Опередить судьбу

Дверь им открыли после первого же стука – словно кто-то все это время поджидал за ней. А может, так и было, если в темноте их увидели в окно. На пороге стояла старуха – вся сгорбленная, в рваных обносках – больше в темноте не разглядеть, но и этого было довольно, чтобы понять: она была будто живым доказательством того, что нормального ночлега в этом месте не получить. Портос, ожидавший увидеть на пороге головореза, растерялся. - Что вам тут нужно? – недружелюбно прокаркала она. Сюзан, привычная к тому, что говорить следует после господ, не осмелилась просить о ночлеге. Портос же был так удивлен, что на вопрос «почтенной хозяйки» смог только промычать что-то невразумительное. - Если вам спать негде, то ищите трактир в ином месте! А здесь не постоялый двор! – недовольно бубнила старуха. И от этих слов мушкетер будто очнулся, найдя нужную причину для их появления у этого дома: - Вот и хорошо, что не постоялый двор! А мы по делу! Сообщение графине тут кто посылал? Старуха недоверчиво помолчала, поглядывая то на женщину, то на ее спутника. Затем зыркнула им за спины, убеждаясь, что прибыли одни. - Проходите, - отступила она в дом и неопределенно махнула куда-то в глубь здания: – Туда! Там он! Сюзан, ничего не понимающая в происходящем, молчала уже больше от испуга, чем от почтительности. И также испуганно последовала туда, куда вел ее, держа под локоть, этот господин. А вел он из темного холла в комнату, где едва-едва пробивался свет: все выглядело так, что больше одной свечи «хозяйка» зажигать жалела. Однако истинной причиной было то, что свет здесь был излишним. - О, а это другое дело! – тихо усмехнулся Портос, заметив, что в новом помещении их поджидают люди. Их было четверо – будто специально по одному в каждом углу комнатки; стояли каждый в тени, может, рассчитывали, что их не сразу заметят так? - Где же он, а, старуха?! – уже громко бросил мушкетер, оборачиваясь к «хозяйке», что шла следом. Здесь его ожидал еще один сюрприз – вместо старухи позади них стоял довольно крепкий мужчина, уже не сгорбленный, хоть и в тех же лохмотьях. - Ты хотел спросить, где же старуха, да? – криво улыбнулся тот, кого уже вполне можно было назвать головорезом, судя по его виду. – Ох уж эти господа, вечно они выражаются не как простые люди! Четверо его помощников хохотнули вместе с «актером» над этой «шуткой», но вытащенные тесаки ясно говорили, что внимание они не теряют. - Я хотел спросить то, что спросил! – с некоторой обидой отозвался Портос. – Где тот, ради кого мы сюда приехали? - В лесу подыхать должен, как я слышал, - вновь хохотнул «актер». – Им не нам велели заняться. - А нами, значит, тебе? Что ж вы не подготовились? Всего пятеро на меня одного? – хмыкнул Портос. - Довольно для вас… В этот момент во входную дверь забарабанили. - Это еще кого там принесло? – пробормотал «актер». - Может, этим кто в помощь приехал? – предположил один из бандитов – и теперь по тону стало ясно, кто тут отдает команды. – Паяц, ты точно проверил, что они одни были? Куда ты вообще смотрел? - Не тебе учить! – огрызнулся тот. – Возле дома больше никого не было! Если кто и ходил, то далеко! - «Далеко»! – передразнил главарь. – Ступай к дверям! Черный, ты с ним! Кривой, сторожи у окна! Двое головорезов послушно отправились к дверям, Паяц при этом сгорбился, вновь изображая старуху, третий подошел к окну, пытаясь в темноте рассмотреть хоть что-то. Портос довольно заулыбался – за ним сейчас следили только главарь и еще один бандит. Можно начинать действовать… как только услышит голос Арамиса от дверей – друг ведь должен подать знак? Голоса оттуда и вправду скоро стали слышны. Но… через несколько мгновений гость появился на пороге сам – и он был совершенно не знаком Портосу. - Велено передать, - заявил он, едва входя в комнату, - что девку можете не ждать, сработала другая ловушка. А если кто-то из друзей появится… Он замолчал, заметив «пленников» посреди помещения. - Как не ждать? – зло выдохнул главарь. – А это еще кто?! Сюзан испуганно вцепилась в локоть