Персики и гранат

Я вошла в комнату, сразу с прохода кидая рюкзак с вещами на кровать у дальней стены. Единственное лежачье место рядом с тумбочкой. Привычка хватать вещи рядом с какой-нибудь полкой повелась, еще когда у меня была необходимость класть рядом с собой очки. Уже как год они мне нужны не были, но привычка хватать места рядом с любыми ящиками осталась при мне. Хоть что-то из прошлой жизни. Комната оказалась неплохой для темного мотеля посреди дороги в другой штат. Две кровати, тумбочка, красные шторы, на улице вровень с окном висела табличка с неоновыми буквами названием места, одна из которых глючила и мигала, бросая рябь в глаза. Слева от входа шла дверь в ванную с тонкой серой шторкой, отделяющей саму ванну. А на пол был брошен темно-бордовый ковер, который, трудно даже предположить, когда стирали. Кора с видом, ненастроенным на общение, кинула свою сумку под кровать и, схватив серое полотенце, удалилась в душ. До сегодняшнего дня я даже представить не могла, что глаза этой девушки могут правда чесаться от слез, хотя и ее жизнь не обделила своей супер-фишкой — награждать болью. Сколько ей было, когда вся ее семья сгорела в пожаре? Ей пришлось уехать, подделывать документы — в этом мы были с ней похожи — и скрываться. И только до нее доходит новость об Альфе в Бейкон Хиллс, как конкурирующая стая ее похищает и четыре месяца мурыжит в сыром полуращвалившемся здании закрытого банка. А потом, что нельзя не отметить, рядом с ней постоянно слоняется мой близнец, который может раздражать только своим видом — в этом Кора похожа на Стайлза. Айзек из лучших намерений хочет оказать ей моральную поддержку и процитировать наизусть памятку «как, черт возьми, выжить в Бейкон Хиллс, если с каждой стороны вас поджидает эпичный трындец», но упускает из виду, что этот город — родной город Хейл. Так что же должно было случиться, что Коре это было бы трудно пережить не впервой? Неожиданно у меня перед глазами поплыло, в голову нечто ударило, и краски мира смешались. В попытках подавить головокружение я сжала пальцами дверной косяк, и бедная рама чуть не осталась у меня в руке. Я несколько раз моргнула и дошла до своей постели, падая на выцвевшее покрывало, сразу складывая руки под головой. Я стояла ногами на полу, а взгляд уперла в потолок с отлепляющейся штукатуркой. Боковое зрение ловило в свой радар мигающую букву названия мотеля за окном, что ужасно раздражало. Как позже выяснилось, шторы не задергивались, потому что с гардины поотлетало несколько петель. Я скатилась на пол, усевшись на ковре и подтягивая к себе рюкзак, чтобы вытряхнуть вещи. Близнец должен был устроиться с Бойдом через один номер, рядом за стенкой я даже слышала голоса Лидии и Эллисон, дальше по коридору хлопнула дверь в комнату Скотта и Стайлза. В ванне Кора включила воду, и я протерла слегка воспаленные глаза ладонью. Вещи из рюкзака упали кучей на кровать. Вчера вечером, перед тем как отправиться к Дереку, я впопыхах собрала вместе теплую кофту, пижамные штаны, банку колы, зарядку для телефона, «Убить пересмешника» и поддельные права. В шкафу оказалось сменное постельное белье, которое посерело от старости и обзавелось клопами. Поднимать покрывало на кровати стало даже страшно. Все вещи пришлось засунуть в тумбочку, и я наконец смогла залезть на покрывало с ногами, утыкаясь носом в подушку. В нос ударил странный, едва знакомый, запах. Должно быть, сырости и пыли, и от этого перед глазами на несколько мгновений помутнело. Чуткий слух уловил шаги, и дверь без стука распахнулась. — О, МакФлай, хоть кто-то занимается, чем положено, — я обернулась, встретившись взглядом с тренером. — А не жалуется, что 18 градусов для этого места — горячая вода! Надеюсь, если я пожелаю спокойной ночи, то на зло мне ты не будешь устраивать здесь то, о чем я бы предпочел не знать. — Есть, тренер, — отсалютировала двумя пальцами я, и Финсток захлопнул дверь снаружи. Благо, он не стал повествовать мне супер-интересную историю о том, как он отморозил яичко, когда размахивал своим богатством