***
Университет вновь шумел на все голоса. Кто-то что-то кричал, кто-то снова принёс снег с улицы, кто-то чуть с лестницы не свалился благодаря своему крайнему везенью. Василиса чувствовала себя просто отвратительно. Не выспавшаяся и злая, она уже хотела убивать. К сожалению, голыми руками убить сил не хватит, а орудий убийства пока не нашлось. — Библиотека нас ждёт, — послышался над самым ухом голос Драгоция. Девушка даже вздрогнула от неожиданности. — Да, точно, — согласилась она и двинулась, было, в сторону святая святых, как вдруг её за руку кто-то схватил и нагло утянул в сторону. — Что за… Марк! — Привет, Огонёчек, — хохотнул он над её недоумённым выражением лица. — Ради такой реакции я готов повторить это ещё раз. — Я убью тебя когда-нибудь. Ночью приду в твой дом и перережу тебе глотку, Ляхтич! Ты дождёшься моего праведного гнева! — зарычала она на него. — Да что ты такая злая-то с утра? — поинтересовался он с усмешкой, краем глаза смотря на двух парней, стоявших чуть поодаль. Василиса печально вздохнула и уткнулась лбом ему в плечо. — Ко мне бабушка приехала, — прохныкала она. Марк сочувствующе покачал головой и приобнял её, прижимая к себе, медленно водя рукой по волосам. — Ну, не плачь, Лисса, не плачь. Не думаю, что это надолго. Такая леди, как госпожа Огнева не сможет жить в такой квартире, как у тебя. Она маленькая, тесная и там вечные книги и бардак. В общем, ничего хорошего, — попытался успокоить он, но только получил злобный тычок под рёбра. — Ты не умеешь утешать! — прямо высказала ему она и вздохнула. — Пойдёшь в библиотеку? Или ты занят? — А ты не пойдёшь на пару? — издеваясь, спросил он. — Ага. Уже бегу и спотыкаюсь. Нет, конечно, не пойду. Что за глупые риторические вопросы? — огрызнулась Василиса и поправила рюкзак. — Ладно. Я пойду в библиотеку. Ищи меня там, окей? — Ладушки, — будто издеваясь, ответил он. На горизонте замаячила блондинистая голова его девушки Маринки, и он тут же, важной походкой индюка, направился к ней. Огнева прекрасно знала, что Маришка её терпеть не может. Встречаться они начали уже после того, как Марк и Лисса подружились. Где-то через полтора года, а может даже и позже. И, видя такие тёплые и совершенно непошлые отношения между друзьями, она дико ревновала. Пару раз пыталась даже подлянки устроить. Но Василиса не обращала на неё внимания. В итоге, та сдалась и успокоилась. Но полный ненависти взгляд никуда не исчез. Улыбнувшись злобно взглянувшей на неё Резниковой, Огнева взяла своё бренное тело и понесла его в сторону библиотеки. Настроение было так себе. Может, хотя бы книжное общество его поднимет. В помещении царила приятная тишина. Библиотекарь, молодой парень, который заменял свою бабушку на посту, сидел в кресле и меланхолично перебирал картотеку. Заметив вошедших, он приподнялся и подозрительно на них взглянул. — Кто такие? — задал он вполне логичный вопрос. — Василиса Огнева. И эти… двое, — она указала на них пальцем и фыркнула. — Я тут частый гость. Мария Антониновна меня знает. — А! Она предупреждала, да, — на этом интерес парня к рыжеволосой персоне иссяк. Девушка спокойно прошла дальше и кинула свои вещи на один из столов. Драгоций небрежно снял пальто, кинув его на спинку стула, Маар аккуратно повесил свою куртку. Василиса же уже залезла на лестницу и искала себе что-то интересное. — А чего в восемнадцатый век? Почему не современная литература? — криво улыбаясь, спросил Фэш, наблюдая за ней. — Чтобы ты спросил, — откликнулась она и вытащила с полки «Гордость и предубеждение» Джейн Остин. Быстро спустившись