Опередить судьбу

Мог ли кто-то, кроме Давида, победить Голиафа? Может ли гений потерпеть поражение от глупца? Возможно, только так оно и могло случиться. Лишь в самую простую ловушку мог попасть тот, кто полагал себя шахматным гением. В попытке разгадать многоходовку и план с двойным и тройным дном он не видел самого элементарного, а, вернее, даже просто не желал видеть, полагая это слишком простым… Однако здесь нам следует отвлечься от главного сюжета и вернуться в прошлое, правда, случившееся для некоторых наших героев в будущем. А иначе говоря – в двадцать первое столетие, где за несколько лет до того дня, когда Луиза получила свой злосчастный диплом, некий еще довольно молодой мужчина торжествовал свою победу, а вернее – победу своего интеллекта. Но обо всем по порядку. Мужчина этот, внешне ничем не примечательный, был не из той категории, что воспевали в советское время – не плечистый и не крепкий, он не мог похвастаться заслугами в спорте. Наоборот, регулярно приносил в школу справки с освобождением от физкультуры и старался не попадаться на глаза тем хулиганам, что считали очки на носу непременным сигналом к избиванию их обладателя. Впрочем, он довольно рано понял, что очки следует заменить на контактные линзы, и сделал это немедленно. А еще понял, что свои знания можно часто продать за неплохую цену – например, за то, чтобы заполучить личного телохранителя, оберегавшего того, кто успешно делает за него контрольные и прочие школьные работы. А надо сказать, что телохранитель был на три класса старше охраняемого. Так постепенно Заучка и Зубрила, как дразнили его одноклассники, перешагнул и своих сверстников, и тех, кто был старше. Поднимаясь все выше, он привыкал смотреть на других людей тоже свысока. Свой неординарный интеллект он полагал достаточным объяснением и оправданием всему. - Миленький, ну ты же на самом деле не считаешь, что кто-то может иметь право и стоять выше любой «твари дрожащей»? – спрашивала его в перерыве между уроками учительница литературы, как-то неуловимо схожая внешне со старушкой-процентщицей, такая же приставучая и глупая… Так показалось ему. И Заучка усмехнулся этому сравнению, потому как только что на уроке с блеском доказал справедливость деления, высказанного героем Достоевского, а также то, что этот самый герой отвратителен и подлежит уничтожению – тем, кто право на это имеет. Как и прочие подобные твари должны или служить господам мира, или по решению этих господ быть уничтожены. О том, кто же эти господа, сказано не было. Правда, и блестящее доказательство осталось лишь в его помыслах. Учительница похвалила его за проделанную работу, но заметила, что его понимание авторской идеи не совсем верно, и следовало бы кое-что пересмотреть. - Подобная позиция… она почти равна фашизму, - вещала глупая «процентщица», осуждающе качая головой. Мы не будем ни в чем обвинять данного антигероя, хоть и упомянем, что вскоре учительница литературы была зверски убита в своей квартире. Однако возможное причастие к этому Заучки было попросту невозможным – его физической силы не хватило бы, чтобы и со спины напасть и свалить «процентщицу» с ног, а уж тем более столь жестоко расправиться с ней – при виде кровавой бойни в квартире многим бывалым следователям становилось плохо, и требовалась медицинская помощь. То, что вскоре Заучка осиротел, тоже было скорее досадной случайностью. Правда вот на лице у него не было и следа тоски и скорби по погибшим родителям – может, от того, что он скорее презирал их, слишком простых, слишком глупых, слишком наивных, чтобы числиться его близкими? Следующим шагом были бы смена фамилии и имени – слишком примитивных для того, кто обладает подобным интеллектом! Вот только спешить с этим было нельзя, чтобы не вызывать лишних подозрений. И все же ни один следователь и помыслить не мог о причастности щуплого молодого человека ко всем этим