На краю

The path to Paradise begins in Hell Dante Alighieri

17 декабря, Филадельфия Отель «Renaissance» — Ты сошла с ума? — раздалось из холла отеля, ведущего в общую гостиную, где как обычно «обитали» все участники «театра на колёсах». Раздражённый голос Дэниела мгновенно заставил Рейну внутренне напрячься в ожидании его появления. Джек, Алекс и Мерритт обсуждали выход Канзас-Сити Роялс в полуфинал серии по бейсболу, перемалывая игру, которую пресса уже причислила к числу легендарных. Уайлдер как обычно не выпускал из рук карты, общаясь при этом с мужской частью команды, словно он лениво отдыхал, а не придумывал новую комбинацию флоришей, чтобы удивить Дэнни. МакКинни, обзаведясь прохладным напитком, болтал с братом Оры в самой добродушной манере. Алекс с возбуждением участвовал в беседе, всё больше и больше поддаваясь дружескому расположению, исходящему от фокусников. Наследница Лорган переписывалась со своим личным помощником, Джастином, занимаясь планированием своего расписания на последующие дни и подготовкой переезда в Нью-Йорк для Всадников и самого семейства Лорган. Девушка заверила отца, что будет совсем не плохо, если она сможет сопровождать Всадников на протяжении их операции, отвлекаясь на бизнес-встречи только в том случае, когда её присутствие действительно необходимо. «Ведь у меня тоже должны быть каникулы! Не забывай, что я здесь только на время праздников.» Эйдену пришлось уступить, несмотря на тот факт, что её помощь в международном сегменте в разы облегчала его работу. Лула полулёжа на диванчике погрузилась в чтение книги, стараясь абстрагироваться от того факта, что Рейна сидит напротив неё и с постоянной частотой постукивает своими ноготками по экрану планшета. Атлас, хмурый как небо перед грозой, ворвался в гостиную, нервно вышагивая в направлении барной стойки, где парни перекидывались деталями матча. За иллюзионистом следовала не менее разозлённая Хенли. В руках какой-то непонятный чертёж. — Ты ведь знаешь: так будет эффектней! — Ривз, мне плевать, что будет эффектней! — резко повернулся к ней Дэниел. Девушка чуть ли не врезалась в него, еле успев остановиться в нескольких дюймах от фокусника. — Ничего не меняем в номерах за считанные дни до выступления! — Я смогу это сделать. Всего на одно зеркало меньше! — не сдавалась фокусница. — Ты что, серьёзно? — Дэнни прожигал её глазами, резко выхватив чертёж из её ладони, скрытой под белой кожаной перчаткой с фигурными разрезами. Даже не удосужившись взглянуть на план-проект, Всадник продолжил нападать, пока девушка храбро сносила на себе его гневный взгляд, — Ты убираешь это зеркало — риски увеличиваются в трое! Помещение резко потеряло голоса всех присутствующих, за исключением двоих Всадников, которые, стоя в середине зала, мысленно и словесно боролись друг с другом на мечах. — Ничего не увеличивается, я всё просчитала! — Хей! — парень злостно стиснул зубы, — Если на минуту представить, что я действительно сойду с ума и посмотрю на твои расчёты, уверен: уже в течении первых пяти минут я найду как минимум четыре ошибки. Расчёты — это моё поле! Не лезь туда! — Там нет ошибок! — повысила голос Хенли, тоже начиная закипать. — Признайся, это всё из-за того, что ты знаешь, что у меня получится! — Что? — молодой человек вздрогнул, искажая своё лицо в маску «Что за бред ты несешь?». — Тебя просто гложет зависть, что мне может удасться этот номер! — Ключевое слово здесь «может»! — бросил он в ответ. Девушка издала раздражённый звук на выдохе: — Боже! Ты можешь хоть на день засунуть подальше своё чёртово самолюбие? — Конечно! — сыронизировал Атлас, — В тот день, когда ты засунешь подальше своё! — Ну вот, — пробубнила Лула, заставляя Ору повернуться к ней, отрываясь от скандальной сцены, — мы снова на исходной точке. А я уже начала переживать, что эти двое давно не разговаривали на нормальном языке. Лорган изучающе посмотрела на Мэй, которая со скукой наблюдала за препираниями фокусников, а затем вернула глаза к книге, словно показывая, что та интересует её гораздо больше, чем-то, что она, определённо, видит не в первый раз. Рейна бросила взгляд на остальных, сидящих в противоположном углу гостиной. Уайлдер и МакКинни, безэмоционально следящие за происходящим, заставили девушку мысленно вернуться к её «журналистским расследованиям», проведённых днём ранее: — Атлас и Ривз? — усмехнулась Лула, — Да они словно кошка с собакой! Дэниел не может расстаться с мыслью, что она его подопечная, в то время как Хенли изо дня в день пытается доказать, что она ему не то что ровня, а в разы лучше его. По крайней мере, в эскейпологии. — Но как тогда эти двое работают вместе так долго? — скептически спросила Ора. — Дилан держит Атласа за одно место. Хенли слишком ценная часть команды, а Дилан ни за что не позволит ставить команду под угрозу. — А как же… До того, как вы стали командой? Мэй слегка наклонила голову, выражая «жуткий неинтерес» к предыстории, в то время как на самом деле, её уже два года съедало желание и самой это узнать: — Всё предсказуемо. Работали до того момента, пока не поругались так сильно, что Ривз ушла и стала работать в одиночку, доказывая тем самым самой себе, что она способна на большее, чем позиция ассистентки у фокусника, помешанного на своём величии. — Хочешь сказать между ними вечная борьба самолюбий? — просветляясь, спросила Лорган, секунду погодя добавляя чуть тише, — Или их противостояние всё же имеет более личный подтекст? — Куда уж ещё более личный? — усмехнулась Мэй, а потом прокрутив в голове вопрос, решила уточнить, — Подожди… Ты это о чём? Рейна подозрительно посмотрела на фокусницу, стараясь прочитать мысли последней, но Лула всё это время была занята выбором лака для ногтей, выбирая между чёрным и синим, поэтому на её лице не было ничего кроме взгляда, направленного на маленькую бутылочку с чёрным покрытием. — Ну… Что-то вроде тебя и Джека… Маленькая интрижка… Лула нахмурила и приподняла брови, выражая тем самым, каким нелепым она видит сказанное, думая при этом «Отлично назвала, подруга! Не хочешь мне поассистировать в номере, где я отрубаю тебе голову? Уже давно мечтаю. Он — мой парень, идиотка!» — Ты чё? Это же Атлас и Ривз! Они словно брат с сестрой, которые вечно ненавидят друг друга, но при этом всё же вынуждены жить в одном доме. Плюс, Хенли… Она в жизни не поведётся на всю эту напыщенность Атласа! Она из тех, кто позволяет себя любить, не наоборот. — Я вообще не понимаю, зачем спрашиваю у тебя разрешения? — Я тоже! Знаешь ведь, что скажу: «Нет». Дурацкая идея! МакКинни давно говорит, что ты в последнее время слабо соображаешь. Не знаешь, с чем это может быть связано? — Дэниел в своей манере продолжал изводить Ривз. Менталист даже не успел возмутиться, прежде чем Хенли взяла всё под контроль, ответно «стреляя из лука»: — Не сваливай на меня то, что Мерритт думает о тебе! Если тебе так хочется меня укусить — сделай это сам, а не перекидывай на других! Я устала от того, что вечно должна с тобой препираться… — А я уже давно говорю: если Бог и существует, то он здорово ошибся, подарив тебе возможность говорить при рождении. Он явно был пьян в тот день! Ривз из всех сил сдерживала себя от того, чтобы не взорваться, но все «присутствующие» уже давно пропали из её поля зрения, в то время как ярость плотным кольцом окутывала девушку, заключая последнюю в огненные оковы: — Ну тогда отлично, что ты в него не веришь! — Я готов посчитаться с этой позицией, чтобы объяснить жуткие последствия его пьянки, с которыми мне приходится сталкиваться каждый день! — Ты просто не выносим! — Отлично, потому что этот чертёж, как и идея, меня бесит! — Дэниел вытянул вперёд исчерченный лист бумаги, практически тыча им в лицо фокуснице, и показным жестом разорвал его на две части. — Даже не думай, что я не сделала копий. — Да мне плевать! Всё будет так, как я сказал. Зеркало остаётся на месте! — Мы его убираем! — Убираем его — убираем твой номер! Оптимальное решение? — ярость определённо поглощала не только Хенли. — Свой номер убери! Я не собираюсь больше обсуждать это с тобой! — девушка потратила огромные силы на то, чтобы превратить свою злость в самообладание. Успешно. — Позвоню Дилану и улажу все детали с ним. Атлас усмехнулся, отводя взгляд в сторону и нервно проводя рукой по волосам, стараясь как можно сильнее вывести из себя девушку, своим видом полным торжествующей насмешки: — Ты с этим немного опоздала. Я уже написал ему о твоей бредовой идее. — Врёшь! Я сказала тебе о ней пять минут назад и что-то я не припомню тебя отвлекающимся на написание смс! — У меня отличная способность к набору сообщений в слепую. Можешь не утруждаться в выражении своей благодарности. И я могу с полной уверенностью сказать, что Дилан набросится на тебя с не меньшей силой, когда прочтёт моё сообщение. Он тебе ещё не звонил? Возможно, он уже едет сюда, чтобы наконец-то вправить тебе мозги! — Или тебе! Знаешь что? — фокусница сделала театральную паузу, набирая побольше воздуха в лёгкие. — Дилан согласится с моим предложением, и ты ничего не сможешь сделать. Я выступлю с этим номером и буду наслаждаться каждой минутой своего триумфа, пока ты будешь в ярости кусать себе локти. Я даже никогда не пыталась доказать тебе, кто здесь лучший, но раз уж ты так умоляешь, забронируй себе место в первом ряду! Потому что я хочу видеть твоё лицо в момент твоего поражения! — Всё сказала? — злостное выражение снова исказило черты лица иллюзиониста. — Остальное увидишь. — Ривз нацепила хитрую улыбку, через которую просачивалась общая нервозность. — Отлично. Когда ты найдёшь себя прикованной наручниками к батарее за пять минут до выступления, не стесняйся отправить открытку с формальным «спасибо!». Адресата ты знаешь. — Чёртов придурок! — Я до оскорблений не опущусь. Хенли показала ему средний палец и, развернувшись, быстро ретировалась со «сцены», оставляя Джека и Алекса, подавляющими смешки от завершения «ссоры». МакКинни хотел было сказать: «Моя школа», но был слишком занят, также отчаянно подавляя весёлые позывы. — Эта женщина просто умоляет быть выпоротой! — пробубнил себе под нос Дэниел, провожая взглядом исчезающую фигуру фокусницы, а затем впервые за всё время оглянувшись вокруг, хотел было направится к барной стойке, но заметил картину, которую никогда раньше не видел перед собой: — Ты что, читаешь? — обратился он к Мэй. Искренне удивление во взгляде заставило Лулу пробудить свой собственный гнев. Ну только слегка. Атлас не тот человек, который способен вывести её из себя. Скорее уж она его. — Ты просто «капитан Очевидность»! Поздравляю! Дэниел, всё ещё нервно, направился к Луле. Нахально уселся рядом, чтобы в следующую секунду приподнять книгу и увидеть название «Божественная Комедия». — Нельзя так резко переходить с бульварных романов на многозначительную классику, Мэй. С чего вдруг такой интерес к Данте? — Пытаюсь выяснить в какой из кружков Ада ты попадёшь, — прокомментировала Лула, вызывая тем самым смешок Рейны. Фокусница пожалела, что остальные не смогли услышать её шутки. Атлас лениво откинулся на спинку дивана: — Застряну во втором, там я больше всего накосячил. Будешь рисовать меня в своих сексуальных фантазиях и тоже закончишь там же. Я не лучшая компания, чтобы провести вечность даже в аду. — Как по мне, ты достоин пройти через всё, — парировала Мэй, но Дэниел не отреагировал в той мере, в которой она надеялась. — Надеюсь за остаток жизни всё-таки успеть насобирать на девятый круг. Беседа с Люцифером входит в список моих желаний. В любом случае, то, что ты надеешься найти в «Инферно», там отсутствует. Взгляни на работы де Сада. Тебе они понравятся больше. Либертинаж там доходит до своего апогея. — Достал ты со своими намёками, Атлас! — кинула Лула, «громко» закрыв книгу и затем, поднялась с дивана чтобы поставить книгу на полку. — Я не намекаю, Мэй. Своим желаниям рано или поздно приходится подчинятся. Спроси Лорган. Она об этом много знает, — первый раз за всё время разговора его слова и взгляд коснулись, сидящей напротив Рейны, которая сразу же напала в своей холодной, надменной манере: — У меня есть имя. — Он так со всеми общается. Понятие имени для него слишком расплывчатое. — успокоила Лула, — Я могу на пальцах посчитать количество раз, когда он назвал меня по имени. Рейна продолжала буравить взглядом Атласа, в то время как тот, не замечая её, комментировал: — Не знал, что ты так одержима мной, Лула. Добавь «плюс один» в свою «коллекцию пальцев». — Этот «плюс один» тебе пару минут назад Хенли показала. Дэниел усмехнулся, ловя на себе пристальный взгляд наследницы, но решил его игнорировать: — Я тебя умоляю, она просто не знает, как вывести меня из себя. — Кого обманываешь? — Мэй положила книгу на место, и вернувшись, плюхнулась на диван рядом с Дэнни, — Она как раз-таки единственная из нас, кто способен распалить тебя за минуту. Даже Мерритту это не удаётся так быстро! — И почему мне вдруг, так резко стало скучно? — Атлас изучающе посмотрел на Лулу. — Потому что я сегодня не в настроении делать тебе мозг, — кинула она. Ора всё это время с равнодушным холодом наблюдала, в большинстве своём, за Дэнни. Тот взглянул на неё исподлобья и, ухмыльнувшись, бросил Мэй, поднимаясь: — А я не в настроении для поцелуев, так что, пожалуй, пойду.