вниз, девушка плюхнулась на своё место. — К твоему сведению, я не очень люблю современную литературу, хотя некоторые произведения я всё же могу почитать. Если очень заинтересуют. Падший неоднозначно пожал плечами. С полки он взял первое попавшееся. Взглянув на обложку, и обнаружив на ней Достоевского, он печально вздохнул. — Ну, вот, самое оно. Для меня, — сказал он задумчиво, открывая книгу. — О, да, «Преступление и наказание» — твоя тема, а, Фэш? — усмехнулся неожиданно появившийся позади него Маар. — Захлопни рот, светлый. Тебя не спросили, — огрызнулся Драгоций в ответ и вновь улыбнулся, демонстрируя свои очаровательные ямочки на щеках. — Так о чём мы говорили, леди? — Ни о чём, — тут же ответила Василиса и, вздохнув, уткнулась в книгу. Парень из-за стола библиотекаря поглядывал на них недоверчиво. Уж неизвестно, что внушало ему недоверие: их разговор или эти парни, которые уничтожающе друг на друга смотрят. И у Огневой стали закрадываться сомнения насчёт их хороших отношений. Как-то слишком они остро воспринимают общество друг друга. Однако, как бы девушка не старалась сосредоточиться на чтении, это никак не выходило. В голову лезли различные противные мысли. К тому же, постоянно вспоминался один и тот же сон. И он не казался ей таким уж приятным. Напротив, он казался ей ужасающим. От него мурашки по коже бежали. «Давай, с тобою встретимся во сне, раз наяву мы слишком далеко…» — мысленно проговорила Василиса, бездумно пялясь в книгу. Этот стих не выходит у неё из головы вот уже второй день. С тех пор, как она проснулась ночью, испугавшись собственного сна. — О чём задумалась, соседка? — голос Фэша заставил её встрепенуться и резко поднять голову. Его глаза, как обычно, светятся какой-то снисходительной усмешкой. Безумно красивые, но их взгляд такой холодный и проницательный, что смотреть в них совершенно не хочется. — Да так, ни о чём, — она встряхнула головой и вздохнула. — И не смотри на меня так. Я тебе всё равно не расскажу. — Что-то ты не выспавшаяся какая-то. Кошмары снятся? — он вдруг хитро усмехнулся, тут же поймав на себе разъярённый взгляд Маара. Кажется, светлого возмущает такое поведение друга. Подумать только, он использует такие грязные методы манипуляции! — Мой единственный кошмар на сегодняшний день — это бабушка, которая приехала ко мне в гости и, кажется, собирается заняться моим перевоспитанием. Боюсь, у неё ничего не выйдет, — равнодушно пожала плечами она, однако с таким чувством захлопнула книгу, что даже сама этому удивилась. Она уже собиралась уходить, когда в библиотеку открылась дверь, и на пороге явила себя Марина Резникова собственной персоной. Она с каким-то аппетитом взглянула на брюнета, который одарил её одной из своих фирменных улыбок, а затем перевела недовольный взгляд на Василису, тут же скривившись, будто попробовала лимон. — Эй, Огнева, — окликнула она. — Тебе знакома женщина с рыжими волосами? Так просто одна такая тебя ищет. Говорит, что она твоя мама. — Что?.. Мама здесь? — у Огневой чуть челюсть на пол не упала. Благо, она во время с собой совладала. Однако её искреннее удивление не осталось незамеченным. — Да, представь себе, — пожала она плечами, запуская руки в карманы джинсового комбинезона. — Признаться, вы похожи. Обе заносчивые и противные до чёртиков. Кулаки Василисы сжались. Она уже давно привыкла к её вечным издёвкам, но когда дело касалось её родных — девушка была готова рвать и метать. — Не смей оскорблять мою маму, — прошипела она на блондинку, медленно выходя из-за стола. — А то что? Книжкой в меня