Стрелу не остановить

      Аламэль судорожно вздыхает, глядя на карту с нарисованным лицом, потом все же решается. Перед ней – сначала из тумана, потом из вполне ощутимой материи – возникает силуэт довольно знакомых очертаний, и у Аламэль нервно дергается веко.       - Да ладно, ты?! – от неожиданности у её нового наемника становится выражение лица таким же шокированным, как у самой охотницы.       - Елена, - только и говорит Аламэль. – Ты все же оживлена картой?       - Оживлена? – озадаченно спрашивает темная эльфийка. – Я умирала?       Тут только Аламэль осознает фишку призыва и с облегчением вздыхает. Кажется, все воспоминания бывшей соперницы стерты, потому что Елена оглядывает охотницу с интересом. Правда, воспоминаний с ней связано слишком много, причем отнюдь не хороших; представляя дедушку Гоблинна, Аламэль сжимает руки в кулаки и едва сдерживается, чтобы не нагрубить своей новой помощнице.       Они идут все в ту же Опаленную падь. Аламэль сражается невнимательно и даже успевает перехватить пару камней от здешних фей, потому что большая часть её внимания прикована непосредственно к темной эльфийке. Наемница двигается кувырками и сальто, когтями раздирает врагов или пинает их – довольно неуклюже, но со временем она накопит необходимый опыт для борьбы. Кажется, Елена сама не понимает, почему вообще что-то делает для незнакомой девушки, но контракт уже заключен, а фраза «Помочь тебе? Ладно» уже повисла между ними, как печать. Теперь умения Елены, как и её жизнь, полностью принадлежат Аламэль.       Елена почти погубила Кодрок. Она готовила яд, в который попала сама, и однажды чуть не убила Аламэль – если бы не отважный дедушка и его собака, лучница так и осталась бы среди камней и травы храма. В конце концов, Елена была врагом Аргенты, она сотворила столько зла для мирных жителей Альтеры, пусть и действовала ради темных эльфов!..       Но эта Елена какая-то другая, чистая, что ли. Она явно не помнит ничего из своего прошлого, повинуясь воле охотницы, хотя толика её характера до сих пор виднеется в её манере и говоре. Странно это все. Аламэль стрела её память; она словно убила её, переродив и дав толчок к новой жизни. Для них обоих все начнется с чистого листа, что ли?       - Что-то ты рассеянная, - рявкает на неё Елена, пинком отбрасывая подбежавшего гоблина. – Соберись!       Порой она напоминает Аргенту.       Когда все заканчивается, а королева Фемида повержена, охотница останавливается напротив Елены и смотрит на неё пристально, не опуская лук. Темная эльфийка слегка покачивается, не выходя из боевой стойки; с когтей её капает темная кровь, а красные глаза горят. Кем её теперь считать? Врагом, рабом, другом? Или все вместе?       - Что смотришь? – спрашивает Елена, слегка хмурясь. – Ты вроде этого хотела?       - Что ты обо мне думаешь? – прерывает её Аламэль. Они сражаются всего один бой, но ответ все равно необходим.       - Странная ты, - отвечает темная эльфийка. – Ощущение, будто я тебя где-то уже видела. Но мне плевать. – Она отмахивается, разбрасывая темные брызги. – Плохо ты бьешься, отвлекаешься на мелочи.       - Да, конечно, - прячет улыбку Аламэль.       Какой бы теперь не была Елена, она – наемница, она связана договором со следопытом. Ничего страшного, если Аламэль немного доверится ей, тем более, что нанести ей вреда Елена все равно уже не сможет. И все же странно это – оживлять мертвых, да?