И это просто совпадение?!

После их встречи прошло чуть больше недели. Ичиго не могла найти себе места. Такая уверенная в себе, там, при нём, чтобы показать, что ей и без него хорошо, и её ничуть не волнует его участие в жизни их дочери — одиннадцать лет прожили как-то. Потом ещё этот официант… чего это она начала кривляться? А потом? Что потом? Она струсила, сбежала! И теперь-то что? Ну, теперь она ни под каким предлогом не хочет его видеть, пересекаться с ним. Она загрузила себя работой, убеждаясь в том, что это всё, чтобы устроить, наконец, отпуск и отдохнуть вместе с Анзу в какой-нибудь Шри-Ланке, которую с таким энтузиазмом рекомендовала Коширо. Ещё через неделю она осознала, что вела себя как девочка-подросток. Амано успокоила свои эмоции и начала нормально анализировать ситуацию. Во-первых, он был ей небезразличен. Через долгие отрицания она это приняла. Вот, знаете, как это бывает, когда ты идёшь на уступки самому себе? Что-то вроде — « Так и быть, я его люблю. Ну и что? Не конец же света!». Во-вторых, она ужасно завидовала Мии, которая была так счастлива. Можно подумать, что Амано даже жалела, что подтолкнула подругу к решительным действиям, или, скорее совершала эти действия сама. Ну, вот зачем она влезла в жизнь этой нерешительной дуры? Ну не её же дело, сами бы они разобрались, так нет же! Вот теперь и давится разочарованием в себе. В-третьих, она начала противоречить своим словам. Помня, как говорила Макото, что у них не так, как у Коширо и Ханабусы, что-то же самое не пройдёт, она надумала действовать решительно. Настолько, что даже осмелилась взять в руки телефон, но в последний момент поняла, что не знает, что говорить. Ровно за неделю до очередного этапа NGP к ней домой заявился курьер с двумя букетами цветов. Первый букет был вполовину меньше второго. К ним прилагалась записка « Для очаровательных леди» точно выведенная рукой Сацуки. Так Амано поняла, что Кашино тоже намерен действовать, а не просто кидать слова на ветер. Один букет предназначался для неё, второй — для Анзу. Девочка была очень удивлена, когда узнала обо всём этом. Опустив голову в цветы, нюхая их, она говорила, что вообще не может предположить, кто бы это мог быть. Хотя, возможно это какой-то «мамин поклонник», который пытается добиться её расположения даже через ребёнка. И что она не против таких маминых ухажёров. Ичиго смеялась…

***

На следующий день Амано позвонили из больницы и сообщили, что её мать сильно пострадала в аварии. Всё, что волновало её до этого момента, отошло на второй, третий план. Женщина пролежала в коме четыре дня, а потом умерла. Похороны назначили на тот же день, в который проходил очередной этап. Команда Анзу вышла из соревнования. Сама девочка замкнулась в себе и не могла разговаривать ни с кем, кроме матери. На похороны явился Макото. Он ничего не говорил, на протяжении всей церемонии — лишь встал около скорбящих дочери и внучки и стал для них опорой и жилеткой. Они почти неподвижно стояли дольше всех остальных. Анзу вцепилась в его руку и утирала слёзы рукавом его плаща. Ичиго, больше для равновесия, положила руку ему на плечо и тихо плакала ему куда-то на воротник. Через полчаса, может меньше, она посмотрела ему в глаза. Кашино отметил, что она предусмотрительно не использовала косметику сегодня. Амано немного отстранилась и взяла его за руку, говоря этим, что пора уже уходить. Не пришлось вызывать такси — Кашино был за рулём. Он довёз их до дома и уже хотел возвращаться к себе, но Ичиго попросила его остаться.