кинешь? — усмехнулась та, оставаясь на месте. Маришка её не боялась. Напротив, она только больше злила её, чтобы Огнева вышла из себя и сорвалась. Но не тут-то было. Рыжеволосая медленно подошла к Резниковой, пристально смотря ей в глаза. А затем тишину библиотеки разрезал громкий звук пощёчины. Марина вскрикнула и инстинктивно прижала ладонь к месту удара, ошарашено смотря на Василису. Позади послышался одобрительный смешок Драгоция. — На меня ты можешь говорить всё, что угодно. Но никогда, слышишь, никогда не смей оскорблять моих родных, — медленно проговорила девушка, в то время как блондинка пыталась прийти в себя и хотя бы что-то вымолвить в ответ. — Ты чокнутая! — вскрикнула она и тут же вылетела из помещения прочь. — Марку жаловаться побежала. «Твоя Огнева меня ударила! Не общайся больше с ней», — весьма похоже изобразила Резникову Василиса и, встряхнув волосами, вышла в коридор. Фэш довольно усмехнулся и повернулся к ошарашенному Маару, который смотрел за всем действом с превеликим ужасом. — Кажется, не такая она уж и светлая, какой кажется. У меня ещё есть шансы утереть тебе нос, — заявил он, опираясь о стол. — Это всё потому что ты рядом. Она не такая. Она бы не стала… — кажется, Броннер был уверен в своей правоте. Он отчаянно верил в то, что Василиса не способна просто так сорваться и кого-то ударить. — У неё были причины сорваться. Она оскорбила её маму. Вот ты бы не обиделся, если бы твою маму оскорбили. — Да пускай попробуют. Их пепел потом я учтиво соберу с ковра пылесосом, — спокойно фыркнул парень и поднял томик Достоевского повыше. — Продолжим литературные чтения? Василиса со всех ног неслась в фойе, недовольная всем миром, встряхивая ноющую от удара руку на ходу. Выходка Маришки её просто взбесила, и теперь она была готова рвать и метать. Но заметив возле входа свою маму, девушка моментально успокоилась и улыбнулась. Лисса была довольно высокой и безумно красивой женщиной. Волосы тёмно-рыжие, черты лица тонкие и безупречные, а глаза точно такие же, как и у Василисы — синие. Одетая в красивый белый полушубок, она казалась во всей этой университетской кутерьме настоящей королевой. И многие поглядывали в её сторону с восхищением. Огнева тут же забыла про все обиды на Маришку, да и вообще про всё остальное, и без зазрения совести кинулась на шею к матери, крепко её обнимая. Она была так рада видеть её, что едва сдержалась, чтобы не расплакаться от счастья. — Не задуши меня, — рассмеялась женщина, обнимая её в ответ. Прикрыв глаза, она ласково прижалась щекой к её волосам и улыбнулась. — Я тоже очень рада видеть тебя, солнышко. — Я скучала, — прошептала девушка в ответ. Ещё несколько секунд они стояли вот так, обнявшись. Первой отстранилась Лисса, смотря на дочь с улыбкой. — Идём, прогуляемся. Надо поболтать, — сказала она. Огнева не удержалась и фыркнула. — Только не говори, что бабушка прислала тебя. Иначе я не знаю, что я сделаю, — со вздохом сказала она, застёгивая свою куртку и надевая на голову шапку. — Бабушка, не бабушка — какая разница? Я хочу поговорить с дочерью. Разве для этого нужен повод? — женщина была спокойна. На плече у неё моталась сумка с её фототехникой. Василиса нахмурилась. Значит, всё-таки, многоуважаемая Нерейва прислала маму, чтобы та образумила дочь. Отлично. Прекрасно. Уже и сюда добралась. Небольшая кафешка располагалась прямо через дорогу от университета. Туда леди и направились, сославшись на то, что в другое место идти — просто нет времени. — Ну, рассказывай, почему ты так недовольна приезду бабушки? — Лисса аккуратно