***

18 декабря, 23:10, Филадельфия Отель «Renaissance» — Мы должны закончить всё до сборов, — методично проговорил Мерритт, наблюдая за Дэнни, который, без малейшего намёка на эмоции, мастерски сворачивал довольно длинную чёрную атласную ленту, проводя ею между цепкими пальцами. — Через десять минут, жди возле двери. Это не займёт слишком много времени. Мне понадобиться две минуты на установку считывателей. Значит сбор информации в целом займёт шесть минут с погрешностью в сорок секунд из-за последовательного подключения. — фокусник со знанием дела положил, сложенную атласную ленту на другую идентичную ей, уже покоившуюся в чёрной удлинённой коробочке, обтянутой бархатом. Глубоко вздохнув, он пробежался глазами по предметам на столе, которые МакКинни должен был передать ему чуть позже. Менталист посмотрел на коллегу со скрытым интересом: — Остальным рассказывать будешь? — спросил он, подразумевая при этом Хенли. — Без деталей. — ответил иллюзионист, заставляя Мерритта думать, что он успешно разгадал его «настоящий» вопрос. — Будь осторожен. — пробубнил МакКинни, передавая Дэниелу чёрные перчатки и вызывая на лице последнего удивлённую усмешку. — Вот уж от кого действительно не ожидал услышать. — Всё серьёзнее, чем ты думаешь. Из-за чувств, которые она начинает испытывать к тебе. Это не просто влечение. — Если ты так беспокоишься за неё, не забудь послать ей цветы в знак твоего глубочайшего соболезнования, когда операция закончится. — проговорил Дэниел, направляясь к двери, — Десять минут, МакКинни. Менталист задумчиво всматривался в считыватели, лежащие перед ним, слыша, как позади него закрывается дверь, извещающая об уходе Атласа и начале отсчёта. Последние слова иллюзиониста крутились в голове Мерритта, в то время как его ответная реплика, так и не слетевшая с языка, оставалась «светиться» в сознании, словно рекламная вывеска: «Твоя слабость в том, что ты пренебрегаешь чувствами, не видя их. Они в это время могут нанести смертельный удар».