на улице в восемь градусов. И этот факт из его биографии я узнала, лишь один раз услышав из раздевалки. Не сложно предположить, сколько таких случаев наизусть знают ребята, играющие в лакросс. Мигающая буква на вывеске потрескивала, замкнув ток, и в ушах этот звук прокатывался несколько раз, заставляя вибрировать всё тело. Вода в ванной всё ещё лилась, и это превращалось в фоновое монотонное сопровождение. Наверное, мне следовало думать о том, почему Альфы так долго бездействуют, решит ли Итан что-то предпринять прямо в мотеле, и почему все мои друзья несут полную чушь, но я устала. Несмотря на клыки и когти я все ещё просто человек, которого избивают и причиняют боль. Я потянулась, так и застыв лицом в подушку. Моя жизнь как-то резко сменила направление, превратив моего лучшего друга, а потом и меня в оборотней. Как пинок под зад, когда ты об этом не просил. И хуже всего то, что ты до сих пор летишь от этого самого пинка и конца этому еще не видно. Я одной рукой нашарила свой телефон и набрала номер Дерека. В трубке послышались затяжные гудки, оборвавшиеся сообщением девушки о том, что абонент не отвечает на звонок. Нахмурившись, я взглянула на экран и повторила попытку, наткнувшись на то же самое сообщение. Где-то скрипнула дверь, и я поднялась с кровати, бросив мобильник на покрывало. В несколько шагов преодолев комнату, я выглянула в коридор, и ком воздуха застыл в моих лёгких не проглоченный. Пятна крови устилали старый бежевый ковёр, лужицы ее набегали прямо со стен. Металлический запах ударил в нос, и тошнотворный комок подобрался к горлу. Я чувствовала, как в гортани застыло что-то неприятно-кислое, а кровь зазвенела в ушах. На какое-то мгновение все звуки словно выключили по щелчку — я слышала лишь оглушающий писк. Несколько трупов лежало у дверей в следующие номера, и я почувствовала, как сильно сердце стало упираться в гортань, подавляя мой вскрик, а пальцы впились в дверной косяк. Я с трудом сглотнула, чувствуя, как глаза начало печь, и, выпустив дверную ручку из руки, сделала шаг из комнаты. Внутри всё похолодело, а легкие сжались, оставших в таком состоянии. В глазах рябило от красного цвета и бездыханных тел. Я нахмурилась, представляя, насколько изощренно тихим должен быть убийца, раз он способен обойти слух оборотней, которые находятся почти в каждом номере. Вопрос «Может, убийца все еще здесь?» застыл перед моим воображением. Я, пошатываясь, словно ковер превратился в сыпучие пески, дотелепалась до двери комнаты, за которой должен был разложиться близнец, и дрожащими пальцами нащупала ручку, только с третьего раза дернув ее так, чтобы дверь открылась. Бронхи сковало судорогой, и я несколько раз безуспешно пыталась втянуть воздух носом. Каждое движение отдавалось тысячей иголок по телу. Айзек лежал на полу у кровати с валяющимся рядом пультом от телевизора. Чьи-то когти располосовали его футболку на груди. Кровь застыла на шее и руках. Это не самое приятное зрелище для обычного человека, но если это твой родной близнец, то, черт возьми, у вас обязан наступить леденящий душу шок. Мой же мир полетел на осколки. Я, задыхаясь, сползла по дверной раме вниз и, могла бы покляться, что слышала, как пооставляла зацепки на своем свитере. Воздух наконец смог прорваться в мои легкие, и я со всхлипом выдохнула, чувствуя, как сердце сжимается у меня под горлом. Я упала на колени и подползла к телу брата, сразу потянувшись двумя пальцами к его шее. — Айзек! — в отчаянии крикнула я, чувствуя, как слезы собрались в уголках глаз. Я бы не простила себе, если бы с близнецом что-то случилось, а я бы ничего не смогла сделать. А теперь пальцы не могли нащупать пульс. — Айзек! Лейхи, черт возьми! Я чувствовала, как грудь сжало тисками, а слезы потекли по щекам. На ватных ногах я поднялась и сделала пару шагов до двери, высовывая голову в проход. Мысли смешались в нечто бессвязное. Я столько раз видела трупы, но до сих пор была без понятия, что делать. — Помогите! — голос надломился, растворяясь в тишине коридора. Мне было плевать