Больнее и Больнее

      Сперва он даже не заметил, как очнулся; переход в сознательное состояние прошёл так ненавязчиво и незаметно, что доходило до него очень и очень долго. Это было похоже на пробуждение после хорошего, глубокого сна — его разум застилала приятная дымка, и Рой даже было подумал заснуть опять.       Но тут он внезапно почувствовал свои конечности, и все надежды отдохнуть были разрушены. Рой изо всех сил старался не застонать, когда волны жгучей боли окатили его и ещё заставили вспомнить аварию в придачу.       Мустанг резко дёрнулся от одних только воспоминаний о жутких муках в машине и тут заметил, что его руки и ноги были связаны кабельными стяжками.       «Ещё один замечательный поворот событий, значит…»       К его удивлению, он больше не чувствовал крови на лице, а его раны были перевязаны, превращая его в этакий марлевый кокон. Вот только пальто с перчатками зажигания у него забрали; полковник невольно от души ругнулся.       Он старался не шевелиться и не открывать глаза, несмотря на свои травмы. Боль медленно отступала, и Рой сумел сосредоточить остатки своих сил на слухе. Он понятия не имел, кто на них напал, и куда они попали — мало ли, вдруг где-то поблизости сидел снайпер, готовый пристрелить его при виде первых же признаков жизни. Поэтому он прислушался.       Рой слышал звуки капающей воды и металлический скрежет. Завод или канализация? Нет, в помещении воняло серой и гнилью, но воздух был недостаточно влажным. Тогда, может, дом? Возможно, но он явно не был отапливаемым, судя по низкой температуре, а значит — не в городе.       В остальном вокруг стояла жуткая тишина, и Огненный Алхимик даже занервничал.       Он по-прежнему не слышал голоса Эда, а полковник сомневался, что паренёк молчал бы в такой ситуации — речь ведь шла о Стальном с горячей головой и удивительной способностью притягивать к себе неприятности. Он не хотел думать о том, что эта тишина могла значить, но возможности и вероятности, размышления на темы «а что, если» и «надо было…» настойчиво его преследовали до тех пор, пока Рой не осмелился беспокойно приоткрыть глаза.       Со временем они привыкли к темноте и оправились от чересчур сухого воздуха, зрение прояснилось. Когда он, наконец, разглядел что-то помимо всепоглощающей тьмы, невнятные проклятия сами сорвались с губ Мустанга.       Они находились в некой маленькой пещере или огромной комнате; высоченные каменные стены без окон окружали их со всех сторон, и побег тут же стал казаться совершенно бесполезной затеей. Стальной сидел напротив Роя, его ноги были прикованы к металлическому стулу, а запястья привязаны к подлокотникам: так парень не мог хлопнуть и высвободиться с помощью алхимии. Хотя бы его автоброня была на месте.       У Стального забрали его фирменный алый плащ и куртку, оставив его беззащитным на таком холоде. Рой обеспокоенно заметил, что Эд уже дрожал от сквозняка, и он невольно потянулся вперёд, чтобы разбудить подростка, но стяжки его остановили.       Элрик-старший выглядел примерно так же, как и тогда в машине, но вполне возможно, что его новые травмы всё-таки скрывала одежда. Его голова безвольно повисла вниз, и казалось, что он сполз бы со стула, если бы не был к нему привязан. Это был далеко не тот отдых, которого желал полковник истощенному мальчику, но он все равно был рад, что Эд мог хоть немного поспать.       Что произошло? Последнее, что он помнил — это как молодой майор отбивался от напавших на них людей, и, судя по тому, что Рой очнулся связанным, а не в больнице, Стальной был побеждён.       Тот факт, что агрессоры смогли одолеть Стального Алхимика, мягко говоря, волновал его. Как бы они ни дразнили друг друга, Рой прекрасно знал о его доблести в сражении и навыках в алхимии. Несмотря на возраст и телосложение Эда, он был проблематичным оппонентом, а раз над ним всё-таки одержали верх, у Мустанга были все причины переживать по этому поводу.       Он как раз собирался поразмыслить на эту тему, но тут Эдвард начал просыпаться. Мальчик мягко застонал, а потом его глаза резко распахнулись, и он яростно задёргался в тщетной попытке вырваться. Рой прислушался, лишь надеясь, что рядом не было никого, кто мог услышать панику Эда.       — Успокойся, Стальной, — командным тоном голоса приказал он.       Тот жадно глотал воздух, будто только что очнулся от кошмара. Или, скорее, проснулся в кошмаре, с горечью подумал Рой.       — Серьёзно, мелкий, ты пытаешься установить рекорд по тому, сколько раз тебя могут похитить за неделю, или что? — Мустанг раздражённо вздохнул.       — Заткнись, а сам-то, — вяло рявкнул Эд. На самом деле блондина даже несколько умиляло то, как все эти жалкие похитители умудрялись всегда находить и делать своей целью именно его.       Элрик-старший мягко зевнул и посмотрел на Роя, который заметил, что янтарных глаз паренька практически не было видно из-за расширившихся зрачков. Это могло означать либо сильное сотрясение, либо наркотические вещества, и ни то, ни другое Огненного не радовало.       — Ну, всё могло бы быть иначе, если бы ты не запорол наше спасение, — сказал Рой, но его слова прозвучали фальшиво и пусто; в них слышались волнение и злость. — Что случилось?       Стальной сонно уставился на полковника.       — Я не уверен.