повесила свой полушубок и изящно присела на стул, напротив недовольной и надувшейся, как индюк, дочери. Та сложила руки на груди и теперь с явной злобой взирала на окружение. — Ма! Как будто ты не знаешь нашу бабушку! Эта женщина мне за эту неделю вынесет мозг, и меня заодно прополощет с хлоркой не только снаружи, но и внутри! — выдала вдруг она и вздохнула. Возле их столика замаячил официант. Парень молодой, лет двадцать пять на вид. Он моментально положил глаз на молодую женщину и теперь обворожительно ей улыбался. Однако сама Лисса обращала на это не очень много внимания. — Два чая и что-то из сладкого. Не важно, что, — ответила она, а затем, ради приличия, слегка ему улыбнулась. Парнишка убежал в радостном настроении куда-то на кухню. Женщина закатила глаза и только сейчас поняла, что её дочь вдруг расхохоталась в голос. Сделав невинное лицо, она хихикнула в ответ. — Что? Я ж не виновата, что в свои сорок лет я выгляжу на тридцать, а в итоге на меня западают какие-то малолетки. Какой кошмар! Позор мне. — Нет, мам, это гарант того, что ты в свои сорок лет выглядишь куда лучше меня в двадцать один, — Василиса широко улыбнулась и вздохнула. — Короче, уже сегодня бабушка хочет оттащить меня на какой-то там приём. И чего ей в Питере не сиделось? Интеллигентная женщина, а живёт в моей маленькой противной квартирке. Уму непостижимо. В этой квартире могу жить только я и мой несносный кот. Женщина улыбнулась и поправила рыжие волосы. — Ну… Бабушка хочет сделать из тебя леди. Она и из меня её сделать пыталась, когда мы с твоим отцом ещё вместе были. У неё ничего не получилось. У нас с ней разные взгляды на то, какой должна быть леди, — она облокотилась о стол и чуть склонила голову вбок. Официант уже нёсся с кухни на всех парах. Поставив перед рыжеволосыми дамами их чай и шоколадный торт, он откланялся и снова убежал на кухню. — А мне кажется, что из тебя её воспитывать было не нужно. Ты и без того прекрасно владеешь манерами, — Василиса отпила горячий чай и поморщилась. Слишком горячо. — Да. Но бабушке было этого мало. Ну, знаешь же её. Она та ещё… не важно, — Лисса поставила свою чашку на блюдце и улыбнулась. — Поговорим о тебе? Как у тебя дела? Чем ты занимаешься? Что там у тебя, наконец, на личном фронте? — Мам! — воскликнула, было, Огнева, но, заметив насмешливый взгляд матери, замолчала. — Дела у меня так себе, сносно. Занимаюсь ближайшей сессией, а на личном фронте у меня только кот. — Сильная и независимая, да? — хохотнула рыжеволосая. — Да брось, Лисичка, неужели совсем никого? — Совсем. Да и кто на меня посмотрит, если подумать? — девушка снисходительно улыбнулась и расправила свою футболку. Скорее, машинально, чем специально. — Да? — мать хитро приподняла бровь и изогнула губы в ухмылке. — А вот тот парень с тебя глаз не сводит. Зашёл сюда пару минут назад и постоянно на тебя смотрит. Василиса в шоке обернулась. В следующий момент она резко обернулась обратно и втянула голову в туловище. — Он-то что тут забыл?! — тихо возмутилась она, не обращая внимания на насмешливый взгляд матери. — И кто он? — с интересом спросила та. — Он? Мой однокурсник. Новенький. Прицепился ко мне, как банный лист. И что ему от меня надо? — Может, ты ему нравишься? А что? Он, кстати, красавчик. — Может быть. Но лично меня в его сторону не тянет. Он тот ещё хмырь болотный, как бы сказал Марк. Не очень хочется с ним связываться. Неприятная личность. — Ой, какие мы привередливые, — Лисса шутливо поморщилась. — Подумай. Кто знает, может, судьба твоя. А, может, как для меня твой отец. Думала, судьба. А