даже на то, что это могло бы привести к нам убийцу. — Помогите, кто-нибудь! Я в бессилии согнулась почти пополам, руками вцепившись в дверные косяки. — Скотт… Стайлз, — всхрип оказался жалким. Но друзья бы смогли услышать даже его, если бы по-прежнему находились в соседних комнатах. На внутренней стороне век заплясали изображения и их тел. Внутри что-то оборвалось, и я рухнула на пол, подтянувшись к телу близнеца ближе. — Айзек, очнись, — я смазала слезу на щеке, падая лицом на его футболку. Кровь оказалась на щеке. — Очнись сейчас же! — я ударила кулаком по полу рядом с собой и сложила руки под головой, чувствуя, как меня трясет от рыданий и страха. Сейчас я даже не думала, что Кора моется в нашей общей ванной, или почему убийца не выпотрошил для начала меня — вот уж кто был бы лёгкой добычей. Я думала лишь о том, как жить дальше. Как жить дальше, когда твой мир просто раскромсали на части. Я потеряла своего близнеца. Я только что потеряла часть себя. — Мила? — заботливый голос друга ворвался в сознание, а теплая ладонь коснулась спины. — Стайлз, я же говорил, что сегодня ей не повредит еще кофе. — Нет проблем, но я надеюсь, ты не собираешься проверять смертельную дозу кофеина для оборотня? — отозвался Стилински. Я вскинула голову, неловко жмурясь от яркого освещения, которое слишком контрастировало с тусклыми лампами мотеля. — Нет, эй, Милки, ты правда заснула от моего рассказа? — вскинул руками Стайлз, остановившись у нашего столика. Передо мной сидел Скотт, перебросивший себе на живот рюкзак, который в нем сейчас искал нечто важное, вытаскивая тетради прямо на поднос с оставшейся курицей. Я сидела в нашем школьном кафетерии, в котором не было приторного запаха крови, трупов и даже слёз, брызнувших из моих глаз. Внутри что-то екнуло, упираясь в горло. Я резко вытянулась, разомкнув руки, сложенные на столе, и уставилась на друга перед собой. — Ясно, я просто принесу тебе кофе, — фыркнул Стайлз, удаляясь к стойке. Скотт в это время вытащил свой телефон и сейчас держал его между губами, сваливая всю макулатуру обратно в сумку. Недалеко от нас гудели голоса других учеников, а перед кассой толкалась очередь из школьников с подносами. Выходит, всё было просто сном, но почему тогда я не помню, когда заснула? — Где Айзек? — сказала я, а голос оказался хриплым, словно не говорила я довольно долго. — Он же только что вышел, — взяв мобильник в руку, ответил МакКолл, и я резко сорвалась с места, кидаясь к выходу. Стайлз, подошедший только сейчас с бумажным стаканчиком латте, всплеснул руками, провожая взглядом мою удаляющуюся спину. У самой двери я едва не сбила с ног Стефани Голдстейн, но у нее из рук выпал только поднос. Девушка даже не нагнулась его поднять, только смотрела на меня уничтожающим взгляд, а ее губы очерчивали контур всего одного слова: — Умри. Я не могла позволить себе застыть на месте и даже что-нибудь ответить, потому что сердце грохотало о ребра. Кошмары, мои вечные спутники, все ещё показывали мне застывшее изображение трупа близнеца на веках. И я не успела удивиться и толком нахмуриться, как вылетела в пустой коридор. Только знакомая фигура удалялась вдоль корпуса. — Айзек! — прокатился мой голос чуть ли не эхом, ударяясь о стены и двери кабинетов. Близнец обернулся, и я выдохнула с таким облегчением, словно огромный айсберг спустили с моих плеч. Я со всех ног побежала к братцу, застывшему на месте, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Я врезалась в Айзека со всей силы так, что ему пришлось сделать шаг назад, чтобы устоять на месте, и зарылась носом в крупную вязку на его свитере. — О мой Бог, о мой Бог, о мой Бог, — тараторила я, обнимая близнеца, руки которого также сомкнулись на моей спине. — О мой бог. Ты жив, — выдохнула я, и теплые родные ладони отстранили меня от себя, но застывшего внутри меня запаха чипсов с беконом, коим вечно пахло от близнеца, мне хватило, чтобы убедиться в том, что это живое туловище рядом со мной. Иногда ты не знаешь ценность момента до тех пор, пока он не становится