Художник

— Эй, Иккинг, подожди! — раздалось откуда-то сзади, со стороны школьного крыльца.       Я обернулся. Ко мне на всех парах спешил Роберт. Он неуклюже сбежал вниз по ступенькам, на ходу застегивая куртку. Получалось у него из рук вон плохо, так как одной рукой он пытался закинуть рюкзак на плечо, а другой волок по гранитным плитам ступенек мешок из-под сменки.       Отойдя от калитки в заборе, окружавшем школу, чтоб не мешать проходу, я принялся ждать его. Народу было полно, они все валили и валили и дверей здания нескончаемым потоком. Чего вы хотели, седьмой урок кончился, и желания оставаться в школе явно ни у кого не было. Примерно через четверть минуты Роберт стоял рядом, тяжело дышащий, но куртку все же застегнувший.  — Что случилось? — спросил я, недоуменно на него поглядывая.  — Ты это, домой сейчас?  — Ну, не совсем, планировал в библиотеку заглянуть, мне нужно книгу одну вернуть. А потом да, домой.  — Правда? А какую книгу, если не секрет?       Я посмотрел на него, вздернув бровь. Что, черт возьми, происходит? Вы не подумайте, а рад компании и все такое, но как-то это странно. Если меня и чему-то научила жизнь, так это то, что ты людям нужен только тогда, когда от тебя от тебя им что-то надо. А что было надо Роберту — неизвестно. По крайней мере, пока.  — Да так, ерунда. Справочник по биологии, — чтоб не быть голословным, я ловко вытащил из сумки небольшую книжонку в бумажной обложке, и протянул ее Роберту. — Вот, посмотри, если хочешь.       Он взял книгу из моих рук, повертел ее так и эдак, открыл, пролистал страницы, а потом вернул ее мне.  — М-м. Хорошая книга, — сказал он.       Я недоуменно покосился на него. Что это сейчас было?  — Роберт, у тебя все хорошо? — вкрадчиво и осторожно поинтересовался я.  — Да, а почему ты спрашиваешь?  — Ты только не обижайся, но ведешь ты себя очень странно.  — Правда?  — Угу.  — Не замечал за собой.       Повисло неловкое молчание. Я до сих пор не мог понять, что только что произошло.  — Я с тобой пройдусь до библиотеки, ладно? — немного погодя спросил он.  — Ну ладно, пойдем.       Выждав, когда на светофоре зажжется зеленый, мы перешли по пешеходному переходу дорогу, а потом пошли по протоптанной дороге между домами по направлению к аллее. Шел снег. Не мокрый, а крупный и пушистый. Я аккуратно смахнул одну из таких снежинок с ресниц.       Роберт замолчал. Он опустил взгляд под ноги, на снежную тропу. Я изредка поглядывал на него, а он на меня, и знаете, ребят, это пугало. Я буквально чувствовал, что он хочет что-то сказать, такое было прям напряжение, но он молчал. Он всю дорогу молчал, не проронив ни единого слова. Ни когда мы шли по аллее, ни когда переходили перекресток, ни когда свернули в сквер. Ни-че-го.       В конце концов, мы подошли к дверям незамысловатого здания из красного кирпича, начинающего от времени крошиться. Дом был двухэтажным, на первом был какой-то магазин, я не уверен, какой, не ходил туда, но, по-моему, хозтоваров или чего-то вроде того. Когда мы зашли, нас сразу же обдало с ног до головы приятным теплом. Проходя мимо дверей магазина, мы начали подниматься по лестнице в два пролета, выложенной кафельной плиткой. Признаю честно, на втором пролете я чуть было не навернулся. Дело в том, что снег на моих ботинках начал таять, а подошва у них была почти что совсем плоская. К счастью, я успел схватиться за перилла. М-да.       В библиотеке приятно пахло. Смесью новой печатной краски и желтой, выцветшей бумаги. Я прошел первым сквозь узкий проход между стеллажами. Мне нужно было даже оборачиваться, чтобы знать, что Роберт буквально идет по моим следам и чуть ли не дышит в затылок. Было очень жутко. Как в фильме ужасов. Я вообще не знал, что на него сегодня такое нашло, он был как будто не в себе. Хотя почему как будто, он и был не в себе. Мы подошли к кафедре, за которой сидела библиотекарша. Я быстро оглянулся на Роберта, не сводившего с меня глаз.  — Хм, здравствуйте, — поздоровался я.  — Здравствуйте. Вам подсказать что-нибудь, или вы книгу вернуть?  — Да, я книгу вернуть.  — А вы, молодой человек? — обратилась она к Роберту, выглядывая из-за моего плеча.  — Я с ним за компанию пришел.  — А, хорошо, — сказала он, надевая очки и выдвигая ящик с библиотечными карточками. — Как вас зовут?  — Иккинг Хеддок.       Она начала ловко перебирать пальцами карточки, а я полез в сумку за книгой. Вытащить ее так же ловко, как и в первый рез не получилось, он провалилось на самое дно этой бездонной сумки.  — Давай я сумку подержу? — предложил Роберт.  — Не, спасибо, я справлюсь, — я легко улыбнулся в знак благодарности.  — Икк, давай я все же помогу.  — Нет, не надо, спасибо.  — Да давай, — он дернул лямку на себя с, как мне показалось, немереной силой, и сумку я свою не удержал. Не удержал ее и Роберт, и она, открытая, полетела на дощатый пол. С грохотом приземлившись под не самым удачным углом, книги почти что все до одной вывалились и теперь валялись там кучей.  — Ой, извини, Икк, я соберу, — он тут же почти что упал на пол и стал собирать. Но он больше не собирал, а скорее, развозил эту макулатурную куча по полу, беря в руки каждую книгу, открывая на случайной странице, а потом отбрасывая. И я уже не выдержал.  — Да отойди ты, я сам все соберу.  — Нет, нет, я соберу.  — Да отстань ты от меня, чего ты ко мне привязался! — я прикрикнул на него, потому что это уже ни в какие ворота. Роберт потупился, не ожидая с моей стороны вполне ожидаемой вспышки ярости, и все же отошел. Я быстро сгреб книги и как попало запихнул их в сумку, не забыв выложить мимоходом справочник.       Когда я поднялся с книгой в руках, библиотекарша смотрела на нас удивленно. Если не сказать, шокировано. Я уже было хотел сказать: «Не парьтесь, я тоже нефига не понимаю, что за дичь тут творится», но удержался.  — Вот, распишитесь, — она протянула мне карточку на мое имя и ручку. Я положил на кафедру книгу, быстро оставил подпись, и попрощавшись, пулей выскочил из здания. Хоть Роберт и казался слегка неповоротливым, но по лестницам скакал он будь здоров. В итоге, вышли мы, как и зашли, вместе.  — Тебе в какую сторону? — как ни в чем не бывало спросил он. Я хотел было тут же ответить, но вовремя осекся.  — А тебе?  — Туда, — он кивнул головой на соседнюю улицу пятиэтажек.  — А мне в ту, — тут же ответил я, указывая пальцем в противоположном направлении, и тот час же ушел, даже попрощавшись.       Я шел и пытался осознать, что произошло. Роберта будто подменили, иначе с чего бы ему так себя вести? Ничего не могу понять…       Решив больше об этом не думать, достал из кармана телефон с наушниками. Снег падал на дисплей мобильника, поэтому приходилось ежесекундно смахивать капли растаявших снежинок. Выбрав, наконец, дорожку, я бросил телефон в карман. В ушах заиграла мелодия. Плавная, спокойная. Я вообще такого типа музыку не особо люблю, мне больше нравится что-то пободрее, но настолько лень было переключать, что я забил. Потерплю минутки три.       Я шел уже пятнадцать минут, и городская инфраструктура начинала меняться. Вместо пятиэтажек на несколько подъездов все чаще начали встречаться маленькие дачные домики, сарайчики, гаражи. И означало это только одно — город заканчивается. А за городом был лес, куда мне и нужно было попасть.       