господина. Портос же лишь довольно крякнул - вот теперь драки не избежать! И где там Арамис? Ответом стал выстрел из дверей. *** Рошфору на самом деле было безразлично, куда пропала графиня де Ла Фер. Однако он привык знать даже то, что является загадкой для других. Вот только в данном случае не было ни свидетелей похищения, ни оторванного лоскута одежды, никто не слышал ни вскрика, ни лишнего слова. Именно непонимание происходящего, отсутствие хоть какого-либо разумного и правдоподобного объяснения исчезновению этой дамы и ее сына заставляло верного агента кардинала разбираться в этом случае. Единственное, что удалось ему разузнать, - несколько дней назад в особняк смог проникнуть какой-то посторонний. Было это в отсутствие господ, утром, когда граф с женой и сыном были на мессе. Прислуга - тоже добрые католики; если кто и не отправился в церковь, то лишь потому, что был слишком занят делами в доме. Конечно, двери все были заперты – но это ли преграда при должной сноровке и осмотрительности? Заметил неизвестного мальчишка-слуга из дома рядом. Но припомнил это не сразу, поскольку незнакомец не лез в окно, а открыл заднюю дверь ключом. И только то, что этот человек поминутно оглядывался и очевидно торопился, привлекло внимание служки. Однако потом он решил, что это просто кто-то новый из слуг или ухажер чей – о кражах и грабежах никто не кричал, слуги тоже не шептались. Рошфор, выслушав это донесение от своего соглядатая, кивнул и отпустил вновь расследовать исчезновение дамы. Ну незнакомец – и что? В доме ничего похищено не было, может, это и вправду какой-то ухажер кухарки или горничной, которому та дала ключ, чтобы мог прийти, когда удобно. Собрать все слухи про всех ухажеров? А что это даст? Всегда может оказаться, что был некто, с кем объятия начались и быстро закончились, теперь и не знает о нем никто, а кто знает – забыл, потому что знать ничего не хочет… Граф рассерженно покачал головой – эдак он сам скоро начнет рассуждать, как влюбленная дама из Голубой гостиной, которой только стихи подавай и изъясняйся как можно более непонятно. Что ж, других идей пока все равно нет – почему бы не предположить, что этот неизвестный все же связан с исчезновением Луизы? Тогда выходит, что этот «ухажер» основательно подготовился, раздобыв ключ от двери для слуг. То ли украл, то ли хитростью выманил. Так или иначе, но в доме должен быть кто-то, кто может об этом что-то знать. О потерях никто не упоминал. Значит, все же более вероятно, что незнакомец охмурил какую-то служанку, и та сама ему вручила пропуск в дом для тайных встреч. Или «ухажер» мог выкрасть ключ временно, заказать себе такой же, а потом подкинуть обратно – только вот к чему такие сложности? Грабители так точно не поступают. Скажем, чтобы не привлекать внимания к этому случаю. А то ведь граф де Ла Фер в заботе о своем имуществе, узнав о потере ключа, может велеть поставить другой замок на заднюю дверь – и начинай тогда сначала! Что ж, все равно получается, что пусть на время, но ключи пропадали. Значит, или какая-то служанка в доме молчит о том, что отдала этот ключ, или кто-то не так давно «потерял», а затем «нашел» этот самый ключ. Кроме того, вряд ли Атос так беспечен, чтобы дать ключи от задней двери всей подряд прислуге, наверняка тот был у двух-трех человек… И все же… Стоит ли выискивать того, кто дал или временно потерял ключ? Как проникновение незнакомца несколько дней назад связано с исчезновением графини сегодня? Все это никак не увязывалось между собой… Рошфор встряхнулся, словно только что вообще осознал, где находится: на узкой улочке близ особняка графа де Ла Фер. Где выслушал своего соглядатая, там и стоял, взвешивая все «за» и «против». В доме графа засветились окна гостиной – значит, хозяин прибыл. Что ж, сейчас ему доложат о событии. Пока можно еще подождать – Атосу нужно будет время все выслушать, выместить свой гнев и отправиться пить в одиночестве… Рошфор вновь оперся на стену какого-то домика, погружаясь в свои размышления и возвращаясь к тому же. Ну предположим, что