воспоминанием. Когда становишься на поле боя сверхъестественных существ, начинаешь понимать это чаще. Я закачалась на ногах, обернувшись на хлопнувшую сзади дверь — Скотт и Стайлз застыли в дверях столовой. На плече МакКолла висела и моя школьная сумка. — Все люди от недосыпа начинают лезть к своим умтсвенноотсталым братьям? — Стилински быстрым шагом направился ко мне, вручая стакан с кофе и одаривая моего близнеца скептическим взглядом. — Нет, они еще слушают истории о жертвоприношениях, — огрызнулся братец, поправляя край своей кожанки. Стайлз сузил глаза, вскинув брови. Скотт поспешил предотвратить нарастающий словесный баттл, встав между другом и Айзеком. — Со сном у меня очень напряженные отношения, — выдавила я, забирая рюкзак с плеча МакКолла. На деле оказывается, очень даже напряженные, потому что даже самый реалистичный сон не сравнится с тем правдоподобным тошнотворным металлическим запахом и хладным трупом моего братца. Это выбивало из колеи до сих пор, потому что на внутренней стороне век стояли лужицы крови и неоновая вывеска названия отеля. И только теперь я поняла, что даже не знаю, существует ли такой, и что я не могу прочесть его название. Эти буквы стояли передо мной всё время, пока я якобы лежала на своей кровати, а теперь наполняют воображение неоновым светом, но что там написано я не видела. Лишь буквы, которые плыли перед глазами. — Милс, ты в порядке? — вырвал меня спасительный голос Скотта, который дотронулся до моего плеча. Я встрепенулась. Больше всего мне хотелось сказать, что в моей голове происходит какая-то шняга, я без понятия, почему людей убивают, Альфы бездействуют, а Дерек не отвечает на телефон, да и впереди еще мне светит лабораторка по химии, но я лишь растянула губы в улыбке, пожав плечами. Друг итак сам знает, что мы бывали в более полной заднице. — Всё отлично, вперед, чудилы, — боевым голосом выдохнула я. — Что сейчас за урок? — Биология, — кивнул Стайлз, смотря на меня своим тем самым взглядом, который говорил о том, что он что-то понимает. — Ты же сама говорила. Я, кажется, слегка приоткрыла рот от натуги, пытаясь вспомнить хотя бы часть из того, что было перед тем, как я уснула в кафетерии, но память была неплохо подтерта. Я бы решила, что это дежавю, если бы пять дней в неделю мы не сидели на том же самом месте и не заказывали ту же самую еду. Я хлопнула себя по коленям, словно вспоминая, и бодро зашагала вперед. Могу поспорить, что за моей спиной Скотт и Стайлз одинаково пожали плечами, но чего не выкинет придурковатая подруга-оборотень, которая снова не выспалась. Мы устроились привычной шеренгой на заднем ряду, и я отклонилась на стуле, втягивая носом запах жвачки, прилепленной снизу на парте. — Милс, — позвал меня справа близнец, и я обернулась к нему, видя, как Айзек неуверенно опустил голову, а потом поднял на меня взгляд своих голубых глаз. — Я просто хочу знать, что мне же не надо будет следить за тем, почему ты не спишь большую часть ночи? Прозвенел звонок, когда я заметила Эллисон, расположившуюся на второй парте. Харрис зашел в класс, кидая папки на свой стол и начиная урок. Я, пригнувшись книзу, посмотрела на брата. — И пусть с таким образом жизни я состою на 80% не из воды, а из кофе и не думаю, что мои родители мечтали когда-нибудь, чтобы их ребенок рос депрессивной, саркастичной задницей, которая зависима от интернета, и у которой больше сверхъестественных друзей, чем нормальных, я в порядке, — протараторила я, вскинув руками. — Думаю, это называется взросление. Близнец изменился в лице, но не от моих слов, и я вскинула голову, оборачиваясь. У самой моей парты стоял мистер Харрис, посматривая на наручные часы, словно он засекал, сколько слов в минуту я говорю. — Поздравляю, МакФлай, с каждой секундой, что вы открывали свой рот на моем уроке, вы подписали себе бесплатный билет выхода к доске, — процедил мужчина, переводя взгляд на меня. — Прошу. Я выгрузилась со стула и взяла мел, который протягивал мне учитель. — Задача номер семь — специально для вас, — раздался холодный