Сквозь время

POV Гермиона Миссис Вэйн собирала Вилла на работу. Она гладила его театральный костюм, аккуратно водя по нему утюгом. Никогда не доверяя мне, эта женщина показывала всем своим видом сколько в этом деле ответственного. В ее таких же серых, как у сына, глазах я не видела ни капли любви или, хотя бы, нормального отношения ко мне. Она с презрением смотрела на меня. От этого взгляда мне становилось противно, но я бы не была Гермионой Грейнджер, если выдала себя. Хотя мысленно я бросала в нее остолбеней , смотря на ее строгий блондинистый пучок и наряды стиля прошлого века. Я просто молча переворачивала омлет на сковородке, поглядывая в сторону гостиной. Вилла все еще не было, он сладко спал в обнимку с подушкой. Миссис Вэйн похвалила себя за труды и ушла наверх будить своего ненаглядного сыночка. Она крутилась перед ним больше меня, чуть ли не вытирала ему крошки около губ после завтрака. Эта женщина уверяла меня и всех наших соседей, что актерская карьера Вилла превосходна. «Настоящий актер должен выглядеть идеально каждый день!» — повторяла она после каждого похода по магазинам. Вкрошив сверху на омлет сельдерей и присыпав его специями, я разложила завтрак по тарелкам. В кухню, потягиваясь, спустился Вилл, он прикоснулся губами к моей щеке и развалился на стуле, сдувая довольно длинную челку с глаз. — Доброе утро, милый. — поздоровалась я, услышав в ответ лишь звук того, как сельдерей хрустел в его рту. Начиналось так почти каждое утро. Меня устраивало слово «почти», потому, что в другие дни, такие, как премьера пьесы с Виллом в главной роле, он бы даже не повернулся в мою сторону с важным видом, запихивая в рот зелень, как кролик. Я не злилась, но чувство обиды скребло мою душу. Миссис Вэйн понесла в нашу спальню театральный костюм Вилла. Справившись с уборкой, я последовала вслед за свекровью, таща за собой и мужа. — Смотри, Гермиона, здесь нет ни одной складки, все должно быть очень аккуратно. — давала указания миссис Вэйн, сомкнув тонкие губы в полосочку. Как только она вышла, я выдохнула и плюхнулась на незастеленую кровать. У стены стояло три шкафа, моя одежда была только на нескольких полках. Вилл натягивал костюм, репетируя свои фразы. Я поднялась с кровати и подошла к Виллу. Он не был идеалом, совсем нет. Но я постоянно чувствовала, что выйти замуж после Фреда — это неплохо. Вилл красиво ухаживал за мной, несмотря на то, что я поначалу игнорировала его. Но в моей жизни был еще один самый важный мужчина — мой сын. Мой ангелочек спал в соседней в комнате. Вилл принял меня с ребенком, и я, по мнению миссис Вэйн, обязана благодарить ее всегда. — Герми, поцелуешь меня на удачу? — он наклонился ко мне и, не дожидаясь ответа, поцеловал меня. Я прижималась к нему ближе, но мысль о скомканном костюме не давала мне наслаждаться поцелуем. Поэтому я поспешно выпроводила мужа в театр, а сама поправила свою футболку, поддернутую несколькими минутами ранее, и скрылась подальше от глаз этой женщины. На улице жарко грело солнце, хоть у меня, как и пятью годами ранее, была осень. Я ушла будить Эрика и как раз застала то, как он просыпался. Я провела рукой по его каштановой гриве и поцеловала в нос. С каждым мгновением он становился все больше похож на Фреда. Необращая внимания на отсутствие рыжего цвета волос и голубого цвета глаз, веснушек на лице, все привычки и затеи, тяга к безудержному веселью и проказам передались Эрику от Фреда. Я хотела забыть его, но как можно было, видя перед собой его детскую копию. — Доброе утро, мама! — закричало мое четырехлетнее чудо и спрыгнуло с кровати, выбегая с комнаты. Я побежала за ним и подняла малого на руки. Усадив Эрика на стул в кухне, я подогрела ему куриный суп. Я уже почти пять лет была мамой, но все никак не могла привыкнуть к этому. Может потому, что представляла все по-другому. — На часах полдесятого! — крикнула Софи. — Опоздаешь на работу! — укоризненный тон выводил меня из себя. — Уже идешь? — Эрик поднял глаза на меня, держа ложку с супом у рта. — Иду. И ты кстати тоже. Что скажет миссис Грей, когда ты не придешь в детский сад? — Не хочу! — заныл он, мотая головой. — Эрик, солнышко мое, пошли одеваться? С разочарованным лицом он доел свой суп, и