появление незнакомца с ключом связано с исчезновением графини – только как? Если бы он приходил, когда Луиза была одна, можно было бы предположить, что это ее любовник. И с ним она и сбежала. Вот только мало того, что графиня была безумно влюблена в мужа – это утверждение Рошфор всегда считал сомнительным, дамы любят говорить, как они боготворят мужей, а потом оглянуться не успеешь, а она уже без ума от другого. Но помимо этого было непонятно, зачем этот ключ и его присутствие в отсутствие графини? Уйти из дома незамеченной она уж и сама бы могла постараться, а если ее уводил он – то сегодня, а не несколько дней назад. Вот только никаких доказательств тому, что этот неизвестный был сегодня в особняке, не было. А сегодня его ищейки тут шныряли – то есть следили те, кому он доверял больше, чем слугам-мальчишкам из соседних домов. Рошфор устало вздохнул и решительно направился к двери особняка – пришло время поговорить с безутешным супругом. *** Герцогиня де Шеврез привыкла помыкать любовниками, использовать и отправлять на дуэли и любые подвиги во славу ее, как дамы сердца. А порой и вместо себя на эшафот, если очередная интрига не удавалась. Однако она прекрасно понимала, что как бы ни боготворил ее Рене, на подлость и кражу он не пойдет, пусть и уверяет ее в обратном. Потому она не очень удивилась, узнав, что милый Арамис не отправился лично за письмом, сослался на какие-то более важные дела и уехал. Герцогиня же решила довольствоваться тем лишь, что он сообщил ей, кто будет везти послание короля и, главное, по какой дороге – ведь долгое время Мари, как и все прочие, была уверена, что Людовик находится в Фонтенбло, а не в Версале. Зато теперь ей было что бросить в упрек, когда Рене заговорит о своих чувствах – видимо, не столь сильных, как он всегда уверяет. А с посланием… Что ж, дальше уже действовали другие люди - те, кто со своей совестью легко могли договориться, если такой договор подкреплен звонкими монетами. И в этом отношении иметь с ними дело было даже предпочтительнее – в разы проще и часто гораздо деятельнее. Один из таких людей этим вечером и прибыл в домик в Париже, на улице Лагарп, снятый герцогиней, – Шеврез было приятно вновь остановиться там, где и раньше, ей казалось, что так она насмешничает над шпионами Ришелье. - Все сделано, - сообщил гость, протягивая нанимательнице послание. - Надеюсь, этот господин не пострадал? - уточнила Мари, зная, что Рене слишком дорожит друзьями – а потому не простит, если один из них будет серьезно ранен или, тем более, убит. Сам Арамис еще был нужен герцогине, не время сейчас с ним ссориться. Поэтому она давала четкий приказ не трогать посланца. - Нет, мадам, с ним все в порядке. Мы и не знали, как выкрутиться, чтобы ваш приказ исполнить, уж слишком он... упрям. - Да, конечно, - отозвалась Мари, почти не слушая его; занятая своими мыслями, она крутила в руках сложенный лист, пока не раскрывая, - что-то очень смущало в нем герцогиню, что-то было не так... - Но тут так удачно на дороге появился всадник. Ваш посыльный решил, что мы не отступим, наверное, струсил и все отдал... Шеврез вдруг поняла, что не так - письмо не было запечатано! Только королевская бумага и все... Холодея от страха, Мари раскрыла послание. «Любезная графиня, Как Вам, должно быть, известно, сопровождать короля – самое скучное занятие на свете. Особенно когда король неважно себя чувствует. А ныне погода столь холодна, что, должно быть, напоминает Вашу Родину. В мыслях о Вас я набросал несколько строк. Прошу Вас, будьте снисходительны к ним, ибо мной руководило желание лишь порадовать Вас. Тот, лицезревший поступь королевы, Склонявшийся пред обликом Венер, Заложник светом избранных манер, Быть может покорен лишь чистотою Гебы, Чей образ недоступной юной девы Разит опаснее амурных стрел, И святости лишенный кавалер В любви к ней обретает чувство веры! Он молит о свидании покорно Царицу, что в решениях свободна! Отриньте лицемерность и игру, Отбросьте брачное проклятье, И узы, что похожи на вражду, Заменят Вам его