Мужчины всегда могут выкрутиться из неприятных ситуаций. ~ Джейн Остин. Конечно у меня есть свадебные дела! Я должен… Ну… я уверен, что должен что-то сделать. Я спрошу Гермиону. ~ Драко Малфой. Готовиться к свадьбе целую неделю — чистое безумие, особенно когда жених Драко Малфой. ~ Гермиона Грейнджер.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Вечерний душ точно не сможет испортить день Гермионе Грейнджер… Хотя нет. День был уже испорчен с того момента, как она проснулась. Это было накануне ее свадьбы, и Гермиона все еще чувствовала себя так, словно от нее зависит сто одно дело. Было чувство, что она немного не в своей тарелке. А еще немного болела голова и подрагивал левый глаз. Хуже того, шел сильный дождь. Весь день шел дождь, и хотя осадки в день свадьбы считаются удачей, Гермиона не знала, что такое дождь перед свадьбой. Возможно, это означало, что снаружи будет много грязи. За ужином все были так взволнованы и воодушевлены предстоящим днем: Люциус думал, куда они поместят всех гостей, Нарцисса снова мысленно перебирала в уме схему рассадки гостей в бальном зале, цветы и музыку. Алиса и Драко играли в игру с горошком, заварным кремом и яблочным соком, от которой Гермиону затошнило. Поэтому она встала из-за стола после пудинга, незаметно для всех выскользнула в коридор и поднялась наверх, в свою комнату, чтобы немного отдохнуть и успокоиться перед безумием, которое придет завтра. Она лежала на кровати, глядя в потолок, и думала, действительно ли она готова к этому браку. Организация была на высоте, потому что Нарцисса наняла лучшего свадебного организатора, и с его помощью, Нарциссой, матерью Гермионы и Джинни Уизли все было сделано, и все было готово к «большому дню». Да, свадьба должна была состояться без сучка и задоринки. Она беспокоилась не о свадьбе, а о самом замужестве.Готова ли она снова стать женой? Она никогда по-настоящему не чувствовала себя женой, по крайней мере, хорошей женой, так что, возможно, она не будет хорошей и в этот раз. Она также скучала по Ингрид. Последние пять лет Ингрид была для Гермионы чем-то вроде суррогатной бабушки-матери-наставницы-лучшей подруги. И как жить без нее — непонятно. Она повернулась на бок и посмотрела на вечернее небо. Сильный дождь безжалостно стучал в окна, словно наказывая стекло, и Гермиона вздохнула. Это был либо вздох, либо плач, но ей совсем не хотелось плакать. Причин для слез просто не было. Она боялась, что кто-то или что-то придет и помешает ее одиночеству, поэтому не хотела терять ни минуты своего " я " на слезы, тем более что не видела в этом никакой необходимости. Она выходит замуж за человека, которого любит, за отца своего ребенка. Ее брак с Кевином был аннулирован по специальному приказу самого Министра Магии. Кроме того, Гарри сказал, что у него есть очень особенный свадебный подарок для нее, который решит все проблемы с Филиппой. Гермиона представляла, что бы это могло быть. Филиппу сослали на какой-нибудь далекий остров? Но если это правда, то у Гермионы нет абсолютно никаких поводов для грусти. Но ей было грустно по какой-то безумной причине. На этой неделе она ни разу не оставалась наедине с Драко. Он утверждал, что у него дела, хотя каждый раз, когда она видела его, он играл с Алисой или читал, ходил в походы, плавал или катался на лошадях. Также не было времени побыть с Алисой. Люциус нянчился с ней, Нарцисса тоже, и Драко проводил время с ней, и даже Гарри, Джинни и их дети проводили время с ней. Алиса даже провела прошлую ночь со своей бабушкой Грейнджер. Гермиона сильно скучала по Алисе. В первый раз она выходила замуж в офисе регистратора в министерстве, в обыкновенном платье, с двумя свидетелями. После этого они с Кевином