***

Дэниел уверенным, отточенным шагом направлялся в конец холла. Одетый во всё чёрное, он контрастировал со светлыми тонами интерьера, погружённого в тёплое освещение. Молодой человек, с растрёпанными волосами, пара прядей которых спадала на лицо, шёл в «апартаменты» Лорган, думая о том, что ему больше нравится работать без помощи МакКинни, но заявиться к ней с чемоданом отслеживающего оборудования, явно было бы слишком очевидно. К тому же, вспоминая её «кричащие» появления, он не отметал вероятности того, что она набросится на него, как только он закроет дверь. Надо держать её на расстоянии. Вспоминая свой богатый опыт общения с женской половиной бренного мира, в котором он вынужден жить, он с неким отвращением относился именно к тем их представительницам, которые «перенимали» на себя прерогативу соблазнителя, агрессивно затаскивая его в кровать. Секс время от времени был ничего, некоторые из них действительно удивляли его своими «способностями», но в целом тот факт, что они отбирали у него самое сладкое ощущение преобладания над женщиной, сводило всё желание до низменных нужд животных инстинктов. Фокусник уверенно постучал в дверь, засунув одну руку в карман брюк, пряча за ней бархатную коробочку. Не дожидаясь второго «раунда» стука, дверь открылась, предлагая взору иллюзиониста точёный образ Рейны, всё ещё в деловом платье тёмного металлического оттенка, поблескивающем на свете, словно кожа змеи. Девушка смерила парня взглядом. Бровь издевательски вздёрнута, но как только её взгляд коснулся его глаз, все мечты растаяли, осознавая ситуацию. Не произнеся не слова, она открыла дверь, шире впуская его. Иллюзионист прошёл внутрь, осматривая номер в поисках нужных ему предметов. Он слегка повернул голову в направлении спальни, мгновенно улавливая детали. Её номер отличался от апартаментов Всадников ещё большей помпезностью. Планшет и телефон на кровати, ноутбук на низком столике рядом с диваном в стиле барокко. Отлично. «Ещё бы кровать с балдахином сюда поставили. Полная безвкусица», — подумал Дэнни, но уже в следующую секунду решил, что на самом деле кровать с балдахином в разы облегчила бы ему задачу. Надо преступать к делу. Он услышал, как девушка закрыла за ним дверь и направилась в его сторону. — С чего вдруг такие изменения? — повернулся к Оре иллюзионист, так чтобы контролировать дистанцию между ними. Лорган скрестила на груди руки. Её лицо всё ещё пыталось нацепить насмешливую, полную тщеславия маску, но холодный голос молодого человека в паре с её недавним решением заставляли наследницу испытывать лёгкое беспокойство и дискомфорт. Отдавать бразды правления явно не было её каждодневной практикой. Однако внутренняя гордость ни за что бы не позволила таким жалким чувствам выйти наружу, поэтому вместо покорности в девушке всё ещё играло бунтарство: — Стало тебя жалко. Дэниел усмехнулся: — Уверена, что говоришь не о себе? Он вспомнил, как ранее этой ночью, в три часа, его сон был резко прерван сигналом телефона, известившего о новом сообщении. Иллюзионист не сомневался, что смс пришло от одного из Всадников или Дилана, но его уверенность себя не оправдала: «Согласна на твои правила» гласило сообщение от будущей главы «Лорган Корп». — Ты пока не можешь оценить всё моё великодушие. — Серьёзно? — искренне удивился Дэнни, поднимая брови в насмешливом жесте. — Планируешь заставить меня пасть перед тобой на колени? — Ты сделаешь это сам. Это происходит со всеми, — констатировала Ора. — Если ты считаешь, что такие разговоры меня возбуждают, ты неверно меня читаешь. Раздевайся, — статичный тон молодого человека и его давящий вид подчиняющей самоуверенности делали своё дело. — Раздень меня, — проговорила девушка, томно смотря на него. — Давай без сантиментов. Это не моё. — Ладно, — бросила вызов Ора и, заведя руку за спину, потянула за собачку молнии, расстёгивая платье. Она стянула с плеч «металлическую» ткань, помогая платью руками в зоне бёдер, где оно слишком плотно прилегало к фигуре. Через минуту змеиная кожа всё же была на полу, а Рейна с довольной ухмылкой наблюдала за реакцией Атласа, пытаясь выследить желание, которое он надёжно прятал за покрытым инеем взглядом. — Я ведь сказал, что чёрное смотрится лучше, — приглушённо проговорил Дэниел, комментируя её нижнее бельё, — избавься от туфлей. Девушка покорно сняла лодочки болотно-зелёного цвета, оставляя их рядом с платьем. Необходимости противоречить не возникло. Она была настолько заинтересована в том, чтобы заполучить Дэнни, что лёгкое подчинение не вызывало у неё даже намёка на противоборство. Иллюзионист же, отдав последнее указание, по-хозяйски прошёл в спальню, осматривая интересующую его комнату более детально. Всё пропахло её приторно сладкими духами, заставляя молодого человека на секунду поморщиться. Видимо она совсем недавно нанесла их на себя. Ну кто может любить настолько сладкие запахи, от которых в прямом смысле першит в горле? Органы чувств, работающие на полную, оповестили парня о том, что его «жертва» прошла за ним в комнату. Он повернулся к ней и без лишних слов передал чёрный бархатный футляр. Рейна на секунду замерла, а затем взяв под контроль своё нарастающее желание, спросила, принимая коробочку: — Подарок? — Не обольщайся. Первый тест. Твое согласие ещё не означает моё, — практично ответил Атлас. Девушка открыла коробочку, обнаруживая внутри аккуратно сложенную атласную ткань. Ора издала нервный смешок: — Пришёл меня задушить? Дэниел парировал в сходной манере: — Ну что ты, детка! Просто хочу знать, что ты готова подчиниться не только на словах, но и наделе. Использование странгуляции необходимо только в самых тяжёлых случаях. Хотя, если тебе нравятся такие забавы, я открыт к экспериментам. Но сначала заполучи моё доверие. — Я ведь сказала, что согласна. — У меня есть отличное качество — не верить всему, что говорят. Предпочитаю эмпирические способы всевозможным теориям. Докажи на деле свои слова, и я весь твой. Последняя фраза мгновенно привела в действие психологический крючок. Дэниел, как никто другой, знал, каким «всепоглощающим» может быть заветное чувство обладания и желание это чувство испытать. Возможно, Мерритт был прав насчёт одного и того же психотипа. Но тогда для Дэнни это означало, лишь ещё одно преимущество, ведущее к победе. Девушка взяла из коробочки ленту, которая сразу же плавным движениям высвободила «свою сущность» ниспадая довольно длинным для ленты полотном, перекинутым через ладонь наследницы. В коробочке осталась ещё одна такая же лента. Ора рассматривала тонкую ткань, нежно переливающуюся в слабом освещении, а Дэниел заметил iPod, присоединённый к переносной колонке и быстро решил использовать девайсы для своей пользы. — Отлично. Ты не против музыкального сопровождения. — констатировал он. Она лишь следила за его действиями, слишком поглощённая нетерпением, чтобы что-то отвечать. Фокусник расправился с музыкой, выбрав один из треков с тёмным музыкальным подтоном и довольно медленным ритмом. Вернувшись к Лорган он, не произнося ни слова, взял из её рук коробку, положил на кровать, а затем потянулся за лентой, у Рейны в руках. — Соедини запястья, — скомандовал он статично. Девушка выполнила его просьбу, чуть вытянув руки вперёд, холодная ткань коснулась кожи, оплетая её своей прохладой. Ора заворожённо наблюдала как парень, зная своё дело, перетягивал ткань, чтобы создать какой-то непонятный узел, из которого та ни за что не смогла бы освободиться. Хотя, её это совсем не волновало. — И давно у тебя это? — спросил фокусник заинтересовано смотря на неё. Расправившись с первой лентой, он взял в ладонь вторую. — Что именно? — Жуткое пристрастие к гедонизму. Девушка хотела было усмехнуться, но его руки оказались быстрее, прикладывая чёрную ленту к её глазам. В секунду потеряв способность видеть, она не успела взять под контроль свою реакцию. Вместо насмешки из горла наследницы вырвался приглушённый стон, и фокусник моментально отреагировал, даже не осознавая, как мысль появилась в его голове: «Четвёрка». — Будто тебе не нравится получать удовольствие. Дэниел раздумывая кивнул. Она конечно не видит, но вообще-то права. «Спасибо барокко за удобные прикроватны бра. Бернини явно знал толк в удобстве таких вещиц», — подумал он, цепким ухватом за локоть, подводя девушку к стене, на которой располагалась, наполненная приглушенным светом, бра с помпезными изгибами, позволяющим использовать её в качестве отличного крепления крючка. Фокусник проверил её «стойкость», пару раз с силой пытаясь расшатать настенный предмет, и, довольно улыбнувшись, поднял руки жертвы, фиксируя ленту так, что Ора после всего оказалась «ликвидированной» помехой для его маленькой операции. Музыка продолжала плавить желание особы королевских кровей, в то время как Дэниел без особых колебаний направился к двери. Приоткрыв её, он обнаружил Мерритта, протягивающего ему мини-кейс с необходимым оборудованием. Дэниел бросил: — Десять минут, — и исчез, закрыв за собой дверь. Вернувшись в спальню, он на тридцать секунд замер, оценивая ситуацию и проводя свои внутренние размышления. Наполненная томной музыкой комната, утопающая в богатстве, практически обнажённая девушка с хорошей фигурой и порочным характером, обездвиженная его маленькими друзьями-узлами. Обычно в таких ситуациях, терпение фокусника подверглось бы серьёзным испытаниям. Почему в этот раз такое… Равнодушие? «Может повзрослел?» — спросил он сам себя, а потом попытался представить, кого-нибудь другого на месте Оры и внизу живота резко засаднило. Иллюзионисту пришлось спешно блокировать своё стремительное воображение. «Нет, просто дело в девчонке», — ответило самосознание. «Надо приступать к делу». Он положил кейс на кровать и подойдя к Рейне так близко, чтобы она почувствовала его присутствие, проговорил методично, выждав несколько секунд: — Ты должна расслабиться. И я продолжу. Девушка сделала шумный вдох. Ей в воображении тоже было не занимать. Атласу это играло очень на руку. — Считаешь в таком положении можно расслабиться? Он издал тихий смешок, и Ора почувствовала на своей шее его дыхание. Это заставило её приподняться на цыпочки приближая своё тело к нему. — Представляю, как ты сейчас нуждаешься в своих руках. Или в моих. Дэниел отошёл, забывая о Рейне, а та, почувствовав его отдаление, еле остановила себя, чтобы не застонать от неприятного ожидания. Иллюзионист открыл кейс, надел перчатки, взял со столика ноутбук и принялся присоединять провода считывателей ко всем девайсам. «Да начнётся ограбление!» — извещал внутренний голос Дэнни, в то время как тот решил немного поболтать: — Ну хорошо, а если серьёзно? Как же теории платонизма с их концепцией духовного влечения? Неужели тебе это чуждо? Он серьёзно решил поиздеваться над ней, приводя в действие считыватели, два из которых уже начали полное копирование информации, хранящейся на девайсах. Рейна сдавленно выдохнула: — Это чёртовы сказки на ночь. «Которые тебе по всей видимости не рассказывали», — продолжил разум Дэнни. Убедившись, что технический процесс функционирует без остановок, Атлас стянул с себя перчатки и снова приблизился к Лорган: — А как же прекрасная дама и рыцарь, добивающийся её сердца? Хочешь сказать, ты ни разу за всю свою жизнь не представляла себя на её месте? Томно ждущей его появления с новостью о том, что твоя любовь наконец-то по праву принадлежит ему? Теперь настала очередь усмехнутся Рейне: — Ты что серьёзно? Я похожа на ту, что будет строить себе воздушные замки, в то время как могла бы на полную наслаждаться тем, что предлагает реальность? Что насчёт тебя? Видишь себя в амплуа рыцаря? Парень посмотрел на девушку с завязанными глазами, и та словно увидев его животный взгляд проговорила, выгибаясь ему навстречу: — Мне казалось, ты тоже знаешь в этом толк. — Ну, этого у меня не отнимешь, — он практически по волчьи оскалился и повелительным движением руки опустил свою ладонь на её талию, заставляю ту перевернуться лицом к стене. Зная, как выгодно может выглядеть её тело она мгновенно выгнула спину так, что её позвоночник изогнулся плавной дугой, в то время как аппетитные формы должны были заставить молодого человека почувствовать жуткое нетерпение. Дэниел прошёлся горячими пальцами по её животу, затем возвращаясь к линии позвоночника, над которой он нагнулся лишь для того, чтобы «прорисовать» её кончиком языка, заставляя девушку издать нетерпеливый стон. Прикосновения были настолько нежные и возбуждающие, что когда он схватил её за волосы и резко потянул на себя, Рейна впервые полностью ощутила свою принадлежность ему — смесь страха и желания, которая до этого никогда не появлялась в ней. Её бёдра уперлись в его пах, а тонкая шея испытывала на себе пламенное дыхание. Она напряглась, словно струна, которая вот-вот звучно порвётся. — А теперь послушай меня, — чуть гневно проговорил он, ощущая при этом смесь разочарования и удовольствия от лицезрения того, как быстро она сдаётся. — Если ты хочешь, чтобы я отодрал тебя, как последнюю проститутку, этого не случится. Я достаточно нежен в постели, если тебя это так волнует, но я совсем не шучу по поводу жестоких методов в отношении твоего разума. Я надеюсь, что ты подумала дважды прежде чем согласится. — Трахни меня, а потом поболтаем. Парень сдержал улыбку, пытаясь успокоить своих внутренних демонов, которые сразу же враждебно восприняли неповиновение: — Не дерзи. Если ты не можешь обуздать своё желание, я не могу до тебя дотронуться. Это главное правило. Иллюзионист резко прервал любой контакт их тел, опустив руки и отойдя от неё на несколько шагов. Лорган сжала кулаки в типичном проявлении ярости, но ничего не ответила на его выходку. Атлас посмотрел на экраны девайсов и мысленно поаплодировав себе за отлично проведенную операцию, снова нацепил перчатки, чтобы без намёка на своё присутствие, отключить считыватели и поставить ноутбук на его прежнее место. Парень быстро расправлялся с техникой, заканчивая «свой долг», не обращая ни малейшего внимания на девушку, которая готова была взорваться от возбуждения, вызванного всего лишь парой его прикосновений. Однако, он прокомментировал: — Я должен отойти ненадолго. Вернусь и мы продолжим. Помни о своём задании. Пока ты напряжена, я к тебе прикасаться не буду. Рейна резко тряхнула головой, стараясь вывести себя из дымки желания и оценить ситуацию рационально: «Он что уходит? Как долго ждать?» Разум отчаянно пытался придумать что-нибудь колкое, но зудящее чувство в низу живота сжигало любой намёк на нормальные мысли. Дэниел искренне удивился тому, что ответа не последовало. Собрав все свои «вещи», он ещё раз подошёл к ней, усугубляя эффект своим присутствием: — Надеюсь, ты меня поняла? — прозвучало шепотом и не было бы услышано из-за монотонной музыки, которая уже давным-давно стала скорее мучением для девушки, чем усилителем наслаждения, но его дыхание снова оказалось слишком близко к уху, и Лорган импульсивно повернула голову в надежде поймать его неожиданным поцелуем, который бы заставил забыть обо всех своих играх, но тем, кто связал свою жизнь с фокусами, в реакции было не занимать. Атлас рассмеялся, даже не стараясь спрятать насмешку: — Ты что забыла, что из нас двоих видеть сейчас может только один? — Как долго ждать? — сквозь зубы процедила Ора. — До моего возвращения, детка, — проговорил он и развернувшись направился к выходу, захватывая мини-кейс по дороге. Он открыл дверь, бросая с порога «Не скучай!» и вышел в холл, а Мерритт, которому не удалось скрыть своего любопытства, всё-таки заглянул в номер, моментально отпечатывая в памяти сцену, в которой связанная девушка, повернутая лицом к стене, осталась ожидать Атласа в покорном согласии, развлекая себя разве что наслаждением музыкальными композициями. МакКинни закрыл дверь и присоединился к Атласу, идущему к лестнице. — И когда ты вернешься? — спросил он заинтересованно. — С чего ты взял, что я собираюсь? — усмехнулся Дэнни. — Ты что серьёзно? Оставишь её вот так? — Если тебе хочется присоединиться к нашему маленькому шоу, я с радостью поделюсь. Мне не жалко, — прокомментировал Атлас. — Я как-то и не задумывался о том, что у тебя тоже есть «нужды». МакКинни не отреагировал на колкость, всё ещё думая о том, сколько нравственности можно найти в таком поведении Дэниела. Сделав вдох и решив, что ответ и так давно ему известен, Мерритт ретировался: — Раз тебе не жалко, то предлагаю поделиться… — Нет. Она не обсуждается, — прервал его Дэнни. — Я говорил о Лорган. Менталист усмехнулся. Его догадки снова подтверждались. — Ну и ладно. Она всё равно тебе не принадлежит, так что нет смысла спрашивать.