объятья. Забавно, что к Его Величеству прибыл Ваш уважаемый супруг. И мне пришло в голову просить именно его доставить Вам эти строки. Преданный Вам, мадам, И только Вам, П. д’О.» Герцогиня рухнула в кресло. - Вы что… не видели, что вы везете?! – прошипела она в злости. - Но… - растерялся наемник. – Это… это то, что вез посыльный. - Болван! Вас одурачили! Он вручил вам другое письмо! Воспользовался тем, что… как вы там сказали? Так удачно появился всадник?! Удачно для кого?! Незадачливый наемник ушел. - Послание короля… - прошептала Шеврез, зло сжимая лист в руках. – Интересно, знает ли Рене, что его друг – рогоносец? «Царица»! Это что-то и вправду московитское… А, впрочем, пусть! Но где сейчас Арамис? Теперь только он может раздобыть настоящее письмо… Герцогиня отбросила письмо в сторону. Право, такие вирши может слагать только во славу девицы из далекой страны. *** Арамис со слугами укрылись хорошо. Молодой мушкетер не торопился, старался присмотреться к дому и понять, нет ли рядом еще бандитов, устроивших засаду и снаружи. Базена он оставил с лошадьми, а Мушкетону велел обойти дом и, если там есть еще окно, врываться в него, как услышит выстрел. Сам же Арамис крадучись двинулся к дверям... и замер, увидев спешившего к домику всадника. Дело принимало опасный поворот. Похвалив себя за предусмотрительность, мушкетер дождался, попутно заряжая пистолет, когда новому гостю откроют дверь. Разговора он не слышал, но по довольным возгласам понял, что приехал кто-то из знакомых устроившего засаду. И, видимо, новости у него были важными, потому что лошадь, оставленная неподалеку, была в мыле. Значит... Арамис двинулся к входу, едва гость исчез за дверью. Так и есть! Никто и не подумал запереть! Двое головорезов прошли в комнату дальше, один оставался в прихожей. Услышав шаги сзади, он обернулся... чтобы получить пулю в лоб. Сразу за этим Арамис схватился за шпагу. Он слышал, что где-то в комнате затрещала оконная рама - Мушкетон ворвался к бандитам, как и было велено, тем самым отвлекая их внимание и создавая неразбериху - кто и откуда нападает? Сам мушкетер был вынужден схватиться с Паяцем. Шпага против тесака... Портос действовал иначе. Вместо шпаги он схватился за какой-то табурет, стоявший неподалеку. Это его спасло. У противников был лишь один пистолет, у главаря, но именно в табурет и угодила пуля. Через миг этот "щит" прилетел в голову главарю, лишив его возможности перезарядить пистолет и сделать вторую попытку пристрелить кого-то. Кривой, стороживший окно, отвлекся на выстрел, поэтому и прозевал момент, когда оконная рама и ставни полетели на него самого. И не успел он прийти в себя, как Мушкетон всадил нож бандита в него же. Оглянувшись, он заметил, что господа пока успешно справляются сами. Его господин схватился с двумя оставшимися головорезами, отражая их выпады шпагой и ловко закрываясь остатком ставни, как щитом. Арамис же лишь поначалу был вынужден отступать, защищаясь, маневрам со шпагой мешал дверной проем. Но постепенно он выманивал бандита на открытое пространство, где тому против шпаги было не выдержать. Поэтому Мушкетон обратил свое внимание на "невесту". - Давай, Сюзан, пойдем, - увещевал он и настойчиво тянул к окну. - Тут невысоко, я помогу. - А... я... ой... Девица почти ничего не соображала. В момент, когда прозвучал выстрел, Портос буквально стряхнул ее с руки. И Сюзан почти без сил осела на пол. Трусихой она не была. Уж у них в трактире бывали буйные постояльцы, но чтобы стрелять?! Да хозяин всех дуэлировать на улицу просил всегда. И они не против были, там и самим удобнее. Но испугалась больше от внезапности всего происходящего. И даже когда "нареченный" ее выпихивал подальше от этого места, не понимала толком, что происходит. - Да ступай же! - торопил ее Мушкетон. - Тут прямо! Шагов пятьдесят пройдешь, там Базен и лошади! Осознав, хоть и плохо, что ей делать, Сюзан послушалась. - И возвращайтесь оба сюда! - вслед велел ей Мушкетон. - И с лошадьми! Не идти же господам самим за ними... Убедившись, что Сюзан пошла верно, слуга