А наш притончик гонит самогончик...

В этот раз брагу, по настоянию Лобашёва, поставили в студии. Рома упирался до последнего, но в итоге пришлось согласиться. Флягу и все ингредиенты привезли ночью на машине, ночью и поставили. Не рассчитали только, что воду пришлось греть в электрическом чайнике и это заняло почти полночи. Уставшие и злые, все дружно легли спать, не отходя от кассы, то есть просто остались в студии и легли кто на диван, кто на пол. Дни плавно шли за днями. Каждый раз, заходя в студию, все разом начинали думать лишь о том, чтобы выпить: запах браги сводил все попытки репетиций на нет. При этом, они толи что-то не так рассчитали с песком и дрожжами, толи налили меньше воды, чем положено, но брага бурлила, устраивала им по утрам уборку. Хорошо хоть инструменты рядом не ставили. Ближе к Новому Году принесли елку. Красивая, пушистая, её поставили в углу, достали игрушки. В студии начал ощущаться праздник, повысилось настроение, да и хвоя, занесенная с мороза, перебивала запах браги. — Ром, когда брагу гнать будешь? — Пашка вешал игрушку на елочную лапу. Очередная порция уборки у фляги вывела его с утра из себя, и он принял на грудь пива. Глаза гитариста блестели, он что-то мурлыкал под нос и ждал тридцать первое декабря, чтобы отметить праздник на все сто процентов. — Завтра, уже готовая, по-моему. Ромка обнимал гитару и перебирал струны, мысли были не о метал-ёлке и выступлении, а о том, где гнать, не в метро же флягу с брагой тащить и везти её до квартиры! Да уж, картина еще та будет. А Лобашёв вряд ли согласится перевозить полную флягу в своей машине. О, Лобашёв! Время почти семь, а их с барабанщиком ещё и не наблюдается. — Всем привет! Хлопнула дверь, в студию вошли опоздавшие Вадим Сергеев и Лобашёв. Андрей был злой, ни с кем не поздоровался и сел на диван. Долго возился в телефоне, а потом отшвырнул его в сторону. Что-то невнятно промычав, подошел к фляге, долго смотрел внутрь на ставшую почти прозрачной жидкость, а потом снова вернулся на диван. — Что-то наш Торвальд-Карамон сегодня грустный, — заметил Рома. Отложив гитару, он подошёл к вешалке, так как из кармана его курточки надрывно вопил телефон. — Андрюш, пошли, выпьем? Я пива купил, оно холодненькое. — Не хочу, — Лобашев снова уткнулся в телефон, но выражение его лица было настолько непередаваемым, что музыканты на мгновение затихли, пытаясь сообразить, что же это с их вокалистом случилось. — Да, ладно. Или ты, как Рейстлин решил пойти открыть врата Бездны и тебе не до нас? — Не смешно! — заметил Вортекс. Не рассказывать же всем, что ему с утра пораньше скандал закатила Алиса, а ближе к вечеру позвонила мама и устроила ему разгон за то, что забыл заехать к ней накануне. Мало того, он даже не позвонил, чтобы сказать, что занят. Прочитав смс, Гурьев пошел назад инструменту. На полпути он поскользнулся (опять брага сбежала!) и растянулся, ткнувшись носом в диван. — Ёбаный карась! — Роман сел и схватился за нос, было не столько больно, так как подушки дивана смягчили удар, сколько неприятно — ибо падал он так уже пятый раз то точно. — Ёбаный, простите, кто? — правая бровь вокалиста взметнулась вверх. На его лице проявилось нечто похожее на удивление. — … карась… — позади себя Рома услышал не столько смех, сколько истерический ржач. Он еще не понял, что смеялись не над ним, а над Андреем, точнее над его выражением лица. — Ооо, народ, слушай, — Вадим переглянулся с басистом, который аж икал от смеха, — он у нас докторскую, что ли начал писать? Мало ему кандидатской? — Ну, а что, — Пашка хлебнул пива, — будет у нас поющий доктор наук, разве плохо? — Да идите вы!.. — Андрей покраснел, словно школьник, после Ромкиного «карася» неожиданно повысилось настроение. — Мы-то пойдем, но у нас вот проблема. Ты предлагал брагу поставить тут, а гнать где будем? — Ээээ… ладно, есть идея! — Андрей выключил телефон, чтобы не доставали звонками и сообщениями социальных сетей. — В общем так… Следуя плану Андрея, съездили в магазин, купили несколько пятилитровых бутылок воды и одну двухлитровую. И началось. Воду из бутылок вылили в унитаз. Из двухлитровой сделали воронку. Целую флягу переворачивать и наливать сразу из неё, не было возможности: облиться никто не хотел. Принялись наливать кружками, попутно пробуя и получая по рукам от командира сего действа — Андрея Владимировича Лобашёва. Тот сам, пока никто не видел, делал пару-другую глотков и выливал остальное в бутылки. Лишь когда осталось меньше половины, начали переливать прямо из фляги. — Да вы еще под сию «спасительную» струю лягте! — Лобашёва разбирал смех. — Народ, такими темпами гнать нечего будет! А ставить некогда третий раз, послезавтра Новый Год. Так, не ясно сказал? А теперь, поехали заниматься интересным занятием, не гляди, что скоро ночь…