***

2 часа и 13 минут спустя Дэниел сидел в гостиной, погружённой в темноту, медленно потягивая крепкий бренди. На столике перед ним лежал телефон. Цифры на экране нарушали покров темноты, ярко освещая небольшой радиус пространства. Иллюзионист ощущал странную смесь эмоций. С одной стороны, триумфальное чувство превосходства над Лорган, с каждым изменением цифры на дисплее, доставляло фокуснику безграничное удовольствие. Тот факт, что «добытая» им информация оказалась подтверждением теорий Дилана о том, что Эйден сам фальсифицирует покупку голосов за Хэнка, приносил ему немалую радость. «Международный сегмент», о котором упоминала Ора, на деле оказался рядом встреч, направленных именно, на создание «тёмной стороны» для будущего кандидата в вице-президенты. Атлас знал это с самого начала. Он кожей чувствовал, что Ора варится во всех этих делах на ряду вместе с отцом. «Что ж, расплата не заставит себя ждать», — думал он. С другой стороны, его настроение было в ужасающем состоянии. Дело оказалось в инстинктах. Заставить их быть спокойными вовремя маленького визита к Рейне не стало для него таким уж тяжёлым испытанием. Отвращение к этой фигуре обходило по масштабам все его нужды и желания. Но потом ему пришлось просидеть практически целый час в одной комнате с Ривз, что в последнее время становилось делать всё труднее и труднее. Включать ненависть, чтобы отключить желание, становилось всё тяжелее. Даже когда они с Мерриттом передали полученную информацию остальным, её немой вопрос, выраженный слегка исказившимися чертами лица, не смог вызвать в нём тот градус негодования, какой он хотел бы. И его реплика: «Ответ на твой не высказанный вопрос я уже дал. Не спал. Говорил же, что не собираюсь.» — прозвучала скорее устало, чем холодно. Пытаясь унять жуткую боль, которая с каждым днём переходила из разряда неприятных ощущений, словно от небольшого ожога, до мучительного страдания, в которое он погружался всё глубже, молодой человек спасался единственным средством, которое он всегда недолюбливал. Алкоголь. Расслабленное состояние на пару часов, хоть как-то помогало Дэнни переносить муки, на которые он сам себя и обрёк. Пока они готовились к операции в Чикаго, у молодого человека была возможность «выпустить пар» и даже при условии, что Хенли всегда была рядом, контролировать свои желания ему удавалось довольно неплохо. Случайные связи время от времени. Он даже мог продержаться до двух месяцев, не испытывая особой нужды. Однако, месяц работы над «проектом Лорган», и он не может находиться с Ривз в одной комнате дольше часа, тратя драгоценную энергию на то, чтобы блокировать свои мысли от постоянного раздевания фокусницы и подбора поз, в которых он хотел бы заставить её стонать. «Нужно больше алкоголя», — подумал парень, осушая бокал. Он хотел было встать и «повторить напиток», но из холла послышались постукивания каблучков, которые затем сменились нетерпеливым стуком в дверь. Атлас бесшумно усмехнулся. Посмотрел на таймер на телефоне: 02:24 Снова послышался нервный стук в дверь. Дэниел оторвал свой корпус от спинки дивана и, потянувшись к торшеру, включил свет, затем снова откинулся назад, закрывая глаза от усталости. Через пару секунд, послышалось приближающееся постукивание каблучков. Атлас еле сдерживал смех. — Ты просто чёртов ку… — Ты не дотерпела всего шесть минут! — Дэнни прервал ядовитый шёпот, переходящий в полноценный голос наследницы. — Какие к чёрту шесть минут? — девушка дышала яростью, приблизившись к фокуснику. Тот указал на дисплей телефона с цифрами. — Я практически поверил, что ты и в правду готова пойти на мои условия. — голос молодого человека не выражал абсолютно ничего, за исключением констатации фактов. — Ты охренел? — повысила она тон. — Хочешь всех поднять на этаже? — Я должна была прождать тебя два с половиной часа? — она всё же убавила громкость. Ярость перешла в сжатые кулаки. — Что это за идиотские игры? Дэниел сделал над собой усилие, уговаривая себя добавить ещё немного театральности, чтобы довести её до края. Он встал и смерил её циничным взглядом, засунув при этом руки в карман брюк. Ора с самым хмурым выражением лица изо всех сил сдерживала себя от того, чтобы не заехать ему кулаком по острому изгибу скул, который в последнее время частенько навещал её во сне, рассказывая о её самых глубинных желаниях. — Скажи мне, что ты не разу не представила себе, что будет после того, как я вернусь, и я признаю, что идея была глупой. Рейна нервно вдохнула, втягивая воздух рваными клочками. Это сказало иллюзионисту больше, чем могли бы слова. — Вот видишь, — усмехнулся он, — а говоришь идиотские игры. Мне честно жаль, что ты не прошла тест. Я тоже не сидел сложа руки. Последние минуты отсчитывал посекундно, — он уже мысленно вешал себе медаль за тот уровень сарказма, на который смог подняться. — Что значит не прошла? — тихо спросила Рейна. — Значит, что согласия с моей стороны ты не получишь. Мне нужен полный контроль. Твое доверие — одна из базовых нужд. Сегодня ты доказала, что пока не способна на это. — Это бред! — девушка хотела бросить что-то вроде «Я прождала тебя больше двух часов, ты ублюдок!», но её гордость не позволяла ей даже полностью сформировать эти слова в своей голове. — Это не бред, это реальность. Я предупреждал тебя, что это тест. Сказал для чего он. Ты не прошла. — Ах ты ублюдок! — Рейна накинулась на него с кулаками, и Атлас лишь на чистой механике успел поймать её руки в свои, резко сжимая её за запястья, нейтрализуя тем самым борьбу и возможные царапины на его лице от женских ноготков. Девушка пыталась вырваться, тогда как Дэнни прикладывая чуть больше силы, чем необходимо, выкручивал её запястья, чтобы та наконец успокоилась. — Тише, — гневно процедил он, в то время как Лорган продолжала свои попытки, — я же сказал тебе, успокойся! — чуть поднял он голос и рванным движением толкнул её на диван, напротив того, на котором сидел сам пару минут назад. Ора потратила заветные секунды на то, чтобы понять, что происходит, находя себя в полу лежачем положении, тогда как Дэниел сел напротив неё и потянулся за собственным телефоном. Она хотела было встать, всё ещё потирая запястья, в надежде унять боль, появившуюся от его ухвата, но тот заметил её импульс и процедил: — Сиди. Считаешь себя достойной? Сейчас проверим это. Впервые Лорган почувствовала щемящее чувство страха. Или это неудовлетворение? Атлас обнулил таймер на смартфоне и положил его на столик: — Если ты хочешь знать кто я, я предоставлю тебе эту возможность. — Снова расскажешь про дурацкие мифы? — Отсутствие у тебя способности их понять ещё не говорит об их качестве. Придержи язык. На этот раз никаких рассказов. Я и моя сущность. Если способна выдержать с ней наедине в течение семи минут, я дам тебе новую возможность. — Пошёл ты в зад, со своими забегами на время! Парень только ухмыльнулся тому, как она назвала его издёвки. — Это не забег на время. Это доказанный психологический факт. За всю нашу жизнь мы привыкаем носить маски, каждый день выбирая то, кем хотим быть, однако наша настоящая сущность остаётся с нами до последнего вздоха. Скрыть её не особо трудная задача, а вот показать её мы можем только при длительном зрительном контакте. Семь минут, — оповестил он, указывая ей на таймер, — смотри в мои глаза, не отрываясь, в течение семи минут. Через три ты почувствуешь неприятные ощущения. Это нормально. Такое происходит с каждым. Я в свою очередь, буду чувствовать тоже самое, со своей стороны. Всё, что ты почувствуешь далее, будет исходить от меня настоящего. Тебе останется продержаться четыре минуты. — Это просто какая-то нелепица! — прокомментировала она. — Ты ведь хотела узнать кто я? — он скорее констатировал, чем спрашивал. — Это твой шанс увидеть. Не надейся найти во мне что-то хорошее. Я предупреждал о том, что ядовит. — Ты — сумасшедший, — Ора посмотрела на него исподлобья, но неуверенность всё же проскользнула по её чертам. — И тебя это возбуждает, — направил её в нужное русло иллюзионист. «Вот за одно и проверим теорию МакКинни о влюблённости», — подумал он. Девушка устроилась поудобнее и подняла на него свои кошачьи глазки. Парень активировал таймер и два айсберга столкнулись в пучине океана. — Это действительно так, — кивал Мерритт, улыбаясь, — чувство влюблённости появляется после пятой минуты. Ряд исследований доказал это. Постоянный зрительный контакт в принципе повышает шансы с обеих сторон, но психологически семь минут неотрывного контакта довольно тяжело выдержать. Это связано с тем, что глаза способны обнажить нашу душу: и ангелов, и демонов. Кому хочется раскрывать какой он засранец внутри? — Откуда тогда берётся влюблённость? — усмехнулась Хенли. — В теории, демоны должны её отпугнуть. МакКинни запрокинул брови: — Ну, не всем нравятся хорошие парни. Ривз и Уайлдер усмехнулись. — К тому же, тот факт, что во время долгого зрительного контакта мы открываем душу, не говорит о том, что видит смотрящий в неё. Существует теория, что он видит лишь желанное. Однако, если ты решишь провести эксперимент и посмотреть в течении пяти минут в зеркало, то что ты увидишь, тебя совсем не обрадует. — Желанное значит? — лукаво переспросила Хенли. МакКинни перенял её игривое настроение и улыбнулся сбивающей с ног улыбкой, кивая. — Вот поэтому, я на тебя и не смотрю Мерритт! А то ты влюбишься в меня бесповоротно! — Я и так уже по уши от тебя, дорогуша! 05:26 Тело Рейны прошиб пот. Неприятная липкая испарина заставляла мысленно сжаться от неприязни. Голубизна глаз давным-давно померкла, и она была не совсем уверена, где находится. Мозг определённо играл с ней какие-то шутки. Она не знала, что видела. Жуткое чувство, будто её голова больше не принадлежала. Словно с неё сняли скальпель, а она об этом не знала. К горлу подкатила тошнота. Холодные словно у мертвеца пальцы аномально скрючились, словно переживая агонию. Если мир ещё существовал, то в нём точно было что-то не так. Снова колкий взгляд. Это было так странно, её словно погружали в самую глубокую пещеру, а затем резко возвращали обратно. Комната снова плыла, и Лорган в последний момент поняла, что ещё одного «погружения» не выдержит. Она закрыла глаза и поднесла к ним ладони, разрывая эту дьявольскую связь. Плавающее ощущение и тошнота никуда не ушли. Ей необходимо было срочно покинуть комнату. Девушка отняла руки от лица и, превозмогая неприятное чувство, раскрыла в страхе глаза. 05:49 — Я даже не хочу ничего говорить, — прокомментировал Атлас. Он выглядел вполне нормально по сравнению с ней. В чём секрет? Делал это раньше? — Пошёл ты! — Лорган обуздала подкатывающие ощущения и встала, с намерением пойти в номер. Выходя из гостиной в более освещённый коридор, она услышала вслед: — Завтра последний тест. Больше поблажек не будет. Если бы она была в состоянии, она бы точно выскребла ему эти чёртовы глаза, но она еле держалась на ногах. — Что ещё? — вместо холодного ответа из её уст вырвался лишь лепет. — Держись подальше от Джека. Я должен знать, что ты принадлежишь только мне. Девушка обернулась, находя часть его силуэта, освещённую настольным абажуром. Сил на ответ у неё не было.

