Звезды ни при чем

7. Я проснулась в половине первого дня, солнце неугомонно врывалось в окно, разбрасывая свои яркие лучи по всей палате, чьи стерильно белые стены отражали эти самые лучи, отчего в помещении казалось еще светлее. ИВЛ похрапывал рядом, вентилируя мои внезапно давшие сбой легкие. Рядом сидела уставшая мама с такими мешками под глазами, что в них, казалось, можно хранить золото. - Доброе утро, Хейзел. - с облегчением выдохнула она, сжимая мою руку. - Доброе, мам. Чего ты здесь? - Где же мне еще быть. - она улыбнулась, изо всех сил стараясь выглядеть бодрее. - Вчера у тебя взяли анализы, и... Кажется, я это предвидела где-то на молекулярном уровне корки подсознания. Что-то опять пошло не так, впрочем, было слишком наивно с моей стороны хоть на минуту поверить в чудесное исцеление. - И что же там? - Фаланксифор больше не может сдерживать рост опухоли. Консилиум принял решение вводить тебе еще селуфил. - Что за очередная муть? Мама вздохнула и покачала головой. - Хейзел, это не муть. Это наша последняя надежда. Ага, пока я принимаю "нашу последнюю надежду", этот консилиум умнейших людей придумает еще пару-тройку экспериментальных спасительных пилюль. - Хорошо-хорошо. - сдалась я. - Долго мне тут быть? - Тебе здесь не нравится? - В больнице в принципе нравиться не может. Я бы препочла продолжить свое суперперспективное лечение дома. А еще я хочу посетить группу поддержки. - Ксати, в коридоре сидит Айзек. - спохватилась мама. - Позвать? Я кивнула. Айзек вырос, возмужал, хотя по-прежнему не видел, да и вряд ли когда-нибудь увидит. Поддерживаемый моей матерью, он опустился на стул рядом с моей постелью. Мама кивнула мне и вышла. Мы остались вдвоем. - Хейзел из группы поддержки, - сказал Айзек, пытаясь нашарить мою руку. Я пожала его широкую сильную ладонь своей тоненькой  костлявой рукой.  - Как ты себя чувствуешь? - Сказочно хорошо. - ответила я. - Твоя мать меня упорно не пускала.  Я сижу в этой чертовой больнице уже часа три. И после паники в ее голосе ты смеешь нахально, глядя мне в глаза, лгать, что у тебя все хорошо? Кто ты после этого, Хейзел-Супер-Хамство? Я рассмеялась. - Я прихорашивалась перед твоим визитом, Айзек. Нужно выглядеть на все сто, чтобы принимать у себя в больничной палате высокого смуглого парня. Айзек кивнул. - Комплимент защитан, Хейзел Грейс. А если честно, что случилось? Ты же вроде как самый перспективный больной в этой дебильной экспериментальной группе смертников? - Вроде. - отозвалась я эхом. - Боюсь, это больше не так. Все из-за этого кретинского нового соседа. - Нового соседа? - оживился парень. - Кто такой? - Не знаю, какой-то пацан. Дело-то в том, что у него голос как две капли воды похож на голос Гаса. - Голос Огастуса Уотерса? Хейзел Грейс, у тебя начались слуховые галлюцинации, с чем я тебя и поздравляю. - Спасибо, - усмехнулась я. - Но я серьезно. Хочешь, познакомлю тебя с ним? - А ты уже и познакомиться с ним успела, мелкая паршивка? - пробубнил Айзек, озадаченный неправдоподобной информацией. - Да, я бы не отказался познакомиться с сим интересным экспонатом, вогнавшим поправляющуюся Хейзел из группы поддержки снова на больничную койку. - Сегодня я собираюсь посетить группу поддержки. - сообщила я. - Могу привести его туда. - Каков он собой? - Не фонтан. Рядом с Огастусом Уотерсом и близко не стоял. - поделилась я своим мнением. - С Огастусом Уотерсом вообще никто рядом не стоял, так что даже не заикайся об этом. Так что, значит, увидимся в группе поддержки? Интересно, как ты его туда затащишь? - Это проще простого. Ты забыл, Айзек, что я сказочно хороша, стоит мне пальцем поманить... - Все, не продолжай! - замахал руками Айзек. - Меньше знаю, крепче сплю. Проводи лучше меня до двери. После его ухода мы с мамой собрались ехать домой, но сперва подверглись тщательному осмотру. Подверглась, конечно, только я. - Думаю, ты можешь находиться дома. - заключила доктор Мария. Доктор Саймонс молча разглядывал меня с зоологическим интересом, как редкое, но ядовитое насекомое.