Почему бы не схватить удовольствие сразу? Как часто счастье разрушается глупыми приготовлениями! ~ Джейн Остин Счастье — не награда. Это то, над чем человек должен работать очень, очень усердно, и даже тогда это случается редко; по крайней мере, на моем опыте. ~ Драко Малфой Как бы мы ни старались быть счастливыми, по-настоящему мы счастливы только тогда, когда бросаем все попытки, и только тогда все происходит само собой. ~ Гермиона Грейнджер
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~
Драко направился вслед за Гермионой и отцом в гостиную, но Нарцисса, взяв Люциуса за руку, остановила его и отвела в сторону, чтобы переговорить наедине. За ними внутрь вошли и остальные члены семьи, и Драко уже собирался пойти за ними, как увидел спускающуюся по лестнице Алису, волочащую за собою плюшевого дракона. Малфой быстрым взглядом нашел направляющуюся к бару Гермиону и, решив, что она сможет выдержать несколько минут наедине с его родственниками, пошел к девочке. Он обошел родителей, которые, судя по всему, о чем-то спорили, раз мать била отца по груди. Поднявшись на несколько ступенек, Драко взял в руку маленькую ладошку девочки. — Мисс Алиса, почему вы еще не спите? — вернее, он хотел спросить ее, почему она так часто бродит в одиночестве. — Я видела маму. Она что, плакала? — потерев глаза тыльной стороной ладони, спросила Алиса. — Немного, — Драко не хотелось врать малышке, у него был пунктик «не врать детям». По его мнению, ложь должна быть только между взрослыми и некоим образом не задевать детей. — Почему она плакала? — девочка слегка надула нижнюю губку. — Может мне нужно пойти к ней и сделать счастливой? Возможно, ему все-таки следовало солгать ей. — Нет, я смогу сделать ее счастливой. С ней все будет хорошо, — Драко сделал еще несколько шагов по лестнице, подходя к Алисе. — Папа всегда заставлял мамочку плакать, — сказала Алиса. — Мне очень жаль, — Драко тяжело было слышать об этом, но он не знал, что еще можно ответить на это. Алиса кивнула и села на ступеньки. — Иногда они кричали друг на друга, потом он снова куда-то уезжал, а мамочка уходила в ванную или к себе. Она никогда не плакала при мне, но я все же иногда слышала ее. Однажды я слышала, как она плачет ночью, и подумала, что ей приснился какой-то кошмар. Драко была ненавистна мысль, что Гермиона была настолько несчастна, но еще больше его расстраивало то, что Алиса тоже была в это втянута. — Тогда я пошла к ней в комнату и положила возле нее свою плюшевую черепаху, чтобы прогнать ее кошмары, — продолжила свой рассказ Алиса. — Его зовут Томас. Внутри него есть музыкальная шкатулочка и он поет колыбельную, — девочка похлопала по лестнице рядом с собою, и это заставило Драко улыбнуться. Ведь он сделал тоже самое в первый день, когда встретился с Гермионой. Было забавно, насколько они с Алисой похожи. — Не бойся, теперь у вас с мамой есть я, чтобы защищать от ночных кошмаров, — садясь на ступеньку рядом с Алисой, сказал Малфой, затем поднял ее плюшевого дракона. — Как его зовут? — По-разному. Сейчас я называю его Дракон. — Очень оригинально, — пошутил Драко, затем поправил галстук на шее игрушки и вернул его на колени девочки. — Алиса, а расскажи мне о своем папе? — Его зовут Кевин, он живет в Канаде и женат на Лорен. Но он всего лишь мой притворный папа, — зевая, сказала она. — Почему ты так говоришь? — поинтересовался Драко. — Потому что в тот день, когда мы уезжали из Канады, мамочка сказала ему, что он больше не получит от нее ни цента, и если он мне не настоящий папа, значит, он мой притворный папа. Я правда не знаю, что это значит. Драко тоже задумался над тем, что это может значить. — Ты скучаешь по нему? — Иногда. Он редко бывал дома, — Алиса протянула ручку и взяла галстук Драко. Он улыбнулся, а затем с интересом стал наблюдать, как малышка рассматривает булавку в форме змеи. — Он много