отправились на праздничный ужин. Завтра на свадьбу Гермионы в Уайтхолл прибудут почти пятьсот человек. Она даже не знала столько людей! У нее будет красивое белоснежное свадебное платье с фатой, шлейфом и букетом цветов. И все это так идеально. И даже слишком. Гермиона закрыла глаза, потерла их и дала волю слезам. Она даже не знала, почему плачет, но это не имело значения. Возможно, это поможет ей избавиться от головной боли. Конечно, женщина имеет право плакать накануне свадьбы. Дверь в ее комнату приоткрылась, но она этого не заметила. Она сидела с закрытыми глазами и не видела, как свет из коридора проникает в комнату. Она не слышала, как снова закрылась дверь, как человек подошел к кровати. Странно, но она даже не поняла, что кто-то стоял рядом с ее кроватью. Гермиона почувствовала, как натянулось покрывало и слегка провалился матрас, когда Алиса забралась на кровать, чтобы улечься рядом с ней. Скрывать слезы от дочери не было смысла. Она всегда прятала их от нее, но потом поняла, что это не имеет значения, потому что Алиса всегда каким-то образом узнает, что Гермиона плакала. По этой причине она продолжала тихо плакать, повернулась на спину, согнула колени и закрыла лицо руками. Алиса легла на подушку матери и положила руку ей на грудь, над сердцем. — Все еще идет дождь, мама, — наконец сказала Алиса. — Да, я знаю, — ответила Гермиона и вытерла слезы с лица. Она повернулась, чтобы видеть дочь, протянула руку и погладила ее по волосам. — Дождь идет уже несколько дней, — продолжала Алиса. — Драко рассказал мне что-то забавное. Что апрельские ливни приносят майские цветы. — Держу пари, Уайтхолл хорош, когда вокруг него цветы, — согласилась Гермиона. — Завтра на свадьбе будут цветы. Прекрасные цветы. — Я ходила с бабушкой в бальный зал, а там уже повсюду цветы, — сказала Алиса. — Она сказала, что это только подготовка к свадьбе. Что означает подготовка? Алиса снова протянула руку и вытерла слезу с лица матери, о которой та забыла. — Это значит что-то приготовить, — ответила Гермиона. — Зал выглядит красиво? — Утвердительный ответ. Внезапно Алиса села. — А я плакала прошлой ночью. Ты это знала? — Нет, почему ты плакала? — Мне приснился плохой сон, и шел дождь, как сейчас, очень сильный, и я спала в гостевой спальне бабушки Грейнджер, той, что раньше была твоей спальней, совсем одна, и мне было страшно. Я скучала по тебе и Драко, то есть по папе и няне. Вошла бабушка, укачала меня, поцеловала и приготовила горячий шоколад. — Вот и славно. Она всегда была хорошей мамой для меня, — тепло сказала Гермиона. — Для меня ты тоже хорошая мамочка, — решила Алиса. Она встала на колени и добавила: — А Драко будет действительно хорошим папой. Ему становится лучше во время купания, и он любит играть со мной. Хотя он накричал на меня на днях, но я действительно, действительно заслужила это, так что это хорошо, потому что на меня нужно было кричать. Гермиона рассмеялась. Она тоже села на кровати. — И что же ты наделала? — Я не должна тебе говорить, — заговорила Алиса, — но скажу, потому что ты однажды говорила, что у нас не должно быть секретов. Ты была в Лондоне с бабушкой, и я пришла сюда, в твою комнату, примерила твою вуаль и разорвала ее. Папа нашел меня, и кричал за то, что я вошла сюда без разрешения и порвала ее. — Ты разорвала мою вуаль? — Гермиона не заметила, что она была порвана. — Я тоже очень беспокоилась об этом, — серьезно сказала Алиса, — хотя папа и сделал так, чтобы все выглядело нормально. Так вот почему ты плачешь? Ты узнала, что я ее порвала? Она испорчена? Гермиона обняла дочь и крепко прижала к себе. — Нет, она не испорчена. Ничего не испорчено. Все хорошо или, по крайней мере, будет хорошо. — Я пришла, потому что