голос за моей спиной. Примерно тем же тоном он просил позвать кого-нибудь помочь Эрике, когда у той был приступ. К горлу у меня подкатил комок, и я сглотнула, пытаясь отогнать воспоминания о трупе девушки в Национальном банке. Мы не были друзьями, но я никогда не желала ей смерти. Я сжала мел пальцами, начиная медленно царапать на доске человеческое ДНК, перед этим просканировав взглядом необходимую задачу. За моей спиной было невообразимо тихо, я не слышала даже дыхания всех присутствующих, будто в один момент громкость вовсе отключили. Только скрип мела по зеленой поверхности. Я невольно напряглась, оборачиваясь. Весь класс застыл, никто даже не моргал, словно передо мной сидели безвольные куклы. Губы всех без исключения — даже мистера Харриса, занявшего мое место, — монотонно двигались, говоря всего одно слово. Его звук сначала был совсем не слышен, а потом нарастал с каждой секундой, набатом отдаваясь у меня в висках. Выколачивая любые мысли. — Умри. Умри. Умри. Я сглотнула, нервно переводя взгляд с одного ученика на другого. Все, включая Стайлза, Скотта и Эллисон, говорили одно и то же. Мой живот скрутило спазмом, и стоило в один момент мне моргнуть, как фигуры поплыли перед глазами, крутясь, как будто кто-то раскрутил барабан. Спустя несколько мгновений передо мной показались трупы жертвоприношений. У всех одинаково были проломаны черепа, вспороты глотки, а волосы перекинуты на лицо. Я поджала губы с такой силой, что еле была способна задержать вопль, рвущийся наружу. И вдруг всё вокруг наполнил крик. Настолько громкий и полный страха, что я непроизвольно закрыла ладонями уши, падая на колени. Он пульсировал у меня на подкорке, словно был чем-то насущным. Картинки закружились, как в калейдоскопе, и до моего слуха стали доноситься лишь отдельные фразы. — Хей, Стайлз, Скотт.  — Воу, Мила, я забыл, что ты возвращаешься сегодня… Это Дерек, Мила, Дерек Хейл. … — Надеюсь, в полнолуние ты не откусишь мне голову.  — Мы знаем, как достать альфу! Ждем тебя у школы через десять минут! Я вскинула голову, чувствуя, что превращаюсь в оборотня не по собственной воле. Тело разрывало на части, как при первом полнолунии, но теперь я видела и запоминала каждую деталь. — Помогите девушке… — Идите и вытаскивайте его волчий зад… Это же Питер Хейл? — Мила, твой отец… Он мертв. — Тебе повезло, что она будет исцеляться. — Не буду… Потому что это — волчий аконит. Я почувствовала, как когти впились в мягкую часть руки, и кровь побежала на пол. Класса уже не было, перед глазами находились лишь осколки мозаики. И вдруг я увидела маму, ту самую, которая стояла в участке, когда я сбила мусорку какой-то дамочки. Ее глаза горели электрическим голубым светом, как у Дерека. Я протянула вперед руку, и видение рассеилось. На его месте выросло лишь нечто, от которого у меня дернулся левый глаз. Это было ужасающее белое существо с располосанным лицом, которое внушало отвращение. Я уперлась руками в пол, пытаясь отодвинуться назад, но врезалась спиной в стену. Сердце пропустило удар, когда оно двинулось прямо, одаряя меня знакомым взглядом, словно кто-то уже смотрел на меня так раньше. Я зажмурилась, хрипло что-то простонав, и руки обожгло чем-то горячим. — Умри. Я распахнула свои карие глаза, всматриваясь вперед, а белое существо, которое у меня никак по-другому не повернулся бы назвать язык, двинулось на меня, обдавая холодным ветром. — Давай. Умри. Я перевела взгляд на свои пальцы — когти втягивались обратно, глаза все ещё жгло. Внутри всё стянулось в узел. — Ради Мерлина, прекрати! — хлопнув ладонями по полу, крикнула я, оскалившись уже обычными зубами. Что-то проткнуло меня насквозь, словно тонкой иглой, и я вцепилась в место, где почувствовала боль, но ничего инородного не обнаружила. Я была бесполезной и ничтожной, раз меня мог сковать страх всего за несколько секунд, и кто угодно мог расправиться со мной, как с выброшенной на помойку куклой. — Что тебе надо? — прорычала я, отталкиваясь ладонями от пола, чтобы подняться. Ноги были словно ватные, и я еле