работал? Часто ездил в командировки? — снова спросил Малфой. Алиса поднялась, уронив с колен игрушку, которая скатилась вниз по ступенькам, и побежала вслед за ней. — Нет. У него не было работы. — Алиса, вернись, пожалуйста, — попросил Драко. Алиса, потянувшись за драконом, снова вернулась на прежнее место. Малфой обнял ее за плечи. — Если он не работал, то почему все время отсутствовал? — Не знаю, — слегка пожав плечами, ответила девочка и снова потянулась к галстуку Драко. — Мне нравится эта змея. Она похожа на ту, что мне подарил дедушка. — Она точно такая же, но только поменьше, — заметил он. Алиса посмотрела на Малфоя своими большими серыми глазами. — Может быть, если ты отдашь ее мамочке, она снова станет счастливой. Тот, что подарил мне дедушка сделал меня счастливой. Ты сделаешь это сейчас? Я не хочу, чтобы она была несчастна. Драко больше не мог выносить эту душевную боль, и сочувствие, которое эта маленькая девочка испытывала к своей матери, разбивало последний кусочек сердца в его груди. Он попытался улыбнуться — или, может быть, заплакать — и пообещал ей: — Я пойду туда и сделаю твою маму счастливой, обещаю. Все будет хорошо. — Он поднял Алису и крепко обнял. Он не мог себе представить, что может любить ребенка так сильно, как эту маленькую девочку. Драко точно знал, что не любит женщину в маске из прошлого так сильно, как любит Гермиону. Тем не менее, если бы у него был свой собственный ребенок, то ничто не смогло бы его удержать. Ни ад, ни потоп. Драко встал, держа Алису на руках, спустился на самую нижнюю ступеньку лестницы и сел на нее. Он посадил ее рядом с собой, не готовый расстаться с малышкой или уложить ее в постель. — Мне нравится твоя пижама. Алиса осмотрела свою ночную рубашку — зеленая с драконами — и, очень взросло пожав плечами, сказала: — Ты же знаешь, как я люблю драконов. Драко рассмеялся и обнял ее за плечи, притягивая ближе к себе. — Алиса, расскажи мне еще о своем отце. Скажи мне еще раз, честно, ты скучаешь по нему? — Иногда, — призналась Алиса. Она начала играть с пуговицами цвета слоновой кости на куртке Драко. Он положил палец ей под подбородок, чтобы заставить посмотреть на него. — Ты видела его с тех пор, как они с мамой развелись? — поинтересовался он. — Мама сказала, что я его больше не увижу. — Почему это? — спросил Драко. Алиса резко встала и побежала вверх по лестнице, но Драко схватил ее сзади за рубашку. — Куда ты идешь? Ты не собираешься отвечать на мой вопрос? — Я не должна говорить об этом, — призналась Алиса. Драко нахмурился. Какие секреты может хранить четырехлетняя девочка? — Ты можешь сказать мне, я обещаю, что не рассержусь, и мама тоже. Алиса сделала несколько шагов вверх, потом снова вниз и снова вверх, прежде чем села на несколько ступенек выше него. Малфой слегка повернулся на узкой лестнице, ведущей на третий этаж, чтобы заговорить с Алисой, но вместо этого увидел спешащую вниз Ингрид. — Мистер Малфой, клянусь, на этот раз я не спала, но я думала, что спит Алиса! —оправдывалась женщина. — Не волнуйся, Ингрид, но, пожалуйста, отведи ее в детскую и не позволяй возвращаться. Сегодня тут происходят вещи, которые маленьким девочкам знать не стоит. Понимаешь? — Драко передал Алису ее няне. — Все в порядке? — Будет в порядке. Малфой сбежал вниз по лестнице, прошел мимо все еще спорящих родителей, и повернул к гостиной, из которой доносились крики… — Он приедет в Англию и подаст на тебя в суд, в опеку, и никто не сможет обвинить его! Ты пытаешься украсть у него единственного ребенка, так же как та женщина украла у Драко его ребенка! Твой бывший муж заслуживает дочь больше, чем ты, мерзкая грязнокровка! — К вашему сведению, я заплатила этому ублюдку! Он забрал все мои деньги в обмен на то, что он никогда больше не будет иметь ничего общего с моей дочерью! Потому что она только моя дочь! Он оставил меня без гроша, но