И вскоре я достиг пункта назначения. Я стоял на пересеченной снежной дороге, со всех сторон окруженный редким хвойным леском. Слава Богу, тут совсем недавно проехала машина, примяв снег, иначе я не знаю, как бы пробирался. Осторожно оглянувшись по сторонам на наличие свидетелей, я расстегнул свой черный пуховик, и вытащил из вручную пришитого внутреннего кармана книгу из библиотеки на чердаке.       Снежинки падали на пожелтевшие от времени тонкие листы газетной бумаги, оставляя мокрые пятна, как от слез. Успевшими окоченеть пальцами я перебирал листы, ища закладку. Когда фантик из-под буфетной шоколадки был найден, я стал рассматривать нарисованную кем-то схему поверх печатных букв.       Дома я вдоль и поперек пролистал каждую страничку. И самым интересным в ней оказалась нарисованная синей ручкой схема на самой последней странице. Что-то вроде карты, только с неведомыми, или ведомыми только автору обозначениями. На то, чтобы разгадать все это, у меня ушло около одного дня. Вы наверно подумали, что я хвастаюсь, но я иного мнения. Мне кажется, что двадцати четырех (ну ладно, двадцати, я поспал еще немного) многовато для разгадки какого-то ребуса. Я серьезно. Но все же, уже ночью пару дней назад я сумел расшифровать все. Сначала я не был уверен, что правильно, ведь если наложить карту северо-восточного района города прорисованного на кальке, то можно было, с трудом, конечно, но найти сходства. И если предположить, что я все сделал правильно, то я сейчас примерно в полукилометре от того места, которое зашифровал предыдущий читатель книжонки.       Порывшись в маленьком кармане для мелочей в своей сумке, я достал походный компас. Он был не моим, а папиным, но он ему сейчас не нужен, так что не думаю, что он будет возражать. Я тяжело вздохнул, когда стрелка показала север в стороне леса, ведь по предписанию книжного вандала мне следовало идти именно туда.       Переть через заснеженный лес мне сейчас хотелось меньше всего. Честно признаться, в совершенно не греющих школьных штанах у меня замерзли ноги. Вздохнув снова, я сунул книгу подмышку и наклонился, заправляя уже промокшие края штанов в ботинки. Выглядело нелепо, но что поделать. Поправив синий шарф, обвивавший мою шею, подвинув шапку пониже на лоб, я двинулся.       Идти было тяжело. Снег проваливался под ногами, а под снегом было не перечесть, сколько разных коряг. Еловые ветки несказанно мешались. Но это не было самым страшным. Пока я пробирался сквозь снежные дебри, я тут подумал, что это по меньшей мере глупо, идти туда, куда нарисовал какой-то левый человек невесть сколько лет назад в старой книжке, которая сто пудов старше меня самого. И которую я нашел на закрытом чердаке. Звучит до истерики абсурдно, правда?       В лучшем случае, я не найду то, что я ищу. А в худшем… Даже не знаю. Не хочу об этом думать. Но пойти очень хотелось. Узнать, что там. Это конечно, безответственно. Но вам судить, когда я поступал ответственно? Когда по ночам гулял? Или когда вскрывал замок двери на чердак, м-м? В общем, я плохой пример для подражания. Хуже не придумаешь.       Вы себе представить не можете моего удивления, когда в указанном месте я нашел какую-то горку, метра два в высоту, и наполовину засыпанную снегом дверь. У меня от удивления даже рот приоткрылся.       Подойдя ближе, я положил книгу, компас и телефон с наушниками в карман сумки, а потом прикоснулся рукой к двери. Она была ледяная, просто ледяная, а значит металлическая. Только покрашена она была в какой-то темно-коричневый цвет. Зачем?       В тот момент передо мной встал необычайно серьезный вопрос: что мне делать? Кто знает, что там. Вряд ли что-то хорошее. Но неизвестность по давно знакомому всем нам сценарию кнутом подстегивала любопытство и развитую до «не могу» фантазию. Художник, как-никак. Я обернулся в сторону, из которой пришел. Может домой? Ну, а дальше что? Буду дома сидеть и гадать, что там. Нет, так не пойдет. Пока еще не совсем стемнело, я гляну, что там, только одним глазком.       