Глава 5
21 июня 2016 г. в 11:17
Квай-Гон и Тала пришли раньше назначенного времени и начала занятия дожидались в зрительской части зала. Тала всё время старалась подбодрить друга, обеспокоенного больше, чем явно хотел показать, но безуспешно.
— Я не знаю, что делать. Оби-Ван изменился и не подпускает меня к себе, при этом ведёт себя, как должен вести падаван, но видно, что это — только роль. Я не узнаю его: он с удовольствием восстановил со мной связь, но по-прежнему скрывает свой разум. И, знаешь, есть что-то в его глазах… — Квай-Гон умолк, не в состоянии точно описать изменение в ученике.
Тала глубоко задумалась, прежде чем дала ответ.
— Квай, прости мою прямоту, но ты уверен, что справишься в одиночку? Может, стоит попросить Мастера Йоду присмотреться к Оби-Вану? Наверняка он поймёт, что с ним не так.
— Нет, Тала. Ты слышала: Мастер Йода дал понять, что с падаваном мне разбираться самому. И у меня нет ни малейшего представления, как это сделать, но я не откажусь от своего долга перед падаваном. Но меня пугает его видение. Противник в нём был его учеником, и Оби-Ван назвал его ситхом! Значит ли это, что они вернулись?
Тала нахмурилась.
— Не знаю, Квай, но у Оби-Вана налицо все симптомы душевной травмы, поэтому он замыкается в себе. Может, виной всему просто череда кошмаров? Не высыпается он, такое часто бывает после сильных переживаний.
Квай-Гон отрицательно покачал головой.
— Нет, я могу увидеть разницу между сном и видением, и для видения оно было слишком реалистичным. Если бы я его не знал лучше, то сказал бы, что это — воспоминание. И не произошло ничего плохого, чтобы оставить после себя кошмары: последние миссии прошли мирно, вчера утром Оби-Ван прекрасно себя чувствовал.
— Сон это или видение, не зацикливайся же на нём, Квай! Должна ли я напоминать об этом Мастеру Живой Силы?
Тала улыбалась, но её друг, казалось, совсем приуныл.
— Смотри, Квай, мы будем осторожно наблюдать за Оби-Ваном в ближайшие дни. Ты ведь его учитель! Если потребуется войти в его сознание, чтобы узнать больше обо всём, ты всегда сможешь сделать это, ты знаешь.
— Да, но боюсь представить, насколько это навредит ему, — тихо сказал Квай-Гон.
— Я, как целитель, понимаю тебя, понимаю, как трудно принять такое решение, — одобрительно кивнула Тала. — Поэтому мы будем ждать, пока он сам будет готов поговорить.
Она взяла руку Квай-Гона, нежно погладив раскрытую ладонь, пытаясь поделиться с другом своей уверенностью, но Квай-Гон только вздохнул.
— Я тоже буду присматривать за ним, тогда мы что-нибудь сможем узнать. Не переживай так сильно. Вернём мы твоего безголового падавана, ещё прежде, чем ты по нему соскучишься.
Квай-Гон ответил ей слабой улыбкой: он оценил слова подруги, но, по правде говоря, не слишком в них верил. В следующий же момент они почувствовали в Силе приближение третьего.
— Если мне непросто привыкнуть к поведению Оби-Вана, то Мейс и вовсе откажется его принимать. В конце концов, я доверяю своему падавану, а Мейс — установленным в Храме правилам.
Тала подавила смешок. Винду всегда был помешан на правилах, и его появление здесь только подтверждало это.
— Квай-Гон? Я думал, ты собирался заняться спаррингом с Оби-Ваном.
— Да, у нас будет полтора часа. Ты хотел посмотреть?
— Мастер Йода велел мне присутствовать здесь, похоже, у него есть какие-то мысли насчёт изменений в Оби-Ване, но он не поделился ими, — закончил Мейс с очевидным раздражением в глазах.
— Мастер Йода всегда знает больше нас, — несмотря на недавнюю враждебность друга, Квай-Гон всё равно попытался его поддержать. — Ты же знаешь, он никогда не делится соображениями, пока не решит, что время для них пришло.
— Терпеть его от этого не легче.
Все они в последовавшей тишине рассматривали тренировочный зал, пока в него не вошёл Оби-Ван.
