Если бы я любила тебя меньше, я бы говорила об этом больше. ~ Джейн Остин Если бы я не вел себя как дурак, она знала бы, как сильно я ее люблю. ~ Джеймс Поттер Если бы я только могла вспомнить каждую мелочь, которую он когда-либо говорил и делал, и оценить ее, тогда и только тогда я могла бы прийти к выводу, действительно ли он любит меня. Я уже знаю, что люблю его, но это ничего не значит. ~ Алиса Малфой
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~
— Алиса! — крикнул Джеймс прежде, чем она успела уйти. Поборов себя, она повернулась к нему лицом. — Пожалуйста, — мягко попросил он, слезая с метлы. — Я не буду подниматься слишком высоко. Ведь проблема в этом? Все, кто пытался обучить тебя, взлетали очень высоко. Мы же с тобой будем совсем внизу, почти у земли, а я буду прямо за тобой, крепко держать тебя. Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Алиса зло уронила свою книжку и спросила: — Джей-Пи, почему это имеет такое большое значение для тебя? Он потянулся к ней и коснулся ее плеча. Его рука прошлась вниз по рукаву толстого джемпера и нашла ладошку Алисы. — Потому что ты важна мне, и я хочу поделиться этим с тобой. Если будет слишком высоко, или слишком страшно — я верну тебя обратно на землю. Я никогда не допущу, чтобы с тобой случилось что-то плохое. Хорошо? — Ты обещаешь? — спросила она. Джеймс широко улыбнулся. — Это значит «да»? — Ты обещаешь? — снова возразила она. — Да, моя милая Алиса, я обещал бы тебе что угодно. Она глубоко вздохнула и успокоила себя.***
Алиса вспомнила, что хотела показать всю свою смелость, и слишком легко сдалась в тот день. Ее мать всегда была смелой и бесстрашной, за исключением тех случаев, когда речь шла о полетах на метлах и высоте. Алиса же была осторожной и боязливой, но как и ее мать, она была умна, и все же знала, что метлы теоретически безопасны. Так же она доверяла Джеймсу, который всегда заботился о ней. Он начал делать это, когда Алисе было четыре года, а ему пять с половиной. Это главная причина, по которой она сейчас согласилась. Она сделала это для него.***
— Мне нужно взять куртку, даже на небольшой высоте может быть холодно, — сказала Алиса. Джеймс снял с себя ветровку и протянул Алисе. — Возьми мою. Я буду в джемпере, я не замерзну. Он просто не хотел давать Алисе лишнее время, чтобы она не передумала. Джеймс помог ей надеть куртку, вытащив ее длинные светлые волосы из воротника, и даже застегнул его на верхнюю кнопку. Алиса проследила за его руками, которые перешли от кнопки к лацканам. — В любое время, когда ты захочешь остановиться — просто скажи это. И я спущу тебя, это я тебе обещаю, — Джеймс наклонился и поцеловал ее в лоб. Затем он потянулся к своей метле. Алиса сразу же начала сожалеть о своем решении. — Крутая вещь — на ней много места, так что вдвоем уместимся. Садись на сиденье и держись за мои руки, а не за ручку, иначе я не смогу рулить. Я буду держаться за тебя одной рукой, а за ручку другой, и тогда я оттолкну нас от земли. Алиса с беспокойством подошла к метле. Она перешагнула тонкий кусок дерева, и Джеймс притянул её к своей груди. Он крепко зажал метлу между их ног, а Алиса схватилась за его предплечья и закрыла глаза. Дыхание Джеймса было теплым, а его тело было таким твердым и сильным. Она почувствовала объятия на талии. Джеймс Поттер всю жизнь прикасался к ней, но это было как-то по-другому. Это было чем-то интимным, личным. — Открой глаза, — сказал он ей на ухо Алиса слегка повернула лицо к нему и спросила: — Как ты узнал, что мои глаза закрыты? Он просто и легко засмеялся, а Алиса снова закрыла глаза и завизжала, а он лишь засмеялся сильнее. — Открой же глаза, — настаивал Джеймс, — и ты