смертям. Потому что не может даже самый высокий интеллект быть сильнее физического состояния… Не может ли? На телохранителя, ставшего почти тенью своего охраняемого, отчего-то никто не обращал внимания. А Заучка, блестяще и досрочно закончивший институт, вовсе считал силу бесполезной, как и все внешнее, главным был разум! И именно это он желал доказать, когда брался за свои разработки. Мы не можем знать, в какой именно области решил он преуспеть, что и почему заставило его взяться за определенные изыскания… Но важнее был результат – найденный способ перехода между пространствами и измерениями. Отсюда и до управления временем было рукой подать – но это уже следующая задача… С тех пор из всех архивов и данных нашего мира исчезли любые упоминания о некоем молодом человеке – не было записей из роддомов и загса, школы и института, паспортов и прочих бюрократических документов. Не было, казалось, и никакого Заучки. Разве что из памяти некоторых людей никак не стереть… Но если нельзя стереть память людей, то можно стереть самих людей! Случайный взрыв на одной из встреч выпускников решил половину проблемы. Затем были еще и еще столь же случайные гибели. Так постепенно, шаг за шагом, Заучка действительно исчез, словно его никогда не было в этом мире. А вот в одном из параллельных измерений появился человек, называвший себя Профессором. *** Гордость – один из величайших грехов. Именно этот грех заставил думать о себе столь высоко, чтобы сравнить себя с… антигероем Конан-Дойля, посчитав, что он вполне может заменить Мориарти. Пусть для начала, и не в этом измерении, а в каком-нибудь ином, где ни о ком подобном и не слышали. Почему для этих целей был выбран именно этот мир? Сначала это измерение показалось Профессору хорошим местом для проверки себя – сложностей тут он для себя не видел, зато сколько было возможностей! И сначала все было именно так, как он и предполагал. Все шло как нельзя более удачно… До встречи с Ней... Она тоже была частью его плана. Потому что он проверял и эти свои силы – для любой женщины ведь важно лишь положение мужчины. А Она всегда тоже мечтала о власти, он был в этом уверен. Оказавшись в центре преступного мира Парижа, Профессор желал большего, он хотел управлять всем. И, может быть, поддавшись глупым стереотипам, сперва полагал, что это место занимает кардинал Франции – кому же еще управлять всем и всеми в государстве, от короля до короля убийц? Но, присмотревшись, пришел к выводу: Ришелье на роль конкурента-повелителя здесь не подходил. Тот, правда, стремился контролировать короля, но скорее ради своего спокойствия, чтобы понимать, какую политику вести самому, а вовсе не собираясь занимать трон или управлять государем, как марионеткой. Может быть, о чем-то подобном кардинал и мечтал – кто может знать, что таилось у него в голове, - однако внешне не было похоже, что он стремится подчинить себе сюзерена. На место повелителя преступного мира он и вовсе не претендовал, кажется, глупо надеясь бороться с убийцами и ворами, довольствуясь лишь тем, что устанавливал свою агентурную сеть для слежки и получения информации. Наивно и недальновидно! Как можно управлять государством, если ты не контролируешь самое дно?! Так, изучая сильных мира сего, Профессор обратил внимание и на тех, кто им служит. Забавное совпадение с детско-юношеской литературой показалось ему сначала удачей – здесь можно было еще и «предсказывать» будущее себе во благо. А после это совпадение стало… вызовом. Женщины - создания нелогичные, нерациональные и неразумные. Красивые женщины – тем более. Но Она... Какой парой Она была бы ему! С ее умом и красотой – Она подходила идеально! Если бы... не расхохоталась. Профессор до сих пор краснел и злился, как будто прыщавый худой очкастый мальчишка, осмеяный первой красавицей школы, которой он осмелился предложить сходить в кино в пятницу. Каким он был