Часть 4. "Санта-Барбара" парижского розлива
29 сентября 2016 г. в 11:36
Небольшой отряд, возглавляемый бароном де Труйльфу, его конём и щенком Траблом, уверенно шёл к намеченной цели — к Виктору Гюго, — намереваясь серьёзно поговорить с писателем и потребовать, чтобы он вернул всех домой.
— Слушай, Дан, — позвала Элен, — тебе не кажется, что мы ужасно ступили?
Вместо ответа Лавуа вопросительно изогнул бровь.
— Сам посуди: вот ты, к примеру, знаешь, где в Париже находится улица Виктора Гюго? — дождавшись кивка, Сегара продолжила: — И я знаю, да мы все, скорее всего, знаем. У неё здесь другое название, но местоположение-то осталось прежним, разве нет? Жюли вот сразу признала, что мы в Париже находимся, значит, некоторые места в городе за двести лет не так уж сильно поменялись. Нам стоило только выйти к Собору Парижской Богоматери, а оттуда... — Элен на пару секунд замолчала, что-то высчитывая в уме, — ну, за час бы дошли, может, чуть дольше.
— Это только если ты уверена, что он всю жизнь прожил на этой улице, и именно её впоследствии переименовали в авеню Виктор Гюго — на дворе 1830 год, а переименовали её через пятьдесят лет. Лучше перестраховаться и довериться человеку, который знает Париж девятнадцатого века лучше нас с тобой.
— И который пригрозил вызвать писателя на дуэль, угу, — буркнула Сегара. — А если наш барон прикончит Гюго, представляешь, что тогда будет?
— Представляю, — кивнул Дан. — Но мы этого не допустим, разумеется. Попытаемся, то есть.
Авеню Эйлау, будущую авеню Виктор Гюго, наши путешественники узнали сразу, чем дали повод Элен хмыкнуть "А я ведь говорила!". Искомый дом, указанный на клочке бумаги Пьером Гренгуаром, тоже нашёлся довольно быстро, но это было последней радостной новостью. Жюли, шедшая босиком, едва не напоролась на битое стекло, а обувшись, сразу же натёрла мозоль, и пока мужчины выясняли, в какой очерёдности нести Зенатти на своём горбу, барон де Труйльфу галантно предложил ей своего коня. Малышка нервничала, пожалуй, сильнее прочих: она переживала за свою дочку и хотела вернуться домой как можно скорее. Кроме того, обнаружилось, что самого писателя нет дома: как ни долбились наши друзья в ворота, так им никто и не открыл.
— Приехали, — вздохнул Люк, усаживаясь на крыльцо, — унесло нашего достопочтенного в неведомые дали. А если его по этим далям неделю носить будет, тогда что? И как бы узнать, в какую конкретно сторону его, собственно, унесло?
— Спросим соседей? — предложил Гару и решительным шагом направился к соседнему дому, за ним гуськом пошли остальные артисты.
— Меня забыли! — возмущенно крикнула Жю, не имея возможности самостоятельно слезть со спины коня.
Барон и здесь пришёл ей на помощь, и Зенатти отважно похромала к своим товарищам по попаданству, которые уже самозабвенно стучали в дверь соседнего дома. На пороге показался высокий мужчина приятной наружности — судя по шляпе и трости, он как раз собирался уходить.
— Чем могу служить? — спросил он, с удивлением оглядывая толпу у его дверей.
— Простите, месье, что потревожили, — улыбнулся Даниэль, выходя вперёд, — не знаете ли вы, куда уехал ваш сосед, господин Виктор Гюго? Нам очень нужно с ним встретиться.
Мужчина пожал плечами.
— Боюсь, я вам ничем помочь не могу, ведь дома бываю редко, поздно возвращаюсь... Да и с соседом я не в самых теплых отношениях, мягко говоря... Быть может, моя супруга вам поможет — мне кажется, она знает всё и про всех! Минутку, я её позову.
Прикрыв дверь, но не до конца, хозяин дома громко крикнул имя своей жены, и артисты едва не повалились наземь.
— Флёр, дорогая! Иди сюда скорее!
— Ох ты ж, божечки, если это то, о чём я думаю, застрелите меня, я не хочу видеть свою героиню! — пробормотала Жюли, прикладывая ладонь ко лбу.
Патрик, хмыкнув, сложил пальцы пистолетом и сказал "Пуф!". Жю картинно сползла по стеночке. В дверном проёме, тем временем, рядом с мужем возникла сама хозяйка, и Жю осторожно приоткрыла один глаз — любопытство взяло верх. Она увидела молодую женщину, чуть располневшую, но не потерявшую своей привлекательности, может, даже напротив, оную приобретшую, и облегчённо выдохнула.
— Вы Флёр? Флёр-де-Лис, верно? — спросила Зенатти.
— А мы разве знакомы? — удивилась женщина. — Кто эти люди, дорогой? — обратилась она к супругу.
— Они просто ищут нашего соседа, Виктора Гюго.
— Как ты думаешь, раз это Флёр, то не Феб ли её супруг? — тихо сказал Патрик, наклонившись к уху Жюли.
— Сейчас выясним, — ответила она и с милой улыбкой обратилась к хозяину: — Простите мою назойливость, но вы, случайно, не Феб?
— Феб? Я Модест. А Фебом зовут нашего старшего сына, — ответил мужчина, не понимая, почему эта информация вызвала массовый сердечный приступ у странной компании, в которой адекватными казались только конь и пёс. Ну и мужчина, держащий коня под уздцы.