* * *

      Если бы у Эда был выбор, он бы не бросил полковника в таком состоянии. На него пришлась почти вся тяжесть столкновения, и если сам Эд отделался царапинами и синяками, у Мустанга дела обстояли намного хуже.       Глубокий порез на виске полковника уже вызывал у него сильное беспокойство, но у полковника ещё была явно сломана левая нога, а в плечо впился маленький металлический осколок. Эд не был доктором, но он понимал, что без медицинской помощи тот долго не протянет.       Помня об этом, Стальной Алхимик решительно нахмурился.       — Вы хоть понимаете, с кем связались? — злобно завопил он, мгновенно превращая свою металлическую руку в клинок. — Вы об этом пожалеете!       Эдвард смотрел на двух мужчин, в сторону которых он при обычных обстоятельствах и не глянул бы — казалось, никакой угрозы они не представляли. Но теперь из-за них у него по спине прошла дрожь.       Возможно, дело было в том, как стройный мужчина с белыми волосами смотрел на него, как на готовую к забою корову, и в его холодных глазах отражалась какая-то извращённая жалость. Или в том, как его напарник облизнул губы, и его упитанное тело буквально подрагивало в… предвкушении? Хотя, несмотря на их внешность и поведение, они и так излучали злобные намерения.       Эд не планировал задерживаться в обществе этой компании.       — Какая жалость… — сладким, как мёд, голосом протянул беловолосый мужчина. — Как же тебе не повезло.       Но Стальной не обращал внимания на его болтовню: он поднял кулаки и встал в защитную стойку, невольно глянув назад в сторону полковника. Он не мог позволить себе колебаться, не сейчас, и потому он с боевым криком ринулся в атаку на двух мужчин, ожидая, что схватка будет короткой.       Первого вырубить оказалось легко, ему хватило удара ноги из автоброни в живот. Второй был поупрямее; его крепкое телосложение смягчало атаки Эда, и ему было сложнее попадать в слабые места.       Элрик-старший уклонился от ножа и нацелился стальным локтём прямо в шею врага, пользуясь своей скоростью и ловкостью. К счастью, он до него достал, и мужчина упал на колени.       Блондин победоносно ухмыльнулся, но тут же вспомнил об истекающем кровью полковнике, который по-прежнему оставался в машине. Он хотел было отыскать телефонную будку, но тут на вид бессознательный мужчина ухватился за его ногу из плоти. Эд почувствовал, как кожу пронзила игла, а потом всё потемнело.