это того стоило, потому что у меня есть ребенок, у меня есть достоинство, и никто и ничто не отнимет у меня это! — кричала Гермиона, сжимая кулаки. — Если ты так заботишься о своей дочери, то должна ставить ее благополучие выше своего собственного! — взревела Филиппа, решив сыпануть соли на рану. — И если бы у тебя действительно было хоть немного достоинства, ты бы никогда не вышла замуж за человека, который тебя не любит, и уж тем более за того, кто женится на тебе только для того, чтобы получить свое наследство! Драко собрался было запротестовать, но на последней фразе тетки Гермиона направилась к дверям, но решила напоследок обернуться. — Отлично! Тогда я не выйду замуж за Драко! — и выбежала из комнаты, как только Драко вошел. — Ну, Драко, мой мальчик, — с сожалением начала Филиппа, гордо восседая на диване, — я думаю, это можно считать ответом. Это доказательство того, что она выходит за тебя только из-за денег. Она недостаточно хороша для тебя, и, осмелюсь сказать, недостаточно чиста. Талберт поможет тебе найти твоего ребенка, Драко. Разве ты не хочешь, чтобы тебя любил твой собственный ребенок, а не какой-то своенравный маленький пасынок? Та женщина, вероятно, свободна, и ты мог бы жениться на ней, родить еще одного ребенка, счастливо закончив эту грязную историю. Я, конечно, допускаю, что женщина с бала-маскарада может и не быть матерью твоего ребенка, но я складываю два и два, получая четыре, потому что в курсе всех событий. Так что тебе нужно время, чтобы разобраться во всем этом, и выяснить, что правда, а что ложь! Драко возмущенно уставился на женщину, не находя слов. — Правда это может занять немного больше, чем два месяца, когда ты сможешь получить наследство. Но у твоих родителей достаточно денег, и я уверена, что они не оставят своего единственного сына обездоленным, а твой отец будет жить в Малфой-мэноре до самой смерти, так что поместье Люциус точно не потеряет. Это означает только то, что после его смерти наследство получит другой Малфой, а не его сын. Почему для тебя это так важно? У тебя есть особняк в Лондоне, и ни Малфой-Мэнор, ни даже Уайтхолл тебе не нужны. Ты в них не нуждаешься и нуждаться никогда не будешь, — аргументы Филиппы заканчивались, но она была невероятно довольна тем, как прошел вечер. — Подумай об этом, Драко. Эта грязнокровка и ее маленькое полукровное отродье недостаточно хороши, чтобы носить имя Малфой, не говоря уже о том, чтобы быть частью семьи Малфоев, — Филиппа встала и торжествующе улыбнулась. Драко впился взглядом в противное лицо тетки, и прежде чем он успел сказать ей, куда она может пойти, что может сделать и что он о ней думает, Нарцисса подошла к Филиппе, замахнулась и с громким хлопком ударила по ее лицу. — Это потому, что я не могу снова ударить Люциуса, ведь он может ударить меня в ответ! А теперь немедленно покинь этот дом, Филиппа, и забери с собой своего нытика сына и корову-невестку. И если ты еще хоть раз скажешь что-нибудь против Гермионы и Алисы, я лично прокляну тебя! Драко улыбнулся матери и убежал искать Гермиону. Драко был потрясен поведением своей семьи, хотя и ожидал, что все будет еще хуже, чем было сейчас. Он сожалел, что Гермиона попала под перекрестный огонь. Она способна самостоятельно позаботиться о себе, и доказывала это на протяжении большей части их жизней, но он чувствовал, что теперь пришло его время позаботиться о ней. И даже тут он с треском провалился. Неудача была эмоцией, с которой Драко, к сожалению, был хорошо знаком. И то, как выглядела Гермиона перед уходом… вздернутый подбородок, сжатые челюсти, кулаки… Это навсегда отпечаталось в его мозгу. Он знал, что его тетя лжет, но почему Гермиона этого не видит? И тот момент, когда она отказалась выходить за него, ранил Драко глубоко внутри. Он должен был оставаться рядом с ней каждую секунду. Он чувствовал напряжение в комнате и