— Он слишком рано, — первым высказал общее удивление Квай-Гон.
— Может, он просто хотел разогреться. Это же твой энергичный падаван, — Тала не поддавалась его мрачному настроению.
Они неотрывно смотрели, как Оби-Ван выполнял одно ката за другим и, дойдя до двенадцатого, начал сначала.
— Вот видите, — заметила Тала с облегчением. — Его умения не изменились. Над двенадцатым Ката вы сейчас и работаете.
Квай-Гон кивнул, но продолжал с подозрением следить за падаваном: что-то было в его движениях…
— Да, Тала, но разве ты не видишь, что он работает слишком уверенно? Прежде Оби-Ван боролся со своей неповоротливостью, и одиннадцатое ката давалось ему с трудом. Ты не видишь, как старательно неуклюже, но всё же легко он двигается? Если бы я не знал его, то решил бы, что это Мастер пытается скрыть свои умения.
— Квай-Гон, остановись в своих домыслах! Оби-Ван много тренировался, и тебе ли не знать, как он стремится к совершенству. Ему хочется порадовать тебя. Ступай к нему, и скажи потом, с кем ты сражался, падаваном или Мастером.
— Может, ты и права, Тала, — признался Квай-Гон. — И я уже думаю, что желаю спарринга так же, как и он.
И с этим Квай-Гон спустился в тренировочный зал.
Взглянув на Мейса, Тала увидела, что он, так и не оставив настороженность, пристально следил за Оби-Ваном. У неё появилось нехорошее предчувствие.
***
Мейс твёрдо решил не отводить глаз от Оби-Вана Кеноби: если тот приобрёл новые умения, то он обязательно изучит их природу. И пусть Квай-Гон молится, чтобы он не нашёл источником Тёмную сторону. Учитель и падаван в тренировочном зале сошлись в интенсивном спарринге. Юноша действовал, как и подобало падавану его лет, но Квай-Гон не ошибся, заметив изменения в его действиях. Оби-Ван уверенно двигался и легко сражался, приёмы его были несовершенны, но изящно выполнены, подпитанные ловко вплетённой в движения Силой. Он словно жил в бою, пусть даже тренировочном, за какие годы падаван дипломатического обучения мог тому научиться? После того, как полуторачасовое занятие закончилось, Квай-Гон, как и ожидалось, победил. Но и это не развеяло подозрения Мейса, и он спустился в тренировочный зал, сопровождаемый удивлённой Талой. — Падаван Кеноби, — начал Мейс, после приветственного лёгкого поклона Мастеру и ученику. — Это было впечатляюще. Вижу, за последний месяц ты существенно улучшил свои умения. Оби-Ван признательно склонил голову. — Квай-Гон, ты позволишь мне сразиться со своим падаваном? — спросил Мейс, внимательно рассматривая Оби-Вана, невозмутимо стоявшего перед ним. — Конечно, если только у Оби-Вана достаточно сил для нового раунда, — Квай-Гон вопросительно взглянул на падавана. — О, я уверен, падаван Кеноби не откажется от спарринга с Мастером, если он того просит. Оби-Ван, помедлив, кивнул в согласии, уважительно поклонившись Советнику. — Это будет весело, — подумал Мейс и остановил падавана, приготовившегося к стартовому положению. — У меня есть ещё одно требование, падаван Кеноби. Квай, пожалуйста, отдай ему свой световой меч. Я хочу увидеть, как ты будешь сражаться мечом Мастера, Кеноби. — Но… — Отдай ему меч, Квай! Квай-Гон нехотя подчинился, передав меч падавану. От его внимания не укрылось, как дрогнула рука ученика под тяжестью оружия. Отчего? Но тут Тала взяла обеспокоенного друга за руку и потянула к стоявшей неподалёку лавочке, уводя с поля. Оби-Ван остался же в центре зала, осторожно взвешивая меч в руке. Принять его было нелегко, как и отгонать воспоминания о Дарт Моле, с которым когда-то он этим же мечом и покончил. Тяжело вздохнув, он повернулся к Винду. — Теперь, падаван, твой выход! — Мейс занял боевую позицию. И прежде, чем юноша успел отреагировать, он обрушил на него первый удар, но Оби-Ван, хоть и