устояла на них. — Чего ты хочешь?! Я не знала, зачем кому-то хотеть моей смерти. Я не была такой борющейся за жизнь, как Скотт, или всепонимающей, как Лидия, которая могла бы до всего додуматься собственным умом, меня нельзя было бы использовать, как рычаг давления, потому что я не Эллисон, и наверняка не настолько раздражающа, как Стайлз. Но всё хотело моей смерти. Эта мысль совсем неожиданно застучала в голове, разрастаясь опухолью. Я никого не могу спасти. Я ненужна и бесполезна. — Я заставлю страдать их, если ты не умрешь. Я сцепила челюсти, чувствуя, как внутри всё съеживается. — Кто ты? — рыкнула я, отталкиваясь от стены, чтобы наброситься на существо, но оно растворилось в воздухе также быстро, как мое тело сковало, будто железными доспехами. Я не могла сделать и шагу сама, потому что чувствовала, как будто каждую кость в теле выламывает наизнанку, но подошвы моих кед чертили шаги к шкафу со стеклянными ставнями. Я даже зажмурилась, пытаясь совладать с эмоциями, но руки сами потянулись к ключу, торчавшему в замке, и повернули его дважды. Дверца открылась, и я вытащила на свет одну баночку с выцвевшей этикеткой. Я смерила ее испуганным взглядом, мой желудок сделал сальто и не пожелал вернуться на место. Я не была сильна в химии, но даже моих мозгов хватило на то, чтобы понять, что если я выпью что-нибудь из содержимого шкафа, вряд ли даже организм оборотня справится. Мозг вопил и истерил, убеждая прекратить это делать, но дрожащие пальцы убрали пробку и потянули бутылку к губам. Я сжала их в тонкую нить, но чем ближе было горлышко, тем быстрее я разжимала их. Я ненавидела себя за мысль, что, возможно, это было правильно. Я уже успела попрощаться со своей жизнью, как меня тряхнуло, и мое туловище полетело куда-то в сторону, ударяясь о стену и с глухим хлопком падая на пол. Всклокоченные волосы упали на лицо, и сейчас я лишь чувствовала, как бок полыхал болью, словно кто-то проделал во мне дыру. — Мила! Милс! — голос Стайлза раздался надо мной откуда-то сверху, и парень наклонился ниже. Я еле-еле нашла в себе силы пошевелиться и дернула ногой в знак того, что всё ещё жива. Картинка перед глазами сфокусировалась, и я заметила Эллисон, которая искала поддержки на лице Скотта. Сам друг держал Лидию за плечо, а в руке той находилась одна из тех свечей, что могут гореть даже под водой. Стайлз протянул мне руку, и я снова оказалась на ногах в своей комнате в мотеле. Только теперь я заметила сидящую на кровати Кору, которая с остервенением зашнуровывала свои берцы. — Кто-нибудь мне объяснит, почему все оборотни за одну ночь чуть не покончили с собой? — воскликнула Мартин, хлопнув глазами, в уголках которых столпились слезы. Я несколько раз кашлянула, прежде чем смогла догнать до смысла вопроса и увидеть близнеца, стоящего у кровати Хейл, совершенно живого, но изрядно потрепанного. В воображении сразу промелькнуло воспоминание о маме, которую я видела в одном из наркоманских представлений, пока пыталась убить себя, с этими глазами электрического цвета. По мне пробежали мурашки. — Альфы? — предположил братец, на что Стайлз закатил глаза. — Я думал, ты исчерпал весь запас своей тупости, но ты продолжаешь меня удивлять, — высказался Стилински, взмахнув руками. — Итан тоже пытался себя убить. За окном медленно всходило солнце. Подумать не могла, что ночь способна пройти так быстро, и нечто снова чуть не убило большую часть сверхъестественного населения Бейкон Хиллс. Я услышала шаги вдоль коридора и лишь то, что я уловила знакомый запах одеколона тренера, позволило мне не встать с той стороны от двери, с которой было бы легче напасть. Финсток заглянул в комнату, уставившись на всех нас одним из своих фирменных взглядов. — Даже знать не хочу, что вы делаете в одной комнате в пять утра, — проговорил он, осматривая каждого по очереди. — А я еще считал, что с Дэнни, возможно, что-то не так. — Тренер, когда мы выезжаем? — почти перебил Бобби Скотт, зная, что тема ориентаций может растянуться надолго, а у нас нет времени и желания это