Передружба-недоотношения.

Всю ночь мне не спалось. Девушка ёрзала из стороны в сторону, пиная своим коленом мой живот. Мне приходилось крепок прижимать её к себе, чтобы хоть как-то угомонить. И Мари, как будто специально ожидала этого, успокаивалась и нежно сжимала мою ладонь. Кажется, что я для неё просто подушка-обнимашка, нежели друг. — Тепло, — разговаривала во сне она, — мне нравится это тепло. — Дурашка, — смеясь, ответил я, кладя голову на её плечи. Вот так и проходили наши ночи, одна за другой, каждый день. Каждый раз Маринетт возвращалась домой поздно: иногда уставшая, иногда нет. Но её глаза всегда наполнены слезами, и она никогда не рассказывала почему. Оправдываясь тем, что снег в глаза попал. К сожалению я ей всегда верил до того, как увидел, как она целуется с рыжим парнем. В её спутнике я сразу узнал Натаниэля, но сделал вид, что ничего не видел. Мне не хотелось вновь видеть на лице девушки взрослость, видеть, как она врёт не краснея. Наконец, настала долгожданная суббота. Адриан, то есть я ушёл рано по делам, оставив Маринетт одну сидеть дома и ждать своего друга-Кота. Я не стал заставлять её долго ждать, поэтому сразу залез в комнату через окно. — Кот, ты пришёл! —  воскликнула голубоглазая. — Я же обещал. — Все равно спасибо, что сдержал обещание. — Раз так, принцесса, куда мы пойдём гулять? — Давай на набережную, там очень красиво и., — она смутилась, — романтично. — Тогда пошли, у нас не так много времени, — я взял её на руки и вышел через балкон. До нужного места мы добрались за несколько минут. Девушка немного повозмущалась на меня за то, что без разрешения нёс на руках, но я её не слушал. Днём, когда лучи солнца соприкасаются с водой набережная оразаяется блеском. Лёд и снег ничем не отличались в этот момент от бриллиантов. Я сел на лавку, посадив Маринетт себе на колени. Вот так просто мы наблюдали за пейзажем, слушая журчание воды, которое приглушали звуки города. Мари выглядела подавленной, когда я обнял её со спины. — Кот, ты когда-нибудь любил безответно? — тихо спросила голубоглазая, всматриваясь в даль. — Любил, но это в прошлом. — Расскажи, как можно забыть человека, который всегда был рядом. — А тебе зачем? — Хочу начать жить без воспоминаний о нём, но… — Но что? — Ничего, просто мысли вслух. Я не стал спрашивать у неё подробности, ведь сегодня нет времени на грусть. Встав, я схватил девушку и перекинул её через плечо (мешок картошки, блин). Вот в таком виде мы гуляли по снежным улочкам Парижа, следили за людьми с крыш домов. Мне весело, ей тоже. Под конец дня иссиня-волосая беззаботно лепила снеговика в одном из ближайших парков. Её довольная улыбка нагоняла воспоминания, радости детства, мамины сказки. Надо будет как-нибудь упросить её рассказать мне сказку на ночь. Всегда их любил. Когда стемнело, мы медленно направились домой, наблюдая за падающими снежинками. Наша прогулка закончилась бы прекрасно, если бы около поворота на соседнюю улицу, где и находилась кондитерская не стоял Натаниэль. Он смотрит на дисплей телефона, улыбаясь, вводя сообщение. Парень заметил нас и поздоровался. — Изменяешь мне с героем Парижа? — игриво и фальшиво спросил он. — Нет, Натик, мы просто гуляем, — не отходя от меня ответила она. — Тогда я проведу тебя до дома. — Я и сам могу, — буркнул я, взяв голубоглазую за плечи. — Разве такие как ты не патрулируют город в ночное время? — будто нарочно, сказал рыжий. — Давай без этого, — я отпустил девушку, — до субботы. Мне ничего не оставалось, как быстро вернутся домой и сделать вид, что ничего не знаю. Это уже не первый раз, когда я трусливо сбегаю, оставив дорогого мне человека в лапах боли. Натаниэль не любит её, это понятно даже по темпу и интонации голоса. Но тогда почему они снова вместе? Это и называется «привязанностью»? Я сходил в душ и покормив уставшего Плагга, уволился спать. Сегодня я сильно вымотался, находясь в костюме Нуара. И так, как Мари возвращается домой в компании со своим парнем, то я могу спокойно лечь спать. Моё сердце бьётся чаще, когда в мыслях появляется силуэт прекрасной девушки. Под маской я осознал, что привязан к Маринетт больше чем обыкновенной дружбой. Но об этом нужно думать ни сейчас, ни сегодня, ни завтра. Под полночь Маринетт вернулась домой. Я в то время уже спал без задних ног. Девушка переоделась и легла рядом, обняв, как обычно. Но её холодные руки разбудили меня и я сонно открыл глаза. — Почему лег спать без меня? — грустно спросила девушка, продолжая обнимать мой торс. — Ты как обычно гуляла с Натом, вот я и уснул в ожидании, — в полусонке промямлил я. — Он мой парень, это в порядке вещей. — Расстанься с ним, иначе наживешь себе врага. — Адриан, я люблю его. — Я тоже люблю тебя (как друга) и не позволю тебе страдать. — Адриан… — шмыгая носом, повторяя моё имя, она зажмурила глаза.