вместе мы ушли одеваться. Миссис Вэйн, сидящая на диване в гостиной, закатывала глаза. Не знаю, как в этой женщины мог родиться такой сын, как Вилл. Хотя я не знаю его отца, ведь родители Вилла развелись еще давно. Мистер Вэйн уехал в другую страну, и с каждым днем проживания с миссис Вэйн я понимала почему он уехал. Только я собралась одевать Эрика, телефон зазвонил. На экране светилось «Бэлль». Я подняла трубку, выпуская сына с поля зрения. — Привет, Герм! — поздоровалась подруга. — Хотела забежать к тебе в кафе, а тебя нет на месте, все в порядке? Ты обычно приходишь раньше всех. — Ох, Белль, ты не совсем вовремя, я собираю Эрика в садик. Через пару минут буду в кафе. — Вилл тебе совсем не помогает? — свирепствовала она. — У него спектакль дневной. Эрик, положи мою палочку на место! Белль, поговорим позже, он сейчас что-нибудь наколдует! — Пока. Я отобрала у сына волшебную палочку и положила подальше от него. Чем старше становился мой мальчик, тем больше он тянулся к волшебным вещам. Детский плач звучал на всю комнату, не хватало лишь криков миссис Вэйн. — Гермиона! Ты опаздываешь на работу! — а вот и она. По дороге в детский сад начался дождь и пришлось вызывать такси. Передав Эрика в надежные руки миссис Грей, я понеслась на работу и когда поняла, что не успею транссгресировала недалеко от кафе. У дверей меня уже ждал директор заведения с часами в руках. — Ровно десять, Гермиона! — произнес мистер Миллен, стройный мужчина в деловом костюме, который пожевывал жвачку. — Две минуты на переодевание! — крикнул он вслед. За барной стойкой сидела Бэлль. Она строила глазки нашему бармену в надежде получить бесплатный коктейль. Но Чарли отлично игнорировал ее. И я за это была признательна ему, потому, что мистер Миллен бы с радостью вычел деньги за коктейль с моей зарплаты. Он выглядел намного младше своих лет, поэтому в свои двадцать три у него все еще спрашивали паспорт при покупке алкоголя. Кинув им двоим «привет», я напялила на себя зеленый фартук официантки и, облокотившись на барную стойку, начала ожидать клиентов. Не имея маггловского образования, у меня было не так много открытых дверей ведущих к карьерной лестнице. Но хорошее воспитание и владение элементарными основами маггловских наук позволило мне работать в кафе «Сладкое создание». Мы работали с десяти утра и до восьми вечера в будни и до последнего клиента в выходные, но одна неделя в месяц была для отдыха. Вместо меня работала жена Миллена. Такой график не устраивал меня совсем, ведь в обеденный перерыв я успевала только съездить домой приготовить Виллу ужин и разогреть заранее приготовленный обед. Но зато я целый день не слушала голос миссис Вэйн. Она вытворила меня искать работу и детский сад, как только Эрику исполнилось два с половиной, и он мог ходить и говорить. — Привет, Герми! — обняла меня подруга. — Давно он стоял у двери? — спросила я, указывая глазами на Миллена. — Пятнадцать минут. — ответил Чарли, выставляя на стойку наполированные стаканы. — Он аж зашипел, когда ты все-таки не опоздала. — Никогда я не доставлю ему такой радости! — колокольчик над дверью зазвенел. — А вот и первый клиент. — Подожди, давай сегодня после работы зайдем куда-нибудь. — Белль умоляюще посмотрела на меня. — Ко мне на кухню. — Я заберу Эрика с садика вместо той мегеры. А потом я, ты, Вилл, Эрик и Чарли пойдем в ресторан! — Ну хорошо, я подумаю. Я побежала принимать заказы. Мысли о приятном вечере отвлекали меня от работы. Забежав домой на обед, я застала Вилла, дома жующего сельдерей за прочтением очередной пьесы. Он перевел взгляд на меня и отложил книгу в сторону. Его глаза поблескивали, я застыла в ожидании его рассказа, как прошла дневная пьеса. — Привет, моя принцесса! Ты стоишь перед будущей звездой! — Далее последовал рассказ о его превосходной игре и куче аплодисментов. Он кружил меня по кухне и, поставив наконец на место меня и закончив восхищаться пьесой, спросил где обед. Я поставила курицу разогреваться и присела на стул, чувствуя как мои ноги расслабились. Миссис Вэйн не беспокоила нас, и это были прекрасные пятнадцать минут обеденного перерыва. — Гермиона, в гостиной бардак. — Софи зашла в комнату помахивая журналом. Я лишь закатила