в итоге — проклятье. Правда, у меня есть ты — моё самое большое счастье от этого союза. Василиса счастливо улыбнулась. Всё-таки, она любила маму. Хоть и виделись они нечасто. — Ой! Он идёт сюда! — синие глаза женщины вдруг расширились, а затем она вдруг припала губами к чашке с чаем и уставилась в окно. Василиса громко выдохнула. Чёрт. — Василиса, только что звонила Лиана Романовна. Следующая пара её. Она там что-то крупное задумала. Просила быть чуточку пораньше, — Фэш приветливо улыбнулся, а затем обернулся к Лиссе. — Добрый день, мэм. — И вам здравствуйте. Но позвольте. Мы же не в Англии, молодой человек, — улыбнулась та в ответ, — но мне нравится. — И что ей надо? Страшно представить. Если Романовна задумала что-то крупное — можно бежать и не оглядываться. Драгоций нахмурился, но затем вновь улыбнулся. — В общем, я пойду. Или тебя подождать? — Собственно, мне уже пора, — женщина вдруг подхватилась и стала спешно надевать полушубок. — Позвольте помочь? — Фэш учтиво помог ей надеть его, чем вызвал явное одобрение с её стороны. — Спасибо большое, молодой человек, — ответила она и улыбнулась дочери. — Всего хорошего, солнце. Увидимся. Заглядывай в студию. Я там почти всегда ошиваюсь. — Хорошо, мам. Пока, — Василиса проводила её взглядом, а затем недовольно уставилась на Фэша. — Только с матерью выдалось увидеться. И тут ты! — Ну, я не виноват. Это всё Романовна, — пожал он плечами. Девушка закатила глаза и вздохнула, поднимаясь со своего места. Настроение вновь ушло куда-то в подполье. Печально. — Ладно, идём. Всё равно настроения нет. Хоть препода выбешу, — недовольно натянув на голову шапку, она быстрым шагом покинула помещение, выходя на улицу. В воздухе вновь кружили крупные хлопья снега. Но ветра не было. Василиса, как натура весьма романтичная, тут же засмотрелась на легко падающий снежок, невольно начиная улыбаться. Безумно красивое зрелище. — Я люблю снег, — призналась она, наблюдая за танцующими снежинками, — он такой чистый, белый. Отрешённый от людских забот… однако стоит ему коснуться земли — он либо тает, либо смешивается с грязью… Знаешь, иногда снег у меня ассоциируется с ангелами. Когда они там, они свободные и безгрешные. Чистые. Но стоит им спуститься на землю — их порабощает этот мир. Фэш удивлённо приподнял бровь. А ведь она права в своих суждениях. Интересно, а Маара поглотит этот мир, или он останется чистеньким? — Ты даже не представляешь, как ты права, — сказал он, идя за ней по пятам. — А ты у нас увлекаешься Библией? — она усмехнулась и обернулась к нему. — Ну… как тебе сказать? Не совсем. Пожалуй, я считаю себя её частью, — ответил он весьма уклончиво. Василиса усмехнулась. Да, он-то часть Библии, конечно. Только в какой роли? Дьявола? Улыбаясь, она не следила за дорогой. И посему, как главный везунчик этого бренного мира, она не могла не поскользнуться. Дорога сегодня просто обледенела. С громким визгом приготовившись падать, девушка уже закрыла глаза, предвкушая скорую встречу с асфальтом, как её вдруг бесцеремонно схватили за талию, тем самым удачно спасая от нежелательных повреждений. Ошарашенная таким поворотом событий, Огнева машинально застыла, смотря прямо в голубые глаза Драгоция. Тот всё ещё держал её, но, по всей видимости, уже собирался отпустить. — Осторожнее, — предупредил он, отходя от неё на некоторое расстояние, — так и сотрясение получить можно. — С-спасибо, — сказала она, всё ещё пребывая в лёгком шоке. Поняв, что выглядит глупо, она быстро встряхнула головой и шустро зашагала дальше, даже не оглянувшись на своего спутника.***