Отмычка уже в руках, и дверной замок не смог выстоять под натиском моего профессионализма. Дверь со скрипом открылась, когда я дернул за металлическую приваренную ручку. Внутри темно. Но я не заходил, что вы, я, конечно, дурак, но не такой. Я взглянул под ноги, а затем огляделся по сторонам. Кинув отмычку ко всем остальным вещам. Я отошел на пару шагов, к раскидистой ели с высохшими напрочь нижними ветвями и отломил одну, самую толстую. Снова подойдя к таинственному входу, я положил ее в дверях, чтобы дверь если и захлопнулась бы, то ее бы не заклинило, потому что она бы не закрылась. Да, я учусь, пусть на своем печальном опыте, но учусь.       Внутри было темно, с улицы света попадало мало. Пришлось достать телефон и включить на нем фонарик. Взору предстала просторная комната. Пустая, от того и просторная. Я аккуратно зашел, и в нос мне ударил запах… Как его назвать? Погребный? Подвальный? Земляной? Я не знаю. Проблемы у меня с описанием запахов.       Стены были белыми, со мхом. Или с плесенью. В общем, с чем-то подобным. Пол был выложен серой кафельной плиткой. Только осмотревшись, я заметил около самого входа выключатель света. Пожав плечами, я нажал на него, уверенный, что он не работает. Однако лампочка на потолке сначала замигала, а потом засветила ровным теплым светом, достаточно ярким. Телефон можно было уже выключать.       При таком освещении я заметил то, что чуть было не выпустил из вида. Еще одну дверь на другом конце «прихожей». Подойдя к ней, я увидел, что она была не как входная, а деревянная. И замок на ней был другим. Здесь отмычка не поможет. Поможет только код из четырех цифр. Несмотря на то, что здесь явно давно никого не было, это мог подтвердить слой пыли на полу, но диски с цифрами в кодовом замке ходили так хорошо, как будто кто-то их смазывал чуть ли не каждый день. Изловчившись, я пальцем протиснулся в небольшую щелку между металлическим засовом и дисками и провел подушечкой пальца по оси. Масло. Самое обычное масло, и на запах, и на вид. И означать это могло только одно — замок действительно смазывали. Но как? Логика подсказывала только один вариант. По всей видимости, устройство замка находилось по ту сторону двери и, вероятно, по ту же сторону его и смазывали. От осознания правдоподобности этой теории мне стало жутко и захотелось как можно быстрее делать оттуда ноги.       Вообще, это была неплохая идея. Без кода или навыка взлома таких замков я не попаду внутрь. Да и темнело уже, пора бы домой. Я выключил свет, убрал с прохода палки и закрыл дверь на замок. Что ж, это будет моя маленькая тайна номер два.

***

      Я сидел дома за кухонным столом, обложившись барахлом разного рода. Тут валялись и простые карандаши, и ластик с канцелярским ножиком, и та книга из библиотеки, и ноут. Я уже битых два часа искал что-нибудь, что угодно, что могло бы помочь мне открыть тот замок. Но найти я пока ничего не мог, не знаю, почему. От напряжения у меня начали болеть глаза, и я захлопнул компьютер, отодвигая его на край стола. Подперев голову руками. Я сильно зажмурился, а потом широко зевнул. Время было уже позднее, примерно половина одиннадцатого. Вообще, конечно, не такое уже позднее, но я вымотался сегодня просто жуть как. И мне сейчас хотелось лишь одного — спать. Спать, не дожидаясь родителей. Я открыл глаза, взяв в руку вырванный из блокнота лист, на котором красовалось мое творение — зарисовка замка.       Наверно, я тогда уже понял, что интернет с моей проблемой мне вряд ли поможет. Оставался лишь один выход — снова идти на чердак и искать подсказку в остальных книгах.