глаза. — Я убирала там вчера. Где Вы увидели бардак? — На полу крошки. — Эрик хотел посмотреть мультики за ужином и немного накрошил. Я устала вчера и не успела убрать снова. — злость закипала. Щелкнула микроволновка, и Вилл встал вынуть курицу. — Что за агрессия в мою сторону? Вилл, ты слышал ее тон? — на ее губах готова была появиться улыбка. Но я не дала ей такой возможности. — Что Вы, вам показалось. — Мама, это просто крошки на полу. — я победно сверкнула глазами и посмотрела на мужа. Моя нога поднималась вверх по его коленке. Благо миссис Вэйн так разозлилась, что посчитала унизительным смотреть на меня и ушла. Вилл, сидящий напротив меня, погладил мою ступню под столом: мое желание идти на работу совсем отпало. Мы пообедали, поговорили, и я решилась рассказать ему о задумке Белль. Вместе не всегда удавалось посидеть, Вилл не любил дружеских посиделок, предпочитая уединенный вечер за закрытыми дверьми спальни, но после моего маленького движения в сторону, он бы мне не отказал. — Бэлль хочет посидеть вместе в ресторане. Ты, я, Бэлль, Эрик и… Чарли. — осторожно добавила я имя бармена. — Ну зачем нам кто-то еще? Еще этот Чарли! Ты с ним видишься чаще, чем со мной, он строит на тебя планы. — Мы друзья. Он младше меня на шесть лет! — Про твоего директора я вообще молчу! — он напрягся и начал часто дышать. — Вилл! — я поднялась с места, упираясь руками в стол. Его реакция отличалась от моих ожиданий. — Перестань! — Зачем ты вообще работаешь?! Я не разрешал тебе! — на часах было пять часов. Мой обеденный перерыв заканчивался. Бэлль должна была привести домой Эрика. — Я должна спрашивать?! — в моих глазах блестели слезы, а пальцы сжались в кулаки. — Гермиона, извини. Вилл успокоился и взял меня за руку. Но его слова все еще звучали: « Я не разрешал тебе!». Он не держал меня в клетке и никогда не ограничивал или я не хотела замечать его контроля. Он любил наши ночи и наши вечера, но вот дни посвящал себе, а я готовила ему, растила моего сына и ходила на работу. Входная дверь открылась, в коридоре звучал голос Эрика. Бэлль завела его в гостиную. Я вышла к ним. Подруга удивленно посмотрела на меня. — Привет, солнышко! — я обняла сына, прижимая его к себе. — Иди играй, а я скоро к тебе приду. — мой лучик солнца умчался в свою спальню. — Ты чего не на работе? — спросила она хлопая глазами. — Я… Я просто забегалась. — в горле стоял ком, обиду сдерживать было все сложнее. — Гермиона, что…? — голос Вилла перебил ее. — О чем болтаете? — он стоял в дверном проеме, как будто ссоры не было, поглядывая на меня и Бэлль. — Ни о чем, Бэлль, скажи Миллену, что я сегодня буду дома, пусть штрафует. — попросила я подругу, провожая ее на выход, и тихо добавила. — Не переживай, я все объясню. Вилл сидел на диване, постукивая пальцами по столику. Он поднялся с места, как только увидел меня и подошел ближе. Тогда он выглядел самым противным человеком на свете. Его руки сжали меня в кольцо. — Герми, это просто ревность. — Отпусти. — я отвернула голову от него. — Гермиона, каждый нормальный мужчина ревнует свою жену! — оправдывался муж. — Вилл, но Чарли ведь просто друг, а Миллен раздражает меня в разы больше, чем тебя магия. А ты так относишься ко всему! — я посмотрела ему в глаза. — Прости меня, любовь моя. — моя рука дрогнула и все вокруг остановилось.  — Ты не проведешь меня, Грейнджер. У нас есть два дня безумства. Одевайся, любовь моя, сходить с ума нужно вместе. — Я обещал тебе безумный день? — девушка кивнула. — Беги к синей машине, любовь моя. — Что такое, любовь моя? — он не придал этому жесту значения и притянул к себе впритык обратно, не оставляя между ними пространства. — Я хочу кое-что сказать тебе и не перебивай меня, так как я говорю кому-то это впервые… Выныривая из кучки воспоминаний, я все еще пыталась там оставаться. Вспоминая эти моменты, я чувствовала, что ни один человек на свете еще никогда не дарил мне таких эмоций. Начиная влюбленным безумством и заканчивая тягучей грустью от разбитого сердца. Вилл непонимающе на меня смотрел. — Гермиона, все нормально? Ты против того, чтобы я так называл тебя? — Фред меня так называл… — Забудь ты об этом Фреде! — после моих слов Вилл словно освирепел. Его глаза