неловко, сумел отразить атаку. Мейс одарил падавана холодным взглядом. Так не пойдёт, нужно заставить его, спровоцировать! — Кеноби, я приказываю сражаться! Что бы ты ни скрывал, если ты не станешь биться со мной в полную силу, клянусь, ты пожалеешь об этом! — Мейс! — выкрикнул Квай-Гон, вскакивая с места. — Что, ситх, ты… — Молчи и смотри, как падаван будет сражаться мечом Мастера! Давай, Кеноби, я жду! Но Оби-Ван не сделал ни шага; он выпрямился, приняв для себя какое-то решение, и, опустив меч, спокойно глядел на Мейса. Он никак не отреагировал на грубое подначивание, и Квай-Гон не мог не почувствовать гордость при виде самообладания падавана. — Я Защитник, и моя сила в обороне, а не в нападении. Мейс только кивнул. — Да будет так, — с этими словами Мастер напал первым. Наблюдать за ними было одним удовольствием. Мейс, известный, как один из лучших воинов в Ордене, наносил удар за ударом, но каждый из них Оби-Ван с лёгкостью отражал, сам тем временем сберегая дыхание. Падаван терпеливо ждал возможности сделать собственный ход, и каждый раз, когда она предоставлялась, заставлял корун-Мастера отступать немного назад. Очевидно, Оби-Ван точно знал, что делает, и сражался, как должен был бы сражаться однажды после завершения обучения. Искусный Защитник, опасный для любого, кто осмелится бросить ему вызов. Оби-Ван с головой окунулся в Силу, сливаясь с ней в одно целое, и с её поддержкой каждый удар был продуманным, любое действие выверенным и отточенным. Мейс старался изо всех сил достать падавана, перепрыгивая через него и пытаясь дотянуться до незащищённой спины, но Оби-Ван был готов ко всему и мгновенно отражал летящий фиолетовый меч Советника. Падаван всё ещё сдерживался, показывая нежелание атаковать, но Мейс не собирался останавливаться и неустанно напирал на юношу, заставляя того обороняться. Они сражались, перемещаясь то впёред, то назад, и Мейс никак не мог достать Оби-Вана, пока падаван не открылся слева. Этого было достаточно для того, чтобы Винду сделал резкий выпад, надеясь достать противника. Но Оби-Ван неожиданно увернулся и напал первым, и в следующую секунду Винду обнаружил себя лежащим на полу с приставленным к горлу мечом. Тяжело дыша, Оби-Ван помог подняться на ноги Советнику и повернулся к Квай-Гону и Тале, растерянно смотревшим на него. — Прости, учитель. Он заставил меня это сделать, — с этими словами он покинул тренировочный зал. Мейс проводил Оби-Вана тяжёлым взглядом. — Ты был прав. Он Мастер, скрывающий свои способности. — И не было другой возможности доказать это, чем унижать его передо мной? Он показал бы мне всё сам, когда почувствовал себя готовым, и ты не имел права принуждать его к этому! — глаза Квай-Гона метали молнии. — Нет, Квай-Гон! Подумай сам, он владеет умениями, о которых даже не должен знать! Ты не учил его так сражаться, но он привык к бою на настоящих световых мечах. Ни падаван, ни даже Рыцарь в Храме не может быть со многими приёмами даже знаком! Кто его обучил этому? Вполне возможно, что источник его талантов в Тёмной стороне. — И ты заметил что-нибудь тёмное в нём? — Квай-Гон скрестил руки на груди. — Ты видел, чтобы он использовал Тёмную сторону? По тому что я видел — нет. Чего ты этим добивался? Чтобы Оби-Ван ещё меньше доверял нам и тем более не собирался ничего сам рассказывать? Я должен немедленно его разыскать, пока ещё не поздно. С этими словами Квай-Гон чеканным шагом вышел из зала, оставив за собой Мейса и Талу одних. Винду опустил голову и сдавил пальцами виски. — Это был не лучший ход, и ты это знаешь, — осуждающе сказала Тала. — Что бы ты сама сделала? Ты видела его в бою. Он предвидел каждое моё движение, он опытный воин, Тала! Эти навыки не могут быть получены в спаррингах. Что-то не так с падаваном Кеноби, и я не могу сидеть сложа руки. И не собираюсь. Шокированная Тала так и осталась стоять на месте, в то время как Винду штормом вышел из зала.***