***

20 декабря, 15:32, Филадельфия Отель «Renaissance» «Полный провал.» Рейна натягивала на себя платье, наблюдая за своими движениями в зеркале. Она вспоминала события прошлого дня, в которые, ведясь как последняя идиотка на чёртовы тесты Атласа, пыталась избежать общения с Уайлдером. — С тобой всё в порядке? — заботливо спросил Джек, протягивая девушке бокал с коктейлем, который две минуты назад смешал для неё Мерритт. Ора кинула косой взгляд, пытаясь понять входит ли «принятие напитка» из рук Уайлдера в список запретных вещей, которые навсегда закроют для неё книгу с названием «Дэниел Атлас». А она ведь даже дальше пролога не зашла! — Да, спасибо. Поставь пожалуйста на стол, я пока не хочу пить. Уайлдер беспокойно посмотрел на неё, надеясь найти ответ в её глазах на вопрос касательно того, что он сделал не так. Ничего кроме ледяной стены, которую она выстроила за ночь. Она пыталась, как могла, и тем не менее, сообщение: «Вне игры» — пришедшее к ней, как только Джек слегка коснулся пальцами её плеча, протянув руку на спинке дивана, произвело эффект молнии, разделяющей небо на два борющихся полушария. «Какая идиотка! А дальше? Чем я вообще думала?» — Ты ведь знаешь, что это был он, а не я! — выпалила она разъярённо, догоняя фокусника в холле. — Мне плевать, — снова этот надменный тон, который её вымораживал и заставлял чувствовать жуткую боль от желания внизу живота. — Чёрт! Это не по правилам! — она импульсивно взмахнула руками. — То, что ты требуешь невозможно выполнить! В следующий момент она оказалась припечатана к стене, а пара, ставших тёмными от ярости глаз, уставилась на неё, метая очередные молнии: — Ну и что же я такого попросил? — его голос почему-то мгновенно напомнил ей змея-искусителя, который сделал идеальный мир порочным, предложив яблоко Еве. Вместо ненависти, возбуждение. С чего вдруг её так от этого прёт? Обычно её возбуждали парни вроде Джека, а тут… Он продолжал изводить её своим слишком близким дыханием и болезненными ухватами пальцев. Она даже задумалась над тем, что у неё не такие уж крепкие кости. — Доверие, принятие и внимание. Ничего больше. Ты не можешь дать мне даже этого! — Я могу отдать тебе себя! Разве тебе этого мало? — С чего ты взяла, что секс может заменить такие вещи? — Может с того, что у тебя стоит на меня? Реплика вызвала оскал с его стороны, и девушка уже начала праздновать победу, когда тот, резко отпустил её и направился в свой номер. — Не стесняйся самоудовлетворения. Я к тебе не прикоснусь. «Ну посмотрим». Лорган окинула своё отражение оценивающим взглядом. «Не мой стиль, но плевать. Хочешь эмоций? Получишь в избытке».