обернулся - не надо ли помочь тут? А в домике уже было все завершено. Все три противника валялись мертвыми, сраженные мушкетерами. - Портос, тут есть хоть один живой? - тем временем спохватился его друг. - Вон тот, я полагаю, - кивнул гигант. - Обычно от удара табуретом не умирают. - Это смотря чья рука его швырнула, - пробормотал Арамис. - На что это вы намекаете, дорогой друг? - Только на то, что в ваших руках и табурет - весьма грозное оружие, любезный Портос. Тот довольно приосанился. - Вы, конечно же, правы, черт побери! Однако на этот раз я уверен, что не убил его, а только оглушил. Взгляните, крови не видно, его голова цела. - Пожалуй. Мушкетон, свяжите его! И следите за негодяем - предупредите, если он придет в себя. Пока слуга был занят пленником, мушкетеры осмотрели остальных бандитов. Но живых среди них не оказалось, ничего любопытного тоже не нашлось - ни записок, ни иных указаний на того, кто их нанял. Попутно Портос пересказал другу услышанное. - Значит, сработала какая-то ловушка, - досадливо нахмурился Арамис. - Знать бы, какая... И откуда такая осведомленность обо всех наших передвижениях? Впрочем, надеюсь, что не совсем о всех - удалось же нам сейчас справиться с этими! В этот момент их позвал Мушкетон - главарь приходил в чувство. *** Слуга в дверях долго мялся, но наконец согласился пойти к господину и узнать, примет ли тот гостя. Рошфор причину этих метаний понимал: побеспокоить мужа сейчас, когда пропала его жена, не каждый осмелится. Как и ожидалось, сверху донеслись проклятия кардиналу и всем его подлым шпионам, пожелания им всем отправляться к рогатому врагу рода человеческого и прочие "лестные" эпитеты. Рошфор спокойно расположился на диване в гостиной, равнодушно прислушиваясь ко всей этой брани. Через некоторое время на пороге комнаты появился слуга и... неожиданно оповестил: - Господин граф просил вас немного подождать, он скоро спустится. Изволите вина, печенья? - Нет, благодарю. Ступайте, милейший. Атос появился не скоро, Рошфор успел вновь погрузиться в свои размышления о неизвестном и его связи с пропажей Луизы - если такая связь была. - Добрый вечер, граф, - приветствовал гость. - Прошу простить мне мой поздний визит, но дело важное. - Я слушаю вас, - глухо отозвался Атос. И причина, отчего его пришлось долго ждать, стала ясна - хозяин дома пытался подавить свое отчаяние и спуститься к визитеру со своим привычным невозмутимым видом. Однако замедленные движения и такая же замедленная речь выдавали его. - Рад, что застал вас еще трезвым, - не удержался от иронии Рошфор. - И в сознании. - Какого дьявола?! - Атос сжал перила лестницы. - Вы пришли оскорблять меня? Моя шпага... - Пусть остается в ножнах! - прервал его гость. - Мне не много чести в победе над противником, сломленным горем. Готов принести вам извинения, сударь, мои слова были неуместны. Однако, надеюсь, они несколько привели вас в чувство. - Что вам нужно, Рошфор? Я принял вас лишь... - Потому что предполагаете: я могу сообщить вам что-то важное о ней. Я на это рассчитывал. - Вы что-то знаете о Луиз? - Нет, увы. - Тогда убирайтесь! К вашему господину или к самому дьяволу! Впрочем, это, пожалуй, одно и то же... - Перестаньте! А то мы и вправду будем вынуждены скрестить шпаги. Я пришел не за этим. - Так что вам надо? А, послание короля? Нынче все за ним охотятся. - Я не посыльный! - Ну как пожелаете. Тогда что? - Загадка исчезновения вашей жены. Видите ли, граф, мои люди сегодня весь день наблюдали за вашим домом. И клянутся, что дом она не покидала. К ней тоже никто, кроме известных вам особ, не приходил. Занятно, не так ли? - И что же? - Считайте, что я пришел к вам с помощью - насколько это в моих силах. Известно ли вам, что несколько дней назад в ваш дом проник некто? У него был ключ от задней двери. - Вот как, - протянул Атос. - Я выясню, кто ему дал ключ, и накажу виноватых. - Однако это было несколько дней назад, - повторил Рошфор. - Сегодня он здесь не был. Если он связан с ее исчезновением, то как? Я ответа не нахожу. А вы? Куда она могла