сощурились. В них промелькнул тот самый огонёк, которого все в Преисподней так трепетно, с благоговейным ужасом боялись. Стоило такому огню появиться — всё, спектакль окончен.       — Какой был меч? — спросил он медленно, растягивая слова. — Как он выглядел?       — Шотландский клеймор. Сантиметров 150 в общей длине. Широкое лезвие. Двуручный. Старинный. Редкий, — тут же отчеканила она. Уж меч-то она запомнила. В отцовской коллекции был такой.       — Разбираешься в мечах? — вдруг с интересом спросил он.       — Мой отец коллекционирует их. В общем, да, кое-что я знаю, — ответила она быстро и зажмурилась, вспоминая холодное лезвие у своего горла.       — Что она говорила? — вновь спросил он, чуть склонив голову вбок.       — Как же там… — девушка задумалась. — Что-то про крылья. Мол, если светлая душа коснётся крыльев, то вновь обретут они свет… и что-то типа того. Не помню дословно.       — Вот оно что… — одними губами сказал он. В данный момент на него было страшно смотреть. Его взгляд пылал опасной решительностью. Именно такой, какой обладают серийные убийцы, продумывая своё очередное убийство. Как хорошо, что она не видела его лица в тот момент.       Неожиданно, девушка всхлипнула. Затем ещё раз. И ещё. А затем вдруг развернулась и совершенно по-детски прижалась к нему, утыкаясь носом ему в грудь. Так наивно и простодушно, как мог только человек с такой открытой душой, как у неё.       Фэш удивлённо застыл, не до конца осознавая, что произошло. Но свет её души начал согревать грудь. В голове промелькнула мысль, смахивающая на кощунство. Ему до безумия захотелось забрать этот ярко пылающий огонёк себе. Но он отогнал эти мысли, как только понял, насколько доверчиво она к нему прижимается. Даже он, с его извращённым и тёмным нравом не мог просто взять и воспользоваться моментом. Ведь он мог предложить ей сделку. Но его характер не позволял сделать это.       Прикрыв глаза, он очень осторожно обнял её в ответ, прижимая к себе и проводя ладонью по спине. В этом было что-то особенное, давно утёрянное. Какой-то необъяснимый прилив нежности, толкнувший его в грудь.       — Мне страшно, — прошептала она, сжимая в пальцах плотную ткань его толстовки. Сегодня в кое-то веке он оделся как нормальный парень, а не как главный советник Сатаны.       — Я знаю, — так же тихо ответил он, наслаждаясь моментом. Не смотря на всю драматичность ситуации, ему нравилось, как она прижимается к нему. Впервые за время их знакомства она позволила себе обнять его.       — Что я сделала ей? Почему она сказала, что я что-то у неё забрала? — девушка всхлипнула и сильнее прижалась к нему. Словно он сейчас единственная её защита.       — Возможно, она просто чокнутая, — попытался успокоить он её. Однако она была настолько напугана, что его слова просто не были услышаны.       Закатив глаза, понимая всю обречённость ситуации, парень отстранил её от себя и взял её личико в свои ладони, заглядывая прямо ей в глаза. Девушка удивлённо замерла.       «Ладно, не хочешь сама успокаиваться — я тебя успокою», — подумал он и чуть прищурился.       — А теперь вдохни и выдохни, Огнева, — сказал он. Зрачки в его глазах медленно пульсировали. Они то сходились до крошечной точки, то расширялись настолько, что закрывали почти всю радужку глаза. И Василиса застыла, неотрывно смотря ему в глаза. Сознание оказалось моментально пустым, а слёзы на глазах высохли. — Вот так. Теперь ты успокоишься, придёшь в себя. А с проблемами будем разбираться по мере поступления.       В следующий момент он прервал зрительный контакт, а девушка недоумённо встряхнула головой. Но он не дал ей и слова сказать. Просто снова прижал к себе, как-то уже не очень нежно, как в прошлый раз, и вздохнул. И вдруг его губы растянулись в хитрой ухмылке.       Между стеллажами стоял ошарашенный Маар. Василиса не видела его, поэтому со спокойной душой обняла падшего. А вот Фэш видел. И теперь в его глазах играло неприкрытое злорадство.       — Всё будет хорошо. Я не дам тебя в обиду, — нарочито мягко сказал он, не сводя взгляда с бывшего друга. — Ты же мне веришь, правда?       — Да, — откликнулась она тихо, но Броннер всё равно услышал. Скривившись, он послал в сторону Драгоция уничтожающий взгляд и исчез.