наполнялись злостью. От его взгляда мурашки шли по коже. Я впервые его испугалась. — Ты со мной! Понятно? Не хочу больше слышать о нем в своем доме! Он шмыгнул мимо меня наверх. Я несколько секунд стояла в непонимании. Неужели я вышла замуж за зверя? Вилл, который не переносил Фреда на дух, был согласен на все, чтобы превзойти его. Я редко вспоминала при нем о своей первой любви. Эрик внешне был совсем не похож на своего отца, улыбка — это единственное, что объединяло их внешне. Я лишь молча смотрела, как он изменяется в характере. Вилл не был знаком с Фредом и видел его только на колдографии, которую он выбросил. Он выбросил все, что было связано с Фредом, оставляя самое большое доказательство моего прошлого, ведь я и Эрик были, как одно целое. Если бы Вилл сказал хоть одно плохое слово в сторону нашего с Фредом сына, я бы ушла от него. Миссис Вэйн косилась на меня, осуждая за все в мире, но, боясь моей волшебной палочки, не позволяла себе обходиться так же с моим сыном. Чья-то рука дергала меня за ногу. Я посмотрела вниз и заметила Эрика. Он был единственным мужчиной, который никогда не обижал меня. Его карие глаза наивно на меня смотрели. Вилл вернулся со спальни. Он выглядел будто собирается в ресторан. — Ты уходишь? — спросила я, поднимая Эрика на руки. — Буду поздно. — Вилл захлопнул за собой двери. Миссис Вэйн не было дома, и это не могло не поднимать настроение. Я позвонила подруге, и уже через десять минут она сидела на кухне с чашкой чая. Бэлль задумчиво смотрела в чашку. Я щелкнула у нее перед глазами. — Гермиона, я просто думаю, может тебе с ним расстаться? — Я останусь одна. Переезжать к родителям разве что? Эрик растет без отца, и может Вилл… — Ты с ума сошла? Фред — вот, кто отец! — Я не могу пойти к нему! У него, может, уже семья! — Так выясним семейный он человек или нет. — Только я в этом участвовать не хочу.

***

Лето подходило к концу и незаметно наступила осень. Еще одна осень после еще одного лета и так семь раз. Мне исполнилось тридцать четыре года. Эрик казалось рос так быстро, что я не успела оглянуться как пришло письмо из Хогвартса. Он стал довольно высоким на свой возраст. Я так и не увиделась с Фредом. Бэлль просила меня сделать это сотни раз, но я всегда откладывала встречу на потом. Вилл часто задерживался в театре. Отправляя Эрика на поезд на вокзале Кингсс-Кросс, я чуть ли не тряслась от того, что могу увидеть здесь знакомые лица. Мой малыш рос все сильнее схожим на Фреда. Мне пришло письмо с жалобой на него в первый же день учебы на Гриффиндоре. Эрик устроил бой ложками во время праздничного ужина. Ему безумно нравилось волшебство, он писал мне письма, восторгаясь этим миром. Миссис Вэйн переехала от нас к новому мужу. Мне было жаль ее мужа, но я даже постаралась не ссориться в день ее выезда. Моя улыбка растянулась до ушей, когда я и Вилл ужинали вдвоем. На зимние каникулы Эрик приехал домой. Половину каникул он провел вместе со мной у бабушки. Я обнимала его весь день. Он улыбался мне и во всех жестах я видела Фреда. Во всех повадках. Эрик был совсем не похож на Вилла и иногда мне приходилось врать людям, что его отец точно Вильям. Они лишь искоса смотрели на Эрика. Однажды я зашла в спальню и увидела Эрика с старыми письмами от Гарри. — Ты знакома с Гарри Поттером? — спросил он, с восторгом на меня смотря. — А они старые, еще с 2001 года. Я застыла, не зная сказать мне правду или соврать. — Эрик, это другой Гарри Поттер. — голос дрожал. — Но улица та же, все знают, где живет Гарри Поттер. Он — знаменитость! — он мечтательно смотрел на письма. — Я когда-то общалась с… — Ого! Ты можешь нас познакомить?! — Эрик радостно подбежал ко мне. — Я давно не общалась с Гарри. — мои руки вспотели. — Ты больше не получишь жалобы! — Эрик, мы были знакомыми и все. — выдохнула я, а он положил письма на стол. Эрик вздохнул и пошел к себе в комнату. Я взяла пожелтевшие письма в руки, прижав их к себе. Они так и остались нераспечатанными. Мне было мерзко от самой себя. Я уже одиннадцать лет врала своему сыну. Нашему с Фредом сыну. — Я люблю тебя… — прошептала я в пустоту, надеясь, что он простил меня. Фред был от меня в тысячах километров. Но все одиннадцать лет — близко, как никто.