исчезнуть? Граф де Ла Фер заметно пошатнулся. - Что ж, - медленно выговорил он, - я признателен вам за сказанное вами. Хотя, боюсь, они подтверждают мои опасения... Атос замолчал. - У вашей супруги... есть другой мужчина? Она сбежала? - с сочувствием спросил Рошфор. На этот вопрос Атос лишь грустно усмехнулся. - Полагаю, вам пора, - глухо бросил он. - Иначе, черт побери, я вынужден буду обнажить шпагу, позабыв о том, что вас привели сюда благородные намерения. - Как вам будет угодно, - Рошфор поклонился и направился к дверям. - Постойте! Вы... можете оказать мне услугу? - Это любопытный вопрос. Мои слова и мой приход к вам, кажется, уже ясно дали вам понять... - Да. И я даю слово, я признателен вам за это. Однако дело касается не мадам графини. Рошфор удивленно приподнял брови. - И чем же я могу помочь? - Послание, о котором я упоминал. Вы... полагаю, сами видите, что я не в силах его доставить адресату. Желающих получить его слишком много. Они не сравнятся в фехтовании с вами, но я не могу быть уверен, что сейчас в силах дать им отпор. - И вы готовы доверить такое мне?! - Вы человек чести, - при этих словах Атоса его гость слегка поклонился. - А кроме того вы преданы... этому адресату. - А! Что ж, вы правы, клянусь честью, он получит это послание! Я готов послужить посыльным, давайте... Граф уже и сам нетерпеливо рылся в отвороте камзола. - Вы... потеряли? - ошарашено выдохнул Рошфор. В памяти Атоса мелькнул д'Артаньян, ненадолго задержавшийся в спальне.... *** Тем временем сам гасконец уже достиг домика, где поселилась его возлюбленная. И застал ее в тот момент, когда Констанция завязывала ленты плаща, готовясь идти в Лувр, к королеве, сама не зная, какие известия ей принесет. - Вот! – д’Артаньян вместо слов протянул любимой запечатанный королевской печатью конверт. - Это?.. - Да. Оно. - О! Д’Артаньян! Вы… вы просто мой ангел! - Я счастлив слышать это, мадам. И, как ваш хранитель, я полагаю, вы понимаете, что я не отпущу вас в ночи одну. - Это более чем отвечает моим собственным желаниям! По дороге до королевского дворца молодой человек пересказал возлюбленной события этого дня и то, как в его руки попало заветное письмо. - Значит, с Луиз что-то случилось? – ужасалась Констанция. – Бедный граф!.. Кто за этим стоит? Кардинал? На такую подлость способен только он! Я… могу просить королеву как-то помочь? - Увы, я не думаю, что она что-то в силах сделать. - Мой дорогой, ее связи обширнее наших… - Но не думаете же вы, что это она стоит за исчезновением Луизы? - Нет! Боже, конечно, нет! - Тогда, поверьте, она будет знать не больше нашего. О подобном не говорят при дворе, кто бы ни стоял за похищением. - Возможно, вы правы. И что же делать? - Просите для себя, Констанц! - Что вы имеете в виду? - Бумагу за бумагу. Ее величество желала получить письмо – она его получит. Вам же необходимо подтверждение вашего происхождения и освобождение от брака – королева ведь обещала! - Вы правы, но… - Что? - Послание. Ее величество желает ознакомиться с содержанием, но после письмо должно быть доставлено по адресу. - Разве это необходимо? - Конечно! Иначе они все поймут… и могут изменить планы. А тогда королева опять будет в неизвестности. - Вы правы… Хорошо. Я решу это, уверяю вас! - О, я права! Вы – мой ангел-хранитель! Констанция довольно кивнула, тронула поцелуем губы юноши – и скрылась за воротами королевского дворца. Гасконец же остался ее дожидаться, прикидывая, как можно доставить письмо кардиналу. Подбросить кому-то из доверенных лиц Ришелье? Или явиться самому и просто передать послание? Последнее было рискованно. Однако у молодого человека было объяснение – друг не в силах сам идти к кардиналу, сраженный известием о пропаже жены. И потому просил его, д’Артаньяна, послужить гонцом. Рискованно. Но гасконец сочетал в себе осторожность с храбростью. А потому полагал риск не большим. Единственное, что могло осложнить доставку письма, это взломанная королевская печать – Анна Австрийская, конечно же, не подумает о том, чтобы спрятать следы вскрытия письма.