увидишь, что мы не так высоко, Алиса. Алиса открыла глаза, ее ноги неуверенно болтались в воздухе, а сидела она спиной к его груди, впиваясь ногтями в его руки. Они были практически на земле. Она повернулась, чтобы посмотреть на Джеймса, и улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, поцеловал ее в щеку, а затем сказал: — Теперь ради удовольствия. Глаза закрыты, зубы сжаты. — Я ненавижу тебя, Джеймс Поттер! — Мы все еще не очень высоко, поэтому открой глаза. Я не лгу тебе. Давай, дай этому шанс, — сказал он, легко двигая метлу по верхушкам деревьев. — Я не полечу выше деревьев, если ты не захочешь, ладно? Она вздохнула с охом, похожим на крик, и он чуть не наклонил метлу обратно к земле, но затем она открыла глаза. — Это не так уж плохо… — Это отлично, — сказал он ей на ухо. Он все делал медленно. Он двигался по двору школы, не поднимаясь выше деревьев, некоторые студенты улыбались и махали им. — И знаешь, я делаю неправильные вещи. Я должен поддерживать свою репутацию, и полет на такой высоте серьезно подрывает мой авторитет. — Что для тебя важнее: твое обещание мне или твоя репутация? — спросила Алиса.***
Джеймс вспомнил, что хоть это и было шуткой, но после вопроса Алисы ему стало немного стыдно.***
— Моя репутация, конечно же, — ответил Джеймс в шутку. Он взлетел прямо вверх, в его планах было зависнуть в воздухе всего на одну секунду, а затем снова спуститься вниз. Но на дворе стояла весна, и весенние ветры настолько известны, что о них написаны стихи и рассказы. Сильный поток воздуха подхватил нос метлы, наклонил ее немного выше, чем Джеймс хотел, и, пока Алиса кричала, он изо всех сил пытался удержать ее и сохранить равновесие метлы.***
Джеймс быстро перевел взгляд с Алисы и Джеймса в воздухе на свою Алису. Она выглядела такой же испуганной, как и в тот день. Он хотел, чтобы это воспоминание остановилось прямо сейчас, но не мог контролировать ситуацию.***
Алиса отпустила его руки и схватилась за ручку метлы. Джеймс не мог управлять рулем, тоже держась за ручку, и когда он собрался сказать ей держаться за него, а не за метлу, сильный ветер снова колыхнул хвост метлы, и Алиса скользнула вперед. Джеймс с ужасом наблюдал, как Алиса падала с метлы. Она закричала, и он был настолько напуган, что не успел крикнуть и сам. Он попытался опустить метлу и дотянуться до Алисы, схватив ее за край ветровки. Он пожалел, что зацепил только одну кнопку… и хотя Джеймс схватился за куртку, приложив все усилия, кнопка оторвалась, и Алиса быстро соскользнула на землю с громким пронзительным криком. Джеймс наблюдал за ее падением, а после не мог поверить в то, что увидел: Алиса лежала на земле, как тряпичная кукла, ее руки и ноги были неестественно вывернуты. Она лежала неподвижно. Не крича, не двигаясь, ничего не делая. Джеймс просто застыл в воздухе. Несколько студентов, которые услышали ее крики и стали свидетелями падения, тут же сбежались на место происшествия. Наконец, Джеймс смог спуститься землю. Некоторые из студентов уже вовсю рассматривали Алису, сидя перед ней на коленях. Джеймс перестал дышать. Он отбросил чертову метлу и наконец бросился к Алисе, оттолкнув от нее какого-то мальчика. Он перевернул ее на спину, вопреки указаниям других студентов, не прикасаться к ней, и обнял ее, пока его не оттащили несколько профессоров, которые потом доставили Алису в больничное крыло.***