Оби-Ван сбежал из зала, понимая, что прикрытие было сорвано. Возможность нормально поговорить с Квай-Гоном утрачена, а Мейс теперь подозревает его в связи с Тёмной стороной, и как далеко он может зайти в своём недоверии? Квай-Гон чувствует себя преданным. И что, что ему теперь делать? Как он сможет объяснить учителю всё, что произошло? Оби-Ван почти мчался по холлу, но боль нарастала с каждым шагом, и, едва добежав до своей комнаты, он захлопнул дверь и устало привалился к стене. Он так больше не мог продолжать. Новая жизнь должна была стать благословением, но пока становилась только проклятьем. Как можно жить среди давно мёртвых людей, смеяться, обедать с друзьями, как будто и не было страшного геноцида и долгих лет отшельничества? Каждый день изображать наивного, неопытного падавана, но всегда нести за плечами груз воспоминаний, всегда знать, кто и как из его близких умрёт: Квай-Гон, Тала, Мейс, милая Бент, Сатин, дорогая Падме, которую он так и не узнал... Сила молчала и не собиралась помогать ему, а он не находил в себе сил идти дальше. Через несколько минут тишину комнаты нарушили шаги Квай-Гона. — Сила, за что мне твоё наказание? — Оби-Ван… Прости за то, что сделал Мейс. Поверь, если бы я знал о его намерениях, я бы не допустил этого, — успокаивающие волны Силы окутали его с этими словами. В глазах учителя было только сочувствие. — Он не понимает… Он ничего не понимает — Учитель… Я должен так много тебе рассказать, — выдохнул Оби-Ван. — Я знаю, я знаю, падаван. Ты обязательно со мной поделишься, но мы же договорились, что ты сам решишь когда, помнишь? Я готов подождать, и тебе не за что извиняться. Но Оби-Ван не ответил и лишь обнял Квай-Гона, вспоминая и запоминая его живого и настоящего, упиваясь его восхитительно ярким, родным присутствием в Силе. Сила, какой жестокой ты можешь быть в своих милостях. — Оби-Ван, всё ведь в порядке, — удивился Квай-Гон. — Я рядом, я не дам тебя в обиду. Ты из-за Мейса так переживаешь? Не стоит. Он ищет в тебе Тьму, но не найдёт — это ведь ты, мой светлый падаван. Но я всё же вижу, что ты изменился, пожалуйста, позволь мне узнать, почему. Квай-Гон чуть отстранился, на вытянутых руках от падавана, и посмотрел ему прямо в глаза. И под этим тёплым взглядом, сочувствием, смирением перед возможностью встретить отказ Оби-Ван понял, что может довериться учителю. Он не мог идти дальше, закрываясь даже от Мастера, и Сила рядом одобряла его выбор. Он осторожно приоткрыл связь и позволил Квай-Гону войти в сознание, показывая свой настоящий след в Силе; он по-прежнему хранил от него воспоминания, но насколько легче было даже просто открыться и больше не нести прошлое в одиночестве. Квай-Гон пользовался связью аккуратно и бережно, и Оби-Ван облегчённо закрыл глаза, впервые чувствуя умиротворение в присутствии Мастера и наконец-то радость от воссоединения с ним. — Мой падаван, как это возможно… — прошептал Квай-Гон. — Невероятно, я не могу в это поверить. Твой след… Я не видел ничего подобного даже у членов Совета. Это… — Квай-Гон не мог найти слов. — Почему… — начал он, но осёкся, увидев, как резко отстранился падаван. — Спокойно, падаван, не нужно ничего отвечать. Я клянусь, что не допущу никаких допросов, пока ты не будешь к ним готов. Он не даст Мейсу возможности снова принуждать к чему-либо падавана, но, с согласия Оби-Вана, вместе они найдут ответы. Коснувшись Силы, Квай-Гон понял, что прав: Мейс не сможет найти в ученике ничего тёмного. Оби-Ван полон Света, и долгом Квай-Гона, как учителя, будет защищать его любой ценой, даже ценой вызова другу.