Сборник «Сто градаций серого»

Ты была идеальна. С растрепанной копной волос, над которой издевался ветер, спутывая их еще сильнее. Хотя, казалось бы, куда ещё больше. Но этот беспорядок был идеален. Тонкое запястье резко выделялось на фоне — я даже не понимаю, что это, но точно не свитер — верхней одежды. Изящные пальчики отчаянно хватались за ткань рукава, стараясь защитить от пронизывающего, но на удивление теплого бриза. Какая же ты глупая, Грейнджер. Сидишь тут, на продуваемой всеми ветрами верхотуре в распахнутом нечто в попытке себя согреть. Хотя и сам я не лучше. По какой причине я нахожусь здесь — стою, такой же продуваемый этими треклятыми ветрами да с не идеально испорченной прической в довесок — не имею ни малейшего понятия. Но вот стою и, словно заколдованный, пялюсь на твои так ненавистные мне волосы. Но это раньше я их ненавидел. Сейчас это больше привычка, наверное. Да и тогда это не было ненавистью. Вероятно, я просто не знал, к чему же придраться в такой идеальной тебе. Как жаль, что у меня с собой нет камеры — запечатлеть такую потрясающую тебя. Но у меня всегда под рукой Омут памяти и целый стеллаж склянок с воспоминаниями — небось уже с Дамблдором могу потягаться. Точнее мог бы. Интересно, на что ты так зачарованно смотришь? Мне со своего островка между камнями ничего не видно. Я боюсь подойти ближе, ведь ты можешь меня заметить. А я не хочу нарушать этот обесцвеченный — хотя и не до конца — момент какими-то эмоциями. Не хочу видеть красный цвет, прячущийся в складках твоей одежды , — это был бы цвет твоей злости от того, что я застал тебя здесь. Не хочу видеть синий, прорывающийся в темной погибели, плещущейся за твоей спиной, — это бы бы цвет твоей печали, по непонятной мне причине окутывающей тебя сегодня. Не хочу видеть белый — именно ослепительно белый, а не приглушённый, как сейчас, — это был бы цвет твоей чистоты, которую я не признаю, потому что для меня чистота крови важнее. Не хочу видеть желтый, проблесками рвущийся сквозь пелену облаков и туманности, — это бы бы цвет твоей радости, которая никогда не предназначалась мне. Не хочу видеть зеленый, окутывающий склоны холмов на той стороне залива, — это был бы цвет жизни. Цвет, который прочно связан для тебя с самым важным человеком в твоей жизни. И я завидую тебе, Грейнджер. Потому что в моей жизни все имеет цвет горького кофе, приправленного таким же горьким шоколадом, создавая иллюзию, которая исчезает, раздуваемая вот этим вот ветром. Он вправе играть с твоими волосами. В отличие от меня.