в ее теле с того момента, как вошел в двери гостиной. Несмотря на ее фальшивые улыбки и напускное спокойствие во время ужина, Драко знал, что Гермиона расстроена. Он знал ее почти всю жизнь и уже видел это выражение отчаяния на ее лице. Взрослея, он обычно и становился причиной этого. Черт возьми, сегодня он снова стал этой причиной. Разыграть помолвку было идеей Драко, его план — приехать в Уайтхолл. Он с самого начала планировал превратить игру в реальность, хотя Гермиона считала, что идея расчета принадлежит ей. Это он виноват, что у его отца был младший брат, который женился на стерве, что родила глупого сына! Ладно, в последнем был виноват не он, а его дед. Драко бродил вокруг скал и холмов в поисках Гермионы больше часа и уже начинал волноваться. А что, если она забрала Алису и уехала? Что, если она упала с одной из скал? Что, если в тот момент, когда он найдет ее, она даст ему в нос как на третьем курсе? Это было чертовски больно, но это ничто, по сравнению с болью, которую он почувствует, если она уйдет. Драко следовало бы пресечь речи тети во время ужина, но он не сделал ничего, и теперь будет сожалеть об этом до конца жизни. Наконец, вдалеке он увидел Гермиону. Она сидела на земле рядом со старым навесом, который прилегал к скале и использовался для хранения лодочных принадлежностей. Ночь была такой темной, что Драко не увидел бы ее, если бы она не развела небольшой костер рядом с собой. Он подошел к Гермионе, прокручивая в голове то, что мог бы сказать, но прежде чем он смог обдумать правильные слова, она подняла голову и спросила: — Чего ты хочешь? Он сел рядом с ней, вытянув длинные ноги в сторону маленького костра, и сказал: — Я хочу жениться на тебе, Гермиона. Правда. Все остальное для меня не имеет значения. Она указала на небольшое здание и спросила: — Что там? Драко был сбит с толку. Он собирался обсудить то, что произошло во время и после ужина, или устраивать ей полуночную экскурсию по территории? — Это маленькое здание — баня. А рядом доки. Гермиона встала, взяла его за руку и помогла ему подняться. — Пошли. В кромешной тьме они направились к маленькому домику, но Драко поспешил вернуться, чтобы потушить оставленный ими костер. — Ты что, похищаешь меня? — игриво спросил он. Гермиона ничего не ответила, лишь ускорила шаг, таща его к бане. — Ты собираешься заманить меня туда и убить, чтобы никто в доме не услышал, как я кричу, потому что, должен признаться, я кричу очень громко и как маленькая девочка, — пошутил Драко. Она повернулась, пристально посмотрела на него, и снова отвернулась. К причалу была привязана небольшая шлюпка и большая гребная лодка. Они подошли к обветшалому деревянному строению, и Гермиона подергала дверную ручку. Ну конечно, заперто. Она взмахнула палочкой, произнесла простое «Алохомора» и дверь открылась. Внутри было темнее, чем снаружи, но на низком столике у двери стояла единственная свеча, которую Драко зажег. Они стояли посреди комнаты, оглядываясь по сторонам. — Ну, зачем ты привела меня сюда? Что ты собираешься делать? — серьезно спросил Драко. — Неужели ты все еще собираешься жениться на мне, даже после всего, что сказала эта ужасная женщина, даже после той совы, которую ты получил… после всего этого? — устало спросила Гермиона. — Даже несмотря на то, что я солгала тебе. У меня есть… ну ты знаешь. У меня есть ужасная тайна. Я годами врала тебе о том, чего ты мне никогда не простишь. — Да, любимая, я хочу жениться на тебе, и я знаю, что прощу тебе все по какой-то безумной причине, — сказал Драко, оглядывая темную комнату. — Я больше не боюсь, что ты меня убьешь. — Маленький огонек на столе искажал все тени в комнате, удлиняя одни и укорачивая другие. Он обернулся и внимательно всмотрелся в Гермиону. Верхняя часть лица осталась в тени, а нижняя утопала в мягком мерцающем свете. Как будто маска. И тогда Драко все понял…