Флёр-де-Лис заметно нервничала. Ей не нравились незнакомцы на её пороге, расспрашивающие о семье, не нравилась и эта пигалица, строящая глазки супругу.
— Модо, эти люди странны! Нужно сообщить жандармам! — громко зашептала она.
Одновременно с этим Патрик обратил внимание на табличку, прибитую к стене, на которой значилось: "Месье М. Куасси. Адвокат". Услышав, как Флёр называет своего мужа, Патрик внезапно сложил паззл воедино и удивлённо воскликнул:
— Да это же Квазя!
— Что вы себе позволяете? — обиделся месье Куасси, трепетно относившийся к своей фамилии, которой насчитывалось уже почти десять поколений.
— Что? Звонарь? — не обращая внимания на возбухавшего Модеста, переспросил Гару. — Нет, погоди. Ты хочешь сказать, что Квазимодо тут женат на Флёр-де-Лис, а Феб — не капитан, а их сын? Мне нужно выпить. Срочно, — Гару помассировал виски. — Чем же вы, месье и мадам, так насолили-то Гюго..?
— Простите, почтенные наши друзья, — снова улыбнулся Даниэль, — ещё один нескромный вопрос: а некий господин де Шатопер... Он вам знаком?
При упоминании этой фамилии Флёр-де-Лис почему-то вспыхнула, как маков цвет, и отступила на шаг назад, но её супруг даже не обратил на это внимания.
— Это офицер национальной гвардии, — вместо супругов Куасси ответил барон, прежде молчавший. — Мы в одном полку служим.
Патрик, повертев головой и посмотрев то на смущённую Флёр, то на её супруга, то на Клопени, отполз в сторонку и зашёлся диким хохотом.
— Так вы нам скажете, куда делся Виктор, любезная мадам? — нетерпеливо спросил Даниэль, косо поглядывая на почти плачущего от смеха Фьори. — Нам очень надо, правда.
— Я слышала, что сегодня он на весь день собирался в издательство, — ответила Флёр-де-Лис, — но я не знаю, где оно находится.
— Благодарю за помощь, — сказал Даниэль и, раскланявшись, поспешил к Патрику. — Эй, что за гогот, мистер? Делись с ближними, я тоже хочу посмеяться.
— Давайте отойдём подальше, — сказал Пат, вытирая выступившие слёзы. — Это просто мыльная опера какая-то! — продолжил он, когда вся честная компания добралась до начала улицы. — Нет, вы понимаете, да? Квазимодо женат на Флер, у них есть сын Феб. Но наш автор откуда-то узнал, что мадам Куасси нагуляла его от де Шатопера, и в романе не преминул использовать этот факт. А вообще, конечно, он страшный извращенец, если свёл мать с сыном...
— "Санта-Барбара", натурально, — кивнул Брюно. — Интересно, конечно, за что Виктор так возненавидел этого адвоката, что сделал его таким... "красавчиком" в своем романе. Кто у нас там ещё остался? Архидьякон и цыганка?
— Боже, как же домой хочется, — вздохнула Жюли.
— И не говори. Я уже совершенно точно знаю, что не хочу встречаться с Эсмой, — кивнула Элен. — Или хотя бы валерьяночкой запастись...
— Лучше виски, — хмыкнул Гару. — Поверь, этот трэш покажется тебе куда более веселым и привлекательным, если накатить по рюмашке.
— Лучше по две, — со всей серьёзностью ответила Сегара.
— Простите, друзья, но я больше не могу оставаться с вами, — подал голос де Труйльфу. — Хоть с удовольствием составил бы вам компанию в кабаке или ресторане, но, увы, долг зовёт — мне уже пора возвращаться к своим солдатам. А вызов на дуэль этого прощелыги придётся отложить до лучших времён, к сожалению. Но я теперь знаю, где он живёт, это плюс!
Распрощавшись с артистами и перецеловав руки Жюли и Элен, барон вскочил в седло и умчался, и Семерка осталась без местного гида. Жюли вздохнула, поняв, что ей придётся либо разуться, либо страдать от мозолей, и всё-таки выбрала первый вариант.
— А кто-нибудь знает, где находится это издательство? — подал голос Люк, вызвав поток ругательств и разочарованных вздохов — ответа не было ни у кого.
— Может, подождём писателя у его дома? — предложил Брюно, с жалостью глядя на страдания Жюли.
— Или вооон в том кабаке, — Гару в предвкушении потёр руки.
— Ты забыл, что наш денежный мешок только что ускакал, — потёр переносицу Люк. — Но мы можем попробовать расплатиться валютой, которая ценилась во все времена.
Мужчины разом посмотрели на Жю и Элен.
— ЧТОО?? — побагровела Сегара. — И кто еще извращенец!
Жюли молча постучала подошвой своих босоножек о ладонь, и мужчинам пришлось спасаться бегством, прикрывая голову и прочие части тела.
— Вообще-то, я имел в виду ваши украшения! — пищал Люк, которого Элен методично пинала по пятой точке. — Золото, дурёхи, золото!
— "И кто ещё извращенец!" — обиженно передразнил Патрик, думая, какого размера будет синяк на его спине от прилетевшего каблука Зенатти и, главное, как объяснить его появление жене.
Семёрка, зализывая раны от кратковременной стычки, двинулась в кабак, чтобы попытаться обменять пару золотых серег и браслет на обед на семь персон.