папа сказал, что мне нужно принять ванну, а без няни это должны сделать ты или он, мама, и уже пора, — напомнила ей Алиса. — Ну, если пора, то пора, — улыбнулась Гермиона. Она начала подниматься с кровати, когда заметила Драко, стоящего в дверях. Она не слышала, как вошел и он. — Как долго ты там стоишь? —Достаточно долго, — ответил он. — Алиса, найди Мишель, горничную с верхнего этажа. Сегодня вечером она поможет тебе принять ванну. Она где-то в конце коридора. Алиса соскочила с кровати и пошла к двери, но прежде чем выйти, она посмотрела на отца, который игриво похлопал ее по спине. — Это за то, что ты рассказала маме наш секрет. Она пожала плечами. Драко рассмеялся, когда Алиса ускакала. Он покачал головой и подошел к кровати. — Смогу ли я когда-нибудь угнаться за ней? — Вряд ли, — беспечно ответила Гермиона. — Почему ты плакала? — Драко присел на край кровати, наклонился и разгладил несколько складок на покрывале. — Ого, ты стоял там дольше, чем я думала. Я чувствую себя разбитой, у меня болит голова, я скучаю по Ингрид, завтра я выхожу замуж, и идет дождь, — она отмечала каждый пункт на пальцах. — И что это? Ответ с множественным выбором? — Драко улыбнулся. — Нет, все вышеперечисленное — Это причины, — заявила она. — Или даже ничего из вышеперечисленного. Надеюсь, ты не пожалеешь, что женился на мне. Драко нахмурился, услышав это заявление. Он взял Гермиону за руку. — Что за глупости? Кроме того, скорее пожалеешь ты, что выходишь за меня, чем наоборот. — Согласна, но все же… — ответила она легкомысленно. — Согласна? — переспросил Драко. Он схватил, пощекотал ребра, и Гермиона со смехом оттолкнула его руки. Они остались лежать на кровати, лицом друг к другу. Он потянулся к ней, откинул прядь волос с ее лица и спросил: — Не хочешь выходить замуж? Еще не слишком поздно. Нам не обязательно жениться. И плевать, что через шесть недель мне исполнится тридцать. Если ты хочешь подождать, мы подождем. Если ты вообще не хочешь свадьбу, то и не надо. Все время, что Драко говорил, Гермиона отрицательно качала головой. Наконец, он закончил. — Если я знаю что-то наверняка, так это то, что хочу выйти за тебя замуж. Не обращай на меня внимания. Я не могу объяснить, почему мне сейчас так грустно. Это сочетание смерти Ингрид, отъезда из Канады и даже того, что случилось с Кевином. А еще я немного скучаю по тебе. Он указал на себя и состроил смешную гримасу. — Но я прямо здесь. — Я скучаю по тем годам, что были раньше. И по тому, что было бы, если бы я оказалась храбрее, пришла к тебе и сказала бы всю правду. Если бы я осталась после бала у Маркуса и сняла маску. Тебе не кажется, что все это моя вина? Все эти потерянные годы? — Думаю, да, — согласился Драко. Он не собирался нянчиться с ней. Отчасти это была ее вина, отчасти — его, и он так ей и сказал. — Давай не будем жить прошлым, — он вскочил на колени, схватил ее за запястье и тоже поднял. — Ну же, дорогая, сегодня канун нашей свадьбы, давай займемся чем-нибудь веселым и безрассудным, например, сексом на свежем воздухе. Мы никогда не делали этого раньше! Гермиона оттолкнула его так сильно, что он свалился с высокой кровати и покатился по полу. Она засмеялась, поползла по кровати на животе и посмотрела на него сверху вниз. — Ты псих! Это практически единственный секс, которым мы занимаемся! Более того, я не буду спать с тобой до самой ночи нашей свадьбы. Драко сел на полу. — Да, — улыбнулся он, потирая зад, — ты говорила это на прошлой неделе, когда мы были в доме Поттеров после получения лицензии, но я решил, что ты шутишь. Что у тебя ужасное чувство юмора, и ты придешь в себя, но с тех пор каждую ночь я безнадежно одинок. Он подвинулся так, что его спина уперлась в стену под