Решение Майкла

—С чего это ты захотел провести генетическое исследование, папа? Ее глаза были круглыми от удивления. Каким-то неведомым образом я соблазнил ее… Ну нет, не соблазнил. Я больше не соблазняю никого… никогда. Я убедил ее встретиться на пирсе в этот ужасно жаркий денек, в Папочкино- Дочкино время, как я любил это называть. Слишком плохо, что до меня дошло, что Дочка может быть совсем не Папочки. —Просто решил заработать немного денег. Я быстро солгал. Я знал, что мог бы придумать что-нибудь получше, но в этом не было нужды. Она знала, что у меня есть деньги, но не знала, сколько. Я продолжил: —Я был внизу, на бульваре, они набирают там случайных людей для каких-то документаций или еще какого дерьма, и они хотят, чтобы я нашел еще одного человека для теста. Я подумал, что раз уж ты находишься ближе всего к тому месту, где я нахожусь, то выберу тебя. —Окей, — сказала она, перед тем как открыть рот намного быстрее и шире, чем я мог представить. Я решил, что не хочу знать, где она научилась таким выкрутасам. — Окей, — ответил я, вытаскивая тампон из сумки. Я почувствовал дрожь в руках и замер. —Почему бы тебе не сделать это самой? — спросил я. —Ладно, — сказала она и провела тампоном по внутренней стороне щеки. Она вернула мне его и я убрал тампон обратно в сумку. Я кивнул ей с молчаливым «спасибо» как вдруг она ответила мне самым худшим из всех возможных вопросов. —Так сколько ты собираешься отдать мне? Сколько они тебе заплатили? — Пятьсот, — я придумал быстрый ответ. —Тогда я хочу двести пятьдесят, — сказала она, протягивая ладонь. Ну, она всегда ладила с математикой. —Ладно, — ответил я, доставая из бумажника три купюры, которые как раз равнялись двумстам пятидесяти. Она почти мгновенно повернулась ко мне спиной и пошла прочь. — Ты что, даже не собираешься сказать спасибо? Я знал, что я воспитал своих детей лучше. Ну я же пытался, по крайней мере. Я думал, что хотя бы научил их говорить «пожалуйста» и «спасибо». Дерьмо. —Зачем? Это же твоя работа. Она продолжала идти, только ее хвост раскачивался от ветра и шагов. Я даже не знаю, что разозлило меня больше в ее последнем утверждении. Был ли это тот факт, что она сказала это так просто и небрежно, словно разговаривая с кем-нибудь о походе в супермаркет или банк или тот факт, что мне не удалось научить их ценить деньги? Или может тот факт, что она даже не смотрела мне в глаза, пока говорила? —Нет, это не так, Трейси, — сказал я голосом, больше похожим на крик, закрывая промежуток между ней и ее машиной, которую я купил. Каким-то образом моя рука оказалась на сгибе ее руки. Я начал обращать внимание на окружающих, потому что люди вокруг нас замолкали. Эта осведомленность, однако, не сделала меняя более уверенным в себе — я проигнорировал ее. —Да, это так. Это всегда было твоей работой, — сказала она, поворачиваясь, — ты всегда превращал это в свою работу. Так что же останавливает тебя сейчас, папочка? —Мы испортили тебя. В этих словах, конечно, не было открытия, но они звенели в ушах словно неожиданные новости. — Мы сильно испортили тебя, и ты не знаешь, что пора бы тебе строить свою жизнь самой. Ты просто не знаешь, каково это. —Строить жизнь самой? — она говорила низким голосом, когда очень злилась, — моя жизнь была прервана однажды, благодаря тебе, папа. « Стыд или Слава» — разрушено. Моя вечеринка на той лодке—разрушено. Да ты занимался только тем, что рушил мою жизнь, а теперь ты хочешь сделать это снова. —Черт возьми, о чем ты… Я хотел напомнить ей о том, что они пришла на «Стыд или Славу» будучи дерьмовой певицей и еще более дерьмовой танцовщицей. Она забыла, что на той вечеринке на лодке были серьезные наркоторговцы и порнозвезды. Должно быть, она забыла про своих «друзей». Она оборвала меня, прежде чем я заговорил: —Ты думаешь, я забыла? Несколько месяцев назад, когда мы переехали, я попросила тебя не разводиться. А сейчас, кажется, ты уже на пути к разводу. —Слушай, тебе не нужно беспокоиться по этому поводу. —Да, нужно. —Я сказал это тогда и я говорю это сейчас. Занимайся своими чертовыми делами, — я взорвался, чувствуя, как миллион пар глаз уставились на меня. Хотя здесь было около тридцати пар, но я крикнул еще раз: —Вы тоже занимайтесь своими гребаными делами! — большинство из них исчезло. — Вы мои родители, это, черт побери, мое дело. Ты знал, что Джимми вчера в полночь пришел ко мне в комнату, плача и рассказывая мне, что вы двое собираетесь развестись и всякий бред о том, что он не оправдал твоих надежд, потом чушь о компьютерах? —Твой брат был пьян, а то, что мы с твоей мамой можем развестись или не развестись, не имеет никакого отношения к тебе. У нас просто есть вещи, о которых мы должны поговорить. —Ну тогда поговорите, все это дерьмо с криками мешает мне учиться. —Я потому и переехал, — ответил я. —Как бы там ни было, — сказала она быстро и кратко, перед тем как уйти. В этот раз я позволил ей это сделать. У меня было то, за чем я сюда пришел — образец ДНК. Я собирался отправить его в лабораторию, как только приду домой, точнее, в отель, где я остановился. Пройдет около двух недель, прежде чем я получу его обратно. В данный момент я хотел узнать, шутил ли Джимми, когда говорил все эти вещи в машине или это было всерьез. Как бы там ни было, мне нужно было подождать. Черт, я терпеть не могу ждать.