Алиса не помнила остальные детали этого воспоминания, ведь большую его часть она была без сознания. Она едва ли помнила само падение. Сама она не вернулась бы к этому воспоминанию, как и к школьным танцам. Она вернулась сюда за ним. Она знала, что Джеймс здесь. Смотрел все это под старым плащом-невидимкой своего отца. Ей стало интересно, что он сейчас чувствует, наблюдая за всем этим снова? Алисе было неприятно причинять ему боль этими событиями, но у нее был довольно весомый повод, чтобы это делать. Джеймс мучительно наблюдал за остальной частью воспоминаний. Он был рад, что Алиса не видела его под плащом. Он вспомнил, что директриса вызвала их родителей. И как он боялся с ними столкнуться. Его отец кричал на него, называл безрассудным. Запретил прикасаться к метле. Джеймс вспомнил, что в то время ему было все равно, потому он никогда в жизни больше не хотел видеть эту метлу. Остальная часть дня прошла размыто. Алиса пострадала от сотрясения мозга, перелома таза, сломанной ключицы, сломанной руки и разрыва селезенки. Вечером того же дня ее перевели в Св. Мунго. Воспоминание захватило и этот момент. Он наблюдал за младшим Джеймсом, сидящим в углу зала ожидания в окружении бабушки и дедушки, младшего брата и всей семьи. Никто не говорил ни слова. Никто не спрашивал его, что случилось, потому что он уже рассказал им все. Он уже взял всю вину на себя. Он уже ненавидел себя. Ее мама и папа были в комнате с Алисой, что было хорошо, потому Джеймс не очень хотел встречаться с ними. Он смотрел, как младший Джеймс выходит из вестибюля в одиночестве и направляется к ее комнате.***
Джеймс почувствовал руку на своем плече. Это был Драко. Он предположил, что отец Алисы будет кричать на него, навсегда запретит приближаться к его дочери, но вместо этого Драко взял его за руку, похлопал по спине и тихо сказал: — С ней все будет хорошо. Не мучай себя из-за этого. Все делают ошибки, и я знаю, что ты скорее вырвешь себе глаз, чем обидишь ее… Джеймс кивнул. Если бы он заговорил, то, вероятно, заплакал бы. — Если бы ты только знал, сколько в свое время я причинил Гермионе боли. Тебе было бы стыдно за меня. И каждый раз, когда я делал что-то — я осознавал это. Каждый плохой поступок, каждое грубое слово было преднамеренным, но каким-то образом, позже, она научилась меня прощать и научилась любить меня такого, каким я стал, а не того парня, которым я был когда-то. Джеймс мог только снова кивнуть. — Я не сравниваю тебя с собой, потому что я знаю, что все, что я сделал, было осознанным, а то, что произошло сегодня, и то, что происходило с тобой и Алисой в прошлом, не было сделано злонамеренно. Все задумывалось для ее блага. Верно, Джеймс? Ты все еще чувствуешь себя дерьмом, ты все еще сожалеешь об этом, но в конце концов, она все равно простит тебя. Драко дважды похлопал его по руке и направился к холлу.***
Алиса улыбнулась. Ее отец был так мил с Джеймсом. Хотя он никогда не заботился об отношениях с Гарри Поттером, он всегда был порядочным с Джеймсом. Она все еще наблюдала, как ее отец шел по коридору, когда услышала шелестящий звук позади себя. Она знала, что ее Джеймс был рядом. И кое-что поняла. Она и Джеймс видели эти воспоминания совершенно по-разному… Джеймс видел их с горечью и сожалением, а Алиса видела в них упущенную возможность. Пришло время, когда им нужно увидеть что-то одинаково.***
Позже той ночью, когда его мама и дядя Рон с детьми уехали, Джеймс подобрался к палате Алисы. Гермиона все еще сидела у кровати дочери, но увидев Джеймса, она махнула рукой и подозвала его к себе. — Она сейчас спит, и я бы не хотела оставлять ее одну, — сказала Гермиона. — Но я была бы признательна, если бы ты посидел с ней, пока я отойду выпить кофе.***
И снова Джеймс вспомнил, что не мог даже заговорить с Гермионой из-за страха заплакать. Он наблюдал, как мама Алисы вышла из комнаты, а затем увидел, как младший Джеймс садится на край кровати. Бедная маленькая Алиса. Она выглядела такой разбитой и беззащитной. Он еще раз посмотрел на свою Алису. Он знал, что она, наконец, услышит его признание, и не был уверен, что он чувствует сейчас, но, возможно, пришло время.***