окном. Гермиона сидела перед ним на кровати, глядя на дождь, а сумерки сменялись ночью. — Я хочу сказать тебе, что у меня на сердце, прямо сейчас, наедине, а не завтра на нашей свадьбе, — сказала она, хотя продолжала смотреть в окно, а не на Драко. Он слегка нахмурился, согнул ноги и сцепил руки. — Тогда давай, выкладывай подчистую. Она посмотрела на него и усмехнулась, но встала над ним, и он взял ее за руку, потянув вниз на пол рядом с собой. Они сидели на полу, под окном, в ее постепенно темнеющей комнате, где капли дождя продолжали скакать друг за другом от верха окна до подоконника. — Я не буду продолжать жить в бесконечном сожалении, потому что теперь я знаю, что у меня есть ты. Я буду любить тебя вечно, и никогда не пожалею об этом дне. Он взял ее за обе руки. — Конечно, это не те слова, что идут из твоего сердца, и не годятся для свадебной речи, потому что они довольно емкие… — Ну, черт возьми, Малфой, что бы ты сказал мне в ответ? — поддразнила она. — Грейнджер, сердце моего сердца, любовь всей моей жизни, воплощенная красота… — начал он. Гермиона фыркнула. — Ты серьезно фыркнула во время моих любовных слов любви к тебе?! — не понял он. — Любовные слова любви? Что-то тут лишнее, — заметила она. Драко пристально посмотрел на нее. — Прости, пожалуйста, продолжай, ты остановился на воплощенной красоте. Теперь он рассмеялся. — Я просто не могу это сделать. Я знаю, что я чувствую, и ты знаешь, что я чувствую, и ты знаешь, что ты чувствуешь, и я знаю, что ты чувствуешь… Гермиона посмотрела на него с легкой усмешкой. — Другими словами, ты чувствуешь, и я чувствую. — Заткнись, — сказал Драко красноречиво. — Ты знаешь, что я имею в виду. Нам не нужно обмениваться словами друг с другом. — Ты хочешь сказать, что нам не нужно разговаривать? Ха! И на этой ноте, вставай! — она толкнула его в грудь и сама попыталась встать. — Алиса уже должна была принять ванну, а мы как раз заканчиваем последнюю главу «Алисы в Стране Чудес». Я хочу дочитать ее сегодня вечером, а потом, когда мы вернемся из свадебного путешествия, мы начнем читать книгу, которую ей подарила Ингрид. Они вышли из комнаты, и Драко спросил: — Кстати, куда мы едем в наш медовый месяц? — Даже не знаю, — Гермиона рассмеялась в ответ. Она взяла его за руку и вышла в холл. — Серьезно, куда? — снова спросил он. Она повернулась, толкнула Драко обеими руками — так сильно, что он ударился о стену — и зашипела: — Драко Малфой, это единственное, о чем тебя попросили! Ты должен был найти место, куда мы могли бы поехать на выходные после свадьбы! Я сделала все остальное! Так вот каким будет наш брак? Я делаю все, а ты ничего! Драко поднял руки, защищаясь. — Ну, вероятно. — Ты безнадежен. — Гермиона снова толкнула его и побежала вверх по лестнице на третий этаж. Драко рассмеялся, не заметив, что Люциус стоял в дверях своей спальни. — Ты действительно забыл распланировать ваш медовый месяц? — Да, но ведь у меня еще есть время, — подтвердил Драко. — Мы поженимся только завтра. Могу я взять шале во Французских Альпах на медовый месяц, отец? Люциус покачал головой, однако и улыбнулся. — Надеюсь, ты не забыл купить своей будущей жене очень хороший свадебный подарок, потому что я случайно узнал, что она подарит тебе нечто невероятное, потому что одна маленькая ведьма попросила меня помочь ей. — Мне тоже нужно сделать ей подарок? С каких это пор? Разве недостаточно того, что я женюсь на ней? — Драко надул губы. Он повернулся к спальне матери и крикнул: — Мне нужна твоя помощь! Очевидно, я должен сделать Гермионе шикарный свадебный подарок! Люциус снова покачал головой. — Безнадежен. Он действительно безнадежен, но я люблю его по какой-то странной причине. Возможно, потому, что он мой.