***

Десять минут спустя Всадники нетерпеливо ждали в общей гостиной. Алекс пригласил всех на «киновечер», после того как Рейна три дня наседала ему на мозг по поводу аренды кинотеатра у его знакомого, друга Хэнка. Уладив детали, младший из династии Лорган дружелюбно предложил «выбраться» на пару часиков из их логова, чтобы посмотреть новый экшн за несколько дней до его официальной премьеры. Он оставил координаты Мерритту, обещая встретить Всадников и свою «любимую» сестричку уже на месте. Хенли и Джек рассматривали в окне, обрамлённом тяжелыми занавесями, проезжающие машины, как никогда чувствуя себя словно в клетке. МакКинни крутил в руках серую шляпу, усевшись на барный стул, Атлас облокотившись на стойку пытался не смотреть на Ривз, которая сегодня как обычно выглядела на все сто, но его жуткое желание уже готово было возвести её в ранг мифических фей, которые с каждой секундой выглядят всё лучше и лучше. Лула, заняв стул рядом с Мерриттом, задумчиво наблюдала за его движениями и думала о том, что Рождество через пять дней никогда ещё не выглядело таким скучным. И почему они всё время «на дежурстве» в праздники? «Нужно поговорить об этом с Диланом». — И во второй части он превращается в человека, но всё ещё борется со своими способностями, которые время от времени накрывают его с головой, — Джек вводил Хенли в курс дела, подготавливая её к просмотру продолжения, на которое они направлялись. — А что с тем, кто преследовал его на родной планете? — пыталась выяснить Ривз. — Он про… — Я готова, извиняюсь, что заставила вас ждать, ребята. — раздалось в гостиной, и пять пар глаз обратились в одну точку. «Вот чёрт» послышалось в голове Мерритта. Рассеянный взгляд Хенли сменился на тот, что в прямом смысле «таращится» на другой объект. Лула непонимающе глядела на Лорган пытаясь стащить с глаз странную дымку. Странно, она сегодня к алкоголю не прикасалась… А почему тогда…? Мозг Джека пытался заставить его посмотреть на Атласа, но Уайлдер боялся того, что может увидеть во взгляде своего друга. Белое платье-футляр, с фигурным принтом, чем-то напоминающим крокодиловую кожу, но на самом деле являющимся неравномерно распределёнными шестигранниками разных размеров, сапожки и перчатки тёмно-терракотового цвета, ставшая уже классикой красная помада и волосы, собранные на одну сторону объёмными волнами. За исключением ярко-рыжих волос, которые было не так-то просто «подделать» за один вечер, перед Всадниками стояла Рейна, в полностью скопированном образе Хенли Ривз, в котором та появилась в отеле после первого выступления Всадников. На красных губах, играла хитрая ухмылка, пока девушка без зазрения смотрела на Дэнни, слегка приподняв голову в надменном жесте. То, что в исполнении Хенли было впечатляющим контрастом нежности и резкости, красок и чистоты, было трансформировано в оружие, с которым воин приходит на бой в надежде выйти из него единственным выжившим. «Если это не смерть, то, наверное, хуже». Дэниел не дышал вот уже минуту. Его взгляд пуст. Всё заволокло чем-то непонятным. Он не двигался, потому что не мог сделать шаг. Он даже не мог сделать вдох. Пока его не заполнила ярость. Оглушающая волна, накрывающая город одной массивной рукой, оставляя после себя лишь обломки, круша всё на своём пути. Смертельный поток штормового ветра, своей силой переворачивающий фрегаты, обрекая сотни людей на гибель. Огненный дождь от извергнувшегося вулкана, в секунды превращающий всё живое в гору пепла. Один вдох. У него только один вдох, перед которым он начнёт крушить всё если не возьмёт это под контроль. Они зависят от него. Конец игры или обуздание собственной ярости. Он должен вытащить их отсюда, а не обрекать на гниение в камерах или смертельный исход. Телу больно, как никогда. Все рецепторы на пределе в попытках подавить внутренний взрыв, который неизбежен. Фитиль уже догорает. Он сделал глубокий вдох и затем шаг вперёд. Мышцы заскрипели внутри словно атрофировались после долгого неиспользования. Он направился к ней, быстро сокращая расстояние между ними, не обращая при этом внимания ни на кого, кроме неё. Две секунды на то, чтобы взять себя в руки и спасти планету от взрыва, эпицентром которого является он сам. — Что за маскарад? — прошипел он. — Ты о чём? — сымитировала непонимание Ора. Его борьба не ускользнула от неё. Защитный фасад с треском лопнул. Всё как-то не вовремя полетело к чертям. — Отправляйся к себе в комнату и переоденься, — девушка не догадывалась, что за всю жизнь для Атласа именно эта нелепая фраза стала самой тяжёлой. — И не подумаю. — Я клянусь тебе, если ты сейчас же не пойдёшь к себе, я при всех разорву на тебе этот наряд и устрою такой погром, что твой отец не позволит мне к тебе и на милю приблизиться. Учащенное сердцебиение выдало чувства девушки, и отдалённые предпосылки мыслей подсказали Атласу, балансирующему на грани психического взрыва, что интуиция снова выстрелила в яблочко. Он слишком нужен ей, чтобы потерять его сейчас. — Только если ты пойдёшь со мной, — слова прозвучали тихо, вызов был таким же интуитивным. Это не рациональность, не мышление. Только инстинктивные импульсы. — Я буду у тебя через три минуты. Рейна хотела возразить. Сократить до двух минут, но его взгляд снова менялся. К ярости прибавлялось что-то ещё. Она решила не рисковать и, собрав всю уверенность, покинула комнату размеренным шагом. Атлас крепко зажмурил глаза, застывая в своем положении на следующие тридцать секунд. Он не дышал и не двигался, будто Давид, заключённый в мрамор. Через минуту он резко повернулся, заставив троих из Всадников вздрогнуть. МакКинни оказался единственным, кому удалось принять это поведение без удивления. — Что… — начала спрашивать Лула, но Дэниел, резко подняв ладонь, прервал её вопрос, снова погружая комнату в тишину. Хенли и Джек, подошли к МакКинни и Мэй, объединяясь в команду. Атлас приблизился к ним и снова остановился. Сделав нервный вдох, он сначала посмотрел на Мерритта. Взгляд лишённый какой-либо эмоции. А затем перевёл его на Ривз. Испуганная Хенли только этого и ждала: — Дэнни, она просто играет с то… — Остановись, — прохрипел он. — Девчонка умнее чем мы думали, — прокомментировал менталист. — Она — дьявол, — кивнул обеспокоенно Джек. — Я ей ничего не говорила, если вы, ребята, переживаете! — выпалила Лула, чувствуя себя виноватой и отчаянно перематывающая свой тет-а-тет разговор с наследницей. Она вроде наоборот говорила о том, что между этими двумя ничего не было! — Дело не в тебе, — голос Атласа всё еще боролся с хрипотцой. — Она была в наших комнатах. Проверьте каждую. Хенли, — парень достал из кармана карточку-пропуск в свой номер и протянул ей, — проверь сначала свою комнату, затем мою. — Что проверять? И так видно, что она костюмчик Хенли себе зацапала! — попыталась сменить атмосферу Мэй. — Её платье на месте. Это реплика. Хенли ýже в бёдрах на четыре дюйма. Оно бы так не сидело. — Ты сейчас меня пугаешь, — уставилась на него Лула удивлённо. — Она моя ассистентка. Я обязан знать о ней всё, — заключил Дэниел, всё ещё ожидая, пока Ривз возьмёт из его рук электронный пропуск. «Была» раздалось в голове у Хенли, но она решила не вступать в дискуссию по этому поводу в данный момент. Снова повернувшись к ней, Дэнни продолжил: — Второй ящик комода. Двойное дно. Там детекторы. Используй их. Потом оставишь пропуск на нижней полке барной стойки, здесь. Хенли практично кивнула. — Подожди, а ты? И… — запнулся в немом вопросе Джек. — Ни я, ни Ора с вами не поедем. Проведёте вечер, как и должны были, но сначала проверьте номера. Если ничего нет, Дилана оповещать не стоит. Если есть, оставьте на месте и дождитесь меня на сборах завтра с утра. — Дэниел, — Ривз протянула к нему ладонь, в надежде успокоить, прикоснувшись к его руке. Парень отпрянул словно ошпаренный. — Нет. Не дотрагивайся до меня сейчас. Я не смогу себя контролировать. Мне нужно остыть. Мне просто нужно остыть. Атлас направился за барную стойку, в поисках бутылки бренди, которую он собирался открыть ещё вчера, но руки так и не дошли. МакКинни многозначительно посмотрел на Хенли. Та проигнорировала взгляд и снова попыталась перенести мысли иллюзиониста в «безопасную зону». Лула подошла к Джеку, борясь с желанием его обнять, потому что вся ситуация заставляла её благодарить Вселенную за то, что она и Уайлдер не на месте Атласа и Ривз. Хенли наблюдала за тем, как Дэниел судорожно проводит пальцами по фигурным бутылкам, в поисках нужной ему. — Меня всерьёз пугает твое пристрастие к алкоголю. Иллюзионист нервно рассмеялся, приказывая всем своим рецепторам не поворачиваться и не смотреть на неё. Девушка продолжала серьёзно: — Раньше такого не было. — Хенли, передай пожалуйста большое спасибо Мариэнн и Джеймсу за то, что у тебя нет сестры-близнеца. Я точно этого не выдержал бы. Времена меняются. Если бы не алкоголь, ты даже не представляешь, что со мной было бы сейчас. — Я ведь серьёзно. Пытаюсь помочь. Если поделишься причиной… МакКинни громко выдохнул, пытаясь понять, как Ривз могла выдать такую нелепость. Атлас не выдержал и повернулся к ней с бутылкой бренди в правой руке. Одной секунды хватило, и он зажмурился, сдавливая рукой переносицу: — Если я тебе расскажу о причине, ты все равно, не поверишь. Смысл? — Я могу помочь. «Она сошла с ума?» — Мерритт, убери её отсюда, пожалуйста. Нет. Я уйду сам. Джек, проследи чтобы вы все добрались до Алекса сегодня. Уайлдер кивнул. Лула позволила себе прикоснуться к руке Джека и тот сразу же переплёл с ней свои пальцы. — Хенли, не забудь проверить комнату.

***

15 минут спустя Хенли ворвалась в номер Дэниела словно ураган. Поразительно, но за всё время её нахождения здесь, он ещё ни разу не была у него в комнате. Без траты времени на банальный осмотр, девушка бросилась к комоду, надеясь, что именно о нём говорил Атлас. Второй ящик. Отодвинув его, фокусница обнаружила в нём какие-то светские журналы, которыми иллюзионист напичкал ящик вместо вещей. Проверила есть ли второе дно. Нет. Ничего. Может он ошибся с номером ящика? Открыла первый. Несколько галстуков и пара коробок с запонками. Хенли отметила для себя, что иллюзионист стал носить запонки, и подумав, что это отличный вариант для подарка, шумно закрыла ящик, предварительно проверив его на наличие второго дна. Третий ящик. Куча презервативов. Атлас. Он хоть о чём-нибудь кроме, может думать? Девушка попыталась нащупать двойное дно и, случайно задев упаковки контрацептивов, заметила среди них уголок карты. «Что у тебя делает карта Таро Джека?» — спросила Ривз, доставая её. Череп и надпись «Смерть». Фокусница перевернула её обратной стороной, на которой согласно памяти находился символ Ока и координаты их первой встречи в качестве Всадников. На этой, координат не было. Новый сет? «Не забыть спросить». Девушка закрыла ящик и бросилась в спальню. «Комод. Отлично». Ривз спешно подошла к нему, боковым зрением замечая смятые простыни. В груди что-то неприятно сжалось, но Хенли заставила себя не думать ни о чём, кроме детекторов необходимых ей для проверки. Открыв второй ящик, снова набитый журналами, девушка нащупала второе дно, и вуаля! Детекторы лежали перед ней. Схватив пару, она закрыла ящик и хотела было метнуться проверять свою комнату, прежде чем вернуться сюда для технической проверки, но замерла на полу шаге. И в одном и в другом комоде всё одно и тоже. Всадница пару секунд колебалась проверить или нет третий ящик в спальне, но вспомнив о работе, решила проверить, когда придёт очередь его номера.