Джеймс потянулся к ее руке, нежно сжав ее в своей ладони. И начал плакать. — Мне очень жаль, Алиса, — шептал он сквозь слезы. — Я бы никогда намеренно не сделал тебе больно, но сегодня я нарушил данное тебе обещание, когда сказал, что не причиню тебе вреда. Я сделал это. Ветер поднялся так быстро… Но это не оправдание. Ты самый важный человек в моей жизни. Я думаю, ну… Я думаю, у меня есть чувства к тебе, Алиса.***
Алиса заплакала, наблюдая, как плачет Джеймс из прошлого. Она не знала. Она ничего не знала об этом воспоминании. И даже не подозревала, что Джеймс был в ее комнате, держал ее за руку и извинялся перед ней. Алиса не могла представить, что дерзкий, уверенный в себе, сильный Джеймс, которого она всегда знала, будет плакать, потому что ему жаль, что он причинил ей боль. Она сразу пожалела, что решила вернуться в этот отрезок времени. Алиса сделала это, чтобы насолить Джеймсу, не зная, что он ВСЕГДА чувствовал вину за это воспоминание. Она почти произнесла заклинание, чтобы начать следующее воспоминание, когда ее внимание вновь вернулось к младшим Джеймсу и Алисе.***
Джеймс смущенно вытер слезы со щек тыльной стороной ладони. — Я не плакал с восьми лет, и это тоже твоя вина, — сказал он со смехом. — Помнишь, мы раскрасили лицо моей младшей сестры гриффиндорскими цветами? Я обещал тебе, что если нас поймают, то я возьму вину на себя. Моя мама была так зла, когда увидела лицо Лили, а я сказал ей, что Альбус это сделал. И она как раз собиралась наказать его, когда ты призналась, что это сделали мы с тобой. Ты всегда была таким хорошим человеком, даже когда тебе было шесть лет. Я получил шлепок по попе, конечно, а тебя моя мама посадила в угол на маленькую табуретку, и ты плакала и плакала, потому что думала, что не должна быть наказана, ведь ты сказала правду. Джеймс мягко рассмеялся и продолжил: — Ну, я согласился с тобой, пошел и сказал об этом моей маме, и именно тогда я плакал. Я плакал, потому что ты плакала. Я не плакал, даже когда моя мама драла мою задницу, потому что, если честно, у нее не хватило духу сделать мне больно, но я плакал, потому что ты была такой доброй сердцем, и тебе было так грустно сидеть там в одиночестве в этом углу, и я чувствовал, что это моя вина, потому что я должен был защитить тебя, и взял на себя всю вину, как я уже говорил. Он не знал, почему он рассказывал ей все это. Она даже не слышала его. Наконец он встал, наклонился и поцеловал ее в лоб. — Я должен взять на себя всю вину, и за это тоже. Я больше никогда не заставлю тебя делать то, что ты не хочешь делать, я обещаю. Я люблю тебя, Алиса.***
Взрослая Алиса стояла в шоке, с открытым ртом. Очевидно, это был первый раз, когда Джеймс сказал ей, что любит ее. А она не знала! Она действительно не знала. Теперь она была рада, что пришла к этому воспоминанию. Она смотрела, как младший Джеймс выходит из комнаты, и задавалась вопросом, наблюдает ли все еще взрослый Джеймс? Он сказал, что любит ее, за год до своего последнего признания на выпускном. И она чувствовала себя такой дурой. Алиса закрыла глаза, решив довести до конца следующее воспоминание, но вместо выпускного она решила позволить Джеймсу увидеть что-то еще. Что-то, что произошло недавно. Она услышала, что хотела, теперь он должен услышать и ее признание. Алиса произнесла заклинание, и они исчезли, но вместо того, чтобы оказаться на залитом солнцем дворе Хогвартса в день выпуска Джеймса, они оказались в доме Поттеров. И это было только вчера. Теперь Джеймс совсем ничего не понимал.