когда-то… Абсурд! Никакого Заучки не существовало никогда! Был лишь тот, кто своим умом достиг немыслимых высот! И уже он, Профессор, явившийся к Ней и, как ему казалось, милостиво предложивший Ей стать его женой – он был осмеян! В ее смехе было то презрение, которое питала Миледи к этому человечишке, явившемся предлагать свою руку ей! Ей! Без титула, без положения в обществе! Даже лицом и статью не вышел, чтобы понравиться дамам, падким на смазливых молодых людей. Хвастун, называвший себя повелителем преступного мира! В ее глазах Профессор был ничтожеством. Не велика заслуга – править дном Парижа! Это же глупые скоты… Почему он не забрал ее силой? Иногда он думал о том, чтобы отправить «скот» притащить женщину к нему. Но сразу же менял решение, приказ так и не прозвучал ни разу. Да и вообще о его страсти никто не знал. Профессор желал иного, он был уверен, что вскоре Она приползет к нему на коленях. Когда? Тогда, когда ему будет здесь подчинено все, она поймет, что отказалась не просто от повелителя грязных скотов, но от короны... *** Был ли он безумен? Пожалуй, специалист от медицины высказал бы именно такое мнение. Как пытались что-то подобное сказать местные «скоты». За что и поплатились – глупцы не знали, что в первую очередь им следует думать о своем здоровье. Воздух ли этого мира, пропитанный религиозным фанатизмом, порой приводившим к развязыванию целых войн, влиял на Профессора, или его психика пошатнулась давно, неизвестно. Впрочем, кто может достоверно сказать, где грань между безумием и одержимостью? Если безумец успешен, не лучше ли быть им, чем одержимым идеей нищим? Да и можно ли без доли безумия достичь каких-либо высот? Потому, что бы это ни было, Профессор уверенно шел к своей цели. Его роль короля преступного мира Парижа начала разрастаться до французских провинций. Его уверенность в том, что скоро он доберется до управления государством – ведь именно его люди ножом и топором вершат дела повсюду! - эта уверенность лишь крепла. Знания об этом мире, полученные из своего, «современного» измерения, лишь помогали подняться, уверенно предугадывать события и делать верные «ставки». Но эта мечта о господстве дала трещину одним днем. С принесенным известием о гибели Миледи... Гибели, которая никак не укладывалась ни в голове, ни в планах Профессора. Она не могла погибнуть! Если все здесь схоже с книгой... Тогда он вдруг понял, что не он один здесь посмел насаждать свои порядки, не он один знал о будущем. Профессору потребовалось совсем немного усилий, чтобы узнать, кто это был. Девчонка! Упущенная, попросту незамеченная им! «Дрожащая тварь» и одна из «скотов», появление которой тут он даже и не отследил. Но эта тварь посмела смешать его планы! Злость возобладала над разумом. Он даже нанес визит Ришелье... Впервые отправился напрямую к одному из тех, кого собирался в будущем «свергнуть», убрать от власти. *** Кардинал принял его – и Профессор посчитал это естественным, он был уверен, что Ришелье должен интересоваться его фигурой. Ему не приходило в голову, что этот интерес носит иной характер: без малейшего страха, скорее любопытство – что эта букашка о себе возомнила, что пришла требовать (именно требовать, а не просить, как передал секретарь – а Ришелье ему всецело верил) аудиенции. И потому Профессор добился вовсе не того, чего ожидал, получив здесь новый удар – кардинал и не думал даже поквитаться за свою шпионку! А его самого и вовсе презирал, не стесняясь показывать свое отношение, как Она... В ярости Профессор пообещал расквитаться со всеми, кто встал у него на пути. В том числе запомнил как врага и его высокопреосвященство. Тем более, что от этого «соперника» он собирался избавляться и раньше. Первые порывы – разорвать всех неугодных в клочки – удалось подавить. И приступить к разработке детального плана мести. И тут Профессор выяснил, что просто избавиться от графини де Ла