***

Дэниел подходил к апартаментам Оры, когда дверь открылась, и она в своём «боевом» наряде собралась выйти из номера. — Что ты делаешь? — бросил он, подходя. — О! А я уже собиралась идти за тобой. Снова больно схватив её за предплечье, молодой человек силой затащил девушку обратно в номер. Он захлопнул дверь и продолжил тащить её за собой, держа в другой руке бутылку спиртного. Гнев доходил до предела. Сил сдерживаться не было. В нём всё переворачивалось. Он балансировал на грани аффекта. Рваным движением иллюзионист отпустил её, практически отталкивая от себя к кровати. Голос за пределами спокойного тона приказал: — Снимай платье! — Нет! Парень только успел поставить бутылку на комод справа от кровати. Алкоголь получил спасение. — Какого хрена ты устроила? Я сказал, тебе снять его! — Дэниел зверел на глазах, но интуиция Рейны вдруг прекратила свои подсказки. Трусость была совсем не в её стиле. — Что это за маскарад? —продолжал он, откупоривая бутылку. — Ты ведь спал с ней! Верно? Атлас схватился за голову, пытаясь остановить себя, свой мозг, хотя бы на минуту. — Что? — переспросил он. Если бы он мог рационально мыслить, задумался бы о том, как много ему приходилось платить за всего лишь одну ошибку со своей стороны. — Ривз. Ты спал с ней! Она поэтому от тебя ушла? — Ты сумасшедшая? — его выражение было настолько потеряно, она впервые поймала себя на мысли, что возможно ошиблась, но времени рассуждать на эту тему у неё не было. — Почему она имеет над тобой такую власть? Она может крутить тобой, как только хочет. Довести тебя за минуту. Даже Лула, которая меня выводит за секунды не может вывести тебя из себя! — Ты слышишь, что говоришь? Совсем помешалась? Откуда ты берёшь этот бред? — его голос сорвался на крик, смешанный с животным рыком. Каждый шаг, сокращающий дистанцию, лишь отдалял его от неё. Неужели она ошиблась? — Я ни за что не поверю, что вы не были вместе! — её тон наконец показал ту разъярённую фурию, которую она так скрывала под толстым покровом льда. — Чёрт! Мы не можем быть вместе! Слышишь? Не можем! Я не могу! Не могу спать с ней! — каким-то непонятным образом, Рейна стала для него епископом, который должен был выслушать его исповедь, чтобы отпустить грехи. Но Атлас не был готов так легко расстаться со своими демонами. Они слишком долго съедали его, чтобы так просто с ними попрощаться. — Почему? Он уставился на неё непонимающе, а потом, снова увидев её в этом чёртовом платье, зажмурился. Если он моментально не возьмёт себя в руки, он будет жалеть об этом каждую минуту своего последующего существования. — Потому что она моя… — Дэнни запнулся на полуслове. Посмотрев в разъярённые кошачьи глаза, он на секунду подумал, что всё ещё сможет выбраться отсюда. — Да пошла она к чёрту! Зачем ты сделала это? Что за больная фантазия заставила тебя напялить этот чёртов наряд? Неужели тебе не противно терять себя в чужой личности, чтобы добиться меня? И кому ты бы причислила победу, если бы я повёлся? Это просто сумасшествие! Ты считаешь, что мои методы безумны, но посмотри на себя! Что ты делаешь? Пока Дэниел выливал на неё поток слов, пытаясь параллельно успокоить свои безумные мысли, всё дальше и дальше тянувшие его в пекло, Лорган тоже начинала реагировать, но совсем не в той манере, которую он ожидал. Её глаза наполнились слезами, пока сжатые кулачки в терракотовых перчатках плотно прилегали к бёдрам. Ей тоже было плохо. Наполовину из-за неудовлетворения от того, что она не могла добиться того, чего хотела, наполовину из-за того, что то, что она вдруг стала чувствовать имело свой вес. Раньше такого девушка не замечала. Она не могла остановить слёзы, которые сразу же стали чертить на её лице тёмные линии, полосуя щёки. — Потому что я хочу тебя! Ясно? Я пошла на все твои условия. Я сделала всё, что ты меня просил! — Ты не прошла ни один тест. — Плевать на эти чёртовы тесты! Ты же видишь, что я уже принадлежу тебе! Что ещё я должна сделать, чтобы ты наконец прикоснулся ко мне? Я словно прокажённая! Ты делаешь всё, чтобы даже рядом со мной не стоять! Что во мне не так? Что? — Теперь их обоих заполняла ярость друг к другу. Она выпученными от гнева глазами таращилась на него, в то время как он боролся с равной долей злости, сочившейся из его взгляда, словно ядовитый газ. Либо ты, либо я. Сдаваться не думал никто. — Сними это чёртово платье! У меня под ним ничего нет! Реплика, брошенная Лорган стала последней каплей. Он больше не мог сдерживать ярость к тому, что видит перед собой. Злосчастное платье должно было исчезнуть с его глаз. Он стремительным движением бросился к Рейне, думая только о том, как этот наряд перестанет существовать. Вцепившись в неё, он приносил боль каждым прикосновением. Пальцы, словно ножи, искали замок молнии. Она на секунду опешила, не ожидая такой силы и боли от довольно хилого паренька, по сравнению с теми, кем она могла управлять лишь повиновением руки. Её ладони, скрытые под перчатками, от которых девушке было слишком жарко, мгновение спустя решили воспользоваться ситуацией и заставили тело фокусника прильнуть к ней ещё ближе. Все чувства сосредоточились только на одном — снять это платье. Руки всё ещё судорожно искали способ стянуть его с неё. Он даже не замечал, как она уже пыталась расстегнуть его ремень. Плевать. Об этом можно подумать позже. Удача. Собачка оказалась между гладких пальцев, и он нетерпеливо потянул её вниз, позволяя себе немного расслабиться, в то время как Ора нанесла свой самый последний удар.

***

Запах. Терпкие, тёплые, слегка восточные ноты, окутывающие фокусника своей загадочностью дымчатого, древесно-сладкого аромата. Еле уловимые нотки мандарина и жасмина, переплетающиеся с невероятным смешением восточной терпкости. Призрачная, не давящая, но тем не менее провокационная дымка — один из двух ароматов, каждый раз сводящий его с ума. Прежде чем он смог «обработать» мысль о том, что кроме наряда Рейна скопировала ещё и парфюм, его руки уже припечатали её к стене, а губы нашли ложбинку ключицы, покрывая шею девушки поцелуями, отдаваясь тёмным объятиям фантазии, душившей его существование вот уже два года. Не было ничего кроме дикого желания, вытеснившего всю ярость, заполняя его до остатка. Разум, работающий в три раза быстрее, опережал рецепторы, воссоздавая образ до самых мельчайших деталей. Закрыв глаза и проводя губами по её шее, он словно слепой провидец с точностью видел и чувствовал её образ. Пышные волны волос обрамляли фарфоровое лицо. Одно из самых красивых видений, с которым он встречался — то, как его пальцы со слегка широкими костяшками зарвались в её тёмно-золотых прядях, неуловимо отливающих красными тенями. Мягкий шёлк, в котором он нарочно запутывался, чтобы понять где заканчивается нежность волн, способных превращаться в орудие морской бури, чтобы полностью покорить своей воле человека, бросившего вызов морской стихии. Но она была сиреной. Стихийным оборотнем. Мягкие волны воды на самом деле оказывались пламенем огня, обжигающим с такой же силой, что и его руки. Обманчивость и таинственность просматривалась в каждой черте. Двойственность натуры. Ангел и демон. Его спасением и проклятием стало то, что он был способен возрождать в своей памяти ощущения от прикосновений своих рук, губ, языка к её коже. Всё еще стягивая нетерпеливыми движениями пальцев платье, он предвкушал сладость прикосновений, полностью сбегая от рационального мышления, вечно не способного удержать его на расстоянии. Только её губы, ладони, тело, сбивчивое дыхание, стоны. Всё его естество трансформировалось во что-то непонятное. Каждый раз, когда он прикасался к ней, он сразу же переставал чётко ощущать границы своего тела. Странное чувство, будто ты больше, чем есть на самом деле. Нервное дыхание не монтировалось в образ. Платье оказалось на полу, а его ожидание на пределе. Пальцы исследующие каждый сантиметр тела, покалывали от непонятной примеси чего-то странного. Управляющий жест, прослеживающий изгиб от её талии по бёдрам к колену, заставил девушку согнуть ногу, поддаваясь прикосновениям. Пленяющий парфюм, состоящий в основном из древесных нот, сокращал пространственно-временной континуум до границ двух тел. Её ловкие руки избавились от ремня, затем перчаток, затормаживающих процесс расстёгивания пуговиц его рубашки. Через две секунды он почувствовал на своём торсе прикосновение её ладоней. Слишком влажные. Снова не монтирующийся в образ факт. Желание способно было искажать память? Тактильная чувствительность шла в разрез с точным отпечатком эпикритической? Её руки всегда действовали на него странным образом. Прикосновение тугой кожи, которая обычно скрывалась под очередной парой перчаток. В этом было что-то драгоценное. Идеальный баланс тепла и нежности, смешанный с нетерпеливыми движениями, старающимися притянуть его к себе ещё ближе. Он прижимался к ней всем корпусом, заставляя чувствовать нехватку воздуха. Пальцы правой руки, властно управляли движением шейных позвонков в противовес губам и языку, нежно рисующим узоры на шее и контурах лица, которые слегка искажали ощущения своей излишней угловатостью. Пальцы левой руки путешествовали по плотно прижатому к его тазу бедру. Изгиб не совсем отвечал его представлением. Всё было слегка искажённым. Словно иллюзия реальности или реальность иллюзии. Мозг не функционировал в той мере, чтобы точно определить расхождения. Возбуждение брало своё, «закрывая глаза» на «несоответствия». В паху всё горело. Если он не получит удовлетворения, его точно разорвёт на части. Необходимо было услышать её стон. Своё имя, слетающее с её губ. Чтобы полностью погрузиться в пучину. Она не останавливалась ни на секунду, продолжая освобождать как можно больше его обнажённого тела, чтобы почувствовать его на себе. Сила, с которой он вдавливал её между собой и стеной, не способна была остановить её. Она лишь разжигала её желание больше. Всё ещё не открывая глаз, он нашёл её губы и, ворвавшись в неё словно шторм, почувствовал на задворках своего разума одну единственную мысль — рефлекторно оповещающий его голос: «Пятёрка». Что-то было не так. Что-то явно не так. Он бы не за что не спутал её поцелуй ни с кем. Она совсем по-другому… Разница была слишком большой. Он открыл глаза, всё ещё сплетённый с девушкой в поцелуй, в надежде убедиться, что карие кристаллики томно изучают его. Видение, которое он всё это время ощущал на себе. На секунду он поверил в образ, перенесённый в реальность, но уже в следующий момент реальность получила своё искажение. Глаза девушки слегка приоткрылись, обнажая перед ним свою зелёную сущность. Гнев и желание пылали в равном объёме. Грань непримиримого заставила иллюзиониста издать непонятный гортанный звук, чем-то напоминавший полурёв-полухрип, когда он резким движением запрокинул её голову, чтобы стереть из реальности эти зелёные глаза, а его тело вторглось в её, всё ещё преследуя неуловимый образ, который снова исчез из его рук. Мозг в судорожной погоне гнался за желанным видением. Агрессивные движения наполняли её. Дэниел почувствовал, что количество энергии, которое всё это время собиралось в нём словно в сосуд, начало высвобождаться в виде резких, рванных движений, в то время как разум всё сильнее и сильнее отдалялся от своей цели. Неимоверным усилием он перевернул эту вертушку, направляя энергию на воссоздание образа. Сжатые до боли челюсти и ощущение раздражающего дыхания на шее держали его в границах реальности. Такого у него ещё не было. Снова она. Перед глазами возникло тёплое свечение образа и родное тело, к которому он мечтал прикоснуться. Толчки сменили частоту. Агрессия таяла, пока он покрывал верхнюю часть её тела поцелуями, полностью отключённый от реальности. Рейна издала мучительный стон от ощущения его языка на вершине своей груди, и парень снова стал менять тактику, практически кусая её кожу, проявляя враждебность. Резкие движения перенесли сплетение тел на постель, контрастирующую с напряжёнными фигурами своей мягкостью. В теле девушки каждая частичка боролась в смертном бою. Он не позволял ей высвободить свою энергию, давая взамен смутные ощущения. Пытаясь понять, почему она никак не может добраться до конца заветной лестницы, она искала, что же ей так мешало. Темп. Он всё время менял темп, не давая ей приспособиться к нему и достичь того блаженства, приближение к которому она чувствовала каждые сорок секунд. Это было словно нескончаемой игрой на определение пределов. Как долго она сможет выдержать? Дыхание прерывалось стонами, которые Дэнни слышал лишь отдалённо, глуша их иллюзией других, от которых у него каждый раз сносило крышу. «Дэниел», — желанный голос произнёс его имя с придыханием. Снова раздался протяжный стон, и темп в очередной раз начал меняться. «Три». Всё было не тем. Образ снова корёжился, будто выедаемый химикатами, заменяясь на ненавистную ему иллюзию… Или реальность? Он был близок к финишу, в то время как она всё ещё в начале пути. В следующий момент, тело в которое он вторгался сократилось в экстазе, сопровождаемым длительным стоном. Мышцы слишком слабо сокращались вокруг него. Влажные руки отделяли хлопок рубашки от его кожи на спине. Неверная частота дыхания раздражала назойливостью. С кем он? Словно погружённый в обливион он, не останавливаясь, отдавал себя на растерзание несоответствиям. Разрывая его на две части, словно коршуны, те спускали его всё ниже и ниже, принуждая с каждой секундой все отчётливее и отчётливее ощущать жар пекла, ожидающего его на самом дне. Образы менялись с постоянной быстротой. Последнее появление чувственно изогнутого под ним тела, молящего о пощаде, разлилось ослепляющей вспышкой: ярко-рыжие волны волос, разметавшиеся на подушке, молочные пальцы, больно щипающие его кожу, и хриплый стон. Резкое высвобождение пробило дрожью всё тело, и темнота поглотила его.