***

      Недовольный всем миром, Фэш попрощался с Василисой ещё в библиотеке, а затем исчез, пока она не видела, оказываясь в Преисподней.       Ему было наплевать на запрет. Он просто хотел обратно домой. Потому что если он остался с ней ещё хотя бы на минуту наедине — он обязательно предпринял бы попытку отнять её душу. Однако в данный момент ему казалось, что совершенно не время это делать. Рано.       Кабинет встретил его приятной прохладой. Тот же самый приятный мрак, который витал здесь всегда, старый дубовый стол, сотни свечей на всевозможных полках, которые загорелись сразу же, как только он вошёл.       Приземлившись за свой стол, в большое и мягкое кресло, он прикрыл глаза и попытался успокоиться. Главное сейчас не сорваться и не уйти обратно. Свет её души так манил… хотелось в срочном порядке забрать её. Ещё никогда прежде у него не возникало подобного желания. Такого сильного, едва преодолимого.       — Что ты тут делаешь? — послышался недовольный мелодичный голосок рядом. — Я ясно сказала тебе — не приходи сюда. Ты, конечно же, послушался меня.       — Я и так не был тут пару месяцев. Я соскучился, — ответил он и улыбнулся. Приоткрыв глаза, он протянул руку рядом стоявшей Норин и потянул на себя, заставляя её обойти стол и приземлиться к нему на колени. Уткнувшись носом ей в шею, он вновь закрыл глаза и приобнял её за талию. — И по тебе я тоже соскучился.       — Не дождёшься, я сегодня занята по горло, — догадавшись, к чему он клонит, сказала королева и фыркнула. — А вот ты взволнован. Я это чувствую. Твоё всегда кристально-прозрачное сознание сейчас заволокла тьма.       Фэш досадливо вздохнул. Раскусила.       — Ты даже не представляешь, какая тьма, — сказал он тихо, а в его голосе отчётливо слышались горькие нотки отчаянья.       — Расскажи, — попросила она, легко обнимая его за шею, заглядывая прямо в глаза.       — А нечего рассказывать, — парень прислонился лбом к её лбу и тяжело вздохнул. — Всё очень сложно. Сегодня, в библиотеке, она рассказала мне кое-что. А потом настолько сильно испугалась собственных слов, что разревелась и обняла меня. И… ты даже не представляешь, что я чувствовал в этот момент.       — Желание?       — Хуже. Мне до скрипа в зубах захотелось отнять её душу. Плевать, каким способом. Мне этого хотелось. Так сильно, как ещё никогда раньше. Мне показалось, что если ещё немного — я прямо здесь убью её и заберу душу себе. Поэтому ушёл, — пожалуй, такое он мог рассказать только ей. Той, кому он доверял больше всего на свете. Ведь когда-то она взяла его под опеку. А сейчас он отплачивает тем, что доверяет ей. — Что мне делать, Нора?       — Для начала, давай-ка очистим твоё сознание, — улыбнулась она и, прикоснувшись пальцами к его лбу, что-то зашептала. В следующий момент сознание парня просветлело, стало так легко-легко. Это была единственная светлая способность, которую девушка умудрилась сохранить до этих дней. Порой она была очень полезна. — Легче?       — Да, спасибо тебе, — он, улыбнувшись ей в ответ, легко коснулся её губ своими. Как-то ненавязчиво, словно действительно говорил «спасибо». Нора не сопротивлялась, а когда он вновь отстранился, она тяжело вздохнула.       — Ты меняешься, — сказала она тихо, проводя пальцами по его волосам. — Раньше ты бы не стал задумываться над тем, забрать ли её душу. К тому же, я приказала тебе это сделать. Но ты ослушался. Впервые. Почему?       — Знаешь, — Драгоций поднял на неё свои голубые глаза и скривил губы в горькой усмешке, — а она мне доверяет. Как наивный маленький ребёнок, верит, что я действительно могу помочь. Разве я могу так просто взять и предать её?       — Святые печенюхи, — протянула Нора с насмешкой. — Фэш, солнце моё, а ты не влюбился, нет?       — Смеёшься? Я не умею любить. Уже давно разучился, — ответил он и покрепче перехватил её за талию. — Какая у меня может быть любовь?       — А мне кажется, что ты влюбился. Ты жалеешь её, боишься предать, испортить о себе впечатление. Ты защищаешь её, когда ей это требуется. Как сейчас, когда появилась эта загадочная фигура в плаще, — перечислила королева. — Это странно. Хотя, ты никогда не был нормальным падшим, абсолютным злом. Но местные тебя как огня боятся.       — Потому что я их запугал. Пусть только сунутся — мой меч им голову быстро снесёт, — фыркнул он и вздохнул. — Но нет, ты ошибаешься. Я не люблю её. Любить — это значит быть светлым. Как мой драгоценный друг Маар. А я тёмный. И уже давно. Любить для меня так же противоестественно, как для светлых сеять хаос.       — Тогда почему ты так яро защищаешься? — Нора потрепала его по голове и поднялась на ноги. — Ладно, Склифосовский. Заканчивай свои речи. Раз уж ты здесь, то иди, помоги Вельзевулу промывать мозги двум другим правителям. У тебя это всегда неплохо получалось. И да, наш обожаемый Геральд тебя искал. Сказал, что отрубит тебе руки, если ты ещё раз подсунешь ему неправильно заполненный пергамент.       — Так и передай ему — за две руки отрубается одна голова. Расценки сегодня повысились, — невозмутимо фыркнул парень и, поднявшись на ноги, пошёл вслед за королевой.