Фер было бы безынтересно, гораздо тяжелее и для нее, и для ее мужа будет потерять друг друга. То есть вернуть девку в ее измерение… А вот с этим пришлось повозиться, потому что нужен был не просто прибор, который перенесет Луизу обратно домой, но и сделает это в тот момент, когда будет нужно ему, Профессору. А именно – когда рядом с ней не будет никого другого, но при этом графиня будет еще и с сыном на руках. Создать подобное было непросто, тем более, что изобретение следовало сделать максимально незаметным. Гораздо проще, как оказалось, было потом проникнуть в дом и установить устройство – хотя слуги в доме графа отличались неподкупностью и честностью, но не все отличались разумом. Впрочем, как хороший охотник, Профессор не рассчитывал лишь на один этот «способ», но и был не против устроить несколько ловушек для жертвы. Одной из таких и было сообщение для графини о несчастье, постигшем ее мужа. Надо сказать, что эта хитрость была примитивна – но стоит ли придумывать сложное для глупой девицы? И во многом здесь ему помог случай – Профессору донесли, что граф покинул Париж по приказу короля, то есть, вероятно, направлялся к нему же. И все же сработала именно первая, сложная ловушка! Тонко придуманный план, а не топорная «мышеловка»! В этом и было его торжество – вновь его разум и расчет оказались выше примитивной грубой силы! Словно гурман, Профессор смаковал донесения своих «скотов» о том, что происходит в доме графа. Сначала об обрушившемся на него несчастье, которое Атос всячески старался скрыть. Потом о его бесполезных поисках – этот глупец и вправду считал, что сможет вычислить, кто за этим стоит?! Все лишь оттого, что мушкетерам случайно стало известно о нем, Профессоре. Болтливые тупые «скоты», которых он отправлял устроить ловушку по дороге на Фонтенбло! Как же «твари» дорожат своей шкурой!.. Однако они ничего не знали о нем, даже не догадывались, что Профессор не просто скрывает лицо под маской при встрече со всем этим сбродом, но и использует парики – чтобы никто не мог описать его внешность. Кто-то из слуг мушкетеров еще заприметил его экипаж! И потому «Неразлучные» надеялись отыскать карету здесь. Как все же невероятно глупы люди! Слишком глупы и предсказуемы! Профессор же мог лишь потешаться, отслеживая все их бесполезные попытки. А затем… *** Вот затем начало происходить что-то не очень понятное. Донесения ото всех «скотов» складывались в неприятную картину… Профессор мог бы отмахнуться от того, что говорят уличные бродяги – им же почти ничего не удается узнать, только сплетни и могут пересказывать! Однако дворяне и гвардейцы, кстати, не хуже прочих готовые снабжать информацией за деньги, сообщали о том, что подтверждало иные сведения. А по всему выходило, что мушкетеры уже уверены в скором возвращении девчонки. И больше других слов об этом говорил вид Атоса – вовсе не раздавленный от тоски, а полный спокойствия! Внезапный отпуск графа добавил Профессору поводов для переживаний, слишком много было неясностей в этом отъезде. Не меньше неясностей принесло и возвращение Атоса в столицу. Было очевидно, что тот кого-то ждет ближайшим вечером. - Женщина, вся укутана в плащ и шляпу, - докладывал очередной «скот», дежуривший неподалеку от черного входа в особняк графа. - Кто она?! – зло выдохнул Профессор. - Откуда ж я могу знать? – пробормотал «тварь», испуганно вжимая голову в плечи. – Только это… мушкетер ей и ручку подавал, и приобнять пытался, когда в дом вводил. И по сторонам оглядывался… После что-то про ребенка спрашивал, тихо, я только это слово и расслышал… - Пшел прочь! Каким образом Луиза смогла вернуться в этот мир, Профессор не понимал. Но ясно было лишь то, что – вернулась! Уж мушкетеров Профессор изучил детально! Не будет граф де Ла Фер раскланиваться с чужой женщиной, тем более обнимать ее! Нет, только не этот закостенелый праведник! Значит, его торжество