обсуждать. — Ах, да, МакКолл, мы скоро собираемся во дворе, поэтому все, — Финсток указал пальцем на оставшихся. — Будьте готовы. Тренер пошел вдоль коридора по бежевому ковру, на котором не было и капли той крови, что я видела. Могла поспорить, что синяки под глазами у меня растянулись еще дальше, потому что я могла чувствовать сейчас себя какой угодно, но не выспавшейся. Меня снова пытались убить. Кажется, к этому я никогда не привыкну. — Но что это было? — в отчаянии воскликнул Скотт, когда решил, что всё, что было не для ушей смертных, не достигнет ушей смертных. Давно Стайлз, Лидия и Эллисон перестали считаться. Я видела, как отреченно пожал плечами Айзек, смотря за тем, как изменится выражение лица Коры, но оно не менялось. Мартин как-то наклонила голову вниз и вбок, словно почуяла какой-то запах или услышала звук. Арджент сложила руки на груди, следя за движениями Скотта. — Жертвоприношения? — предположил Стилински, наткнувшись на наши слегка скептические взгляды. — Что? Думаю, нам всерьез надо этим заняться! Я хмыкнула — сказать было легче, чем сделать. Мы довольно долго пытались разгадать загадку тройных убийств в Бейкон Хиллс, но все без толку. Кажется, эта тема меня уже так достала, что даже в моем подсознании друг говорил об этом. — А вруг следующая тройка людей будет состоять из трех оборотней? Или девушек, находящих трупы? — возмущался Стайлз, размахивая руками. Я даже слегка отошла подальше, и на последнем предложении все взгляды резко обернулись на Лидию — не трудно было понять, о ком был тонкий намек. На наше удивление Мартин уже не стояла на своем прежнем месте, рыжая красотка отошла к моей кровати и пальцами потянулась к подушке. — Эй, Лидия?.. — осторожно позвал ее Стилински, пробираясь ближе. Но девушка не обернулась, она лишь дернула за наволочку, и фиолетовые засохшие цветочки высыпались на покрывало. — Ух ты ж! Все мы в удивлении вытаращили глаза на гербарий, складывая в уме мозику. Это были высушенные цветы волчьего аконита. Лидия обернулась к нам, встречаясь взглядами. — Ну, хотя бы то, почему все оборотни сошли с ума, не останется для нас загадкой, — произнес МакКолл. — И кому за это врезать? — подала голос Кора, которая тоже встала с места, чтобы лучше видеть. — Блеск! — хлопнула я руками по коленям. — Убить себя меня смогла заставить кучка травы. — Ладно, — наконец выдохнул Стайлз, отдводя взгляд. Хлопнув меня по плечу, он двинулся на выход. Остальные прошли следом, столпившись в коридоре. Я скинула вещи обратно в рюкзак и покинула комнату, кинув последний взгляд на рассыпанный аконит на моем покрывале. На улице было мокро и влажно, за ночь успел пройти дождь, видимо, с грозой, потому что табличку с названием, которое я теперь могла прочитать, покосило. Все, кто ехал с нами вчера в автобусе, собрались в группки и сонно зевали. Бодрый тренер вышел из мотеля и остановился перед нами. — Итак, для вас, молокососов, есть хорошая новость, — Финсток развел руки в стороны. — Никуда мы не едем. Приглашение на игру сезона было ложным. Дальше я мужчину не слушала, потому что не до одной меня дошло, что к чему, — близнец пихнул меня в бок. Мы переглянулись сначала с ним, а потом я заметила взгляд МакКолла и теперь не сомневалась, что когда мы вернемся, нас будет ждать еще один труп. … — А теперь вы все снова тащите свои задницы в автобус и пытаетесь сделать так, чтобы мне не хотелось выколоть вам оба глаза за время дороги, — тренер махнул рукой на желтый автобус и полез в двери. Мы медленной шеренгой потянулись за ним, как вдруг Итан перехватил нашу компанию у самого входа. — Вы спасли меня сегодня, — произнес он, склоняя голову вниз, а Стайлз недовольно фыркнул. — И за это я могу помочь вам. Эннис не умер, поэтому, скорее всего, и Дерек жив. Скотт распахнул рот, оставшись стоять так, даже когда Итан полез в двери автобуса. А Стайлз растянул рот в такой улыбке, которая была способна отпугнуть любого, кто до этого его не видел. — Ну, вот, даже не пришлось говорить о том, что Дерек умирал, — сказал он, хлопая автобус ладонью.