* * *

      Рой с интересом слушал историю Стального. Тот факт, что подростка действительно чем-то накачали, его, мягко говоря, тревожил, и это положило начало новой серии беспокойств. Он рассеянно задумался, справятся ли молодые почки и печень Эдварда с содержимым инъекции, и было ли это наркотическое вещество или простое успокоительное.       Напавшие на них люди ведь вряд ли учли возраст Стального, и это напрягало Роя.       Отложив эту мысль в долгий ящик, Рой попытался вспомнить кого-нибудь, кто совпал бы с данным ему описанием, но не смог. Так или иначе, главной проблемой сейчас были не личности их похитителей, а побег.       — Ладно, мне нужно время, чтобы придумать план, а потом мы с тобой попробуем выбраться отсюда. Ты ранен, Стальной?       Рой наблюдал, как Эд медленно пошевелил каждой конечностью, проверяя себя.       — Ну, несмотря на то, что я нахожусь в замкнутом пространстве с тобой, со мной всё в порядке. Думаю, ушиб пару рёбер.       Рой вопросительно изогнул бровь, и его подчинённый тихо застонал.       — Ладно, возможно, они треснули.       Очередной пронзительный взгляд ониксовых глаз. Эд сдался.       — И, может, я ещё подвернул лодыжку, — пробормотал он. — Но волноваться нам сейчас о тебе нужно.       Его ответ немного успокоил Роя. Стальной был ранен, чего и следовало ожидать, но сбежать он при необходимости сможет. Он рефлекторно нахмурился, когда речь зашла о его собственном здоровье, но ответить на это ему было нечем.       — Да, не думаю, что я сейчас годен для пробежки, — удручённо подтвердил он. — Сейчас мы только и можем, что ждать. Мне нужно время, чтобы оценить ситуацию.       Они замолчали, просто радуясь, что хоть были не одни. Мустанг смотрел, как Элрик-старший дрожал то ли от страха, то ли от холода, и испытал незнакомое ему желание защитить мальчика. Даже если Эд не хотел этого признавать, он по-прежнему был всего лишь ребёнком, не говоря уже о том, что это именно Рой затащил его в опасную военную жизнь… Заткнись, Рой. Ты не можешь так думать об этом. Тебе нужно сохранять отрешённый взгляд на вещи, или эти чувства не дадут тебе здраво мыслить, и вас обоих убьют. Ты это знаешь, так возьми себя в руки.       Как громко ни взывала к нему его логическая сторона, рот Мустанга будто сработал самостоятельно.       — Слушай, Стальной. Я вытащу нас отсюда, и когда мы возьмёмся за дело, мне нужно, чтобы ты был уравновешен, так что успокойся.       Эд весь напрягся, и Рой приготовился к множеству оскорблений, которые он должен был вот-вот услышать. Но мгновение спустя майор расслабился и коротко кивнул. Он подчиняется приказу? Впервые вижу.       — Отлично. Мы скоро выберемся.       Рой усиленно напомнил себе, что его товарищ по несчастью тоже был солдатом, и майор Эдвард Элрик едва ли являлся беззащитным.       И всё же, полковник чувствовал себя ответственным за всех своих подчинённых; он видел в них не разменные пешки в большой игре, а людей. Он гордился своим лидерством и тем, что безусловная преданность его людей к нему могла родиться лишь из взаимоуважения.       Но такой уровень эмоциональной вовлечённости делал эту ситуацию раза в два сложнее для полковника, и он испытывал практически физическую необходимость вытащить отсюда Эда невредимым. Он знал, что это можно было с легкостью использовать против него, но Рой ведь всё-таки был выше по рангу, а, следовательно, отвечал за своих подчинённых.       Именно в страхе того, что нечто подобное может случиться, Рой пользовался только данной Эдварду военной кличкой или иногда ещё каким-нибудь прозвищем. Тогда в его глазах мальчик становился больше похож на солдата, чем на ребёнка, и его было легче отправлять на разные опасные миссии.       Полковник слишком затерялся в своих мыслях, чтобы заметить открывшуюся с металлическим звоном дверь. Только то, как Стальной сжал кулаки, а стук шагов эхом раздался по помещению, известило его о новоприбывшем.       — О, мы уже очнулись?       Над ними замигали флуоресцентные лампы, и Рой на мгновение был ослеплен их яркостью. Привыкнув к свету, он разглядел мужчину, который подходил под описание белоголового зачинщика от Эда. Он подошёл к ним с самодовольной ухмылкой на лице и большой кожаной сумкой в руках.       Идеальна, чтобы припрятать в ней инструменты для отличной вечерней сессии пыток, например… мрачно подумал Рой.       — Я правда надеялся, что мы встретимся при других обстоятельствах, майор Элрик, но, похоже, удача просто не на твоей стороне, — практически сочувственно сказал мужчина, и в его глазах мелькнули жалость и печаль, которые, однако, Мустанга убедить не сумели. — К сожалению, я не могу проявить к тебе снисходительность, несмотря на твой возраст, я уже слишком далеко зашёл. Ты ведь человек логики, так что я уверен, что ты меня поймёшь, — продолжил он якобы дружелюбным тоном. Рою эта игра не нравилась.       — Хватит этой ерунды. Кто ты? — потребовал ответа он.       Мужчина мгновенно подошёл к нему и с силой ударил Огненного, отчего его голова резко дёрнулась вбок.       — Кажется, тебе никто не давал слова, полковник, — опасным тоном ответил мужчина, и в его взгляде поблёскивала ледяная ненависть, когда он смотрел на Роя.       — Да в чём проблема?! — выкрикнул Эд. — Отпусти нас!       — Тише, мальчик, взрослые разговаривают, — огрызнулся мужчина без намёка на свой предыдущий добрый образ. Мустанг закатил глаза. Он что, пытался нарваться на Стального, чтобы тот его порвал, как тузик грелку? Потому что такие слова в его адрес ему в этом точно помогут.       — Я не ребёнок, больной ты! — рыкнул тринадцатилетний подросток. — Какого чёрта тебе от нас надо?       — Ах, превосходный вопрос, майор. Или мне звать тебя Эдвардом? — с издевательской вежливостью спросил мужчина. — Нет уж, будешь Щенком — ведь ты на самом деле и есть хорошая маленькая собачонка на поводке у военных.       Если до этого Элрик-старший держал себя в руках, то тут он совсем разозлился. Гордый алхимик уже буквально дымился, услышав нежеланное прозвище, а в мыслях уже обдумывал самый болезненный способ заставить этого человека заплатить за унизительный ярлык.       Но мужчина либо не замечал ярость подростка, либо просто не считал того за угрозу и совсем не обращал на него внимания. Он снова приблизился к Рою, и полковник приготовился к очередному удару. Но вместо этого человек просто взял его лицо в свои руки.       — Ты хотел знать, кто я? Видимо, ты меня не узнаёшь. Какое разочарование.       Заговорить было сложно, учитывая то, как сильно ему сжимали челюсть, но Рой выдавил:       — А я должен? Я тебя никогда в жизни не видел.       — Ах, еще как видел, полковник, — прошипел мужчина, будто это звание обжигало его язык, отпустил лицо Роя и провел пальцами по своим серебристым волосам. — Видишь ли, последний раз, полковник, мы с тобой встречались в Ишваре. Я жил там со своей семьей. Мы вели мирный образ жизни на окраинах города до тех пор, пока не заявились военные.       Огненный Алхимик тут же побледнел, услышав упоминание о войне. Для него худшим вариантом развития событий был допрос шпионов Син или нечто подобное, но это… Очевидно, у мужчины были с ним личные счёты, что делало его намного более непредсказуемым.       Скорее бы их нашла Хоукай.       — Мой сын работал на вас, военных. Он стал волонтёром в госпиталях, помогал вашим пешкам возвращаться на поле боя. Ему было всего лишь четырнадцать, он был чуть старше нашего дорогого Щеночка, — сказал мужчина, жестом указав на Стального, который нахмурился, но промолчал. — Он хотел стать доктором, помогать другим. Он стал бы хорошим человеком… — его голос был холодным и полным ненависти перед тем, как он затих и оставил их троих в напряжённой тишине.       Использование частицы «бы» наполнило Роя новыми опасениями, и он глянул на Стального, который тоже внимательно слушал историю. Эд казался сбитым с толку, а Мустанг его нечасто таким видел. Их похититель внезапно фыркнул, вернув тем самым к себе внимание Роя.       — Но это продолжалось лишь до тех пор, пока один из ваших идиотов не решил, что он видел, как мой единственный ребёнок продавал военные секреты ишваритам. Скажи мне, полковник, какие же военные секреты мог знать ребёнок-волонтёр в лазарете?       Никакие.       Рой знал ответ, но не смел его озвучить, видя полные боли и злобы тёмные глаза мужчины. Любое лишнее движение могло привести к вспышке насилия или того хуже — открытия той кожаной сумки. Рой был вполне уверен, что он совсем не желал знать о её содержимом.       — Я даже не замечал, что они исчезли, до тех пор, пока не стало слишком поздно. Это был такой обычный день, я ни о чём не подозревал… — мужчина одарил Роя таким ненавистным гневным взглядом, что тот чуть не содрогнулся. — Я вернулся домой с работы и знаешь, что я нашёл, полковник? От моего дома остался один пепел, а сына забрали Бог знает куда. А моя жена… Моя дорогая жена…       Чистое горе, пронизывавшее голос мужчины, договорило предложение за него; кровавая судьба его супруги стала понятна всем. Рой на мгновение испытал сочувствие к мучившемуся человеку, но не стал зацикливаться на этом. Война была жестокой кампанией, всегда подразумевавшей наличие жертв, этого никто не мог отрицать. Какой бы печальной ни была его история, Роя она не шокировала, да и была далеко не самым худшим примером ужасов войны.       — Ваши головорезы допрашивали моего сына днями. Я едва узнал его, когда он ко мне вернулся после того, как с него сняли все обвинения. Вот только возвращать было практически нечего после того, как с ним от души повеселился Мустанг. Должно быть, ему было так больно…       Мужчина стёр со щеки скупую слезу и подошёл к Эду. Блондин отчаянно пытался вырваться, а тот обошёл его сзади и положил ладони на узкие плечи подростка, улыбаясь при этом Рою.       — Я мало чего знаю об алхимии, но одно правило вы точно цените превыше всего. Равноценный обмен, око за око. Нужно быть готовым заплатить определённую цену, если ты хочешь забрать что-то у других, верно? — сказал он, крепко, по-отцовски сжимая плечи Эдварда. Разумеется, Стальной красочным набором ругательств послал его на другой край света.       Мужчина лишь усмехнулся его манерам и мрачно посмотрел на Мустанга.       — Мне кажется, ты уже сильно задержал свою оплату, полковник.       — Ну, мы как бы не взяли с собой чековые книжки, идиот, — злобно посмотрел на него Эд, хоть и искоса, и поморщился, когда хватка мужчины на его плечах стала болезненной.       — Мой сын сейчас был бы уже взрослым. У него были надежды и мечты, прямо как у нашего маленького Эдварда. У тебя ведь есть мечты, мальчик?       Стальной лишь продолжал злобно пялиться на мужчину, что было довольно сложно, ведь тот находился вне его поля зрения. Намёк в словах похитителя был кристально ясен, но, возможно, впервые в своей жизни мальчик захотел, чтобы он оказался неправ.       — Прошу, поймите, что я — человек благоразумный. Я не буду причинять тебе боль, если только дядя Рой не даст мне повода, хорошо, Щенок? — он говорил с Эдом, как с пятилетним, отчего блондин бормотал весьма грубые ругательства.       Со стороны казалось, слова мужчины Стального не особо беспокоили, но Рой знал, куда смотреть: его острый взгляд подметил, как нервно дернулась здоровая рука подростка, и как на его лбу выступил холодный пот.       Рой зажмурился, чтобы не растерять храбрость самому. Столько раз он думал, что хуже быть не может, и тем не менее, они всё никак не достигали «дна». Тут он уже начал бояться, что они не выберутся отсюда невредимыми. И к его ужасу, злобные намерения мужчины все больше и больше намекали на то, что он будет причинять боль не самому полковнику, а сидящему напротив него подростку, который ни разу и на поле битвы-то не ступал.       — Правила просты. Ты отвечаешь на один вопрос, и я отпускаю вас обоих невредимыми, вы отправляетесь на все четыре стороны и арестовываете меня, как хотите, — уверенно заявил мужчина безо всяких признаков уловки. Рой даже поверил бы его словам, если бы не практически ощутимая жажда крови, которую он излучал. — Но если ты откажешься отвечать или засомневаешься, ты дашь мне разрешение применить закон равноценного обмена. И я сомневаюсь, что нашему молодому майору понравится этот вариант.       Если на лице Эда ещё оставался хоть какой-то оттенок цвета, то после быстрых размышлений над предложением мужчины он побледнел окончательно.       Разумеется, его похищали множество раз, а руку и ногу он потерял лишь чуть больше двух лет назад. Боль к этому времени была чуть ли не его подругой, но только тогда, когда для неё была причина; например, стать сильнее с помощью установки автоброни или сосредоточиться во время сражения.       Пытка же была бессмысленной, в ней не было логики, у неё не было цели. У Стального не будет никакого контроля над происходящим, он не сможет отбиваться, и это пугало Эда намного больше, чем он мог признаться.       — Ты принимаешь мои условия, полковник?       — Да ты мне особого выбора и не оставляешь… — кисло пробормотал Рой. — Стальной, что думаешь?       Эд постарался, чтобы его голос прозвучал ровно и спокойно:       — Я советую тебе всё-таки ответить на его чёртов вопрос.