превращалось в проигрыш. - Но как? Как? Профессор метался по комнате, выбранной для встречи со «скотом», – непримечательное помещение в одной из квартирок дома Латинского квартала, тут и мебели почти не было, чтобы нельзя было установить, кто хозяин здесь, чем интересуется, что предпочитает и что умеет – ни намека на его личность. - Никто, никто не мог бы ее перенести! Это мое, мое устройство было! – бормотал он, не находя себе места. Случайность? Ведь перенесло же ее когда-то несколько лет назад первый раз сюда случайно… Впрочем, нет, вряд ли и тогда это была случайность в полной мере. Скорее всего девица оказалась близ контура совмещения измерений в тот момент, когда он сам перемещался из одного мира в другой. Вероятность того, что кто-то окажется на той тонкой грани именно в краткий миг, когда он, Профессор, открыл переход, была ничтожна. Но да, она была. И в этом была случайность… Чтобы не повторить ту случайность, он теперь ни разу не открывал переход ни в одно из измерений, безвылазно сидел в этом мире. Может быть, это и походило на паранойю, но если девчонке один раз повезло оказаться в той единственной точке в тот краткий миг однажды, то… Нет, Профессор не собирался потакать случайностям судьбы. И – вот пожалуйста! Она тут! - Никто не мог! Никто! – бормотал Профессор, все никак не желая успокоиться. – Нет! Не глупая девчонка же… Он так и замер на месте, осененный догадкой. Ну конечно же не она! Ведь он следил за мушкетерами – и последние дни именно они готовились к ее появлению тут. Значит, дело в них, а не в ней. Но и они – люди отсталого прошлого – не смогли бы превзойти его в гениальности, поэтому… Заучка! Он так сжал кулаки, что коротко стриженные ногти впились в кожу ладоней. Больно! Больно и унизительно! Он лишь Заучка! А не Профессор! Не догадался, не понял, что не он один смог разгадать способ путешествия по мирам! Нет, мушкетеры, конечно, не смогли бы ничего сделать сами! Но они нашли того, кто это умеет! Кто давно, наверное, знает про миры, кто с легкостью разобрался в его, заучкином, устройстве! И еще потешался наверняка! При этой мысли он зарычал… только вот рык вышел больше похожим на страдальческий всхлип. *** Наверное, у него случилась истерика. Потому что Профессор обнаружил себя на полу с искусанными в кровь губами, с разбитыми костяшками пальцев и множеством синяков по всему телу. Появившийся Телохранитель – да, с некоторых пор именно так, с большой буквы, чтобы отличить от всех «скотов», у которых тоже нет разума, но от которых нет и иной пользы, - нашел своего хозяина в плачевном состоянии. Дрожащими руками он пытался как-то перебинтовать пальцы… - Так не выйдет, - сообщил Телохранитель. – Надо сначала обработать перекисью или одеколоном. А потом уже… - Нет! – взвизгнул Профессор. – Это… это больно! Ответом ему стало лишь упрямое покачивание головой. И Заучка смирился, понимая, что обрабатывать раны и вправду надо. Тихо подвывая от боли, пока Телохранитель смазывал и перебинтовывал его царапины, Профессор измышлял, что ему делать. Проиграл ли он? Может быть. Но надо хотя бы взглянуть на того, кому он проиграл, кто давно уже изобрел… Нет, дальше лучше не думать, а то случится новая истерика! И после вновь все тело будет болеть. Итак, он должен просто увидеть того, кому временно уступил – да, именно так. Уступил! И временно. Как это сделать? Где искать того, кто помог мушкетерам? Он не в гостях у графа – иначе переместил бы Луизу прямо туда… Или он просто не в силах совмещать измерения в любом месте по своему выбору. При этой мысли Профессор самодовольно усмехнулся, потому что ему самому это было доступно! А значит, в этом он все же обыграл!.. И все же – где его искать? - А если он охраняет эту девку? – пробормотал вслух Профессор. – Если теперь находится рядом… - Похитить ее можно, - буркнул Телохранитель. - Да… нет! – перебил сам себя Профессор. – О нет! Если