***

После смерти все мысленные проекции человека, освобождаясь, становятся видимыми. Первое, что он увидел, возвращаясь в реальность из темноты, было её выражение лица в немом вопросе, на который он пару дней назад ответил с усталой уверенностью. Собрав все силы, которые были словно за пределами его сущности, он прохрипел: — Прости. Девушка усмехнулась, и он почувствовал под собой неровные движения её грудной клетки. До этого момента он даже не осознавал, что его тело бренно навалилось на неё, скорее всего, затрудняя способность дышать. — Ты с ума сошёл? Я так этого хотела, что даже не успела… Молодой человек приподнялся на руки и повернул к ней своё лицо. Растрёпанные тёмные волосы, сдвинутые хмуро брови и выражение непонимания, словно он впервые видит её перед собой или и того хуже, не понимает, где он. На секунду перехватило дыхание. Он заставил свой разум заблокировать все мысли, которые должны были помочь ему понять, что он наделал. Рейна усмехнулась, понимая, что её слова вызвали такую реакцию со стороны, но резко навалившаяся усталость от переизбытка эмоций уже начала погружать её в сонное состояние и она расслабленно смотрела на него из полу опущенных ресниц. На щеках тёмно-серые дорожки, драматично ранили её симпатичное лицо. — Я был… Слишком груб, — промямлил Дэнни, не совсем понимая, зачем он это говорит. Очередная насмешка со стороны Лорган сотрясла воздух: — Мне понравилось. Дай мне пол часа, — её глаза закрылись, а на лице заиграла улыбка от приятного чувства эфемерности. Всё ещё в тёмно-синей расстёгнутой рубашке Атлас принял сидячее положение. Ора приходила в себя с боку. Ремень брюк больно впивался в кожу руки. На полу в нескольких шагах от него валялся кусок белой ткани и терракотовые перчатки, выглядящие практически кроваво-красными на светлом полу. Он опустил взгляд на её ноги. Она даже не сняла сапожки, являющиеся абсолютной репликой тех, что принадлежали Ривз. Загорелое тело пребывало в расслабленной позе. Она была погружена в сон. Он просидел несколько минут, ничего не меняя и не двигаясь, затем стащил с неё обувь, заставляя девушку поменять своё положение, перевернувшись. Собрав с пола вещи, Дэниел направился в ванную, плотно закрывая за собой дверь. Оказавшись в просторном помещение, выложенном светлым кафелем и мозаикой, парень первым делом занялся поисками мусорного ведра. Найдя его, он избавился от сапожек, закрывая их в тёмном боксе подальше от своих глаз. Следующий этап. Избавиться от платья. Простого выбрасывания было бы мало. Стараясь занять свои мысли, поисками извращённого способа причинить боль неодушевлённой ткани, которая заставила его в прямом смысле слова сойти с ума, он посмотрел на стеклянную душевую кабину, довольно широкую даже для двоих. «Отлично». Он прошёл в стеклянный бокс, который в некоторых квартирах, по масштабам мог бы сравниться с целой комнатой, и, активировав сенсорное управление, включил вытяжку на полную. Сверху послышался тихий жужжащий звук, втягивающий из кабины воздух. Иллюзионист бросил вещи на пол и покинул кабину, возвращаясь в общую часть ванной. Открывая ящики один за другим, он занимался поисками единственного не хватающего ему элемента. Вероятность того, что в одном из ящиков окажется зажигалка, равнялась практически нулю. Из всего, что он знал, Рейна не курила, так что было бы странно, если бы она хранила… Бинго. Джакузи со свечами. Ну конечно. В одном из ящиков оказались свечи разной высоты и размеров, а рядом с ними удлинённая коробка спичек. Интересно, владельцы отеля знали, какой опасности она их подвергала? Фокусник минуту раздумывал над использованием алкоголя, но затем подумав о том, что пытка должна быть медленной, зашёл в кабину и чиркнув спичкой, обрёк ненавистный ему наряд на медленную гибель в языках огня. Как только кабина начала наполняться дымом, Дэнни покинул её, плотно закрыв стеклянную дверь. Сев на пол и облокотившись спиной о мраморный край джакузи, находящийся с противоположной стороны от душевой, молодой человек словно заворожённый наблюдал за тем, как вещи медленно переставали существовать. Он спрашивал себя миллион вопросов, на которые у него не было ответа. Как его угораздило совершить такую грубейшую ошибку? Атлас не мог точно определить, как долго просидел в ванной, безотрывно смотря на огонь, который сначала поглощал своими языками его внимание, а потом затих, оставляя после себя дым и пепел. Ещё пятнадцать минут было потрачено на не прекращающуюся работу вытяжки, забравшую из ядовитой кабины дым и очистившей воздух. Выйдя из ванной, он обнаружил Ору всё ещё спящей, завернутой во внешнее покрывало. Дэниел направился к комоду, где его ждал бренди, не успевший спасти ситуацию, слишком быстро вышедшую из-под контроля. Решив не обременять себя правилами этикета, иллюзионист сделал большой глоток из горла, наслаждаясь болью, которую приносила обжигающая жидкость его горлу. Поставив на место бутылку, он посмотрел на обнажённую фигуру, полуприкрытую покрывалом и, ещё раз кивнув, согласился со своими мыслями, принявшими очередное решение, которое должно было заставить порождённый им хаос снова вернуться в размеренную структуру. Дорога в рай проложена через ад. Собственно, он дальше чистилища никогда и не думал подняться. «Не смогу выбраться сам, так хотя бы выведу других.» Сделав ещё один глоток, он оставил алкоголь на прежнем месте, избавился от рубашки и, подойдя к кровати, стянул с девушки покрывало. Лорган поежилась от холода, открывая сонные глаза. — Ты хотела, чтобы я трахал тебя? Девушка, всё ещё приходя в себя из сонного царства и не произнося ни слова, смотрела на него. — Что ж, приготовься к тому, что теперь я буду делать это каждый день. Где хочу и когда хочу. Крепко схватив её за запястья, он придвинул Лорган к себе, коленом раздвигая ей ноги.