— «Макбет» — одно из прекраснейших произведений Шекспира… Помешанная на уважаемом Уильяме Лиана Романовна снова половину пары распиналась, какой он шикарный. Василисе иногда начинало казаться, что больше никаких авторов не существует. Только он. Скучающе оперевшись спиной о плечо Марка, девушка болтала ногой в воздухе и молилась о том, чтобы уйти отсюда, и как можно скорее. Этот тихий ужас слушать уже было просто невозможно. — Дайте мне дробовик, — прошептала Огнева, закрывая глаза. — Да ладно тебе. Всё не так уж и плохо. Скажи спасибо, что она ничего не спрашивает. Кстати, тебе не кажется это подозрительным, а? Что-то уж слишком резво она полпары распинается о Макбете. Как по мне, так это как минимум грозит нам выучиванием наизусть отрывка, — Ляхтич запустил пальцы в свои блондинистые волосы и вздохнул. — Упаси Господи. В противном случае я пойду крушить. — Халк, крушить! — хихикнула Василиса ему в ответ. Получилось как-то слишком громко, и Неверова тут же обратила на них своё внимание. — Чёрт, попали. — Ляхтич! Огнева! Вас выгнать из аудитории? О чём я сейчас говорила? — с нажимом спросила она, приспуская с носа очки. Василиса обречённо простонала и попыталась вспомнить, что же она всё-таки там бормотала. Но, учитывая то, что она половину лекции просто проплевала в потолок, она ничего не помнила. Но на помощь, неожиданно, кстати, пришёл Марк. — Оставим это дело, — вдруг взвыл он на всю аудиторию с каким-то особым трагизмом. — Он меня так отличил, что я в глазах народа облекся золотым нарядом славы. Хочу пощеголять я в новом платье, а не бросать его. — Ужель была пьяна твоя надежда, — моментально подхватила его восклицание Василиса, однако как-то без особой драмы. — А теперь проспалась и, позеленев, взирает на прежнюю решительность? Отныне я и любовь твою ценю не выше. Признаться, строчки в голове вылетели сами собой. Больше из «Макбета» наизусть Василиса ни строчки не знала. Но этот маленький разговор Макбета с его женой они учили как-то в школе, когда проходили Шекспира. Они делились на пары и читали отдельные отрывки. Ей достался этот. Как хорошо, что Марк вспомнил именно его, а не другой. Просто мысли её читает. Лиана Романовна недоверчиво покосилась на них. Она долго и внимательно смотрела за тем, как изображает трагедию Марк, и как цепко держит его за воротник Василиса, и как она на него смотрит. А затем вдруг широко улыбнулась. Было такое ощущение, что она нашла способ, как отыграться на этих двоих. — Василиса! — сладко-радостно воскликнула она, захлопывая книгу. — Что ж ты не сказала? Ты прекрасная леди Макбет! — Это почему же? Я не замужем за Макбетом, я не шотландка, а ещё я не собираюсь совершать государственный переворот и убивать короля. Как-то не клеится, — усмехнулась в ответ Огнева, принимая своё прежнее положение, незаметно давая «пять» другу под столом. — Друзья! Спешу объявить. В конце февраля мы ставим пьесу на сцене нашего университета. И девушку на роль леди Макбет я уже нашла! Поздравим Василису Огневу с этим замечательным повышением! Бедная Огнева едва не свалилась со стула, услышав подобную речь. — Что? Не-ет! Я не согласна! Я не умею играть! Я бездарность! — тут же попыталась отказаться она, но Неверова её и слушать не хотела. Для себя она уже всё решила. — Что ж, а вот роль самого Макбета осталась незанятой. Я подумаю до завтра и вам скажу, — и, с довольным выражением лица, покинула аудиторию, оставляя студентов в полном разочаровании. — Твою мать, — простонала Василиса и уронила голову на парту под весёлый смех Ляхтича.