он так умен, то сделает все, чтобы она больше никуда не переместилась… Прикрыв глаза, он размышлял о том, что же делать дальше. Что сделал бы он сам? Установил бы приборы слежения? Датчики любого движения возле комнаты графини? Нет, это глупо, сколько народу там ходит! Если прибор будет сообщать о каждом, устанешь проверять, кто безопасен, а кто нет… А как отличить тогда местный «скот» от того, кого ловишь? - О да! – расплылся в улыбке Профессор, наконец решая загадку. – Да, именно так… никак иначе… От резкого движения вверх слегка закружилась голова – к счастью, Телохранитель вовремя поддержал его под локоть. - Я пойду туда! - Мы пойдем, - хмуро поправил его Телохранитель. Профессор слегка поморщился – этот увалень может ему все испортить! Полезет вперед с кулаками… - Только до дома, - решил Профессор. – Дальше ты не сможешь пройти незамеченным, могут поймать… - Наоборот, - осмелился возразить Телохранитель. – Это меня знает та девчонка с кухни! И мне она откроет дверь. Закусив от досады губу, пришлось признать, что в этом есть доля правды. Более всего обидно, что эту правду озвучил не он… Профессор пока откинул мысль о том, что Телохранитель стал уж как-то много себе позволять, и пора бы от него избавиться. После обдумает и это, а пока этот слуга ему еще нужен и может быть полезен. - Хорошо. Но дальше как действовать, решу я, - прокаркал Профессор. – Будешь держаться позади. А это хорошо, думал он, что Телохранитель идет за ним почти вслепую. Никаких лишних вопросов, как верный пес. Если в том доме их и ожидает ловушка, в нее он и кинет этого пса - подыхать в защиту хозяина. - И вот еще что, - проговорил он, - ничего из нашего мира не смей брать, понял? Ничего, даже оружие… А может быть – особенно оружие! Да, теперь он был уверен, что разгадка в этом! Как отделить местный «скот» от человека из другого мира? Правильно, технологиями иного мира. Он сначала и сам так хотел сделать, но вовремя сообразил, что графиня больше не использует ничего из вещей своего прошлого, только местные. Кто бы ни стоял за этим, но он точно сделал все именно так! Настроил приборы на реакцию на «иноземные» вещи. Если рядом появится синтетическая ткань или что-то еще инородное, поднимется тревога. Что ж, сегодня он возьмет реванш! Он обойдет с легкостью эту «систему безопасности»! И… может быть, разберется наконец с девчонкой! *** Мог ли кто-то, кроме Давида, победить Голиафа? Может ли гений потерпеть поражение от глупца? Возможно, только так оно и могло случиться. Лишь в самую простую ловушку мог попасть тот, кто полагал себя шахматным гением. В попытке разгадать многоходовку и план с двойным и тройным дном, он не видел самого элементарного, а вернее даже просто не желал видеть, полагая это слишком простым… Заучка Коля Кузнецов, так и не сменивший дурацкое простецкое имя, но возомнивший себя Профессором, полагавший, что он все контролирует, именно он все решает и отдает приказы всем вокруг, не заметил того, что преданный пес Телохранитель, верно следуя за хозяином, вдруг где-то отстал. В тот миг ему это казалось неважным, наоборот, то, что позади него не сопел Телохранитель, полностью соответствовало его планам. Потому что не мешал! Ведь в этот момент Заучка добрался до двери в спальню графини. И принялся осматривать – да почти даже обнюхивать – ее! И никак не находил ни одного устройства или предмета, которые защищали Луизу от стороннего проникновения. - Как, ну как? – шептал он, желая разгадать загадку и уверенный, что эта вещь просто скрыта за старинным косяком или орнаментом… От поиска прибора его отвлек насмешливый голос позади – негромкий, но заставивший вздрогнуть: - Добро пожаловать, сударь! Ищете госпожу графиню? Так не стесняйтесь, открывайте дверь! Заучка обернулся – и ему в грудь уткнулись четыре шпаги, не позволяя двигаться. И заставляя думать о том, что не только «скот» дорожит своей шкурой…